ческой (или, скажем, классовой - в идеологиях типа марксизма) идентификации. Можно менять в нужную сторону прическу и цвет волос, даже форму носа, не говоря уже о сравнительно легко изменяемых культурных маркерах типа стиля одежды или социальных привычек, чтобы, действуя на подсознание людей и их эволюционно-консервативные грани поведения, доказать: Я - свой! Я ваш (Старший) брат!  Такое индоктринирование с манипулированием маркерами важно для успеха политического лидера или целой элиты58. 
    Именно индоктринирование, по мысли ряда социобиологов (занятых проблемами человеческого общества) и биополитиков, отвечает за распространение социального поведения и эмоционального отношения к "своим" и "чужим", первоначально характерного для малых групп родичей, на большие, анонимные политические системы типа национальных государств. Индоктринирование как бы обусловливает фиктивное родство между представителями одного этноса, гражданами одного государства, даже не имеющими общих генов "пролетариями всех стран", растормаживая первобытные (и даже эволюционно-древние, унаследованные от животных) чувства  принадлежности к группе "родичей", готовности защитить эту группу от "чужаков". Тем не менее, многие биополитики сомневаются, что мы обязаны этнокофликтами только некритическому восприятию индоктринированных нам идей. Есть работы о важной  роли также чисто прагматических соображений в консолидации людей вокруг тех или иных знамен, в том числе национальных
    Знания о биосоциальных корнях этноцентризма помогают в разработке социальных технологий,  направленных на его преодоление.  Одна из возможных социальных технологий заключается в том,  чтобы подать "чужака" как "своего"  -  разрушив базу для формирования этнических предрассудков и самого этноцентризма. Для этой цели необходимо культивирование детских и юношеских межнациональных контактов с выработкой дружественных стереотипов в отношении традиционно недружественных национальностей (например, у греков по отношению к туркам и наоборот). Возможен, например, временный обмен детьми возраста предполагаемого "импринтинга" (6-12 лет) между двумя нациями с поселением их в семьях принимающей страны. А.Влавианос-Арванитис пытается достичь того же эффекта с  помощью интернациональных Биос-Олимпиад, мирных состязаний в различных видах деятельности с заключением перемирий на период Олимпиады во всех "горячих точках" мира. Конечно, инициатива Президента Биополитической Интернациональной Организации преследует и немало других позитивных целей, связанных с био-культурной стороной биополитики, воспитанием людей планеты в духе уважения к многообразию национальностей и многообразию форм живого. Определенные надежды в плане снятия национальных предрассудков возлагаются и на средства массовой информации, в той мере, в какой они становятся ныне все более глобальными. Независимо от местных интересов, современные СМИ во многих случаях индоктринируют людей в направлении ослабления барьеров между этническими группами и локальными культурами.
    Поскольку индоктринирование касается не только воспитания этнического самосознания и во многих случаях ксенофобии, но и других сторон мировоззрения, например, представления о необходимости иерархической социальной структуры, биополитик С. Петерсон предложил вмешаться в процесс индоктринирования и направить "импринтинг" в сторону стимуляции духа социального равенства и активного участия каждого в политической жизни общества. В этом случае есть реальная надежда, что дети станут демократическими личностями.
    Территориальное поведение и у животных, и у людей может быть сопряжено с агрессией или ограничиться избеганием чужих. Последнее представляет собой наиболее мирный вариант территориального поведения, преобладающий у многих животных, например, у сурков. Учитывая, что "худой мир лучше доброй  ссоры", люди, группы, нации могли бы рационально подойти к выработке оптимальных дистанций, позволяющих чувствовать себя в изоляции, без мешающего присутствия "других" и, в то же время, создавать предпосылки для контакта с этими "другими" по мере потребности. 
    Целесообразно с биополитической точки зрения также поставить вопрос о создании "буферных зон" между целыми нациями, государствами. Почему, например, не объявить спорные Фолклендские (Мальвинские) острова, из-за которых шла война в 1982 году, зоной взаимопонимания аргентинцев и англичан? (напомним в порядке сопоставления о зонах контакта, имеющихся в пределах взаимоперекрывающихся территорий у многих грызунов). 
    Данные и концепции этологии и социобиологии оказываются полезными при исследовании различных граней политического поведения и создания соответствующих социальных технологий. В настоящем разделе это было проиллюстрировано на примере: 1) притягательной силы политических лидеров (харизмы), которая в значительной мере зависит от биосоциальных ("обезьяньих") сигналов доминирования и подчинения; 2) невербальной коммуникации (общения без слов), посредством которой передаются такие политически важные сообщения, как сигналы доминирования, обладания территорией, интереса и др.; 3) этноцентризма и этнических конфликтов, которые связаны с эволюционно-консервативным свойством различных живых организмов делить других индивидов на "своих" и "чужих"; 
4) индоктринирования, впечатывания в мозг людей некритически воспринимаемых идеологий, что также имеет эволюционно-консервативную грань, поскольку опирается на внутригрупповую афилиацию, межгрупповую изоляцию и, вероятно, на аналоги импринтинга  в человеческом обществе.


