ской деятельности на этой  планете?  -  чуть  наклонив  голову  к
плечу, спросил священник.
   - Да не без того, - не стал скромничать Чейт.
   - Надеюсь, ты готов поделиться ею с нами?
   - Без проблем, отец Спиридон. Но только, пока мы говорим о гудосах,  вы
совершенно забыли о моей кредитной карточке.
   - Ах, да!
   Отец Спиридон вставил  карточку  Чейта  в  щель  кассового  аппарата  и
перевел на нее сумму вознаграждения, причитающуюся удачливому торговцу.
   - Благодарю вас, святой отец, - сказал Чейт, пряча кредитку в карман. -
Ну а что касается гудосов...
   - Одну минутку! - приподняв руку, остановил Чейта священник. - Если  ты
не возражаешь, я приглашу принять участие в нашей беседе человека, который
знает гудосов лучше меня.
   Чейт не возражал.
   Отец Спиридон нажал кнопку на селекторе и,  наклонившись  к  микрофону,
негромко произнес:
   - Будьте добры, пригласите ко мне брата Иеронима.
   - Того самого, что был на Гудосе? - спросил Чейт.
   - Да, - коротко кивнул священник.
   - Надеюсь, уши ему пришили?  -  с  искренним  участием  поинтересовался
Чейт.
   -  К  сожалению,  пришлось  пришивать  искусственные.  Но   это   почти
незаметно...
   Дверь открылась, и в комнату вошел смиренного вида монах лет тридцати.
   - Вы звали меня, отец Спиридон? - тонким голоском пропел он.
   - Познакомься, брат Иероним, - священник указал рукой на Чейта.  -  Это
наш раз®ездной торговец Чейт А. Недавно он побывал на Гудосе.
   Внимательно  наблюдавший  за  монахом  Чейт  заметил,  как  того  всего
передернуло при одном только упоминании названия планеты.
   - Ужасная, ужасная планета! - с истеричными нотками в голосе  выкрикнул
брат Иероним.
   - Мы помним, какие страдания  пришлось  претерпеть  там  тебе  и  брату
Мефодию,  -  сказал,  наклонив  голову,  отец  Спиридон.  -  Но  вот  Чейт
утверждает, что гудосы всей душой тянутся к Богу.
   - Быть того не может! - быстро взглянув на Чейта, уверенно заявил  брат
Иероним. - Я в жизни не видел  больших  безбожников,  чем  гудосы!  Они  и
слышать не желают о слове божьем!
   - Однако весьма щепетильны в вопросах,  касающихся  души,  -  парировал
Чейт. - Я за два дня распродал на Гудосе полный груз Священного писания.
   Монах вытаращил на Чейта удивленные глаза.
   - Да, - подтвердил слова Чейта отец Спиридон. - Вот, у  меня  на  столе
лежат документы...
   - Как вы могли это  допустить?!  -  истошно  завопил  брат  Иероним.  -
Нечестивые гудосы не достойны даже того, чтобы просто касаться  Священного
писания своими мерзкими конечностями!
   - Ну, тут ты хватил лишнего, - недовольно сдвинул брови отец  Спиридон.
- Слово божье доступно всем, кто имеет душу.
   - Но только не гудосам! -  замотал  головой  отец  Иероним.  -  У  этих
нечестивцев нет даже слова в языке, обозначающего душу!
   - Ну да? - с деланным удивлением вскинул брови Чейт.  -  А  мне,  между
прочим, удалось поговорить с  гудосами  о  душе.  -  Повернувшись  к  отцу
Спиридону, он добавил:  -  Я  бы  посоветовал  вам  тщательнейшим  образом
проверить словари ваших автоматических переводчиков. А то ведь не  поймешь
пару слов, а после греха не оберешься.
   - Это ложь! - заявил, обращаясь к отцу Спиридону, брат Иероним. -  Этот
человек, - указал он на Чейта, - проходимец!
   - Как бы там ни было, но я сумел наладить контакт с гудосами, а вам они
отрезали уши, - невозмутимо возразил Чейт.
   Брат Иероним разинул рот, словно рыба, выброшенная на  сушу.  Лицо  его
побагровело, а голова затряслась.  Чейт  даже  забеспокоился,  что  монаха
может хватить удар.
   Но брату Иерониму удалось совладать со своими эмоциями.
   Тогда, закрепляя свой успех, Чейт добавил:
   - На будущее имейте в виду, брат Иероним, что на языке  гудосов  "душа"
звучит, как "ва-стук"!
