а  платье  из
мешка, встряхнула его,  расправила  складки  и  натянула  через  голову.
Посыпала пудру в каждую туфлю,  вытерла  ступни  бумажным  полотенцем  и
надела туфли. Затем почистила зубы и причесала волосы, сунула больничную
форму в целлофановый пакет и  открыла  дверь.  Огляделась  по  сторонам,
увидела, что у бензоколонки никого нет, и только тогда вышла из туалета,
бросила пакет на заднее сиденье и села за руль.
   Отъезжая от бензоколонки, Эллен пригнулась: вдруг  служащий  заметит,
что она переоделась.
   В четверть первого она  была  у  "Бэннера",  ресторанчика  на  берегу
Саг-Харбора, известного своими бифштексами и блюдами, приготовленными из
даров моря. Стоянка для автомобилей находилась позади ресторана.  И  это
обрадовало Эллен. Она не хотела, чтобы кто-нибудь из знакомых увидел  ее
машину.
   Эллен выбрала "Бэннер", потому что он слыл модным ночным  рестораном,
где любили проводить время владельцы яхт и отдыхающие,  а  значит,  днем
его посещали немногие. К тому же ресторан был дорогой, и жители Эмити  -
служащие, хозяева мелких магазинов - вряд  ли  приезжали  туда  обедать.
Эллен заглянула в кошелек.  У  нее  было  около  пятидесяти  долларов  -
деньги, которые они  с  Броди  держали  дома  на  всякий  случай.  Эллен
постаралась запомнить: двадцать долларов, пять долларов, две бумажки  по
десять долларов и три - по доллару. Потом она  положит  точно  такие  же
купюры в банку из-под кофе, хранящуюся в кухонном шкафу.
   На стоянке Эллен заметила еще две машины - "шевро-ле-веш"  и  большой
автомобиль бежевого цвета. Эллен вспомнила, что у Хупера машина  зеленая
и называется по  имени  какого-то  животного.  Она  вышла  из  машины  и
направилась в ресторан; Эллен подняла руки над головой, пытаясь защитить
волосы от моросящего дождя.
   В помещении было довольно темно, но день выдался пасмурный,  и  глаза
быстро привыкли к тусклому свету. В ресторанчике имелся один зал: справа
от Эллен располагался бар, слева тянулись восемь  кабинок,  а  в  центре
стояло около двадцати столиков. Стены темного дерева  украшали  плакаты,
рекламирующие бои быков и кинофильмы.
   Мужчина и женщина - лет тридцати, решила  Эллен,  -  что-то  пили  за
столиком у окна. Бармен, молодой человек с бородкой  а-ля  Ван  Дейк,  в
застегнутой доверху рубашке, сидел за кассой  и  читал  "Нью-Йорк  Дейли
Ньюс". Больше в зале никого не было. Эллен  посмотрела  на  часы.  Почти
половина первого.
   - Добрый день. Чего-нибудь желаете? -  спросил  бармен,  взглянув  на
Эллен.
   Она подошла к стойке.
   - Да.., да. Только  чуть  позже.  Сначала  я  хотела  бы...  Скажите,
пожалуйста, где женский туалет?
   - За стойкой направо. Потом вниз по лестнице, первая дверь слева.
   - Спасибо.
   Эллен быстро миновала стойку, свернула направо и вошла в туалет.
   Она  остановилась  перед  зеркалом  и  вытянула  правую  руку.   Рука
подрагивала, и Эллен сжала пальцы  в  кулак.  Успокойся,  приказала  она
себе. Ты должна успокоиться, или незачем было  сюда  приезжать.  Сколько
усилий пропадет даром. Эллен почувствовала, что покрывается  потом,  она
сунула руку под платье и пощупала подмышку,  но  там  было  сухо.  Потом
причесалась и  внимательно  осмотрела  зубы.  Она  вспомнила,  что  один
парень, придя на свидание, сказал ей: "Ничто не вызывает у  меня  такого
отвращения, как остатки пищи в зубах у девушки". Она взглянула на  часы:
тридцать пять минут первого.
