ь? Скоро начнут нашу машину искать. Нужно  менять  ее,  Игорь.
Если "мусора" не найдут,  люди  Седого  пришьют.  Уходить  нужно.  Все,  что
получили, хватит.
   - Ас ним как? - спросил Игорь, кивая на раненого товарища.
   - Оставим около какой-нибудь больницы.
   - Нельзя. Его допросят и все поймут. Нужно самим туда ехать.
   - Ты хочешь, чтобы нас арестовали?
   - Не могу я его оставить! - заорал Игорь. - Мы  с  ним  вместе  к  Кариму
пришли. Я его привел. Не могу я его оставить.
   Равиль резко повернул руль. Машина развернулась в сторону.
   - Где здесь рядом больница? - спросил он без всякого выражения.
   - Откуда я знаю! - пожал плечами Игорь. - Спроси у кого-нибудь.  Я  выйти
не могу, сам видишь, в каком виде, сразу все поймут.
   Он был весь перепачкан грязью и кровью.
   Равиль снова затормозил машину, спрыгнул  на  землю.  Вернулся  он  через
минуту, когда Игорь уже тревожно смотрел по сторонам.
   - Здесь рядом больница, - сказал Равиль, - дежурная больница.
   Машина поехала, осторожно набирая обороты. Игорь  смотрел  на  измученное
лицо своего товарища. Кажется, он начинал приходить в себя. Через две минуты
они подъехали к зданию больницы. Остановив машину, Равиль  вместе  с  Игорем
вынес на носилках Вадима, и они вдвоем потащили раненого в больницу.
   В приемной дежурная медсестра испуганно ахнула, увидев двух перепачканных
мужчин, тащивших раненого.
   В последние годы в столице было много разного рода  разборок  и  кровавых
столкновений, и врачи уже привыкли к  подобным  раненым.  Медсестра  вызвала
дежурного врача, и они вместе отнесли раненого  в  отделение,  где  его  уже
ждали другие санитары с носилками.
   Дежурный даже забыл  оформить  поступление  больного,  а  когда  бросился
искать друзей раненого,  было  уже  поздно.  Их  нигде  не  было.  Но  самое
удивительное, что, по свидетельству медсестры, эти неизвестные  приехали  на
машине "Скорой помощи".
   Дежурный врач вернулся в свой кабинет и вдруг обнаружил  на  своем  столе
срочное сообщение милиции о регистрации  и  последующей  информации  органов
внутренних  дел  о  всех  поступивших  сегодня  раненых   с   огнестрельными
ранениями.  Смущенный  дежурный  врач  быстро   набрал   телефон   районного
управления внутренних дел.
   Через десять минут сюда прибыл специальный наряд  милиции.  Тяжелораненый
неизвестный был все еще на операционном столе.
   Допрашивать его было невозможно, но по городу уже было дано  сообщение  о
задержании неизвестной автомашины "Скорой помощи".
   В МУР пошло сообщение о случившемся.
   Еще через полчаса на одной из соседних улиц была найдена  машина  "Скорой
помощи".
   В ней были  брошенный  гранатомет  с  двумя  комплектами  боезапаса,  два
автомата и пистолет. Пол салона был перепачкан  кровью.  Сразу  две  бригады
МУРа выехали на осмотр машины.
   В ФСБ пошла информация о случившемся. Но двоих террористов, оставивших  в
больнице своего напарника,  нигде  не  было.  Медсестру  и  дежурного  врача
повезли в УВД, чтобы составить словесный портрет незнакомцев.

Москва. 11 часов 19 минут

   - Добрый день, - сказал незнакомый  голос,  -  мы  звоним  по  вопросу  о
капсулах. Передайте, что мы выдвинем наши условия через десять минут.  Пусть
к телефону подойдет кто-нибудь из руководителей вашей конторы.
   Дежурный офицер немедленно передал сообщение старшему  дежурному,  тот  -
руководителю аппарата министерства генералу Квашову, а  уж  генерал  доложил
обо всем самому министру. Через десять минут телефон дежурного был подключен
к телефону в кабинете министра  и  выведен  на  громкоговоритель.  Прибывшие
сотрудники ФСБ и МВД получили конкретные указания на  возможность  выявления
террориста. Ровно через десять минут незнакомец позвонил снова. На этот  раз
по взаимной договоренности трубку снял генерал Лодынин.
   - Слушаю вас, - спокойно сказал он.
