то действительно стоит
за взрывом ОМОНа, но, поскольку боялся  Малика,  "отписался"  в  срочном
порядке: мол, не взрывал я людей из твоего  ОМОНа.  Записка  была  нужна
Малику, и он ее получил; а ведь  могли  поговорить  как  два  "брата"  и
поверить друг другу на слово. Многие догадывались,  кто  стоит  за  этой
акцией, но предпочитали молчать, дабы и их не постигла такая же участь.
   Бывший ваххабит, замолчавший на своей койке, участвовал в этой акции.
Он вообще был мастером подкладывать фугасы. Какой специальностью  владел
его собеседник? Черт его знает. Он уже спал.
   Третий чеченец, прислушивающийся к разговору,  повернулся  на  бок  и
широко зевнул. Все знали, как он  оказался  в  ОМОНе.  В  1996  году  он
расстрелял русскую семью, проживающую в Грозном: престарелых  мужчину  и
женщину, их дочь и внучку, кровью  русских  подписавшись  под  очередным
обращением (смысл которых никогда  не  менялся)  чеченских  лидеров:  "О
братья мусульмане! Если мы сейчас не изгоним российских собак  из  своей
территории, то можем потерять наш народ навсегда, как  это  случилось  в
других республиках, где побывали эти русские сволочи... Мы  решили  идти
путем джихада, и перед нами два пути: или победа, или  шахадат"  .
   В 1999 году его поймали, спустя два года выпустили  из  следственного
изолятора, где он, судя по всему, удачно замаливал  грехи  и  вел  образ
добропорядочного человека. На вопрос корреспондента, который был задан в
присутствии и.о. главного прокурора Чечни (русского по  национальности):
"Что собираешься делать на свободе?" - убийца четырех  человек  ответил:
"Не знаю. Наверное, пойду работать в милицию". И сдержал свое  слово.  А
и.о. сказал что-то журналисту о напряженной работе в этом направлении.

Глава 13
Непрошеный гость

1
Дагестан, Каспийск, 8 июля, понедельник

   Марк ответил  Джавгару  Аль-Шахри  по  всем  правилам.  К  египтянину
сторицей вернулось вторжение боевиков Асланбека к Исмаиловой.

***

   - Жарко, - рыгнул Один-Ноль, отпив из  пластиковой  бутылки  местного
газированного пойла с таким же  отталкивающим  для  приезжих  и  местных
названием "Каспийская освежающая": солоноватая на вкус  и  с  вызывающим
доверие составом, обозначенным на этикетке: подсластитель, ароматизатор,
бензонат натрия. Судя по вкусу напитка, последний компонент был  обычным
формалином.
   Окна угнанной девятой модели "Жигулей"  открыты  на  четверть,  вроде
есть небольшой сквознячок, но  проклятый  зной  словно  повис  и  внутри
легковушки, и на улице. А опускать стекла хотя бы до половины  нельзя  -
заметны будут лежащие на коленях пассажира и водителя  короткие  "AC"  -
автоматы специальные с  интегрированным  надульным  глушителем  огромных
размеров, больше похожие на миниатюрные пушки, - кое-что из  спецсредств
бригады морской пехоты.
   Один-Ноль держал на  коленях  полушерстяную  вязаную  шапку  с  двумя
прорезями  для  глаз.  Хотя  ему  за  глаза  хватало  одного.  Марковцев
предпочитал смотреть через одну широкую прорезь без смычки у переносицы.
   Сергей взмок. На  нем  поверх  полосатой  майки  без  рукавов  надета
непродуваемая ветровка.
   Сегодня этот говнюк в офис не приходил, думал Марк о Джавгаре, однако
секретарша на звонок по телефону ответила, что сейчас соединит с  шефом.
Наверняка ночевал в своем кабинете или комнате  отдыха.  Зато  его  жена
оказалась дома, об этом Марку доложил Один-Ноль.
   Через полупрозрачные, застекленные снизу доверху двери  в  оптический
прицел можно было видеть и металлодетектор вместе с блоками  управления,
и систему рентгеновского контроля с монитором. Плюс охранники - по  паре
на брата с одной и другой стороны. Двое торчали у лифтов с  дверцами  из
нержавеющей стали.
   Хорошо  устроился  Джавгар,  думал  о  бывшем  студенте  медицинского
учреждения Марк. Обширная почта  с  проверкой,  едва  ли  не  таможенный
контроль с доступом в здание. Но главное в другом. В таких вот  солидных
учреждениях и происходит чаще всего вербовка мусульманской молодежи.  Не
в каком-то там подвале школы или в гулком  зале  медресе,  а  в  здании,
похожем на министерство.
   - Еще десять минут, и пойдем, - тихо сказал Марковцев, теребя в руках
маску.
   Скоро все прояснится, но ему не давал покоя разговор, состоявшийся  в
квартире Михаила Бондарева. С Асланбеком? Спросить  бы  его...  С  самим
Джавгаром? Спросим. Что именно сгубило каперанга?..

