спустя снова встретились за ужином.

x x x
     Хотя  основная деятельность МИ-6  заключается  в  работе  с  агентурой,
хартия ее,  именуемая  "Книга  приказов",  требует  от разведчиков  обладать
способностью  планировать  и   осуществлять   "специальные  операции"  почти
военного  характера.  У  офицеров  МИ-6  нет необходимой военной подготовки,
чтобы  проводить эти  операции  самим. Их задача  - наметить цели операции и
добиться у министра  иностранных  дел  политического  урегулирования.  После
этого в дело вступают офицеры и солдаты из всех трех родов вооруженных сил.
     Военно-воздушные   силы  предоставляют  небольшую  группу  из   десятка
летчиков,  именуемую  "Особый  отряд".  Отбирают  их  за  выдающееся  летное
мастерство,  большинство  уже  имеет опыт  службы в эскадрильях специального
назначения,   обслуживающих  воздушных   десантников   и   катерную   службу
десантно-диверсионных  частей.   Они   управляют   транспортными  самолетами
"Геркулес"  С-130,  вертолетами "Пума",  обучены летать на  разных военных и
гражданских  самолетах.  С-130   используются  для   доставки  в  зарубежные
резидентуры или  возвращения оттуда  оборудования,  слишком  громоздкого или
опасного  для  перевозки в  дипломатическом багаже. "Пума" используется  для
перевозки сотрудников МИ-6 и высокопоставленных лиц по Англии, в том числе и
по маршруту между Управлением и Фортом. Этот вертолет часто можно видеть  на
вертодроме в  Бэттерси или над Лондоном во время таких перелетов, от обычных
"Пум"  военно-воздушных сил они  отличаются большими  подвесными  топливными
баками.
     Армия предоставляет  группу из  полка воздушных десантников,  именуемую
RWW  -  "Революционным боевым крылом", базирующуюся  в Херфорде,  а  флот  -
небольшое  подразделение катеров,  находящееся в  Пуле. В МИ-6 они выполняют
сходные роли и именуются в ведомстве общим названием  Инкремент. Чтобы стать
пригодными  для службы  в  Инкременте, военнослужащие должны  прослужить  не
менее пяти  лет и  получить звание сержанта. МИ-6 устраивает им  проверку  и
проводит  с ними краткий вводный  курс, посвященный  деятельности  и задачам
ведомства.  Если кандидаты в Инкремент еще не овладели искусством слежки, то
проходят трехнедельный курс  в Форте.  В Херфорде и Пуле их уже значительное
военное мастерство  совершенствуется на курсах, где они обучаются проведению
взрывов  и   диверсий   в  сложных   условиях,   новейшим  способам   охраны
высокопоставленных  лиц   и  организации  партизанской  войны.  Отрабатывают
новейшие  способы  высадки,  например, парашютирования с  большой  высоты  с
гражданских  самолетов   или  тайной  высадки   с  подводной  лодки.  Моряки
приобретают  высокую  квалификацию  и получают  на  свои  вымышленные  имена
удостоверения, например шкипера торгового судна, дающие им возможность взять
напрокат, скажем, рыболовный траулер.
     Большинство слушателей  IONЕС с нетерпением дожидались военной  недели,
посвященной знакомству с Инкрементом и Особым отрядом. Нам выдали солдатскую
робу  и  сапоги, выглядевшие  реликтом времен  Второй  мировой  войны, потом
усадили  в  "Пуму" Особого отряда. Уже стемнело, и отсек  был  залит тусклым
светом от красных  лампочек запасного выхода. Используя инфракрасные приборы
ночного  видения, два летчика демонстрировали впечатляющее мастерство полета
ночью  на  малых высотах  над  холмистыми полями,  зачастую  опускаясь  ниже
допустимого предела в пятьдесят футов - такая  привилегия дана лишь  Особому
отряду.  Каждые  несколько  минут  кто-нибудь  из   летчиков  выкрикивал  по
переговорному устройству: "Все там хорошо себя чувствуют? Пойте, если начнет
мутить". Никто не  отвечал, однако Барт был  бледен.  Через  полчаса  "Пума"
зависла в двух футах над землей на углу темного поля.
     - Прыгайте!  -  кричал  командующий высадкой офицер,  выталкивая  нас в
темноту. "Пума"  с шумом  улетела. Когда глаза привыкли  к темноте, я понял,
что мы находимся в учебной зоне воздушных десантников Понтрилас в Уэльсе.
