или
течения, и т. под. Этих характеристик и нашей общей формулы достаточно,
чтобы убедиться, что "федеративная" структура выгоднее при благоприятных
жизненных условиях, под действием положительного подбора,
"централистическая" - при неблагоприятных, когда подбор отрицательный. В
первом случае автономия частей позволяет им лучше развернуться, свободнее
развиться, полнее использовать приток энергии, доставляемой средою,
социальной и природною; во втором их - связи, более прочные и тесные,
дальше удерживаются против разрушительных влияний. Это можно
иллюстрировать на бесчисленных примерах.
   Государственный строй Швейцарии, Соединенных Штатов, Англии с ее
широким местным самоуправлением внутри и с ее колониально-федеративными
связями, был возможен только благодаря исключительно-благоприятным
жизненным условиям, в какие их поставила историческая судьба. Наоборот,
государства, развившиеся в долгих, жестоких войнах, окруженные врагами,
могли держаться только на централистических основах; таковы были восточные
деспотии, Россия, Франция. Для политических партий обнаруживаются такие же
соотношения: тяжелые внешние условия легче переносятся при более слитном
строении, - напр., разделение на фракции тогда особенно вредно, о чем
свидетельствует и опыт российских партий за времена реакции. При особенном
ухудшении обстановки, связи центральных и местных организаций, выражающие
"четочную" сторону партийного строения, неизбежно рвались, и партия
превращалась в ряд практически-разрозненных групп. Если единство
удерживалось, то лишь как единство программы или догмы, которое тогда было
тем строже; это - тоже слитный тип, но другого рода, именно идейно-слитный.
 
   Иллюстрацию из психологии дают те состояния, которые Аристотель называл
"макропсихией" и "микропсихией", расширением и с'ужением души. Приятные,
радостные ощущения, соответствующие повышенному притоку энергии в
нервно-психическую систему, располагают к развертыванью во все стороны
общения со средою - к усилению деятельности внешних чувств, увеличению
подвижности, повышению "симпатических" тенденций, и т. под. Напротив,
тягостные болезненные ощущения, выражающие отрицательный подбор, вызывают
как бы свертывание души, ослабление внимания к окружающему, ослабление
всей воспринимающей деятельности, пониженное общение с другими людьми,
стремление к покою, и пр. Так организм, приспособляясь, переходит от более
четочных соотношений к более слитным и обратно, - психика человека по тому
же закону, как тело черепахи.
   Термины - "четочная" и "слитная" форма - приняты нами только условно,
потому что не нашлось лучших. Их недостатки не ограничиваются тем, что они
внушают представление о физическом строении, тогда как дело идет о каких
угодно организационных сочетаниях. Но и для физических комплексов
"четочность" и "слитность" вовсе не обязательно соответствуют тем
конкретным образам, которые этими словами невольно вызываются. Дело идет,
надо помнить, об относительном количестве соприкосновений со средою, и
только об этом. Если сравнивать два цилиндрических стержня одинакового
об'ема и одинаково ровных на всем протяжении, без всяких расширений и
с'ужений, то между ними может все-таки быть та же разница. Один короче и
толще, другой длиннее и тоньше: тогда у первого поверхность меньше, у
второго больше, и второй обнаружит, сравнительно с первым, все "четочные"
свойства: легче ломается, быстрее нагревается и охлаждается, скорее
ржавеет, и пр. Но если укорачивать и утолщать первый цилиндр до того, что
он примет вид диска, то у него тоже выступят "четочные" свойства. Наиболее
высокую слитность представляет однородный по внутреннему строению шар.
   Значит, четочность характеризуется вообще неравномерными связями в
разных частях комплекса или в разных направлениях; чем выше их
равномерность, тем больше "слитность".
   Интересно и важно, что эти понятия вполне применимы не только в
пространственных, но и во временных структурных отношениях.
