и не могли обеспечить достаточного давления.


  АВГУСТ ЗИБЕ

  Спустя 17 лет, в 1819 г., англичанин Август Зибе сконструировал свой
"открытый" водолазный костюм, в который с помощью специального насоса по
шлангу непрерывно подавался воздух с поверхности. Сам костюм состоял из
шлема, прикрепленного к водонепроницаемой рубахе, открытой у пояса, что
обеспечивало удаление выдыхаемого водолазом воздуха. Изобретенный Зибе
костюм нашел успешное применение во время первых попыток подъема
трехпалубного 40-пушечного английского линейного корабля "Ройял Джордж",
затонувшего вместе с 900 моряками в порту Спитхед в 1782 г. Водолазу,
работавшему в костюме Зибе, приходилось, естественно, постоянно помнить о
том, что стоит ему чересчур нагнуться, как его рубаха тут же заполнится
водой.


  ВОДОЛАЗНЫЙ КОСТЮМ С ЖЕСТКИМ ШЛЕМОМ

  В 1837 г. Зибе существенным образом усовершенствовал свое изобретение.
Теперь водонепроницаемый костюм закрывал все тело водолаза (кроме рук),
ноги были обуты в галоши, снабженные тяжелыми грузами, а установленный в
шлеме выпускной клапан обеспечивал удаление выдыхаемого водолазом воздуха.
  Путем таких изменений Зибе не только изобрел водолазный костюм с жестким
шлемом, но и фактически завершил его эволюцию. Современный костюм водолаза
мало отличается от разработанного Зибе: он представляет собой сплошной
комбинезон из прорезиненной ткани, закрывающий тело водолаза от шеи до
ног. На плечи надевается снабженная болтами металлическая манишка шлема,
на которой закрепляется наружный фланец рубахи. На сегментном кольце
манишки устанавливается промежуточное кольцо шлема, фиксируемое с помощью
гаек на болтах манишки, что в итоге обеспечивает герметичное соединение
рубахи со шлемом. Рукава рубахи заканчиваются резиновыми манжетами. Ноги
водолаза обуты в водолазные галоши со шнурками и крепежными ремнями.
Галоши, изготовляемые из прорезиненной ткани или парусины, снабжены
кожаными задниками и латунными носками. Чтобы погасить излишнюю плавучесть
водолаза, подошвы галош выполняют из свинца. Той же цели служат свинцовые
или чугунные нагрудные грузы, соединяемые брасами. Масса грузов может
достигать 25 кг.
  Шлем обычно изготовляется из медного листа путем штамповки. Снизу к нему с
помощью твердого припоя прикреплено шейное кольцо. Кроме того, в шлеме
предусмотрены штуцеры для воздушного шланга и иллюминаторы, закрытые
защитными латунными решетками. Иллюминатор, расположенный в передней части
шлема, решеткой не защищен, хотя иногда это может повлечь за собой
печальные последствия.
  В сентябре 1926 г. водолаз Джон Ли принимал участие в самой обычной
операции по разборке с помощью взрывчатки затонувшего парохода "Гленкона",
который заблокировал судоходный канал в бухте Моркомб Бей в Англии.
Спустившись под воду, чтобы проверить правильность расположения зарядов
взрывчатки, Ли поскользнулся на наклонной палубе судна и свалился за борт.
Стеклянный иллюминатор его шлема ударился о какой-то металлический выступ
и разбился вдребезги.
  Само собой разумеется, из скафандра немедленно начал выходить воздух. Мало
того, тело водолаза сразу же оказалось сжатым солидным давлением воды.
Водолазы в мягких скафандрах в известной степени напоминают автомобильную
шину, подвергающуюся воздействию двух противоположных по направлению сил.
  В данном случае для водолаза - это давление воды и воздуха. Как только
давление окружавшей Ли воды превысило бы давление воздуха в его скафандре,
кровь из конечностей водолаза и нижней части его тела была бы выдавлена в
грудную полость, а это означало неизбежную смерть.
  Ли обладал достаточно быстрой реакцией и сразу же закрыл дыру в
иллюминаторе руками, сильно поранив их, но настолько задержал утечку
воздуха, что это позволило ему еще в течение некоторого времени дышать. Он
дал сигнал аварийного подъема и был извлечен на поверхность в
бессознательном состоянии. Проведя несколько дней в больнице, Ли
возвратился к своим занятиям.
  Воздушный шланг, по которому водолазу подается воздух, рассчитан на
высокие внутренние и внешние давления. Он изготовлен из нескольких слоев
резины и ткани и снабжен арматурой из тонкой стальной проволоки. Кроме
того, в снаряжение водолаза входят спасательный конец, служащий для спуска
и подъема водолаза, и телефон, обеспечивающий более удобную связь с
поверхностью, чем применявшийся ранее в этих целях сигнальный конец.
  В течение без малого полутораста лет, прошедших со времени изобретения
Зибе водолазного костюма, в различных странах мира было сконструировано
великое множество водолазных аппаратов, костюмов и оборудования для
выполнения различного рода подводных работ на разных глубинах. Описание их
конструкций и особенностей выходит, однако, за пределы задач и тематики
данной книги.