   - Ва-стук! - Брат Иероним сделал два шага назад  и,  чтобы  не  упасть,
привалился спиной  к  стене.  -  Ва-стук!  -  снова  произнес  он,  словно
выплевывая изо рта какую-то гадость. - Ва-стук! При чем здесь ЭТО?!
   Чейт, признаться, был несколько  смущен  тем,  что  простое  слово  так
поразило чудаковатого монаха.
   - При том, - несколько неуверенно  ответил  он,  -  что,  когда  гудосы
выяснили, что Священное писание помогает  в  излечении  ва-стук,  то  есть
души, то они тут же расхватали у меня все книги.
   Брат Иероним завыл, как смертельно раненный волк,  упал  на  колени  и,
обхватив голову руками, несколько раз с силой стукнулся лбом о пол.
   - Горе нам! - истошно завопил он. - Горе всем нам, грешным!
   Чейт и отец Спиридон одновременно вскочили на ноги.
   Чейт хотел было броситься к монаху,  но  его  опередил  властный  голос
священнослужителя:
   - Брат Иероним! Прекрати юродствовать и внятно об®ясни мне, в чем дело!
   - В чем дело? - Монах приподнял от пола заплаканное лицо. - Дело в том,
что на языке гудосов слово "ва-стук" означает вовсе  не  душу,  а  половую
потенцию! Теперь представьте себе, КАК и ДЛЯ ЧЕГО используют они Священное
писание.
   Отец Спиридон упал в кресло. Если бы глаза  его  обладали  способностью
метать молнии, то Чейт уже был  бы  превращен  в  горстку  пепла.  А  брат
Иероним смотрел на него так, словно  готов  был  зубами  вцепиться  ему  в
глотку.
   - Послушайте, а почему бы вам не заняться лечением половых расстройств,
- пытаясь как-то сгладить возникшую неловкость, предложил Чейт. - Если  на
гудосов это подействовало...
   - Убирайся! - заорал на Чейта отец Спиридон.
   Кредитка находилась у Чейта в кармане, а  больше  ему  ничего  не  было
нужно от святых отцов. Теперь  путь  его  лежал  на  пересадочную  станцию
Ду-Боп, где его ожидал собственный корабль, а значит, и возможность начать
собственное, не зависящее ни от кого дело.
   Из всей этой истории Чейт сделал для  себя  единственный  вывод:  чужая
душа - потемки.



        ЧАС ДЛЯ ПОТЕХИ

   Чейт уже начал было думать, что благополучно миновал все кордоны, когда
прямо перед носом его корабля откуда-то снизу вынырнул патрульный катер.
   Чейт длинно выругался, поминая того умельца, всучившего ему за  полцены
подержанный корабль, но утверждавшего при  этом,  что  он  покрыт  двойным
слоем антирадарной защиты. Теперь не оставалось ничего иного,  как  только
заглушить двигатель - соревнование в скорости  с  патрульным  катером  его
изрядно подержанная посудина наверняка бы проиграла.
   Катер патруля прошел по левому борту. Глухо  стукнули  прилепившиеся  к
обшивке магнитные захваты. Катер оседлал корабль Чейта, как блоха  собаку,
присосавшись  к  пассажирскому  люку   рифленой   гармошкой   герметичного
перехода.
   Чейт  обреченно  вздохнул,  после  чего  гостеприимно  распахнул  дверь
тамбура.
   Гостей было трое.
   - Таможенная служба системы Лореан, - представился старший по званию. -
Инспектор Грахт.
   Ростом лореанские таможенники были Чейту по плечо. Тела  их  составляли
два больших блестящих яйца коричневато-рыжего цвета, между острыми концами
которых был зажат небольшой шарик.  По  прихоти  лореанской  природы  этот
шарик на теле лореанцев выполнял роль талии. Из нижнего яйца  торчали  две
тонкие трехсуставные ноги. Точно такими же тонкими  были  и  четыре  руки,
крепившиеся  к  верхнему  яйцу.   Сверху   на   яйце   сидела   маленькая,
приплюснутая, как таблетка, голова с тремя фасетчатыми глазами,  длинными,
непрестанно двигающимися усами и устрашающего вида челюстями, похожими  на
ржавые зазубренные кусачки. Из  одежды  на  лореанцах  были  только  серые
короткие плащи-накидки, прикрывающие  спины.  По  всему  телу  каждого  из
таможенников  были  развешаны  многочисленные  геометрические  фигурки  из
разноцветной фольги, которые, как узнал позднее,  ближе  познакомившись  с
лореанцами, Чейт,  являлись  знаками  различия.  Наряд  мог  бы  сойти  за
карнавальный, если бы не пояса  с  парализаторами,  довольно-таки  странно
смотревшиеся  на  тонких  талиях  лореанцев.  В  кабаках  на  пересадочных
станциях поговаривали, что парализаторы, используемые в системе Лореан, на
теплокровных не действуют,  но  живых  свидетелей  тому  Чейту  видеть  не
доводилось, а проверить на себе, соответствует ли это утверждение  истине,
желания у него не возникало. К тому же Чейт вообще уважал власть и не имел
склонности к конфликтам с ее законными представителями.
