а-марионетка  с  галстуком  и  медалью,
вместо люстры - корабль... Эта комната похожа на музей еще и тем, что  мой
друг почти не живет в ней - он учится в Москве, а  сюда  приезжает  только
летом. И когда его нет, эта комната - будто он сам, будто музей ему, будто
его душа. Мой  друг,  как  и  его  комната,  никогда  не  скрывает  своего
внутреннего содержимого - своих чувств. Но это совсем не значит, что в них
легко разобраться - сам он даже не пытается. Он говорит:
     - Нет ничего хуже выясненных отношений. У  них  нет  возможности  для
развития. Я люблю двусмысленность ситуаций, дымку,  легкий  туман,  тонкие
намеки, едва заметные ощущения... Однако терпеть не могу лжи и  скрытности
- это совсем другое дело.
     Я не знаю, насколько он прав.
     Я только пытаюсь нарисовать его лицо,  как  оно  есть  -  старательно
переношу на лист знакомые черты. Вот нос, глаза, длинные волосы... Но  все
какое-то другое, не его. Нос короче, губы тоньше, глаза большие,  выпуклые
и явно карие - это заметно даже на карандашном рисунке.  Длинные  ресницы,
совсем другой овал лица, темные волосы чуть вьются... Это  девушка,  я  ее
знаю. Друг знакомил нас как-то в Москве...
     Друг, как будто заметив мое удивление, слез с кушетки и  заглянул  ко
мне в блокнот. Кажется он ошарашен больше, чем  я.  Он  долго  смотрит  на
лист, потом нерешительно просит:
     - Слушай, подари ее мне, а. Раз уж  ты  догадался...  Тебе  зачем,  а
мне... Ты ведь понимаешь. Подари, пожалуйста...
     - Возьми, конечно, - я  отдаю  лист  другу  и  начинаю  действительно
что-то понимать.


     Я рисую тебя. Ты сидишь у окна, и теплый солнечный свет бабьего  лета
падает на твои волосы. Он путается в их густом лабиринте и, уже отчаявшись
выбраться,  вдруг  отскакивает  на  стены,  радуясь  свободе.  И   радость
последнего света передается нам. Еще секунду назад ты  смотрела  на  меня,
улыбаясь, и вдруг задумалась. Твои глаза  -  похожие  на  два  только  что
срезанных стебелька травы, блестящих от выступившей изнутри влаги -  стали
такими глубокими, что непременно хочется в них заглянуть  и  увидеть  свое
отражение. Именно свое. Хотя, смею ли я мечтать об этом. Откуда мне знать,
кто со дна этих колодцев смотрит на звезды...
     Я вдруг понимаю, что совсем не знаю тебя, может  быть,  даже  впервые
вижу. Кто ты мне? И что вдруг я делаю в твоем доме?
     Кажется, я все-таки видел тебя когда-то раньше - в одной  из  прошлых
жизней. И вдруг встретил сегодня на улице и поздоровался. Ты удивилась, но
тоже кивнула - видимо вспомнила. И  мы  заговорили.  Потом  мы  гуляли  по
улицам, мостам и скверам - по тем же самым местам, где я  когда-то  бродил
один, бессмысленно и непринужденно.
     Я, помню, читал стихи.
     Помню, мы пили вино из одного бокала.
     И вот я пытаюсь  нарисовать  тебя.  Приглядываюсь,  изучаю,  стараюсь
понять. Я чувствую белую энергию, исходящую от тебя, и  не  могу  оторвать
взгляд, а рука сама собой что-то выводит на белом листе.
     Когда же я смотрю в блокнот, мое удивление  льется  через  край,  как
молоко, переполнившее сосуд, в последнем фильме Тарковского. Но  теперь  я
уже все понимаю...
     На моем рисунке - я сам.
     Я отодвигаю лист в сторону. Ты удивленно  смотришь.  Я  хочу  сказать
тебе все, как есть. Только я не люблю сказанных слов, ведь далеко  не  все
можно ими сказать - это как раз нельзя.
     И я говорю только:
     - Попробуй нарисовать меня... И ты все поймешь.


