шись ко  всяким  неожиданностям.  Казалось,  ухмыляющаяся
физиономия незнакомца уже в каких-то сантиметрах от его кулака, но почему-то
кулак  бьет  воздух,  а  соперник,  оказавшись  у  него  за  спиной,  делает
замысловатый  кульбит  прямо  над  его  головой.  Это  было  проделано   так
мастерски, что раздались аплодисменты.
     -- Браво, парень! -- крикнул кто-то.
     -- Что ж ты. Серый? Столько базара от тебя, а дел никаких! -- засмеялся
другой. -- Это тебе не с мешком удар отрабатывать!
     Раззадоренный,  Серый  уже  хотел  повернуться, чтобы достать соперника
ногой, но неожиданно получил такой сильный удар  в  затылок,  что  в  голове
зазвенели  колокола,  а  в  глазах  потемнело.  В  последний момент он успел
подумать о том, что на месте противника  наверняка  воспользовался  бы  этим
моментом,  чтобы  добить,  но  тут  очередной  удар  в  голову вышиб из него
последние мысли, и Серый рухнул на  дощатый  пол.  Все  произошло  настолько
быстро,  что  многие  из  наблюдавших не успели ничего понять и с удивлением
переглядывались. Чтобы как-то разрядить обстановку, Воронов громко сказал:
     -- Знакомьтесь, ребята, это тот, о ком я вам  говорил:  капитан  Сергей
Мануйлов  по  кличке  Бешеный.  Именно  он  будет  решать, кто отправится на
задание. Кроме  того,  он  будет  вашим  инструктором  по  рукопашному  бою.
Вопросы?
     --  Какие могут быть вопросы? Все и так ясно! -- с восхищением произнес
парень  лет  двадцати  двух,  тот  "ковбой",  на  которого  Савелий  обратил
внимание.  --  Кстати,  и  помощь в стрельбе не помешает, -- закончил он. --
Меня зовут Костя, Константин Рокотов.
     -- Случаем, не Михайлович твое отчество? -- удивленно спросил Савелий.
     -- Так точно, Михайлович!
     Когда его  отец,  Михаил  Никифорович  Рокотов,  рассказывал  о  парне,
который  демонстрирует  чудеса владения телом. Костя саркастически улыбался,
но,  к  счастью,  помалкивал  и,  видно,  правильно  делал:   этот   Бешеный
действительно   так   владел  своим  телом,  словно  земного  притяжения  не
существовало.
     --  Предлагаю  следующее:  чтобы  не  знакомиться  впопыхах,  к  стенду
пистолетной  стрельбы  пойдут  Рокотов... А вас как зовут? -- обратился он к
тому, который пытался остановить Серого.
     -- Валентин Горлушков. Только, если можно, на "ты".
     -- Нет возражений, -- кивнул Савелий. -- И вы! -- Он указал на  атлета,
сидевшего рядом с Вороновым.
     -- Александр... -- Атлет замялся и чуть смущенно закончил: -- Матросов.
     -- Матросов? -- Савелий улыбнулся.
     -- Ну вот, всегда смеются, -- без особой обиды поморщился атлет.
     -- Я не смеюсь, -- сказал Савелий и вдруг действительно рассмеялся.
     --  Ну  вот, всегда смеются, -- повторил Матросов, и теперь рассмеялись
все.
     -- А с этим что делать? -- поинтересовался Горлушков, когда смех утих.
     -- Придет  в  себя  и  может  быть  свободен,  --  ответил  Савелий  и,
перехватив взгляд Воронова, добавил: -- Через пару часов пусть подбросят его
до метро.
     --  У  меня еще вопрос, -- вновь обратился к Говоркову Горлушков. -- Вы
отчисляете его изза того, что произошло?
     -- Нет, -- возразил Савелий. -- Просто нам не нужны  люди,  которые  не
могут  владеть  собой, -- это раз, не разбираются в людях -- два, и не могут
критически  взглянуть  на  себя  --  три.  Этого  вполне  достаточно,  чтобы
расстаться  с ним без всякого сожаления. Поверьте, парни, мы отправляемся не
на прогулку. Мы отправляемся на задание, с которого  кое-кто,  может,  и  не
вернется. Скажу больше: может, никто не вернется! Если мои слова уже кого-то
насторожили,  лучше  отказаться  сейчас,  и косо на вас не посмотрят. Честно
оценить свои силы -- это многого стоит! Неважно, какие  силы  --  физические
или эмоциональные. Ну, что скажете?
