ут в самолет. Наши
группы готовы действовать.
   - Мои люди уже в аэропорту, - подтвердил директор  ФСБ.  Министр  обороны
растерялся. Он не знал, что говорить.  И  в  этот  момент  откуда-то  возник
Квашов.
   - Мы подтянули к  аэропорту  несколько  батальонов  людей  с  техникой  и
вооружением, - радостно доложил он, - все готово к захвату террористов.
   Министр обреченно посмотрел на премьера, и  тот,  пожав  плечами,  кивнул
головой. Раз все готово, террористов нужно было брать в аэропорту. Даже если
они взорвут капсулы, можно будет потом изолировать эту территорию,  временно
закрыв аэропорт. Премьер посмотрел на министра обороны и негромко приказал:
   - Нужно готовиться к задержанию террористов.
   Не  знавший,  что  происходит  после  его  доклада,   полковник   Борисов
направлялся на Ижорскую улицу, пытаясь выяснить, что там случилось.
   К семи часам вечера он был уже на месте.
   Во дворе по-прежнему было много людей.
   Здесь же находились участковый и инспектор уголовного розыска, пытавшиеся
разобраться, что именно здесь произошло. Все соседи в  один  голос  уверяли,
что это был ненормальный человек, так и не пришедший в сознание,  когда  его
несли в машину. Весь  двор  был  усеян  кастрюлями,  разбитыми  бутылками  и
осколками посуды.
   Показав свое  удостоверение,  Борисов  вместе  с  участковым  поднялся  в
квартиру, где все это произошло. Замок был выбит, но сама  квартира  была  в
полном порядке. Борисов обошел  все  комнаты,  когда  его  внимание  привлек
балкон, выходивший во двор. С этой стороны двора росло большое дерево, почти
закрывавшее балкон. Он вышел на балкон и вдруг поскользнулся, едва не  упав.
Весь балкон был залит какой-то жидкостью.
   - Что это такое?  -  спросил  Борисов.  Участковый,  молодой  парень  лет
двадцати пяти, наклонился, понюхал и нерешительно сказал:
   - Кажется, спирт.
   - А зачем он здесь?
   - Не знаю, товарищ полковник.
   Борисов посмотрел наверх. На стене чуть выше его головы виднелся какой-то
кровоподтек, словно кто-то полз по  стене.  Полковник  вернулся  в  комнату,
осмотрел пол рядом с дверью на балкон.  Похожий  кровоподтек  был  на  стене
рядом с балконом. Здесь кто-то сидел, отдыхая. Он нахмурился. Это ему совсем
не нравилось. Прошел дальше. В других комнатах таких следов не было.
   - А кто живет наверху? - спросил Борисов.
   - Его сейчас нет дома, - ответил участковый, - мы стучали, а его нет.  Он
и помогал сотрудникам милиции этого больного в машину нести.  Очень  хороший
человек.
   - Как его фамилия?
   - Авдотин, кажется. Вы  не  волнуйтесь,  товарищ  полковник.  Он  человек
проверенный.
   Много лет в органах работал. Подполковником милиции был.
   - В милиции, говоришь... - задумчиво сказал Борисов. Он вышел из квартиры
и посмотрел снова на дверь. Тут его внимание привлекли обрезанные телефонные
провода.
   - А это что такое?
   - Мальчишки, может, баловались, - развел руками участковый.
   Он хотел, чтобы этот неприятный военный полковник быстрее убрался  с  его
участка.
   - Мальчишки? - снова посмотрел на телефонный провод Борисов. -  Нет,  это
не мальчишки. Это специально перерезали. Чтобы находящийся здесь человек  не
мог никуда позвонить. - Он поднял голову и, посмотрев наверх, вдруг приказал
участковому:
   - Быстро найди  слесаря,  который  открывал  здесь  дверь.  Только  очень
быстро. Я его, кажется, видел во дворе.
   Участковый поспешил вниз. На лестничной  клетке  появилась  соседка.  Она
чуть приоткрыла дверь, глядя, как Борисов исследует обрезанные провода.
   - Добрый вечер, - сказал Борисов.
   - Здравствуйте, - ответила соседка. Ей было лет  семьдесят.  Она  была  в
сером халате, сверху которого, несмотря  на  теплую  весеннюю  погоду,  была
накинута шерстяная шаль.
   - Вы из милиции? - спросила старушка.
   - Да, почти, - ответил Борисов, продолжая осматривать провод.
   - Вот и те ребята, сердешные, тоже здесь  все  время  стояли,  -  сказала
старушка.
   - Какие ребята? - повернулся к ней Борисов.