     -  И что нам  теперь делать?  - спросил Хейр,  ни к кому  конкретно  не
обращаясь. - Притворяться овцами?
     Барт  застонал, и его вырвало. Он забрызгал сапоги  Касла, но не успели
мы засмеяться,  как из-за находившейся поблизости  живой изгороди послышался
властный голос:
     - Сюда, ребята!
     Мы поплелись к  поджидавшим нас двум людям, силуэты которых виднелись в
темноте: Один из  них был ростом от силы пять  футов шесть  дюймов, хрупкого
сложения. Другой щеголял типично солдатскими усиками. Первым заговорил он  с
сильным бирмингемским акцентом.
     - Я  Барри,  заместитель командира  RWW. Цель  этого учения  - дать вам
представление о нашей работе, чтобы вы, удобно сидя  за письменными столами,
понимали каково нам в полевых условиях.
     С этими словами он повернулся и пошел, рассчитывая, что мы последуем за
ним. Низенький напарник Барри оказался более дружелюбным и, быстро вышагивая
рядом, представился Малышом.
     Малыш  тоже  был  сержантом  RWW,  одним  из старейших  членов  отряда.
Нетрудно  было  понять, чем он ценен: его  щуплость и неприметность являлись
достоинствами в секретной работе. Он объяснил:
     - Я как-то целый  вечер пытался убедить матушку, что служу десантником,
но даже она мне не поверила. Трудно было вообразить, как Малыш прошел отбор,
но проходить  его должны все члены RWW. Единственное исключение делается для
немногих женщин  из армейской  разведки, которых  иногда откомандировывают в
этот отряд.
     Минут  десять  мы  молча  плелись  под  моросящим  дождем, потом  Барри
приказал остановиться. Малыш вытащил из маленького рюкзака складную лопату и
начал  рыть   землю.  Примерно  через   минуту  он  откопал  завинчивающийся
пластиковый контейнер размером с пивной бочонок. Это  был  тайник, такой же,
как  я  откапывал в  Бельгии.  В нем находился  запас продовольствия,  воды,
карты, компас и деньги.
     -  Мы часто закапываем  подобные за границей, для обеспечения  срочного
бегства вашего брата, - объяснил Малыш. Затем показал, как зарыть контейнер,
не оставив  никаких  следов, и объяснил, как обозначить его местонахождение.
Закончив  демонстрацию, он  повел  нас обратно  на  то поле,  с  которого мы
пришли.  Извлек   из   рюкзака   восемь   натовского   образца  фонариков  с
инфракрасными фильтрами,  раздал  их  нам и  выстроил  нас в форме буквы  Т,
принятого  в НАТО  посадочного  знака для вертолетов.  Мы подняли фонарики к
небу, и  через  несколько3  секунд  "Пума" с шумом появилась  из темноты. Мы
прошли в заднюю часть отсека, стараясь держаться подальше от Барта.
     Через несколько  минут нас высадили на маленьком военном аэродроме. Уже
наступила полночь, похолодало, моросящий дождь перешел в ливень. Фортону все
это начинало надоедать,  и у Касла уже был скучающий вид.  Мы последовали за
Малышом     в     небольшое     классное    помещение    под     аэродромной
командно-диспетчерской башней. В глубине его нас поджидала довольно небрежно
одетая женщина лет двадцати восьми. Представилась она  нам как Mere, капитан
секретной  армейской  службы  помощи агентам, прикомандированная  к  RWW,  и
прочла нам  лекцию  о следующей  стадии учения,  срочном  вывозе  агента  на
"Геркулесе"  Особого  отряда.  Объяснила,  как  мы  должны  встать,  образуя
посадочный знак на взлетно-посадочной полосе, как пользоваться инфракрасными
фонариками для наведения самолета, затем рассчитала нас по порядку номеров и
указала каждому  место в посадочном знаке. Повернувшись к Барри, стоявшему в
глубине помещения, отрывисто приказала:
     - Раздайте рации, сержант.
     Барри  сердито  взглянул  на  нее,  потом  выдал   каждому  из  нас  по
портативной рации "моторола". Мегс велела мне и Фортону стоять друг напротив
друга   в   дальнем   конце   посадочного   знака,   и   мы   поплелись   по
взлетно-посадочной полосе...
