ой принадлежности; небольшой рост, не более ста  двадцати
сантиметров, давал повод  принять  его  за  неудачного  детеныша  лесной
гориллы. Впрочем, отсутствие  волос  и  синий  цвет  кожи  не  позволяли
утверждать это наверняка.
   Голова была довольно крупной, ножки короткими, а  руки  доставали  до
колен. Тем не менее создавалось впечатление, что это существо при  жизни
было развито в полной мере, и его большие фасеточные глаза как будто еще
хранили осмысленное выражение.
   - Обрати внимание вот на  эти  следы.  -  Конвей  показал  на  рубцы,
оставшиеся на плечах неизвестного существа. - Похоже, до самой смерти он
таскал на себе какое-то снаряжение - вроде ранца.
   - А где этот ранец? - задал полковник идиотский вопрос.
   - Думаю, его унесли остальные... э-э... синие человечки. А  захватить
с собой труп уже не успели.
   - Откуда он у тебя?
   - Пепе принес. Пепе Корзун, помнишь его?
   - Корзун? Значит, тело хранится у тебя больше четырех лет?
   - Да, больше четырех лет, - согласился Перси. Наверху снова  грохнула
бомба, но ни он, ни полковник Конвей не обратили на это внимания. - Пепе
утверждал,  что  видел  эти  существа,  и   принес   труп   в   качестве
доказательства. Затем он ушел, чтобы  поймать  живого  человечка,  ну  а
дальше ты знаешь...
   - Да, знаю. Парня пошинковали, словно развесную ветчину, при  толщине
среза в тридцать пять микрон. Камрад  Мартильос  утверждал,  что  внешне
Пепе выглядел совершенно невредимым, но, когда его  попытались  поднять,
он расползся на эти прозрачные ломтики...
   В коридоре послышанся шум, и  Перси  торопливо  прикрыл  нишу  щитом.
Затем придвинул на место книжный шкаф.
   - Почему ты не говорил об этом раньше? - спросил полковник.
   - Потому что упоминание о синих  человечках  навсегда  похоронило  бы
этот проект. Ты  ведь  знаешь,  как  в  разведке  относятся  к  подобным
шуточкам.
   - Да уж знаю, - согласился полковник.  Шум  в  коридоре  усилился,  и
скоро в помещение вломилось человек десять камрадов.
   - Они приближаются! Они приближаются, камрад  Авелиан!  -  заголосили
бойцы, перебивая друг друга.
   - Стоп! - поднял руку Перси. - Говори ты, камрад Динкрафт.
   -  Солдаты  идут  прямо  через  Горячие  Ямы,  взявшись  за  руки   и
вытянувшись змейкой!
   - А рядом с ними крадутся две огромные  зеленые  саранчи!  -  добавил
камрад Феликс.
   - Может, это роботы?
   - Нет, это насекомые. Гигантские насекомые - у них большие  глаза,  и
еще они ходят вот так. - Феликс положил винтовку на пол и,  подняв  одну
ногу, замер в неестественной позе, затем сделал еще  один  шаг  и  снова
замер на одной ноге.
   - Может, это птица? - продолжал расспрашивать Перси.
   - Нет, саранча.
   - Хорошо. Возвращайтесь назад - а мы с  полк...  с  камрадом  Конвеем
поднимемся вслед за вами.
   Небритые повстанцы закивали головами и  убрались,  а  Перси  снял  со
стены автомат, проверил магазин и подобрал с пола разгрузочный  жилет  с
боеприпасами, перевязочным материалом и продуктовым запасом на три дня.
   - Что ты решил делать с деньгами?  -  неожиданно  спросил  полковник,
наблюдая за приготовлениями Перси.
   - А что я могу с ними  сделать?  Сжечь?  А  если  нам  повезет  и  мы
закопаем этот батальон в джунглях, кто мне поверит, что я  уничтожал  их
из лучших побуждений?
   - Значит, пусть достанутся Ламберту?
   - Если это и произойдет, нам с тобой будет уже все  равно,  кому  они
достанутся.
   - И все же, тридцать пять миллионов - это огромная сумма.
   - Что-то я не пойму тебя, Йорк. Ты что,  предлагаешь  поделить  их  и
сбежать в джунгли? - На лице Перси появилась издевательская усмешка.
   - Я не о том, Авелиан. Если  эти  деньги  пропадут,  Марон,  Гагауша,
Протос и Филадельфия - все они останутся без  средств,  ведь  мы  же  их
перевалочный  банк.  Эти  тупые  скоты-камрады  не  станут  бороться  за
освобождение бесплатно, ты же знаешь.
   - Хорошо, что ты предлагаешь?
