- А у нас такая есть? - удивилась я.
   - Не знаю, - растерялся Володя. - Тогда почему?
   - Меня хотели убить. Я сбежала.
   - Выходит, тебе опасно здесь появляться? - Он машинально огляделся.
   - Не думаю. Есть люди, которые заботятся о том, чтобы со мной  ничего  не
случилось, по крайней мере пока.
   - Ясно. - Как-то угадывалось, что особой ясности мои слова не внесли.
   - Володя, ты был лучшим другом Димки, как ты думаешь, за что его убили?
   - Я ничего не знаю, - поспешно ответил он.
   - Конечно. Я ведь спросила - как ты  думаешь,  это  разные  вещи,  верно?
После убийства ты наверняка не раз над этим размышлял.
   - Само собой, только мне в голову не приходило...
   - Володя, - перебила я, решив быть с ним пожестче, - у меня есть вопросы,
и я пришла к тебе, потому что мы когда-то были друзьями.  Я  рассчитываю  на
твою откровенность. Но если разговор у  нас  с  тобой  не  заладится,  могут
прийти другие люди, которые твоими друзьями никогда не были...
   - Какие люди, господи, мне и так досталось, .. Квартиру  продал,  живу  в
малесемейке...
   Сзади подошла официантка, он вздрогнул, девушка спросила с улыбкой:  "Что
будем заказывать?" - но улыбка сползла с ее лица, когда она заметила,  какое
произвела впечатление на клиента своим появлением.
   - Две чашки кофе, - кивнула я,  девушка  удалилась,  но  через  несколько
минут вернулась с кофе. Все это время мы молчали. Володя пытался собраться с
мыслями, а я пыталась ему не мешать. - Так что там с квартирой?  -  заметив,
что руки его перестали дрожать и сам он задышал ровнее, спросила я.
   - Что? А... так,  ерунда.  Послушай,  Димка  о  своих  делах  никогда  не
рассказывал, да и я особенно не интересовался. Знаешь, работа, то се, не  до
разговоров по душам.
   - Ситуацию я объяснила, - пожала я плечами. - А там как хочешь...
   - Ленка, господи, ну скажи, зачем все это, я имею в виду...  Ведь  ничего
уже не вернуть. Какой смысл ворошить прошлое?
   - Значит, разговоры по душам все-таки были?
   - Ну... кое-какие  фразы,  кое-какие  догадки,  ты  ведь  знала,  чем  он
занимался?
   - Конечно, - усмехнулась я. - Компьютерами. Он был  компьютерным  гением,
по крайней мере, сам так считал.
   - Ага, - Володя невесело усмехнулся, посмотрел на меня и  очень  серьезно
спросил:
   - Ты в самом деле ничего не знала?
   - Нет, - так же серьезно ответила я. - Когда у меня возникли  сомнения  в
законности его занятий, я ушла от него. Он сменил работу, и сомнений у  меня
больше не возникало. К сожалению...
   - Да, конечно, я помню. - Володя уставился в стену прямо  перед  собой  и
сидел,  задумавшись,  минут  десять,  не  меньше,  потом  огляделся   как-то
испуганно и сказал мне:
   - Пойдем на воздух... Нехорошо мне... - Он  расплатился,  и  мы  покинули
кафе.
   Прямо за театром начинался городской парк, туда мы и отправились.
   -  А  знаешь,  -  с  грустью  заметил  мой  спутник,  -   у   меня   было
предчувствие... Ну... что не все кончилось, и вообще... Когда ты  позвонила,
я не узнал твой голос, точнее, я не мог подумать,  что  это  ты,  раз  лично
присутствовал на твоих похоронах, но голос показался знакомым,  и  в  сердце
ударило: вот оно, началось...
   - После такого вступления ты ведь не станешь валять  дурака  и  говорить,
что тебе ничего не известно?
   - Да не в этом дело. - Он внимательно посмотрел на меня и сказал:
   - Ты очень изменилась. Взгляд, походка, даже говоришь по-другому.
   - Странно, да? - не удержавшись, съязвила я. - Дом со всеми близкими  мне
людьми на моих глазах  превратился  в  головешки,  я  без  гроша  в  кармане
улепетываю через всю Россию, а потом пытаюсь заново начать жизнь и при  этом
должна остаться доброй милой женщиной с сияющим от счастья лицом? Ты  умный,
ты должен знать: так не бывает.
   - "Пепел Клааса стучит в моем сердце", - вздохнул он. - Поэтому ты здесь?
Хочешь отомстить?
   - Я уже сказала: вернулась сюда не по своей воле.
