главному  командованию  немецких  ВВС  во  главе  с  главнокомандующим   ВВС
рейхсмаршалом Герингом. Основной штаб  2-го  воздушного  флота  находился  в
Брюсселе, а передовой штаб - на мысе Гри-Не,  против  Дувра;  основной  штаб
3-го воздушного флота дислоцировался в Париже, а передовой штаб - в  Довиле.
Когда Геринг со своим штабом прибыл на Западный фронт, его специальный поезд
стоял неподалеку от аэродрома Бове.
     В период затишья между окончанием французской кампании и началом  битвы
за Англию наземный состав и строительные части немецких ВВС  были  загружены
работой. Они не только вновь подготовили к приему  самолетов  французские  и
бельгийские аэродромы, но и построили в оккупированных районах  много  новых
аэродромов.
     2 июля ОКБ {ОКБ - OKW, то есть Oberkommando  der  Wehrmacht  -  главный
штаб вооруженных сил фашистской Германии. (Прим. ред.)} отдал первые  боевые
распоряжения  немецким  ВВС  в  начавшейся  кампании   против   Соединенного
Королевства,  которая  должна  была  завершиться  вторжением  на  Британские
острова.
     Перед немецкими ВВС были поставлены две основные задачи:
     1) во взаимодействии  с  немецкими  военно-морскими  силами  воспретить
торговое судоходство  по  Ла-Маншу  путем  налетов  на  конвои,  уничтожения
портовых сооружений и постановки мин в районах портов и на подходах к ним;
     2) уничтожить английскую авиацию.
     10 июля  соединения  бомбардировщиков  под  прикрытием  одномоторных  и
двухмоторных истребителей начали  наносить  удары  по  конвоям  транспортов,
которые англичане с  присущим  им  спокойствием  продолжали  посылать  через
Ла-Манш в Лондонский порт - центр английской системы снабжения.
     Я принял участие в одном из этих первых налетов на конвои в составе 3-й
группы 2-й бомбардировочной эскадры. Мы базировались в  Камбре.  Конвой  был
обнаружен между Дувром и Дунгенессом. Предполетный  инструктаж  занял  всего
несколько минут, и уже через полчаса мы увидели побережье Кента.
     Ла-Манш купался  в  лучах  солнца.  Нежно-голубое  небо  и  синее  море
сливались на горизонте. Над побережьем Англии висела легкая дымка, а  далеко
внизу под нами шел конвой, похожий  на  игрушечные  кораблики  с  крошечными
бурунчиками за кормой. Заметив нас, корабли конвоя стали рассредоточиваться.
Транспорты  начали  энергично  маневрировать,  а  корабли  охранения  быстро
выдвинулись вперед. Небо покрылось разрывами  зенитных  снарядов.  Появились
наши истребители. Мы сделали первый заход,  и  вокруг  кораблей  взметнулись
фонтанчики от разрывов бомб. К зенитному огню  с  кораблей  добавился  огонь
береговых зенитных  батарей,  но  мы  были  вне  пределов  их  досягаемости.
Развернувшись в сторону Франции, мы  стали  готовиться  ко  второму  заходу,
потому что в первый сбросили только половину бомб. В  это  время  показались
английские истребители, и в небе над побережьем Англии завязался жаркий  бой
между "Спитфайрами" и "Харрикейнами" англичан и нашими самолетами  Ме-109  и
Ме-110. Моя группа находилась в воздухе 3 часа. По возвращении  на  базу  мы
доложили, что нами  потоплен  один  тяжелый  крейсер  и  четыре  транспорта,
поврежден  один  транспорт  и  сбито  и  повреждено  одиннадцать  английских
истребителей. В этом бою мы потеряли два бомбардировщика, два двухмоторных и
три одномоторных истребителя.
     Такие операции продолжались в течение нескольких последующих недель.

     Между тем в армии упорно ходили слухи, что в ближайшее  время  начнется
крупное наступление. В самом деле, лихорадочные приготовления к вторжению  в
Англию,  проводившиеся  по   всему   побережью,   были   слишком   очевидны.
Французские, бельгийские  и  голландские  порты  были  забиты  всевозможными
судами. Непрерывно велась тренировка по посадке на суда и высадке  десантов.
