к победная музыка.
   Глупый зверь  думал,  что  терпение  человека  безгранично,  и  глубоко
заблуждался.


   Несколько лет назад Чейт по заказу Федерального  марсианского  зоопарка
отправился на Нагут ловить снежных драконов. Животные эти  были  не  очень
крупными и не особо  опасными  для  человека,  драконами  же  их  прозвали
исключительно за мерзкий нрав. Трудно даже сосчитать,  сколько  несведущих
людей лишились своих  указательных  пальцев,  пытаясь  почесать  за  ушком
детеныша нагутского снежного дракона, похожего на  белоснежного  пушистого
мишку-коалу. Этот милый на вид детеныш с рождения имел два ряда острых как
бритва зубов и щелкал ими при любой возможности.
   Основная проблема заключалась в том,  что  Фонд  защиты  дикой  природы
Галактики,  дав  лицензию  на  отлов  шести  нагутских  снежных  драконов,
запретил при  этом  использовать  транквилизаторы,  ссылаясь  на  то,  что
особенности обмена веществ нагутских животных пока еще плохо изучены.
   Чейту помогло то,  что  он  всегда  умел  наладить  контакт  с  местным
населением. Аборигены Нагута обучили  его  изготовлению  ловушки,  которая
позволяла в два счета усмирить зверя.
   Как и все гениальное, нагутская ловушка была невероятно проста, и,  что
самое главное, для ее  изготовления  не  требовалось  никаких  специальных
материалов или  приспособлений.  Все,  что  было  нужно,  это  достаточное
количество прочной веревки и несколько тяжелых  предметов,  которые  можно
было использовать в качестве противовесов.
   Остаток дня  Чейт  провел  за  завязыванием  многочисленных  хитроумных
петель  на  тонком   канате,   укрепленном   вплетенной   в   его   основу
моноуглеродной нитью, разорвать которую было не в  состоянии  ни  одно  из
известных людям живых существ, обитающих в бескрайней Галактике.
   Кролик с интересом наблюдал за его занятием, время от времени  отбегая,
чтобы схватить с тарелки, которую поставил для него на пол Чейт,  один-два
ломтика чипсов.
   Зверь за дверью упорно  продолжал  свою  работу.  Он  только  один  раз
ненадолго отбежал за кустики. А о том, чтобы сделать перерыв и  поужинать,
ящер, похоже, даже  и  не  думал.  Запертая  дверь  вагончика,  в  котором
прятался человек, ударивший его тяжелой железкой по  голове,  превратилась
для зверя в материализованный идефикс. Ради достижения поставленной  перед
собой цели он, судя по всему, готов был принести в жертву даже собственную
жизнь, не говоря уж о мозгах, которые у него если и имелись - в чем  лично
Чейт очень сильно сомневался, - то располагались где-то в области крестца.
   Часам к восьми у Чейта все было  готово.  Оставалось  самое  сложное  -
выбраться на улицу и установить ловушку так, чтобы при этом не привлечь  к
себе внимания безумного монстра.
   За окном уже начало темнеть, и Чейт от всей души надеялся, что хотя  бы
на ночь ящер оставит его в покое, убравшись в свое логово, где бы  оно  ни
находилось. В том, что ящер непременно вернется на следующий день, у Чейта
почему-то не было ни малейшего сомнения.
   Однако зверь поступил не так, как решил  за  него  человек.  Утомившись
наконец-то таранить головой неприступную дверь, он просто отошел  на  пару
метров от крыльца и лег, свернувшись, на палую листву.
   - Не иначе как он собрался здесь заночевать,  -  сделал  неутешительный
вывод Чейт, наблюдавший за ящером в окно.
   Сей факт несколько менял планы Чейта. Он  рассчитывал  установить  свою
ловушку  возле  крыльца,  чтобы  поймать  ящера,  как  только  тот   вновь
попытается выбить дверь. Теперь же ловушку предстояло сооружать  где-то  в
стороне, да еще потом нужно будет заманить в нее  зверя.  К  тому  же  вся
затея приобретала значительную степень риска. Если сон у ящера был чутким,
а обоняние и слух острыми, то он сразу же учует человека, даже  если  Чейт
выберется через окно по другую сторону  дома.  В  темноте  же  чрезвычайно
активный и подвижный ящер будет иметь значительное преимущество в  схватке
с человеком.
   И все же Чейт решил рискнуть.