   - Я звонил вам десять минут  назад,  -  сообщил  тот  же  голос,  -  хочу
передать вам наши условия. Сто  миллионов  долларов,  сто  миллионов  фунтов
стерлингов и сто миллионов немецких марок. Все  в  разных  пачках.  И  самое
главное - бриллианты и драгоценные камни на сумму двести миллионов долларов.
Вы погрузите все это в самолет, который вылетит по указанному  нами  адресу.
Когда самолет благополучно сядет, мы выдадим вам капсулы.
   В противном случае  мы  знаем,  как  с  ними  поступить.  Думаю,  вы  уже
догадались, что мы знаем и ваши приемы. На размышление один час. Ровно через
час вы дадите ответ.
   - Это невозможно, - торопливо сказал Лодынин, -  собрать  такую  сумму  в
воскресенье, подготовить деньги, бриллианты. Мы обязаны доложить обо всем по
инстанции.
   -  Не  валяйте  дурака,  -  посоветовал  голос,  -  и  не  тяните  время.
Докладывайте и решайте.
   Я не сказал, что через час жду самолета с деньгами. Мы понимаем, как  это
сложно. Просто через час мы ждем вашего согласия. А уже потом решим,  что  и
как делать. До свидания.
   Говоривший отключился. Лодынин посмотрел на  директора  ФСБ.  Тот  поднял
трубку.
   - Нашли, откуда звонили?
   Видимо, ответ его не очень удовлетворил.
   - Нашли,  -  недовольно  сказал  он.  -  Звонили  с  мобильного  сотового
телефона, зарегистрированного в Германии. Говоривший находится сейчас где-то
в районе Мюнхена.
   - Какого Мюнхена? - не понял министр обороны.
   - Города в Германии, - любезно  пояснил  директор  ФСБ,  -  он,  кажется,
столица Баварии.
   - Вы хотите  сказать,  что  капсулы  из  контейнера  уже  в  Германии?  -
растерянно спросил министр обороны.
   - Конечно, нет, -  вмешался  Лодынин,  считавший,  что  нужно  поддержать
реноме военных, - просто говоривший был уже в  курсе  всего  происшедшего  и
знает, как и с кем нужно говорить. Поэтому и звонит из Германии.
   - Сумасшедший дом!  -  разозлился  министр  обороны.  -  Как  же  мы  его
задержим?
   - Нужно дать указание вести наблюдение со спутника, - предложил  Лодынин,
- я думаю, мы сумеем достаточно точно определить, кто именно звонил  нам  из
Германии.
   Министр внутренних дел тоже подошел к телефону.
   - Посмотрим, что узнали мои ребята, -  сказал  он,  недовольно  глядя  на
окружавших его военных генералов. Он  почему-то  не  любил  военных.  Может,
потому, что в Чечне они, так и не сумев отличиться, свалили все  в  конечном
итоге на его внутренние войска и  милиционеров,  вооруженных  пистолетами  и
автоматами.
   Может, просто в силу корпоративной нелюбви полуштатских  людей,  которыми
считали  себя  офицеры  милиции  по  отношению  к  офицерам  армии.  Главный
милиционер связался с начальником московской милиции, которого  ради  такого
случая уже полчаса назад разыскали на квартире дочери.
   - Что у вас нового? - спросил министр внутренних дел.
   - Найдены  трупы  наших  офицеров  Парамонова  и  Звягинцева,  -  доложил
руководитель московской милиции, - их, видимо, не успели нормально спрятать.
Торопились очень.
   - Машину нашли?
   - Пока нет. Но указания  по  полной  блокировке  города  уже  даны.  Если
капсулы пока еще в городе, их уже будет труднее вывезти. Они,  к  сожалению,
не радиоактивны, и мы не знаем, как  именно  их  искать.  Но  город  мы  уже
закрыли. Я приказал создать группу из самых  опытных  сотрудников  МУРа  для
расследования.
   Мы нашли и другой автомобиль, участвовавший в нападении.  Машина  "Скорой
помощи".
   Двое террористов привезли своего раненого.
   - Их хотя бы нашли?
   - Нет. Но мы уже имеем их приблизительные фотороботы. А раненый находится
под нашей охраной.
   - Он может говорить?
   - Нет. Очень тяжело ранен. Но врачи говорят, что к  вечеру  он  придет  в
себя. Вечером  мы  сумеем  его  допросить.  А  завтра  утром  я  доложу  вам
результаты.
   - Завтра будет поздно, - жестко отрубил министр, - результаты  мне  нужны
уже сегодня. А еще лучше - через час.