Штабы работали круглосуточно.
     Немецкие летчики славились высоким боевым  духом  и  глубокой  верой  в
победу. Среди  наших  офицеров  нашлось  много  последователей  итальянского
генерала Дуэ, проповедовавшего, что авиация должна  играть  главную  роль  в
любой современной войне. Некоторые из нас верили, что авиация, и только одна
авиация, нанесет решающий удар в битве за Англию.
     Другие старшие офицеры немецких ВВС были более осторожны. Они разделяли
опасения офицеров генерального штаба сухопутных  сил,  которые  неоднократно
указывали,  что  английский  военно-морской  флот  к  тому   времени   понес
сравнительно небольшие потери и продолжает оставаться  мощной  силой.  Кроме
того, как правильно указывали армейские офицеры, у  нашей  авиации  не  было
бронебойных бомб, необходимых для поражения сильно бронированных  английских
военных кораблей. В целом можно сказать, что хотя мы,  немецкие  летчики,  и
считали в то время авиацию решающим видом вооруженных  сил,  мы  не  дерзали
утверждать, что войну можно выиграть силами одной только авиации.  В  то  же
время в сухопутных войсках, где была  распространена  традиционная  доктрина
континентальной  войны,  росло  скептическое  отношение  к  планам  операции
"Морской лев" (кодированное название операции  по  вторжению  на  Британские
острова).
     16 июля Гитлер отдал верховному командованию вооруженных сил  директиву
по операции "Морской лев".  Она  начиналась  следующими  словами:  "Так  как
Англия, несмотря на всю безнадежность своего военного положения, не проявила
до сих пор желания пойти на компромисс, я решил начать подготовку  вторжения
в Англию и в случае необходимости осуществить это вторжение. Цель  вторжения
-  предотвратить  возможность  использования  Англии  в  качестве  базы  для
продолжения  войны  против  Германии.  Подготовка  к  операции  должна  быть
закончена к середине августа".
     Через три дня было созвано  специальное  заседание  рейхстага  в  честь
завоевания Франции. В своей речи Гитлер  вновь  призывал  Англию  прекратить
войну. В то время многие в Германии считали, что  Гитлер  искренне  верит  в
возможность заключения  компромиссного  мира  с  англичанами.  Однако  через
несколько  дней  это  предложение   было   холодно   отвергнуто   английским
правительством.
     Я уже говорил о расхождении мнений среди представителей различных видов
немецких вооруженных  сил  по  вопросу  о  возможности  проведения  операции
"Морской лев". В конце июля Гитлер вызвал к себе командующего  и  начальника
штаба 3-го воздушного флота (начальником штаба  3-го  воздушного  флота  был
генерал Кортен, погибший через четыре года  во  время  "заговора  генералов"
против Гитлера). Гитлер пытался заглушить  сомнения,  вызванные  в  нем  его
армейскими советниками,  своим  обычным  способом  -  он  неистово  требовал
массированного и самого решительного использования немецкой  авиации  против
Англии.

     В первые дни августа началась новая фаза воздушных операций на  Западе.
Теперь наши  основные  усилия  были  направлены  не  против  судоходства  по
Ла-Маншу, а против целей, имевших непосредственное отношение к  предстоящему
вторжению. Чтобы добиться  превосходства  в  воздухе  над  Ла-Маншем  и  над
побережьем Англии, нашим авиационным частям было приказано наносить удары по
аэродромам, базам английских ВВС и авиационным школам.  Второй  по  важности
целью были предприятия английской оборонной  промышленности,  в  особенности
авиационные заводы. Судоходство по Ла-Маншу для немецкой  авиации  отступило
теперь на третий план.
     Командованию ВВС  сообщили,  что  приказ  о  задачах  немецких  ВВС  по
поддержке сухопутных войск в ходе операции "Морской лев" оно  получит  перед
самым началом вторжения.
     Таким образом, нашей текущей задачей была  подготовка  вторжения  путем
уничтожения английской авиации. Мы должны были также помешать  реорганизации
и перевооружению английских сухопутных войск после их поражения у  Дюнкерка.