   - Тогда кто хочет? Кто тебя послал и почему?
   - Вот что, - притормозила я, разворачиваясь к нему  лицом.  -  Постарайся
понять, что я сейчас скажу. Ты был лучшим другом моего мужа, вы долгое время
вместе работали, и ты, безусловно, осведомлен о его делах.  Очень  возможно,
что не только осведомлен. Димка погибает, а ты  жив,  здоров  и  продолжаешь
работать в своей фирме, причем дела  у  тебя  идут  неплохо,  раз  появилась
секретарша, раньше ее не было. Я прошу рассказать, что тебе известно о делах
моего мужа, а  ты  задаешь  множество  вопросов,  но  не  желаешь  отвечать.
Довольно любопытная картина вырисовывается.
   - Ты с ума сошла, - произнес он с искренней обидой.  -  Не  можешь  ты  в
самом деле думать...
   - Я, Володя, все могу. Ты не поверишь, но буквально все...
   - Да... - Глаза его сделались несчастными и даже  больными.  -  Я  просто
хотел знать, кто тебя послал.
   - Расскажи мне о Димке.
   - После вашей гибели, то  есть...  в  общем,  меня  раз  пять  таскали  к
следователю, и он без конца задавал одни и те же вопросы.  Я  надеялся,  что
все это позади...
   - Может быть, мы все-таки перейдем к делу? - напомнила я.
   - Хорошо. Только мне нелегко ворошить все это... Когда ты ушла от  Димки,
он здорово струхнул, то есть струхнул - не то слово. Он так перепугался, как
будто в тебе одной был смысл всей его жизни.
   -  А  на  самом  деле  было   по-другому?   -   как   можно   равнодушнее
поинтересовалась я.
   - Ну... Он не был совсем безупречен, то есть ничего особенного, но, когда
человек работает в  солидной  фирме,  имеет  деньги...  иногда  просто  надо
расслабиться. Но тебя он, конечно, любил и, когда все это  произошло,  точно
спятил. В самом деле хотел бросить работу и все  такое...  Мы  с  ним  много
говорили на эту тему: честный, но голодный, или богатый, но...  Бедным  быть
невесело, особенно после того, как успел пожить богатым. В конце  концов  мы
придумали выход, то есть не мы, а наш босс,  после  того,  как  Димка  подал
заявление и объяснил, в чем дело. Он  предложил  Димке  возглавить  отдел  в
фирме "Астор", тебя это должно было успокоить, а Димка оставался  у  хозяина
под рукой, потому что "Астор" - фирма дочерняя. Зарабатывать  меньше  он  не
стал, просто утаивал от тебя свои доходы. На самом деле к моменту  гибели  у
Димки накопилась кругленькая сумма. Он ведь в самом  деле  был  компьютерным
гением.
   - И чем этот гений занимался? - спросила я.
   - Не знаю, - покачал головой Володя. - Могу только  догадываться,  потому
что в отличие от Димки гением не  был  и  особым  расположением  хозяина  не
пользовался, а у Димки хватало ума  помалкивать.  Знаю  одно:  это  каким-то
образом было связано с торговлей наркотиками.
   Появление на горизонте наркотиков повергло меня в недоумение: вот  только
наркоты мне и не хватало, я нахмурилась, глядя в лицо Володи, а он торопливо
пояснил:
   - Это мои догадки. Просто однажды мы сидели в ресторане, а  одна  девица,
явно накачанная, пыталась покончить с собой, выпрыгнув из окна.  Сцена  была
мерзкой. А Димка сидел какой-то пришибленный, наблюдая  за  происходящим,  а
потом сказал: "Господи, на  каком  дерьме  мы  делаем  деньги.  Когда-нибудь
придется платить за это". Возможно, он был пьян и не совсем  соображал,  что
говорит, но это  запало  мне  в  голову,  а  потом  кое-какие  обрывки  фраз
подтвердили догадки.
   - То есть фирма "Астор" имела какое-то отношение к торговле наркотой?
   - Не так все просто. Скорее всего через  "Астор"  отмывали  денежки.  Для
этого она и была создана. Система очень сложная, и придумал ее  твой  Димка,
за что и получал большие деньги от благодарных хозяев.
   - Но если благодарные, то отчего осерчали на парня, а заодно и на всю его
родню? - усмехнулась я.
   - Осерчали... - покачал головой  Володя,  посмотрел  в  небо,  запрокинув
голову, потом вздохнул и вновь посмотрел на меня:
   - Я знаю только одно: он похитил дискету и хотел получить за нее  деньги.