2
Каспийск, 17 мая, пятница

   Беседа с Магомедали Алиевым затянулась. Точнее, затянулось  ожидание;
а  неприязненный  акцент   дагестанца   заставлял   Михаила   Яковлевича
нервничать еще больше. Двойное ожидание, двойная нервотрепка.
   Обманывая себя,  Бондарев  с  присущим  ему  упорством  ставил  дело,
которому посвятил последний месяц, выше встречи (и даже взаимоотношений)
с Лейлой. А если говорить точнее, каперанг буквально разрывался  на  две
части - равные или нет, вообще не ответишь. Потому что  нельзя  отделить
работу от личной жизни. Хоть тресни. Личная жизнь - это часть работы,  а
работа  занимает  большую  часть  личной  жизни.  Все  проще   простого.
Интересно, сон - это личная жизнь? Если применить его к взаимоотношениям
с Лейлой, то бесспорно.  Новая  жизнь,  нарисованная  сочными  и  яркими
красками. Новые ощущения, забытый ритм  сердца,  состояние,  похожее  на
воскрешение.
   Каперанг говорил о любви в исключительных случаях.  Вполне  возможно,
что выскажется на эту тему в присутствии жены  -  наберется  смелости  и
сообщит ей... что больше не любит ее. А что, разве это не тема любви?  С
ней - да, а вот с Лейлой - это  любовная  тема.  Была.  Хватит.  Надоело
прятать свои коптилки, осточертело  врать,  притворяться,  играть  роли;
хотя поначалу захватывало. Но быстро захотелось покоя.
   Скоро придет Лейла и первой услышит о решении своего любовника. Потом
приедет жена... Она вторая на очереди. А пока работа, будь она проклята!
Вместе с личной инициативой. Пора снова сосредоточиться на акценте этого
даргинца,  продавца  из  исламского  оптового  магазина  "Китаб".  Этого
"продавца  приключений",  предложившего   свои   услуги   военно-морской
разведке раз, потом другой. Причем услуги он предлагал оптом, как привык
на своем книжном развале.
   Информация, получаемая от "букиниста" - ваххабита, была рядовой,  что
ли,  -  ничего  ценного.  Единственная  выгода  от  его  услуг   -   это
подтверждения, касающиеся того  или  иного  деятеля,  попавшего  в  поле
зрения военной разведки.
   Причина, толкнувшая Магомедали на контакт с  разведкой,  была  вполне
объяснимой. Сейчас ваххабиты в  Дагестане  начинают  потихоньку  сдавать
свои позиции, бреют бороды,  укороченных  брюк  не  носят,  презрение  к
святым местам ловко прячут;  притворяются,  ходя  на  кладбища,  что  не
считают связь с умершим в день его похорон утерянной  навсегда.  Даже  в
мечетях они после молитвы остаются, как и все  мусульмане,  на  какое-то
время; просят ли они Аллаха принять их  молитву?  Магомедали  говорит  -
нет. Никогда. Всевышний и так услышит все, о чем они молились.
   Алиев, обращаясь, как во время молитвы,  к  военным,  хотел  избежать
суда. Ведь почти всех ваххабитов - даже не принимавших участие в военных
действиях - осудили. Но больше трех лет никому не дали. В милицию и  ФСБ
Алиев не верил. Они научились получать  выгоду  даже  из  воздуха,  а  в
отдельных случаях руководствуются цитатой из кинокомедии: "Ну  какая  от
тебя польза?.. Кроме вреда, никакой". И - лицом к  стенке.  Военные,  же
получавшие поддержку с  самого  верха,  с  каждым  днем  укрепляли  свои
позиции и, в отличие от той же ФСБ, корыстных целей не преследовали.  Но
встать на защиту могли.
   Бондарев  имел  доступ  к  определенного  рода  информации  и   почти
догадался, чья личность стоит за позывными "П 1-4".  Завтра  он  сделает
запрос в 368-й штурмовой авиаполк Северо-кавказского военного  округа  и
штаб Объединенной группировки  войск  и  получит  первый  завизированный
результат. Можно будет докладывать  "наверх",  но  доклад  мог  получить
высшую оценку у руководства в случае,  если  Бондарев  укажет  настоящее
место содержания пленника.
   Все к тому и шло.
   Магомедали  нашел  человека,  который  за  деньги  обещал   поставить
недостающие сведения. Впрочем, согласен и послушать,  что  взамен  денег
ему могут предложить в  разведотделе  Каспийской  флотилии.  Бартер  тут
уместен - так считал и Михаил Яковлевич, в очередной раз  бросив  взгляд
на часы. Вот-вот должна прийти Лейла; и как откажешь во встрече с  неким
Асланбеком, торгующим сведениями о пленниках? Отложить разговор до утра?
Но тут каждый час дорог. А Асланбек на  повторную  встречу  может  и  не
пойти.
   Где же Лейла?
   Бондарев снял трубку и позвонил ей на работу. Длинные гудки. Позвонил
домой - то же самое. В дежурной части городского  Управления  внутренних
дел сказали, что Исмаилова ушла двадцать минут назад. Выходит,  на  пути
сюда.
   - Зови своего товарища, поговорим, - решился  Бондарев,  в  очередной
раз скривившись: "Как же не вовремя!" Нет времени подготовиться; хотя  к
чему-то подобному он настраивал себя заранее. Не  зная,  правда,  как  и
когда это произойдет. Просто верил, что работа,  занявшая  целый  месяц,
должна закончиться успехом.
   Он допустил еще одну  ошибку:  в  отсутствие  Магомедали  ему  стоило
позвонить в штаб и с обычной  ссылкой  на  оперативную  работу  сообщить
дежурному, что он в данное время встречается со  своим  осведомителем  у
себя дома.

