воих офицеров милиции. Трупы уже нашли.
   - А машина?
   - Ее  пока  ищут.  Городская  милиция  сбилась  с  ног.  Но  пока  смогли
обнаружить только трупы офицеров.
   - Надеюсь, все больницы вы взяли под контроль? - спросил Абуладзе.
   - Разумеется. Если где-нибудь появится больной с огнестрельным  ранением,
они обязаны немедленно сообщить нам.  Мы  взяли  под  контроль  весь  город,
поставили наблюдение на трассах и дорогах.
   - Это ничего не даст, - заметил Абуладзе, - они  наверняка  предусмотрели
такой вариант.
   Маркин промолчал. Ему казалось, что его спокойный попутчик еще не осознал
всех масштабов грядущей катастрофы.
   "Почему его считают  лучшим  аналитиком  в  мире?  -  подумал  Маркин.  -
Наверно, он дает хорошие политические прогнозы. Как астролог или гадалка. Но
в этом случае нужны будут конкретные действия по розыску террористов.
   А он, похоже, только  любит  рассуждать.  Вообще  нельзя  очень  доверять
старикам". Разумеется, он не сказал всего этого сидящему рядом человеку. Но,
видимо, на лице у него что-то отразилось,  если  Абуладзе,  заметивший,  как
хмурится полковник Маркин, чуть улыбнулся.
   - Вы раньше работали в Сибири? - спросил Абуладзе.
   - С чего вы взяли?
   - Ваша левая рука. У вас на костяшках  пальцев  характерные  покраснения.
Чуть-чуть стертая кожа. Бурые пятна. Вы, очевидно, не любили носить перчатки
в холодную погоду. У вас часто мерзли руки.
   - Я не думал, что это заметно, - сказал Маркин,  пряча  левую  руку.  Ему
было неприятно, что его рука была так заметна.
   - Не беспокойтесь, - сказал Абуладзе, словно читая его мысли, - я  просто
люблю обращать внимание на разные мелочи. Сейчас вы сидите и думаете о  том,
как мог генерал Лодынин послать за таким чудаковатым типом, как я.
   - Но я...
   - Думаете, думаете, - ворчливо сказал Абуладзе, - и,  наверно,  правильно
думаете. Вас, очевидно, перевели в центральный  аппарат  совсем  недавно.  Я
ведь помню еще многих офицеров по  старой  работе.  Просто  после  девяносто
первого года я принял решение уйти на пенсию. Мне было уже много  лет.  А  с
вашим генералом я работал почти сорок лет. Или около того. Как вы  считаете,
впечатляющий срок?
   - Вполне.
   - Тогда все правильно. Он обычно знает, что делает.
   Машина затормозила  рядом  с  большим  светлым  зданием,  знакомым  почти
каждому москвичу. Въезжать во двор уже не было времени, и быстро вышедший из
автомобиля полковник  побежал  по  лестницам,  увлекая  за  собой  Абуладзе.
Дежурные  офицеры  уже  знали  о  визите  представителя  ГРУ  с  неизвестным
посетителем.
   Но, увидев двоих незнакомцев в штатском,  строго  проверили  документы  и
выдали уже заранее приготовленный пропуск, после  чего  разрешили  пройти  в
здание. В кабинет министра обороны на  пятом  этаже  они  попали  еще  через
четыре минуты. На часах было уже пятнадцать минут первого. Через пять  минут
должен был позвонить террорист.
   Увидев вошедшего, все посмотрели на него.
   Удивление смешивалось с разочарованием, а  к  зародившемуся  беспокойству
прибавлялась осознанная тревога. Вошедший  был  чуть  выше  среднего  роста,
широкоплечий, улыбающийся, лысоватый, полный мужчина лет  шестидесяти  пяти.
Большой красный нос и мясистые щеки  не  придавали  ему  того  благородства,
каким должны были отличаться бывшие офицеры ГРУ.
   Он был одет в просторный полосатый костюм, галстук был завязан не слишком
туго. Вошедший казался каким-то  недоразумением,  случайно  попавшим  в  это
здание. По одежде и манерам он был похож на  кого  угодно  -  на  удачливого
коммерсанта средней руки, на  бывшего  спортсмена,  на  оперного  певца,  но
только  не  на  настоящего  сыщика.  В  представлении  собравшихся  людей  у
профессионального сыщика должно было быть узкое, аскетичное лицо с  горящими
проницательными глазами. И обязательная трубка в руках. Под комиссара  Мегрэ
или Шерлока Холмса. Собравшиеся не знали, что вошедший даже не курит.
