Джозеф Н.Горз


                    Подъем затонувших кораблей


  Пер. с англ.-Л.: Судостроение, 1978.-352 с., ил. 11


  РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ СЕРИИ:

  И. Б. ИКОННИКОВ (ОТВЕТСТВЕННЫЙ РЕДАКТОР), В. И. БАРАНЦЕВ, В. М. ГАВРИЛОВ,
А. Н. ДМИТРИЕВ, Б. В. ИСУПОВ, В. В. СЕРЕБРЯКОВ, К. В. СУВОРОВ, Н. П.
ЧИКЕР, А. И. ШАПОШНИКОВ, А. П. ЮРНЕВ. В. С. ЯСТРЕБОВ

  Научный редактор канд. техн. наук А. Н. ДМИТРИЕВ

  OCR and Spellcheck Афанасьев Владимир


  Описана история водолазного и судоподъемно-спасательного дела с древнейших
времен и до наших дней. Подробно рассказано о поисках и подъеме затонувших
кораблей и подводных лодок, о трудной работе морских спасателей и эволюции
водолазной и судоподъемной техники. Приведены примеры расчистки портов от
кораблей, затонувших во время войн и стихийных бедствий. Рассмотрены
перспективы развития водолазного дела, судоподъемной техники и покорения
морских глубин.
  Книга адресована водолазам-специалистам, спасателям, морякам, историкам и
всем лицам, интересующимся историей судостроения и мореплавания.