***

   Асланбек был одет в кожаную куртку  и  майку  с  короткими  рукавами,
камуфлированную под цвета ОМОНа -  от  светло-голубого  до  фиолетового.
Кепка с длинным козырьком, которую он держал в руках, оказалась  тех  же
тонов. Волосы прямые с проседью, выбрит гладко. Он был  ниже  Бондарева,
но не уступал ему в ширине плеч и даже длине рук. Он не  походил  ни  на
военного, ни на гражданского, скорее - на ополченца. Таких, начиная с  9
августа 1999 года,  когда  в  Дагестане  началось  формирование  отрядов
самообороны, в республике было множество. Это был ответ на  вторжение  7
августа боевиков Шамиля Басаева и Хаттаба.
   Гость и хозяин обменялись  рукопожатиями.  Асланбек  занял  место  на
диване, Михаил Яковлевич, оставшись на ногах, показывал  гостю,  что  не
намерен тратить время даже на  серьезный  разговор.  С  другой  стороны,
Асланбеку  могло  показаться,  что  Бондарев  подчеркивает  свой   ранг,
превосходство. На  то  каперанг,  выросший  в  этих  краях,  мог  пожать
плечами: "Пусть думает что хочет".
   Перед ним  находился  человек,  который,  быть  может,  участвовал  в
нападении на Дагестан летом 1999 года. А если нет, то наверняка  брал  в
руки оружие, когда 18 сентября того  же  года  подразделения  российских
войск пересекли границу  Чечни  со  стороны  Ингушетии,  -  день,  когда
началась "вторая чеченская война".
   Но  сей  факт  мало  тревожил  Бондарева.   Он,   более   внимательно
вглядевшись в гостя, сменил определение: перед ним сидел не ополченец, а
воин. И лицо его показалось каперангу знакомым. Только  сейчас  в  грудь
Михаила  Яковлевича  прокралось  волнение.  И  "книжник"  Магомедали,  в
надежности которого не возникало сомнений ни у него, ни  у  подчиненных,
вдруг в глазах Бондарева приобрел военную выправку,  его  вечно  сутулая
спина выпрямилась, исчез куда-то его слезливый взгляд.
   Если и были у  каперанга  какие-то  инструкции,  то  он  их  нарушил,
впустив в свой дом почти незнакомых ему людей.
   Он мог бы оправдаться перед  собой  тем,  что  Магомедали  пришел  не
вовремя, что не к сроку закрутился роман с Лейлой Исмаиловой,  женщиной,
которая в данную минуту спешила к нему.
   Его сомнение сменилось беспокойством - больше за Лейлу, чем за  себя,
и Бондарев сделал очередную ошибку,  сняв  трубку  телефона.  А  точнее,
подтолкнул гостей к решительным действиям.
   Как таковой борьбы не было. Асланбек, вскочив на ноги и оказавшись за
спиной хозяина квартиры, обрушил тяжелый удар правой в  область  печени.
Потом безвольного и задохнувшегося, опустившегося на колени каперанга он
оторвал от пола и швырнул на диван.
   - Где фотографии, собака?..  -  Асланбек  взвел  курок  пистолета  и,
направив на капитана,  демонстративно  держал  оружие  в  горизонтальном
положении - уверенно, с ленцой, показывая и доказывая, что с оружием  он
обращаться умеет. - Не молчи, иначе я порежу тебя на куски.
   "Тихоня"  Магомедали,  продававший  налево  и   направо   не   только
ваххабитскую литературу, но и себя, резко шагнул к Бондареву. В его руке
матово поблескивал нож с узким лезвием, похожий на нож для резки бумаги.
Острие  застыло  в  сантиметре  от  глаза.  Казалось,  стилет   является
продолжением руки "продавца приключений", ибо держал он его своеобразно:
короткая  рукоятка  скрывалась  в  ладони,  а  лезвие   выходило   между
указательным и средним пальцем.
   - Успел доложить наверх о своих поисках?
   - Нет. - Бондарев даже сделал попытку  покачать  головой.  Магомедали
повторил его несмелый жест, цокая языком:
   - Сиди смирно, не дергайся.
   В течение минуты Бондарев прерывистым  голосом  отвечал  на  вопросы:
сколько фотографий, сделанных в  местах  содержания  пленников,  у  него
имеется, какие записи вел по этому делу, где они находятся - здесь или в
штабе. Отвечал, стараясь не выдать поспешности. Он,  отчетливо  понимая,
что отнимает у себя последние драгоценные минуты жизни,  пытался  спасти
Лейлу. Конечно же, она увидит  свет  в  окнах,  но  позвонит  ли?  Вдруг
откроет  дверь  ключом,  который  вручил  ей  капитан  нынешним   утром?
Результат мог быть только один: Если ей не  откроют,  она  воспользуется
ключом; а если откроют, составит компанию своему любовнику.
   Ромео и Джульетта.
   Магомедали склонился над секретером и вынул из ящичка толстую тетрадь
с  перекидными  страницами.  Из  середины  тетради  он   выудил   четыре
фотографии,  которые  видел  неделей  раньше;  его   неоценимая   помощь
военно-морской  разведке  начиналась  с  их  изучения;  он  должен   был
установить если не личность автора загадочных  символов,  то  место  его