   - Добрый день, - сказал со своим характерным  акцентом  Абуладзе,  словно
никогда не служил в ГРУ и  не  знал,  как  нужно  обращаться  к  собравшимся
генералам. Маркин замер за его спиной. Даже он, полковник ГРУ,  видел  такое
количество генералов  впервые.  Кроме  хозяина  кабинета,  здесь  находились
директор ФСБ, министр внутренних дел, начальник Генерального  штаба  генерал
Колосов, заместитель министра  обороны  генерал  Орлов  и  несколько  других
генералов, которых он не знал.
   - Здравствуйте, - строго сказал министр обороны, посмотрев на него. -  Вы
и есть тот самый знаменитый аналитик?
   - Я не знал, что меня так называют.
   - Это он и есть, - вмешался генерал Лодынин. - Я думаю, что вам не  нужно
представлять людей,  находящихся  в  этом  кабинете.  Некоторых  из  них  вы
наверняка знаете.
   - Конечно, знаю, - улыбнулся Абуладзе,  -  спасибо,  что  вспомнил  меня,
генерал, - он обращался к Лодынину  на  "ты",  что  также  было  неслыханным
нарушением субординации, - а остальных я знаю почти всех.  Не  будем  терять
времени.
   Это  было  уж  вообще  недопустимо,  но   министр   обороны,   перехватив
предупреждающий взгляд Лодынина, не издал ни  звука.  Генерал  Лодынин  взял
инициативу в свои руки.
   - Через четыре, вернее,  уже  через  три  минуты  сюда  должен  позвонить
террорист, который поставил нам условия от имени его товарищей,  захвативших
контейнер с капсулами.
   Засечь террориста мы сумели, но это нам ничего не дало.  Он  находится  в
Германии. Сейчас мы пытаемся выяснить, где именно.
   - Нужно позвонить министру иностранных дел, - предложил директор ФСБ, - у
Привакова хорошие отношения с Кинкелем.
   Пусть позвонит и попросит о помощи. После того  как  мы  точно  обнаружим
этого террориста, нам понадобится помощь немцев.
   - Да, - согласился министр  обороны,  поднимая  трубку  прямого  телефона
правительственной связи и набирая номер министра иностранных дел.  Ему  было
приятно, что можно проигнорировать этого  мешковатого  грузина,  по-прежнему
стоявшего у стола в его кабинете.
   Министр даже не предложил ему сесть, считая,  что  и  так  слишком  много
времени тратит на разговоры с этим неизвестным ему прежде офицером  ГРУ.  Он
знал, что Приваков работает  в  своем  кабинете  даже  по  воскресным  дням,
предпочитая тишину рабочей обстановки отдыху  на  даче  или  с  друзьями.  В
последнее время на МИД возлагали особые надежды  по  улучшению  отношений  с
большинством стран, с которыми ранее эти отношения были  прерваны.  На  этот
раз повезло. Министр действительно был  в  своем  кабинете.  Поздоровавшись,
генерал попросил своего коллегу приехать в здание Министерства обороны.
   - Что случилось? - насторожился Приваков. Если министр обороны  просит  в
воскресенье утром министра иностранных дел приехать к нему, то это не  может
быть дружеской беседой за чашкой чая.
   - У нас очень важное дело. Чрезвычайное, - сказал министр обороны, - речь
идет  о  национальной  безопасности  страны.  У  нас  возникла  проблема   с
террористами, один из которых находится на территории Германии.  Нужна  ваша
консультация. Нам придется срочно связаться с немцами.
   - Я понял, - сухо сказал министр иностранных дел, - но приехать не смогу,
меня вызывает Президент. Я через несколько минут еду к нему.
   - Очень хорошо, - обрадовался министр обороны,  -  поедем  вместе.  Я  по
дороге все расскажу. Я подъеду к вам в министерство.
   До назначенного террористом времени оставалось две минуты.  Все  невольно
посмотрели на часы.
   - Какого размера капсулы? - вдруг спросил Абуладзе. Лодынин,  не  знавший
ответа, повернулся, ища глазами  либо  Зарокова,  либо  Лебедева.  Он  нашел
Зарокова. Тот пожал плечами. Командующему не обязательно  было  знать  такие
подробности.
   - Они небольшие, - сказал Лебедев, - сантиметров тридцать - тридцать пять
в длину.
   - Они сделаны из стекла? - Абуладзе спрашивал так, будто  в  кабинете  не
было столько министров и генералов.