  ПРЕДИСЛОВИЕ


  Великий американский писатель Марк Твен был одержим в детстве одним
страстным желанием - стать лоцманом на Миссисипи. С этой целью он поступил
в ученики к лоцману, который в самом начале курса обучения спросил у
будущего писателя, как называется первый населенный пункт, расположенный
вверх по течению от Нью-Орлеана. "Я рад был возможности ответить без
запинки, - писал Марк Твен впоследствии об этом случае, - и сказал ему,
что не знаю".
  Каждый человек, занимающийся спасательными работами на море, вначале
обычно попадает в положение, аналогичное описанному Марком Твеном: он не
знает, каким образом выполнить стоящую перед ним задачу, и все же он
непременно постарается найти выход из этого положения. История
спасательных и судоподъемных работ - это не что иное, как история
изобретения человеком самых разнообразных способов доставания из воды
различных предметов, начавшаяся с той самой поры, когда он стал ронять эти
предметы в океан.
  Существуют три основных вида морских спасательных работ: спасание севших
на мель судов, подъем затонувших судов и грузов, а также буксировка
терпящих бедствие судов. Под рубрику морского спасания могут попасть
снятие с мели нефтеналивного судна, вынесенного на песчаную косу;
погружение под воду в поисках пригоршни испанских золотых монет или подъем
на поверхность трупов с затонувшего пассажирского лайнера. Суда, грузы,
подводные кабели, мины, захороненные на дне морском радиоактивные отходы,
экипажи подводных лодок, заживо погребенные на глубине сотен футов - все
это объекты морских спасательных работ, реквизит мрачных трагедий, а порой
и веселых комедий.
  Спасательное дело - нелегкая игра. Ее арена - море, которое, как правило,
ненастно, штормливо. Под его поверхностью находится пучина, холодная,
бездонная и враждебная. Объекты, возвращаемые морскими спасателями людям,
не приспособлены для того, чтобы их спасали. Таким объектом может
оказаться груз контрабандного виски на затонувшем во времена "сухого
закона" суденышке или приводнившийся на атлантическом глубоководье
искусственный спутник Земли. В роли спасателя может выступать
кустарь-одиночка, которому предстоит снять латунную арматуру с затонувшей
яхты, спасателем может оказаться и целое правительство, ассигнующее 65
млн. дол. на отчаянную попытку найти потерянную в море водородную бомбу.
Но во всех случаях враг у человека один - море. И во всех случаях успешный
исход операции зависит от находчивости, изобретательности отдельных людей.
  Как правило, поврежденные участки корпуса затонувших или севших на мель
судов расположены под водой и скрыты от глаз человека, поэтому риск
спасателя, начинающего ту или иную работу, почти не поддается оценке.
Зачастую наиболее необходимые для данной работы спасательные суда и
оборудование почему-то находятся именно в этот момент на противоположном
конце земного шара, в другом океане. Когда начинается сезон, который,
согласно статистике, должен быть наиболее благоприятным для работы
спасателей, последние обнаруживают, что погода умудрилась оказаться самой
скверной за последние двадцать лет. После этого спасателю трудно не
поверить в то, что абсолютно все - и судьба, и невезение, и боги, сколько
бы их ни было, не говоря уже о предметах неодушевленных и стихийных силах,
- объединилось против него во враждебном сговоре.
  В довершение всего, правила этой игры очень жестоки. "Без спасения нет
вознаграждения" - таков морской вариант спортивной формулы "Победитель
получает все". Это означает, что если победа спасателя не абсолютна, он не
получает ничего, побеждает в таком случае стихия, море. Особые
вознаграждения за героические усилия, за риск жизнью и оборудованием
правилами игры не предусмотрены. "Без спасения нет вознаграждения" -
согласно этому безжалостному правилу, весь риск ложится на спасателя.
  Совершенно очевидно, что таким рискованным и трудным делом могут
заниматься лишь недюжинные люда. Некоторых из них нельзя не назвать
финансовыми мазохистами, другие обладают авантюрным складом характера, и
рутина обычной жизни для них невыносима. Возможно, спасательное дело
привлекает романтически настроенных людей, которым хочется постоянно
видеть себя в роли героев, вытаскивающих проглоченные морской пучиной
ценности под крики и рукоплескания миллионов зрителей. Среди спасателей
встречаются инженеры, мечтающие разрешить почти неразрешимые технические
задачи. Среднему сухопутному человеку очень немногие спасатели покажутся
нормальными людьми. Но никто не посмеет отрицать, что все они отважны и
любят море.
  Эта книга содержит рассказы о таких людях, об их победах над
преисполненным таинственной жути и безликой враждебности морем. Порой это
рассказы об их поражениях. Мы не станем сосредоточивать свое внимание на
грохоте волн, крике чаек, непередаваемой тишине морских глубин, где
давление на квадратный сантиметр достигает нескольких тонн: это рассказ о
людях, а не об Океане. Но фоном, на котором разыгрываются описываемые в
этой книге события, неизменно остается море, враждебная стихия. Это
неотъемлемый элемент всех драм, связанных со спасением грузов и кораблей.
  В журнале "Тайм" как-то разъяснялось, чем отличается плагиат от компиляции
и исследования. Плагиат - это заимствование из одного письменного
источника. Человек же, заимствующий для своего труда из нескольких работ,
имеет право назвать себя исследователем.
  При подготовке этой книги автор проделал большую исследовательскую работу,
просмотрев массу печатных источников, и хочет предупредить читателя, что
достоинства предлагаемой его вниманию книги, если таковые имеются, это
прежде всего достоинства источников, по которым она написана; в то же
время ответственность за ошибки и неточности в этой работе автор целиком
берет на себя.
  Эрудированный читатель не сможет не заметить, что некоторые известные ему
случаи описаны здесь иначе, чем в работах, которые он читал раньше. В этом
нет ничего странного. Когда при написании своей книги автор
консультируется с десятком источников, сообщающих об одном и том же
случае, ему волей-неволей приходится из всех вариантов и разночтений
выбирать нечто среднее, отбрасывая то, что, на его взгляд, является
недостоверным, и оставляя сведения, которые, по его мнению, не
противоречат здравому смыслу.