     Мы рисуем друг друга. И все становится на свои места.
     Мы рисуем друг друга. И вот для нас  уже  нет  тайн.  Нет  загадок  и
недосказанностей.
     Вселенная раскрывается перед нами, как книга. И мы читаем  ее  каждый
день. Мы смотрим сквозь пространство и время.
     И мы, кажется, что-то видим...





                           Андрей ЩЕРБАК-ЖУКОВ

                          ВОЛШЕБНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ

                          (сценарий киноновеллы)




                                    1

     В небольшом концертном зале, похожем скорее на барак из гофрированной
жести, - серый полумрак. Грязно, сильно накурено,  -  сквозь  дым  и  мрак
видны лица зрителей. В основном, это молодые ребята и девушки  в  потертых
куртках. Кто-то сидит на стульях, кто-то  -  на  фанерных  ящиках,  кто-то
просто примостился на полу, поджав ноги.
     В глубине слабо освещенной сцены стоит небольшой аппарат на  складных
ножках, с рядом клавиш, кнопками и тумблерами. За  аппаратом  на  какой-то
коробке сидит парень лет двадцати  пяти,  слегка  склонный  к  полноте,  с
копной мелко вьющихся волос.
     Парень переключает тумблер - раздается протяжный,  ненавязчивый  звук
на нижнем пределе слышимости. Парень перебирает несколько  клавиш,  словно
настраивает инструмент - зал затихает.
     В глубине сцены появляется второй молодой  человек.  Он  чуть  моложе
первого, высок, строен, чрезвычайно худ; с темно-русыми длинными,  прямыми
волосами, потоками спадающими на плечи и тонкими, красивыми чертами лица.
     Он выходит на край сцены, луч светильника выхватывает его  фигуру  из
полумрака. Он говорит в зал:
     - Добрый день. Меня зовут Джо, если вы не знаете... Его - Пит...
     Джо показывает открытой ладонью на парня за аппаратом, тот  кивает  -
зал хлопает, кто-то одобряюще свистит. Дав залу утихнуть, Джо продолжает.
     ДЖО: Мы приглашаем вас совершить небольшое  волшебное  путешествие...
Это путешествие в тот мир, который вы, наверное, смутно помните.  Вы  были
там, может быть, во сне, может быть, в  глубоком  детстве,  а,  может,  до
вашего рождения...
     Пит начинает играть медленную, медитативную музыку, Джо  делает  пасы
руками - зал затихает. Кто-то закрывает глаза,  кто-то,  наоборот,  широко
раскрыв их, смотрит в пустоту - они не видят грязного, прокуренного  зала,
они видят другой мир...



                                    2

     Они видят мир глазами человека,  бегущего  по  густой,  ярко-лазурной
траве. Стебли едва не достигают ему до пояса, ветер колышет их,  и  первые
волны прокатываются по живой, дрожащей поверхности, как по  водной  глади.
Человек бежит быстро - все быстрее и быстрее, трава мелькает  под  ногами.
Вдруг травяное поле резко прерывается глубоким обрывом, но человек  вместо
того, чтобы упасть, отталкивается  и  взлетает...  Где-то  внизу  мелькают
деревья, реки, поля. Приближаются облака, пронизанные  розовато-оранжевыми
солнечными лучами...
     Вдруг видение прерывается...



