. Огромный пожар, пылавший на другом конце Европы, уничтожал людей,
орудия  и  танки,  которые  потребовались  бы,  чтобы   отразить   возможное
вторжение. Это было очевидно и в 1941 г.; а  тем  более  в  1943  г.,  когда
английские и американские военно-воздушные силы  добились  преимущества  над
3-й воздушной армией Шперрле. Доля вины за это  ложится  на  Геринга  с  его
ленью и бестолковостью.
     Тяжелые бои в Африке, а позднее на Сицилии и в Италии -  вторая  важная
причина оскудения ресурсов Германии, которые сокращались к  тому  же  мощным
воздушным наступлением противника.
     Так складывалась общая обстановка, когда Рундштедт, предвидя  вторжение
союзников, пытался организовать оборону Франции, Бельгии и Голландии.
     Западный фронт выгнулся огромной дугой, причем большая  часть  немецких
войск находилась на побережье или поблизости от него.  Дуга  протянулась  от
Голландии  по  берегу  Ла-Манша  и   Бискайского   залива   к   Пиренейскому
полуострову,  затем   вдоль   побережья   Средиземного   моря   до   Тулона.
Оборонительные позиции от Тулона до итальянской границы занимали  части  4-й
итальянской армии, которая тоже подчинялась Рундштедту. Много немецких войск
располагалось в основном в так называемых "крепостях", то есть на  ближайших
к противнику островах  и  укрепленных  базах.  Только  на  островах  пролива
Ла-Манш  находились  одна  пехотная  дивизия,  одна   зенитно-артиллерийская
бригада,  множество  тяжелых  батарей  береговой  артиллерии,  инженерные  и
строительные подразделения из организации Тодта - всего 30-40 тысяч человек.
Снабжение такого значительного количества войск, сосредоточенных  в  дальних
гарнизонах, становилось очень затруднительным, и по личному приказу  Гитлера
там были созданы годовые запасы. Рундштедт не  мог  и  думать  об  эвакуации
войск из этого или любого другого района гигантского Западного фронта.
     Протяженность линии фронта по прямой составляла тысячу километров, а  с
учетом изгибов побережья и островов гораздо  больше.  Конечно,  удержать  ее
наличными войсками  не  представлялось  возможным.  Чтобы  воспрепятствовать
крупному вторжению на каком-либо участке,  на  Западе  в  1943  г.  явно  не
хватало дивизий.
     Кроме  войск,  рассредоточенных  вдоль  побережья,  в  тыловых  районах
дислоцировались  части,  укомплектованные  солдатами  старших  возрастов   и
подчинявшиеся командованию  оккупационных  войск  на  территории  Франции  и
Бельгии. Эти части нельзя было рассматривать как резерв. В то  время  нечего
было и думать о  подвижных,  мощных  и  гибких  резервах.  Едва  только  они
начинали создаваться, части из их состава отправлялись на  поля  сражения  в
Россию или Италию, чаще всего в Россию.
     Можно  сказать  без  преувеличения,  что  Восточный  фронт   настойчиво
выкачивал из немецких армий, находившихся на Западе, всю боеспособную  живую
силу и боевую технику.
     Вследствие этого тактические и организационные  мероприятия  на  Западе
сводились к затыканию дыр. Командиры, войска и  боевая  техника,  откровенно
говоря, стали второразрядными. С 1943 г.  основу  немецких  войск  Западного
фронта составляли старики,  оснащенные  устаревшим  вооружением.  Ни  личный
состав, ни вооружение не отвечали требованиям предстоявших тяжелых сражений.

       Миф об "Атлантическом вале"

