рода - графоманил, словом.
    Свою мать она почти не помнила, та сбежала с заезжим  джазистом  в
какую-то из столиц, когда девочки было чуть больше года. Отец особенно
даже и не переживал, словно не видел в этом ничего  странного,  только
сделался ещ„ более чудаковатым. Это, конечно же, была его идея назвать
дочь Ассолью - он безумно любил Грина. Жена было воспротивилась, но по
слабоволию не смогла противопоставить  тихой  уп„ртости  мужа  ничего,
кроме очередной истерики. Она считала себя тонкой творческой  натурой,
поэтому истерики были чем-то вроде е„ хобби.  Возможно  они  оказались
тем единственным, что вс„-таки осталось от матери где-нибудь  в  самом
глубоком уголке подсознания юной Ассоли... А возможно мать не очень-то
и протестовала против этого странного имени, потому что,  по  большому
сч„ту, е„ было на вс„ наплевать, потому что джазист тот был уже у  не„
на примете и грядущий побег в столицы был уже вчерне спланирован.
    В общем девочка росла без матери да ещ„ со  странным  именем.  Про
Ассоль и алые паруса в те годы пели  бодрые,  но  романтические  песни
вокально-инструментальные ансамбли. Дети же во дворе  и  в  школе,  не
разделяя или просто не понимая этого возвышенного порыва, дразнили  е„
и "молью", и "солью", и "фасолью". Как следствие, росла она  замкнутой
и необщительной, что не могло не сказаться на е„ развитии. Как это  ни
странно, книг она тоже особенно не любила. Видимо отец своим  излишним
усердием на этом поприще привил е„ к нему стойкую  идиосинкразию.  Так
часто чувствительные дети алкоголиков, повзрослев не берут  в  рот  ни
капли спиртного... Вот только "Алые паруса" Грина глубоко запали ей  в
душу - отец, самостоятельно занимавшийся воспитанием дочери, читал  их
девочке каждый день перед сном  на  протяжении  нескольких  лет.  Этой
книгой, пожалуй, и ограничились е„ познания во всех областях культуры,
науки и общественной жизни. Несколько раз учителя  пытались  перевести
нелюдимую и плохо успевающую девочку в школу для умственно отсталых, и
только вмешательство отца спасало е„ от этой участи.
    Иногда Ассоль спрашивала отца:
    - Скажи, почему нас не любят?
    - Э, Ассоль, - говорил отец, - разве они умеют любить? Надо  уметь
любить, а этого-то они не могут.
    - Как это любить? - спрашивала Ассоль. Но отец не мог  ей  на  это
ответить ничего вразумительного, поскольку и сам,  похоже,  любить  не
умел. Стало быть, и научить дочку любить тоже не смог. За то, как  это
не странно, он сумел научить дочь верить и ждать. Впрочем, делала  она
и это, и то весьма по-дурацки... В тайне ото  всего  мира  и  даже  от
родного отца она действительно  считала  себя  той  самой  Ассолью,  о
которой была написана книга. Каждое утро на восходе Солнца, перед тем,
как пойти в школу, она выходила на дикий пляж  в  надежде  увидеть  на
тонкой кромке между алым небом и, отражающим его, и потому тоже  алым,
морем красивый корабль с такими же алыми парусами, корабль, везущий  к
ней навстречу красавца-Грэя.
    Даже закончив школу  она  не  поумнела  и  по-прежнему  продолжала
выходить на берег, но, похоже, уже скорее по привычке...

    Он был тусовщиком. Даже ни каким не хиппи, а просто тусовщиком.  В
"Сайгоне" и на Гоголях его знали под именем Грэй. Он учился в каком-то
творческом вузе, любил устраивать шумные хеппенинги в различных  домах
культуры и обильно выпивать при  этом.  Зимой  он,  как  водится,  пил
водку, а летом ездил стопом ни  то  в  Одессу,  ни  то  в  Николаев  к
друзьям, пить южные вина. Так бы и ездил каждый год, да только однажды
напившись в Харькове прямо на вокзале, сам того не заметив,  соблазнил
молоденькую проводницу. Она затащила его в сво„ купе и не выпускала до
самой  конечной  остановки.  Строго  нормирую   выпивку,   она   ловко
поддерживала его всю дорогу в одном состоянии: довольно  безразличном,
но вполне работоспособном. Этого ей было вполне достаточно.
    Поезд ш„л в Крым, а именно, в Феодосию.  Грэй  лежал  в  купе  для
проводников на тюках с грязным постельным бель„м и,  когда  проводница
выходила  куда-то  по  своим  служебным   надобностям,   размышлял   о
превратностях судьбы и о том, что теперь, наверное, нескоро ему  снова
захочется женщину.