  ЖЕСТКИЙ СКАФАНДР

  Несколько иначе обстояло дело с созданием жестких скафандров. Еще в 1715
г., примерно за 50 лет до гидростатической машины Фремине с ее
охлаждавшимися водой трубами для "регенерации" воздуха, англичанин Джон
Лесбридж изобрел первый бронированный, т. е. жесткий, водолазный костюм.
Изобретатель полагал, что такой скафандр защитит водолаза от воздействия
давления воды и позволит ему дышать атмосферным воздухом
Как и следовало ожидать, скафандр не принес славы его создателю.
Во-первых, деревянный панцирь (высотой 183 см, диаметром 76 см у головы и
28 см у ног) оставлял незащищенными руки водолаза. Кроме того, для подачи
воздуха с поверхности служили мехи, совершенно неспособные создать
сколько-нибудь значительное давление. В довершение всего водолаз
практически был лишен возможности пошевелиться, вися лицом вниз в этом
сооружении, к тому же не отличавшемся водонепроницаемостью.
  Вероятно, именно одно из детищ Лесбриджа посчастливилось увидеть некоему
Дезагюлье, авторитетному специалисту того времени по водолазным костюмам.
В 1728 г. он следующим образом описал результаты испытаний скафандра,
свидетелем которых явился: "... Эти бронированные машины совершенно
бесполезны. Водолаз, у которого из носа, рта и ушей текла кровь, умер
вскоре после окончания испытаний". Надо полагать, что именно так и было.
  Если многолетние старания изобрести мягкий водолазный скафандр увенчались
в 1837 г. созданием костюма Зибе, то творцам жесткого скафандра
потребовалось еще почти сто лет, чтобы сконструировать пригодный для
практического применения образец, хотя англичанин Тейлор изобрел первый
жесткий скафандр с шарнирными соединениями за год до появления костюма
Зибе. К несчастью, шарнирные соединения были защищены от давления воды
всего лишь слоем парусины, а руки водолаза опять-таки оставались
открытыми. Поскольку под водой он должен был дышать атмосферным воздухом,
при погружении на любую сколько-нибудь значительную глубину их неизбежно
расплющило бы давлением воды.
  В 1856 г. американцу Филипсу посчастливилось предугадать основные
особенности тех немногих удачных по конструкции жестких скафандров,
которые были созданы уже в XX веке. Скафандр защищал не только тело, но и
конечности водолаза; для выполнения различных работ предназначались
управляемые водолазом клещи-захваты, проходившие через водонепроницаемые
сальники, а шарнирные соединения вполне удовлетворительно решали проблему
защиты от давления воды. К сожалению, всего Филипс предусмотреть не мог.
Перемещение водолаза под водой обеспечивалось по мысли изобретателя
небольшим гребным винтом, который располагался примерно в центре скафандра
- напротив пупка водолаза - и приводился в движение вручную. Необходимую
плавучесть создавал наполненный воздухом шар размером с баскетбольный мяч,
закрепленный в верхней части шлема. Такой поплавок вряд ли поднял бы на
поверхность даже обнаженного ныряльщика, не говоря уже о водолазе,
облаченном в металлические доспехи, весившие не одну сотню килограммов.
  К концу XIX в. появилось великое множество жестких скафандров самых
разнообразных конструкций. Однако ни один из них ни на что не годился - их
изобретатели обнаружили удивительное невежество в отношении реальных
условий пребывания человека под водой, хотя к тому времени в данной
области уже были накоплены некоторые данные.
  В 1904 г. итальянец Рестуччи выступил с предложением, чрезвычайно сложным
с точки зрения его технического осуществления, но научно вполне
обоснованным. В разработанном им скафандре предусматривалась одновременная
подача воздуха при атмосферном давлении в скафандр и сжатого - в шарнирные
соединения. В результате отпадала необходимость в декомпрессии и
обеспечивалась водонепроницаемость соединений. К сожалению, эта весьма
привлекательная идея так никогда и не была осуществлена на практике.
  Спустя несколько лет, в 1912 г., два других итальянца Леон Дюран и
Мельчиорре Бамбино разработали, несомненно, наиболее оригинальную из всех
ранее изобретенных конструкций жесткого скафандра. Он был снабжен четырьмя
шарообразными колесами, изготовленными из дуба, которые позволяли
буксировать скафандр по морскому дну. На шасси этого фантастического
сооружения, кроме того, устанавливались фары и рулевое колесо. Не хватало
только мягких сидений. Но они и не требовались. Как и в скафандре
Лесбриджа, водолаз должен был лежать на животе. В этом удобнейшем
положении снабженный всем необходимым мученик мог беспрепятственно
разъезжать по всем подводным шоссе, которые ему посчастливилось бы найти.
К счастью, до постройки дело не дошло.