     --  Я  смерти  не  боюсь,  --  сказал Горлушков. -- Отбоялся свое еще в
Афгане. -- Он глубоко вздохнул. -- За себя не  боюсь.  Но  сердце  последнее
время  барахлит...  Вдруг подведу других? Так что не судите, друзья... -- Он
развел руками.
     -- Ну что ты,  Валентин!  --  воскликнул  Савелий,  подошел  к  нему  и
протянул руку. -- Ты мужественный человек, и я рад знакомству с тобой!
     --  Спасибо!  --  Голос  Валентина  чуть дрогнул. -- А на него не держи
особо зла: болен он, -- добавил Горлушков, покрутив пальцем у  виска,  затем
склонился над приятелем и подхватил его под мышки.
     -- Помогите ему, -- бросил Воронов.
     Парни  легко подхватили беднягу и резво понесли наверх. Савелий заметил
взгляд Воронова и, повернувшись к оставшимся, сказал:
     -- Вот что, парни, займитесь пока стрельбой: из пистолета навскидку, по
три подхода и по три выстрела на подход. Минут через пять-десять я  подойду,
и вместе оценим результаты. А сейчас мне надое майором пообщаться.
     Воронов  внимательно наблюдал, как каждый настраивается для стрельбы из
автомата. Парни были примерно одного возраста -- лет по  тридцать  или  чуть
больше.  Но  характеры,  сразу  видно,  совершенно  разные: один -- нервный,
нетерпеливый, взрывной, другой -- уверенноспокойный, готовится основательно,
но быстро. Задание состояло в следующем: стоя спиной к  мишени  с  опущенным
вниз  дулом  оружием,  по сигнальному звонку повернуться, вскинуть автомат и
поразить мишень, которая,  в  свою  очередь,  поворачивается  ровно  на  три
секунды.
     На  первый  взгляд,  упражнение  не  сложное,  однако сигнальные звонки
посылал компьютер, и посылал хаотично, без какой-либо  системы.  Предугадать
их  практически невозможно. Упражнение было построено на внимании и быстроте
реакции. Сигнал -- повернулся, вскинул автомат, дал очередь. Смена мишени. И
вновь -- сигнал, поворот, автомат, очередь. И на  все  про  все  только  три
секунды. Чуть замешкался, и очередь прозвучит в тот момент, когда мишень уже
повернулась ребром.
     -- Твоя придумка? -- спросил Савелий.
     -- Ты о компьютере? -- хмыкнул Воронов.
     -- Нет, о том, чтобы стоять спиной?
     --  А что, классное упражнение! -- заверил Андрей и шепотом добавил: --
Я с неделю тренировался, чтобы наловчиться хотя бы три пули всаживать.
     -- Неужели так сложно?
     -- Пробовать не советую, а то испортишь впечатление о себе.
     -- А я все-таки попробую, -- возразил Савелий и подошел к  ребятам.  --
Ну, как успехи? -- Он взглянул на того, который слишком нервничал.
     --  Сержант  Никифор Колосков, два года в Афганистане, сейчас работаю в
группе личной охраны, -- представился тот и уныло добавил: -- Из пяти  серий
только четыре попадания!
     -- У вас? -- повернулся Савелий ко второму.
     --  Лучше  на  "ты",  --  поморщился тот. -- Лейтенант в отставке Роман
Кочергин, четыре года Афганистана, в настоящее время  старший  смены  охраны
об®екта  в  пути  следования. Мой результат ненамного лучше, чем у Никифора:
семь попаданий из пяти серий.
     -- В какой серии было больше одного попадания?
     -- В первой и во второй.
     Савелий подумал, что дальнейшие показатели ухудшаются  потому,  что  от
усталости  ослабевает  внимание.  А  что  нужно предпринять, чтобы уменьшить
усталость?  Меньше  напрягаться?  Но  если  меньше   напрягаться,   внимание
ослабнет,  а  если  ослабнет  внимание,  то  не успеешь все проделать за три
секунды.  Выходит,  надо  напрягать   мозг,   а   тело   должно   оставаться
расслабленным, чтобы в любой момент отозваться на сигнал мозга.
     --  Что  ж,  попробуем. -- Савелий машинально произнес это вслух. -- Из
этого сегодня стреляли? -- спросил он, сняв со стены автомат.
     -- Да, стреляли. Александр... -- ответил Роман  Кочергин  и  с  улыбкой
добавил: -- Матросов.
     --  Отлично!  -- Савелий вставил рожок, внимательно посмотрел в сторону
пяти мишеней, стоявших боком в двадцати метрах  от  него,  затем  повернулся
спиной,  еще  раз  оглянулся,  после  чего  расслабил  все  мышцы,  замер на
несколько секунд, настраиваясь, и тихо скомандовал:
     -- Пять серий -- пять мишеней!