     Чтобы скрыть действительную слабость немецкой оборонительной системы на
Западе, Гитлер приказал в течение 1942 г. завершить строительство укреплений
на побережье Ла-Манша. Там возникли  гигантские  железобетонные  сооружения,
однако повсюду закончить их не удалось, не говоря  уже  об  оснащении  этого
"Атлантического вала" вооружением. Французская часть побережья  Средиземного
моря, которую немцы оккупировали только в ноябре 1942  г.,  совсем  не  была
укреплена. Большая часть предметов вооружения для "Атлантического  вала",  в
том числе мины и  даже  колючая  проволока,  была  снята  со  старой  "линии
Зигфрида", проходившей по франко-германской границе.
     Для отдыха и доукомплектования  обескровленных  и  зачастую  совершенно
разбитых дивизий главный  штаб  вооруженных  сил  (ОКВ)  обычно  практиковал
переброску их с Восточного фронта на Западный. Получив  пополнения  и  новое
вооружение и снаряжение, они возвращались  в  Россию.  Поэтому  наши  боевые
расписания  не  отражали  действительного  положения  вещей.  Обычно  в  них
перечислялись  дивизии,  фактически  оставшиеся  без   личного   состава   и
вооружения. А перекачка боевых частей продолжалась. Так, в начале 1943 г. по
приказу ОКВ 20 лучших батальонов со всем своим вооружением  были  отправлены
на Восточный фронт.
     Зимой 1943 г. Рундштедт попытался  доложить  Гитлеру  о  действительном
положении, сложившемся тогда на Западе, но только потерял  время.  Беседа  в
Оберзальцберге, продолжавшаяся  3  часа,  на  две  трети  состояла  из  речи
Гитлера, высказывавшего свои взгляды на положение на Восточном фронте, и  на
одну треть из чаепития, когда официальные разговоры запрещались. Легко  себе
представить, что Рундштедт едва усидел в  кресле  от  поднимавшегося  в  нем
бешенства. Потом ему  осталось  только  пробормотать  несколько  язвительных
замечаний в адрес своего верховного главнокомандующего  и  приказать,  чтобы
для ОКБ составили подробный отчет о состоянии обороны побережья.
     В течение этого года  частота  и  эффективность  налетов  английской  и
американской авиации на Францию возросла.  Бомбы  обрушивались  на  немецкие
административные  учреждения,   промышленные   объекты   и   железнодорожные
сооружения.  Все  труднее  и  труднее  становилось  строить   оборонительные
сооружения вдоль Ла-Манша.  Трудности  усугублялись  обычной  управленческой
неразберихой,  в  результате  которой  тысячи  рабочих  были  переведены  со
строительства оборонительных рубежей  на  сооружение  площадок  для  запуска
секретных самолетов-снарядов Рундштедту даже не сообщили об этом. Вообразите
себе его гнев, когда он узнал, что у него тайком выкрали рабочих.
     Между тем в конце лета 1943 г. вышла так называемая "директива фюрера э
51". В ней говорилось, что Западный театр военных действий  станет  решающим
оборонительным  районом.  Ла-Манш   теперь   становился   главным   немецким
оборонительным рубежом. Чтобы выполнить эту директиву, Рундштедт должен  был
получить  большое  количество  нового  тяжелого  вооружения,  боеприпасов  и
различных предметов снабжения. Обоснованной стратегической директивы Гитлеру
было мало. Он дополнил ее оперативными инструкциями  для  главнокомандующего
войсками  Западного  фронта  "Директива  фюрера  э  51"  обязывала  не  дать
противнику возможности зацепиться за побережье, а немедленно сбросить в море
высадившиеся войска. Побережье следовало удерживать при всех обстоятельствах
- отступление запрещалось.
     Осенью Рундштедт представил в  ОКБ  тот  подробный  отчет,  который  он
приказал составить в начале года после бесполезной беседы с Гитлером. На ОКБ
отчет произвел впечатление внезапно разорвавшейся бомбы.
     В  отчете  говорилось,  что  на  Западном   театре   военных   действий
большинство немецких солдат слишком стары.  Зачастую  на  службе  находились
офицеры с искусственными конечностями.  Один  батальон  был  сформирован  из
людей,  страдавших  болезнями  уха.  Позднее   целая   70-я   дивизия   была
укомплектована солдатами, имевшими желудочные заболевания и  нуждавшимися  в
специальной  диете.  Кстати,  эта  дивизия  отважно  сражалась  на   острове
Валхерен. Ощущался острый недостаток в тяжелых видах вооружения, особенно  в
танках,  а  следовавшие  одно  за  другим  поражения  на  Восточном   фронте
безнадежно  задерживали  поступление  обещанных  "директивой  фюрера  э  51"
пополнений. Пригодными для использования  в  боевых  действиях  теоретически
можно было считать только несколько воздушнодесантных  и  танковых  дивизий,
которые и представляли собой светлые пятна на общем удручающем фоне.
     Мало  того,  на  Западе  не  было  и  стратегических   резервов,   хотя
предусматривалось, что как только начнется вторжение, такие резервы  следует
быстро  и   эффективно   использовать   на   главном   направлении.   Слабые
военно-воздушные   силы   были   не   в   состоянии   сковать   деятельность
англо-американской авиации. Наш военно-морской флот  был  представлен  здесь
всего лишь несколькими моторными баркасами и торпедными катерами.  Подводные
лодки не могли действовать в мелководном проливе Ла-Манш.
     Доклад произвел на Гитлера огромное впечатление, и нам опять  пообещали
подкрепления. Но обещания остались обещаниями, а  подкрепления  прибывали  в
ограниченном количестве или совсем не прибывали, ибо  поражение  на  Востоке
настоятельно требовало переброски их  туда.  Что  касается  военно-воздушных
сил,  то  Гитлер  намеревался   перебросить   во   Францию   мощные   группы
бомбардировщиков и истребителей сразу после того,  как  начнется  вторжение.
Даже Гитлер должен был понять, что тогда это будет слишком поздно. Вероятно,
он понимал это и подобные "приказы"  писал  по  привычке,  для  собственного
успокоения.
     В такой обстановке прошел во  Франции  1943  г.  А  на  другой  стороне
Ла-Манша английские  и  американские  войска  накапливались  для  гигантской
операции, которая должна была решить исход войны и начало которой  Рундштедт
ожидал весной 1944 г.  {Здесь,  как  и  в  других  местах,  преувеличивается
значение высадки и  боевых  действий  англо-американских  войск  в  Северной
Франции. Слов нет, организация  крупного  десанта  была  проведена  успешно.
Однако центр военных событий по-прежнему  находился  на  советско-германском
фронте,   где   решалась   судьба   фашистской   Германии.   (Прим.   ред.)}
Главнокомандующий  войсками  Западного  фронта  не  обольщал  себя  никакими
надеждами ни относительно  мощи  предстоящего  удара,  ни  относительно  его
технического обеспечения. Высадки союзников на Сицилии и в Салерно показали,
как мало пользы принесла отвага и  самоотверженность  войск  Кессельринга  в
борьбе с противником, обладавшим превосходством в корабельной  артиллерии  и
авиации. И мы имели все основания полагать, что  события  прошлого  окажутся
ничтожными по сравнению с тем, что нас ожидало.