  НАБЛЮДАТЕЛЬНАЯ КАМЕРА ДЭВИСА

  В том же 1912 г. англичанин Роберт Дэвис запатентовал свою наблюдательную
камеру. Это событие ускользнуло от внимания изобретателей глубоководных
скафандров. Между тем с появлением камеры Дэвиса все разработанные ими
конструкции безнадежно устарели, прежде чем их творцам удалось создать
что-либо действительно пригодное для практического применения.
  Теоретически жесткий глубоководный скафандр должен удовлетворять двум
основным требованиям. Во-первых, он должен удерживать внутри воздух при
атмосферном давлении и в то же время обладать достаточной прочностью,
чтобы противостоять воздействию огромного давления воды. Во-вторых,
конструкция скафандра должна обеспечивать водолазу свободу передвижении и
возможность хотя бы в ограниченных пределах выполнять работу независимо от
глубины погружения.
  Наблюдательная камера Дэвиса полностью отвечала первому требованию. Внешне
она походила на стальной цилиндрический саркофаг, снабженный в верхней
выпуклой части пятью иллюминаторами. Находящийся в камере водолаз мог
стоять (или полусидеть на небольшой табуретке) в довольно удобных
условиях. Он дышал воздухом под атмосферным давлением и мог по телефону
поддерживать связь с поверхностью. На случай аварии к его услугам был
хранившийся в баллонах запас воздуха, рассчитанный на несколько часов, а
также поглотитель углекислого газа, очищавший воздух внутри камеры.
  Ни один глубоководный водолазный аппарат так и не смог впоследствии
сравниться с камерой Дэвиса в части выполнения первого требования. Но в то
же время ни один из них, в том числе и сама камера, не удовлетворяли
второму требованию.
  Первый пригодный для практического использования глубоководный водолазный
скафандр был выпущен германской фирмой "Нейфельдт и Кунке" в 1923 г. Он
представлял собой полую металлическую конструкцию из двух частей,
соединявшихся с помощью болтов на уровне груди водолаза. Внутри были
установлены последовательно открывавшиеся водолазом баллоны с шестичасовым
запасом сжатого воздуха. Размеры скафандра позволяли водолазу время от
времени вытаскивать руки из металлических клешней-захватов, с помощью
которых он мог выполнять некоторые несложные виды работ. Подвижные
элементы скафандра были снабжены шарнирными соединениями с
шарикоподшипниками и водонепроницаемыми резиновыми уплотнениями. По
окружности скафандра располагался балластный резервуар, придававший ему
необходимую положительную или отрицательную плавучесть. Масса скафандра
составляла 385 кг. Он успешно прошел испытания на глубине 152 м.
  По иронии судьбы спасательная операция, прославившая скафандр Нейфельдта и
Кунке, одновременно со всей убедительностью доказала, что для выполнения
подобных работ на больших глубинах наблюдательная камера отнюдь не
уступает жестким скафандрам, если не превосходит их. Такой затянувшейся на
целых десять лет операцией явился подъем золота с парохода "Иджипт". Более
подробно об этой эпопее рассказывается в главе "В погоне за сокровищами".
  Проведенные Робертом Дэвисом эксперименты с жесткими скафандрами (после
второй мировой войны они были повторены британским Адмиралтейством)
полностью подтвердили печальный опыт водолазов, участвовавших в спасении
драгоценного груза. Если водолаз, облаченный в обычный скафандр, может
работать при скорости подводных течений не более двух узлов, то для его
коллеги в жестком скафандре предельная скорость течения составляет всего
один узел, так как при большей скорости водолаза снесет в сторону. Если же
увеличить массу скафандра за счет дополнительных грузов, то он просто
зароется в донный ил. Кроме того, чрезвычайно трудно удерживать жесткий
скафандр в таком положении, при котором водолаз мог бы манипулировать
ручными захватами, и без того функционирующими весьма неудовлетворительно,
поскольку при работе с ними водолаз не может использовать чувство
осязания. Все это привело к тому, что в наше время жесткие скафандры
полностью вышли из употребления, превратившись в некий архаический раритет.
  Прежде чем закончить рассказ о жестких глубоководных скафандрах, следует
упомянуть еще одну весьма оригинальную конструкцию, изобретенную тремя
