говариваться, но только с  их помощью; когда мы
пробуем связаться  без них, это похоже  на разговор в металлообрабатывающем
цехе. Понимаешь, что тебе что-то говорят, но чем больше напрягаешь уши, тем
меньше  слышишь.  Сейчас,  после   очередного  нашего  перелета,  Пэту  уже
пятьдесят  четыре; общего  у нас с  ним почти  ничего. С того  времени, как
умерла Моди,  его вообще  ничего не интересует,  кроме бизнеса, а  меня это
как-то вовсе не волнует.

 Один  только Дядя  не столкнулся  с тем,  что телепартнер  становится чужим
человеком.  Селестине   сейчас  сорок  два,  они   скорее  сближаются,  чем
отдаляются. Я  продолжаю называть ее "Лапочка",  просто, чтобы послушать ее
хмыканье. Трудно себе представить,  что она вдвое старше меня, у нее должны
быть завитушки и дырка между передних зубов.

 В общем и целом Чума стоила нам тридцати двух человек. Я выздоровел. Доктор
Деверо не смог, также как Пруденс и Руп. Нам пришлось сомкнуть ряды и вести
себя так,  словно их  с нами никогда и  не было. У Мей-Лин  умер ребенок, и
какое-то время  мы думали, что лишимся и ее  самой, однако теперь она снова
стоит вахты,  делает все,  что надо, и  даже иногда смеется.  Думаю, больше
всего нам не хватает мамочки О'Тул.

 Что еще  произошло существенного? А что  вообще может произойти на корабле?
Ничего. Бета Гидра оказалась  чистой неудачей. Не только ничего и отдаленно
напоминающего планету земного типа;  во всей системе не оказалось ни одного
океана, я  имею в  виду океаны, состоящие  из воды. Пришлось  выбирать, что
взять  в  качестве  топлива,  аммиак или  метан.  Главный  механик долго  и
озабоченно обсуждал этот вопрос  с Капитаном; выбор остановился на аммиаке.
Вообще-то, теоретически, "Л. К." может жечь все, что угодно; только дай его
масс-конвертеру  что-нибудь пожевать,  и  тут же  начинает работать  старый
закон "Е равно эм це квадрат", из факела летит радиация со скоростью света,
и нейтроны  почти со скоростью  света. Только вот если  конвертеру было все
равно, что  перемалывать, вспомогательному  оборудованию не все  равно, оно
рассчитано на  жидкость, предпочтительно  воду. У нас был  выбор между тем,
садиться  ли  в аммиак,  уже  жидкий  от холода,  или  на дальнюю  планету,
покрытую  по большей  части льдом,  но льдом  с температурой,  почти равной
абсолютному нулю. Ну и инженеры, перекрестясь, посадили корабль в аммиачный
океан и  наполнили его  топливные баки. Поначалу  мы назвали планету  Ад, а
потом  напридумывали ей  имен и  похлеще. Мы  просидели там четыре  дня при
двойном земном  тяготении. Было  холодно, очень холодно,  хотя отопительная
система работала на полную мощность.

 В систему Беты Гидры  возвращаться мне не очень хочется; если у кого-нибудь
другой  обмен веществ  -  пусть пользуется  на здоровье,  добро пожаловать.
Одному  только Гарри  Гейтсу  это место  доставило удовольствие:  планеты и
здесь были выстроены согласно правилу Тициуса-Боде. Да хоть бы и по системе
дубль-ве, как футболисты на поле.

 Кроме того,  мне запомнилось,  пожалуй, только одно  событие - (и  надо же)
политические  неурядицы. Как раз  тогда, когда  мы входили в  последний пик
скорости,   разразилась   война  между   Африко-Европейской  Федерацией   и
Южно-Американскими  Соединенными  Штатами. Нас  это  вроде  и не  касалось;
большинство так и считало, если у кого и были в этом конфликте определенные
симпатии,  их благоразумно  хранили про  себя. Но  мистер Роч,  наш Главный
механик, родом  из Федерации, а  его первый помощник -  из Буэнос-Айреса. И
когда  Буэнос-Айресу   досталось,  а   в  нем,  возможно,   и  кое-кому  из
родственников мистера Регато,  тот возложил персональную ответственность за
это   на    своего   босса.   Глупость,   конечно,    но   куда   денешься?