   - Нужно бросить жребий.
   - Зачем?
   - Кто-то один должен остаться здесь - с  деньгами.  А  тот,  кому  не
повезет, пойдет наверх. Авелиан думал недолго.
   - Я согласен, - сказал он. - Давай свой жребий, он у тебя  в  верхнем
кармане. Старый серебряный империал.
   Теперь голос Перси звучал жестко, без тени дружелюбия.
   Не отводя взгляда от Авелиана, полковник достал из указанного кармана
монетку и перед тем, как подбросить ее, предупредил:
   - Орел - наверх идешь ты, решка - я.
   Перси чуть  заметно  кивнул,  а  когда  монетка  взвилась  в  воздух,
выстрелил из запасного пистолета.
   Конвея отбросило к стене, и он, падая, выронил свой пистолет, которым
так и не успел воспользоваться. Авелиан  проворно  подхватил  монету  и,
добив полковника двумя выстрелами,  разжал  ладонь,  чтобы  узнать  свой
жребий.
   - Орел, - произнес он с  улыбкой  сожаления.  -  Ты  везунчик,  Йорк,
наверх иду я.

17

   Уже знакомая  тошнотворная  тишина  навалилась  сразу,  отодвинув  за
глухую стену все живые звуки и выстроив перед колоннами солдат гибельный
коридор, через который им предстояло пройти.
   Шедшие впереди двое  разведчиков  закачались  и,  хватаясь  за  ветки
безмолвных деревьев, начали оседать на землю.
   - Руки! Протяните им руки, - приказал Ник, сам не понимая  почему  он
это говорит.
   Солдаты подскочили к разведчикам и, взяв их за руки, стали  озираться
по сторонам, ожидая от генерала дополнительных указаний.
   - Станьте в цепочку и возьмитесь  за  руки  -  ладонь  в  ладонь.  Не
бойтесь, пока мы здесь, на поляне, никто в нас стрелять не будет.
   Спорить никто не стал, и скоро  уже  весь  батальон  двигался  вперед
извивавшимися змейками, а поставленные в цепочку двое разведчиков пришли
в себя, и на их лица возвратился румянец.
   Вместе со всеми в такой цепи шел и сам  генерал,  хотя  тяжелый  "МС"
больно бил его по ногам и мешал передвигаться. Через  несколько  человек
от командира вышагивал верный Бакстер. Ни при каких  обстоятельствах  он
не  отказывался   от   "корсарской"   раскраски   и   таскал   на   себе
полнопрофильную кирасу.
   - Что делать нам, сэр? - услышал Ламберт в наушнике голос  лейтенанта
Гольдфарб.
   -  Двигаетесь   параллельно   первой   колонне.   Если   почувствуете
недомогание, немедленно возвращайтесь...
   - И все? - удивилась Гольдфарб.
   - Все, - подтвердил генерал.
   - Я вижу какое-то движение! - Это была уже Синеккия.
   - Что ты видишь?
   - Э-э... прошу прощения, сэр, но... Когда переключаюсь с тепловидения
на логическую сетку, замечаю силуэты. В промежуточном режиме...
   Ник тут же высвободил руки и, вскинув "МС",  настороженно  огляделся.
Весь батальон тотчас ощетинился стволами, высматривая  среди  безмолвных
деревьев притаившегося врага.
   Однако ничего, кроме возвращающейся тошноты  и  сонливости,  не  было
замечено.
   - Взяться за руки! Вперед марш! И  снова  батальон  двинулся  вперед,
давя ногами замерших лягушек и ящериц. Иногда на верхние ветки  деревьев
садились пролетавшие мимо  птицы,  однако  они  тут  же  падали  вниз  с
распахнутыми клювами и остекленевшими глазами.
   - Кажется, я схожу с ума, сэр... - Это снова была Синеккия. - Силуэты
нечеткие, но это похоже  на  детей...  Да,  на  маленьких  большеголовых
детей.
   Ник посмотрел в ту сторону, где должны были идти "катчерсы", и  скоро
заметил их. Они двигались словно лесные тени, и скорее это их можно было
принять за настоящих лесных обитателей, чем какие-то призрачные силуэты.
   - Ты не видишь, какие у них глаза, Синеккия?
   Шедший перед генералом солдат украдкой бросил на него взгляд.
   - Только силуэты, сэр. У них большие головы...
   "Дело дрянь - это похоже на резекторов", - подумал  Ламберт  и  снова
огляделся. Эти твари определенно были где-то здесь, и стоит  им  решить,
что солдаты им надоели, хлопот не оберешься.