водолазами, имена которых из соображений деликатности лучше сохранить в
тайне. Все они были завсегдатаями одного из английских портовых кабачков,
и, очевидно, там-то им и пришла в голову блестящая идея изготовить
скафандр по образцу панциря омара - крупного морского рака. Сказано -
сделано, но прежде следовало провести соответствующие "научные испытания".
И вот, совершая погружения на довольно значительные глубины,
друзья-изобретатели каждый раз брали с собой множество мелких омаров в еще
мягких панцирях, чтобы посмотреть, не раздавит ли малюток давление воды.
  Все малыши благополучно выдержали испытание, поэтому можно было браться за
дело. Труды новоявленных конструкторов увенчались несомненным успехом - им
удалось изготовить металлический глубоководный скафандр, точно
воспроизводивший панцирь омара с его перекрывающими друг друга пластинами.
Одного из троицы всунули в сверкавший медью скафандр, и он ушел под воду.
Собравшиеся на берегу энтузиасты водолазного дела, затаив дыхание, ожидали
благополучного возвращения отважного испытателя.
  Прошло всего несколько минут, и вдруг обслуживающий почувствовал резкие
беспорядочные рывки сигнального конца. Скафандр не был снабжен телефоном,
поэтому не оставалось ничего иного, как начать быстро поднимать лебедкой
тяжелую конструкцию. Лишь только шлем показался над водой, как все
стоявшие вокруг отчетливо услышали доносившиеся сквозь толщу металла крики
и стоны. Чем дальше поднимали они из воды своего товарища, тем сильнее
становились крики. Лицо водолаза, видневшееся через стекло иллюминатора,
было искажено мукой.
  Не на шутку встревоженные, они опустили пострадавшего на палубу. Как
только скафандр отсоединили от троса подъемной стрелы, водолаз схватил
попавший под руку отпорный крюк и мощным ударом отправил незадачливого
обслуживающего за борт. Этим дело не кончилось. Продолжая изрыгать
проклятия и размахивать крюком, он никого не подпускал к себе. Наконец
кому-то удалось осторожно подобраться сзади и, набросив на скафандр петлю,
прижать руки водолаза к туловищу, лишив его таким образом возможности
продолжать побоище. Только тогда они смогли отвинтить шлем и выслушать от
своего приятеля горестную повесть о приключившемся с ним несчастье.
  Во время погружения все шло прекрасно, ничего не предвещало беды.
Достигнув дна водолаз решил проверить гибкость скафандра и нагнулся
вперед. Когда он выпрямился, участок костюма неожиданно сжался под
действием давления воды. Две металлические пластины, имитировавшие твердые
сегменты гибкого хвоста омара, предательски сомкнулись и защемили седалище
водолаза.
  Каждое его движение, каждый рывок спасательного конца лишь плотнее сжимали
капкан. Еще ужаснее стало положение бедняги, когда его вытащили из воды.
Теперь почти весь скафандр давил своей массой на медные челюсти,
вцепившиеся в неожиданную добычу. Стоит ли удивляться, что водолаз
набросился на своего обслуживающего, невольно ставшего его изощренным
мучителем. Нет ничего странного и в том, что сей жесткий скафандр так и не
занял почетного места в арсенале спасательных средств.
  Однако подводные наблюдательные камеры продолжают с успехом применяться и
в наши дни, в эпоху бурного развития техники. Так, в 1940 г. подобная
камера сыграла решающую роль в успешном подъеме золота с затонувшего на
большой глубине парохода "Ниагара". Используются они и для других целей,
хотя было бы ошибкой считать, что такие устройства занимают сколько-нибудь
важное место в огромном арсенале современной техники, применяемой для
подъема судов и грузов.
  В наше время морские спасательные работы перестали быть делом одиночек.
Энтузиасты, осуществляющие такие операции почти без посторонней помощи и,
что самое главное, за свой собственный счет, являются скорее исключением
из этого правила.
  Проведение спасательных работ почти всегда связано с использованием
большого количества разнообразного оборудования и, естественно, требует
значительных материальных затрат. Финансировать подобные мероприятия могут
лишь крупные компании, обладающие большим капиталом. Первой из таких
компаний явился лондонский Ллойд.