    По прибытии в конечный пункт следования поезда Грэй был отпущен  с
миром, видимо, за дальнейшей ненадобностью. Они равнодушно  расстались
прямо на перроне.
    - Береги себя, - пожелала ему на прощание  проводница  и  ткнулась
влажными губами в небритую щ„ку. Вместо того чтобы  спросить,  как  е„
зовут, он  глубоко  вздохнул  и  машинально  от„рся  тыльной  стороной
ладони.
    Проводница быстренько затерялась в привокзальной суете, а Грэй  не
спеша двинулся вдоль состава, тихо напевая себе под нос всем известную
революционную песню:
    - "Он ш„л на Одессу, а вышел к Херсону..." к хер... в  общем  черт
его знает к чему...
    В Феодосии Грэй оказался впервые, однако, где наша не пропадала...
    Безупречным чуть„м старого тусовщика он быстро  безошибочно  наш„л
ту самую единственную в городе кафе-"стекляшку", в которой  собирались
и  сидели  часами  странные  волосатые  люди,  которых  по  телевизору
называли "неформалами", выясняя во всеуслышанье, легко ли им жить, как
будто в стране нельзя было найти более важных проблем. Иногда  на  них
совершала набеги местная шпана, пытаясь выяснить по  каким  "понятиям"
они живут; иногда - милиция, выискивая у них анашу.  И  те,  и  другие
были по-южному неактивны и снисходительны.
    Грэй был общительным малым, поэтому быстро сош„лся с  аборигенами.
В "стекляшке" было не весело: денег ни у кого не  было,  поэтому  пили
жиденький кофе. "Не самое лучшее пить„ для крымской июльской жары, тут
пивка бы литра два", - подумал Грэй. На  откровенный  "аск",  то  есть
выпрашивание  денег  у  приглянувшихся  прохожих  на  улице,   местные
"неформалы" пока ещ„ не решались. Однако ушлый  Грэй  быстро  придумал
разумный компромисс, и тут же весьма умело организовал пипл на славное
дело - из всех желающих была организована уличная акт„рская труппа.
    Грэй достал свой походный томик Даниила Хармса в синей обложке,  с
погнутыми уголками и, быстро перелистывая засаленные странички, выбрал
несколько наиболее "ходовых" миниатюр, которые тут  же  были  разучены
новоявленными  акт„рами.  В  этот  же  вечер  состоялась  премьера   -
импровизированная труппа дала сво„ первое представление  на  городской
набережной. Праздные курортники, прогуливающиеся  мимо,  были  приятно
удивлены непривычным зрелищем. Быстро организовав изрядную толпу,  они
живо  реагировали  на  реплики  артистов  и  охотно  бросали  рубли  в
протянутую шляпу...
    Всю ночь отмечали успех. А  на  следующий  день  его  повторили  и
упрочили - акт„рское мастерство имело тенденцию накапливаться.
    Так жили почти две недели.
    Каждую ночь Грэю находилось, где вписаться.  Жили  богемой,  ночью
пили, вставали поздно, хорошо похмелялись, потом немного  купались,  а
ближе к вечеру давали очередной концерт. Грэй обжился в Феодосии,  его
здесь уже, кажется, знала каждая собака. Он то пил  с  кем-то  пиво  в
деш„вой пивной, то - водку на набережной.
    Только не зря говорили древние о тщете  земной  славы  -  скромный
репертуар вскоре зрителям приелся. То, что поначалу казалось новинкой,
теперь не вызывало ничего кроме скуки.  К  тому  же  в  город  приехал
"Луна-парк" и сманил  всю  публику  своими  аттракционами  и  п„стрыми
огнями. Вскоре шляпа за вечер  стала  наполняться  едва  на  половину,
потом и того меньше. Часть акт„ров покинула труппу и отправилась вдоль
побережья в поисках анаши. Остались только  самые  верные.  Необходимо
было менять если не стратегию, то хотя бы тактику.
    Была ночь.  Комедианты  сидели  на  берегу  и  допивали  по  кругу
последнюю бутылку портвейна "Таврида". Грэй равнодушно  наблюдал,  как
на водной глади играют лунные блики. Прибой с тихим шелестом  ластился
к берегу.
    - Что будем делать, капитан, - спросил один  из  ребят,  передавая
Грэю бутылку с последним глотком.
    - Какой я к ч„рту капитан, - рявкнул в сердцах Грэй и  допив  вино
зло  бросил  опустевшей  бутылкой  в  прибой.  Бутыль  тихо  плюхнула,
спросивший недоум„нно замер.
