нии были
бы сильно  растянуты.  В  одном  из  оборонительных  районов,  расположенных
недалеко от наших баз снабжения, например в районе Эс-Саллума, можно было бы
без  вмешательства  противника  усилить  наступательную  мощь  нашей  армии.
Одновременно можно было бы высадить морской десант на  Мальту.  Таково  было
мнение  Роммеля.  Однако  всякая  мысль  об  отступлении   была   совершенно
неприемлема для Гитлера, взор которого не отрывался от Суэцкого канала.
     Таким образом, сделано ничего не было. Штурм  Мальты  не  состоялся,  и
армия Роммеля  не  отступила.  Для  Эль-Аламейнского  фронта  это  оказалось
роковым  решением.   Снабжение   армии   Роммеля   неизбежно   должно   было
катастрофически ухудшиться.  Перспективы  захвата  дельты  Нила  и  Суэцкого
канала  исчезли  одна  за  другой.  Так  пришел  конец  мечтам  об  огромном
двустороннем охвате, при котором одна немецкая армия должна была  двигаться"
с Украины через Кавказ на юг, а другая - из Западной Пустыни  через  Суэцкий
канал на север. Эта грандиозная  операция  имела  целью  захват  нефтеносных
районов Среднего Востока. Вслед  за  этим  предполагалось  нанести  удар  по
открытому южному флангу русской армии.

       Теперь или никогда

     И все-таки Гитлер приказал готовиться к  наступлению  на  дельту  Нила.
Итальянское верховное командование также умоляло Роммеля не отступать ни при
каких обстоятельствах. Муссолини лично прибыл  в  Африку  и  в  г.  Дерна  с
нетерпением ожидал того дня, когда  он  под  тенью  древних  пирамид  сможет
принять парад немецко-итальянских танков.
     Роммель вынужден был уступить настояниям  и  чаяниям  двух  диктаторов.
Войска, до сих пор предназначавшиеся для штурма Мальты, теперь были  посланы
ему в качестве подкреплений. В конце концов Роммель, потребовав доставки ему
по воздуху или по  морю  нескольких  тысяч  тонн  горючего,  принял  решение
атаковать английские позиции у Эль-Аламейна и прорваться к Суэцкому  каналу.
По мнению  Роммеля,  наступление  в  направлении  дельты  Нила  должно  было
состояться теперь или никогда.
     27 августа на  состоявшемся  у  фельдмаршала  совещании  Кессельринг  и
Каваллеро гарантировали ему 6000 тонн горючего, из которых одну тысячу  тонн
планировалось перебросить по воздуху. Роммель заявил: "Исход сражения  будет
зависеть от  своевременной  доставки  этого  горючего".  Каваллеро  ответил:
"Фельдмаршал, вы можете начинать сражение - горючее уже в  пути".  Ночью  31
августа войска Роммеля перешли в  наступление.  Уже  тогда  англичане  имели
превосходство в артиллерии,  боеприпасах  и  танках,  а  английская  авиация
господствовала  в  воздухе.  Мы  ощущали  острую  потребность  в  танках   и
боеприпасах, а потому не могло  быть  и  речи  о  фронтальной  атаке  сильно
укрепленных английских позиций. Роммель избрал  единственно  возможный  план
операции - путем глубокого охватывающего маневра окружить английские войска.
Предприняв ложное наступление на северном участке фронта  и  нанеся  сильный
вспомогательный удар в центре, главный удар он  обрушил  на  южный  участок.
Замысел фельдмаршала заключался в  том,  чтобы  прорвать  слабую  английскую
оборону у края впадины Каттара, затем  повернуть  на  север,  к  востоку  от
Алам-эль-Хальфы, и стремительным броском выйти к берегу у  Эль-Хаммама.  Так
он надеялся захватить позиции противника. Этот план был точной копией плана,
которого он придерживался три месяца назад, при прорыве  обороны  английских
войск у Эль-Газалы. Если бы он увенчался успехом и на этот раз, фельдмаршалу
удалось бы окружить 8-ю армию и перерезать ее коммуникации.
     Но  именно  на  такой  план  и  рассчитывали  генералы   Александер   и
Монтгомери. Прибыв в Западную Пустыню, генерал  Монтгомери,  как  мы  узнали
позже, создал сильную оборону на тактически важном хребте Алам-эль-Хальфа  и
в оборонительных целях расположил там крупные  танковые  силы.  Он  приказал
сделать так, чтобы в наши руки попала  специально  изготовленная  карта,  на
которой местность к югу от Алам-эль-Хальфы была  изображена  как  подходящая
для использования танков.  На  самом  же  деле  почва  в  этом  районе  была
песчаной,  что  причинило   бесчисленные   неприятности   нашим   танкам   и
автомашинам.
     Утром 31 августа, через 5 часов после начала  наступления,  мы  еще  не
преодолели английские минные поля. Это шло вразрез со всеми нашими  планами.
Но "Лиса пустыни" Роммель еще не потерял своего острого шестого чувства. Как
только выяснилось, что застигнуть противника врасплох не удалось,  он  хотел
приостановить наступление. Но я  убедил  Роммеля  позволить  мне  продолжать
наступление  на  Алам-эль-Хальфу.  (Командир  африканского  корпуса  генерал
Неринг был тяжело ранен ночью, и я занял его должность.) Начинался самум,  и
облака  песка  неслись  прямо  в  лицо  англичанам,  занимавшим  позиции   у
Алам-эль-Хальфы. Я стремился использовать  это  обстоятельство  для  захвата
хребта.
     Однако наступление провалилось. Англичане стали наносить сильные  удары
по нашим флангам. Бомбардировщики английских ВВС, летая крупными группами  и
не встречая никакого сопротивления с нашей стороны, подвергали  наши  войска
усиленным бомбардировкам. В результате  мы  понесли  тяжелые  потери,  да  и
моральное состояние наших войск было подорвано. Обещанное Каваллеро  горючее
не прибыло. Два наших самых ценных танкера были потоплены в море,  а  третий
торпедирован вблизи Тобрука.  Не  показывались  и  транспортные  самолеты  с
горючим,  которые  обещал  Кессельринг.  И  Роммелю  пришлось  приостановить
наступление. 3 сентября наши войска, ослабленные большими потерями, особенно
в танках, начали отступать.