   Так, многие комплексы активностей изменяются во времени волнообразно,
как бы расширяясь и сжимаясь. Все колебательные процессы - психические и
вообще органические, молекулярные, эфирные можно представить в виде
потоков, то расширяющихся, то с'уживающихся на своем пути; изображая это
графически, получим, очевидно, четочные формы. И все выводы об этих формах
тут остаются в силе. Напр., если сравнивать волны одинаковой природы,
положим, эфирные световые, то из них четочный характер резче выражен,
очевидно, в более коротких.
   Раз возникши в мировой среде все волны, так или иначе, поглощаются
разными ее комплексами - веществом, рассеянным в ней, а может-быть, и
самим эфиром, - следовательно, находятся под отрицательным подбором. А
отсюда следует, что для их устойчивости более благоприятны формы менее
четочные, т.-е. такие, в которых длина волны больше. И действительно, чем
короче вибрации, тем легче они поглощаются мельчайшими непрозрачными
частицами; более длинные не поглощаются, как бы огибая эти частицы, по
законам так наз. диффракции. Поскольку происходит частичное поглощение
энергии лучей от неполной прозрачности среды, постольку лучи фиолетовые,
из всех видимых отличающиеся наиболее короткой длиной волны, должны
ослабляться по сравнению с другими, особенно же красными. Так это и
принимается физической теорией; спектральный анализ, повидимому, это
подтверждает: в спектре наиболее отдаленных звезд фиолетовые лучи
соотносительно ослаблены, как показывает его сопоставление со спектром
более близких звезд того же типа*35.
   По типу вибраций идет и жизнь нашего организма: днем он развивает
больше активностей, чем ночью, летом больше, чем зимою, - ряд расширений и
с'ужений. В жизни человечества в целом преобладает, вообще, положительный
подбор: оно растет, силы его увеличиваются. При таких условиях четочность
во времени должна быть выгодна для него; и действительно, ценой ночного
понижения работы организма достигается дневное увеличение интенсивности
ее; чем значительнее размах этого колебания, чем выше, следовательно,
дневная интенсивность работы, тем легче люди преодолевают сопротивления
природы. Но если организм окажется в условиях отрицательного подбора,
напр., хронического недоедания, то соотношение будет иное: чем больше
размах суточного колебания, т.-е. чем интенсивнее дневная жизнь организма,
тем меньше он сможет выдержать; и русский крестьянин, у которого этот
размах меньше, выдержит при прочих равных условиях дольше, чем английский
рабочий.
   Здесь, как и во многих других случаях, организационные свойства времени
не отличаются от тех, которые обнаруживает пространство.
   Надо заметить, что вопрос о значении четочной и слитной структуры мы
рассматривали применительно к неопределенной среде, к условиям
положительного и отрицательного подбора вообще, принимая разнообразные и
изменчивые влияния, не сосредоточенные специально на тех или иных частях
комплекса. Там же, где имеется такая устойчивая концентрация внешних
активностей или сопротивлений, получается, конечно, задача на
определенно-изменяющиеся условия, и вопрос уже не сводится просто к
большему или меньшему количеству соприкосновений. Если, напр.,
отрицательный подбор наиболее сильно проявляется для одной части системы,
тогда для сохранения целого выгодно, чтобы эта часть была значительнее
развита; т.-е.
   и при отрицательном подборе благоприятнее оказывается определенная
неравномерность связей. Так, во всех машинах части, подвергающиеся
усиленному трению, давлению, кручению, растягиванию, делаются или
массивнее, или из более прочного, т.-е. тектологически, более связного
материала; а это, конечно, придает всему комплексу более четочный
характер; равномерность же была бы невыгодна. Но это только означает, что
определенные и частные соотношения всегда ограничивают, видоизменяют
применение схем общих, выражающих неопределенные соотношения.
 
 
   V. Системы равновесия.
 
 
   Выражением структурной устойчивости является "закон равновесия",
формулированный Ле-Шателье для физических и химических систем, но в
действительности тектологический, т.-е. универсальный.