   Эллен вернулась в ресторан и осмотрела зал. Все та же  пара,  тот  же
бармен и официантка - она стояла у стойки и свертывала салфетки.
   - Добрый день. Чего-нибудь  желаете?  -  спросила  официантка,  когда
увидела Эллен. - - Да. Я хотела бы столик, пожалуйста. И обед.
   - Для одной?
   - Нет. На двоих.
   - Хорошо, - сказала официантка. Она положила салфетку, взяла  блокнот
и направилась с Эллен к столику посреди зала. - Этот подойдет?
   - Нет. В общем-то здесь  неплохо.  Ноя  бы  предпочла  сесть  там,  в
угловой кабине, если не возражаете.
   - Пожалуйста,  -  ответила  официантка,  -  любое  место,  какое  вам
понравится. У нас не так уж много посетителей.
   Она подвела Эллен к столику, и  Эллен  села  спиной  к  двери.  Хупер
отыщет ее. Если придет.
   - Чего-нибудь выпить?
   - Да. Джин с тоником, пожалуйста.
   Когда официантка ушла, Эллен улыбнулась. Впервые  после  свадьбы  она
пила днем.
   Официантка  принесла  разбавленный  джин,  и  Эллен   выпила   залпом
полбокала, ей очень хотелось почувствовать расслабляющее тепло алкоголя.
Эллен нетерпеливо поглядывала то на дверь, то на часы.  Он  не  приедет,
подумала она. Почти без четверти  час.  Струсил.  Испугался  Мартина.  А
может быть, и меня. Что же делать, если он не приедет? Пожалуй, пообедаю
и вернусь на работу. Все-таки  он  должен  приехать!  Не  может  он  так
поступить со мной.
   - Привет!
   Эллен  вздрогнула  от  неожиданности.  Она  подпрыгнула  на  месте  и
воскликнула:
   -О!
   - Совсем не хотел вас напугать, - сказал  Хупер  и  сел  напротив.  -
Извините,  что  опоздал.  Кончился  бензин,  а  у  колонки,  как  назло,
оказалось полно машин. Шоссе было забито. Но это  не  оправдание.  Нужно
было выехать раньше. Извините меня, ради бога. - Он заглянул ей в  глаза
и улыбнулся.
   Она посмотрела на свой бокал.
   - Не извиняйтесь. Я сама опоздала.
   Подошла официантка.
   - Чего-нибудь выпить? - спросила она Хупера.
   Он взглянул на бокал Эллен и ответил:
   - Да, конечно. Джин с тоником.
   - Мне тоже, - сказала Эллен. - У меня уже почти ничего нет.
   - Я обычно не пью за обедом, - заметил Хупер, когда официантка ушла.
   - Я тоже.
   - Примерно после  трех  бокалов  начинаю  молоть  чепуху.  Никогда  в
общем-то не умел пить по-настоящему.
   Эллен кивнула:
   - Со мной происходит то же самое. Я становлюсь слишком...
   - Возбужденной? Вот и я тоже.
   - В самом деле? Не могу представить себе вас возбужденным. Я  думала,
ученые никогда не теряют спокойствие.
   Хупер улыбнулся и театрально произнес:
   - Может показаться, мадам, что мы  повенчаны  с  пробирками.  Но  под
холодной оболочкой у нас бьются сердца самых бесстыжих, самых  блудливых
людей в мире.
   Эллен рассмеялась. Официантка принесла полные бокалы  и  положила  на
край стола два меню. Они  говорили  -  вернее,  оживленно  болтали  -  о
прежних временах,  об  общих  знакомых,  о  том,  чем  теперь  эти  люди
занимаются, о профессии Хупера, о его честолюбивых мечтах.
   Они и словом не  обмолвились  об  акуле,  о  Броди,  о  детях  Эллен.
Непринужденный разговор устраивал молодую женщину. Второй бокал развязал
язык, и она чувствовала себя счастливой и уверенной.
