о понимать. И приборы здесь немного другие... Жаль, что
Дракон не расскажет, чем он тут занимается... Как его могла
заинтересовать столь унылая, рутинная работа?..
    - Вначале простой, - потребовал Дракон, довольно ловко вспрыгивая
на свой "трон". Нормальных кресел у него здесь, конечно же, не
найдется. Зато этих, "игрушечных", целых три. Ничего, иногда полезно
и постоять.
    Теммокан с интересом наблюдал, как Дракон ловко заряжает шарик
внутрь массивного проектора. Не глядя, тихонько стукнул по крышке
стоявшей рядом штуковины, похожей на древний, заправлявшийся маслом,
фонарь.
    В комнате немедленно сгустились сумерки. Теммокан тихонько
присвистнул. Ну и чудеса тут творятся... "лампы темноты" были одним из
самых последних достижений Академии. Найти им реальное применение было
непросто - фотографы нынче были реликтами, никак не желающими вымирать,
и никаких новшеств не признавали. Впрочем... нет, непонятно. Даже если
Дракону лень тянуться за шнуром, закрывающим жалюзи, для чего ему его
пресловутая магия?..
    Теммокан продолжал недоумевать и поражаться необычной обстановке,
когда в нескольких шагах от него возникло об®емное изображение.
Первый "кадр" *килиана* - как правило, самый четкий.
    Это был вид на площадь. Судя по громаде Храма, отчетливо
видневшегося на заднем плане, с®емка проводилась в Венллене. А вот
когда - понять трудно. Судя по всему, снималось какое-то праздничное
шествие.
    - Следите за головой статуи, - проронил вдруг Дракон и
изображение, качнувшись, резко приблизились. Эффект присутствия был
впечатляющим - Теммокан, даром что навигатор, прошедший на кораблях
не одну тысячу миль, схватился за крышку стола, хотя и не думал
падать.
    Приблизилась голова статуи. Красиво... Солнечного Воина всегда
изображают улыбающимся. Страшная улыбка, надо вам признаться...
    - Продолжаю увеличивать, - об®явил Дракон.
    Вновь изображение вздрогнуло и теперь один лишь глаз статуи,
выточенный из крупного алмаза, повис перед ними. Впрочем, непонятно
было, чего добивается Дракон. Уже было заметно, что качество изображения
ухудшилось. И что здесь удивительного? Большинство кристаллов было в
состоянии запоминать изображение, что и после тысячекратного увеличения
оставалось четким. Данный кристалл был несколько хуже. Или начал
"портиться". Что это доказывает?
    - Понятно, - кивнул Теммокан. - Вижу, что изображение ухудшилось.
    - Отлично, - Дракон погасил проектор и осторожно заменил один
шарик на другой. - Смотрите внимательно.
    На этот раз качество было несравненно лучше. Озеро. Где именно -
непонятно. Но красивое. Судя по всему, была осень - берег был выстлан
красной, оранжевой и местами светло-зеленой листвой. Ветер чуть хмурил
во всем остальном безупречную поверхность. Превосходный пейзаж!
    - Красота какая! - произнес Теммокан, придвигаясь поближе.
    - Дальнее дерево, - указал Дракон. - На том берегу.
    Картинка на миг затуманилась, затем перед зрителями возникло
небольшое деревце. Не иначе, ветром его надломило... вот-вот
сломается окончательно. Что же это?! Теммокан ощутил, как мгновенно
вспотел его лоб. На первоначальной картинке это дерево было едва
заметно - так, незначительный штрих. Теперь же оно высилось перед
ними, словно находилось в десятке шагов. Но изображение оставалось
безупречным, четким, со множеством деталей!
    - И что? - спросил человек, облизнув губы.
    - Следите внимательно, - предложил Дракон.
    Картина начала... поворачиваться. Взгляд невидимого "наблюдателя"
начал скользить по медленно вращающемуся дереву. И... стало видно,
что по ту сторону дерева сидит, прижавшись к самой земле, крохотная
полевая мышь. При таком увеличении она казалась крупнее тигра. Точка
зрения повисла над головой зверька, и Теммокан понял, что смотрит на
мышку сверху вниз.
    - Этого не может быть! - воскликнул он возбужденно. - Откуда это
взялось? Что это - розыгрыш?
    - Нет, - покачал головой Дракон. - Хотите, прогуляемся по дну
озера?