Необходимо было нарушить нормальное снабжение английского населения топливом
и продовольствием. Предполагалось, что это заставит англичан больше думать о
мире.  Впервые  за   долгую   историю   Англии   ее   населению   предстояло
непосредственно почувствовать всю тяжесть войны. Ожидалось, что это подорвет
его моральное состояние.
     Наши авиационные части вылетали на задание в  полной  уверенности,  что
между нами и окончательной победой стоит только один, последний, противник -
Англия. Однако несколько первых же дней боев совершенно ясно  показали  нам,
что если Англия и была нашим последним противником, то она была, несомненно,
и самым сильным  противником,  с  которым  мы  когда-либо  сталкивались.  Мы
встретили равных себе летчиков, готовых сражаться до конца, несмотря  ни  на
что.  Но  списки  английских  потерь  росли.  Временами  казалось,  что  нам
потребуется лишь одно усилие, и английская авиация будет разгромлена.
     По   теоретическим   выкладкам   штаба   немецких    ВВС,    английская
истребительная авиация уже давно должна была прекратить свое  существование.
Однако каждый день  навстречу  немецким  самолетам  взлетали  "Спитфайры"  и
"Харрикейны"; отважные английские летчики сражались с полным сознанием того,
что от них зависит судьба  нации.  Наши  бомбардировочные  эскадрильи,  неся
тяжелые потери, все же прорывались к целям, но того разрушительного эффекта,
на который мы рассчитывали, налеты не давали. Уже на  этом  этапе  битвы  за
Англию стало ясно, что для  поддержания  первоначального  успеха  в  течение
длительного времени необходимы очень крупные силы авиации.
     Одним из двух наиболее известных немецких асов, прославившихся во время
битвы  за  Англию,  был  полковник   Галланд,   который   позже   в   звании
генерал-лейтенанта был инспектором  истребительной  авиации  (сейчас,  когда
пишутся  эти  строки,  он  назначен  командующим  военно-воздушными   силами
Западной Германии, которые должны войти  в  состав  вооруженных  сил  НАТО).
Другим был его друг  капитан  Мельдерс.  Эти  замечательные  летчики  быстро
разобрались в причинах потерь  немецких  ВВС  и  в  слабых  местах  немецкой
авиации. Они сделали все, чти было в их силах,  чтобы  помочь  товарищам  по
оружию. Они не  боялись  открыто  выражать  свои  взгляды  и,  когда  нужно,
высказывать недвусмысленные предупреждения лицам, занимавшим  самые  высокие
посты.
     В ходе  битвы  за  Англию  между  противниками  существовали  настоящие
рыцарские отношения. Примером может служить история с протезами  английского
летчика Дугласа Бейдера, имевшего в то время чин майора. Еще до войны Дуглас
Бейдер потерял обе ноги,  но  сумел  преодолеть  это  несчастье  и  принимал
участие в битве за Англию в качестве летчика-истребителя.  Бейдер  был  сбит
около Сент-Омера, и у него сломались алюминиевые протезы. В тот же вечер его
принимали в офицерской столовой эскадры Галланда. Бейдер спросил, нельзя  ли
как-нибудь переслать ему из Англии его запасные протезы. Галланд сообщил  об
этом мне (я  был  тогда  начальником  оперативного  отдела  3-го  воздушного
флота), а  я  доложил  фельдмаршалу  Шперрле.  С  согласия  фельдмаршала  мы
направили в Англию радиограмму на международной волне для передачи сообщений
о бедствиях, и менее чем  через  двое  суток  протезы  майора  Бейдера  были
сброшены с парашютом на аэродром Сент-Омер {Случай с Бейдером генерал Крейпе
приводит   для   того,   чтобы    показать    якобы    гуманное    отношение
немецко-фашистской армии к пленным На самом деле действия гитлеровской армии
отличались неслыханной  жестокостью.  Десятки  тысяч  пленных  были  зверски
замучены в концентрационных лагерях и тюрьмах  В  одном  только  Бухенвальде
гитлеровцы замучили более 50 тысяч  пленных,  в  том  числе  7200  советских
офицеров (Прим. ред.)}.