     С  громом и  свистом появился  "Геркулес".  С  реверсирующими на полную
мощность  винтами,  с визгом шин, самолет остановился,  сделав на  удивление
короткий   пробег,  открылся   грузовой  люк,   оттуда  стремительно  выехал
"рейнджровер"     и    помчался    по     взлетно-посадочной     полосе    к
командно-диспетчерской башне. Мы,  как инструктировала нас Мегс,  побежали к
самолету и влезли в просторный отсек. "Геркулес" резко развернулся,  понесся
по  полосе в  обратную сторону,  заставив  нас  вжаться в  тканевые сиденья,
оторвался,  описал  узкий круг  и  приземлился  снова.  Когда  колеса  шасси
коснулись покрытия, грузовой люк был уже  наполовину открыт, и нам был виден
мчащийся следом "рейнджровер". Не успел самолет остановиться,  как машина на
бешеной  скорости подъехала к люку, команда RWW  прицепила  к  ней  ремни, и
через несколько секунд после посадки мы снова оказались в воздухе.
     - Вот  так  мы  производим срочный вывоз,  - прокричал Барри сквозь рев
двигателей.
     Ночь мы провели в Стирлинг-лайнс, штаб-квартире воздушных десантников в
Херфорде, обедали в  офицерской столовой. Это было честью, поскольку никому,
кроме  личного  состава  десантников, не разрешается входить  в это  здание.
После обеда Барри поднялся и сказал:
     -  Я  организовал  интересную встречу.  Уверен,  после  нее  вы  будете
стыдиться своего поведения.
     Сердито  глянув  на  Фортона, он  повел нас  в комнату  для  совещаний,
находящуюся  рядом  со  столовой.  Нас   поджидал  коренастый,  темноволосый
военный,  стоявший  возле  проекционного  фонаря.  Когда  мы  расселись,  он
бесстрастно изучал стену позади нас, пока все не притихли. Тогда он спокойно
представился и потом в течение часа рассказывал, как во время войны в Заливе
его поисковый отряд из восьми человек, Браво-два-ноль, был обнаружен и попал
в засаду, как он оказался в плену, как его  несколько месяцев пытали иракцы.
В  голосе его  не было и следа хвастовства, волнения или юмора,  словно речь
шла о самом обычном путешествии. Закончив, он поблагодарил нас за внимание и
ушел. Мы молча прошли к бару. Через несколько минут тишину нарушил Спенсер.
     - Да, об этом можно написать потрясающую книгу.
     На сей раз Спенсер оказался  прав. Когда  год  спустя вышла книга  Энди
Макнеба, она стала мировом бестселлером.
     Наутро мы  сели в  "Пуму"  и  полетели  на базу  подразделения катеров,
находящуюся в Пуле,  Дорсет. Отряд моряков в  Инкременте значительно меньше,
чем в  RWW, всего около пятнадцати человек.  Естественно, ориентирован он на
морские  операции,  в  него  входят  опытные  аквалангисты,  специалисты  по
подводным   взрывам.   Многие   из   них   служили   в  антитеррористическом
подразделении  морской пехоты или в горных и полярных  частях.  МИ-6  сперва
использовала  этих  людей  для того,  чтобы  устанавливать маяки слежения на
судах,  пока  они  стоят  в  гавани.  Маяки  эти  величиной  с  кирпич,  для
эффективной  работы  их   требуется  устанавливать  высоко  на   надпалубных
сооружениях. В закрытом бассейне один из членов отряда продемонстрировал нам
легкий водолазный  костюм,  рециркулярный  дыхательный аппарат и  компактную
складную лестницу, применяемые для того, чтобы тайком подплыть к стоящему  в
гавани судну и взобраться на борт.
     Кроме того, моряки Инкремента используют подводную мини-лодку МИ-6. Она
примерно  вдвое длиннее легковой машины, командир и штурман  сидят верхом на
передней  цилиндрической  части  корпуса,  одетые  в  водолазные  костюмы  с
дыхательными аппаратами. Задняя часть представляет собой пассажирский отсек,
в  котором  с  трудом  умещаются  четыре  человека.  При   погружении  отсек
заполняется водой, сидящие в  водолазных костюмах пассажиры  дышат воздухом,
который  подается  по трубкам  из находящегося  на борту баллона. Мини-лодка
используется  для  высадки  агентов  во  враждебные  страны  и   для  вывоза
разоблаченных агентов.