   Чтобы не привлекать к себе лишнего  внимания,  он  вновь  переоделся  в
армейскую форму болотного цвета, которая к тому же еще и пахла не  столько
жильем, сколько лесом. Освободившись от всех  лишних  принадлежностей,  он
оставил при себе только нож и фонарик, да еще сунул  за  пояс  ломик,  уже
однажды сослуживший ему службу.
   Закинув   на   плечо   связку   веревок   с   хитроумными   узлами    и
самозатягивающимися петлями, Чейт подошел к окну, прорезанному в  торцевой
стене вагончика. Не доверяя автоматике,  он  вручную  осторожно  приподнял
оконные запоры и сдвинул раму  со  стеклом  влево.  Перекинув  ноги  через
подоконник, он медленно опустился на землю и сразу же присел на корточки.
   - Кролик, - едва слышным шепотом позвал Чейт.
   Тотчас же два мохнатых шарика перелетели через подоконник и  опустились
рядом с ним на землю.
   - Сходи посмотри, как там наш приятель. - Изогнув руку, Чейт постарался
указать Кролику нужное направление.
   Тот сразу же понял, что от  него  требовалось.  Подпрыгнув  дважды,  он
скользнул за угол дома и скрылся из вида.
   Сидя на корточках, Чейт нервно прикусил ноготь на большом пальце.
   Кролик вернулся через пару минут. И вел он  себя  совершенно  спокойно,
словно не на разведку ходил, а совершал обычную вечернюю прогулку.
   Доверившись чутью Кролика, Чейт подобрался к углу вагончика и осторожно
выглянул из-за него.
   В широкой полосе света, падающего из окна дома, мирно спал закованный в
броню ящер. Сейчас он  был  похож  не  на  хищного  лесного  зверя,  а  на
обиженного пса, которого хозяин выгнал за порог.
   - Присматривай за ним, - велел Чейт Кролику.
   Зверек, конечно же, не понял, что сказал ему человек, но тем  не  менее
радостно подпрыгнул на месте.
   Чейт так же тихо вернулся к тому месту,  где  он  выбрался  из  окна  и
приступил к сооружению хитроумной нагутской ловушки.
   Собственно, вся хитрость заключалась в  системе  противовесов,  которые
тут же затягивали петлю, едва только в нее попадал зверь, и в самой петле,
которая могла быть затянута любым из  пяти  имеющихся  на  ней  скользящих
узлов. Но для того, чтобы все это придумать, нужно было не изучать  законы
Ньютоновой механики, а жить постоянно в лесу,  питаясь  тем,  что  удается
добыть с помощью собственных рук и природной смекалки.
   Учитывая то, что  работа  велась  по  большей  части  в  темноте,  Чейт
справился с ней довольно-таки быстро - к полуночи ловушка  на  ящера  была
готова.
   Негромким свистом подозвав к себе Кролика, Чейт  закинул  его  в  окно,
после чего и сам забрался в дом. Теперь они могли спокойно спать до утра.


   Утро началось с ударов в дверь.
   За ночь ящер разработал новую тактику. Теперь он не долбил дверь  лбом,
а бросался на нее с разбега всем телом.
   - Вот же глупое животное, -  посмотрев  на  ящера  в  окно,  безнадежно
покачал головой Чейт.
   Приняв душ, он насыпал чипсов Кролику в тарелку  и  приготовил  завтрак
себе.
   Помимо  этого,  Чейт  бросил  размораживаться  целую  индейку,  которую
собирался использовать для налаживания контактов с  пойманным  зверем.  На
травоядного ящер похож не был, а следовательно, он уже почти  целые  сутки
ничего не ел.
   Позавтракав, Чейт решил, что откладывать открытие охотничьего сезона не
имеет смысла. Зверь ревел  под  дверью,  ловушка  для  него  была  готова,
охотник был полон азарта и не ведал сомнений - так чего же еще ждать?
   Выбравшись в лес через окно, Чейт еще раз проверил установленную  ночью
ловушку - все скользящие петли, узлы  и  соединения.  Он  мог  действовать
неторопливо и спокойно, не опасаясь внезапного нападения,  -  о  том,  что
зверь, которого он собирался заманить  в  ловушку,  был  всецело  поглощен
своим делом, свидетельствовали регулярно  повторяющиеся  тяжелые  удары  в
дверь и яростный рев, которым заканчивалась  очередная  неудачная  попытка
ящера ворваться в дом.
   Оглядевшись по сторонам, Чейт отыскал взглядом  Кролика,  который,  как
обычно, вертелся у него под ногами. Поймав зверька за шнурок,  соединяющий
две части его тела, Чейт кинул его в открытое окно.