     -- Есть пять серий -- пять мишеней! -- отозвался Роман и набрал задание
на компьютере.
     Через несколько секунд прозвучал звонок, и не успел он  затихнуть,  как
Савелий,  даже  не  поворачиваясь  всем  корпусом, прямо из-под руки вскинул
автомат и дал очередь. Потом вернулся в исходное положение, расслабил мышцы,
дождался звонка, снова дал очередь, теперь -- уже во вторую  мишень,  и  так
пять раз.
     --  Очень интересно, -- задумчиво проговорил Роман, затем, когда мишени
"подплыли" к ним, быстро подсчитал результат. --  На  первой  --  три...  На
второй,  третьей  и  четвертой  --  по четыре попадания... На пятой... Пять?
Точно, пять! Ничего себе!  --  Он  присвистнул,  затем  отсоединил  рожок  и
пересчитал  оставшиеся  патроны.  --  Израсходовано  двадцать  три  патрона,
попаданий -- двадцать! Ты действительно впервые делаешь это  упражнение?  Не
шутишь?
     -- Какой мне смысл врать? -- пожал плечами Савелий. -- Если ты случайно
узнаешь, что я тебя обманул, то в остальном будешь верить?
     -- Вряд ли, -- неуверенно ответил Роман.
     --   Вот   видишь!  А  если  хотите  совета,  то  слушайте.  Упражнение
действительно  сложное.   Устаешь   оттого,   что   все   время   приходится
концентрировать внимание, ведь так?
     -- А как иначе? -- спросил Никифор.
     -- А иначе очень просто: внимание должно быть сконцентрировано, а мышцы
-- расслаблены, но готовы. Понятно?
     --  Не  совсем,  --  нахмурился Никифор. -- Что значит "расслаблены, но
готовы"?
     -- Мне кажется, я понял, -- встрял Роман.
     -- Ну? -- ободрил его Савелий.
     -- Расслаблены, но готовы среагировать на сигнал, так?
     -- Точно, -- кивнул Савелий. -- А теперь попробуйте!
     -- Интересно,  --  насмешливо  промямлил  Никифор,  однако  даже  и  не
попытался ринуться в бой первым.
     Роман тоже чуть заметно хмыкнул, но решительно встал на место. Он точно
так же,  как  Савелий,  взглянул несколько раз на мишени, затем повернулся к
ним спиной и спокойно, но твердо произнес:
     -- Готов!
     Сигнала ждать пришлось несколько дольше, чем Савелию, но,  едва  звонок
прозвучал.  Роман резко повернулся и дал очередь. Савелий видел, что на этот
раз по крайней мере две пули поразили мишень, и порадовался за Романа  и  за
себя:  значит,  его  размышления  оказались  правильными, при условии, что и
следующие серии выйдут удачными.
     Роман полностью завалил предпоследнюю серию, правда, не совсем по своей
вине: Никифор не смог сдержать эмоции и с восхищением громко воскликнул:
     -- Отлично, Ромка!
     Тот на какое-то мгновение отвлекся и в результате с огромным трудом еле
успел одной пулей попасть в мишень. Когда мишени оказались перед его  носом,
он с гордостью сообщил:
     --  Двенадцать  из...  --  От  тщательно  пересчитал оставшиеся в рожке
патроны. -- Из двадцати девяти! Спасибо, Бешеный, две недели бьюсь над  этим
злополучным упражнением, а больше восьми ни разу не выбивал! -- Он подошел к
Савелию  и с радостью пожал ему руку, после чего повернулся к Никифору. -- А
ты хихикал. Давай покажи, на что ты сам способен!
     Савелий наклонился к Воронову и прошептал:
     -- У этого парня результат будет еще лучше.
     -- Почему ты так думаешь?
     -- Роман немного флегматичный, а потому, хотя и тратит  меньше  нервов,
но в реакции уступает Никифору.
     --   Посмотрим,   --  недоверчиво  ответил  Воронов,  потом  неожиданно
предложил: -- Если ты так уверен, то давай на что-нибудь поспорим, а?
     -- Предлагай, на что, -- тут же согласился Савелий.
     -- Если ты выиграешь... --  Андрей  чуть  помедлил,  пытаясь  придумать
что-нибудь  этакое,  потом  хитро  прищурился  и  радостно  потер  руки.  --
Придумал! Если окажешься прав ты, то  я  сразу  же  после  стрельбы  провожу
показательный  бой  с  двумя нашими претендентами, а если я, то ты бьешься с
тремя противниками, которых выберу я. Идет?
     -- А для тебя я буду выбирать? -- ухмыльнулся Савелий.