   Шесть лет  назад  Ламберт  впервые  столкнулся  с  этими  обитателями
тропических лесов, и случилось это на  Эльбере.  Его  отряд  преследовал
группу урайских диверсантов, которые были отлично подготовлены и  мотали
людей Ника, как малых детей. То,  что  преследователи  не  теряли  след,
можно было объяснить только везением.
   Местный проводник-пехотинец несколько  раз  предлагал  Нику  оставить
урайцев в покое, они и так сильно рискуют, забираясь в странные места  с
молчаливой природой. Однако Ламберт, охваченный азартом, продолжал гнать
своих людей по следу.
   И тогда проводник в первый раз произнес это слово: "резекторы".
   - Я не знаю этих мест, и здесь пахнет резекторами, майор  (тогда  еще
Ник был майором). Если мы не повернем назад, умрем так  же,  как  и  эти
дерзкие урайцы.
   - Но урайцы живы! - возразил Ник.
   - Не думаю, - загадочно произнес проводник, а через семь  часов,  под
вечер, они наткнулись на двенадцать изуродованных  трупов.  У  некоторых
тел отсутствовали руки, у других ноги или голова, а  срезы  были  такими
аккуратными, что невозможно было определить, что за страшный  инструмент
при этом использовался.
   Ламберт не решился остаться там на ночевку, и взвод всю  ночь  шел  в
обратном направлении. Нервозность передавалась от солдата к  солдату,  и
когда после восхода солнца Ник разрешил привал, никто не смог заснуть.
   Люди находились в какой-то прострации и сидели на земле  с  открытыми
глазами, однако и это  не  помогло  уберечься  от  беды.  Когда  Ламберт
приказал идти дальше, оказалось, что половина солдат взвода мертвы и  их
тела разрезаны на части. Стоило до них дотронуться, как они  распадались
точно крепость из кубиков.
   Оставшиеся в живых почти бежали  еще  целые  сутки  и,  казалось,  не
чувствовали  усталости,  однако  возле   реки,   где   уже   встречались
автоматизированные посты слежения, Ламберт  потерял  еще  троих  солдат,
включая проводника.
   В расположение своих вышли только четверо, да и то один из них все же
лишился кисти. Каково же было удивление Ламберта, когда через полгода он
встретился с этим парнем в одном из своих подразделений - бывший  калека
вернулся на службу полностью восстановившимся.
   "Вы не поверите, сэр, - сказал он Нику, когда они остались наедине. -
Отсеченная рука отросла у меня за три месяца. Отросла - вы понимаете?"
   Убедившись, что  примарские  пехотинцы  форсируют  гиблые  места  без
потерь, с ближайшей опушки ударил пулемет.
   В ответ несколько раз хлопнули  гранатометы,  и  огневая  точка  была
подавлена, однако шестеро солдат остались лежать  в  траве.  Послышались
команды батальонных офицеров, в  том  числе  и  командира  подразделения
майора Катаоми, и колонны стали рассыпаться в цепь.
   Теперь, когда начинался штатный  бой,  Ник  уже  не  вмешивался.  Его
занимала  судьба  роботов-разведчиков,  которые  ушли   далеко   вперед.
Впрочем, вызывать пилотов по радио он не стал.  Даже  обмен  несколькими
фразами мог демаскировать эти бесшумные машины.
   Короткими перебежками солдаты батальона продвигались вперед, и  скоро
за первыми  же  рядами  деревьев  на  опушке  леса  произошла  отчаянная
схватка. Непонятно зачем,  рота  сепаратистов  бросилась  на  пехотинцев
врукопашную - на взгляд Ламберта это было неоправданно.  Бойцы  Ламберта
знали о штыковых боях не понаслышке, и вскоре с группой смелых  партизан
было покончено. Если бы не взрыв случайно оброненной  гранаты,  батальон
обошелся бы в этой схватке без потерь.
   Когда генерал и сопровождавший его Бакстер подошли к месту  недавнего
боя, с Ламбертом связался майор Кац.
   - Мы все еще  связаны  этой  группой,  сэр,  -  пожаловался  командир
второго батальона.
   - Надеюсь, ты побеждаешь, Поль?
   - Побеждаю... Но очень медленно. Эти парни очень умелые и сознательно
уводят нас подальше от бункеров.
   - Не беда, Поль. Твое дело разобраться с ними, похоже,  это  одно  из
лучших их подразделений...
   Успокоенный Кац продолжил преследование  дерзкого  отряда,  а  первый
батальон снова стал продвигаться к подземной базе.
   Через  двести  метров  пехотинцев  встретил  плотный  огонь,  который
усиливался по мере продвижения батальона.