                                    3

     К сцене подбегает паренек лет двадцати. На нем кожаная куртка, в  ухе
вместо серьги - блестящая радиодеталька. Это Дрон.
     ДРОН: Пит, шухер! Лавочники громят ангар - сворачивай "агрегат"!
     Слышится шум,  удары.  Пит  выключает  тумблер  -  все  зрители  вмиг
приходят в себя, а Джо падает,  словно  марионетка,  у  которой  подрезали
ниточки.
     ПИТ: Дрон, помоги Джо!
     Пит сматывает провода. Дрон пытается поднять Джо, но у него ничего не
получается - тот без сознания.
     Зрители разбегаются в разные стороны,  в  зале  паника,  давка.  Одна
девчушка, сидевшая в первых рядах, забирается на сцену и помогает Дрону  -
она кладет руку Джо себе на плечо, Дрон поднимает за другую.
     Пит убегает за сцену, утаскивая за собой аппарат с проводами, Дрон  и
девчушка тянут за ним Джо.
     Они выходят на задний двор, бегут к забору, пролезают через  дыру  и,
петляя среди каких-то развалюх и ржавых жестяных бочек, исчезают из вида.



                                    4

     Толпа прилично одетых и причесанных людей окружила жестяной барак.  У
одних в руках транспаранты с надписями: "Не лезьте в наши сны!", "Не нужно
за нас чувствовать!" У других куски металлических  труб  и  арматуры.  Они
громят барак. Из барака выскакивают взъерошенные парни и девушки, пытаются
помешать ломающим. Завязывается групповая драка.



                                    5

     Просторная комната с потертыми стенами.
     Джо кладут на диван. Девчушка протирает его лоб влажной  тканью.  Джо
приходит в себя - вздыхает, поднимает глаза.
     ДЖО (девушке): Кто ты, чудо?
     ДЕВУШКА: Меня зовут Лена.
     Джо сжимает руку Лены и подносит к своим губам.
     ДЖО: Спасибо тебе, Лена.
     Джо целует руку.
     ПИТ (облегченно вздыхая): Ну, слава Богу.
     Он идет в свой угол - там, вокруг кресла с  торчащими  клоками  ваты,
стоят стеллажи с  грудами  радиодеталей  и  аппаратуры:  мониторы,  остовы
усилителей и компьютеров. На стене на гвоздиках -  провода.  Пит  включает
паяльник.
     Дрон, тоже успокоившись, забирается  на  другой  диван,  откидывается
спиной к стене и скрещивает ноги.
     ДРОН (злобно): Суки - лавочники... Похоже мы потеряли последний  зал.
Покою нам теперь там не дадут...
     ПИТ (меланхолично, не оборачиваясь к собеседнику):  А  мы  больше  не
выступаем.
     Над паяльником поднимается струйка дыма.
     ДРОН: Как?
     ПИТ: Из десяти  выступлений  -  семь  закончились  мордобоем.  А  шок
прерванного сеанса падает на Джо. Раньше он держался,  а  теперь,  видишь,
что получается... В общем, больше так нельзя. Мы не можем  подвергать  Джо
опасности...
     Джо и Лена не слушают их разговор, они держаться за  руки  и  смотрят
друг на друга.
     ДЖО: Тебе понравилось то, что я делал?
     ЛЕНА: Да, я никогда такого не видела. Только вот... все кончилось так
быстро.
     ДЖО: Все хорошее кончается... хоть это и противоестественно.
     ЛЕНА (нерешительно): А что это было?
     ДЖО: Это другой мир. Хороший. Я знаю туда дорогу и вожу по ней людей,
Пит мне помогает...
     ЛЕНА: Ты мне его покажешь еще?
     ДЖО: Да, конечно.
     Джо целует Лене руку.
     ДЖО (шепчет): Конечно...
     Дрон и Пит тем временем продолжают разговор.
     ДРОН: Что же теперь делать?
     ПИТ: Я хочу найти способ записывать Джо на кассету.
     ДРОН: А это возможно?
     ПИТ: Теоретически, да. Мой "агрегат"  производит  волны  определенной
частоты, растормаживающие непосредственно подкорку  головного  мозга.  Джо
подключается  к  ним  и,  играя,  как  на  струнах,  внушает  людям  грезы
собственного  сочинения.  Или,  как  он  сам  предпочитает  говорить,   не
собственного - не суть важно. Если можно  произвести  волну,  то  можно  и
записать ее же, но уже преобразованную умением Джо. Вопрос, как?
     ДРОН: А мне что теперь делать?
     ПИТ: Ничего. Ты за этот концерт деньги получил?
     ДРОН: Да.
     ПИТ: Хорошо. На первое время нам хватит, а там посмотрим.
     ДРОН: А что я скажу ребятам - они  же  ждут  каждого  концерта?  Меня
спрашивают, я же, вроде как, ваш менеджер...
     ПИТ: А раз менеджер, то и выкручивайся. Скажи, пусть ищут новый зал -
найдут посмотрим. А пока нет зала...