   - Это не простое стекло. Оно огнеупорное  и  небьющееся.  Разработано  по
нашей технологии.
   - Как открываются капсулы?  -  Теперь  уже  Абуладзе  игнорировал  самого
министра и его коллег.
   - Их нужно отвинтить.
   - Их можно разбить?
   - При очень сильном ударе,  в  принципе,  да.  Но  трудно.  В  контейнере
практически было невозможно.
   Министр обороны с  неудовольствием  подумал,  что  пора  прекратить  этот
хамский диалог.
   Такое ощущение,  что,  кроме  генерала  Лебедева  и  самого  Абуладзе,  в
кабинете никого нет. Очевидно, так  же  подумал  и  директор  ФСБ,  который,
нахмурившись, следил за обоими  говорившими.  А  этот  самоуверенный  грузин
продолжал спрашивать, будто никого не замечал.
   Его интересовал единственный специалист среди генералов, и  он  обращался
именно к нему.
   Все остальные звезды на погонах его просто не интересовали.
   - Опасность действительно велика? - спросил он еще раз.
   - Очень. Если откроют хотя бы  одну  капсулу,  трагедии  не  избежать,  -
честно признался Лебедев, - никаких вариантов защиты не существует.
   - Но погибнет и тот, кто откроет капсулу.
   - Безусловно.
   - Может, вы закончите свой допрос, - вмешался министр обороны,  -  у  нас
совсем нет времени. - Он помнил, что они должны выехать к Президенту.
   - Можно, я буду говорить с их представителем? - спросил  вдруг  Абуладзе.
Министр  обороны  посмотрел  на  директора  ФСБ.  Тот  отрицательно  покачал
головой. Только этого не хватало. Можно подумать, что здесь нет  полномочных
представителей. Если кто-нибудь узнает, что в присутствии трех  министров  и
стольких генералов переговоры  вел  этот  никому  не  известный  тип,  будет
невероятный скандал.
   Все газеты высмеют генералов  за  подобные  переговоры.  Министр  обороны
перевел взгляд на министра внутренних дел. Тот пожал  плечами.  Он  не  знал
ответа. Но зато Лодынин смотрел прямо в упор  на  хозяина  кабинета,  словно
подталкивая его к решению.
   - Вы гарантируете нам положительный результат? - спросил наконец  министр
обороны.
   - Я гарантирую сделать все, что смогу, - честно ответил бывший  полковник
ГРУ. В этот момент зазвонил тот самый телефон. Все вздрогнули.
   - Пусть говорит, - не выдержав, вмешался Лодынин,  нарушая  все  мыслимые
нормы субординации.
   - Под вашу  ответственность,  -  торопливо  согласился  министр  обороны.
Тенгиз Абуладзе поднял трубку.
   -  Вы  подумали?  -  спросил  тот  же  неприятный  голос,  уже   знакомый
находящимся в кабинете генералам.
   - Добрый день, - весело сказал Абуладзе.
   - Что? - не понял террорист. Полковник сбил его с намеченной программы.
   - Ничего. Я просто здороваюсь с вами. У вас  неприятная  манера  начинать
разговор, не здороваясь с человеком.
   - Вы согласны с нашими условиями?  -  разозлился  террорист.  В  соседних
кабинетах  принимали  сигналы  штаба  противовоздушной  обороны   и   центра
наблюдения за спутниками.
   Удалось точнее определить место, откуда говорил звонивший. Это был  район
Баварии, севернее Мюнхена. Операторы уже определили, что звонивший  двигался
по трассе Ландсхут-Дингольфинг. Абуладзе вспомнил, что даже не узнал условий
террористов. Просто у него не было времени. В конце концов это было  не  так
важно. Чуть больше денег или чуть меньше.
   Это были частности, которые можно было выяснить потом.
   - А если мы их не примем? - спросил он.
   Министр  обороны  схватился  за  сердце.  Он   не   привык   к   подобным
эксцентрическим выходкам. Министр внутренних дел подумал, что  этот  эксперт
ничего не сумеет сделать, а, пожалуй, только все испортит.
   - Если не примете наши условия,  -  прохрипел  террорист,  -  мы  откроем
капсулы. Откроем их в Москве.
   - Значит, капсулы пока еще в Москве? - уточнил Абуладзе. Террорист понял,
что его собеседник сумел его переиграть. Даже министр обороны  осознал,  как
правильно ведет беседу этот неприятный грузин.
   - Вы принимаете наши условия или нет? - повысил  голос  террорист,  теряя
всякое терпение.