   Системой равновесия можно назвать такую, которая сохраняет свое данное
строение в данной среде. Обычная иллюстрация - весы в их спокойном
состоянии. Если на одну чашку их произведено давление, напр., положена
гирька, то эта чашка начинает опускаться, а другая подниматься, и
коромысло из горизонтального становится наклонным: структурное изменение.
Но по мере того как оно происходит, в самой системе возникает
противодействие ему: чашка с гирькой падает с замедлением, и только до
известного предела, за которым начинается даже обратное движение, и после
ряда колебаний устанавливается новое, измененное равновесие, определяемое
простыми механическими условиями.
   Иллюстрация более сложная: вода и лед в одном сосуде при 0ёС, т.-е. при
температуре замерзания и таяния. Если нагревать сосуд, то часть льда
поглощает притекающую тепловую энергию, переходя в воду, и этим
противодействует нагреванию: температура смеси поддерживается прежняя,
пока не растает весь лед.
   А если, вместо нагревания, ту же смесь подвергнуть повышенному
давлению, то часть льда, переходя опять-таки в воду, об'ем которой меньше,
тем самым противодействует повышению давления внутри смеси. Смесь жидкой и
твердой ртути в случае нагревания реагирует также таяньем,
противодействующим изменению температуры; но на повышенное давление
реакция противоположная - часть ртути замерзает. Почему? Потому что ртуть,
как и огромное большинство тел, в твердом виде занимает об'ем меньший, чем
в жидком, и следовательно, росту давления в смеси противодействует не
таяние, а замерзание ртути; оно и происходит; вода, по исключению,
представляет противоположные отношения об'ема, поэтому то же
противодействие достигается обратным путем*36. Если в электрическом
проводнике циркулирует постоянный ток, то всякое изменение этого тока
вызывает так назыв.
   самоиндукцию, которая направлена противоположно этому изменению,
уменьшает его, и т. под.
   Закон Ле-Шателье формулируется так:
   если система равновесия подвергается воздействию, изменяющему
какое-либо из условий равновесия, то в ней возникают процессы,
направленные так, чтобы противодействовать этому изменению.
   Уже давно из опыта известно, что закон этот действителен не только для
физических и химических систем, но и для многих других. Так, живые
организмы в обычных условиях относятся к внешним воздействиям подобным же
образом. Если человеческое тело подвергать охлаждению, в нем немедленно
начинают усиливаться окислительные и другие химические процессы,
развивающие теплоту; если же нагревать его извне, то повышается
потоотделение с испарением, поглощающим теплоту. Таков же смысл
"с'еживания" от холода, при чем уменьшается поверхность охлаждения; и
когда черепаха прячется, при всяких неблагоприятных влияниях, в свой
щиток, это, опять-таки, уменьшение поверхности внешнего воздействия. -
Согласно закону Вебера - Фехнера, по мере роста внешнего раздражения
ощущение растет не в такой же мере, а только пропорционально его
логарифму, т.-е.
   сравнительно все медленнее*37; это означает, что вместе с силой
внешнего раздражения возрастает, все быстрее, сопротивление ему, так что
до нервных центров энергия наиболее сильных раздражений доходит в
наименьшей доле; иначе эти центры, с их тонкой чувствительностью,
зависящей от нежного строения, быстро разрушались бы. Так, наше зрение еще
воспринимает свет звезды 6 величины; но световое раздражение от солнечного
диска приблизительно в четыре миллиона миллионов раз значительнее; какой
мозг был бы способен выдерживать непосредственно такие различия силы
воздействий?