  ОБНАЖЕННЫЕ ВОДОЛАЗЫ

  Если считать водолазным искусством способность человека погружаться под
воду и оставаться там пусть даже самое короткое время, то в этом случае
морские спасательные работы начались, вероятно, с того самого момента,
когда некий оставшийся безымянным представитель рода человеческого первым
без всякого принуждения отважился сделать несколько шагов в океан. Вряд ли
он поступил так, чтобы утолить жажду, вероятнее всего, ему нужно было
достать что-то упавшее в воду, а может быть, вытащить из нее кого-то.
Обычно взрослый человек испытывает боль в ушах, когда нырнет в глубокий
конец плавательного бассейна, а шесть - десять проведенных под водой
секунд кажутся ему целой вечностью. Однако греческие ловцы губок или
полинезийские охотники за раковинами могут пробыть под водой четыре
минуты, а наиболее опытные - до пяти минут, причем ныряют они на глубину
30 м без всякой подачи воздуха с поверхности. Подобный метод погружения
достаточно широко распространен в природе - им пользуются киты, дельфины,
тюлени и даже личинки комаров. Находясь на поверхности, они делают
глубокий вдох и удерживают воздух, пока не всплывут.
  Существует шумерская легенда о Гильгамеше, нырявшем на дно моря в поисках
водоросли, которая даровала бы ему бессмертие. Судя по тому, что Гильгамеш
давно уже отошел в мир иной, поиски его не увенчались успехом. Однако еще
до периода расцвета шумерского государства среди обитателей Месопотамии,
по-видимому, встречались водолазы - при археологических раскопках в этом
районе были обнаружены резные перламутровые украшения, изготовленные
примерно в 4500 г. до н. э. Такие же украшения, изделия мастеров Древнего
Египта эпохи VI династии (2800-2200 г. до н. э.), найдены во время
раскопок в Фивах. Однако самыми древними ныряльщиками-водолазами,
существование которых подтверждается "вещественными доказательствами",
были обитатели Крита. На обнаруженных при раскопках Кноса гончарных и
резных изделиях, относящихся примерно к 3000 г. до н.э., изображены рыбы и
различные ракообразные в своем естественном окружении, причем, судя по
высокой точности воспроизведения, такие изображения могли быть выполнены
только по описаниям водолазов, или, точнее, ныряльщиков. Их снаряжение,
вероятно, состояло из закрывавшей лицо тонкой пластинки, изготовленной из
шлифованного рога или черепахового панциря. Пластина закреплялась на лице
с помощью куска ткани, пропитанной камедью или смолой, обеспечивающей
водонепроницаемость соединения.
  Гомер в "Илиаде", описывая падение возничего колесницы Гектора, использует
для сравнения образ водолаза:
  Стремглав, водолазу подобно, сам он упал с колесницы...
  В трудах Геродота (490-425 до н. э.) упоминается греческий ныряльщик по
имени Сциллиас, нанятый Ксерксом, чтобы достать сокровища с персидского
корабля, разбившегося о скалы неподалеку от горы Пелион. Сциллиас решил
перейти на сторону греков. Перерезав швартовы персидских судов, он затем
проплыл под водой десять миль. "Сам я думаю,- глубокомысленно замечает
Геродот, - что он проделал этот путь в лодке".
  Аристотель (384-322 до н. э.) в своей "Истории животных" с такой точностью
описывает рыб, что он либо сам владел искусством ныряния, или же его
снабжали только что пойманными образцами морской фауны
ныряльщики-профессионалы.
  Из особого вида моллюска изготовляли "императорский пурпур", которым
красили ткани для одежд римских императоров. Пропитанные водой морские
губки служили греческим и римским воинам своеобразными фляжками во время
их долгих походов.
  Осада Тира (334 до н. э.) была успешно завершена Александром Македонским
после того, как водолазы уничтожили боновые заграждения в гавани этого
города. Согласно Фукидиду, подобным же образом поступили греки при осаде
Сиракуз в 415 г. до н.э.
  Примерно в тот же период на острове Родос в Эгейском море разработали
специальную шкалу оплаты водолазов, учитывавшую трудности этой профессии.
Как утверждает римский историк Ливий, водолазы получали половину стоимости
поднятого ими с глубины 7,3 м, треть - если груз или ценности лежали на
глубине 3,7 м, и одну десятую, когда погружаться требовалось не более чем
на метр. В "Жизнеописаниях" Плутарха упоминается о том, как Антоний, решив
принять участие в проводившихся в присутствии Клеопатры состязаниях
рыбаков-удильщиков, нанял водолаза-левантинца, чтобы тот нацепил ему на
крючок рыбу, гарантировавшую победу в состязаниях. На беду об этом
прослышала Клеопатра и наняла другого водолаза, стараниями которого
бедняга Антоний вытащил из воды вяленую рыбу.
  Тем временем военные деятели подхватили идею Сциллиаса о перерезании
швартовных и якорных канатов вражеских судов. Водолазы использовали этот
прием при осаде Византия (196 н.э.), Ле Анделюса (1203) и Майнца (1793).
  Когда Ричард Львиное Сердце осадил в 1191 г. крепость Акру, турецкие
водолазы выполняли роль почтальонов, обеспечивавших связь осажденного
города с внешним миром. А во время осады турками Мальты (1565) в порту
острова под водой то и дело возникали кровопролитные схватки между
водолазами враждующих сторон. Вплоть до осады Кадиса в 1805 г. в состав
экипажей испанских военных кораблей входили обнаженные ныряльщики-водолазы.
  Сфера развития водолазного дела в такой форме не ограничивалась только
Средиземным морем. Существуют доказательства того, что подобные
водолазы-ныряльщики имелись практически в любом районе суши, омываемом
теплым морем. Рисунки на стенах пещер в безлюдной области Арнем Лэнд
(Австралия) изображают туземных ныряльщиков, пронзающих стрелами рыб.
Исконные обитатели Багамских островов были чрезвычайно искусными
ныряльщиками, охотившимися за рыбами с помощью лука. Алчные испанские
поработители практически стерли этот народ с лица земли, безжалостно
принуждая туземцев доставать жемчуг со дна моря. Жители Полинезии и
знаменитые японские "ама" в наши дни являются представителями традиционной
профессии водолазов-ныряльщиков. Работающие на японского короля жемчуга
Микимото женщины-водолазы "ама" по десять и более раз в день погружаются
на глубину 44 м. Очки в специальной оправе - вот их единственное
водолазное снаряжение. Один европейский путешественник, посетивший в XIV
в. район Персидского залива, упоминает в своих записках о ловцах жемчуга,
пользовавшихся масками и зажимами для носа, изготовленными из панциря
черепахи.


