еперь разберет!.. Или не описывал?  Может, и тот разговор тоже приснился? И
Стражник. И  Тихие Города! А может, скорее всего, приснился и весь этот мир,
Мир Арты?.. Земли?  Риадана? И козни Единого --  приснились.  Ну конечно же:
разве может быть злым -- Бог?! Риторически вопрос... А скорее всего -- и то,
что ты  родился  --  тоже  приснилось. Ты  спишь. Тебя  нет.  Ты просто  сон
дремлющего Космического,  Вселенского  Разума.  Его  самый  страшный  ночной
кошмар. А скорей всего -- и  Вселенский Разум -- тоже сон. Вот только вопрос
-- чей?
     -- Мой, -- послышалось с соседней кровати. -- Отдай, он мой!
     Остатки  сна-забытья  мигом  слетели  с  Славика.  Он  прислушался.  На
соседней койке, той, что справа от двери, слышались приглушенные голоса.
     -- У  тебя опыт большой, ты и на  бумаге напишешь!  Отдай диктофон!  --
настаивал мальчишечий голос.
     --  У меня  опыт,  а потому я быстрее надиктую и  тогда тебе  отдам! --
возразил  другой  голос,  повзрослее,  показавшийся  Славику  знакомым. -- И
вообще -- потише, а то гостя разбудишь...
     -- Ладно, на твой... мой  диктофон и  диктуй, только  в  коридоре, а то
точно  гостя разбудишь...  -- в шепоте паренька послышалось плохо скрываемое
злорадство...
     Хлопнула  дверь.  Минуту спустя послышалась  возня. Кто-то  кидал  свои
шмотки,  методично набрасывая  их  на  спинку  стула. Когда  очередная  вещь
пронеслась над Славиком и вместо скрипа стула послышался звон чайной ложечки
об пол, юный контрабандист довольно прокомментировал:
     -- Промазал! -- и открыл глаза.

     Глаза Славика уже привыкли к сумраку, да и вышедшая на небо полная луна
щедро  дарила  свой  свет.  И  в  синеватых  лучах  ночного  светила  Славик
внимательно  разглядел  пацана. На вид  --  лет  четырнадцать,  стройный  до
худобы,  медноволосый,  он был  по  всему телу  покрыт крупными  и  светлыми
веснушками. Причем на груди эти веснушки были более густы, идя от плеч и шеи
и сходясь к "солнечному сплетению"  ярко выраженным треугольником. Из одежды
на нем были лишь узкие плавочки да наручные часы на широком браслете. Все же
остальное тело просто лучилось от обилия веснушек!
     Паренек присмотрелся и хмыкнул:
     -- Ну и промазал! Утром подберу. Все равно в чашке чая не было...
     --  Ага, я  его  выпил...  --  зачем-то признался Славик.  -- А  ты тут
живешь?
     -- Живу  пока. Вместе с  другом. Ладно, потом поговорим...  А то я таки
забуду все мысли и впечатления...
     С этими  словами  веснушчатый достал из выдвижного ящичка  под кроватью
лаптоп и, положив его на подушку, плюхнулся на  постель. Волной  залопотали,
зашелестели  под  умелыми  пальцами  клавиши.  Славик  завистливо  вздохнул:
несмотря  на  все тренировки,  он  набирал  тексты  куда  медленнее, раза  в
три-четыре... Взять, что ли, уроки скорописания у этого конопатого пацана? А
ведь мальчишка  печатает  вслепую: подсветка экрана  не работает, так что на
клавишах -- сплошная темень!..
     За дверью слышались невнятные бормотания второго обитателя этой комнаты
--  видимо,  по-прежнему  мучил диктофон. Интересно,  кто их  двоих  быстрее
завершит?..
     Мальчишка оторвался от клавиш и повернулся к Славику:
     -- Ты недавно тут?
     -- Час, два, не больше...
     -- Я не об этой кровати, -- улыбнулся пухлыми губами мальчишка,  -- Я о
Городе.