       Обещания Гитлера

     Едва наши войска отошли к своим исходным позициям, как от Гитлера  была
получена радиограмма, в которой Роммелю предписывалось  явиться  в  Германию
для лечения, на чем уже давно настаивали  его  врачи.  Во  время  отсутствия
фельдмаршала должность командующего  армией  должен  был  исполнять  генерал
Штумме, переведенный  с  Восточного  фронта.  Незадолго  до  своего  отъезда
Роммель послал в генеральный штаб сухопутных сил предупреждение,  в  котором
он  еще  раз  указывал  на  огромное  значение  решения   проблем   тылового
обеспечения войск, но оно осталось без внимания.  Перед  тем  как  уехать  в
горный санаторий у перевала Земмеринг (Австрия),  Роммель  присутствовал  на
совещании у Гитлера в его ставке в Восточной Пруссии, носившей  кодированное
название "Логовище волка" {Иногда эту ставку Гитлера называют "Волчий окоп".
(Прим. ред.}.
     Во время совещания Роммель не мог не заметить, что в ставке  верховного
главнокомандующего все  настроены  исключительно  оптимистически.  Геринг  с
явным пренебрежением относился к трудностям, вставшим перед нами  а  Африке.
Когда  Роммель  сказал  ему,  что   истребители-бомбардировщики   противника
подбивают наши танки 40-мм снарядами, рейхсмаршал  воспринял  это  заявление
как личное оскорбление. "Совершенно невозможно, - сказал  он.  -  Это  бабьи
сплетни. Американцы умеют делать только лезвия для  бритв  и  холодильники".
Роммель ответил: "Я хочу только одного, господин рейхсмаршал: пусть и у  нас
будут такие же лезвия". Роммель предусмотрительно захватил с собой  один  из
английских бронебойных снарядов, которым был подбит наш танк.
     Гитлер обещал, что в ближайшие недели проблема снабжения  будет  решена
путем широкого использования судов типа  "Зибель",  которым  не  страшны  ни
бомбардировки  с  воздуха,  ни  торпедные  атаки.   При   этом   приводились
статистические данные, убеждающие в том,  что  каши  трудности  в  снабжении
вскоре будут действительно преодолены. "В ближайшем будущем я пошлю в Африку
40 новейших танков типа "Тигр" и бригаду  тяжелых  минометов,  насчитывающую
500 стволов. Позже я  отправлю  туда  несколько  частей  штурмовых  орудий".
Таковы были обещания Гитлера. Как оказалось позднее, все эти  обещания  были
чистой ложью.
     Роммель вынужден был выступить на конференции корреспондентов  "мировой
печати" в Берлине, чтобы положить конец различным слухам, касавшимся его. На
этой конференции  он,  конечно,  не  мог  сказать  журналистам  что-либо  об
обстановке в Африке, но надеялся, что оптимистический  тон  его  выступления
повлияет на англичан и приведет к отсрочке  их  наступления.  Затем  Роммель
выехал в Австрию на лечение.
     Беспокоясь о тяжелом положении своей армии, он не мог обрести душевного
спокойствия,  необходимого  для  успешного  лечения.  Поступавшие   к   нему
отрывочные сведения были отнюдь не радостными. Мы  уже  проиграли  битву  по
снабжению своих войск. Бомбардировщики английских ВВС днем и ночью атаковали
наши позиции и линии снабжения.  Первые  американские  танки  типа  "Шерман"
прибывали в район дельты Нила. Большое количество артиллерии и неисчерпаемые
запасы боеприпасов увеличивали наступательную мощь англичан. С  каждым  днем
становилось все очевиднее, что, несмотря на все усилия,  перед  наступлением
Монтгомери мы не сможем улучшить снабжение своих войск. Было слишком поздно.