   Можно путем простого анализа показать, что закон равновесия применим ко
всякой системе, сохраняющей свое данное строение в данной среде. Начнем со
сравнительно простого и весьма типичного примера, системы - "вода и лед
при 0ёС". Пусть она подвергается нагреванию. Согласно современной научной
символике, это значит, что колебания молекул в окружающей среде становятся
более энергичными, и их удары, передающиеся молекулам воды и льда - более
сильными. Эта энергия движения частиц, выражающаяся в их "температуре",
есть активность одного порядка с их сцеплением, способна с ним
кон'югировать, парализуя его. Так здесь и происходит.
 
   Нагревшиеся молекулы воды своими усилившимися ударами передают избыток
своей энергии движения пограничным молекулам льда. Избыток этот
парализуется активностями сцепления льда, пока не уравняется с ними; а
тогда получается полная дезингрессия, которая, как мы знаем, вызывает
разрыв связи: поверхностная частица льда отрывается, переходит в массу
жидкой воды. Вся избыточная тепловая энергия, приобретенная частицею до
того момента, ушла на борьбу с активностями сцепления, на то, чтобы
парализовать их; поэтому кинетическая энергия самой частицы оказывается не
больше, чем была, и попрежнему измеряется температурой 0ё. То же
происходит и со следующими частицами льда. Таким образом, при нагревании
общей массы воды, в пограничной со льдом области поддерживается прежний
уровень 0ё, противодействуя этому нагреванию, пока не исчезнет весь лед.
 
   Если дело идет не о нагревании, а о повышающемся давлении, то это
означает, что кинетическая энергия частиц окружающей среды в среднем для
каждой частицы не увеличивается, но увеличивается число их ударов,
действующих на пограничную область данной системы. И здесь, от частиц к
частицам прибавляющиеся активности давления передаются внутрь ее. Они
увеличивают частоту столкновений между частицами, стремясь, тем самым
уменьшить размах их движений. И опять-таки, эти вливающиеся активности
способны кон'югироваться и вступать в дезингрессию со сцеплением молекул
льда; при дезингрессии они, как и в том случае, их отрывают и присоединяют
к жидкости, а так как об'ем воды меньше, чем об'ем льда, то давление тем
самым уменьшается.
   Но, как уже упоминалось, вода - исключение. Если взять другую подобную
систему, напр., "твердая ртуть - жидкая ртуть", то наблюдается прямо
противоположное.
   Добавочные активности давления вступают в дезингрессию не со сцеплением
частиц твердого тела системы, а с активностями, противодействующими
сцеплению в жидкости. Давление уменьшает амплитуду (размах) движения
частиц жидкости, так что эта амплитуда становится меньше расстояния между
частицами, и они колеблются уже не заходя друг за друга, не перемешиваясь
свободно, а удерживаясь около одного среднего положения: так именно
движутся частицы твердого тела. Происходит замерзание некоторой доли
жидкости; при этом об'ем ее, однако, уменьшается, что, как в предыдущем
случае таянье льда, уменьшает давление.
   Почему же активности одного рода - сила давления - парализуют, путем
дезингрессии, в двух разных случаях не одинаковые, а прямо противоположные
активности, как бы выбирая те, которые надо по закону Ле-Шателье? - Дело
именно в выборе и есть, только не в сознательном, разумеется, а в
стихийном подборе.
   Молекулярные движения научная теория представляет в виде бесчисленных и
разнообразно направленных "безконечно малых" активностей. Если в систему
вступают извне новые такие активности, то, очевидно, следует принять
всевозможные их сочетания с прежними, всевозможные элементарные их
столкновения, их кон'югации, дезингрессии. Но из этих сочетаний одни будут
устойчивы, другие неустойчивы; первые будут удерживаться, вторые -
устраняться подбором.
   Так, в системе "вода-лед" активности внешнего давления должны вступать
в дезингрессии частью с движением молекул жидкости, переводя их в твердое
состояние, частью со сцеплением молекул льда, расплавляя его. Но так как
лед занимает больше об'ема, чем вода, из которой он получился, то в
случаях первого рода от этого давление будет возрастать, в случаях же
второго рода оно будет уменьшаться. Спрашивается, какие их этих изменений
окажутся устойчивее?