   - Да ваши ребята. Милиционерики.  Вдвоем  пришли  и  стояли.  А  тот,  за
дверью, кричал и посуду бил. Ох как кричал! Помогите, кричал, а потом мне  в
стенку стучать начал. Значит, длинно  стучит  три  раза  и  коротко  стучит.
Длинно и коротко.
   "Он давал сигнал SOS", - понял Борисов.
   - А милиционеры сразу приехали? - спросил он.
   - Так они все время здесь были, - охотно  пояснила  соседка,  -  пока  он
кричал, они все время стояли. А потом один за слесарем пошел.
   А другой, значит, тут остался.
   - Понятно! - Борисову нравилась эта история все меньше и меньше.
   По лестнице поднимался участковый. За ним шел мужчина лет сорока, держа в
руках чемоданчик с инструментами.
   - Я ведь живу тут рядом,  в  соседнем  доме,  -  сказал,  поздоровавшись,
слесарь, - меня позвали ваши сотрудники, я и пришел. А что  мне  нужно  было
делать? Я не хотел ломать этот замок, так они настаивали.
   - Нет-нет, - успокоил его  Борисов,  -  все  правильно.  А  кто  за  вами
приходил?
   - Да офицер какой-то. Не запомнил я его звание. Капитан, кажется.
   - Он фамилию не называл?
   - А зачем мне его фамилия? Мы замок  сломали  и  вошли.  Ваши  сотрудники
никого в квартиру не пускали. Сами зашли. И сосед этот  сверху  был.  Вошли,
значит, а этот больной сидит на полу около балкона. И, кажется, спит.
   Это потом я догадался, что он сознание  потерял.  Ну  мы  его  подняли  и
отнесли в машину.
   Сосед этот хороший человек  попался,  участливо  отнесся,  сам  поехал  в
больницу проводить, со своим другом. А уже  за  ними,  значит,  уехали  ваши
сотрудники.
   - Понятно. - Борисов посмотрел на слесаря. - А дверь вы выбивали  отсюда.
Замок изнутри закрыт был?
   - Изнутри тоже, - кивнул слесарь, - и снаружи.
   - Как же тогда этот раненый попал в квартиру.
   - А я откуда знаю? Может, его специально заперли.  А  он  еще  и  изнутри
заперся. Это не мое дело было - такие вещи выяснять.
   - Ну да, да, конечно, - согласился Борисов, - вы  знаете,  вам,  кажется,
придется еще раз потрудиться.
   - Да я  уже  заделал  этот  замок.  Дверь  закрывается.  Хотя  мне  и  не
заплатили. Они сразу уехали, а я забыл про деньги спросить.
   - Нет, вы не поняли. Нужно будет еще одну дверь открыть, а не закрыть.  -
Борисов знал, что этого делать нельзя. Но понимал сейчас, что счет  идет  на
секунды.
   - Какую дверь? - не понял слесарь.
   - Вашего соседа, - пояснил полковник, - того, что наверху живет.
   - Да вы что? - испугался слесарь. - Он скоро вернется сам. Сам и откроет.
Человек такое дело сделал, помог, а вы ему дверь выламываете.
   - Как ваша фамилия?
   - Никифоров.
   - Товарищ Никифоров, так надо, - убедительно сказал Борисов.  -  Мы  ищем
очень опасных преступников. И вы можете нам очень помочь.
   Слесарь посмотрел на участкового. Пожал плечами. И сказал:
   - Ну раз надо, так надо, - и, повернувшись, пошел к лестнице,  поднимаясь
на следующий этаж.
   Борисов и участковый поднимались следом. Сотрудник милиции  нерешительно,
посмотрев на Борисова, произнес:
   - Это незаконно.
   - Я знаю, -  кивнул  Борисов,  -  но  у  меня  нет  другого  выхода.  Вся
ответственность за этот взлом только на мне.  Если  хочешь,  я  напишу  тебе
расписку.
   - Не нужно, - улыбнулся участковый.
   Все время, пока слесарь возился  с  очень  сложными  замками  на  верхнем
этаже, Борисов стоял рядом  бледный  и  осунувшийся.  Если  он  ошибся,  ему
грозило увольнение за взлом чужой квартиры. Но если окажется прав... Слесарь
наконец открыл дверь. Замок вылетел  от  удара  в  коридор.  Борисов  быстро
вбежал в квартиру, направляясь в комнату, под которой был найден раненый.  И
все сразу стало ясно.
   К батарее была привязана простыня. На кровати явно лежал раненый. Борисов
вышел в другую комнату. Под ногами валялись патроны.
   Он открыл шкаф. И на  него  вывалилась  одежда  сотрудников  милиции.  Он
поднял одну форму.