     Между тем главный штаб вооруженных сил и главное командование  немецких
ВВС не  могли  точно  решить,  чего  же  они  хотят  добиться.  Несмотря  на
совершенно четкие стратегические директивы,  данные  нам,  Геринг  постоянно
вмешивался в проведение наступательных  операций.  Многогранные  обязанности
рейхсмаршала часто требовали его присутствия в  Берлине,  где  он  оставался
целыми днями и даже неделями. Однако  свой  штаб  он  оставлял  во  Франции.
Расстояние не могло угасить его страсть вмешиваться во все дела, и часто  мы
получали из столицы самые удивительные  приказы,  которые  временами  мешали
ведению нормальных боевых действий.
     Главное  командование  военно-морских  сил   и   главное   командование
сухопутных сил стали вновь высказывать свои сомнения  относительно  операции
"Морской лев". Гитлер никогда не был убежден в успехе вторжения, и теперь он
тоже стал  колебаться.  10  августа  день  начала  вторжения,  первоначально
назначенный на конец этого месяца, был перенесен на конец сентября. В речи 4
сентября Гитлер сказал: "Если в Англии удивляются и спрашивают:  "Почему  же
он не идет?", я могу успокоить вас. Он идет". В  той  же  речи  он  произнес
роковые слова: "Если они  (англичане)  заявляют,  что  намереваются  нанести
мощные удары по нашим городам, то мы ответим им тем, что сотрем их города  с
лица земли". В это время немецкие ВВС, как  им  было  приказано,  стремились
завоевать господство в воздухе  и  разгромить  английскую  авиацию.  Летному
составу часто казалось, что победа уже почти завоевана. Но вот наступило  15
сентября - день перелома. В этот день в тяжелых боях над Англией мы потеряли
56 самолетов.
     17  сентября  Гитлер  вновь  отложил  день  начала   вторжения.   Битва
продолжалась. Однако теперь наши авиационные  части  несли  тяжелые  потери,
которые было трудно, а может  быть,  и  невозможно  восполнить.  Командующие
обоими  воздушными  флотами  в  самых  сильных  выражениях  просили  Геринга
прекратить дорогостоящие дневные налеты и перейти к  ночным  бомбардировкам.
Это означало переход к новой тактике, но в конце  концов  новые  тактические
приемы были освоены. 12 октября Гитлер решил отказаться от вторжения в  1940
г., однако он утверждал, что операция "Морской лев"  только  переносится  на
весну 1941 г.
     Этим  решением  немецкое   верховное   командование   уступило   победу
англичанам на первом и,  как  выяснилось  позже,  решающем  этапе  битвы  за
Англию,  таким   образом,   англичанам   была   дана   передышка,   а   наши
бомбардировочные части перешли к ночным действиям.
     В период дневных налетов на  Англию  английские  ВВС  находились  в  не
особенно  неблагоприятном  положении,  хотя  вследствие   оккупации   нашими
войсками Голландии, Бельгии и Франции  вражеская  территория  большой  дугой
охватывала  Англию.  Английские  ВВС  вели  оборонительные  бои  над   своей
территорией и располагали  первоклассными  авиационными  базами.  Английские
летчики проявляли исключительное мужество и  до  конца  использовали  боевые
возможности  своих  самолетов.  Ведя  оборонительные  бои,  англичане  могли
максимально  использовать  истребительную  авиацию,  что   они   и   делали.
Английские летчики совершали по нескольку боевых вылетов в  день,  доказывая
тем самым, что их упорство не уступает их мужеству. Но самым неприятным  для
немцев в этот период было  появление  радиолокационных  установок  -  нового
изобретения, дававшего англичанам  возможность  заблаговременно  узнавать  о
приближении    наших    бомбардировщиков    и    истребителей.    Применение
радиолокационных станций по  крайней  мере  удвоило  эффективность  действий
английской  истребительной  авиации,  потому  что  оно   давало   англичанам
возможность разгадывать ложные маневры и концентрировать свои силы там,  где
они были действительно нужны. Английские зенитчики быстро научились отражать
налеты немецкой авиации и наносили ей тяжелые потери.
     Наступившее в конце года ухудшение  погоды,  несомненно,  тоже  помогло
мужественным защитникам Англии. Позднее время года было одним  из  факторов,
побудивших Гитлера отказаться от вторжения в 1940 г.  С  окончанием  крупных
дневных боев верховное командование стало подводить итоги  летней  воздушной
кампании. Результаты были неутешительными.
