стоянно погружающие в себя  свой  внешний  диалог.  Между
этими действующими лицами складывается своя  трагедия,  со  своим  единством
места,  времени,  действия.  Платон  современен  Канту  и  может  быть   его
Собеседником (в культуре) лишь тогда, когда Платон понят в своем  внутреннем
общении с Софоклом и Евклидом; Кант - в общении с Галилеем и - Достоевским.
   Но  если  так,  то  угадывается  еще  один,  возможно  -  конечный,   или
изначальный, - трагедийный строй.
   Эта культура способна жить и развиваться (как культура) только  на  грани
культур113, в одновременности, в диалоге с  другими  целостными,  замкнутыми
"на себя" - на выход за свои пределы - культурами.  В  таком  конечном  (или
изначальном)  счете  действующими  лицами  оказываются  отдельные  культуры,
актуализированные в ответ  на  вопрос  другой  культуры,  живущие  только  в
вопрошаниях этой  иной  культуры.  Только  там,  где  есть  эта  изначальная
трагедия трагедий, там есть культура, там оживают все, вточенные, встроенные
друг  в  друга,  трагедийные  перипетии.  Но  совершается  это  общение   (и
взаимопорождение) культур только в контексте настоящего, то есть для нас - в
культуре конца XX века.
   Причем вся данная культура (скажем, античности) должна  быть  понята  как
единое  произведение,  созданное  и  пересоздаваемое  одним   (воображаемым)
автором, адресованное насущному и возможному "читателю" - в канун века  XXI.
Итак, мы снова зафиксируем слово "произведение" и пойдем дальше.
   2. Первый феноменологический  образ  (не  хочется  говорить  -  признак")
культуры  неявно  перерастает  в  новый  целостный  образ,  в   новый   круг
представлений.
   Культура  есть  моя  жизнь,  мой  духовный  мир,  отделенный   от   меня,
транслированный в произведение (!)  и  могущий  существовать  (больше  того,
ориентированный на то, чтобы  существовать)  после  моей  физической  смерти
(соответственно после "физической смерти" данной  цивилизации,  формации)  в
ином мире, в живой жизни людей последующих эпох и иных устремлений.  Отвечая
на вопрос: "Что есть культура?" - мы всегда - до конца сознавая это или  нет
- отвечаем на другой вопрос: "В какой форме можем существовать - и развивать
себя - мой дух, и моя плоть, и мое общение, и насущная  -  в  моей  жизни  -
жизнь близких людей после моей (моей цивилизации) гибели, "ухода в  нети"?..
Ответ - в  форме  культуры.  Великий  русский  мыслитель  М.М.Бахтин  всегда
настаивал,  что  смысл  любому  нашему  высказыванию  всегда  придает  ясное
понимание того, на какой вопрос (обращенный  ко  мне  -  явный  или  тайный)
отвечает это высказывание, это утверждение.  Так  вот,  культура  не  только
понимается, но и возникает (как культура)  в  попытках  ответить  (и  самому
себе,  своими  деяниями  и  творениями)  на  вопрос  о  рукотворных   формах
"потустороннего  бытия".  Бытия  в  других  мирах,  в  иных,   отстраненных,
остраненных, заранее воображенных культурах. И здесь не существенно, что я -
в  своем  непосредственном  бытии  в  культуре  -  могу  обращаться  к  моим
непосредственным Собеседникам и Современникам. Существенно то, что и в этих,
наиболее, кстати, напряженных, ситуациях я обращаюсь  к  своему  Собеседнику
так, чтобы он смог воспринять меня - в моем произведении - и тогда, когда  я
исчезну из его сиюминутного кругозора  (выйду  из  комнаты,  уеду  в  другой
"полис", уйду из жизни). Чтобы он воспринял меня как бы ("как  если  бы"...)
из другого, бесконечно отдаленного мира. Но  сие  означает  также  и  особую
обращенность культуры во-вне, ее сквозную адресованность в иное (и -  вполне
земное) бытие. -
   Это означает острую необходимость быть - навеки - вне собственного бытия,
быть в ином мире. В этом смысле культура -  всегда  некий  корабль  Одиссея,
совершающий  авантюру  плавания  в  иной  культуре,  оснащенный  так,  чтобы
существовать вне своей территории (Ср.:  Бахтин  М.М.  Культура  собственной
территории не имеет).