    - Н-нет, - покачал головой навигатор, как можно более энергично.
- А это... что это? Кто это?..
    Взгляд "наблюдателя" метнулся вверх и в сторону и стал виден тот,
кто записал этот кристалл. Теммокан успел различить только высокую
фигуру, в плаще, чьи полы были отброшены за спину порывом ветра. И
все закончилось.
    Стало темно.
    Дракон вновь коснулся "лампы" и темнота стала мало-помалу
рассеиваться.
    - Можно посмотреть на... того, кто записал это? - попросил
Теммокан, почти что робко.
    - Нет, - услышал он тяжелый бас. Не сочетался внешний вид
"медвежонка" с таким густым, тяжелым голосом. - Мы и так увидели
слишком много. Прикройте дверь, пожалуйста...
    Теммокан был слишком поражен, чтобы ослушаться. Он двинулся в
сторону двери медленно, как во сне, не переставая думать об
увиденном. То, что только предстало его глазам, никак не могло
существовать!.. Ведь, если только Дракон не решил разыграть его,
внутри этого кристалла находится на просто изображение... пейзаж и
свист ветра... там находится целый мир! Или, по крайней мере, часть
мира, явная и осязаемая!..
    За его спиной послышался слабый треск.
    - Что... - начал Теммокан, держась рукой за ручку двери, и не
окончил. Дракон положил шарик на одну из ладоней и резко накрыл ее
другой.
    Теммокан не успел как следует защитить глаза. Вспышка была не
жаркой, но его ощутимо толкнуло назад. Когда он поднялся на ноги, перед
глазами еще прыгали черные пятна, а за окном, прямо перед ним, виднелось
нечто странное и небывалое... Полчаса спустя, когда удалось окончательно
собраться с мыслями, навигатор осознал, что он видел знакомую с детства
картину - круги, разбегающиеся по поверхности заросшей ряской воды.
    Только вместо воды было небо...а вместо ряски - облака, деревья,
весь окружающий мир. Он покачивался вверх-вниз еще секунду-другую, после
чего все вернулось на свои места.
    Дракон отряхнул ладони. Тончайшая стеклянная пыль взвихрилась
вокруг него.
    И Теммокан понял, что их в комнате уже не двое. Светлейший, от
волнения едва не подавившийся собственной сигарой... и трое ребят из
охраны. Все с глазами, вылезающими на лоб. Должно быть, тоже увидели
"круги на воде".
    - Дракон? - спросил Даллатер, выплюнув остатки сигары прямо на
пол. - Теммокан? Что тут творится?
    - Извините, - проговорил Дракон смущенным басом. - Я несколько
увлекся. Есть захотелось, так что...
    Нелепое это об®яснение совершенно удовлетворило вновь прибывших и
те, успокоенные, побрели прочь.  Теммокан тем временем осмотрел и
ощупал себя, чтобы убедиться, что все на месте. Ну и развлечения у
этих "медвежат"! Да! Чем ему кристалл-то не угодил? Однако ответа
ждать не приходилось - Дракон уселся в кресло спиной к двери и,
казалось, погрузился в размышления.
    В точности как Светлейший. Если уж он погрузился в свои дела -
можешь вставать и уходить, твое присутствие более не обязательно.
Провалиться им обоим с их деликатностью!
    Минуты через три навигатор тихонько открыл дверь и вышел в
коридор, где царила прохлада и полумрак. Окружающий мир казался
ярким, свежим, только что возникшим. Что же такое произошло?..
    И зачем было звать его, Теммокана?
    Множество мыслей приходили ему в голову, но ни одна не оказалась
достаточно уместной.

                             Шеттама, 58 Д.

    В доме был кто-то еще.
    С каждым днем она словно приходила в себя после долгого,
болезненного забытья. Иногда чувства резко обострялись - и каждое
пятнышко на стене, каждый скрип, доносившийся из углов старого дома,
каждый оттенок запаха - становились почти непереносимо сильными,
изобилующими деталями, заслуживающими того, чтобы всматриваться и
вслушиваться бесконечно. И руки. Те руки, что отодвигали засов, чтобы
впустить всадников внутрь, действительно принадлежали старухе -
высохшие, узловатые, с тонкой бледной кожей, испещренной темными
пятнышками. Теперь... она вновь и вновь осматривала себя... мнимая
старость пропала без следа. Что происходит? Где она и кто она?..