   На ней были видны пятна крови.
   - Это они, - сказал Борисов, - мы их наконец нашли.

Москва. 19 часов 00 минут

   - Нам нужно еще кое-что, - сказал Аркадий Александрович. - Нужен  экипаж.
Опытный экипаж. И очень быстро. Чтобы у них не  было  оружия.  Мы  их  лично
досмотрим перед тем, как они пройдут в самолет.
   "Все правильно, - подумал Абуладзе, - все так и должно было быть".
   - Мне нужно выйти поговорить со своим руководством, - предложил он,  -  я
вернусь через пять минут.
   - Говорите по телефону.
   - Такие вопросы они не будут обсуждать со мной  по  телефону.  Вы  должны
меня понять.
   - Хорошо. Но экипаж должен быть здесь через  десять  минут.  В  аэропорту
полно летчиков. Чтобы они не успели никого подготовить.
   - Понимаю, - сказал Абуладзе.
   Вошедший в зал Седой, ни слова не говоря, прошел  к  своему  излюбленному
месту на диване.
   - Там все в порядке? - крикнул ему Аркадий Александрович.
   - Все, - отмахнулся Седой.
   - Идите, - разрешил Абуладзе Майский. - Когда вернетесь, мы передадим вам
первую капсулу.
   - Хорошо. - Он повернулся, чтобы идти, и вдруг услышал  новый  звонок  на
сотовом телефоне Аркадия Александровича. На этот раз просто звонок. На часах
было ровно девятнадцать ноль-ноль. Очевидно, именно этот звонок и должен был
стать условным знаком для Майского. Тот даже не  стал  вытаскивать  телефон,
словно знал, что после первого звонка абонент отключится.  И,  лишь  заметив
направленный на него взгляд Тенгиза Абуладзе, потянулся за телефоном с очень
большим опозданием. Абуладзе прошел мимо Бармина, спускаясь  по  лестнице  к
выходу. Вышел из депутатской, снова столкнувшись с Маркиным. На этот  раз  в
вестибюле перед депутатской стояло не менее двадцати пяти человек с  оружием
в руках. На многих были надеты каски и бронежилеты.
   - Надеюсь, они не собираются штурмовать этот зал? - спросил  Абуладзе.  -
Это было бы крайне неразумно.
   - Они не хотят выпускать террористов, - виновато ответил  Маркин.  -  Все
решено на самом высоком уровне. Через полчаса назначен штурм.
   - Как они могли! - разозлился Абуладзе. -  Он  ведь  наверняка  окончится
неудачей. Нельзя так рисковать. И потом у террористов нет  третьей  капсулы.
Она спрятана где-то в городе.
   А за зданием аэропорта наверняка наблюдают их люди. Нельзя так рисковать.
   - Прибыли генералы, - пояснил Маркин, - и наш Лодынин с ними.
   - Где они сидят?
   - У генерала Дмитриева.
   Абуладзе повернулся и  быстро  зашагал  к  выходу  из  здания.  На  улице
творилось нечто невообразимое. Уже подъехало  несколько  бронетранспортеров,
появились танки, выстраивались группы спецназа ГРУ и оперативные группы ФСБ.
   Полковник  поднялся  на  второй  этаж  во  временный  кабинет  начальника
антитеррористического центра. На этот раз  здесь  было  еще  больше  народу.
Приехали Зароков, Лебедев, Солнцев.  Только  пять  минут  назад  подъехал  и
Лодынин.  Все  ждали  Колесова,   который   должен   был   привезти   приказ
премьер-министра с категорическим  требованием  штурма  депутатскою  зала  и
уничтожения террористов с капсулами. В комнате находились и  приехавшие  еще
два часа назад  министр  транспорта  и  командующий  пограничными  войсками.
Увидев Абуладзе, последний улыбнулся ему, как своему знакомому.
   - Товарищ генерал, - обратился по всей форме Абуладзе к начальнику ГРУ, -
я только что узнал, что через полчаса намечен штурм депутатского зала, где в
настоящее время  находятся  террористы.  Прошу  вашего  указания  об  отмене
подобного ошибочного решения.
   Все замерли. Похоже, только Лодынин понял, почему полковник  обратился  к
нему в такой необычной форме.
   - Это не нам решать, - сказал Лодынин, - так решили в оперативном штабе.
   - Прошу отменить это решение, - настойчиво  сказал  Абуладзе.  -  Товарищ
генерал, укрывшиеся там люди не просто террористы.