   Но если уж вспомнились античные образы, скажу еще  так:  каждая  культура
есть некий "двуликий Янус". Ее лицо столь  же  напряженно  обращено  к  иной
культуре, к своему бытию в иных мирах, сколь  и  внутрь,  в  глубь  себя,  в
стремлении  изменить  и   дополнить   свое   бытие   (в   этом   смысл   той
"амбивалентности", что присуща - по Бахтину - каждой целостной культуре).
   Проецирование насущного Собеседника в ином мире (каждая  культура  -  это
возглас SOS, обращенный  к  другой  культуре)  предполагает,  что  этот  мой
Собеседник насущен мне больше, чем собственная  жизнь.  Вот  та  основа,  на
которой вырастают две дополнительные интуиции "бытия в культуре".
   Во-первых. В культуре возникает решающее,  заторможенное  и  замкнутое  в
плоти произведений - несовпадение автора (индивида) с самим собой.  Все  мое
сознание  преображается  этой  обращенностью  "извне"  -  "в-меня"  -  моего
"другого Я", моего насущного читателя, отдаленного  (во  всяком  случае,  по
замыслу) в вечность. Ясно, что для читателя  (зрителя,  слушателя...)  таким
насущным, "другим Я" ("Ты"...) оказывается  автор  произведения  культуры...
Это несовпадение, эта возможность видеть "со стороны" мое собственное бытие,
как бы уже завершенное и отдаленное от меня в произведении,  -  это  и  есть
изначальное основание идеи личности. Личность  -  та  ипостась  индивида,  в
горизонте  которой  он  способен  перерешить  свою  -  уже  предопределенную
привычками, характером,  психологией,  средой  -  судьбу.  Итак,  индивид  в
горизонте культуры - это индивид в горизонте личности.
   Во-вторых. В общении "через" плоть произведения каждая личность - автор и
читатель - формируется, назревает "на горизонте" как - потенциально-особая и
неповторимая культура. Как особый бесконечный мир  возможных  перевоплощений
этого  -  свободно  предполагаемого  произведением  -  общения.  Общение   в
культуре, то есть бытие в культуре, - это всегда - в потенции, в  замысле  -
общение между различными культурами. Даже если мы  оба  (автор  и  читатель)
живем в одной и той же культуре.
   3. Понятие культуры. Культура как общение культур. Мир впервые
   Предположу теперь, что феноменологический образ (еще не понятие) культуры
возник  в  сознании  читателя.  Точнее,  сосредоточился  из  тех  внутренних
интуиций, что, как я предполагаю, всегда присущи всем современникам конца XX
века.
   Тогда - если это произошло - попытаюсь кратко очертить смысл понятия, или
- лучше - идеи культуры.
   Переход от образа культуры к понятию (и - далее - идее) культуры имеет  -
в логике культуры - следующий смысл.
   Это - смысл трех, переходящих друг в друга и  обосновывающих  друг  друга
всеобщих определений того, что есть культура  (пока  еще  это  не  ответ  на
вопрос, как возможна культура). Каждое из, таких определений, доведенное  до
предела, трансформируется в иное, столь же всеобщее определение,  образуя  в
цельности некий континуум идеи начала культуры.
   Вот эти три определения, дающие, как я  полагаю,  в  совокупности  единое
понятие культуры:
   Первое определение  культуры  (почти  тавтологическое,  фокусирующее  тот
образ культуры, что был намечен выше).
   Культура есть форма одновременного бытия  и  общения  людей  различных  -
прошлых, настоящих и будущих - культур,  форма  диалога  и  взаимопорождения
этих культур (каждая из которых есть... См. начало определения).
   И - несколько дополнений: время такого общения  -  настоящее;  конкретная
форма  такого  общения,  такого  со-бытия  (и   взаимопорождения)   прошлых,
настоящих и будущих культур - это форма (событие) произведения; произведение
- форма общения индивидов  в  горизонте  общения  личностей;  форма  общения
личностей как (потенциально) раз-личных культур.