   - Похоже, мы подобрались к  самому  логову!  -  заметил  Бакстер,  не
поднимая головы от земли. Разрывные пули  звонко  хлопали  в  ветвях,  и
приходилось быть крайне осторожным, чтобы не нарваться на такой подарок.
   Вскоре на правом фланге начался прорыв. Солдаты  побежали  вперед,  и
Ник предложил Бакстеру последовать их примеру.
   - А то что ж мы тут с тобой прохлаждаемся?!
   - Это небезопасно, сэр,  -  напомнил  Бакстер,  который  считал  себя
ответственным за жизнь генерала. Впрочем, его и самого так  и  подмывало
броситься в гущу свалки.
   Выбрав направление для удара, оба "корсара" рванули вперед. В воздухе
запели пули, но "корсары" уже успели залечь.
   - Неплохо получилось, а, сержант?
   - Да,  генерал,  кое-что  еще  можем...  Прикрывай,  я  до  той  ямки
пробегусь.
   - Пробегись, - согласился Ник, тщательно прицеливаясь в просвет между
двумя деревьями.
   Как только Бакстер побежал к выбранной ямке, в прицеле  генеральского
"МС" появился человек. Ник плавно нажал спуск, а затем перевел огонь  на
кусты, в которых заметил какое-то движение.
   Посыпались ветки и листья, однако падающих тел видно не было.
   "Опять резекторы?"
   - Давай, генерал! - позвал Бакстер.
   Ник подхватил "МС" и рванулся  вперед.  В  кустах  снова  задвигались
силуэты, неясные из-за тени, создаваемой деревьями верхних ярусов.
   "Резекторы?" - снова спросил себя Ламберт, однако Бакстер ответил  на
его вопросы. Он выпустил из своего "МС" несколько коротких  очередей,  и
полдюжины партизан повалились в траву.
   - Хороший ты стрелок, Бакстер, - похвалил товарища Ламберт, поправляя
сползавший на лоб шлем.
   - Стараемся, мой генерал.
   С позиции,  которую  они  теперь  занимали,  уже  были  видны  крышки
стальных люков, венчавшие бетонные полусферы.
   - Давай до первой "кочки"? - предложил Ник.
   - Но только я первый.
   - Нет - вдвоем.
   - Уговорил, - махнул рукой Бакстер. - Побежали!
   Расстояние до первой "кочки" - бетонного колпака, через который можно
было попасть в бункеры, - превышало "корсарский"  норматив  безопасности
вдвое, а потому двух дерзких примаров успел взять на мушку снайпер.
   Выстрели он в Ника - не миновать бы генералу  смерти,  однако  первым
снайпер поразил другую мишень - сержанта Бакстера.
   Крупнокалиберная  пуля  ударила  в  сертифицированную  "корсаровскую"
кирасу и увязла  в  ее  слоях,  однако  сержант  Бакстер  получил  такой
страшный удар, что улетел обратно к кустам и потерял сознание.
   Первой мыслью Ника было бежать к Бакстеру,  однако  он  понимал,  что
снайпер только и ждет, когда очередная мишень  выйдет  из-под  прикрытия
бетонного колпака.
   - Смарт! - позвал Ник майора Катаоми, одновременно  прислушиваясь  ко
все разгоравшейся перестрелке. - Смарт, ты меня слышишь?!
   - Слышу! - отозвался комбат. - Хорошо, что  вы  живы,  сэр!  Нас  тут
прижали так, что не подняться, да и снайперы бьют!
   - Сами справитесь?
   - Справимся, но время нужно...
   - Времени у вас сколько угодно, -  успокоил  майора  Ник  и  отключил
связь.
   "Итак, помощи ждать неоткуда", - понял он и, осторожно вытянув  руку,
нащупал границы люка. Затем снял с пояса фаеркоп, взвел  его  и,  подняв
над головой, выстрелил.
   Кумулятивная струя сорвала крышку люка, и та улетела далеко вперед.
   Над деревьями совсем низко прошло звено штурмовиков. Это были  мощные
боевые машины, однако в дуэли Ника со снайпером они помочь не могли.
   Между  тем  перестрелка  пехотинцев  с  партизанами  становилась  все
ожесточеннее, а батальон как будто оставался на месте. Нику  подумалось,
что они с Бакстером погорячились, вырвавшись слишком далеко вперед.
   Решившись наконец на  отчаянный  бросок,  он  оттолкнулся  ногами  и,
бросив перед собой тяжелый "МС", нырнул следом за ним в горловину люка.
   Впереди была только темнота, и Ник,  интуитивно  определив,  с  какой
стороны находится лесенка, зацепился за нее рукой - внизу мог  оказаться
тридцатиметровый колодец и лететь до самого дна не хотелось.