                                    6

     Небольшой рыночек  на  окраине  жилого  поселка.  На  пустых  ящиках,
стоящих рядами, сидят торговцы, на таких же ящиках разложен товар  -  все,
от чахлых овощей до слегка потертой, явно бывшей в употреблении одежды.
     Вдоль рядов проходят Джо и Лена. Они останавливаются около торгующего
помидорами  -  парнишки  лет  пятнадцати  с  бритой  головой  и  блестящей
радиодеталькой вместо серьги в ухе.
     ДЖО: Почем помидоры?
     Парень поднимает глаза на покупателя.
     ПАРЕНЬ: Джо?
     ДЖО: Да, я.
     ПАРЕНЬ: Я был на ваших концертах, на всех в этом году... Это здорово!
А почему вы давно не выступали?
     ДЖО: Негде. Лавочники разбили последний ангар.
     ПАРЕНЬ (решительно): Мы разгромили пять лавок! Будут знать.
     ДЖО: Зачем?
     ПАРЕНЬ: За тебя!
     ДЖО:  Они  же  несчастные,  глупые  люди,  не  знают  ничего,   кроме
материальных ценностей... Они в  этом  не  виноваты  -  жизнь  сделала  их
такими.
     ПАРЕНЬ: Но они ненавидят нас, а мы ненавидим  их...  И  любим  вас  с
Питом и то, что вы делаете...
     ДЖО: Ну, так как помидоры?
     ПАРЕНЬ: Ой, возьми даром... Пожалуйста...



                                    7

     Джо и Лена идут домой: с одной стороны ржавые  контейнеры,  бараки  и
вагончики - в них живут люди; с другой - голая степь с редким ковылем. Джо
в охапку держит кулек с помидорами, Лена несет сумку с другими продуктами.
     ЛЕНА: Ты заметил, как он на тебя смотрел?
     ДЖО: Как?
     ЛЕНА: Как на Бога!
     Джо пожимает плечами.
     ДЖО: Пожалуй, Бога им не хватает. Только я не Бог,  я  -  так,  вроде
актера. Делаю, что умею...
     ЛЕНА: Но это очень похоже на культ.
     ДЖО: Я никогда не думал об этом.
     ЛЕНА: Что же это - новый вид искусства?
     ДЖО: Зови, как хочешь.
     ЛЕНА: Но таких, как вы больше нет?
     ДЖО: Почему же? Есть, наверное, только немного... Я слышал,  в  Южном
поселке есть целая команда.
     ЛЕНА: А в городе?
     ДЖО: Не знаю - в городе свои примочки. Там, по-моему, это не нужно. А
здесь - природы не  осталось,  цивилизация  распадается...  Людям  надоело
смотреть на ее ржавые осколки, им хочется чего-то другого.
     Джо переходит по жердочке  грязный  ручеек  с  бурой,  ржавой  водой.
Подает руку Лене.
     ЛЕНА: А лавочники?
     ДЖО: А лавочники не хотят, чтобы их будили. У них свои грезы. Они  не
хотят поверить, что, как и мы, оказались на периферии  общества  и  отсюда
уже не выбраться. Они считают, что то, чем они занимаются, эта торговля  -
это и есть жизнь...
     Лена смотрит на ржавую воду.
     ЛЕНА: Но это же смерть.
     ДЖО: Да, смерть души. Ей здесь плохо, ей нужен другой мир.
     ЛЕНА: А нельзя туда уйти насовсем?
     ДЖО: Куда?
     ЛЕНА: В этот другой мир?
     Джо задумчиво пожимает плечами.