    И тут Грэя осенило.
    - Впрочем, есть одна мыслишка... - сказал он ещ„ колеблясь, -  Вс„
будет классно, мы поженимся...
    - Что? - переспросили чуть ли не хором.
    - Это такая поговорка, - пояснил Грэй и совсем уже бодро  добавил.
- Завтра начинаем новый проект.
    Ребята оживились.
    - Я же говорил, он что-нибудь придумает, - сказал кто-то, Грэй  не
заметил, кто...

    На следующий день ближе к обеду Грэй,  чисто  выбритый  и  нарядно
одетый, уже был  на  одной  из  близлежащих  баз  отдыха  и  деликатно
стучался в белую дверь с надписью "Администратор". В руках у Грэя была
картонная папка, а в ней несколько исписанных листочков бумаги.
    Прочитав листочки, администратор лишь на секунду задумался.
    - Праздник Нептуна - это, конечно, хорошо... Это нашим  отдыхающим
должно понравиться - сказал он. - Но вот только сценарий  скудноват...
Не находите?
    Сценарий   предлагаемого    празднества,    предложенный    Грэем,
действительно, был предельно прост. Он предусматривал  самого  Грэя  в
облике морского царя, на троне и с зел„ной накладной бородой,  четыр„х
"морских чертей", предназначенных для макания  отдыхающих  в  воде,  и
двух русалок, которые при желании могли бы быть обнажены по пояс.  Это
был весь оставшийся состав труппы.
    - Знаете что, - сказал администратор, - я заплачу вам в  два  раза
больше, чем вы просите, плюс бесплатная выпивка... но и  вам  прид„тся
поработать...
    Грэй старательно изобразить на лице максимальное внимание.
    - Вот вы тут пишете:  "На  причале  стоит  трон.  На  троне  сидит
Морской Царь..."
    - Ага, - кивнул Грэй.
    - А как этот трон попадает на причал?
    - Его выносят.
    - Прямо с цар„м?
    - Прямо с цар„м...
    - Хорошо... А кто выносит?
    - "Морские черти".
    - Хорошо... А откуда они его приносят?
    Грэй замешкался с ответом.
    - А прямо с берега! - придумал наконец он.
    - А на берегу уже полно народу, целый пляж отдыхающих...
    Грэй не знал, что ответить.
    - Не  додумали  вы   тут,   молодой   человек...   -   добил   его
администратор. - Это вам не театр, где есть сцена и занавес...  А  вот
что я вам подскажу - раз уж вы решили использовать море как кулису, то
из него и должен появляться царь!.. А?
    - Прямо из моря? - недоум„нно переспросил Грэй.
    Администратор довольно кивнул, искренне радуясь своей придумке.
    Грэй его радости разделять не спешил. Моря и вообще любой  большой
воды он недолюбливал. Как многие жители крупных городов, он не  только
практически совсем не умел плавать, но даже не очень-то  понимал,  что
собственно находят в этом странном занятии другие. На любом корабле  -
включая  какой-нибудь  "речной  трамвайчик"  -  его  довольно   быстро
укачивало.
    - Как это, из моря?
    - А так! -  торжественно  заявил  администратор.  -  Морской  Царь
приплыв„т на корабле!
    - На корабле? - переспросил Грэй.
    - Да. Сейчас я вас препоручу завхозу, он покажет вам старую яхту и
выдаст вс„ необходимое для е„ починки.  Вам  же  останется  только  е„
подлатать и покрасить... В море на ней выходит уже, наверное,  нельзя,
но красиво выплыть из-за ближайшего камня и  торжественно  подплыть  к
причалу ещ„ очень даже может получиться... А  там  уже  пусть  "черти"
выносят трон вместе с цар„м...  и  праздник  начинается!  Ну  как,  по
рукам?
    Грэй чуть-чуть подумал, мысленно плюнул и ответил:
    - По рукам?
    Симпатичный старенький завхоз выдал Грэю паклю, клей и две банки с
красками: белой и голубой. Он же проведя  мимо  каких-то  складских  и
кухонных помещений, вывел к небольшому загончику из проволочной сетки.
Внутри него, словно ленивый зверь в вольере, на боку лежала яхта.
    - Вот она, можете  приступать,  -  сказал  завхоз  отмыкая  ржавый
навесной замок таким же ржавым ключом и распахивая калитку. - Если что
ещ„ понадобиться, подходите сразу ко мне...