   В этом определении смысл культуры в жизни человека  осмыслен,  во-первых,
на грани различных культур, в момент (в точке) их взаимоперехода, и - уже  в
этом плане - изначален, раскрывает момент,  в  котором  культура  определяет
самое себя. Этот момент крайне важен для реального  понятийного  определения
культуры. Во-вторых, это определение дает  тот  "логический  круг",  что  не
только  не  отрицает,  но  составляет  суть  новых  логических  определений,
свойственных  логике  культуры,  ее  пониманию   понятия.   В-третьих,   это
определение  дает  единство  предметного  смысла   логики   культуры   (идея
произведения) и ее основных идеализаций, возможность развертывания различных
культур в  процессе  общения  автора  и  "читателя"  произведений  культуры.
В-четвертых, это определение дает исток  основных  идей  новой  логики,  как
логики общения (а не обобщения) всеобщих понятийных систем. И наконец, самое
основное  -  только  понимание  культуры  как  формы  общения  культур  есть
основание перехода ко второму, столь же  всеобщему  определению,  ответу  на
вопрос, что есть культура?
   Второе определение культуры.
   Культура - это форма  самодетерминации  индивида  в  горизонте  личности,
форма самодетерминации нашей жизни, сознания, мышления; то есть  культура  -
это форма свободного решения  и  перерешения  своей  судьбы  в  сознании  ее
исторической и всеобщей ответственности.
   Об этом смысле культуры в  жизни  человека  дальше  я  скажу  специально,
поскольку этот смысл особенно напряжен и естествен в конце XX  века.  Именно
этому смыслу - и прежде всего его понятийной логике - посвящена вторая часть
моей работы.
   И наконец, третье определение культуры.
   Культура - это из-обретение "мира впервые"114.
   Культура - в своих произведениях - позволяет нам - автору  и  читателю  -
как бы заново порождать мир, бытие предметов, людей, свое собственное  бытие
- из плоскости полотна,  хаоса  красок,  ритмов  стиха,  философских  начал,
мгновений нравственного катарсиса. Вместе с  тем  в  произведениях  культуры
этот, впервые творимый, мир с особой  несомненностью  воспринимается  в  его
извечной,   независимой   от   меня   абсолютной   самобытийности,    только
улавливаемой, трудно угадываемой, останавливаемой на моем полотне, в краске,
в ритме, в мысли.
   В культуре человек всегда подобен  Богу  в  афоризме  Поля  Валери:  "Бог
сотворил мир из  ничего,  но  материал  все  время  чувствуется".  Вне  этой
трагедии и иронии культура невозможна; всякий разговор о культуре становится
пустышкой и риторикой.
   Причем именно понимание культуры в определений "мир впервые"  является  -
логически - исходным основанием и  первого  определения  (общения  на  грани
культур), и второго определения (возможность самодетерминации) культуры.
   Именно в этом  определении  становится  особенно  явным,  что  предметным
основанием  всех  "срезов"  и  "проекций"  идеи  культуры  выступает   сфера
произведений  как  неделимых   единиц   ("атомов",   "монад")   бесконечного
культурного бытия.
   Произведение - вот ответ на  вопрос:  "Что  значит  быть  в  культуре,  -
общаться  в  культуре,  -  самодетерминировать  свою  судьбу  в  напряжениях
культуры, - порождать в культуре - мир впервые..." Вот почему я так  упорно,
начиная с первой страницы, тормозил внимание читателя на  этом  понятии.  Но
что такое произведение? Думаю, что, не прибегая к  дефиниции,  но  раскрывая
культурный смысл жизни произведений, и уже ответил на этот вопрос.
   И все же  совсем  вкратце  напомню,  в  каком  контексте  вводилась  идея
произведения.
   (1) Произведение - в отличие от продукта (потребления), предназначенного,
чтобы исчезнуть, или от орудия (труда), могущего  работать  в  любых  умелых
руках, - есть отстраненное  от  человека  и  воплощенное  в  плоть  полотна,
звуков, красок, камня собственное бытие  человека,  его  определенность  как
этого, единственного, неповторимого индивида.
   (2)  Произведение  всегда  адресовано;  точнее,  в  нем,  в  его   плоти,
адресовано мое - авторское - бытие. Произведение осуществляется - каждый раз
заново - в общении "автор - читатель" (в самом широком  смысле  этих  слов).