  ЛОНДОНСКИЙ ЛЛОЙД

  Выражение "застрахуйтесь у Ллойда" известно почти каждому, оно
превратилось в своего рода рекламный призыв, сулящий чуть ли не панацею от
всех бедствий. В действительности же никто никогда и ничего не страховал
"у Ллойда". Ллойд - это вовсе не страховая компания, а скорее
международный рынок страхового дела и, самое главное, наипервейший банк
конъюнктурных сведений о судоходстве всего мира. Можно застраховаться "в
Ллойде", но не "у Ллойда", ибо члены страхового объединения Ллойда
являются независимыми друг от друга юридическими лицами. Они конкурируют
между собой, получают собственные прибыли и несут свои собственные убытки.
  В качестве ближайшей аналогии объединению Ллойда напрашивается
нью-йоркская фондовая биржа, которая, если можно так выразиться, является
базарной площадью, где продают и покупают акции. Ллойд - это базарная
площадь, где торгуют страховыми полисами. Для того чтобы стать членом
фондовой биржи, нужно иметь особую лицензию, а для членства в Ллойде
необходимо соответствие строго установленным стандартам, причем не только
финансовым. Члены Ллойда обязываются помещать все полученные страховые
премии в "кредитный фонд", откуда можно брать лишь определенную долю
прибыли; кроме того, члены должны производить отчисления в "центральный
гарантийный фонд".
  Ответственность каждого члена объединения распространяется и на его
частную собственность; ни один из членов Ллойда не имеет права вести дела
непосредственно с клиентами: посредниками выступают 220 утвержденных
корпорацией маклеров, в обязанность которых входит защита интересов
клиента. Благодаря всем этим предосторожностям страховые полисы Ллойда
почти абсолютно надежны.
  Успех объединения Ллойда отчасти объясняется сочетанием наисовременнейших
автоматических методов расчета с почти фанатической приверженностью
традициям. Несмотря на то, что объединение выдает ежегодно свыше 2 млн.
страховых полисов, штатные сотрудники Ллойда в память о том времени в
царствование Якова II, когда договоры о страховании заключались в кофейне
Ллойда, до сих пор носят ливреи и именуются "официантами"; ежедневно
вывешиваемый перечень потерпевших бедствие судов до сих пор пишется от
руки,