   - Почему ваш корабль не прошел досмотр на таможенной станции? -  строго
поинтересовался инспектор Грахт, в  то  время  как  двое  его  напарников,
поводя усами, крутили головами из стороны в  сторону,  словно  намереваясь
запеленговать незарегистрированную радиостанцию.
   Чейт, изобразив на лице крайнюю степень идиотизма, развел руками:
   - Не заметил... Проскочил...
   - Придется проводить досмотр на месте, -  не  задумываясь,  вынес  свой
вердикт инспектор Грахт. - Пред®явите,  пожалуйста,  путевые  документы  и
декларации на ввозимый груз.
   - Прошу вас, - подобострастно изогнулся Чейт, указывая гостям дорогу  к
командному отсеку.
   Там он выдал им ворох макулатуры, оставшейся  после  предыдущих  рейсов
корабля, которая, судя по  обилию  этикеток  с  таможенными  отметками  на
переборках грузового отсека, не успела побывать разве что только в аду.
   Таможенники  приступили  к  тщательному  и   добросовестному   изучению
предложенных им документов, что, как надеялся Чейт, должно было  занять  у
них немало времени. Но в конце концов дело дойдет и до осмотра корабля.  А
зная  дотошность  лореанских  таможенников  и  их   нюх,   -   не   только
профессиональный, но и природное обоняние, - вряд ли стоило надеяться, что
удастся скрыть от их внимания  сто  пятьдесят  килограммов  контрабандного
чая.
   Собственно, из-за этих самых ста пятидесяти  килограммов  первосортного
грузинского чая и был затеян рейс.
   Чейт,  в  очередной  раз  страдая  от  отсутствия  денег,  застрял   на
пересадочной станции Кларк, где и повстречался с тощим носатым финийцем по
имени или прозвищу - кто их, финийцев, разберет - Бурлак.  Финиец,  быстро
распознав авантюристскую жилку в характере Чейта, предложил ему за хорошую
плату доставить  партию  контрабандного  чая  в  систему  Лореан.  Покупку
корабля и товара Бурлак брал на себя, Чейт же должен был доставить груз  в
условленное  место  и  передать  покупателям,  после  чего  на  его   счет
автоматически переводилась кругленькая сумма в федерал-марках.
   Связываться с настоящей контрабандой Чейт, конечно же,  никогда  бы  не
стал, но чай - разве это криминал? Чай всего лишь основа для тонизирующего
напитка, который пьют по всей Галактической Лиге, и какое ему, Чейту, дело
до того, что кому-то на Лореане приходит в голову курить его или  колоться
крепко заваренным чаем? Чейту доводилось читать, что в конце  XX  века  на
Земле,  чтобы  поймать  кайф,  некоторые  додумывались  нюхать  бензин.  К
счастью, никому тогда не пришло в голову запретить  двигатели  внутреннего
сгорания. То, что на Лореане чай официально запрещен,  только  многократно
поднимает его стоимость на  черном  рынке,  делая  чрезвычайно  прибыльным
товаром.
   Не сумев ускользнуть от таможенного досмотра, Чейт тем не менее  проник
с грузом в систему Лореан. Теперь оставалось  только  сделать  так,  чтобы
товар попал в руки тех, кому предназначался, а не лореанским таможенникам.
   Сместившись чуть в  сторону,  Чейт  запустил  руку  под  горизонтальную
панель пульта управления кораблем. Все трое обладателей  фасетчатых  глаз,
удивительно  точно  фиксирующих  малейшее  движение,  мгновенно  повернули
головы в его сторону. Но  было  уже  поздно.  Чейт  нажал  спрятанную  под
пультом кнопку, по команде которой из грузового  отсека  катапультировался
самонаводящийся  на  радиомаяк  автоконтейнер,  загруженный  контрабандным
чаем.
   Почувствовав легкий  толчок,  лореанцы  вскочили  на  ноги,  защелкали,
зацыкали, защебетали на своем птичьем языке.  Один  из  них  двумя  руками
указал  на  обзорный  экран  -  в  этот  самый  момент  на  нем  показался
автоконтейнер.