   Эллен хотелось, чтобы Хупер заказал себе еще джина, но она знала, что
он вряд ли отважится на это. Она взяла меню, надеясь  привлечь  внимание
официантки, и проговорила:
   - Посмотрим, что здесь хорошего.
   Хупер взял второе меню и начал его изучать,  а  спустя  минуту-другую
официантка подошла к их столику.
   - Уже выбрали?
   - Нет, - сказала Эллен. - В меню все  кажется  вкусным.  Вы  выбрали,
Мэтью?
   - Почти, - сказал Хупер.
   - Может, пока закажем еще по бокалу?
   - Два? - спросила официантка.
   Хупер, казалось, заколебался. Потом кивнул:
   - Конечно. Ради такого случая.
   Они сидели молча, изучая меню. Три  бокала,  откровенно  говоря,  для
Эллен довольно много, а ей хотелось, чтобы голова оставалась ясной и  не
заплетался язык. Случается, что алкоголь возбуждает желание, но,  мешает
его осуществить. Однако это, подумала она, относится только к мужчинам.
   Мне-то не надо беспокоиться. А  как  же  Мэтью?  Предположим,  он  не
сможет... Смогу ли я чем-нибудь помочь? Фу,  какая  глупость.  Он  выпил
всего два бокала. Не пять, не шесть и не  семь,  после  которых  мужчина
может опозориться перед женщиной. Да и то  лишь  если  на  него  накатит
страх. Может, и Мэтью боится? Она украдкой" поверх меню, бросила  взгляд
на Хупера. Нет, не заметно, чтобы он нервничал. Скорее казался несколько
озадаченным.
   - Что-нибудь не так? - спросила она.
   Он поднял глаза.
   - Что-что?
   - Вы хмуритесь. У вас растерянный вид.
   - Ничего особенного. Просто увидел  в  меню  так  называемые  морские
гребешки или то, что здесь под ними  имеют  в  виду.  Скорее  всего  это
камбала, нарезанная машинкой для изготовления печенья.
   Официантка принесла бокалы и спросила:
   - Выбрали?
   - Да, - сказала Эллен. - Мне салат из креветок и цыпленка.
   - Что желаете к салату? Есть французская  приправа,  рокфор,  "тысяча
островов", растительное масло и уксус.
   - Рокфор, пожалуйста.
   - Это правда гребешки из залива? - спросил Хупер.
   - Наверное, - сказала официантка. -г Если так указано в меню.
   - Хорошо. Мне гребешки и французскую приправу к салату.
   - Какой-нибудь аперитив?
   - Нет, - сказал Хупер, поднимая свой бокал. - Хватит и этого.
   Через несколько минут официантка принесла Эллен салат из креветок.
   - Знаете, что  бы  мне  хотелось?  -  заметила  Эллен,  когда  отошла
официантка. - Какого-нибудь вина.
   - Отличная мысль, - сказал Хупер, посмотрев на нее. - Но помните, что
я говорил о возбуждении. Я за себя не ручаюсь.
   - Мне как-то все равно. - При этих словах  Эллен  почувствовала,  что
краснеет.
   - Ладно, однако не мешает проверить свои финансы.  -  Хупер  полез  в
задний карман за бумажником.
   - Не надо. Я угощаю.
   - Глупости.
   - Нет, в самом деле. Я же пригласила вас на обед.
   Она встревожилась. Ей и  не  приходило  в  голову,  что  Хупер  может
настаивать  на  оплате.  Эллен  не   хотела   его   огорчать,   заставив
потратиться. А с Другой  стороны,  не  желала  надоедать  своей  опекой,
задеть мужское самолюбие.
   - Знаю, - сказал он. - Но считайте, что это я вас пригласил.
   Стремился ли он добиться каких-то преимуществ для себя? Она не  могла
сказать. Если да, она готова была согласиться на его предложение,  ну  а
если он всего-навсего старался быть вежливым...