Раздел шестой. СОМАТИЧЕСКИЕ (ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ) ФАКТОРЫ В ПОЛИТИЧЕСКОМ ПОВЕДЕНИИ

Основной вопрос, решаемый этим биополитическим направлением: Как влияют на политическую деятельность индивидов и групп людей их физиологические (соматические) характеристики? В частности, что можно сказать о политическом влиянии состояния здоровья, диеты, голодания, возраста,  стресса, расовых и национальных и половых различий, алкоголизма, употребления психофармакологических средств?  В  классической работе под названием "Биополитика" А. Сомит (Somit, 1972) подчеркивал, что изменения в физиологических функциях человека связаны с соответствующими переменами в сознании и политическом поведении. Вполне в русле этих взглядов Т. Виджел, Г. Шуберт и другие биополитики изучали в 70-е и 80-е годы ХХ века влияние усталости, болезней, биоритмов и др. на принятие ответственных решений и ведение международных переговоров политическими деятелями, в том числе в экстремальных ситуациях типа Карибского кризиса. Еще раньше - начиная с 60-х годов - проводились биополитические исследования по эффектам наркотиков и психофармакологических средств на политическое поведение людей. Л. Колдуэлл в 1964 г. указывал на "группу биополитических проблем", которые в то же время носят "непосредственно и специфически физиологический" характер, включая в эту группу  индивидуальное человеческое поведение под влиянием сигарет, транквилизаторов, наркотиков и алкоголя - "вплоть до биохимического контроля над личностью" (Caldwell, 1964). 
    Ряд биополитиков указывали на возможность манипулирования теми или иными физиологическими параметрами людей ради достижения политических целей. Пример подобной манипуляции представляет так называемое промывание мозгов (brain washing), практиковавшееся в Германии, СССР, Китае. Лишая людей нормального питания и сна, создавая постоянный стресс в ходе утомительных допросов, возвращая людей путем ряда других хорошо продуманных мер в инфантильное состояние (когда возможно некритическое восприятие идей по типу "импринтинга"), китайские маоисты, например, добивались принятия людьми политических убеждений, которые внушали им в состоянии аффективного возбуждения, в отсутствие какой-либо рациональной аргументации (Somit, 1968, 1972; Somit, Slagter, 1983; Salter, 1998). Эти политические установки в дальнейшем оставались устойчивыми у многих узников китайских тюрем и лагерей даже после их освобождения (например, у американских солдат, взятых в плен китайцами во время Корейской войны и затем возвращенных в США). 
    Следуя общей логике данной книги, мы не ограничимся в данном разделе лишь обсуждением конкретных разработок биополитиков о влиянии "сомы" (греч. soma -- тело) на ментальный мир человека и через него - на политические установки и поведение. Мы сосредоточим внимание на концептуальных основах этого направления биополитики, причем человек будет, как и в предшествующих разделах, расматриваться в сопоставлении с другими живыми организмами. Мы в этом разделе как бы устремимся вглубь индивидуального живого организма, чтобы разобраться  с физиологическими факторами, которые, хотя и не детерминируют жестко поведение человека, все же ограничивают и модифицируют спектр поведенческих возможностей, в том числе и в политической деятельности. Фокальными точками в настоящей главе будут биополитически важные грани 
    
* Генетики (включая генетические детерминанты поведения);
* Нейрофизиологии (в первую очередь, речь пойдет о функционировании мозга как субстрата всякой ментальной деятельности, включая политическую).