                                    8

     Джо и Лена заходят в комнату.
     ДЖО (Питу): Представляешь, как хорошо  -  нам  поклонники  уже  дарят
помидоры. С голоду мы не помрем.
     ДРОН: Я же говорил, что в поселке вас боготворят.
     ПИТ: Джо, а ты мог бы выступить без зала? Скажем, для одной Лены?
     ДЖО: Конечно. Тем более для Лены.
     Джо смеется.
     ПИТ: Тогда давай. Я тут кое-что соорудил.  Попытаюсь  тебя  записать.
Дрон, тащи.
     Дрон выносит два микрофона с тарелками-отражателями. Лена  садится  в
кресло, микрофоны ставят с обоих сторон от нее.
     Пит вставляет в собранный им  аппарат  обычную  аудиокасету.  Одевает
наушники.
     Джо смотрит на Лену - та на него.
     Звучит медленная музыка.



                                    9

     Лена видит, как среди густой  травы  пробивается  росток.  Он  растет
прямо на глазах. Вот появляются бутон и  два  листочка.  Бутон  раздвигает
стебли травы, поднимается над ними и раскрывается на несколько  лепестков.
Вырастает роскошный ярко-красный цветок. Джо  срывает  его  и  протягивает
Лене.
     Они оказываются на краю скалы над бирюзовой морской гладью.
     Они прыгают и летят над водой. Сквозь ее прозрачную  толщу  с  высоты
видны глубинные камни, пучки вьющейся морской травы, ямы и отмели.
     Они летят все быстрее и быстрее, поднимаются все выше и выше.
     Они резко взмывают  вверх,  прорывая  слой  облаков,  и  замирают  на
вершине блаженства. Ярко-розовые лучи пробивают молочную  белизну.  Облака
строятся в невероятные фигуры, башни...
     Они не спеша опускаются, встают на землю.
     Глаза Лены широко открыты, она дышит возбужденно, с придыханием.
     Пит выключает аппарат, снимает наушники.
     Джо и Лена обмениваются взглядами.
     ПИТ: Теперь посмотрим, что получилось.
     Он перематывает пленку назад - какое-то время тянется пауза  -  потом
включает воспроизведение.
     Раздаются низкие, гнусавые звуки.
     Пит смотрит на Дрона.
     ПИТ (Дрону): Ты что-нибудь чувствуешь?
     ДРОН: Нет.
     ПИТ (задумчиво): Я тоже. (Лене) А ты?
     ЛЕНА: Не то, что тебя интересует.
     Она смотрит на Джо.
     ПИТ: Значит не получилось.
     Пит  уходит  в  свой  угол,  садится  в  кресло,   спиной   ко   всем
присутствующим. Включает паяльник.



                                    10

     Пит сидит на пороге домика и курит. К домику  приближается  Дрон,  он
явно обрадован.
     ДРОН: Пит, чуваки нашли отличный зал. Это какой-то бункер - там сухо,
есть электричество, я проверял... И лавочники о  нем  ничего  не  знают...
Когда даем концерт?
     ПИТ: Недели через три, не раньше. Завтра утром мы едем в город.
     ДРОН: Зачем?
     ПИТ: Я договорился, нас там посмотрят. Один шанс из тысячи, но...  я,
кажется, знаю, как  нам  записаться.  Вот  только  здесь  мне  не  хватает
кое-какого железа...
     ДРОН: Что же я скажу чувакам?
     ПИТ: Скажи, приедем - дадим концерт.
     Дрон хочет войти в домик, но Пит останавливает его.
     ПИТ: Постой, Джо с Леной прощается.