     -- Городе?
     --  Ты не  похож  на  местных.  Мне  кажется,  что ты пришел откуда-то,
Странник.
     -- Тимка  разбирается в чужаках! -- донесся  из-за  двери  знакомый, но
по-прежнему нераспознаваемый голос.
     --  У  кого-то  диктофон  освободился?  --  тут же обрадовано  вопросил
мальчик. В ответ за дверью вновь неразборчиво забормотало.
     --  И  вот  так  всегда...  -- улыбнулся  паренек  и  вновь  зашелестел
клавишами.
     -- Тебя, как я  понял, Тимофей  зовут.  Пожалуй,  стоит представиться в
ответ: Славик.
     -- Приятно  познакомиться,  -- мальчишка вновь  оторвался  от истязания
лаптопа. -- Только  меня, вообще-то,  не Тимофей, а Тим зовут.  Как  и моего
отца. Кстати, Славик -- это более десятка имен. Какое из них у тебя?
     -- Не  понял, какое  "более десятка"?  --  в голосе Славика  скользнуло
недоумение.
     Тим перевернулся на спину и, глядя в потолок, принялся перечислять:
     --  Болеслав,  Бронеслав,  Брячислав,  Буреслав,  Владислав,  Вячеслав,
Гореслав,   Горислав,  Зореслав,  Изяслав,   Лучеслав,  Мечеслав,  Мирослав,
Мстислав, Родослав, Ростислав, Святослав и, наконец, Ярослав!
     -- Восемнадцать. Пять, -- равнодушно зевнул контрабандист.
     -- Что  "восемнадцать, пять"? --  на этот  раз настал черед недоумевать
Тиму.
     -- Восемнадцать имен ты назвал... -- поучительно начал Славик. -- А мое
-- пятое: Владислав.
     --  Счетная машинка... -- донеслось из-за двери и тут  же возобновилось
бормотание.
     --  А  мне  он говорил об одном  твоем  тезке... --  при слове "Он" Тим
кивнул на дверь.
     -- Смешно:  администраторша считает, что вы  --  отец и сын. Что -- так
похожи?
     -- Есть сыновья, более похожие на матерей... Так что смотрят тут  не на
сходство физиономий,  а  на  характеры...  А вот  в этом мы  чем-то  похожи,
видать, раз принимают...
     -- А как вы  встретились? -- осторожно спросил Славик. -- И еще -- твои
родители не  возражают, что ты тут  с кем-то... не родственником... обитаешь
где-то на задворках Вселенной?
     --  Мои  родители  далеко...  -- он  вздохнул...  --  Не в "Где",  а  в
"Когда"... Они жили  лет  пятьсот  назад...  А  я, сбегая  от  Инквизиторов,
смотался  в  какую-то  дырку,  лишь  бы  Инспектор-Инквизитор  не  нашел,  и
провалился  вот во  времени.  В будущее.  И  теперь уже  два года странствую
вместе  с тем, к кому прямо в особняк вывалился... Назад мне, похоже, уже не
вернуться... Хотя и сейчас нас мотает взад и вперед по временам и весям... А
тут...  Тут  странное ощущение.  Вроде  никто  и  не  гонит,  все  относятся
дружелюбно или по крайней мере корректно, и все же -- чужой среди своих...
     -- Так изменился бы. Попробовал бы, хотя бы...
     --  Легко сказать -- попробовал бы!  А  если я просто -- другой?  И  не
только в мыслях, в мировоззрении дело! А то, что при Нашествии на меня ничто
не  повлияло? Все вокруг поразмагничивались, а мне хоть бы  что?! Ваши, и те
от Нашествия пострадали практически все. Ну, почти все!..
     -- Наши?
     -- Ага. Я и про землян, и про Воинов,  что повадились в этот  мир... Да
еще после  одного случая стал я чувствовать  людей  немного иначе...  Словно
вижу в  них что-то  хорошо скрытое  от  других...  Сущность и  что-то еще...