Из  того,  что  случилось  потом,  я  могу   предположить:   Димка   пытался
шантажировать хозяев.
   - Постой, - нахмурилась я. - Что могло быть на дискете?
   - Да все, что угодно: даты заключения сделок, суммы, номера счетов. Одним
словом...
   - И кого он, по-твоему, рассчитывал  шантажировать?  Торговцев  наркотой?
Как, интересно? То есть как, понятно, только каким образом он надеялся после
этого уберечь свою задницу? Не те это люди, которым можно грозить. Допустим,
они заплатят, а что потом? Мешок на голову и в прорубь? Даже я  понимаю  всю
бессмысленность подобного шантажа, а Димка имел с ними дело и,  конечно,  не
мог не знать...
   - Наверное, рассчитывал их обыграть, он ведь был азартным парнем...
   - Чепуха. Не верю. Ему хорошо платили, и вдруг он  идет  на  колоссальный
риск, зная, что шансы выжить практически равны нулю.
   - Меня это тоже долго мучило, но ведь Димка погиб, причем  поплатился  за
этот дерзкий поступок не только он сам, но и все близкие ему люди. Разве это
не подтверждает мои догадки? Шестнадцать трупов - это хороший урок для  тех,
кто осмелится на подобное.
   - Возможно. Но такой риск не в характере моего мужа.  Конечно,  он  любил
деньги, но не стал бы... Володя посмотрел на меня с сочувствием.
   - Что было потом? - через некоторое время спросила я, мы шли по  аллее  и
без интереса разглядывали асфальт под ногами.
   - Ничего, - пожал плечами Володя. - Если не считать  похорон  и  вопросов
следователя.
   - Если Димка тебе не рассказывал о своих планах, как  ты  узнал  об  этой
дискете и попытке шантажа?
   Володя вздохнул так тяжело, что вызвал  у  меня  серьезное  беспокойство,
остановился и стал ковырять носком ботинка  асфальт  -  глупее  занятия  для
взрослого дяди и найти трудно, я терпеливо ждала, когда ему это надоест.  Не
знаю, на что он надеялся, может, рассчитывал, что я забуду про свой вопрос и
ничего отвечать вообще не придется.
   Наконец он поднял голову, поморщился и ответил неохотно:
   - Меня шантажировали.
   - Кто?
   - Господи, Лена,  откуда  ж  мне  знать?  Шантажисты  не  присылают  свои
визитные карточки.
   - Хорошо, поставим вопрос иначе: чем?
   - Этой самой дискетой, то  есть...  в  общем,  однажды  мне  позвонили  и
сказали следующее: "Мы знаем, что похитить  дискету  было  вашей  с  дружком
совместной затеей. Дружок уже лишился головы, но о вас нужные люди  пока  не
знают. И не узнают, если будете платить".
   - И ты заплатил?
   - А что прикажешь делать? Думаешь, эти типы стали бы разбираться,  что  я
знал, а чего нет? Да если они, глазом не моргнув, взорвали дом,  где,  кроме
Димки, было пятнадцать  человек  и  среди  них  девять  женщин  и  маленький
ребенок... Извини.
   - Нормально. Прошло почти два года, я уже могу говорить об этом.
   - О господи... Ну что мне оставалось делать? Они потребовали  сумасшедшие
деньги: были уверены, что я знаю, где находятся ворованные  бабки.  Большого
труда стоило их разубедить. У меня ни  гроша  за  душой  не  осталось,  даже
квартиру пришлось продать. Только после этого отстали.
   - В милицию ты не обращался?
   - С ума сошла? - Его даже передернуло.
   - Конечно-конечно. А кто звонил?
   - Женщина. Всегда одна и та же.
   - А как ты передавал деньги?
   - Оставлял их в почтовом ящике на своей даче. Один раз пытался следить...
   - И что?
   - Увидел мотоциклиста в желтом шлеме. Он появился у  калитки  через  пять
минут после моего отъезда, посигналил, потом  слез  с  мотоцикла,  прошел  к
крыльцу и позвонил в дверь. Так как никто не открыл, он уехал.
   - И откуда ты все это наблюдал?
   - С соседнего пригорка, в бинокль. Теперь все?  Если  честно,  я  здорово
устал...
   - Потерпи. Мне в голову пришла забавная мысль: а что, если шантажисты  не
такие уж дураки и деньги действительно оказались у тебя?
   - Нет, - покачал он головой. - Нет. Поверь мне... Если бы  эти  проклятые
деньги в самом деле были у меня, я бы не сидел здесь, клацая зубами,  а  при
первой возможности исчез и жил преспокойненько за тысячи километров отсюда.