   Среди  них  есть  настоящие  профессионалы   своего   дела.   Депутатская
заминирована. При первой же попытке штурма она будет взорвана.  Но  на  этом
все не кончится. Одну капсулу террористы оставили для гарантии в  городе.  Я
убежден, что с площади за зданием наблюдают их люди. И они сейчас видят, что
творится перед зданием. Прошу срочно отменить решение о штурме.
   - Не могу, - тихо ответил Лодынин, - это решает премьер-министр.
   - Нужно позвонить ему и убедить его в ошибочности этого решения, - упрямо
сказал Абуладзе.
   - Вы совсем с ума сошли, полковник, - разозлился Зароков. - Что  вы  себе
позволяете? -  Он  был  старше  всех  присутствующих  по  званию  и  поэтому
разозлился больше всех. - Вы хоть и бывший, но полковник.  Должны  понимать,
что такое дисциплина.
   - Я понимаю, - кивнул Абуладзе, - но здесь решается не только наша судьба
и не только наши жизни. При неудачном штурме капсула ЗНХ  будет  взорвана  в
Москве. Кто ответит за это? Вы, товарищ генерал?
   Зароков смутился. Он явно не хотел брать такую ответственность на себя.
   - Я позвоню премьер-министру, - понял его  состояние  Лодынин.  Пройдя  к
рации, он попросил вызвать  премьер-министра.  Через  несколько  секунд  ему
ответил раздраженный голос министра обороны:
   - Что у  вас  происходит?  Начальник  Генерального  штаба  уже  выехал  в
аэропорт. Вы получили указание о штурме депутатского зала, так и  выполняйте
его. Нельзя пустить террористов к самолету. Пусть так и останутся в  здании.
Зароков вызвал специальное подразделение, которое уже летит к аэропорту. Они
экипированы для  ведения  затяжной  биологической  войны.  Нужно  уничтожить
террористов на месте.
   - Товарищ генерал, - твердо сказал Лодынин под взглядом Абуладзе, - у нас
возникли некоторые проблемы.
   - Опять? - разозлился министр. - Что у вас все время проблемы случаются?
   Неожиданно  вмешался  сам  премьер-министр.  Он  лично  знал   начальника
Главного разведывательного управления и  привык  доверять  ему  больше,  чем
генералу, ставшему министром обороны и ретивым чиновником.
   - Лодынин, - громко спросил премьер, - что у тебя там не в порядке?
   - Террористы для страховки привезли не все  капсулы.  Полковник  Абуладзе
убежден, что их разговоры о третьей капсуле - правда. Он считает, что третья
капсула находится в данный момент в Москве. И в случае нашего  штурма  будет
взорвана в центре столицы.
   Наступило молчание. Премьер-министр решал для себя, что делать.  Это  был
волевой человек, имевший огромный жизненный опыт.
   Он привык всегда брать ответственность на себя и никогда не  прятался  за
спинами подчиненных. Но сегодня впервые в жизни он  колебался,  понимая,  во
что может обойтись его ошибка.
   - Лодынин, - снова сказал премьер другим голосом, - что ты предлагаешь?
   - Дать им возможность взлететь, получить капсулы и обезвредить группу  по
прибытии в пункт назначения, - твердо доложил начальник ГРУ.
   - А если пропадут деньги? - еще тише  спросил  премьер.  -  Там  четверть
миллиарда долларов, которые  мы  собирали  под  гарантию  правительства.  Ты
понимаешь, какая это сумма? И ты хочешь отпустить их за границу?
   - В Москве живут десять миллионов человек. Их жизни стоят дороже.
   -  Ты  мне   демагогией   не   занимайся!   -   окончательно   разозлился
премьер-министр. - Продумайте все так, чтобы террористы не сумели  известить
своих сообщников о захвате. А потом обезвредите и третью  капсулу.  И  убери
всех с площади. Пусть там не будет никаких "наблюдателей".  Сейчас  подъедет
Колосов, с ним все и решайте. Понял?
   - Да, - ответил Лодынин, стараясь не смотреть в сторону Абуладзе.
   - И прикажи Дмитриеву, пусть все  там  очистит,  -  напомнил  премьер.  -
Развели, понимаешь, самодеятельность.
   Каждое его  слово  было  четко  слышно  всем  присутствующим  в  комнате.
Абуладзе молча повернулся, чтобы уйти.
   - Они просили дать им экипаж, - сказал он на прощание.
   - Мы уже все подготовили, - кивнул  Дмитриев,  -  скажите,  экипаж  скоро
будет.
   - Куда ты? - задержал его Лодынин. - Оставайся здесь.