       Рундштедт в Сен-Жермене

     Я припоминаю два характерных случая,  происшедших  с  главнокомандующим
войсками Западного фронта в течение этих месяцев ожидания.
     Воздушные налеты союзников так участились, что мы стали беспокоиться  о
безопасности фельдмаршала, хотя сам  он  не  обращал  никакого  внимания  на
воздушные тревоги. Когда его не было в  штабе,  в  саду  около  его  дома  в
Сен-Жермене быстро построили  и  тщательно  замаскировали  бомбоубежище.  Но
увидев его, фельдмаршал категорически заявил, что "и ноги  его  не  будет  в
этом сооружении".  Однажды  ночью  бомбардировщики  союзников  сбросили  над
Сен-Жерменом осветительные ракеты,  за  которыми  следовало  ожидать  лавину
бомб. Поэтому я приказал сыну Рундштедта, выполнявшему обязанности адъютанта
при своем отце, увести фельдмаршала в убежище. Молодому Рундштедту только  с
большим трудом удалось  выполнить  мой  приказ.  Бомбардировщики  атаковали,
однако, соседний пригородный район. Поглощенный телефонными  разговорами,  я
совсем забыл  о  главнокомандующем.  Примерно  через  час  у  меня  раздался
телефонный звонок. Звонил  фельдмаршал.  Со  своей  обычной  вежливостью  он
спросил меня: "Циммерман, теперь мне можно выйти?"
     Другую  историю  о  налете,  улыбаясь,  рассказывал  он  сам  в   нашей
офицерской столовой.
     У Рундштедта была привычка каждый день и одиночестве  прогуливаться  по
улицам Сен-Жермена. Однажды во время его прогулки заревела сирена  воздушной
тревоги. Фельдмаршал, как  обычно,  не  обратил  на  нее  внимания.  Так  же
безразлично отнеслась к  ней  и  пожилая  француженка,  проходившая  мимо  с
корзинкой для покупок. "Мадам, - обратился к ней Рундштедт, -  разве  вы  не
боитесь бомб?" Старая женщина ответила: "А чего мне бояться?  Они  не  будут
бомбить Сен-Жермен. Тут никогда ничего не происходило, наш городок не  имеет
никакого военного значения".