   - Мы не смогли пока определиться, - ответил Абуладзе, - вы выбрали  очень
неудобное время. Сегодня воскресенье и  никого  нет  на  работе.  Нам  нужно
время. Хотя бы до вечера.
   - У нас нет столько времени. Мы не сможем вам его дать.
   -  Не  торгуйтесь,  -  строго  прервал  его   Абуладзе,   будто   обрывая
зарвавшегося мальчишку, - по-моему, вы просто не хотите с нами договориться.
Иначе не давали бы столь нереальных сроков. Я думаю, вам нужно поговорить  с
вашим руководителем и определиться.
   Мы ведь хотим принять ваши условия, но и вы должны пойти  нам  навстречу.
Да и сумму вы явно  завысили.  По-моему,  вам  нужно  немного  умерить  свои
аппетиты, чтобы наш разговор был более реальным.
   Террорист молчал. Съемки  со  спутника  позволили  определить  трассу  и,
беспрерывно увеличивая изображение, увидеть  темно-синий  "БМВ",  идущий  по
дороге. В автомобиле сидел водитель,  который  и  разговаривал  по  сотовому
телефону.
   - Вы меня слушаете? - уточнил Абуладзе.
   - Да, - сказал наконец водитель, - хорошо, скажите мне ваши условия.
   - Когда? - спросил Абуладзе, закрывая  трубку  рукой.  Лодынин,  подумав,
показал ему пять пальцев.
   - Мы просим вас дать нам время до пяти часов вечера, - сказал Абуладзе, -
чтобы мы успели подготовить самолет и деньги.
   - Я перезвоню ровно через три часа, - недовольно сказал террорист, - и не
нужно хитрить. Вы сами знаете, что может случиться.
   Операторы  увеличили  еще  раз  изображение  и  сумели  прочитать   номер
автомобиля. Абуладзе положил трубку и обернулся к стоявшим вокруг генералам.
   - Хорошо, - одобрительно сказал министр обороны,  -  кажется,  вас  нашли
вовремя. Теперь у вас есть уже три часа.
   - Мне нужны полномочия и кабинет для работы, - потребовал Абуладзе, -  но
большая просьба, чтобы мне не мешали.  -  Министр  обороны  сумел  понять  и
оценить эту фразу про "просьбу". Его гость вполне мог  сказать,  что  ставит
условия.
   - Безусловно, - сказал он, стараясь  не  замечать  укоризненного  взгляда
директора ФСБ, - вам создадут все условия.
   Генерал Лодынин одобрительно кивнул головой, и министр  подумал,  что  он
все-таки очень рискует. Ведь в случае неудачи  все  неприятности  достанутся
именно ему. Нужно продумать параллельный вариант, решил для себя министр.  В
этот момент зазвонил телефон, и к аппарату позвали директора ФСБ. Тот  долго
слушал кого-то и  положил  трубку,  не  сказав  ни  слова.  Министр  обороны
посмотрел на него, но наткнулся на безучастное лицо.  Наверно,  не  передали
ничего существенного.
   - Можете идти, - торопливо разрешил он стоявшим  Маркину  и  Абуладзе.  -
Генералы Колосов и Лодынин по-прежнему  возглавляют  оперативную  группу,  -
напомнил он скорее для директора ФСБ, чем действительно по необходимости.  -
Вам даются исключительные полномочия по решению ситуации.  Все  свободны.  -
Теперь никто не придерется  к  его  словам.  Формально  он  абсолютно  прав.
Поручил решение столь  сложного  вопроса  начальнику  Генерального  штаба  и
начальнику ГРУ.
   А они пусть дают любые полномочия этому неприятному  бывшему  полковнику.
Абуладзе,  понявший  положение  министра,  только  усмехнулся,   выходя   из
кабинета. Генералы задвигали стульями, выходя следом за ним. Через минуту  в
кабинете остались только три человека: сам хозяин кабинета  и  его  гости  -
руководители ФСБ и МВД.
   - Что случилось? - спросил министр обороны.
   - Ничего существенного. Просто я думаю  поручить  нашим  специалистам  из
антитеррористического центра побывать на месте происшествия. Может, они  там
что-нибудь найдут.
   У нас все-таки специально подготовленные для этого люди.
   - Да, конечно, - согласился вконец измученный министр,  -  я  и  поеду  с
Приваковым в его машине. Заодно поговорю с ним  насчет  этого  террориста  в
Германии.
   - Я пришлю своих специалистов для координации, - сказал директор  ФСБ,  -
мы тогда выезжаем прямо сейчас к Президенту.