       Перед началом решительного сражения

     Позиции немецко-итальянских войск находились в Западной Пустыне,  между
морем  и  впадиной  Каттара.  В  данном   районе   это   была   единственная
оборонительная позиция, которую нельзя было внезапно обойти с южного фланга,
поэтому наступающие должны  были  нанести  фронтальный  удар,  что  особенно
отвечало возможностям английских войск, так как их боевая подготовка  в  это
время все еще основывалась на опыте позиционной войны периода 1914-1918  гг.
Прекрасная  новозеландская  и  австралийская  пехота  имела  бы  возможность
показать храбрость, а мощная английская  артиллерия,  имевшая  неисчерпаемые
запасы боеприпасов, смогла бы оказать ей сильную огневую поддержку.
     Роммель стремился любой ценой предотвратить прорыв наших  позиций,  так
как больше был не в силах продолжать тактику подвижной обороны, в проведении
которой он показал  себя  незаурядным  мастером  во  время  зимней  кампании
1941-1942 гг. Нехватка  горючего  для  танков  и  подавляющее  превосходство
англичан в воздухе исключали возможность выиграть сражение. Мы  должны  были
удерживать свои позиции любой ценой. Всякую брешь  в  наших  позициях  нужно
было немедленно ликвидировать  путем  контратак,  чтобы  противник  не  смог
использовать ее для прорыва всей линии нашей обороны. С этой  целью  Роммель
приказал заминировать подходы к нашим позициям и  построить  так  называемые
"дьявольские сады". На передовых позициях итальянские батальоны чередовались
с немецкими. Линию фронта удерживали: одна немецкая дивизия,  одна  немецкая
паразитная  бригада  и   пять   итальянских   пехотных.   Подвижный   резерв
располагался следующим образом: на северном участке фронта -  15-я  немецкая
Танковая дивизия и итальянская танковая дивизия  "Лит-Юрио",  позади  них  -
90-я немецкая легкая дивизия и Итальянская  дивизия  "Триест"  и  на  юге  в
качестве армейского резерва - 21-я танковая дивизия и  итальянская  танковая
дивизия "Ариете".