     Отряды десантников и моряков дополняются другими специалистами, которые
принимают участие  в  операциях  Инкремента  от случая  к  случаю,  во время
военной  недели нас ознакомили с  их мастерством. Эта группа из двадцати или
около того мужчин и женщин,  коллективно именуемых  "Неизвестными", включает
разнообразных  специалистов.  Лишь   небольшое  "ядро",   которое  постоянно
находится  в  готовности, получает от  МИ-6  скромное  жалованье.  Остальные
работают бесплатно и берут на основной  работе отпуск,  чтобы участвовать  в
операциях. Основная их специальность  - наблюдение  и контрнаблюдение. Чтобы
они  не  выделялись  на  улицах  иностранных  городов,  многие  вербуются из
национальных меньшинств, хорошо владеют иностранными языками. Один - летчик,
он, хотя постоянно работает в компании воздушных  такси, готов  бросить все,
чтобы  помочь   МИ-6   в  проведении   операций.  Другой,   владелец   яхты,
предоставляет  ее по первой  просьбе. "Неизвестные" имеют в  МИ-6 непонятный
статус.  Поскольку  этих  людей  рассматривают  как агентов, а  не  кадровых
служащих, мы имеем с ними дело под  вымышленными именами. К  тому  же они не
находятся под  покровительством  ведомства.  Если  во  время  операции будет
схвачен солдат Инкремента, МИ-6  предпримет дипломатические  усилия  для его
освобождения,  но  у "Неизвестных" такой  надежды нет.  От  них отрекутся, и
добиться  освобождения   они  смогут  лишь  собственными   силами.  Поэтому,
отправляясь за границу, они всякий раз подвергаются огромному личному риску.

x x x
     Хотя  Болл и  Лонг  постоянно оценивали  наши успехи,  особое  значение
придавалось нашим действиям в заключительном учении, именуемом  SOLO. Обычно
оно проводилось в Норвегии при содействии ее  секретной службы. Однако  наше
SOLO впервые должно было  пройти под  покровительством SISMI  -  итальянской
секретной службы.
     Решение перенести SOLO в Италию было принято по политическим мотивам на
высоком уровне в обеих  странах. МИ-6 сотрудничала с  SISMI и раньше, однако
отношения   были  натянутыми,  непрочными.  МИ-6  считала   южно-европейские
секретные   службы    непрофессиональными,   ненадежными,    поэтому   SISMI
предпочитала сотрудничать  с ЦРУ и  BND (немецкой внешней разведкой). Однако
недавние события сблизили МИ-6 и SISMI. Последняя успешно действовала против
норовистого  южного соседа,  Ливии,  и  МИ-6  хотела  получить доступ к этим
сведениям. Притом в  отношениях SISMI и BND наступил сложный период, поэтому
итальянцы сочли укрепление связи с МИ-6 хорошей страховочной политикой. МИ-6
предложила сотрудничество в учениях как средство укрепления отношений, таким
образом, появилось на свет итальянское SOLO.  В свою очередь МИ-6 предложила
принимать в Англии рекрутов SISMI.
     Учитывая политические аспекты  этого решения, было  важно, чтобы учение
прошло  успешно. Болл  с Лонгом провели  в  Италии месяц,  прежде чем начали
планировать это учение с помощью SISMI и Римской резидентуры.
     Болл   велел  нам   вообразить   себя   служащими  управления,  которое
противодействует  операциям Ирландской  республиканской армии  за  пределами
Соединенного   королевства.  В  разведсводке   Государственного   штаба   по
коммуникациям  сообщалось,  что  IRA сотрудничает  с  итальянской  мафией  в
контрабанде  изготовленных  в  Китае  переносных  зенитных  ракет  SA-14  на
Сицилию,  откуда  они  будут тайно  переправлены  в  Северную  Ирландию  для
использования  против британских  армейских вертолетов. Наша учебная  миссия
заключалась  в  том,  чтобы  отправиться   в  Италию,  выслушать  там  отчет
APOKALYPSE,  внедренного  в  IRA  агента,  написать  СХ  и  передать  его  в
скоротечном  контакте Эрику, курьеру, который даст нам дальнейшие  указания.
Из  оборудования  нам выдавались только  авторучки "Пентел" для  тайнописи и
проявляющая  жидкость, замаскированная под  лосьон. Спланировать операцию мы
должны были  сами за две недели,  и  хотя  она казалась  простой, я не  ждал
легкого времяпрепровождения...


ГЛАВА 5.

ПЕРВОЕ SOLO.

     Воскресенье, 23 февраля 1992 г.
     Аэропорт Хитроу.