   - Ты отдал все, что  у  тебя  было,  просто  потому,  что  какая-то  баба
позвонила тебе по телефону? По-моему, это глупо. И малоправдоподобно.
   - Это ты так думаешь, а я, когда мне  позвонили...  месяца  не  прошло  с
ваших похорон. И она назвала имя... Я испугался, вдруг этот человек в  самом
деле решит, что я как-то причастен к Димкиной афере,  ведь  мы  столько  лет
дружили...
   - И что же это за человек? - вздохнула я.
   - Зачем тебе? - нахмурился Володя.
   - Так, для общего развития.
   - Ларионов Всеволод Петрович, можно проще Сева Крест.
   С Володей мы расстались где-то минут через  десять,  и  я  отправилась  в
гостиницу  пешком.  Во-первых,  потому,  что  на  ходу  лучше  думается,   а
во-вторых, потому, что не  хотела  облегчать  жизнь  приставленному  ко  мне
парню: ехать по центральным улицам малой скоростью  занятие  не  из  легких,
пусть немного помучается.
   Севу Креста как возможного шантажиста можно смело вычеркнуть. Моего  мужа
он не шантажировал, а попросту убил, чтоб  другим  неповадно  было.  Значит,
вышел на Володю кто-то тремя рангами ниже  и  не  брезгающий  малой  толикой
денег, хотя "толика" не такая уж и малая. Оставим пока шантажистов, вряд  ли
это поможет отыскать Ваньку, а вот Сева Крест - личность явно перспективная.
Кто-то решил, что при этом имени у дружка моего  мужа  возникнут  правильные
ассоциации. Володька хитрит, кое-что  о  том,  как  Димка  заграбастал  кучу
денег, он, безусловно, знает. Допустим, Сева Крест отдал приказ  разделаться
с вором, при этом в живых случайно осталась я и, случайно или нет, мой  сын.
Скорее случайно, повода оставлять его в живых я по-прежнему не  видела.  Где
был Ванька, когда я металась после взрыва по  пепелищу?  Не  складывается...
Будем считать, что Ванька находится у людей  Севы  Креста,  а  Толстяк,  или
Свин, как его уже дважды назвали соратники (кстати,  прозвище  подходит  ему
необыкновенно: в самом деле Свин), так вот Толстяк скорее всего работает  на
этого самого Креста. Он должен знать, где мой сын, но просто так к  нему  не
пойдешь и не спросишь, значит, надо его вынудить отвечать  на  вопросы.  Для
этого все средства хороши. Стоит поднять всю  муть,  осевшую  за  два  года,
тогда непременно всплывет что-то опасное для них и они начнут  суетиться.  А
мне нужно запастись терпением и ждать, делая при этом  вид,  что  я  ищу  их
деньги.
   Сразу подходить к гостинице я не стала, для начала сделала  основательный
круг и огляделась. Кое-что мне не понравилось: бритый  верзила  у  дверей  в
вестибюле, который увлеченно читал газету, и  джип  "Чероки"  черного  цвета
прямо напротив дверей. Оторвавшись от чтения, парень в  вестибюле  несколько
раз посмотрел на джип и даже подавал  какие-то  знаки.  Посидев  немного  на
скамейке неподалеку от гостиницы, я решила, что ребята скорее всего  явились
по мою душу и торопиться на встречу с ними не стоит. Интересно,  есть  ли  у
гостиницы еще один вход и дежурит ли возле него такой же здоровячок?
   На первый вопрос можно было уверенно ответить "да", а вот второй... Вдруг
мне повезло и ребята считают меня дурой, которая  ни  о  каком  ином  входе,
кроме центрального, ни в жизнь не подумает,  а  может,  они  сами  не  очень
умные, по крайней мере, в прошлую нашу встречу  особо  сообразительными  они
себя не показали.
   - Придется проверить, - вздохнула я, вновь обошла гостиницу  по  кругу  и
смогла насчитать еще четыре двери.  Одна  мне  особенно  понравилась,  почти
вплотную к ней росли две голубые ели, и никаких мордастых парней  возле  них
не наблюдалось.
   Я пялила глаза на вожделенную дверь минут пять, потом решительно  шагнула
к голубым елям и, больше не раздумывая, ухватилась за ручку двери.
   За дверью был длинный коридор и, что особенно приятно, совершенно пустой.
Я ходко затрусила вперед и  оказалась  возле  лестницы,  поднялась  на  пять
ступеней и встала перед выбором: можно пойти налево, а  можно  направо,  два
абсолютно одинаковых коридора разбегались в разные стороны.