     Несмотря на постоянное  пополнение,  в  период  между  1  августа  и  1
октября, как показывали наши ежедневные отчеты о самолетах,  находившихся  в
строю, до полной штатной численности нам не  хватало  более  500  самолетов.
Английские ВВС, по нашим расчетам, потеряли за этот период  1100  самолетов.
Никто из немцев  не  мог  тогда  знать,  что  и  англичане  почти  полностью
исчерпали  свои  ресурсы.  Однако  перед  нами  во  весь  рост  стали   наши
собственные проблемы. С заменой экипажей дело обстояло так же плохо, как и с
заменой самолетов, поэтому ОКВ принял новое решение. Решено было  перейти  к
третьей фазе битвы за Англию - уничтожению  английской  промышленности.  Эта
задача должна была выполняться путем ночных бомбардировок, что  должно  было
до некоторой степени снизить наши потери.
     Раньше Адольф Гитлер не  давал  согласия  на  такие  бомбардировки,  но
теперь он одобрил  их,  ибо  летом  1940  г.  английская  авиация  совершила
подобные налеты на Вильгельмсхафен, Кельн и города Рурской области. Когда  в
конце 1940 г. бомбардировочное  командование  ВВС  Англии  подвергло  ночным
бомбардировкам Гамбург и  Бремен,  Гитлер  приказал  нашей  бомбардировочной
авиации сосредоточить свои усилия против Лондона.
     Таким образом, пришлось оставить  первоначальное  намерение  уничтожить
английскую авиацию, прежде чем производить высадку крупных сил на  побережье
Англии. Наш противник, находившийся в трудном положении, получил  передышку.
Он мог использовать это время для воссоздания своей истребительной  авиации,
которая находилась на грани уничтожения.
     Ночными  бомбардировками  не  ограничивались   задачи   немецких   ВВС.
Некоторые авиационные части получили задание минировать устья английских рек
и основные порты Англии. Из этих  частей  был  сформирован  9-й  авиационный
корпус. Однако  плохая  погода  в  течение  последующих  месяцев  ограничила
проведение интенсивных боевых действий в воздухе.

     В ходе третьей фазы битвы за Англию у нас было два  основных  источника
получения разведывательных данных о  противнике,  на  основании  которых  мы
строили   свои   планы.   Первым   источником   была   воздушная   разведка.
Разведывательные эскадрильи, входившие в состав 9-го  авиационного  корпуса,
действовали чрезвычайно  активно.  Я  сам  иногда  вылетал  на  разведку  на
самолете   "Юнкерс"   Ju-88,   специально   оборудованном   для   выполнения
разведывательных заданий.  Другим  источником  разведывательных  данных  был
радиоперехват, который не только обеспечивал  проверку  информации,  добытой
непосредственно разведкой, но и давал нам возможность получить представление
о размещении сил противника на территории Англии.
     Командующие  2-м  и  3-м  воздушными  флотами  и  их  штабы   совместно
разрабатывали ежемесячные планы нанесения ударов по целям, которые  согласно
указаниям главного командования немецких ВВС считались особенно  важными.  В
то  время  я  возглавлял  отдел  планирования  3-го  воздушного   флота.   В
соответствии с  общим  месячным  планом  разрабатывались  конкретные  боевые
приказы на  дневные  и  ночные  налеты  на  различные  промышленные  центры,
Лондонский порт  и  другие  крупные  порты  Англии.  Эти  приказы  мой  штаб
разрабатывал в тесном сотрудничестве со 2-м воздушным флотом.
     Однако  в  самых  высших  сферах  продолжались  колебания  в   вопросах
стратегического планирования и нигде это не чувствовалось так сильно, как  в
главном командовании немецких ВВС. К этому времени Геринг  со  своим  штабом
вернулся в Берлин, но продолжал вмешиваться в  наши  дела.  Очень  часто  он
отменял, причем обычно в самый последний  момент,  тщательно  подготовленную
операцию и на основе только  что  полученных  непроверенных  данных  отдавал
приказ немедленно провести другую  операцию,  не  имеющую  ничего  общего  с
отмененной. Возможно, это делалось по пол