6.1. Кратко о генетике

Генетика, наука о наследственности и изменчивости живых организмов, охватывает следующие основные исследовательские направления: 1) раскрытие закономерностей наследования и изменения признаков при репродукции  (воспроизведении) живых организмов; 2) решение вопроса о том, как генетические факторы, во взаимодействии с факторами окружающей среды, определяют  индивидуальное развитие (онтогенез) организма; 3) выяснение роли наследственности и изменчивости в процессе эволюционного развития живого; 
4) создание концептуальных предпосылок для целенаправленного вмешательства в механизмы наследования признаков живых организмов (Дубинин, 1985). Фундаментальная категория генетики - ген, основная единица наследственности, передающая информацию о признаках живых организмов от одного  поколения  к другому. 
   Гены могут существовать в двух или более различных формах - аллелях -  кодирующих разные варианты признака (например, одна аллель гена кодирует красный цвет, другая - белый цвет лепестков цветка растения).  Эукариотические клетки (клетки всех организмов, кроме бактерий, именуемых прокариотическими клетками) в большинстве случаев содержат две копии каждого гена - являются диплоидными. Важнейшее исключение представляют половые клетки (гаметы), которые несут, как правило, лишь одну копию каждого из генов. и называются потому гаплоидными. Во многих случаях одна аллель гена в диплоидной клетке является доминантной. Это означает, что она маскирует эффект другой аллели (рецессивной). Классический пример первооткрывателя заонов генетики чешского монаха Грегора Менделя: потомство от скрещивания гороха с желтыми и зелеными семенами (несущее гены обоих окрасок) в первом поколении дает только желтые семена, т.е. желтые семена соответствуют доминантной аллели, зеленые - рецессивной. 
   В результате прогресса генетических исследований, гены  в ХХ веке были идентифицированы с локусами (участками) хромосом в клетке  и далее с последовательностями структурных единиц дезоксирибонуклеиновой кислоты (ДНК) - нуклеотидов.  В ДНК содержится четыре варианта нуклеотидов - аденин (А), гуанин (G), цитозин (С) и тимин (Т). Таким образом, получается четырехбуквенный "алфавит". Последовательность из трех "нуклеотидных букв" (триплет)  соответствует одной аминокислоте,  компоненту белка, синтезируемого клеткой на базе "генной инструкции". Белки как структурные компоненты клетки, ферменты (катализаторы химических превращений) и регуляторы многообразных процессов на уровне клетки и целого организма определяют, в конечном счете, наследственно заданные признаки организма, формирование которых, однако, зависит также от условий среды. По каждому из генетически заданных признаков возникает вопрос типа "Nature or Nurture?" об относительной значимости наследственных и средовых факторов, жизненного опыта. 
   Помимо влияния среды, генетические исследования затруднены также тем, что лишь сравнительно немногие признаки являются моногенными -- кодируются одним каким-либо геном (как цвет семян гороха в опытах Менделя). У человека к числу моногенных признаков можно отнести наличие веснушек или способность сворачивать язык в трубку. Большая часть биополитически важных (в первую очередь поведенческих) признаков человека зависит от многих генов одновременно (полигенные признаки), что обусловливает сложный характер их наследования.
   Сжатый очерк ряда фундаментальных понятий генетики предваряет постановку основного вопроса данного подраздела: каков вклад генетики в биополитику?  Этот вклад можно классифицировать по следующим рубрикам:
   
* Роль генетических факторов в поведении (особенно социальном) человека в сопоставлении с поведением живых организмов вообще;
* Генетическое разнообразие человеческой популяции как биополитическая проблема, часть более общей проблемы генетического разнообразия живого (ср. подраздел 3.2.);
* Сенсационные достижения на базе генетики, такие как генетическая инженерия и терапия, клонирование и др.  и связанные с ними биополитические проблемы ("biopolicy").
     
    В последующих подразделах рассмотрены эти грани биополитической роли современной генетики и смежных с ней наук, кроме последней, которая рассматривается в разделе 7 в общем контексте "biopolicy". А в завершении данного подраздела добавим, что биополитическое значение могут иметь генетические данные о самых разнообразных (не только поведенческих) признаках человека. От аномального гена зависит одна из форм гемофилии (наследственного заболевания, при котором не свертывается кровь), а именно гемофилия А. Ген, отвечающий за гемофилию А, рецессивен и располагается на половой хромосоме Х, которая имеется в одном экземпляре у мужчин и в двух - у женщин. Этот ген проявляется поэтому только у мужчин. Гемофилия поразила целый "куст" семей европейских монархов. Кронцпринц Алексей в России был одним из потомков английской королевы Виктории, носительницы мутантного гена. Алексей болел гемофилией. Это способствовало сближению семьи Николая II с обладавшим знахарскими способностями Распутиным, что усугубило кризис монархии в России  и косвенно способствовало наступлению событий 1917 года, изменивших социально-политические условия в России и в мире в целом (Рис. 12). 
    Если в приведенном примере мутация гена сыграла косвенную роль в изменении политических условий, то представляет интерес и обратная ситуация, когда социально-политические условия регулируют распространение тех иных генетических изменений. Альбинизм - генетическая аномалия, связанная с недостатком или полным отсутствием меланина, коричневого пигмента кожи, волос и глаз. Альбинизм проявляется в необычной белизне кожи, светло-голубом цвете глаз и светлой окраске волос. Альбинизм доставляет человеку немало проблем, как например повышенная чувствительность к свету, угроза рака кожи при длительном пребывании на солнце. Хотя альбинизм вызывает остракизм (социальное неприятие) в некоторых культурах человеческого общества, ген альбинизма накопился в высоких концентрациях в популяциях американских индейцев (частота альбинизма составляет 1 случай на 200 человек  у индейцев хопи в Аризоне (США) и 1 случай на 40 человек у индейцев кунья в Панаме). Социальная причина такого распространения альбинизма в том, что поскольку альбиносы не выносят солнечного света, мужчины-альбиносы могут оставаться дома в течение дня. Эти обстоятельства обеспечивают альбиносам особые шансы в плане размножения. Так культурные нормы ведут к высокой частоте  неблагоприятной мутации в популяции.
    