   Ответ зависит от строения системы, в которой эти процессы происходят;
пока оно неизвестно, не исключена ни та, ни другая возможность. Но надо
вспомнить, что такие же точно процессы шли в системе и раньше, до
вступления новых активностей:
   отдельные частицы воды переходили в лед, увеличивая внутреннее
давление, отдельные частицы льда - в воду, уменьшая давление. Если бы те
или другие из этих изменений были более устойчивыми, то вся система отнюдь
не являлась бы системою равновесия, ее структура непрерывно
преобразовывалась бы, в первом случае в одну сторону, во втором - в
другую. Этого не было: те изменения, которые переходили известную границу,
немедленно оказывались менее устойчивыми и устранялись подбором. Структура
систем равновесия, для современного научного мышления, тем и
характеризуется, что они заключают в себе противоположные процессы,
взаимно нейтрализующиеся на некотором уровне. Дело представляют таким
образом, что на этом уровне напряжения противоположно направленных
активностей равны; когда же один из двух процессов, усиливаясь,
поднимается над этим уровнем, то напряжение соответственных активностей
становится более значительным, и поток их направляется в обратную сторону,
как вода, поднявшись выше своего среднего уровня, падает вниз. Так
поддерживается равновесие, а с ним устойчивость системы, в обычных
условиях.
   Теперь можно судить заранее о том, что получится, когда вступающие
извне активности давления в различных кон'югациях и дезингрессиях
обусловливают превращение некоторых частиц воды в лед, некоторых частиц
льда в воду. Изменения первого рода, еще увеличивая давление, создают
новую разность напряжений, которая направляет поток активностей в обратную
сторону; следовательно, эти изменения неустойчивы, подбором устраняются.
Изменения второго рода, уменьшая давление, которое уже повышено над
средним уровнем, уменьшают и разность напряжений, и обратного потока
активностей не вызывают; а потому они устойчивее первых, подбор для них
благоприятнее. Результат именно тот, какой соответствует закону
Ле-Шателье: обнаруживается процесс, уменьшающий эффект внешнего
воздействия, как бы противодействующий ему.
   В примере с твердой и жидкой ртутью, напротив, переход твердых частиц в
жидкое повышает давление, переход жидких в твердые - понижает. Поэтому при
внешнем давлении процессы первого рода, как увеличивающие разность
напряжений, будут менее устойчивы, процессы же второго рода, как ее
уменьшающие - более устойчивы.
   Общий результат подбора - обратный предыдущему, опять в согласии с
законом Ле-Шателье. И то же, очевидно, должно иметь место для всякой
системы равновесия какие бы активности ее не составляли, какие бы
противоположные процессы в ней ни нейтрализовали друг друга. Напр., в
нашем организме постоянно происходят процессы освобождающие и поглощающие
теплоту, в приблизительном равновесии по отношению к данной среде; если
она изменяется в сторону нагревания - усиливаются процессы, поглощающие
теплоту, если в сторону охлаждения, то противоположные - теплообразующие.
   Но все это относится именно к системам равновесия. С неуравновешенными
системами дело обстоит совершенно иначе. В них если и идут изменения
одновременно в двух противоположных направлениях, то одна из двух групп их
устойчивее, а потому целое преобразовывается шаг за шагом в ее сторону.
Какие же результаты получаются при внешнем воздействии на такого рода
комплексы?
   Иллюстрацией может послужить смесь водорода и кислорода, называемая
также гремучим газом. При обыкновенной температуре она кажется вполне
уравновешенной системой, никакими нынешними методами нельзя
непосредственно обнаружить в ней происходящего химического изменения. На
деле оно, однако, происходит: смесь превращается в водяной пар, т.-е.
процессы соединения водорода с кислородом преобладают над обратными. Но
реакция здесь идет так медленно, что нужны, по приблизительному расчету,