   - Сиди там. - Чейт строго погрозил Кролику  пальцем,  когда  тот  вновь
запрыгнул на подоконник.
   Кролик обиженно хрюкнул, но ослушаться не посмел.
   Чейт провел ладонью по подбородку. Сегодня утром он бриться не стал,  и
кожу ладони покалывала короткая щетина.
   Начиналось самое главное.
   Решительным шагом Чейт направился к углу дома.
   Выйдя  на  открытое  пространство,  где  ящер  мог  его  видеть,   Чейт
остановился.
   Зверь, увлеченно занятый своим делом, даже не обратил внимания  на  его
появление.
   - Эй! - Чейт подобрал валявшуюся на земле палку и запустил ею в ящера.
   Палка ударила зверя по спине.
   Удар был несильным, но ящер подпрыгнул, оттолкнувшись  от  земли  всеми
четырьмя лапами, и развернулся в сторону  покусившегося  на  его  звериное
достоинство человека.
   Даже на расстоянии в несколько метров  Чейт  отчетливо  увидел  красные
огоньки дикой ненависти, вспыхнувшие в крестообразных зрачках зверя.
   Ящер поднялся на задние лапы и, опершись на хвост, откинулся всем телом
назад. Голова его, запрокинутая кверху, была похожа на  огромный  молот  в
руках палача, занесенный над головой приговоренного к смерти.
   Из разверстой пасти зверя вырвался рев, от которого  сердце  противника
должно было дать сбой. Но Чейт еще помнил голос своего ротного  командира,
каким он отдавал команды на строевом плацу, - по сравнению  с  ним  звуки,
издаваемые ящером, могли показаться детским лепетом.
   Ящер   взмахнул   перед   собой   передними   лапами,   словно    желая
продемонстрировать свои ужасающего вида когти.
   Вообще он вел себя в точности как монстр из какого-нибудь второсортного
фильма ужасов. Вместо того чтобы сразу же броситься  на  свою  жертву,  он
сначала пытался напугать его до  полусмерти.  И,  следует  признать,  что,
несмотря на относительно  небольшие  размеры,  у  него  получалось  совсем
неплохое шоу. Впечатленный актерским мастерством ящера, Чейт даже в ладоши
похлопал.
   Почему-то именно это действие Чейта окончательно вывело ящера из себя.
   Прыгнув вперед, он взбрыкнул задними лапами и кинулся на человека.
   Рванул он сразу же с места в карьер. Чейту  только  и  оставалось,  что
припуститься от несущегося на него, подобно  танку,  закованного  в  броню
зверя.
   Ящер  передвигался  гораздо  быстрее  человека  и  настиг  бы  Чейта  в
несколько прыжков. Но разница между человеком и зверем заключалась в  том,
что зверь просто тупо наращивал скорость, пытаясь настичь свою  жертву,  а
Чейт бежал в том направлении, где, как он знал, бег  ящера  будет  прерван
захлестнувшейся на его теле веревочной петлей.
   Перепрыгнув через спрятанный  под  палой  листвой  рычаг,  Чейт  поймал
свисающий с ветки дерева, словно лиана, веревочный конец и, вставив руку в
заранее приготовленную петлю, повис на ней всей тяжестью своего тела.
   Почти одновременно глухо стукнули о землю  сорвавшиеся  со  своих  мест
противовесы.
   В спину Чейту ударил злобный, но одновременно  еще  и  возмущенный  рев
пойманного в ловушку ящера.
   Потянув веревку, которую он держал в руке, Чейт  захлестнул  ее  вокруг
ствола ближайшего дерева и только после этого обернулся,  чтобы  взглянуть
на свою добычу.
   Веревочные петли затянулись на теле ящера в двух местах - на  шее  и  в
районе живота. Широкие роговые пластины, покрывающие тело  ящера,  надежно
защищали его от боли,  которые  могли  бы  причинить  врезающиеся  в  кожу
веревки, и зверь  отчаянно  скреб  землю  когтями,  пытаясь  вырваться  из
ловушки, куда он угодил  по  собственной  неосмотрительности  и  глупости.
Растяжки на петлях не позволяли ящеру сдвинуться больше чем на полметра  в
ту или иную сторону.
   - Ну что, приятель, - присев на корточки, обратился к пойманному  зверю
Чейт. - Самое время отдохнуть и как следует подумать  о  своем  поведении.
Так ли следует  себя  вести,  когда  рядом  с  тобой  находится  существо,
уступающее тебе в силе, но при этом наделенное разумом?