содержания;  постараться  выйти  на  хозяина  пленника.  Ибо  материалы,
которыми обладал Бондарев, указывали на Каспийск  и  Южный  как  на  два
города, где мог содержаться заложник.
   Один снимок  Магомедали  положил  на  край  стола.  Стоящий  над  ним
Асланбек многозначительно кивнул: заложник, которого тщательно стерегли,
не мог сбежать, но оставил  после  себя  знаки.  Причем  таким  образом,
пришел к выводу чеченец, разглядывающий символы, что на них не могли  не
обратить внимание. С одной стороны, они  не  вызывали  подозрений,  а  с
другой - буквально притягивали к себе. Расчет на невнимательность одних,
на бдительность и сообразительность других?
   Щенок! Давно его не били палками и сутками не давали воды. Если бы не
выгода, которую сулил пленник, лишился бы головы за такие выходки.
   - Ну что, разведчик, узнал его имя? - Асланбек  скупо  рассмеялся.  -
Удивлен, что он еще жив? Таких мы обычно сразу...  -  Чеченец  свободной
рукой провел по горлу. - Мы охотимся на них и вырезаем их семьи.
   Асланбек просто верил в то, что говорил. На самом деле такой  человек
оказался в руках бандитов впервые. И лишь обстоятельства, замешанные  на
выгоде, сохранили жизнь молодому офицеру.
   Произошла заминка с его родственниками, но работа по их  поиску  идет
полным  ходом.  В  дело  включились  земляки  из  чеченской   московской
диаспоры,  те,  в  свою  очередь,   подтянули   столичных   ментов.   Не
сегодня-завтра  их  найдут.  Согласно  адату,  они  ответят  за   своего
родственника, который отправил на тот свет не один десяток чеченцев.
   Бондарев с трудом оторвал взгляд от стилета, который  держал  в  руке
человек, входящий в агентурную сеть и оказавшийся двойником,  работающим
и на военно-морскую разведку, и на организацию  Джавгара  Аль-Шахри.  Он
поставлял каперангу только  те  сведения,  которые  не  компрометировали
араба; обидно, что информировал разведку персонально Джавгар.
   Теперь все стало на  свои  места.  Донесения  агента  были  настолько
ценными, насколько их оценил сам араб;  по  словам  Магомедали,  Джавгар
готовил  какую-то  акцию,  возможно  -  теракт.  Все   беззубо,   ничего
конкретного. Но и ничего подозрительного. Ведь информация о  готовящейся
поездке Джавгара в Иран поступила именно  от  продавца,  а  позже  нашла
подтверждение.
   Михаил Яковлевич никогда не узнает, что через пару  часов  после  его
смерти оптовый продавец книг распрощается со своей жизнью. Его найдут на
окраине Каспийска, в сквере с обелиском, возведенным в честь погибших 16
ноября 1996 года,  под  обломками  взорванного  чеченскими  террористами
девятиэтажного дома. Найдут жители серой девятиэтажки,  ощетинившейся  с
каждого  этажа  антеннами,  на  ступенчатом  возвышении  обелиска.  Если
Асланбек  и  хотел  надругаться  над  семьями  офицеров  и   прапорщиков
каспийского погранотряда, то для себя, во всяком  случае,  лучше  ничего
придумать не мог. К шестидесяти девяти погибшим он добавил  еще  одного.
Окрутив цифру.
   И даже если бы Бондарев отправил вовремя телефонограмму  в  штаб,  то
вместо предположения о  тесной  связи  между  смертью  Бондарева  и  его
осведомителя военной разведке достались бы достоверные данные  по  этому
поводу. И она снова уперлась бы в туманную фигуру Джавгара и еще порядка
десяти влиятельных особ, с которыми  контактировал  покойный  разведчик.
Все они так или иначе общались с ваххабитами. Но -  "в  Дагестане  всех,
кто оппозиционно настроен, называют ваххабитами".  А  оппозиция  -  "это
сила, которая может противостоять  власти".  Интересы  военной  разведки
оказались зажатыми между двух огней.
   "Давай", - пока еще живой  Магомедали  поймал  боковым  зрением  жест
товарища, но Бондарев, сбросив  с  себя  оцепенение,  страх  и  мысли  о
спасении Лейлы, оттолкнул от себя продавца и,  насколько  позволяла  его
грузная фигура, ринулся в прихожую.
   Асланбек и на этот раз  не  стал  стрелять.  Он  в  два  шага  настиг
каперанга и сбил его с ног. Бондарев сумел лишь повернуться на спину  и,
распахнув глаза, проследил за коротким ударом стилета в грудь.
   Он умирал долго. Будто парализованный,  он  не  мог  пошевелить  даже
пальцем. Только глаза  способны  были  видеть  окружающие  его  знакомые
предметы. Его проволокли по полу  и  посадили  на  диван.  Руки  и  ноги
одеревенели и были холодными, а внутренности  обжигала  кровь.  Рот  его
широко открылся, будто каперанг хотел что-то сказать, но закрыть его сил
уже не хватило.
   Маленькие грехи капитана 1-го  ранга  обернулись  для  него  большими
неприятностями.