Кстати,  вот еще  одно:  на днях столкнулся  на  улице с этаким тысячелетним
пацаном,  ну,   Томом,  так  он  сперва  за  катану  свою  ухватился,  когда
почувствовал меня, а  затем  тщательно так присмотрелся и говорит мне: "Нет,
ты не  из  наших... Фонишь --  не спорю.  Излучаешь  --  да. Имеешь  Силу --
согласен. Но ты -- смертный. Кто ты, чужанин?" Чужак...
     --  Не  "чужак", --  машинально поправил  его Славик.  -- "Чужанин"  --
значит "пришлый", родившийся не здесь... СТОП! -- Славик аж подскочил: -- Ты
видел Тома?! Где он?
     -- Не в Городе. Когда я его встретил -- он уходил с Лассарой. И знаешь,
что  странное?  Лассара  не  показался  мне  чужаком!  А вот Том  -- он явно
чувствовался...  Как  бы  это  определить?..  Понимаешь  --   дико:  простой
мальчишка   вдруг  кажется   чужеродным,  а  крылатый   парень,  которого  в
средневековье сожгли б на костре как демона -- кажется своим, словно родился
и вырос в нашем Городе, среди  нас...  А я вот -- чужой. Чужак... Прямо хоть
бери  свой  мозг  и  размагничивай   его,  как  дискету,  чтобы  снова  стал
чистеньким, "своим" для Города. Размагнитить  -- а затем  записать: пошлости
-- двадцать процентов,  хитрости -- пятьдесят два процента, умения предавать
и использовать других -- пятнадцать, цинизма -- десять, если что осталось --
вписать немного ума. Разума,  в смысле. И  -- ни  в коем случае не вписывать
совесть: неходовой это нынче товар...
     -- Проще расформатить дискету, чем память человека, -- возразил Славик,
-- Дискета пустеет, а  вот в  памяти хоть что-нибудь,  но  остается. И тогда
рано или поздно все отрастет вновь, восстановится, формать -- не формать...
     -- Вот-вот, расформатить. Совсем как у Семенова. Помнишь?
     И Тим задумчиво процитировал:
     --  "...Вот  и  сейчас  он  сидел  у  дальнего терминала,  который  был
заставлен компьютерами  на семерых, а  принтерами на восьмерых.  Штирлиц был
один  и  никого не ждал.  Иногда  ему становилось скучно,  он  вытаскивал из
кармана дисковод с дарственной надписью "Программисту Исаеву за освобождение
Дальнего  Востока  от  Феликса   Эдмундовича  Дзержинского"  и  с  меткостью
истинного   системного  программиста   форматировал  затаившихся  по   углам
тараканов.
     -- Развели тут! -- орал он. -- Бардак!
     И  действительно,  в  ВЦ был  бардак.  Пол был  залит  дешевым тонером,
заплеван  и  завален дискетами. Создавалось  впечатление, что  каждый считал
своим  долгом  если не одарить пол  BAD BLOCK'ами,  то хотя  бы плюнуть  или
что-нибудь пролить." Ну, и так далее...
     -- По-моему, это был не Семенов.
     --   Какая  разница,  все  равно  про  Штирлица!..   Впрочем,  желающих
"расформатить" людей и без этого было предостаточно...
     Повинуясь внезапной ассоциации, Славик вдруг спросил:
     -- Что ты помнишь о Нашествии?
     -- Помню Железных Пчел. Помню Пожар Памяти: горели не дома,  не люди, а
их  мысли... Помню выгоревшие тела, бездумно шагающие по  улицам. Они шли, и
пепел мыслей  пересыпался у них  в голове. А  затем, недавно, пришли те, кто
оживил. Пусть немногих, но все же... Я не могу сказать, Зло они свершили или
Добро:  они оживили  души  -- удобренные пеплом,  посевы  хорошо  растут, но
семена были те, что сейчас пожинает весь Город. Конечно, если стоит выбор --
зомби или подобные существа, то пусть уж лучше эти  полумрачники... Но разве
не нашлось ничего другого, чтобы посеять? Неужели создание новых гопников --
единственно разумное решение?!...