       Провал немецкой военной разведки

     Разведывательная служба главного командования немецких вооруженных  сил
была уверена, как это ни странно, что англичане не смогут начать наступление
в  октябре.  В  середине  октября,  за  пять  дней  до  начала   наступления
Монтгомери, в  Африку  из  генерального  штаба  был  прислан  офицер  отдела
"Иностранные армии на Западе", который и передал нам эти данные.  Монтгомери
удалось скрыть от немецкой разведки не только дату начала наступления, но  и
направление главного удара. Он провел  ряд  координированных  мероприятий  с
целью убедить нас, что наступление начнется на южном участке, и одновременно
скрыть подготовку к  нанесению  удара  на  севере.  Кроме  того,  Монтгомери
старался создать у нас впечатление, что подготовка к наступлению на юге  еще
не закончилась. В исходных районах сотни танков  были  укрыты  под  макетами
различных машин. На артиллерийских огневых позициях были расставлены  макеты
грузовых автомобилей. Орудия подвозились ночью и укрывались под макетами. На
южном участке строился макет огромного склада. Он возводился  так  медленно,
что окончания строительства мы ожидали  не  ранее  начала  ноября.  На  этом
участке англичанами  была  создана  сеть  радиостанций,  единственной  целью
которой было введение  в  заблуждение  нашей  службы  радиоперехвата.  Путем
создания ложных пунктов заправки горючим и складов горючего,  строившихся  к
тому же крайне медленными  темпами,  создавалось  впечатление,  что  ведется
строительство нефтепровода. Особое внимание англичане обращали на то,  чтобы
машины не оставляли следов на песке. В результате  всех  этих  мер  немецкая
разведка была введена в заблуждение,  а  немецкое  главное  командование  не
знало ни даты начала наступления, ни направления главного удара, ни  районов
сосредоточения танков. Англичанам удалось сохранить в тайне и прибытие  двух
новых дивизий, имевших в своем составе 240 орудий и 150 танков.
     В будущих боях Монтгомери намеревался  применить  новую  наступательную
тактику. До сих пор основной задачей современного боя считалось  уничтожение
танков  противника.  В  этом  видели  необходимое  условие  для   выполнения
сравнительно легкой задачи уничтожения войск, лишенных  броневой  защиты.  В
своей книге "От Эль-Аламейна до реки  Сангро"  Монтгомери  писал:  "Я  решил
избрать  другой  путь  -  сначала  уничтожить  немецко-итальянскую   пехоту,
занимавшую  оборонительные  позиции.  Я  намеревался   выбивать   из   стены
противника один кирпич  за  другим,  проводя  тщательно  подготовленные,  не
связанные одна с другой атаки, так как этот способ  наиболее  соответствовал
возможностям войск, находившихся под моим командованием".
     Монтгомери собирался перейти в наступление на северном участке  фронта.
Главный удар должен был нанести 30-й корпус генерала Оливера Лиза в  составе
четырех дивизий: 9-й австралийской, 51-й шотландской, 2-й  новозеландской  и
1-й южноафриканской. По проделанным им двум проходам в минных  полях  немцев
должны были Пройти 1-я и 10-я бронетанковые дивизии 10-го  корпуса  генерала
Лумсдена,  имевшие  задачу  в  самом  начале   сорвать   контратаки   танков
противника. Находившийся южнее 13-й корпус генерала Хоррокса в составе  44-й
и 50-й пехотных дивизий и 7-й бронетанковой  дивизии  под  названием  "Крысы
пустыни" должен был провести две атаки. Цель этих атак  заключалась  в  том,
чтобы заставить немецко-итальянское  командование  поверить,  будто  главный
удар будет нанесен именно здесь. Как предполагалось, это удержит здесь  21-ю
танковую дивизию немцев и  лишит  ее  возможности  участвовать  в  отражении
действительного главного удара, наносимого севернее.
     Хотя  в  состав  армии  Монтгомери  входили  только  три  бронетанковые
дивизии, в его распоряжении находились также четыре отдельные  бронетанковые
бригады. Монтгомери располагал более чем тысячью танков, в то  время  как  у
немцев имелись две (в  общей  сложности  270  танков)  и  у  итальянцев  две
танковые дивизии (300 танков), К тому же почти все  итальянские  танки  были
устаревших конструкций и потому не могли иметь практического значения.