   Наверху с запозданием ударили в бетон  две  пули.  Видимо,  снайперов
было двое, и они, без сомнения, уже обходили его с флангов.
   "Успел", - равнодушно отметил Ник и начал осторожно спускаться.
   После некоторых колебаний он на короткое время включил  установленный
на "МС" фонарик. Оказалось, что до бетонного пола совсем близко и  можно
было не хвататься за лестницу, рискуя сломать себе руку.

18

   Хотя вокруг было темно, Ник чувствовал себя уверенно - узкие коридоры
бетонного убежища напоминали ему запутанные переходы космических  судов.
И легкое гудение вентиляционных коробов под  потолком  лабиринта  только
добавляло сходства.
   Тут он наступил на кучу дерьма и негромко выругался. На этом сходство
с судном прекращалось - за всю свою карьеру  генерал  не  помнил,  чтобы
кто-то гадил в корабельных переходах.
   Посветив на зловонную субстанцию, Ник отметил, что дерьмо  свежее,  а
стало быть, дисциплина в подземном бункере стала хромать только недавно.
   Ник прошел еще шагов пятьдесят,  когда  впереди  послышался  шум.  Он
сейчас же выключил фонарик и прижался к стене.
   Торопливые  шаги  приближались.  Шли  двое,  они  очень   спешили   и
переговаривались на ходу.
   - А если он уже где-то здесь, Панчитто? - спросил один.
   - Не пори чушь, этот парень нырнул в люк вниз головой. Все,  что  нам
остается, - это просто добить его или убедиться, что он уже издох.
   - Ах чтоб тебя! - поскользнувшись, вскрикнул первый уже в  воздухе  и
грохнулся на спину. - О-о-о! - исторг он  новый  вопль,  полный  боли  и
негодования.
   - Да что ты падаешь, как старая лошадь, Куппол?!
   - Я поскользнулся на дерьме, придурок!
   - Ты поскользнулся  на  дерьме?  -  переспросил  Панчитто  и  зашелся
счастливым смехом. - Камрад Куппол грохнулся на собственном дерьме,  вот
так штука! На собственной куче  подорвался!  Ребята  будут  смеяться  до
коликов, Куппол! - Панчитто сложился пополам от хохота  и  даже  выронил
автомат.
   - Это не моя куча, придурок! - едва не  плача  воскликнул  Куппол,  с
трудом поднимаясь с пола. - Моя куча дальше, а эта - твоя.
   - У-у-у-у...  -  с  трудом  успокаиваясь,  протянул  Панчитто.  -  Ну
насмешил ты меня, камрад. О-о-о-о... Не нужно было нам здесь гадить, вот
и все.
   - Кто же знал, что нас снова в это крыло пошлют!
   Загоревшийся  во  тьме  фонарь  заставил  обоих  замереть.   Панчитто
потянулся было за автоматом, но строгий голос сказал:
   - Стой! И ты тоже, положи свой автомат на пол!
   - Конечно, мистер, конечно, - охотно закивал Куппол. - Не стреляйте в
нас, мистер, мы мирные фермеры.
   - Да-а, - запел Панчитто. - Мирные...
   - Снимай давай куртку, - потребовал Ник.
   - Пожалуйста, мистер, -  стаскивая  куртку,  пролепетал  Панчитто.  -
Конечно, мистер, если она вам понравилась... Куртка еще новая,  это  мне
брат из города привез, потому что...
   - Заткнись! Бросай сюда, только медленно! Панчитто бросил  куртку,  и
Ник с удовольствием вытер о нее перепачканные дерьмом ботинки.
   - Кто же вас учил в проходах гадить, ребята?
   - Мы больше не будем, мистер! -  плачущим  голосом  пообещал  Куппол.
Оттого, что он не видел лица этого  человека,  ему  казалось,  будто  он
говорит с призраком.
   - Где позиции снайперов? - спросил незнакомец. - Где они находятся?
   - Это не снайперы,  мистер,  это  Ливварт  и  Робеспьер  Жабин,  наши
ребята! - сообщил Куппол, как будто это все объясняло.
   - Я спросил - где они находятся?
   - В седьмом и двадцать четвертом люке, - дополнил товарища  Панчитто.
- А схема бункеров находится здесь недалеко, на  развилке.  Там  и  свет
есть.
   - Там и свет есть, - повторил Куппол. - Проводить вас, мистер?
   - Не нужно, - ответил Ник и нажал спусковой крючок.

19

   До развилки он добрался быстро. Здесь  действительно  горела  тусклая
лампочка, а на стене был прикреплен щит с подробным  пла