6.2. Генетика поведения и биополитика

Биополитиков и социобиологов нередко упрекали и упрекают в завышенной оценке роли "эволюционного наследия", отраженного в генах, в репертуаре политического поведения человека и в принижении роли культурной среды. Здесь необходимо высказаться в защиту биополитиков (и социобиологов соответственного толка). Во-первых, большинство биополитиков признают важность условий среды и особенно социокультурных факторов в детерминации поведения людей. Более того, поведение и других живых существ определяется не только генами, но и взаимодействием их продуктов со средой, и даже инстинктивное поведение включает в себя целый ряд пластичных, модифицируемых  реакций (например, зависящих от импринтинга, см. 5.2.). Во-вторых, влиянием наследственных факторов не следует пренебрегать, как демонстрируют данные последних десятилетий.  Поведение выступает как результат комбинированного действия генов и условий среды. 
    С применением метода вариационного анализа было, например, показано, что  скорость бега лошадей чистокровных пород отражает сочетанный эффект генетических факторов (доля влияния которых составляет от 25 до 40% эффекта) и результатов обучения и тренировки. Существенный вклад как генетических, так и средовых факторов предполагается и в отношении многих личностных черт человека, а также для скорости обработки человеком невербальной информации (Masters, 1993a). Непосредственное влияние генетические факторы оказывают на формирование двигательных и осязательных навыков человека, на различные формы неосознаваемого поведения, а также, как указывал социобиолог Э.Уилсон, на развитие фобий - неосознаваемых страхов, чаще всего связанных с животными и другими объектами, с которыми имел дело первобытный человек. В целом, для большинства поведенческих особенностей и аномалий человека характерен умеренный вклад генетических факторов. Так по шкале экстраверсия (человек открыт для общения, ориентирован вовне) - интраверсия (человек углублен внутрь себя) сходство между близнецами примерно на 50% определена генетически59. У зеленых мартышек-верветок преполагается частичное влияние генетических факторов на индивидуальный темперамент (McGuire, 1982)..Уже было указано, что на базе лингвистических исследований школы структурализма (Н. Хомский и др.) был сделан вывод о наличии у ребенка генетически заданной универсальной грамматики, своего рода контурной карты языка, "белые пятна" на которой заполняются при речевом общении с окружающими. 
    Прямое биополитическое значение имеют данные о влиянии генетических факторов., наряду с факторами окружающей cреды, на социальное поведение и политическую активность человека. Так, уровень основных нейротрансмиттеров (веществ, необходимых для передаче импульсов между нервными клетками), таких как серотонин, норадреналин, дофамин, частично обусловлен генетическими факторами. Например, аномально низкий уровень серотонина в мозгу связан с эффектами генетических факторов, поскольку вызванные нехваткой мозгового серотонина расстройства (депрессия, булимия, т.е. избыточный аппетит, и др.) передаются из поколения в поколение (Харт, 1998). Уровень нейротрансмиттеров влияет на социальный ранг человека, его агрессивность и другие политически важные параметры (см. следующие подразделы этого раздела). 
   Многие мутации обладают плейотропным эффектом, т. е. мутировавший ген вызывает сразу несколько различных эффектов. Упомянутая выше мутация, вызывающая альбинизм, встречается не только у человека, но и, например, у мышей. У них эта мутация вызывает не только белую окраску шерсти и розовую - радужку глаз, но и сниженную двигательную активность и повышенную эмоциональность. Множественные эффекты характерны и для многих мутаций генов человека. Cиндром Леш-Нихана, связанный с дефектом гена, отвественного за синтез гипоксантингуанинфосфорибозилтрансферазы, причиняет как соматические расстройства (подагра, поражение почек), так и поведенческие отклонения (склонность к самоистязанию) на фоне снижения интеллекта (Зорина и др., 1999). 
   Изменения внешности наряду с  физиологическими и поведенческими расстройствами обусловлены также мутациями, связанными с недостатком или избытком целых генных блоков - хромосом. Женщины имеют в норме две половых хромосомы Х (генотип ХХ), мужчины - одну хромосому Х и одну хросому Y (генотип XY). Иногда возникают аномальные сочетания половых хромосом, как нап