    - Я не отсюда родом, - услышала она как-то свой собственный голос
и едва не подпрыгнула от неожиданности. Голос тоже стал моложе. Во
всяком случае, уже не был глухим, угасшим, истертым...
    В доме не было ни одного зеркала. А много ли увидишь в бадье с
водой? Хорошо еще, что колодец совсем рядом с домом, до реки в такую
метель можно и не дойти.
    И в доме находился кто-то еще.
    Чей-то взгляд, пристальный и цепкий, время от времени обжигал
прикосновением затылок. Но, как стремительно ни пыталась она
оборачиваться - никого так и не смогла заметить. Однако кто-то все же
был.
    Возможно, это был какой-нибудь домовой. Или в кого там верили
здешние жители? Сама она не помнила своего детства, но, обходя нехитрый
двор, время от времени замечала, что оставляет - видимо, в моменты
своего беспамятства - разнообразные мелкие подношения. Кому? Неизвестно.
Кусочки сухарей с блюдечком воды. Немного каши. И так далее...
    И кто-то подчищал все оставленное, до последней крупинки. Крысы?
Вполне возможно... Или кто-то из безвредной нечисти, которую полагалось
всячески ублажать?
    Сегодня она впервые не оставила нигде ни крошки и таинственный
взгляд преследовал ее весь день.

                                *  *  *

    Чем занять себя человеку, запертому метелью в четырех стенах
дома?
    Чудо, что в сарае нашлось достаточно дров и угля, чтобы как-то
пережить время холодов.
    Чудо, что оставшихся скудных запасов хватит, чтобы увидеть новую
весну.
    Чудо, что банды мародеров и тех несчастных существ, за которыми
охотятся отряды об®единенной армии, не обращают внимания на эту
деревеньку и единственный обитаемый дом.
    Но продолжать надеяться на чудеса - значит, испытывать терпение
богов. Кроме того, никому не известно, что ждет ее впереди. Так что
пора пытаться самой вмешаться в то, что происходит. Чудеса еще могут
пригодиться.
    ...Она сидела и, чтобы хоть чем-то занять себя, чинила вытертую
до блеска во многих местах, старенькую шубу. Бесполезное занятие, но
сидеть у тихо потрескивающего огня, вслушиваясь в жалобный стон ветра
и шорох в погребе - занятие не менее бесполезное. И гораздо быстрее
привело бы ее к безумию. А человек, которому доводилось быть на
волосок от смерти, не торопится увидеть ее вновь...
    Непонятный взгляд не оставлял ее в покое уже третий день. Она
прилежно оставляла скромные подношения - которые исчезали самое
большее спустя полчаса - но избавиться от неприятного ощущения не
удавлось.
    Кроме того, были сны.
    Несколько месяцев - или лет? - назад лишь во сне она ощущала себя
живой и настоящей. Сны более походили на настоящий мир, нежели
дымящиеся руины, останки людей и чего-то такого, что вызывало ужас и
после смерти, мертвые леса и отравленные озера... Война никогда не
бывает справедливой - как всякое потрясение, она поднимает со дна
жизни огромную волну нечисти. И неизвестно, что страшнее - те битвы,
о которых позднее слагают легенды или те, о которых предпочитают
никогда не вспоминать...
    Во снах не было ни войны, ни огня, ни грязи.
    А теперь, вот уже третью ночь, приходили видения каменного мешка,
душной комнаты, заставленной огромными котлами и чанами, из которых
поднимался едкий дым... И останки человека - судя по всему,
с®еденного заживо - посреди этой жуткой картины... Несколько раз она
просыпалась от собственного крика. Приходил новый сон, и оживало все
то же жуткое видение...
    Оно преследовало ее и наяву. Сидеть над шубой с иголкой в руках
помогало хоть как-то избавиться от наваждения.
    Было и еще одно - отчасти приятное - явление. Память перестала
проваливаться в небытие, стоило ей в очередной раз разомкнуть веки
утром.
    ...Она обнаружила, что сидит, довольно давно, и прислушивается к
звукам из погреба.
    Тихо. Никто не шуршит, ничьи резцы не обрабатывают неподатливое
дерево. Никто не попискивает, утверждая свои права на пищу, на
территорию, на что бы то ни было... Тишина.