     -- Нет уж, и для себя буду выбирать я. -- На всякий случай Андрей решил
оставить небольшую лазейку.
     -- Согласен.
     Пока они  договаривались,  Никифор,  словно  догадавшись,  что  на  его
результат  заключают  пари,  не  стал  торопиться:  он  внимательно осмотрел
автомат, затем тщательно вставил каждый патрон в  рожок.  Со  стороны  могло
показаться,  что  он  просто решил поиграть на нервах у зрителей, но Савелий
сразу  понял:  парень  хочет  немного  потянуть   время,   чтобы   чуть-чуть
успокоиться.  Савелий чувствовал, как внутри у парня все клокочет -- так ему
хочется выиграть этот негласный поединок со своим, вероятнее  всего,  давним
соперником.  Савелий  и Воронов с улыбкой переглянулись, когда услышали, как
кто-то заключал пари с Александром  Матросовым,  который,  к  удовлетворению
Савелия,  тоже  поставил  на  Никифора. Как и предполагал Говорков, Никифор,
нервы которого были натянуты, словно стальная  пружина,  будто  предугадывал
сигнальный  звонок, успевал резко поворачиваться и посылать в мишени очередь
за очередью. Одно попадание было только в первой серии. Во второй -- три,  в
третьей -- три, в четвертой и пятой -- по четыре точных попа дания? Итого --
пятнадцать  попаданий  при  таком  же,  как у Романа, количестве затраченных
патронов.
     -- Не знаю, как ты сумел вычислить, но должен признаться, что  это  был
высший класс! -- восторженно произнес Воронов.
     --  О  чем  вы,  товарищ  майор? -- недоуменно спросил Никифор, все еще
пребывавший в эйфории от выигранного с самим собой и с постоянным соперником
состязания.
     -- Поскольку, возможно, кто-то из  вас  отправится  в  очень  серьезный
поход  в  крепкой  связке, мне кажется, мы должны получше знать друг друга и
всецело доверять. Поэтому я должен рассказать все честно, -- начал Воронов.
     -- Может, не стоит, майор? -- предупредительно заметил Савелий.
     -- Ну уж нет! -- решительно возразил Никифор, словно почувствовав,  что
речь  сейчас  идет о нем и это добавит ему очки. -- Коль замахнулся, то бей,
товарищ майор!
     -- А я и не собираюсь увиливать, -- заверил Воронов.  --  Когда  сделал
свою серию Роман, капитан Мануйлов сказал, что Никифор наберет больше.
     При этих словах все вокруг загалдели, а Матросов горделиво сказал:
     -- Лично я был в этом уверен.
     --  Погоди,  Матросов,  не  перебивай, -- поморщился Роман. -- И что же
дальше, товарищ майор?
     -- А дальше я предложил  капитану  пари:  если  очков  больше  будет  у
Романа,  то  Бешеный сразится с тремя из вас, которых я выберу, в рукопашной
схватке, а если он окажется прав и больше будет у Никифора, то я выберу  для
себя  двух  соперников  и сам проведу с ними показательно-тренировочный бой.
Выиграл он, поэтому сейчас в  тренировочном  зале  я  проведу  бой  с...  --
Воронов  внимательно осмотрел парней, потом остановил взгляд на Никифоре. --
Было бы несправедливо не задействовать одного из виновников этого пари.
     Остальные претенденты, в том числе и Роман, заговорили разом.
     -- Вторым -- Романа! -- воскликнул Матросов.
     -- Даешь обоих соперников! -- крикнул сам Роман.
     -- Ну что ж, желание коллектива -- закон, -- согласно  кивнул  Воронов.
-- Через пятнадцать минут всем собраться в тренировочном зале!
     -- У меня вопрос, -- сказал Никифор.
     -- Давай!
     -- Какие правила?
     Парень  все  еще  был  возбужден своей победой, а потому решил проявить
инициативу и все уточнить.
     -- Правила точно такие же, как в кикбоксинге: не бить  ниже  пояса,  не
бить  коленом  и  локтем,  не  наносить  удары в горло. Все остальное можно.
Победа  считается  моей  только  тогда,  когда  оба  противника  либо  будут
недееспособны в течение десяти секунд, либо признают себя побежденными.
     -- Как это? -- не понял Никифор.
     --  Допустим,  один  из соперников поймал другого на болевой прием, и у
того нет иного выхода, как сдаться, трижды постучав по татами. Теперь ясно?
     -- Вполне.
     -- В таком случае, вперед! -- бросил Воронов.
     -- А кто судить-то будет? -- спросил Матросов.