     "Вот  черт", - подумал я, когда  высокая, длинноногая  блондинка села в
кресло у прохода. Первый раз в жизни  довелось оказаться  в самолете рядом с
интересной женщиной, а у меня вымышленные имя и биография. Хотя скорее всего
это  хитрость; Болл с Лонгом наверняка позаботились, чтобы в полете  рядом с
каждым из нас сидела хорошенькая подставная женщина, в  надежде, что  кто-то
проколется и расскажет о своей подлинной жизни. На инструктаже по  SOLO Болл
предупредил нас,  что  один слушатель как-то  попался  на такую хитрость. Он
ждал в манчестерском аэропорту рейса на Амстердам, рядом с ним села женщина.
Завела  разговор,  поначалу он  отвечал, придерживаясь  "легенды". Увлекаясь
этой  женщиной все больше и больше, захотел встретиться с ней, сказал сдуру,
что он носящий псевдоним разведчик из  МИ-6,  и  дал домашний телефон. Когда
слушатель отчитывался после учения, вошла  его новая пассия  и сказала,  что
она  таможенница.  Понятно, что  этого  человека  не допустили  к  настоящей
разведработе. Нет, Боллу не удастся  заставить  меня повторить эту  ошибку в
двухчасовом полете от Хитроу  до  римского аэропорта  Фьюмичино.  Девушка  с
улыбкой повернулась ко мне.
     - Привет, меня зовут Ребекка. Надолго в Рим?
     Руководство  явно  рассчитывало,  что  я  выдам  хотя  бы  часть  своей
"легенды".  Я играл роль сухаря-ученого и  надеялся, что мой холодный  ответ
оттолкнет ее:
     - Меня зовут Дэн, я держу путь в Веллетри, всего на неделю.
     - Вот как? - отозвалась она. - Что за дела там у вас?
     -  Я  историк,   пишу  последиссертационную  работу  о  противоположных
подходах к  восстановлению городов после Второй мировой войны в  Соединенном
Королевстве и в Италии.
     К  моему  облегчению,  ее  дружелюбная  улыбка увяла. Достав объемистую
научную книгу о послевоенном городском строительстве в Италии, я приступил к
серьезному чтению,  а  девушка,  пожав  плечами,  достала  из  сумки  журнал
"Хелло". До конца полета мы больше не разговаривали.
     Веллетри  в  феврале  место  не  заманчивое, и  было  нелегко придумать
правдоподобное  объяснение поездки среди зимы в этот ничем не примечательный
городишко.  Значительной промышленности  там  нет, поэтому деловая "легенда"
исключалась. Журналистика,  другое прикрытие,  которым  постоянно пользуются
разведчики из МИ-6, тоже не годилось. В  библиотечных архивах я выяснил, что
в Веллетри не происходило почти ничего, заслуживающего внимания. Собственно,
в итальянском  туристском агентстве в  Лондоне  об этом  городке  сообщалось
только,  что американцы в конце войны  подвергли его сильным бомбардировкам,
тесня  отступающую  немецкую армию на север. За  отсутствием  чего-то  более
убедительного  эта бомбардировка должна была стать основой объяснения  моего
визита.
     В свободное время за  две недели до  начала УЧЕНИЯ SOLO я собрал пухлую
папку записей, фотокопий и газетных вырезок о Веллетри. В архивах Имперского
военного  музея,  находящегося  буквально  в  двух  шагах  от  Сенчури-хаус,
оказалось много  подробностей  о событиях  военного времени в этом  городке.
Обнаружив в  приложении  к газете  "Гардиан"  объявление  о  вакантном месте
преподавателя в университетском  колледже,  доктора  наук  с диссертацией  о
послевоенном восстановлении городов,  я подал заявление на  подложное имя, с
подложными   документами,  сработанными  техническим  отделом.  Вскоре  меня
пригласили  на  собеседование.   Я,   разумеется,   не  пошел  на  него,  но
приглашение,  которое я сунул в портфель, могло прибавить достоверности моей
легенде,  что  я  Дэниел  Нунен, историк, занимающийся научной работой после
защиты докторской диссертации.
     Прибыв  на  маленький  железнодорожный  вокзал  Веллетри холодным утром
понедельника, я чувствовал  себя уверенно и вполне  готовым к учению.  После
регистрации  в  пансионате  "Арена",  крохотном  заведении,  предоставлявшем
ночлег  и  завтрак на виа Каннетол