       Роммель

     В конце 1943 г. Гитлер поручил Роммелю проинспектировать всю  береговую
оборону на Западе от Дании до испанской границы. У Роммеля не было  войск  -
остался лишь прекрасно знающий свое дело штаб. ОКБ надеялся, что инициатива,
опыт и отличные технические знания Роммеля принесут  большую  пользу.  Кроме
того, ожидали, что его присутствие на  Западе  может  оказаться  полезным  с
пропагандистской точки зрения.
     Я вспоминаю первое совещание Роммеля и Рундштедта в Париже перед  самым
рождеством. Коротко и скептически  главнокомандующий  обрисовал  обстановку,
упомянув о плохой подготовке войск, опасной слабости военно-воздушных сил  и
почти полном отсутствии кораблей. Особо он подчеркнул самую уязвимую сторону
нашей обороны - отсутствие у него достаточно сильных резервов. Свою речь  он
закончил следующими словами: "Да, во всем этом я не вижу ничего отрадного".
     Потом оба фельдмаршала вместе позавтракали.  За  столом  присутствовало
несколько старших штабных офицеров, в том числе и я. Мы ждали, кто же из них
начнет разговор, но оба фельдмаршала  молчали.  Очевидно,  после  беседы  их
одолевали самые  неутешительные  мысли.  Эта  странная  трапеза  прошла  при
гробовом молчании, и о ней долго не забудет никто из присутствовавших.
     Зимой 1943 г. в ОКБ было принято решение послать  Роммеля  на  Западный
фронт.  Сначала  Гитлер  намеревался  поставить  Роммеля  во  главе  крупной
подвижной группировки, которой надлежало контратаковать  и  уничтожить  силы
вторжения в самом начале операции. Но для создания такой группировки не было
войск, поэтому  Роммель  с  согласия  Рундштедта  был  назначен  командующим
группой армий "Б". Ему подчинялись дивизии, находившиеся в  Голландии,  15-я
армия, стоявшая вдоль Ла-Манша, и 7-я армия в Нормандии и  Бретани.  Еще  во
время инспекционной поездки Роммель понял, что только район пролива  Ла-Манш
до некоторой степени укреплен. Теперь фельдмаршал занимал положение, которое
позволяло ему делать большее, чем просто давать рекомендации. И он  принялся
за работу с присущей ему неиссякаемой энергией.
     Весной усиленно укреплялись оборонительные сооружения. По идее  Роммеля
создавалась так называемая "спаржа Роммеля". В районах, считавшихся удобными
для посадки планеров, вкапывали столбы, а в прибрежных  водах  устанавливали
подводные препятствия и мины. Об этих лихорадочных приготовлениях,  конечно,
узнала  воздушная  разведка  союзников.  Установка   подводных   препятствий
заставила их изменить свои  планы  так,  чтобы  высадка  началась  во  время
отлива, а не прилива. Появилась надежда, что союзники встревожатся и отложат
высадку хотя бы на несколько месяцев. Роммель и Рундштедт теперь  стремились
к одному - выиграть время. С этой целью  они  пытались  ввести  союзников  в
заблуждение, организуя по всей  Франции  ложные  штабы  танковых  дивизий  и
корпусов.  Однако  такие  штабы,  естественно,  не  могли  долго  обманывать
противника. Во Франции находилось слишком  много  французских  и  английских
агентов, чтобы трюк остался нераскрытым более одного-двух месяцев.
     И все-таки энергия и настойчивость Роммеля воодушевили войска. Хотя  он
задал людям столько работы, что к началу  мая  в  войсках  стали  появляться
признаки усталости, их боевой дух определенно повысился.