   - Очень мило с вашей стороны, - сказала она, - но...
   - Я серьезно. Пожалуйста.
   Она  опустила  глаза,  играя  единственной  оставшейся   на   тарелке
креветкой.
   -Ну... - - Благодарю за заботу, - сказал Хупер, - но это ни  к  чему.
Дэвид никогда не рассказывал о нашем дедушке?
   - Нет, насколько я помню. А что?
   - Старика Мэта не очень-то любили, он слыл сущим бандитом. Если бы он
жил  сейчас,  я  бы,  вероятно,  возглавил  отряд  и  охотился  за   его
"скальпом". Но он умер, и поэтому мне пришлось беспокоиться лишь о  том,
сохранить ли кучу денег, которую я унаследовал, или раздать их. Проблема
не из трудных. По-моему, я сумею потратить эти  деньги  не  хуже  любого
другого.
   - Дэвид тоже богат?
   - Да. Одно вызывает у меня недоумение. У него достаточно денег, чтобы
содержать себя и сколько угодно жен до самой  смерти.  Тогда  почему  он
прельстился такой пустышкой, как его вторая жена? Только потому,  что  у
нее больше денег, чем  у  него?  Не  понимаю.  Правда,  говорят,  деньги
тянутся к деньгам.
   - Чем занимался ваш дедушка?
   - Железными дорогами и рудниками. Легально, так сказать. По  существу
же он был миллионер-грабитель. Одно время ему принадлежала большая часть
Денвера. Он владел целым кварталом "красных фонарей".
   - По-видимому, прибыльное дельце.
   - Не такое  прибыльное,  как  вам  кажется,  -  рассмеялся  Хупер.  -
Насколько мне известно, он предпочитал взимать плату натурой.
   "Довольно ясный намек, - подумала Эллен. - Что же мне ответить?"
   - Об этом, должно быть, мечтает каждая школьница, -  игриво  вставила
она.
   - О чем?
   - Ну.., о том,  чтобы  побыть  своего  рода  проституткой.  Спать  со
множеством мужчин.
   - Вы об этом тоже мечтали?
   Эллен засмеялась, стараясь скрыть краску, проступившую на лице.
   - Точно не помню, - сказала она, - но,  по-моему,  мы  все  о  чем-то
мечтаем.
   Хупер улыбнулся, откинулся на спинку стула и подозвал официантку.
   - Принесите нам бутылку охлажденного "шабли", пожалуйста, -  произнес
он.
   Что-то изменилось, подумала Эллен. Интересно, откликнулся ли он на ее
призыв, как животное откликается на запах самки? Как бы то ни  было,  он
перешел в наступление. Ей хотелось только постараться  не  расхолаживать
его.
   Принесли горячее,  а  спустя  минуту  -  вино.  Гребешки,  заказанные
Хупером, оказались величиной с зефир.
   - Камбала, - произнес он, когда официантка удалилась. - Так я и знал.
   - Как вы угадали? - спросила Эллен и тут же пожалела, что задала этот
вопрос. Ей не хотелось, чтобы разговор перешел в другое русло.
   - Во-первых, куски слишком крупные. И  края  очень  уж  ровные.  Явно
резали на машинке.
   - Вы можете от этого блюда отказаться.
   В глубине души Эллен  надеялась,  что  Мэтью  не  станет  ругаться  с
официанткой и портить им настроение.
   - Могу, - согласился Хупер и улыбнулся Эллен. - Но сейчас не хочу.  -
Он налил Эллен бокал вина, затем наполнил свой и  произнес  тост.  -  За
мечты, - сказал он. - Расскажите мне, о  чем  вы  мечтаете.  -  Глаза  у
Хупера были ясные, прозрачно-голубые, губы приоткрыты в улыбке.
   Эллен рассмеялась:
   - Это вам будет неинтересно. Всего-навсего о заурядных пустячках.
   - Не может быть, - возразил Хупер. - Все-таки расскажите.