   Зверь злобно глянул на Чейта и как-то странно зарычал. Это был даже  не
совсем рык, а какое-то непонятное  бормотание,  как  у  человека,  который
пытается что-то сказать с полным ртом, набитым горячей кашей.
   Несмотря  на  устремленный  на  него  полный  ненависти  взгляд,   Чейт
воспринял звуки, издаваемые  ящером,  как  признание  зверем  собственного
поражения.
   - Ну, вот и отлично, - кивнул Чейт. - У нас есть пара дней на то, чтобы
подружиться.  И,  чтобы  продемонстрировать  тебе  свою  добрую  волю,   я
приготовил для тебя подарок.
   Ящер прекратил ворчать и недоумевающе, как показалось Чейту,  посмотрел
на человека.
   Чейт многообещающе улыбнулся и, поднявшись на ноги, подошел к открытому
окну.
   - Можешь погулять,  -  сказал  он  послушно  сидевшему  на  подоконнике
Кролику. - Только не подходи близко к этому зверю. Он больше суток  ничего
не ел и, надо полагать, не побрезгует даже такой мелюзгой, как ты.
   Ящер на привязи что-то возмущенно рыкнул в ответ на это.
   - Не беспокойся! -  не  оборачиваясь,  крикнул  ему  Чейт.  -  Я  скоро
вернусь!
   Чейт забрался в окно и, взяв оттаявшую индейку,  разделил  ее  кухонным
ножом на четыре части.
   Прихватив с  собой  увесистую  птичью  ногу,  Чейт  вернулся  к  своему
пленнику.
   Сначала он было направился по привычке к окну, но, вспомнив о том,  что
осада снята, откинул засов и вышел во двор через дверь.
   - Как тебе это понравится? - Чейт помахал индюшачьей ногой перед  носом
ящера. - Уверен, ничего подобного тебе пробовать не приходилось. Это  тебе
не дикие куры, бегающие по лесу, с жилистыми ногами и  мясом,  похожим  по
вкусу на кусок пластика, а специальная мясная индейка, выведенная методами
генной инженерии.
   Даже не взглянув на рекламируемый  Чейтом  продукт,  ящер  презрительно
отвернулся от предложенного ему угощения.
   - Вот это да! - удивленно округлил глаза Чейт. - Впервые вижу  хищника,
отказывающегося от  мяса.  Здесь  у  вас  на  планете  полно  приверженцев
вегетарианской кухни, но я не думал, что они взяли под свой контроль  даже
диких животных. А может  быть,  ты  один  из  тех  самых  генно-инженерных
мутантов, которых вывели специально для того,  чтобы  пугать  новобранцев,
впервые попавших на полигон? Что же ты в таком случае употребляешь в пищу?
Не палую же листву?
   Ящер посмотрел на Чейта и мотнул головой,  словно  подтверждая  догадку
человека о том, что палая листва ему в пищу не годится.
   - Ладно, ты еще подумай насчет индейки. - Чейт кинул индюшачью ногу  на
землю так, чтобы ящер мог дотянуться  до  нее.  -  А  мне  тоже  пора  уже
перекусить.
   На ужин Чейт  приготовил  себе  индюшачью  грудку,  которая  все  равно
пропала бы, поскольку ящер отказывался есть  птичье  мясо.  Он  хорошенько
посолил ее, обсыпал специями и запек в гриле. Уже готовую  индейку  он  от
души полил острым кетчупом. На гарнир Чейт приготовил  спагетти  с  сырным
соусом. Кроме того, на стол был подан овощной  салат,  нарезанная  тонкими
ломтиками шенская ветчина и несколько кусочков камамбера.
   Обычно Чейт обходился более скромным  меню,  но  сегодня  ему  хотелось
достойно отметить победу над неугомонным ящером. Он даже стол пододвинул к
окну, чтобы, вкушая пищу, одновременно наблюдать  за  своим  пленником.  К
тому же он еще и опасался, что вездесущий Кролик захочет свести знакомство
с ящером и поплатится за это своей жизнью.
   Но Кролика больше интересовал не посаженный на привязь ящер, а чипсы из
походного рациона, которые не успевал подсыпать в его тарелку Чейт.
   К сожалению, ни в холодильнике, ни в кладовке пива Чейт не нашел. То ли
прежний обитатель дома не жаловал сей прекрасный напиток, то  ли  на  всех
базах ООН был об®явлен совершенно сухой закон. Как бы там ни было,  победу
Чейту пришлось обмывать чистым томатным соком.  Что,  впрочем,  тоже  было
совсем неплохо.