       Оборона нормандского побережья

     Участок побережья Ла-Манша между устьями рек  Сена  и  Шельда  считался
наиболее вероятным местом высадки, так как он ближе всего  к  Англии.  Такое
предположение подкрепляла и "директива фюрера э 51". Поэтому данному участку
отдавалось   предпочтение   при   распределении   войск   и    строительстве
оборонительных  сооружений.  Если  здесь  оборону  усиливали,   то   обороне
Нормандии уделяли все меньше и меньше внимания, что отметила и инспекционная
комиссия ОКБ, посетившая Западный фронт в январе 1944 г.
     На нормандском побережье не хватало войск, и дивизии  получили  слишком
широкие полосы обороны. Основная вина за это ложится на военно-морские силы.
Морская разведка доложила, что побережье между устьем р. Сена и полуостровом
Котантен неудобно для высадки крупного десанта. Западная  часть  полуострова
Котантен совершенно непригодна для вторжения, а  восточная  его  часть,  как
считали, была надежно прикрыта крепостью Шербур. Давние  расчеты  на  Шербур
при  реальной  высадке  оказались   необоснованными,   а   его   способность
контролировать территорию явно  была  переоценена.  Внешний  обвод  крепости
протянулся на добрых  30  километров,  и,  когда  пришлось  удерживать  его,
оказалось, что гарнизон крепости сделать это не в состоянии.
     В апреле 1944  г.  стали  поступать  сведения,  что  высадка  союзников
произойдет,  возможно,   в   Нормандии.   Однако   эти   данные   показались
неубедительными,  и  участок  обороны  на  побережье  Ла-Манша   по-прежнему
считался главным  направлением.  Перебрасывать  войска  отсюда  в  Нормандию
запрещалось. Правда, Гитлер, опасавшийся за Нормандию,  приказал  разместить
91-ю посадочно-десантную  дивизию  и  парашютный  полк  в  районе,  наиболее
удобном для приземления парашютистов и планерных войск. Впрочем, эти дивизия
и полк использовались как обычные пехотные формирования.

       Воздушная обстановка на Западном фронте

     Возрастающая мощь дневных и  ночных  воздушных  налетов  показала,  что
военно-воздушные силы приобретают все большее значение.  Главными  объектами
бомбардировок были железные дороги Франции и  Бельгии,  а  также  сооружения
самих ВВС. Передвижение войск по железным дорогам все более осложнялось,  и,
наконец, подкрепления на побережье пришлось отправлять  почти  исключительно
по  шоссейным  дорогам.  Впрочем,  движение  по   шоссейным   дорогам   тоже
затруднялось и крайне замедлялось в связи с методическим уничтожением мостов
через Сену и Луару. Тем временем  аэродромы  наших  ВВС  были  перемещены  с
побережья в район Парижа. Налеты противника происходили  на  такой  обширной
территории, что изучение районов,  подвергшихся  нападению,  или  ничего  не
давало, или давало очень немного для определения пунктов возможной высадки.
     Редкие разведывательные полеты над южной и юго-восточной Англией  почти
ничего  не  давали  нам.  Немецкое  командование  не  имело   ни   малейшего
представления, в каком районе между Ла-Маншем и Нормандией  следует  ожидать
наступления. Не имея точных данных, мы должны были  готовиться  к  отражению
десанта в любом пункте побережья, растянувшегося на  много  сот  километров.
Противник же мог наступать где угодно на сравнительно узком участке  фронта,
сосредоточив там наиболее подготовленные и прекрасно снаряженные  войска,  а
также мощную военную технику. Понимая  это,  немецкое  командование  не  раз
объявляло тревогу, особенно  в  те  ночи,  когда  погода  благоприятствовала
десантным операциям.

       Стратегия Гитлера в Западной Европе

     С 1942 г. стратегия Гитлера в Западной Европе целиком  основывалась  на
твердой уверенности, что бои на Восточном фронте протянутся еще долго и  что
результаты их все сильнее будут сказываться на Западе. В то  время  в  наших
руках  еще  была   значительная   русская   территория   и   независимо   от
неблагоприятного развития  событий  до  непосредственной  угрозы  собственно
Германии было еще далеко.
     На Западе же успешное массовое вторжение противника очень  скоро  могло
привести к потере Рура, так как расстояние  от  Ла-Манша  до  этого  важного
промышленного района слишком невелико. Следовательно, территориальные потери
на Западе таили в себе большую опасность, чем  на  Востоке,  поэтому  Гитлер
считал, что противника нужно разбить и сбросить обратно в море еще  при  его