  ВОЗДУХ С ПОВЕРХНОСТИ

  Однако ни опыт обнаженных водолазов-ныряльщиков, ни потребности в новых
средствах ведения войны не стали тем стимулом, который позволил превратить
водолазное дело из рискованной, полной приключений профессии в важнейший
элемент спасательных работ. Условием такого превращения было развитие
прикладной физики.
  Совершенно очевидно, что у водолаза есть два способа получить необходимый
для дыхания воздух: он может взять некоторый запас его с собой либо
получить воздух с поверхности по трубе или шлангу. Аристотель упоминает о
греческих водолазах, которые брали с собой под воду некую заполненную
воздухом емкость, сделанную, вероятно, из козьей шкуры. Однако это не
решало проблемы - нужно было обеспечить водолазу непрерывное поступление
воздуха с поверхности.
  Как это часто случается, оказалось, что природа уже опередила человека в
этом процессе. Снабженная похожим на кнут хвостом личинка Eristalis tenax
размером с финиковую косточку живет в разложившихся останках различных
животных. Хвост личинки довольно короткий, но стоит погрузить ее в воду на
глубину до 15 см, как он начинает быстро вытягиваться и достигает
поверхности. Там венчающее кончик хвоста утолщение сразу разворачивается,
подобно крохотному листу кувшинки. Внутри, под прозрачной оболочкой,
располагается пара воздушных трубочек, по которым личинка получает
кислород и выделяет углекислый газ.
  Первые попытки человека снабдить себя воздухом с поверхности были далеко
не столь успешными. Некий Флавий Вегетиус, автор написанного в 375 г. н.
в. второстепенного римского трактата о военном искусстве, впервые
упоминает о водолазном костюме и даже приводит его изображение. На голове
водолаза надет кожаный мешок, что делает его похожим на подводного
куклуксклановца. От верхней части его капюшона отходит трубка, верхний
конец которой удерживается на поверхности пузырем, надутым воздухом. В
одной руке он держит алебарду, а другой сжимает полудохлую рыбу. Любой
человек, отважившийся спуститься под воду в таком снаряжении, неизбежно
задохнулся бы уже через несколько минут.
  В записных книжках Леонардо да Винчи, датируемых примерно 1500 г., имеется
несколько набросков гипотетических дыхательных аппаратов. Один из
вариантов представляет собой целый водолазный костюм. В 1551 г. Никколо
Фонтана изобрел водолазный костюм, напоминавший гигантское стекло от
часов. Водолаз должен был стоять в нем, засунув голову в большой
стеклянный шар. В 1609 г. другой итальянец, Бонаюто Лорини, в своих
творческих исканиях возвратился к тому, что за тринадцать столетий до него
описал Вегетиус; он "изобрел" водолазную маску с выведенной на поверхность
кожаной дыхательной трубкой.
  Затем настала очередь французов. Испытанная в 1774 г. "гидростатическая
машина" Фремине состояла из медного шлема и небольшого воздушного
резервуара. Соединявшие их трубки "охлаждались" водой, что, как
предполагал изобретатель, должно было обеспечивать "регенерацию" воздуха.
К сожалению, регенерации не получилось.
  Десятью годами позже Форфе сконструировал напоминавшее бутерброд
устройство, которое надевалось на грудь и спину водолаза. Пружины над
плечами водолаза были призваны удерживать обе половины этих своеобразных
мехов в раскрытом положении. Облаченный в такой костюм страдалец должен
был то и дело сгибать и разгибать правую ногу, к большому пальцу которой
была привязана соединенная с мехами веревка. По мысли изобретателя такая
система обеспечивала в зависимости от требований момента погружение или
всплытие водолаза. Нечего и говорить, что из этого тоже ничего не вышло.
  В 1808 г. с весьма оригинальным изобретением выступил немец Фредерик
Дриберг. Предложенный им водолазный костюм состоял из водонепроницаемого
мешка, надеваемого на спину водолаза, и короны, украшавшей его голову.
Никакой другой одежды бедняге не полагалось. В мешке размещались двойные
мехи, которые с помощью сложной системы рычажно-шарнирных передач
соединялись с задней частью короны. Чтобы заставлять мехи работать и таким
образом обеспечивать себе возможность дышать, водолаз во время своего
путешествия в морских глубинах должен был, как паралитик, непрерывно
кивать головой.