    Спокойствие это было оглушительным. Страшным. Женщина отложила в
сторону шубу и на цыпочках подошла к массивной крышке.
    Прислушалась.
    Чье-то едва заметное дыхание или всего лишь свист ветра?
    Осторожные мягкие шаги или игра воображения?
    В руке у нее была кочерга - единственный предмет, показавшийся
подходящим оружием. Единственный нож, который удалось отыскать и
кое-как заточить, был очень тонким.
    Сосчитав до десяти, она перевела дыхание и рывком откинула крышку.
    Ничего не случилось. Разве что затихли последние звуки,
доносившиеся оттуда... или же она попросту пришла в себя.
    - Я знаю, что ты там, - произнесла она громко, чувствуя себя
невероятно глупо. - Хватит прятаться. Выходи!..
    Удары собственного сердца звучали так громко, что она боялась
оглохнуть.
    Когда чья-то нога опустилась на скрытую во мгле ступеньку, она
едва не выронила кочергу. А крик... от страха горло ее словно сжало
стальным обручем.
    Когда две руки легли на верх лестницы, она обрела способность
спокойно дышать и рассуждать.
    Руки были такими же хрупкими и тонкими, как и ее собственные...

                            Дайнор, 1242 Д.

    Светлейший возник в дверном проеме неожиданно. Он выглядел как-то
странно. Теммокан недоуменно смотрел в темно-карие глаза своего
начальника и осторожно вернул на место очередной шарик, что только что
извлек из "гнезда" - контейнера, в который входило две сотни "зрячих
камней".
    - Оставь это все и быстро за мной, - велел он и, кивнув куда-то себе
за спину, повернулся (с мягким шорохом, что всегда сопровождал его) и
быстрым шагом удалился.
    Теммокана все еще задевало то, что Светлейший полагал свои указания
само собой обязательными к исполнению. В пределах Хранилища он был
всемогущ (или, по крайней мере, так думал). Взывать к нему, пытаться
убеждать - все это было бесполезно. И, как это ни странно, никто никогда
не возмущался. Ни за глаза, ни открыто.
    Навигатор не вполне еще пришел в себя после той "ряби на небе" и
мысли его были поглощены совсем иным. Фигура на берегу озера не давала
ему покоя.
    Как же это могло произойти?
    ...Они спустились по трем винтовым лестнциам, Светлейший лично отвер
своим "универсальным" ключом три массивных металлических двери
(исключающих вякую возможность пройти сквозь них, припомнил навигатор)
и, остановившись на пороге одного из хранилищ (Теммокан расширенными
глазами обвел уходящие во мрак стены - и "гнезда", "гнезда", "гнезда".
Похоже на птичью колонию, подумал Теммокан неожиданно и едва не
рассмеялся, представив, кто мог бы снести подобные "яйца".
    - Здесь, - послышался голос из-за его спины. Теммокан обернулся.
Даллатер стоял у порога. - Комната для охранника справа от тебя. Посиди
пока здесь. Твой ключ, - он протянул руку повелительным жестом и
навигатор подчинился, сам не осознав этого.
    - Я вернусь за тобой, - пообещал Светлейший и дверь мягко
затворилась перед Теммоканом.
    Стало темно.
    - Какого... - охрипшим голосом произнес островитянин, неожиданно
понявший, что окутавшая его мгла вовсе не так приятна, как могло бы
показаться. И понял также, что сжимает в правой руке что-то
продолговатое, отполированное, массивное.
    Предмет озарился изнутри мягким желтоватым светом. Теммокан
облегченно вздохнул. Это был факел. Ну не совсем, конечно, факел... Он
не горел, не коптил, не мог вызвать пожара. Настроить его можно было на
какой угодно цвет свечения - а при необходимости и на мгновенную мощную
вспышку.
    Однако и оставаясь просто факелом, который освещал все вокруг на
расстоянии полусотни шагов, факел "горел" не менее двух недель
непрерывно.
    Светлейший не раз говорил, что это - одно из величайших достижений
современной магии. Со сглаженными краями, прочный и приятный на глаз,
"холодный факел" мог подзаряжаться практически от чего угодно. От
прямого солнечного света, от ближайшей силовой линии, от зарядного
устройства, от простого контакта с человеком (нет, это не опасно для
здоровья, тут же говорил он)... При разрушении не давал острых обломков.