    Особых повреждений в яхте не оказалось, и Грэй  вместе  со  своими
"морскими чертями" всего  за  пару  дней  е„  прив„л  в  относительный
порядок: щели были законопачены и  залиты  клеем,  а  корпус  выкрашен
аккуратными белыми и голубыми разводами. Осталось дать яхте имя.  Грэй
немного подумал, посмотрел в небо, плюнул на траву... Из репродукторов
на всю базу отдыха неслось: "Сара Барабу, Сара Барабу... У не„  корова
Му и марабу..." Грэй макнул кисть в краску и аккуратно вывел на  белом
фоне: "Секрет".
    - Э, а парус на ней будет? - спросил один из "чертей".
    Грэй снова всерь„з задумался. О парусе  как-то  никто  заранее  не
подумал, а, между тем, совсем без паруса было нельзя. Ну что за  судно
без паруса! Грэй пош„л к завхозу.
    - Парус?  -  переспросил  завхоз.  -  А  зачем  вам   парус?   Вам
проплыть-то метров тридцать - можно шестом отталкиваться... Вс„  равно
ведь ходить под парусом, небось, не умеете.
    Ходить под парусом Грэй действительно не умел.
    - Но совсем без паруса тоже ведь  нельзя.  Хоть  бы  тряпку  какую
повесить, чтоб болталась для бутафории... А?
    - Тряпку-то?.. Тряпку найд„м...
    Не спеша, виляя между покосившимся забором  и  высокими  лопухами,
завхоз подв„л Грея к старому сараю,  крашенному  т„мно-рыжей  краской.
Старик деловито  позвенел  связкой  ключей,  скрипнул  замком,  открыл
дверцу, шагнул в темноту...
    Грэй сделал шаг вслед за завхозом и  оказался  в  затхлой,  крепко
пропыл„нной темноте. После яркого полуденного солнца он  почти  ничего
не видел. Завхоз похоже тоже.
    - Погоди секунду, глаза привыкнут, - проговорил  он.  -  А  там  и
найд„м тебе какую-нибудь тряпку... Здесь много хлама...
    Чтобы скорее привыкнуть к темноте, Грэй плотно сжал веки. Когда он
снова открыл глаза, кое-что уже было видно. Острые  лучи,  проскользая
сквозь щели в стене, резали темноту на полосы разной ширины... В лучах
света плясали пылинки...  Грэй  поневоле  залюбовался  и,  ч„рт  знает
почему, вспомнил детство. Он вспомнил, как на даче залез на  чердак  и
сидел там несколько часов. Он ничего там не искал, не  ворошил  старых
пыльных вещей - просто сидел и чего-то ждал. Чего, собственно? Он ждал
не отдавая себе отч„та, чего жд„т. И конечно же не дождался - в  конце
концов  его  нашли,  умыли  и  посадили  пить  козье  молоко.   Потом,
повзрослев он понял, что ждал, когда же прид„т сказка. Да-да, сказка -
он  ждал,  что  вот-вот  покажется  какой-нибудь  Буратино  со   своим
ключиком, или Красная Шапочка с  улыбкой  до  ушей  и  песенкой  "Если
долго-долго...", или весь экипаж  звездол„та  "Астра",  вернувшийся  с
Кассиопеи...
    - Так... Это что тут у меня?.. - пробубнил где-то справа завхоз. -
Ага... Понятно...
    В полумраке, в глубине сарая что-то рухнуло -  в  воздух  взвились
новые потоки пыли.
    - Вам помочь? - спросил Грэй.
    - На вот, подержи... - завхоз сунул ему охапку  каких-то  палок  с
фанерками на концах.
    Грэй не спеша рассмотрел фанерки. На них  были  портреты  солидных
людей. Лица смутно были знакомы, но вспоминались с трудом.
    - Члены  политбюро,  -  пояснил  завхоз.  -  Раньше  с   ними   на
демонстрации ходили... А теперь что делать? Могли  бы  выйти  отличные
лопаты для уборки снега... Жаль у нас его почти не бывает...
    Грэй подковырнул ногтем угол одного  плаката,  под  ним  показался
другой, более древний, уже совсем не знакомый...
    - А вот и тряпка тебе нашлась. Смотри сюда...
    Грэй взглянул. В полосе солнечного света  зарницей  сверкнул  край
алого ш„лка.
    - Что это? - удивился Грэй.
    - Флаги...  -  пояснил  завхоз.  -  Раньше  на   каждый   праздник
вывешивали. Должно быть четыре штуки: два цепляли на ворота,  один  на
столовую, один  на  административный  корпус...  Теперь  вот  пылятся,
теперь велят тр„хцветные вывешивать. Ну, чем не  парус?!  Только  надо
сшить их вместе...
    - Не мало?.. - с сомнением произн„с Грэй.