   Он просил, не настаивая, но Эллен чувствовала, что игру, которую  она
затеяла, нужно продолжать.
   - Знаете, - сказала она. По животу разлилось тепло, а  шея  вспыхнула
огнем. - Я мечтаю о всяких невинных шалостях. Они рассмеялись,  и  когда
смех утих, Эллен с жаром добавила:
   - Давайте пофантазируем.
   - Хорошо. С чего начнем?
   - Что бы вы стали делать со мной, если бы мы.., вы понимаете?
   - Очень интересный вопрос, - с наигранной серьезностью сказал  Хупер.
- Однако прежде чем говорить "что", надо решить "где".  Я  полагаю,  мой
гостиничный номер всегда в нашем распоряжении.
   - Чересчур опасно. В "Гербе Абеляра" меня знают все. Да  и  вообще  в
Эмити мы бы слишком рисковали.
   - Может, у вас?
   - Боже упаси, нет. Допустим, кто-нибудь из ребят  вернется  домой.  И
потом...
   - Понимаю.
   Нельзя осквернять супружеское ложе. Хорошо, где же тогда?
   - По дороге отсюда в Монток должны быть мотели.  А  лучше  где-нибудь
возле Ориент-Пойнта.
   - Вполне логично. Но даже если нет мотелей, всегда есть машина.
   - Среди белого дня? У вас и вправду необузданная фантазия.
   - Вообразить можно все что угодно... Мы постараемся найти  мотель,  -
сказал Хупер, - где номера расположены в отдельных домиках или  хотя  бы
отгорожены друг от друга толстыми стенами.
   - Зачем?
   - Для звуконепроницаемости. Стены в мотелях тонкие, как бумагами  нам
вовсе ни к чему беспокоиться о том, что в соседней комнате  какой-нибудь
продавец обуви потешается, приложив ухо к стене и подслушивая нас.
   - Ну, а если мы не найдем такой мотель?
   - Найдем, - заверил Хупер. - Я же сказал: вообразить  можно  все  что
угодно.
   "Почему он все время повторяет эту фразу? - подумала Эллен. - Вряд ли
он просто мелет языком и фантазирует, не  желая,  чтобы  все  это  стало
явью". Она подыскивала вопрос, чтобы продолжить разговор.
   - Под какой фамилией мы запишемся?
   - Ах да. Забыл. Не могу представить себе, чтобы в наши дни кто-нибудь
относился к этому серьезно. И тем не менее вы правы:  фамилию  придумать
надо; вдруг мы  нарвемся  на  старомодного  хозяина  гостиницы.  Что  вы
скажете о мистере и миссис Эл Кинси. Мы могли бы сообщить, что находимся
в длительной научно-исследовательской командировке.
   - И добавить, что пришлем копию нашего доклада с автографами.
   - Да еще с посвящением!
   Оба рассмеялись.
   - Ну, а после того,  как  нас  запишут?  -  продолжала  Эллен.  -  Мы
подъедем к нашему номеру, осмотримся, проверим, не поселился  ли  кто  в
соседних комнатах, в случае, если нам не дадут отдельный домик, а  затем
войдем.
   Официантка направилась к их столику, поэтому они откинулись на спинки
стульев и перестали болтать.
   - Чего-нибудь еще?
   - Нет, - сказал Хупер. - Счет, пожалуйста.
   Эллен думала, что официантка вернется к стойке, чтобы заполнить счет,
но девушка продолжала стоять у их столика, что-то быстро записывая.
   Эллен пододвинулась на край сиденья и встала.
   - Извините. Хочу попудрить нос перед уходом.
   - Всегда одно и то же, - сказал Хупер улыбаясь.
   - В самом деле? - спросила официантка, пропуская  Эллен.  -  Подумать
только,  что  женитьба  делает  с  человеком.  Не  хотела  бы  я,  чтобы
кто-нибудь так изучил мои привычки.