                                    11

     Город.
     Дверь комнаты, сверкающей белизной  и  роскошью,  распахивает  полный
мужчина в дорогом костюме и темных очках.
     МУЖЧИНА: Ну как, ребятки?
     Пит встает из-за новенького аппарата. Джо сидит в удобном  кресле,  к
его голове прикреплены электроды, от которых тянутся провода.
     ПИТ: Закончили вторую композицию.
     МУЖЧИНА: Отлично. Я просмотрел первую несколько раз - это может иметь
большой успех.  Мы  завтра  же  улетаем  в  Центр,  и  начнется  настоящая
работа...
     Мужчина уходит.
     Джо встает из кресла, подходит к огромному окну. Внизу светятся  огни
города, вверху - звезды. Он меланхолично снимает с головы электроды,  один
за другим. Подходит Пит, похлопывает его по плечу.
     ПИТ: Надо ехать, Джо. Ты же понимаешь... Это один шанс из тысячи. Они
уже начали выпускать аппараты для наших кассет.  Ты  представляешь  -  для
наших!
     Джо кивает.
     ДЖО: Да, надо ехать.



                                    12

     Лена сидит в домике одна. За дверью слышится шум. Она  встает.  Дверь
распахивается,  и  в  комнату  вваливается  Дрон,  он  сильно  пьян.  Лена
бросается ему навстречу.
     ЛЕНА: Дрон, что с тобой?
     Дрон смеется.
     ЛЕНА: Где Джо, Пит?
     ДРОН: Улетели.
     ЛЕНА: Что значит - улетели? Куда?
     ДРОН: В Центр, в Столицу, черте-куда... Какая  разница...  Главное  -
они бросили нас, предали... Сволочи!
     Дрон садится на диван, Лена - на стул напротив.
     ДРОН: Они сами не понимают, чем они для нас были... (кричит) Суки!  А
теперь у них контракт!
     Дрон лезет в нагрудный карман, достает оттуда аудиокассету.
     ЛЕНА: Что это?
     ДРОН: Это то, что от них осталось. Это подарок тебе.
     Протягивает Лене кассету. Та берет бережно, испуганно.
     Дрон из второго кармана достает вторую кассету.
     ДРОН: У меня  тоже  есть.  Таких  кассет  теперь  миллионы...  можешь
посмотреть.
     Дрон кивает в сторону аппарата,  на  который  они  когда-то  пытались
записать Джо. Потом вдруг размахивается и с силой бросает свою  кассету  в
стену. Кассета разбивается на мелкие кусочки, спутанная пленка  падает  на
пол.
     Дрон ложится на диван, отворачивается к стене и засыпает.
     Лена  рассматривает  коробку   кассеты.   На   пестрой   упаковке   -
ярко-красные цветы, розовые облака и надпись: "Волшебное путешествие". Она
прижимает кассету к груди, на глазах ее появляются слезы.
     Лена сгибается пополам, всхлипывает, ее плечи содрогаются в плаче.
     Проплакавшись, Лена  поднимает  лицо,  протирает  заплаканные  глаза,
снова смотрит на кассету. Из коробочки выпадает записка. Лена читает ее:
     "Лена, я еще вернусь. Джо."
     Лена  идет  к   аппарату,   вставляет   в   него   кассету.   Щелкает
переключателем.  Звучит  медленная  медитативная  музыка,  Лена  замирает,
широко раскрыв глаза. Она видит, как посреди комнаты появляется  Джо.  Она
понимает, что это галлюцинация, но глаза ее высыхают.
     Джо улыбается.
     ДЖО: Добрый день. Мы приглашаем  вас  совершить  небольшое  волшебное
путешествие... Это путешествие в тот мир,  который  вы,  наверное,  смутно
помните. Вы были там, может быть, во сне, может быть, в глубоком  детстве,
а может быть, до вашего рожд