     -- А судить эту встречу будете вы  с  капитаном.  Старший  --  Бешеный.
Возражений нет?
     -- Никаких, -- ответил Никифор, а Роман безразлично пожал плечами.
     -- Вот и хорошо. Пойдем, капитан! -- Воронов направился к выходу.
     --  Послушай,  Андрюша, может, отменим эту затею? Ты же столько времени
не ломался всерьез, -- с сомнением заметил Савелий, когда они вышли из  тира
и остались вдвоем.
     --  Ошибка,  Бешеный,  ошибка,  -- улыбнулся Воронов. -- Я здесь каждый
день снаряды мучаю, кроме того, несколько поединков провел.
     -- Надеюсь, не с теми же?
     -- А ты что, против? -- с интересом спросил Воронов.  --  Если  да,  то
почему?
     --  Если  уже  встречался  и  победил, то это нечестно, если, наоборот,
проиграл, то ребята могут подумать, что ты решил им отомстить. Так что  и  в
том  и  в  другом  случае  ты  выглядишь  не самым лучшим образом -- пояснил
Савелий.
     -- Неужели ты так плохо обо мне думаешь, братишка? -- обиделся Воронов.
-- Конечно же, я еще с ними не встречался! Кстати, первую  схватку  здесь  я
провел с Матросовым.
     -- И как?
     -- Проиграл вчистую, -- с улыбкой признался Андрей.
     -- Так хорош?
     --  В  общем,  ничего  парень:  подвижный, цепкий, бесстрашный, отлично
удары держит, и сам с ног валит. Правда, я тогда еще не набрал форму...
     -- Зачем же полез?
     -- Хотелось побыстрее посмотреть, кто чем дышит, кроме того,  интересна
была их реакция...
     -- А ты психолог! -- Савелий одобрительно подмигнул.
     --  Приходится... -- Андрей не поддержал шутливого тона. -- Ты думаешь,
я сразу не раскусил этого Теплягова? Конечно, раскусил, и  довольно  быстро.
Но  мне  нужно  было  приглядеться  к  его приятелю, Валентину, во-первых, а
во-вторых, и к остальным: как они будут реагировать на него.
     -- Ну и?
     -- Особой симпатии он не вызвал  ни  у  кого,  а  Матросов  его  просто
отметелил, когда тот решил права покачать.
     -- А Никифор?
     -- Почему ты именно о нем спросил?
     --  Мне  кажется,  у  него  обязательно  должны были быть стычки с этим
Серым.
     -- Ты опять прав. -- Воронов удивленно покачал головой. --  Первый  раз
видишь  человека  и  так  быстро  делаешь вывод, причем правильный. Растешь,
парень! Именно из-за Никифора Матросов и вломил Серому.
     -- Ладно, Бог с ним. Как твои соперники сегодняшние дерутся?
     -- Сейчас увидишь.
     -- Не хочешь посоветоваться?
     -- Не хочу.
     -- Как хочешь, -- без всякой обиды пожал плечами Савелий.
     -- Ты лучше вот что скажи. Двух бойцов  мы  лишились:  осталось  восемь
человек,  а  времени  у нас всего ничего. Что будем делать? У Олега я выбрал
лучших. Он и так морщился, говорил, что оголяю его тылы.
     -- Давай не будем торопиться, Андрюша. Кстати, как ты смотришь  на  то,
чтобы и те двое отдыхающих, и повар тоже пришли на поединок?
     --  Обижаешь,  сержант!  Ты  разве  не  обратил  внимания,  что я велел
собраться в тренировочном зале ВСЕМ?
     -- Отлично! Кстати, кашеварит один и тот же или ребята  подменяют  друг
друга?
     --  Конечно,  подменяют: не брать же с собой на задание личного повара!
-- Воронов рассмеялся.
     Они поднялись наверх, и Андрей показал Савелию  его  комнату  с  вполне
спартанской обстановкой: кровать, стол, на котором стоял небольшой телевизор
"Панасоник",  два  стула  и  платяной шкаф. Потом они зашли в точно такую же
комнату Воронова, где он быстро переоделся в  спортивный  костюм.  Из  шкафа
Андрей достал боксерский шлем.
     -- Вы что, в шлемах тренируетесь? -- удивился Савелий.
     --  А  ты  как  думал?  Конечно! Не хватало, чтобы кто-нибудь серьезную
травму получил. Да не волнуйся ты так, братишка: все  ребята  Афган  прошли,
кровь  видали,  смерть  --  чего  их  лишний раз подвергать не очень нужному
риску?
     -- Может, ты и прав.
     -- Не все же тебе в правых ходить, -- улыбнулся Воро