       Безнадежный бой - Роммель

     Ночью 23 октября стояла тихая и ясная погода. И при свете  полной  луны
англичане начали артиллерийскую подготовку. На наши батареи обрушилось более
тысячи тяжелых снарядов, причинив огромные разрушения. Осколки снарядов, дым
и пыль превратили позиции у Эль-Аламейна в  сущий  ад.  В  22.00  огонь  был
перенесен на передовые позиции  пехоты  и  на  "дьявольские  сады"  Роммеля.
Наступавшие в первом эшелоне дивизии 13-то и 30-го корпусов перешли в атаку.
Австралийцы и  шотландцы,  проделав  проход  в  минных  полях,  наступали  в
западном направлении севернее хребта  Саниет-эль-Мительрия.  Новозеландцы  и
южноафриканцы атаковали хребет с северо-запада и, преодолев  его,  проделали
второй проход в наших минных полях Одновременно с  этим  индийцы  в  широких
масштабах осуществляли  демонстративные  действия  против  наших  позиций  в
районе хребта Рувейсат, а на самом северном участке фронта, в  районе  между
Тель-эль-Эйса и морем, в несколько меньших масштабах  начали  наступательные
действия австралийцы. Завязались упорные бои, продолжавшиеся в течение  всей
ночи. Немцы и итальянцы оказывали все  более  упорное  сопротивление,  но  к
восходу солнца войска Монтгомери выполнили свою ближайшую задачу:  в  минных
полях было проделано два прохода, через которые выдвигались  вперед  тяжелые
виды оружия. Вслед за 30-м корпусом через проходы в минных  полях  двинулись
1-я и 10-я бронетанковые дивизии, располагавшие более чем 700 танками  Когда
10-я бронетанковая дивизия достигла вершины хребта Саниет-эль-Мительрия,  ее
продвижение было приостановлено огнем артиллерии и противотанковых  средств.
Бронетанковая  бригада  новозеландцев  по   гористой   местности   несколько
продвинулась в западном направлении, но вскоре застряла  на  больших  минных
полях, прикрывавшихся сильным артиллерийским огнем. Танки были отведены  под
прикрытие хребта, и началась артиллерийская дуэль дальнобойных  орудий.  8-й
армии удалось вклиниться  в  немецко-итальянские  позиции  и  удержаться  на
захваченных рубежах, но танки не смогли прорваться  на  ровную  местность  к
западу от наших позиций.
     Одновременно 7-я бронетанковая  и  44-я  пехотные  дивизии  предприняли
наступательные действия южнее и проделали два прохода через восточную  часть
минных полей. Их попытка преодолеть западную часть минного  поля  окончилась
неудачей. В связи с этим командование 13-го корпуса изменило  свои  планы  и
начало атаки местного значения.
     В это время Роммель находился еще в Германии. Около полудня 24  октября
Гитлер позвонил ему в санаторий в Земмеринге.  "Известия  из  Африки  весьма
неутешительны, - сказал Гитлер. - Обстановка там не совсем  ясна.  Никто  не
знает, что случилось с генералом Штумме. Чувствуете ли вы себя  в  состоянии
вернуться в Африку и принять  командование  армией?"  Роммель  находился  на
лечении всего три недели и, конечно, был  еще  не  настолько  здоров,  чтобы
принять  командование  в  жестоком  сражении,   казалось,   уже   безнадежно
проигранном. Однако он не колебался ни минуты.  На  следующее  утро  Роммель
вылетел из Германии, сознавая, что у него очень мало  шансов  на  победу.  В
Риме он ненадолго остановился, чтобы обсудить вопросы снабжения После  этого
он вылетел на остров Крит, а вечером 25 октября  прибыл  на  свой  командный
пункт в Западной Пустыне. Генерал Риттер фон  Тома,  временно  командовавший
армией, доложил ему обстановку: "Как мы  и  ожидали,  господин  фельдмаршал,
сложилась неблагоприятная для нас обстановка.  Подавляющее  превосходство  в
артиллерии дало противнику возможность уничтожить наши минные  поля,  прежде
чем на них вступила его пехота  Теперь  они  уже  в  его  руках.  Перейдя  в
контратаку, наша 15-я танковая дивизия задержала противника,  но  не  смогла
отбросить его.
     Рано утром 24  октября  генерал  Штумме  по  одной  из  запасных  дорог
попытался проехать в самую гущу боя, чтобы лично разобраться в  происходящем
Вдруг его  окружили  английские  солдаты  с  пулеметами  и  противотанковыми
Ружьями. Полковник Бухтинг,  единственный  сопровождавший  его  офицер,  был
сразу же убит пулей в голову.  Водитель  развернул  машину,  генерал  Штумме
вылез из автомобиля, но продолжал держаться на подножке.  Водителю,  который
выпрыгнул из машины и прижался к земле,  удалось  спастись.  Затем  генерал,
вероятно, упал с автомобиля,  но  водитель  этого  не  видел.  Позднее  труп
генерала нашли около дороги. Он умер от разрыва сердца.
     * К несчастью, в начале атаки англичан генерал  Штумме  из-за  нехватки
боеприпасов запретил произвес