  ПРОБЛЕМЫ ДАВЛЕНИЯ

  Ни один из этих изобретателей, несомненно, никогда сам не опускался под
воду. Маловероятно, чтобы многие из них вообще когда-либо лично посетили
берег моря. Правда, один шотландец Чарльз Сполдинг утонул в 1783 г.,
испытывая свое адское изобретение, но история создания водолазного костюма
не слишком изобилует подобными отклонениями от установившейся практики.
Обычно изобретатели посылали испытывать свои детища кого-нибудь другого.
При этом они никогда не задумывались о том, что главная проблема
заключалась не в подаче воздуха, как таковой, а в уравновешивании давления
воды.
  Тело человека рассчитано на давление окружающей среды, равное 1 кгс/см2
или одной атмосфере, что соответствует давлению воздуха на уровне моря.
При погружении в воду на глубину 10 м давление, воздействующее на
человека, возрастает на одну атмосферу, и если водолаз намерен остаться в
живых, он должен располагать источником дыхательной смеси, содержащей
кислород, сжатый под давлением, равным давлению окружающей водолаза воды.
  Поэтому большинство первых водолазов, исчезнувших в океанских глубинах, на
самом деле не задохнулись. Их тела были превращены в бесформенную массу
давлением воды, поскольку уже на сравнительно небольшой глубине (40 м) в
общей сложности оно возрастает на 60 т по сравнению с давлением, которое
испытывает тело человека на уровне моря.
  В 1802 г. эту проблему впервые попытался разрешить англичанин Вильям
Фордер. Изобретенный им водолазный костюм состоял из медного ящика,
надеваемого на голову и туловище водолаза. Ящик был снабжен кожаными
рукавами и штанами, закрывавшими остальные части тела. Как и во многих
других более ранних конструкциях, воздух подавался водолазу по шлангу от
установленных на поверхности мехов, однако изобретатель, стремясь
уравновесить давление воды, предусмотрел подачу воздуха в весь костюм.
Фордер потерпел неудачу только потому, что его мехи годились лишь для
раздувания огня в очаге