   Я пошла направо и  вскоре  смогла  сориентироваться.  Приоткрыв  одну  из
дверей, я увидела  часть  холла  и  сообразила,  что  нахожусь  буквально  в
нескольких метрах от вожделенной камеры хранения. Мне очень  хотелось  иметь
на руках что-нибудь посерьезнее  горячего  желания  победить  в  предстоящей
войне. Я преодолела эти несколько метров и  смогла  достать  свою  сумку,  а
потом тем же  ходом  покинула  гостиницу,  никого  по  дороге  не  встретив.
Торопливо удалившись на почтительное расстояние, бросила  прощальный  взгляд
на джип и на силуэт томящегося от безделья парня в окне.
   По коридорам за мной никто  не  бегал,  значит,  утренний  следопыт  либо
проводил меня до гостиницы и успокоился, либо дожидался меня  возле  голубых
елей и сейчас вновь собирался сесть мне на хвост. Это стоило проверить.
   Я запрыгнула в троллейбус, проехала до бассейна  и  спустилась  к  старым
домам. Улочки здесь узкие, малолюдные, а дворы проходные. Я вышла к  старому
кладбищу и немного посидела в зарослях крапивы, высунув  кончик  носа  из-за
ограды.
   Ничего подозрительного. Успокоившись на сей счет, я выбралась из  крапивы
и через пять минут покинула кладбище.
   Требовалось в самое ближайшее время  найти  себе  пристанище,  о  котором
никому не будет известно, а затем еще раз нанести визит Толстяку.
   Пристанище обнаружилось неожиданно легко. Я шла от кладбища к  автобусной
остановке по улице, застроенной старенькими одноэтажными домиками. О  всяких
там  удобствах  здесь  отроду  не  слышали,   зато   покосившихся   заборов,
развалюх-сараев и бродячих собак было в избытке.
   Перед  одним  из  таких  заборов  на  скамейке  сидела  здоровенная  баба
неопределенного возраста и грызла семечки.  Может,  поза  ее  была  чересчур
изысканна, может, во взгляде, обращенном ко мне, возник живой интерес, но я,
повинуясь  безотчетному  порыву,  шагнула  к  ней,  расплылась  в  улыбке  и
спросила:
   - Не скажете, кто здесь может сдать комнату на месяц или на два?  Заплачу
вперед.
   - Тебе? - вытерев рот кулаком, поинтересовалась она.
   - Мне.
   - Я сдам. Иди глянь на хоромы, вдруг не подойдет.
   - Подойдет, - заверила я. - У меня работа хлопотная, весь день на  ногах,
буду только приходить ночевать.
   - Если с хахалем, то двойная цена за ночь. Днем по два рубля с рыла -  ты
не обеднеешь, а мне тоже жить надо.
   - А если рыл не будет, все равно по два рубля?
   - Чегой-то им не быть? - возмутилась хозяйка.  -  Девка  ты  красивая,  и
здоровьем вроде бог не обидел... Но, если не будет, плати как  квартирантка,
хотя такие, как ты, в лачугах не живут, им удобства подавай.
   - Очень мне улица ваша понравилась, -  развеселилась  я.  -  И  к  работе
близко.
   - Здесь близко только кладбище, - хмыкнула хозяйка. - Идем, покажу, что к
чему.
   Осмотр занял минут десять, я  заплатила  за  месяц  вперед  и  удалилась,
пообещав прийти ночевать и захватить с собой бутылку: обмыть новоселье.  Так
как вещей я не оставила, хозяйка к перспективе увидеть бутылку  отнеслась  с
сомнением, но деньги свое дело сделали, и на прощание она улыбнулась  вполне
дружески.
   Теперь  можно  было  навестить  Толстяка,  и  я  уже  знакомым  маршрутом
отправилась на улицу Кирова, где находился его роскошный дом.
   Не доходя двух кварталов, позвонила из автомата. Трубку  сняли  сразу,  и
Толстяк бросил недовольно:
   - Да.
   Голос звучал сипло, точно на шею Свину кто-то накинул  удавку.  А  может,
это и не он вовсе, поди разберись. Беседовать с ним я не захотела  и  быстро
повесила трубку. Он это или нет, но в квартире кто-то был, значит,  придется
подождать. Я устроилась во дворе, ближе к  противоположному  дому,  и  стала
наблюдать за нужным мне подъездом.
   Минут через сорок подкатил белоснежный "Мерседес", и  из  него  с  трудом
выбрался Старосельцев, однако по ступенькам  поднялся  с  большой  прытью  и
вскоре исчез в