   Эллен приехала домой около половины пятого. Она  поднялась  наверх  в
ванную и пустила воду. Сняла  с  себя  одежду  и  запихнула  в  корзину,
перемешав с другим грязным бельем. Потом подошла к зеркалу  и  тщательно
осмотрела шею, лицо. Никаких следов.
   Приняв ванну, она попудрилась,  почистила  зубы  и  прополоскала  рот
зубным эликсиром. Прошла в  спальню,  надела  чистые  трусики  и  ночную
рубашку, откинула одеяло и забралась в  постель.  Она  закрыла  глаза  в
надежде, что сразу заснет.
   Но долго не могла прогнать воспоминаний, которые теснились в  голове.
Первое любовное свидание продолжало волновать, не давало покоя.
   Наконец усталость взяла верх, и она уснула.
   Казалось, ее тут же разбудил чей-то голос:
   - Эй, послушай, ты здорова?
   Она открыла глаза и увидела Броди, видевшего на краю постели.
   Эллен зевнула.
   - Который час?
   - Почти шесть.
   - О-о. Я должна была забрать Шона. Филлис Сантос,  наверное,  рвет  и
мечет.
   - Я привез его, - сказал Броди.  -  Подумал,  что  так  будет  лучше,
поскольку не мог тебе дозвониться.
   - Ты мне звонил?
   - Несколько раз. Около двух звонил в больницу. Там сказали,  что  ты,
по-видимому, уехала домой.
   - Верно. Уехала. Я ужасно себя чувствовала. Пилюли  от  щитовидки  не
помогали. Поэтому и отправилась домой.
   - Потом я звонил сюда.
   - Боже мой, наверное, что-то случилось.
   - Да нет, ничего особенного. Если хочешь знать, я решил извиниться за
то, что был груб с тобой вчера вечером.
   Эллен на мгновение почувствовала угрызения совести.
   - Очень мило с твоей стороны, но не беспокойся. Я уже забыла об этом.
   Броди помолчал, ожидая, что она еще скажет, но Эллен не произнесла ни
слова, и тогда он задал вопрос:
   - Ну и где же ты была?
   - Я ведь сказала тебе: здесь! - слова прозвучали более резко, чем  ей
хотелось. - Приехала домой и легла в постель, где ты меня нашел.
   - И ты не слышала, как звонил телефон? Он ведь тут,  рядом.  -  Броди
указал на тумбочку с другой стороны кровати.
   - Нет, я... - Она хотела ответить, что отключила телефон, но  вовремя
вспомнила, что этот телефон  как  раз  нельзя  отключить.  -  Я  приняла
снотворное, даже вопли грешников в аду не могли бы меня разбудить.
   Броди покачал головой:
   -  Я  выброшу  эти  проклятые  таблетки  в  туалет.  Ты   становишься
наркоманкой. - Он встал и прошел в ванную.
   - Хупер не звонил? - крикнул оттуда Броди.
   Эллен подумала с минуту, что ему ответить, потом сказала:
   - Звонил сегодня утром, благодарил за ужин. А что?
   - Я пытался поймать его. Приблизительно в  полдень  и  несколько  раз
днем. В гостинице ответили, что не знают, где он. Когда он звонил?
   - Сразу после того, как ты ушел на работу.
   - Он не говорил, что собирается делать?
   - Сказал.., он сказал, что, наверное, будет работать  на  судне,  так
кажется. Право, точно не помню.
   - Да? Странно.
   - Что странно?
   - Я заскочил в порт по пути домой. Начальник порта  не  видел  Хупера
весь день.
   - Может, Хупер передумал?
   - Должно быть, развлекается где-нибудь с Дейзи Уикер.
 
Глава 9 
 
   В четверг утром  Броди  вызвали  по  телефону  к  Вогэну  на  дневное
совещание  муниципального  совета.  Он  догадывался,  по  какому  поводу
собирались   отцы   города:   послезавтра   -   четвертое   июля,   День
независимости; к празднику хотели приурочить открытие пляжа.  Перед  тем
как покинуть полицейско