     -- А другое прорастало? -- вопросом на вопрос ответил Славик.
     -- Извини. Я  не подумал об этом...  И все  же --  зачем  пришли? Чтобы
спасти от Нашествия?
     -- Мы пришли  раньше. Разные... Феникс говорил -- он гнался за тем, кто
повинен во  всем  этом.  Он как-то  говорил мне: "Если  б  мы так  долго  не
откладывали Поход.  На завтра, послезавтра,  послепослезавтра...  Если б  не
колебались  и  ударили первыми  --  кто  знает: может,  Нашествия  не было б
вовсе..." Но тогда мы не знали, что золоторожий решится на такое...
     -- Этот "золоторожий" именует  себя Единым... Его  мысли просто понять.
Нет,  это  не  значит  --  простить,  просто  понять: он  привык  повелевать
безраздельно, и когда увидел, что все больше и больше  людей не признают его
не  только Богом  и Создателем, но и  вообще -- не признают, то  решил,  что
лучше  стать  Повелителем  Зомби,  чем  вообще не повелевать  никем... Вот и
началось -- Нашествие. Вот и  бесится он... Так что вашей вины в промедлении
нет. Просто вы никогда не сражались с фюрерами. Мы, впрочем, тоже...
     -- Зато теперь...
     -- И  теперь --  никакого хэппи-энда не намечается... Даже если те, кто
сейчас отправился к заброшеному  храму  в горах,  добьются своего  и  Единый
уйдет  из жизни -- придут Его дети.  Собственно -- они уже пришли... Я не  о
тех, что созданы им, я  о тех,  что дети  ему по  духу:  Крысы.  Город полон
Крыс!.. И скоро  они завоюют  нас, пока  мы  будем  мирно нежиться  в  своих
постельках...
     Славик  хотел было  ответить  Тиму, рассказав  о  теле  Серого на своей
кровати в соседней комнате, но не успел.
     Ответом на эти слова прозвучала флейта. Она пела за окном, и при полной
луне ее голос рассыпался парашютиками одуванчиков,  серебряными  капельками,
разливался горными звонкими ручьями...
     Славик  метнулся  к  окну. Опережая его,  на подоконник  уселся Тим.  В
лунном мареве было  прекрасно видно, как идет  по  Городу высокий,  стройный
черный  силуэт:  Крысолов. Идет, играя  на флейте,  и за ним,  как послушное
стадо, топают сгорбленные силуэты, даже в сумраке ночи не черные, а серые --
Крысы... Их все больше и  больше, они идут отовсюду, а у ног Серых топают их
меньшие собратья: пацюки и  прочие крысы с  помоек и канализаций. Невиданная
колонна направляется дальше,  и в  какой-то  миг Крысолов ступил  на  тонкий
лунный лучик. И лучик затвердел хрустальным мостиком под его ногою.  Колонна
уходила в Небо. Подальше отсюда. Из Города, с Планеты, из жизни...
     Оцепенение. И -- прекрасная песня.
     -- А ты мелодию узнаешь? -- спросил вдруг Тим.
     -- Не-а.
     --  Ты прислушайся.  Это же  песня. Ну, та  самая,  что Юрик из  "Лиссэ
Лотэссэ" поет!
     -- Отстань от человека! -- прозвучало из-за спины. Очевидно, в  комнату
вернулся  старший друг Тима. И сейчас  он стоял  за  спиной  Славика  и тоже
глядел в  окно. На Крысолова и его обильную жатву.  -- Ты  не  учел, что для
него эта песня еще  не  вернулась,  она станет  модной  где-то через год, на
следующий  День  Весеннего Равноденствия. А пока  она  хорошо забыта,  с тех
самых пор, как Ник ушел из "Лиссэ Лотэссэ" и создал группу "Мама"...