Это  -  общение,  воплощенное  в  "пло(т)скость"  (плоть...   плоскость...),
предполагающее и полагающее  -  вновь  и  вновь  -  воображаемого  автора  и
воображаемого читателя.
   (3) В общении "на основе" произведения (когда его участники могут  и,  по
сути дела, должны находиться на бесконечном - во времени  и  пространстве  -
расстоянии друг от друга) мир создается  заново,  впервые  -  из  плоскости,
почти - небытия - вещей,  мыслей,  чувств,  -  из  плоскости  холста,  хаоса
красок, ритма звуков, слов, запечатленных на страницах книги. Произведение -
это застывшая и чреватая форма начала бытия.
   Но в ключе актуального создания произведений возникает (решающая  для  XX
века) форма понимания бытия, космоса,  вещей,  "как  если  бы..."  они  были
произведением. Так складывается онтология и философская логика культуры.
   Теперь возможно вернуться к понятию культуры и к  тому  исходному  образу
культуры, что намечен в начале  этого  очерка.  Понимание  произведения  как
феномена культуры и понимание культуры как  сферы  произведений  -  два  эти
понимания "подпирают" и углубляют друг друга.
   Бытие в культуре, общение в культуре  есть  общение  и  бытие  на  основе
произведения, в идее произведения. (Но это краткое определение имеет  смысл,
лишь впитав в себя целостное определение культуры.)
   Каждое из этих  трех  осмыслений  культуры  единственно  и  всеобще,  оно
вбирает в себя все "признаки" и "феномены"  культуры.  Культура  целостна  и
едина, я говорю лишь о "трех осмыслениях" этой целостной, неделимой культуры
- в жизни и сознании человека. Мои определения не подразделяют  культуру  на
какие-то  отдельные  отсеки,  но  являют  собой  разные  осмысления  единого
целостного ядра.
   Только определив  это  ядро  культурного  бытия,  возможно  углубиться  в
"бытие-возможность" культуры,  в  домен  философской  логики.  Эта  проблема
детальнее (но все же крайне сжато) продумана в Заключении. Там  я  попытаюсь
показать, что различные определения теории культуры имеют логический  смысл,
понятые на грани с основными идеями философской логики культуры. Определение
культуры как особой формы общения культур - это  грань  всеобщей  логической
идеи диалога логик (1). Определение культуры как феномена самодетерминации -
это  грань  всеобщей  логической  идеи   "трансдукции"   (взаимоперехода   и
взаимообоснования логик) (2). Идея культуры как "мира впервые" -  это  грань
коренной всеобщей логической  идеи  логики  парадокса,  идеи  логики  начала
логики (3).
   Сейчас я не буду говорить об этих гранях специально и тем более  не  буду
анализировать взаимопереходы "теории культуры" и "логики культуры". Однако в
подтексте именно такой анализ будет  направлять  все  мое  изложение,  будет
наполнять понятийным смыслом все последующие характеристики.
   Еще раз напомню, что в настоящей работе речь пойдет в основном  о  втором
определении культуры (самодетерминация  личности),  причем  исключительно  в
связи с проблемой "XX век и бытие в культуре".
   Первое - диалогическое (бахтинское...) - определение очерчено здесь  лишь
в форме схематизма - в цепочке достаточно сжатых утверждений,  -  логическое
осмысление и  краткое  содержательное  наполнение  которых  спроецировано  в
проблематику самодетерминации.
   Третье определение  ("мир  впервые")  обозначено  совсем  кратко.  Однако
вкратце "назвать" все эти определения кажется необходимым; иначе наша речь о
силах  самодетерминации  будет  непонятна  и  разорвет  свой  действительный
контекст115.
   Не  имея  возможности  входить  в  логические  тонкости  намеченных  трех
моментов (определений) понятия культуры, я сейчас  вернусь  к  феноменологии
культуры в первом ее  определении  и  намечу  некоторые  выводы  из  первого
определения, существенные для идей самодетерминации. Это будет  своеобразное
скрещение понятийного и образного осмыслений культуры общения.