   - Успею, - кивнул министр обороны, - отсюда минут двадцать езды.
   - Мы никого не выпустим из Москвы, - пообещал министр внутренних  дел  на
прощание. - Так я Президенту и доложу. А ребята из МУРа уже  работают.  Наши
следователи постараются все прокрутить. Там, наверно, захотят ознакомиться с
материалами и сотрудники прокуратуры.
   - Какая  прокуратура?  -  отмахнулся  министр  обороны.  -  У  нас  всего
несколько часов времени. Мы должны найти террористов.
   - Да-да, конечно. Но просто Президент может об этом спросить.
   Министр внутренних дел и директор  ФСБ  вышли  вдвоем  из  кабинета.  Они
понимали, как важно их военному коллеге заручиться  поддержкой  влиятельного
министра иностранных Дел перед  встречей  с  Президентом.  Дежурные  офицеры
вытянулись, увидев выходивших гостей. Уже перед  лифтом  министр  внутренних
дел хитро подмигнул своему коллеге из службы безопасности.
   - Чего ты темнишь? - спросил министр  внутренних  дел.  -  Опять  получил
какое-то сообщение?
   - Получил, - усмехнулся директор ФСБ, - найден взорвавшийся микроавтобус.
Пять человек погибли. Мои сотрудники нашли оружие, которое  применялось  при
нападении на колонну. Они, видимо, неосторожно обращались  с  взрывчаткой  и
все взлетели на воздух.
   - Капсулы там? - испугался министр внутренних дел.
   - Ребята проверяют. Но контейнера там нет,  это  точно.  Мы  оцепили  всю
улицу и  сейчас  проверяем.  Просто  нам  повезло,  что  сразу  позвонили  в
антитеррористический центр ФСБ.
   И наши люди сразу прибыли на место. Но, судя по всему, капсул там нет.
   - А почему ты не сказал этому болвану? - спросил министр внутренних  дел,
имея в виду военного министра. Он был несколько недоволен подобным развитием
ситуации, так как был убежден, что все подобные  сообщения  должны  получать
его люди.
   - А зачем? - улыбнулся директор ФСБ. - Они потеряли свой контейнер, пусть
его и ищут. Это дело военных. И того самоуверенного  кретина,  которого  они
пригласили. А мы сами постараемся найти эти капсулы и  сделаем  это  быстрее
военных. Ты только не забудь про свое обещание.  Оцепить  весь  город  нужно
очень плотно.
   - Всю московскую милицию подниму,  -  пообещал  министр  внутренних  дел,
входя за своим коллегой в лифт.
   "Лучше работать с этим, чем с военными", - подумал он про себя, а  бывший
полковник ГРУ ему вообще не  понравился.  "Нашли  какого-то  пенсионера",  -
думал он с непонятным ожесточением. У него  самого  в  милиции  сотни  таких
пенсионеров. Только свистни, и они прибегут.

Барселона. 9 часов 25 минут по среднеевропейскому времени (московское время 12 часов 25 минут)

   Они сидели на площади Пия XII, расположенной в центре города. На  террасе
было солнечно и прохладно. Солнце еще не успело  прогреть  город,  и  сидеть
здесь  было  особенно  приятно.  Справа  от  них  возвышалась  башня   отеля
"Принцесса София". Двое мужчин сидели за столиком и  часто  посматривали  на
часы.
   На  столике  лежал  сотовый  телефон.  Очевидно,  оба  собеседника  ждали
телефонного  звонка,  иногда  бросая  напряженные   взгляды   на   небольшой
телефонный аппарат, лежавший на столике.
   - Вы могли бы жить в этом отеле, Виктор, - недовольно говорил один из них
- пожилой человек лет шестидесяти с характерными бородкой и усами, делавшими
его похожим на рыцарей времен Сервантеса. Только  колючие  глаза  не  совсем
подходили  "рыцарю".  Они  были  слишком   жесткими   и   неподвижными   для
современников великого испанца. Словно они успели вобрать  в  себя  все  зло
прошедших столетий. На нем были темная кожаная куртка и темно-синие  джинсы,
словно он собирался выехать на пикник за  город.  Он  недовольно  глядел  на
сидевшего перед ним молодого человека.
   - Почему в этом? - пожал плечами его молодой собеседник. Этому  было  лет
тридцать.
   Накачанные мышцы выдавали в нем  бывшего  спортсмена.  Короткая  стрижка,
дорогой костюм, золотой перстень на пальце, золотая цепь на груди и  сотовый
т