     Человек  за  спиной  замолчал, но Славик  не  спешил  повернуть к  нему
голову.  Ну  и  что, что  голос знаком?  Успеется  посмотреть,  никуда он из
комнаты не денется. А вот такое зрелище, как за окном -- раз в жизни увидать
можно...
     И только с последними словами песни, с последними нотами мелодии, когда
растаял лунный хрусталь, до  Славика дошло:  "Лиссэ  Лотэссэ" --  на Арде, в
Мегаполисе.  А здесь -- не Арда!.. Да и на  Арде сейчас никто не упомнит эту
группу и ее настоящего создателя,  это только в отчетах  по "Истории-Хронос"
сохранилось... Откуда эти сведения у этих двоих?
     Он обернулся на мгновение  позже, чем  хлопнула дверь и из-за нее вновь
донеслось бормотание.
     Тим вскинул глаза на Славика:
     -- Э, а  что, собственно, случилось?  У тебя такой вид, будто ты увидел
привидение!
     -- Не увидел.  В  том-то и дело,  что  не  увидел.  Уж очень  твой друг
шустер, словно нарочно скрывается сейчас за дверью...
     -- Да  брось, он и не думает  об этом...  Он просто спешит записать все
увиденное только что. Это ж ведь и читателям интересно будет...
     -- Допустим... -- Славик  оставался серьезным. -- А вот откуда ты да он
знаете, что будет через год? И что было триста лет назад?
     А в мозгу бьется:
     -- "Не понятно: на пророков и  провидцев  не похож, а говорит о будущем
столь же  уверенно,  сколь  и  о  веках, в которых началась  эта музыкальная
история... Уж не родственник ли Зрячей?"
     -- "Не важно, сколько времени прошло с начала этой  истории: можно жить
в трех-четырех временных срезах сразу..." -- мысль  в ответ. Голос знакомый:
то ли Кошак, то ли Тим... Но Кошак --  далеко. В  небесах  он теперь. Только
что ушел.  А Тим -- вот он стоит,  чуть улыбается, но рта не  раскрыл ни  на
миг...   Телепатия?  Какая   разница!  Главное  --  ответ:  "можно  жить   в
трех-четырех временных срезах сразу..."
     -- ...В трех-четырех временных потоках одновременно. Как Шут, например.
Боже, опять Шут! Неугомонная память!.. Пепел листьев...
     --  Тише-тише,  едет крыша...  -- это уже Тим  произнес  вслух. Тот  же
голос...
     --  А под крышей  -- чердак, -- съехидничал  Славик. Просто  так, чтобы
заглушить горькие мысли...
     -- Это  все не так  просто, -- Тим  вдруг стал серьезен. --  Помнишь, я
говорил о путях спасения Города? Теперь я точно знаю:  Вы, пришедшие,  своей
возней и стараниями смогли на этот  раз очнуть Город от спячки. Не знаю, что
ждет  впереди,  но...  Каждый  должен сам  убираться  в  доме, чтобы не было
бардака.  А  наш мир -- это  наш дом. Впрочем, подобные реплики  набили всем
оскомину, кажутся банальщиной... Так не лучше ли сказать -- Дом. Именно так,
с   большой  буквы...  Наш  Дом,  который   мы  бережно  обживаем,  бережем,
украшаем... Наш Дом --  Город. Наш Дом -- Планета. Наш Дом -- Вселенная. Наш
Дом -- Мироздание... Наш Дом -- Мир... Наш мир -- это Дом...
     -- Ты даже не знаешь, как здорово ты сказал, Тим!
     --  А,  может  быть,  как  раз  знаю?  Но  --  где-то  там,  на  уровне
подсознания...  Просто  -- пришло время -- и подвелся итог... Вот  только --
Крысы... Как они вписываются сюда?