   - Что это значит? - должно быть, от волнения  страшно  коверкая  слова,
закричал, подбежав к Чейту, инспектор Грахт. - Я требую немедленно...
   - Через минуту я отвечу на все ваши вопросы, - ласковым голосом сообщил
ему Чейт и выскочил за дверь, не забыв прихлопнуть ее за собой.
   Добежав  до  внешнего  тамбура,  он  заранее  приготовленной   кувалдой
вдребезги разнес щит управления дверями шлюза.
   Два  корабля  -  большой  и  маленький,  быстрый  и  неповоротливый   -
оказались, подобно сиамским близнецам, намертво  связанными  гофрированной
пуповиной перехода. Не могло быть и речи о  том,  чтобы  патрульный  катер
начал преследование автоконтейнера, волоча за  собой  на  буксире  корабль
Чейта. На подобное безрассудство не решились бы даже такие истые  служаки,
как лореанцы.
   - А теперь, господа, - обратился Чейт к настигшим его инспекторам. -  Я
с глубокой радостью и легким сердцем передаю себя в руки правосудия.
   Он протянул руки, и  Грахт  обернул  вокруг  его  запястий  пластиковый
ремешок силовых наручников.
   - Нам сообщили с катера,  что  выпущенный  вами  автоконтейнер  удалось
просканировать, - зловеще прошипел лореанец. - В нем чай!
   - Да, превосходный грузинский чай, - не стал отпираться Чейт.
   Лореанец безнадежно покачал головой, и даже вроде жалость  промелькнула
в его больших круглых глазах, когда он взглянул на Чейта.
   - Вы сами не понимаете, в чем только что сознались.
   - Не понимаю, - честно признался Чейт.
   -  Чейт  А,  -  официальным  тоном  возвестил  инспектор  Грахт.  -  Вы
арестованы за провоз в систему Лореан контрабандной партии чая.  Вместе  с
вашим кораблем вы будете доставлены на Лореан-5, где вас предадут суду  на
основании действующих в системе законов. Произнеся эту формальную  тираду,
лореанец от себя с сочувствием добавил: - Лично я вам не завидую.
   После  этого  наручники  с   Чейта   были   сняты,   поскольку   бежать
арестованному все равно было некуда.
   Пока  они  не  спеша  двигались  к  намеченной   цели,   Чейт   получил
кодированный сигнал, сообщавший, что  груз  покупателем  получен,  а  чуть
позже - другой, подтверждающий, что оговоренная сумма денег  на  его  счет
уже переведена. Несмотря на предстоящее  судебное  разбирательство,  жизнь
представлялась  Чейту  штукой   весьма   увлекательной   и   непередаваемо
прекрасной.


   Следствие было недолгим.
   Чейт ничего не скрывал, да и скрывать-то ему, собственно, было нечего -
конечного пункта назначения товара он не знал, а об имени покупателя  даже
не догадывался.
   Суд же,  наоборот,  затянулся.  Адвокат  из  местных  по  имени  Чаррн,
редкостный щеголь, носивший на  всех  трех  глазах  линзы  разных  цветов,
построил свою защиту на том, что Чейт  А,  не  будучи  обитателем  системы
Лореан и никогда не посещавший  ее  прежде,  даже  не  представлял,  какое
огромное зло несет коренным жителям, занимаясь контрабандой чая,  который,
кстати, на родине подсудимого,  как  и  в  большинстве  других  миров,  за
исключением системы Лореан,  продукт  абсолютно  легальный  и  разрешен  к
употреблению как правоохранительными органами, так и медиками.
   Обвинитель же  тупо  и  упорно  бил  на  то,  что  во  всех  таможенных
руководствах и правилах,  действующих  в  системе  Лореан,  определенно  и
однозначно говорится о том, что ввоз чая, любого сорта и  в  каком  угодно
виде, является противозаконным и преследуется в судебном порядке.
   Когда наконец приговор был об®явлен, Чейт едва не подпрыгнул от радости
- ему присудили восемь стандартных месяцев тюремного заключения с отбытием
срока в одной из тюрем системы  Лореан.  Да  еще  и  с  правом  досрочного
освобождения через шесть месяцев! Из этого  следовало  вычесть  почти  два
месяца, что заняли суд и следствие. Итого ему оставалось отсидеть  минимум
четыре, максимум шесть месяцев. Совсем неплохо,  если  еще  вспомнить  при
этом о деньгах, которые лежат на счете, обрастая процентами. Окажись  Чейт
на свободе, от денег давно бы уже ничего не осталось.