   - Когда? - не поверил на другом конце провода генерал. - Через час? - Это
был смехотворный, нереальный, сумасшедший срок, в который просто нельзя было
поверить. За один час он не успеет даже собрать в этот воскресный день  всех
нужных ему сотрудников МУРа.
   Но по тону министра он понял, что тот не  шутит.  Однако  соглашаться  на
подобные сроки означало собственноручно подписать приказ о своем увольнении.
   - Мы не успеем всех собрать, - тихо доложил генерал.  Министр  внутренних
дел просто положил трубку. И, уже обращаясь к Лодынину, спросил:
   - Когда вы наконец найдете вашего специалиста?  У  нас  ведь  совсем  нет
времени, генерал.
   - Его уже ищут, - ответил Лодынин.
   - Вместе с террористами исчез один офицер. Вы хотя бы этим занимаетесь? -
напомнил министр обороны. Лодынин повернулся в  сторону  генерала  Семенова.
Тот кивнул головой.
   - Полковник Борисов уже поехал к нему домой,  -  доложил  он,  -  военная
прокуратура возбудила уголовное дело.
   - При чем тут уголовное дело? - раздраженно отмахнулся министр обороны. -
У нас нет времени. Капсулы с биологическим оружием в руках  террористов.  Их
нужно вернуть.
   Вернуть любым способом. Если понадобится, поднять весь Московский военный
округ. Привлечь дополнительные войска. Доложить  Президенту.  -  В  кабинете
наступила тишина.
   - Это правильно, - сказал директор ФСБ.  -  Президент  должен  знать  обо
всем, что происходит.
   - Он еще отдыхает, - возразил министр внутренних дел.
   - Тогда нужно найти премьер-министра, - настаивал директор ФСБ, - и  мэра
Москвы.
   Мы обязаны сообщить им в первую очередь.
   Министр обороны понял, что не имеет права даже обсуждать эту ситуацию. Он
просто обязан звонить. И первым долгом - самому Президенту.  Это  был  самый
трудный звонок в его жизни. Трубку поднял помощник. Президент тоже отдыхал в
этот воскресный день на даче. Но к этому часу он уже проснулся.
   И почти сразу взял трубку.
   - Что там у вас? - недовольно спросил Президент.
   - У нас неприятности, - сумел выдавить военный министр.
   - Что? - не понял Президент. - Какие неприятности?
   -  Сегодня  утром  совершено  нападение   на   нашу   воинскую   колонну,
перевозившую контейнер с биологическим  оружием.  Есть  убитые  среди  наших
солдат и офицеров. Террористы потеряли трех человек.
   - В Москве уже нападают, - разозлился Президент, - а вы куда смотрите?
   - Мы сейчас ищем террористов,  -  торопливо  сказал  генерал,  -  но  они
похитили контейнер и теперь выдвигают нам условия.
   - Какой контейнер? Какие условия?
   - Они хотят полмиллиарда долларов. Из которых триста миллионов  деньгами,
а остальные драгоценными камнями.  Если  мы  не  выполним  их  условия,  они
грозятся открыть капсулы в Москве.
   - Это опасно?
   - Да. Наши  ученые  говорят,  что  могут  погибнуть  несколько  миллионов
человек.
   Президент  молчал.   Министр   обороны   чувствовал   на   себе   взгляды
присутствующих.
   - Министр внутренних дел и директор ФСБ уже находятся здесь, -  торопливо
сказал министр обороны, словно это могло как-то оправдать его людей.
   - Ясно, - строго сказал Президент, - а найти и забрать у них контейнер вы
никак не можете?
   - Мы ведем расследование.
   Президент снова помолчал. Потом наконец сказал:
   - Нужно сообщить городским властям и милиции.
   - Милиция уже в курсе, - напомнил его собеседник.
   - Кто ведет переговоры с террористами?
   -  Мы  составили   оперативную   группу   под   руководством   начальника
Генерального штаба, - доложил министр обороны, - в нее  входят  руководители
наших подразделений. ФСБ и МВД ведут расследование по  своей  линии.  -  Про
погибший вертолет спецназа он, конечно, не стал говорить.
   - Столько людей, а террористы у  вас  из-под  носа  увозят  контейнер,  -
раздраженно сказал Президент, - ну раз вы там трое собрались без меня, то  и
решайте все вопросы. Только докладывайте мне все  время.  Террористов  нужно
арестовать, а контейнер доставить на место.
   - Понимаю, - вздохнул министр обороны.
   - В час дня жду вас с докладом у меня, - приказал Президент, - приезжайте
все трое.