     -- Наш  мир -- Дом,  но и Подвал -- часть  реального  бытия.  Дом... Он
вполне реален. И так же  вполне  реален мир, где весь наш мир -- тоже просто
чей-то подвал, такой же  неубранный и грязный, -- Славик печально улыбнулся,
затем продолжил:
     -- И,  как говорил  один мой знакомый Кошак --  на то и  живем мы  все,
чтобы не расплодились по всему Подвалу и Чердаку Крысы Сознания, этот легион
Серого Войска.
     -- Он, впрочем, кажется,  считал, что Крысолов справится с этой задачей
лучше Воинов и Контрабандистов...  -- невинно прозвучало из глубины комнаты.
Славик обернулся. В  проеме, прислонившись к косяку двери, стоял  Артагорт с
диктофоном в руке.
     -- Арт?!
     -- Он самый. А  что удивительного? Привет, Славик... Ну, видишь, Тимка,
все не  так-то  и  плохо...  Сподручные Единого  покинули Город  и  всю  эту
планету.  Навсегда ли -- не знаю,  но хоть сейчас не будут мешать... Так что
пришла пора и Единым заняться. С утра отправляемся в путь.
     -- Куда? -- выпалил Славик.
     --  Тебе лучше не идти, -- Артагорт был  серьезен.  -- Это мы  с  Тимом
отправимся на охоту.
     -- Но почему?
     -- Опасно... В такой бой обычно  только Хранители  и суются... Вот мы и
идем...
     -- Вдвоем на Единого? -- сколько скепсиса в одной фразе...
     --  Почему вдвоем?  Туда же отправились уже Макс Второй и балроги, туда
же  придут Воины, которых  таки  отыскали на  Дороге Том и Лассара, туда  же
нацелил свои стопы Мельтор, да и Ирлан со своим воинством не дремлет...
     -- Но зачем это тебе, Арт? "Сводки с полей сражений" покоя не дают?
     -- Нет... Не тяну я на фронтового корреспондента... Просто понимаешь --
я столько раз  проигрывал  Ему в своем мире,  что  пришла пора взять реванш.
Тут. В этом мире. Здесь он -- чужак, хоть и выдает себя за Бога, и потому не
может менять  законы  по своему  усмотрению. А я... Мне есть за  что  мстить
ему...
     -- Никуда ты не пойдешь... -- уверенно сказал контрабандист. -- Арт, ты
мне живой больше нравишься, чем в виде зомби или трупа. Честное слово!.. Так
что обламывайся с этим походом!..
     -- Не могу.
     -- Тогда хоть монетку кинь...
     -- А это мысль... -- Артагорт достал из кармана никелированный кружочек
размером с пятнадцатикопейку. -- Если упадет портретом вверх -- иду вместе с
Тимом. Если колосками -- иду сам, чтобы Тим не рисковал...
     С  этими  словами  он  подбросил  монетку повыше,  и  она  завертелась,
падая... И зависла в полуметре от пола, став точно на ребро!
     -- Вот так! -- довольно сказал Славик. -- Никто никуда не идет.
     Тим и Арт переглянулись, и мальчишка вкрадчиво сказал:
     -- А Макс Первый,  тот, что  киношник, уже и  место  себе  присмотрел в
укрытии возле Храма, снимать битву будет...
     -- Мою идею  юзать! --  выкрикнул  в показной ярости  контрабандист  и,
крутнувшись на месте, исчез. Из пустоты донеслось:
     -- Передайте хозяйке гостиницы, что моя койка за мною! Я еще вернусь!..



     Глава 30

     Нестерпимо  болела  голова.  Малдер  открыл  глаза.  Какое-то  странное
чувство, будто бы все тело пронизано сотнями  тонюсеньких ниточек, натянутых
от пола до потолка. Под самым потолком в пустоте висели три ярких светящихся
сферы. Дэвиду захотелось встать.  Он попытался опереться о  кровать и только
тут осознал, что висит в воздухе. Словно почувствовав его желание, неведомая
сила  перевернула  его  и  поставила на  ноги. Он находился в  столбе света.
Многочисленные лучики струились то ли снизу вверх