    - Мало? На вот тебе ещ„, да с бахромой - подошь„шь снизу...
    Завхоз протянул Грэю тяж„лое бархатное переходящее красное знамя с
ярко-желтой бахромой по краю и потрескавшейся лысиной Ильича в  центре
в тон окантовке.
    - Ну, как? Достойно морского царя?
    Грэй криво улыбнулся:
    - Пойд„т!

    Праздник удался на славу.
    Под  радостные  крики  и  овации   отдыхающих   "морские   черти",
запряж„нные,  как  бурлаки  на  Волге,  выперли  яхту  "Секрет"  из-за
небольшого  мыска,  за  которым  она  пряталась,  и  пришвартовали   к
деревянным мосткам. Грэй в зел„ной бороде торжественно и грозно  сидел
на палубе, на троне морского царя, и сол„ный ветер трепал  алый  парус
за его спиной.
    Потом были загадки и соревнования, пляски и перетягивания  каната,
один конкурс сменялся другим...  Отдыхающие  смеялись,  "русалки"  под
общий хохот вытаскивали с берега на  мостки  одну  жертву  за  другой,
"черти" не долго думая спихивали их в воду...
    Администратор не поскупился - водка лилась рекой. Целый ящик стоял
под самым троном, и Грею стоило лишь опустить руку, и она ложилась  на
ровный ряд гладких горлышек, так гревших его душу.  Грэй  не  замедлил
воспользоваться этим, как только  праздник  перевалил  за  середину  и
внимание к "морскому царю" со  стороны  публики  пошло  на  убыль.  Он
сначала робко начал прикладываться к бутылке, а потом и  расхрабрился.
В общем, когда начало темнеть, Грей уже был изрядно пьян.  "Чертей"  с
"русалками" он тоже не обежал: подманивал по очереди и вливал в  горло
по глотку. Офонарелые отдыхающие приняли это тоже за какую-то  игру  и
продолжали смеяться.
    Южная ночь свалилась,  как  обычно,  резко  и  неожиданно,  и  все
отдыхающие довольно быстро покинули  пляж  и  потянулись  вглубь  базы
отдыха, к столовой, в которой должна была уже начаться дискотека. Грэй
к этому времени уже с трудом удерживал ровное положение  на  троне;  в
какой-то момент он, словно горнист,  запрокинул  голову,  чтобы  влить
себе в рот самый последний глоточек, а когда снова, оторвал взгляд  от
зв„зд и окинул им пляж, то обнаружил, что тот абсолютно пуст. Как  это
бывает часто, когда кончился праздник, об его устроителях  моментально
забыли. Идти на дискотеку Грэй не захотел: во-первых, он сомневался  в
уместности  там  своей  зел„ной  бороды,  а  избавиться  от  не„   без
посторонней помощи у него никак не получалось,  во-вторых,  он  тв„рдо
решил не расставаться с водкой, в-третьих, просто не  хотелось  никуда
идти...
    На душе было скверно, как  бывает  только  пьяному.  В  довершении
всего двое "чертей", вовремя воспользовавшись тем, что Грэй на  троне,
у всех на виду, смылись куда-то в темноту вместе с обеими "русалками".
Грэй знал, что здесь на юге это называется "Король пляжа" - где  хочу,
там и... Тьфу на них... Грэй злобно открыл  зубами  очередную  бутылку
водки и выплюнул крышку в морской прибой.
    - Что будем  дальше  делать,  капитан?  -  спросил  Грэя  один  из
оставшихся "чертей".
    - Что-что... - процедил Грэй. - Пить будем!
    - Прямо тут, на мостках?
    - Прямо тут... - и  он  протянул  непонятливому  "ч„рту"  открытую
бутылку водки.
    - Круто, - сказал в ответ парень.
    Второму "ч„рту" Грэй тоже сунул бутылку,  только  нераспечатанную,
третью открыл для себя.
    - Ну, за дебют, - сказал он. - Посчитайте сколько в  вашем  городе
баз отдыха... А как все обойд„м, так двинемся вдоль по берегу...
    Грэй сполз  со  своего  трона  и  сел  прямо  на  мостки  рядом  с
"чертями", они чокались целыми бутылками и пили "из горла"  пока  были
силы, а потом, когда  силы  иссякли,  они  тут  же,  над  колышущимися
морскими волнами,  попадали  вповалку.  "Черти"  заснули,  а  Грэю  не
спалось. На душе у него было вс„ ещ„ муторно - хмель тоски не развеял.
"Ничего-ничего, так бывает, -  успокаивал  себя  Грэй,  -  главное  не
тр