   У вас еще есть два часа. Надеюсь, вы сумеете использовать это время.
   Он бросил трубку. Именно бросил, а не положил. Министр обороны  посмотрел
на Лодынина.
   - Вы еще не нашли своего полковника?

Часть 2
ДЕНЬ ЛУНЫ. ДЕНЬ

Москва. 11 часов 47 минут

   В воскресные дни он любил поспать больше обычного. Он  вообще  любил  сон
как некое зыбкое состояние равновесия его беспрерывно работающего мозга.  Но
и во сне не было того покоя, о котором  он  мечтал.  Ежедневные  сны,  часто
причудливые  и  запутанные,  цветные  и  многосюжетные,   не   давали   того
нормального полноценного отдыха, к которому он стремился. Может, дело было в
его плохой носоглотке, из-за  которой  он  храпел  по  ночам,  пугая  людей,
случайно оказавшихся с ним рядом.
   Но вот уже много лет он чаще всего спал один. Даже женщины, с которыми он
иногда встречался и которые ему нравились, не могли  похвастаться  тем,  что
слышали его храп. С красивой женщиной он предпочитал "бодрствовать" до утра,
а уже затем, приняв душ, отправляться к себе  домой.  Либо  под  благовидным
предлогом выпроваживать женщину. Он не любил спать в  присутствии  кого-либо
постороннего. Может, это осталось еще с тех времен, когда много лет назад он
заснул и оставшаяся с ним женщина едва не похитила его документы, оказавшись
своеобразной  "подставкой".  Может,  из-за  этого  он  и  видел   постоянные
тревожные сны, обрывающиеся в неподходящие моменты, и ворочался на  постели,
откликаясь на любой малослышимый шум за окном. Правда, с женщинами он  давно
уже не встречался. Сказывался возраст. Ему было уже шестьдесят пять лет.
   И  он  с  удивлением,  смешанным  с  каким-то  болезненным  любопытством,
замечал, что его уже не столь  волнуют  полные  ножки  молодых  и  не  очень
молодых женщин. Это было особенно обидно,  так  как  его  отец  дарил  цветы
женщинам, когда ему было восемьдесят, а дед умер в девяносто  четыре  и,  по
слухам, до последнего дня был настоящим донжуаном.
   Но в воскресенье он любил поспать  больше  обычного  и  теперь  лежал  на
постели, с неприятным возмущением слушая сквозь сон уже одиннадцатый  звонок
назойливого телефона.
   После того, как он вышел на пенсию, так  рано  обычно  никто  не  звонил.
Сыновья знали, что он любит выспаться, и не тревожили его по утрам.  А  жена
только вчера уехала к одному из сыновей на дачу  и,  по  всем  расчетам,  не
должна была звонить так рано. Когда он понял, что телефон  не  замолчит,  он
наконец решил подняться и подойти к телефону.
   - Да, - сказал он очень недовольным голосом, чтобы его собеседник  понял,
как именно он недоволен.
   - Добрый день, - торопливо сказал кто-то очень нервный  на  другом  конце
провода. - Это квартира Тенгиза Абуладзе? - И вздохнул.
   - Молодой человек, - сказал он укоризненно, - неужели вы позвонили только
для того, чтобы узнать, куда именно вы звоните?
   - Это квартира полковника Абуладзе? - повторил нетерпеливый голос.
   Он понял, что именно их интересует.
   - Бывший полковник, - уточнил он. - Кто со мной говорит?
   - Я звоню по поручению генерала Лодынина, - торопливо сказал  незнакомец,
- мы хотели бы с вами встретиться.
   - Это я уже догадался. Только в моем бывшем ведомстве знали мой  телефон.
Что произошло?
   - У нас неприятности, - честно признался незнакомец.
   - Большие? - не удивился Абуладзе.
   - Очень.
   - Какое-нибудь политическое убийство?
   - Хуже. Гораздо хуже.
   - Террористы?
   - Да. У нас очень мало времени, и мы хотели бы встретиться.
   - Хорошо. Когда вы можете прислать машину?
   - Мы уже подъезжаем к вашему дому. Я говорю из автомобиля.
   - Ладно. Я буду через пять  минут.  Побреюсь  и  оденусь.  -  Он  положил
трубку. Задумчиво потер щетину. Если это обычные  террористы,  зачем  звонят
ему? Он ведь не полезет освобождать заложников.  Скорее,  наверняка,  другой
вариант. Они просто не знают, какие террористы и кто действует  против  них.