3

   Сергей передернул затвор автомата. Пора. Смело открывая дверь и пряча
притороченный к самой подмышке  "АС",  заодно  скрывая  его  под  легкой
ветровкой, бросил Скумбатову:
   - Давай, Саня, следом за мной, как договаривались.
   Марк шел в спокойном темпе, одна рука  незаметно  прикрывает  скрытый
под курткой бесшумный автомат, другая продолжает сжимать маску.
   От парковочной площадки до первой ступеньки административного здания,
в котором Джавгар арендовал несколько  помещений,  Марк  насчитал  ровно
двадцать шесть шагов. Еще пять шагов, пять ступеней, и двери  перед  ним
автоматически откроются. А пока его размеренную поступь  снимали  камеры
наружного наблюдения.
   В связи с участившимися терактами в Северо-Кавказском регионе местные
власти на местах призывали  граждан  к  бдительности  и  принимали  меры
предосторожности.
   Это административное здание впечатляло новейшей техникой. Бизнесмены,
арендующие  престижные  офисы,  не  поскупились  и  в  складчину  купили
металлодетектор  "AMD500".  При  обнаружении   металлического   предмета
загорается лампа и звучит сигнал тревоги. Арка достаточно высокая -  два
метра, но по ширине подкачала - она словно была создана для  Скумбатова,
ко