    Из-за этого он такой тяжелый, подумал навигатор, легким движением
кончика пальца заставляя факел переливаться всеми цветами радуги. В
обычную продажу такие предметы не поступают. Да... Видал он подобное -
включая и "всевидящий глаз", способный установить мировые координаты в
каком бы то ни было месте окружающего мира... Но настолько удобный,
надежный и долгоживущий инструмент - впервые.
    Мне такой полагается как работнику Хранилища, вспомнил он. Когда это
я успел его достать? И вроде бы вообще оставил его в ящике стола...
    - Проклятие, - произнес он, чтобы прогнать давящую на уши тишину.
    Никакого эха. Шарики переливаются, сверкают сквозь отверстия в
стенах "гнезд". Контейнеры нарочно сделаны проницаемыми для воздуха.
Ага, а вот и кондиционер заработал... Недовольно так заворчал -
влажность в хранилище повысилась, пора удалить ненужное...
    Чего ради Даллатер запер его здесь?
    - Похоже, он все-таки сумасшедший, - заключил навигатор, ожесточенно
почесав затылок. Надо поскорее разобраться с этими шариками и убраться
вон отсюда. Заодно и посмотреть, удастся ли ему настичь...
    Позади что-то скрипнуло.
    Навигатор подпрыгнул, словно его ужалили.
    Это была всего лишь дверь помещения для охранника - "вахтерки". Тоже
дань времени, ибо последние два столетия здесь справляются и автоматы.
Машины, машины,..
    Сквозняки повсюду. А казалось, что хранилище совершенно герметично.
    Теммокан скользнул внутрь комнатки и тщательно прикрыл за собой
дверь.
    Внутри было куда уютнее.

                             Шеттама, 58 Д.

    Она медленно отступала - внутрь "кухни". Обладатель рук высунул
голову (самую обычную, человеческую) и выбрался наружу одним быстрым
движением.
    Некоторое время они смотрели друг на друга.
    - Что ты там делал? - спросила женщина, все еще не решаясь отпустить
кочергу. Первые несколько мгновений неожиданный "гость" показался ей
огромным, уродливым и страшным. Теперь было видно, что он вовсе не такой
уж и страшный.
    И вообще ему едва ли вряд ли больше двадцати лет.
    "Северянка", отметил выбравшийся из подполья. Лет сорока. Короткие
волосы, цветом напоминающие солому, несколько грубоватые черты лица.
Для обитателей Срединных стран - нечто странное, почти что уродливое.
Даже шутка такая есть, что северяне своих женщин вырубают из скал,
топорами. Оттого-де такие нескладные.
    Откуда ей взяться здесь, почти посередине Большой Земли?
    - То же, что и ты, - ответил он на словах и, бросив оценивающий
взгляд на кочергу, захлопнул босой ногой крышку погреба. - Прятался.
    "С запада", подумала женщина. "Каким ветром его сюда занесло?"
    Медленно и осторожно она прислонила кочергу к стене и выпрямилась.
Мальчишке (росту в нем было едва ли пять футов - на добрую голову ниже
ее самое) досталось больше, чем ей. Кожа да кости. Что он там ел? Крыс?
    Что-то здесь не так.
    - Там полно крыс, - произнесла она полувопросительно. Мальчишка
хмуро кивнул. Пожалуй нет, не мальчишка. Глаза его выдают. Глаза
взрослого человека...
    Они замерли. Оба.
    - Почему ты не спрашиваешь, как меня зовут? - неожиданно спросил
"мальчишка".
    Она на миг смутилась и быстрым взглядом осмотрела себя. Вроде все в
порядке... что он так уставился на нее? Боится? Зачем тогда вылез?
    - Не знаю, - она уселась с размаху на деревянный табурет. Ноги
неожиданно отказались ей служить. Ее новый знакомый молча уселся,
прижавшись спиной к горячей еще печке.
    Курточка его была чрезвычайно грязной и во многих местах проеденной.
Мощными резцами. Как он только выжил - непонятно.
    - Неммерлонитен, - неожиданно произнесла она. Да. Так оно и звучало.
    - Что? - удивился "мальчишка", подняв глаза.
    - Меня так зовут.
    Наступило неловкое молчание.
    - Вряд ли, - высказался он в конце концов. - Я