Только в таком случае могут понадобиться аналитические  способности  бывшего
полковника ГРУ.
   Ровно через пять минут он стоял внизу. Говоривший не подвел. Они были уже
во дворе.
   Из черной "Волги" вылез подтянутый энергичный человек лет пятидесяти.
   - Маркин, - представился он, протягивая руку, - я из ГРУ.
   Абуладзе с интересом посмотрел на приехавшего  за  ним  офицера.  Он  ему
понравился.
   Молодой, симпатичный, открытое лицо. Хорошо,  элегантно  одет.  Он  пожал
руку приехавшему и сел в автомобиль. Маркин  сел  рядом  с  ним,  и  "Волга"
понеслась по улице, набирая скорость.
   - Куда мы едем? - спросил Абуладзе.
   - На Арбат. В Министерство обороны, - пояснил Маркин,  -  там  нас  ждут.
Меня просили ввести вас в курс дела.
   - Что случилось?
   - Сегодня утром неустановленная группа террористов совершила нападение на
воинскую колонну, которая  перевозила  контейнер  с  биологическим  оружием.
Потери достаточно  большие,  контейнер  похищен.  Полчаса  назад  террористы
предъявили ультиматум, что  вскроют  капсулы  из  контейнера.  А  это  очень
опасно.
   - Какова реальная опасность того,  что  они  могут  это  сделать?  Может,
контейнер просто нельзя вскрыть?
   - Они уже его вскрыли, - сказал Маркин. - Мало того.  На  контейнере  был
установлен  специальный  маяк,  позволяющий  со  спутника   определить   его
местонахождение. Мы обнаружили контейнер и выслали группу спецназа.
   В результате мы потеряли один вертолет и двенадцать человек.
   - Интересно, - нахмурился Абуладзе, - прямо классический  случай  наглого
вызова с их стороны. Значит, мы имеем дело с достаточно опытными людьми.
   - Конечно. Действовали профессионалы.
   Они позвонили нам  и  потребовали  денег  и  ценностей.  На  полмиллиарда
долларов.
   - Что именно они требуют?
   - Валюту и драгоценные камни. Примерно в равной пропорции. И самолет,  на
который все это нужно погрузить. И только потом  они  сообщат,  куда  именно
нужно будет вылететь авиалайнеру.
   - Предусмотрительно, -  кивнул  Абуладзе,  -  мне  все  больше  и  больше
начинают нравиться эти умные террористы.
   - Да уж, не дураки. Потеряли троих людей и перед отступлением  на  всякий
случай прострелили лица всем своим убитым.
   - Где это произошло? - заинтересовался Абуладзе. - Мне  нужно  будет  там
побывать.
   Несмотря на  почти  сорокалетнее  пребывание  в  Москве,  он  по-прежнему
говорил с легким грузинским акцентом. Однажды его знакомый филолог  объяснил
ему, что вообще ни один грузин, начавший говорить с  детства  на  грузинском
языке, никогда не научится говорить по-русски чисто и  без  акцента.  Тенгиз
Абуладзе помнил эту мысль и не старался подстраиваться под нужный акцент.
   - Успеете еще, - ответил  ему  Маркин.  -  Ровно  в  двенадцать  двадцать
террористы должны позвонить снова, узнав, принимаем ли мы их  требования.  У
нас осталось всего двадцать минут, - сказал Маркин, взглянув на  часы,  -  у
вас почти нет времени.
   - Ясно, - сказал Абуладзе, поправляя галстук,  -  постараемся  что-нибудь
придумать против этих умных ребят. В любом случае  я  вам  благодарен.  Игра
предстоит очень интересная.
   - Вы, очевидно, не поняли,  -  нервно  заметил  Маркин.  -  В  похищенных
капсулах очень опасное биологическое оружие. Степень поражения исключительно
велика, а сама болезнь может протекать не более суток. Если вы ошибетесь или
не добьетесь успеха, Москва уже завтра будет напоминать один большой  адский
госпиталь, в котором гарантированно умрет каждый четвертый. А еще столько же
останутся инвалидами. Вы можете представить себе  подобную  апокалипсическую
картину?
   - Надеюсь, что нет. Сколько человек было террористов?
   - Человек пятнадцать. Сейчас еще пока уточняют.
   - Раненые у них были?
   - Были. Наши утверждают, что один особенно сильно. Но  террористы  увезли
своих раненых.
   - Больше ничего интересного? Какие-нибудь характерные подробности?
   - Перед нападением террористы похитили автомобиль ГАИ и, судя  по  всему,
убрали д