   Понуро опустив усы, к Чейту подошел адвокат Чаррн.
   - Извини, - тихо произнес он. - Я сделал все, что мог.
   В голосе его звучала скорбь, словно он прощался с безвременно почившим,
которому не смог вовремя оказать медицинскую помощь, сделать искусственное
дыхание или что там у  лореанцев  положено  делать  в  случае  клинической
смерти.
   - Да брось ты, все отлично!
   Чейт занес руку, чтобы  дружески  хлопнуть  Чаррна  по  плечу,  но,  не
обнаружив такового, просто помахал ладонью в воздухе.
   - Подумаешь, каких-то несколько месяцев.
   - Это весьма значительный срок, если отбывать его в лореанской  тюрьме,
- удрученно пошевелил усами Чаррн. - Ты не  представляешь  себе,  что  это
такое.
   - Да? - Чейт озадаченно потер согнутым пальцем переносицу. - И  что  же
это?
   Сняв со второго глаза зеленую линзу, Чаррн пристально и, как показалось
Чейту, оценивающе посмотрел им на человека.
   - Это - ад, - тихо произнес он после паузы.
   - В самом деле? - удивленно поднял левую бровь Чейт. - Почему  же  меня
не предупредили об этом заранее?


   Если тюрьма на Лореане-5 была адом, то в таком случае все представления
Чейта  о  том  месте,  куда  в  урочное  время  должны   отправляться   на
перевоспитание отпетые  злодеи  и  негодяи,  в  корне  не  соответствовали
действительности. Ад по-лореански  походил  скорее  на  маленькую  дешевую
гостиницу,  расположенную  в  районе,  не  пользующемся  популярностью   у
туристов.  Небольшой  пятиэтажный  особняк,  обнесенный   кажущейся   чуть
высоковатой  и  несоответственно   массивной   для   него   изгородью   из
прямоугольных  бетонных  плит  с  частоколом  железных  прутьев   поверху,
располагался в пригородной зоне, которая вполне могла  бы  служить  местом
отдыха для семей среднего достатка.
   Камера, куда привели Чейта, оказалась двухместным  номером  с  душем  и
огромным окном из  небьющегося  стекла,  выходящим  на  зеленую  холмистую
долину.
   Вошедший вместе с ним охранник положил на незастланную  кровать  стопку
свежего белья.
   - Надеюсь, вам будет удобно, - сказал он, подходя к Чейту вплотную и то
ли приветливо, то ли угрожающе щелкая изогнутыми челюстями.
   Чейт в ответ щелкнул каблуками и дернул подбородком вниз.
   Кроме спальных мест, в помещении имелись  еще  обеденный  стол,  четыре
стула, два шкафчика со множеством мелких  отделений  для  личных  вещей  и
журнальный столик с пачкой местных  газет  и  журналов.  На  стене  висело
овальное зеркало, напротив него - телемонитор.
   Заметив взгляд Чейта, охранник поспешил об®яснить:
   - Телемонитор  принимает  только  три  общенациональных  информационных
канала.  Если  вы  хотите  смотреть  другие  программы,   нужно   оплатить
подключение выбранного канала.
   - Я обдумаю это предложение, - кивнул Чейт.
   - А сейчас я предлагаю вам попробовать нашу кухню.
   - Благодарю вас, лореанская пища мне вполне подходит,  если  только  ее
немного подсолить.
   - Но, возможно, у вас будут какие-нибудь особые пожелания?
   - Нет, - покачал головой Чейт. - Пока нет.
   - Ну что ж. - Охранник, казалось, был расстроен  его  отказом.  -  Ужин
через  два  часа.  К  тому  времени  вернется  ваш  сосед,  и  вы  сможете
познакомиться.
   Когда охранник вышел за дверь, Чейт отметил,  что  не  услышал  грохота
засова. Выждав некоторое время, чтобы дать охраннику уйти, Чейт подошел  к
двери и с удивлением обнаружил, что в  ней  вообще  нет  никаких  запоров.
Приоткрыв дверь, он осторожно выглянул  наружу.  Коридор  был  пуст.  Чейт
непонимающе пожал плечами, но решил  пока  остаться  в  камере,  дождаться
соседа и получить от него более подробную информацию о правилах и порядках
сей странной тюрьмы.
   Чтобы как-то скоротать время, Чейт  попробовал  полистать  журналы,  но
языка он не знал, а иллюстрации в них были серые и скучные.  Чейт  включил
телемонитор, но не нашел ни одной передачи, понятной  без  перевода.