   - У вас все равно ничего не получится, - убежденно сказал Абуладзе,  -  а
мне лучше быть там. Может, я смогу их остановить. - И вышел из комнаты, даже
не попросив на  это  разрешения.  Командующий  пограничными  войсками,  тоже
генерал-полковник,  как  и  Зароков,  посмотрел  вслед  ушедшему  и  сказал,
обращаясь к Лодынину:
   - Мне почему-то кажется, что прав этот старый полковник, а не  мы.  А  вы
как считаете?
   Лодынин ему не ответил. Дмитриев, видя его состояние, подошел к рации.
   - Доложить о готовности групп, - приказал он. -  Через  пятнадцать  минут
начинаем штурм зала.

Москва. 19 часов 15 минут

   Сидеть в этом автобусе без воды и еды было не так сложно. Хуже  было  то,
что он уже дважды впадал в какое-то полудремотное  забытье,  из  которого  с
трудом выходил, словно выкарабкиваясь из  засасывающего  болота.  И  теперь,
придя в себя в очередной раз, он с  трудом  открыл  глаза.  Они  по-прежнему
стояли перед зданием аэропорта.
   Моряк несколько раз выходил из  машины,  куда-то  отлучаясь.  Возвращался
каждый раз возбужденный и взволнованный. В  одно  из  таких  возвращений  он
подошел к Лосю и сказал:
   - Приехали. Все трое приехали. А потом еще один.
   - Ты не спутал?
   - Да их разве спутаешь. На генеральских машинах приехали. Все вокруг  них
сразу забегали.
   - Хорошо, - Лось достал свой телефон, - он сейчас позвонит нам. В  туалет
выйдет на минуту и позвонит. У него в кармане свой телефон есть.
   Сизов слушал с закрытыми глазами. Вскоре действительно раздался звонок  и
чей-то незнакомый голос  в  ответ  на  громкое  "да"  бывшего  подполковника
Авдотина четко произнес:
   - Солнцев, Лебедев, Лодынин, Зароков.
   Запомнили?
   - Да.
   - До свидания.
   Лось  трясущимися  руками  набрал   номер   сотового   телефона   Аркадия
Александровича.
   Дождался, пока прозвучит один звонок, и затем  положил  трубку.  Это  был
сигнал о подтверждении.
   Сизов  снова,  в  который  раз,  подумал,  что  здесь  происходит   нечто
непонятное. Очевидно, позвонил кто-то из  прибывших  в  аэропорт  генералов.
Ведь Моряк определенно говорил про приехавших генералов. Или их  тоже  хотят
захватить в заложники?  Он  не  мог  слышать,  что  сказал  позвонивший  ему
мучитель,  но  осознавал  страшную  тайну  своего   похищения,   когда   его
присутствие перед самолетом нужно для  того,  чтобы  скрыть  лицо  истинного
предателя.
   Но неужели один из генералов мог быть  связан  с  такими  подонками,  как
Лось, Моряк и все остальные?
   Поверить в это было невозможно, немыслимо. Для него, потерявшего  столько
друзей и иллюзий в один день, измена кого-то из генералов была самым  тяжким
моральным ударом.
   Но  тогда  кто  из  них  был  пособником  террористов?  Кто   из   высших
руководителей, знавших о времени перевозки контейнера, помогал бандитам? Кто
он? Лодынин, начальник ГРУ? Или командующий, самолюбивый генерал Зароков?
   Начальник хранилища генерал Солнцев или ученый-генерал  Лебедев?  Кто  из
этих  четверых  иуда,  согласившийся  на  такую  операцию?  Нужно   все-таки
предупредить своих. Он  закрыл  глаза.  Теперь  уже  болела  и  левая  рука,
прикованная наручниками к  ручке  кресла.  Он  вдруг  вспомнил  про  винт  и
пружину, оставшиеся у него в  кармане  от  детского  паровозика.  Может,  он
сумеет сам открыть наручники.
   Моряк снова пошел  куда-то  высматривать,  а  вместо  него  к  автомобилю
подошел сотрудник милиции. Сизов  различил  его  форму  и  уже  открыл  рот,
намереваясь позвать офицера, когда тот  заговорил.  Сизов  закрыл  глаза  от
ужаса.
   Это был знакомый голос. Он слышал этот голос в квартире Лося.
   - Они подтягивают  сюда  танки  и  бронетранспортеры,  Лось.  Может,  нам
уезжать? Они не хотят договориться.
   - Не сходи с ума! - крикнул Лось. - Где ваш автомобиль?
   - На правой стороне. Там три машины милицейские рядом  стоят,  вот  мы  и
стоим между двумя другими. Ты же  сам  говорил,  что  дерево  в  лесу  лучше
прятать.
   - Выбрось все дурные мысли из голов