   Ящер, вначале пытавшийся перегрызть удерживающие его веревки, превратил
их в сплошные лохмотья, но справиться с моноуглеродной нитью, конечно  же,
не смог. Убедившись, что таким образом освободиться ему не  удастся,  ящер
принялся вращаться всем телом, скребя при этом  когтями  по  земле.  Но  и
такая тактика не принесла ему успеха. Система противовесов  контролировала
натяжение веревок и не позволяла петлям ослабнуть.
   Судя по тому, как долго и упорно ящер штурмовал дверь домика, усталость
ему была неведома в той же степени, что и сообразительность.  Поэтому  то,
что, покрутившись какое-то время, он успокоился и, поджав лапы  под  себя,
прилег на землю, можно было об®яснить только тем, что он смирился со своей
участью.
   Фаталистическое мировоззрение пойманного зверя пришлось Чейту по  душе.
Подобное поведение  ящера  могло  означать,  что,  несмотря  на  бездонную
интеллектуальную  пропасть,  разделяющую  человека   разумного   и   ящера
безмозглого, им все же, быть может, удастся найти общий язык. Но  основные
усилия в достижении этого, как существу, стоящему на более высокой ступени
развития, предстояло приложить Чейту.
   Готовя свой праздничный обед, Чейт несколько переусердствовал.  Еды  на
стол  было  выставлено  больше,  чем  в  состоянии  с®есть  один  человек.
Поскольку Чейт временно находился  на  полном  обеспечении  у  федеральных
вооруженных сил, он не собирался экономить продукты и разогревать пищу  по
второму разу. Вместо этого он свалил  все,  что  осталось  недоеденным,  в
большую широкую плошку непонятного назначения, найденную в кладовке.
   Выйдя к привязанному ящеру, Чейт убедился, что к индейке тот так  и  не
притронулся.
   - Странный ты какой-то, - озабоченно покачал головой Чейт. -  По  тому,
сколько в тебе энергии, не скажешь, что ты больной. Может быть, ты  киборг
и питаешься от батареек? Или тебя, как Кролика, нужно чипсами из походного
рациона кормить?
   При упоминании о походном рационе ящер вскинул голову и едва  ли  не  с
мольбой посмотрел в глаза Чейту. В крестообразных зрачках его  по-прежнему
явственно читалась злость, но это была теперь уже голодная злость.
   - Ну, не знаю даже, стоит  ли  тебе  после  индейки  предлагать  что-то
другое. - Чейт в сомнении почесал небритую щеку. - Хотя, с другой стороны,
почему бы и не попробовать.
   Подойдя к окну, Чейт взял плошку с об®едками, которую оставил на столе,
и, поставив ее на землю, ногой подтолкнул к морде ящера.
   Ящер глянул на Чейта с такой невыразимой словами злобой, что Чейт, хотя
и не сомневался в прочности удерживающих зверя  веревок,  невольно  сделал
шаг назад.
   - Похоже, эта еда тебе тоже не по вкусу,  -  негромко  произнес  он.  -
Прости, дорогой, но в  таком  случае  я  не  знаю,  чем  тебя  кормить.  А
отпустить тебя я смогу только после того, как генерал Баруздин снимет меня
с боевого дежурства в этом домике. Так что не обессудь, но  придется  тебе
какое-то время посидеть на диете.
   Чейт взялся за палку, собираясь забрать  у  ящера  плошку  и  выбросить
об®едки в утилизатор.
   Но стоило ему только протянуть палку к плошке, как ящер быстро  щелкнул
челюстями и укоротил  ее  ровно  на  двадцать  сантиметров.  После  этого,
подцепив  плошку  когтями,  он  подгреб  ее  под  себя,   прикрыв   сверху
прямоугольной челюстью, и  приглушенно  зарычал,  как  собака,  у  которой
пытаются отнять кость.
   - Ну ты даешь,  приятель!  -  удивленно  покачал  головой  Чейт.  -  То
воротишь нос от еды, то  драться  из-за  нее  готов.  Да  не  собираюсь  я
отбирать у тебя эти об®едки. Ешь на здоровье. У меня  этого  добра  полная
кладовка.
   Рычание ящера сделалось громче и напряженнее.
   - Все. - Быстро сообразив, что от него требуется, Чейт вскинул  руки  к
плечам. - Оставляю тебя наедине с этой плошкой самых  лучших  в  Галактике
об®едков.
   Отвернувшись от ящера, он быстро зашагал в сторону крыльца.
   Войдя в дом,