   Итак, первое определение (осмысление) культуры.  Культура  -  это  особая
форма общения и одновременного бытия  людей  прошлых,  настоящих  и  будущих
культур (это не логический "круг", но действительный смысл определения).
   Именно в контексте культуры индивиды могут общаться и  жить  в  горизонте
личности, в горизонте общения личностей116.
   (Я сказал - в контексте культуры... Это означает - в контексте  соучастия
в жизни произведений культуры.)
   В  таком  -  диалогическом  -  определении  культуры  намечена   исходная
экспозиция деятельности самодетерминации.
   (1) Определение культуры как особой формы общения культур (индивидов  как
личностей) возможно начинать все с той  же  идеи  произведения,  как  основы
культурного "социума", общительности.
   а) Только в произведениях культуры индивид может  жить  и  развиваться  и
измениться - как этот индивид - после своей физической смерти или (и)  в  ее
предположении, пред-определении.
   б) Но эта жизнь моего духа  во  плоти  произведения  будет  действительно
бессмертной, завершенной, и -  неисчерпаемой,  и  индивидуально-неповторимой
лишь в  той  мере,  в  какой  это  (мое)  произведение  оказалось  способным
сосредоточивать  и  индивидуализировать  в  себе  всю  культуру,   целостную
культуру  данной  эпохи,  изобретая  ее  -  этой  культуры  -  единственный,
единичный и - всеобъемлющий художественный образ, единственную, неразрешимую
нравственную  перипетию,  -  "Эдип"  Софокла,  Христос  Евангелия,  "Гамлет"
Шекспира, "Дон-Кихот" Сервантеса или - Кельнский  собор.  Так,  скажем,  вся
культура античности должна быть осмыслена не в совокупности или  "сумме"  ее
произведений, но - целиком, полностью предстать в каждом  произведении  -  в
"Пармениде" Платона или - в "Эдипе" Софокла... Каждое из  этих  определений,
каждый смысл античной культуры всеобщ, единствен, уникален. Но это  означает
и обратное: каждое данное  произведение  возможно  понять  как  произведение
культуры,  только  если  оно  понято  (и  может  реально  существовать)  как
уникальный смысл всей античной культуры. В ее диалоге с иными определениями,
средоточиями этой культуры (обязательно неповторимыми, авторскими).
   в) Вобрав весь смысл данной культуры и выходя тем  самым  на  грань  этой
культуры, в  ее  рискованное  со-бытие  с  иными  культурами,  каждое  такое
произведение раскрывает смысл бытия культуры как общения  культур  и  как  -
общения личностей. -
   Неповторимый, целостный  и  авторский  образ  этой  культуры  оказывается
одновременно (и - тем самым) образом общения культур, образом и нравственной
перипетией взаимонасущности  двух  (и  -  многих)  культур.  В  самом  деле.
Утверждать, что индивид может жить после своей физической  смерти  (и  в  ее
предположении) только  в  произведении  культуры,  только  во-ображая  себя,
утверждать, что - а это две стороны одного феномена  -  данная  историческая
эпоха может жить  после  своей  формационной,  социальной  гибели  только  в
произведениях культуры, - все это означает - утверждать, что каждый индивид,
каждая историческая эпоха переживают  себя  только  в  сознании  и  мышлении
читателя,  слушателя,  зрителя,  к  которым  (SOS!)  обращены   произведения
культуры. В ответ на их (читателей...) вопрос, в вопросе к  их  -  насущному
для меня - бытию. Но это и означает, что культура живет  только  в  со-бытии
культур, только на их грани. Сопряжение этих трех  проекций  и  дает  начало
пониманию индивида как личности, пониманию  общения  индивидов  как  общения
личностей  пониманию  общения  личностей  как  общения  актуальных  или  (и)
потенциальных культур.
   Но это лишь первый шаг.
   (2) Произведение культуры втягивает в себя не только всю "свою" культуру,
оно втягивает и преобразует всю "свою" цивилизацию, все  свои  предметные  и
социальные структуры, и - далее - в эту воронку  "произведения"  втягивается
(и не может втянуться, выталкивается вовне) весь бесконечный вне-культурный,
"дикий" мир - мир кануна культуры, но-всегда-кануна  именно  этой  культу