 Потом Капитан строго-настрого приказал относить ему на просмотр все новости
с  Земли, которые мы  собираемся печатать;  одновременно он напомнил  нам о
некоторых  ограничениях, налагаемых  на связистов, в  отношении секретности
переговоров  корабля.  Думаю,  у  меня  лично хватило  бы  мозгов  показать
Капитану то сообщение прежде,  чем его напечатать, но кто ж может это точно
знать. На "Л. К." всегда была свобода печати.

 Нас спасло  только то,  что мы вошли  в пик сразу  же после  той заметки. А
когда  вышли  из  пика,  на  Земле  прошло  четырнадцать лет,  и  по  новой
расстановке  сил Аргентина уже  обнималась со  своими бывшими врагами,  а с
остальной Южной  Америкой была на  ножах. В результате мистер  Роч и Регато
мирно, как и прежде,  играли в шахматы, и можно было подумать, что Капитану
не  их пришлось  сдерживать, чтобы  они не  вцепились друг другу  в глотки.

 Все земные события кажутся  мне немного нереальными, хотя мы и получали все
время -  конечно, когда  не на пике  - оттуда новости.  Только привыкнешь к
новой ситуации,  а тут "Л. К." входит в пик, на  Земле проходят года, и все
там уже по-другому. Раньше  была Планетная Лига, а теперь это "Объединенная
Система",  и,   говорят,  новая  конституция   сделает  войну  невозможной.

 Но  для меня  это  все равно  Планетная Лига;  и  та конституция  тоже, как
считалось, делала войну невозможной.  Интересно, что они там поменяли кроме
названий?

 Добрую половину новостей я просто не понимаю. Кэтлин сообщила, что их класс
скинулся своими  равнялками, чтобы купить школе  Фарди в качестве подарка к
окончанию. И что они теперь собираются Фарди по первому разу прошвырнуть, и
ей надо  бежать, так  как она принимает  участие в руководстве.  Все это из
нашего  последнего разговора.  Ну  так пусть  мне кто-нибудь  объяснит, что
такое  эта (это?  этот?) Фарди и  почему нельзя  было оставить ее  (его?) в
покое?

 Новости научные  я тоже  не понимаю, но  здесь я хотя  бы знаю  - почему, и
знаю,  что  чаще всего  кто-нибудь  из  находящихся на  борту их  понимает.
Релятивисты до крайности возбуждены поступающей информацией. Информация эта
настолько специальна, что всю ее приходится передавать назад, а в это время
Жанет  Меерс  стоит  у  тебя над  душой  и  пытается  выхватить кассету  из
диктофона. Мистер О'Тул тоже возбужден, однако внешне это выражается только
тем, что  у него  краснеет кончик носа.  Доктор Бэбкок никогда  не вызывает
возбуждения, однако, после того,  как я скопировал монографию под названием
"Саммер относительно некоторых  аспектов теории безотносительности", он два
дня  не  появлялся  в   столовой.  После  этого  я  передал  Ф.Д.П.  другую
монографию, написанную  им самим. Она была  столь же набита неудобоваримыми
формулами, но  у меня  создалось впечатление, что доктор  Бэбкок в вежливой
форме обзывает профессора Саммера идиотом.

 Жанет Меерс пыталась что-нибудь  мне объяснить, но я не понял ничего, кроме
того,  что  концепция   одновременности  совершенно  меняет  облик  физики.

 -  До  этого  времени,  -  говорила  она, -  мы  занимались  относительными
аспектами  пространственно-временного континуума.  Но  то, что  делаете вы,
телепаты,   не    имеет   никакого    отношения   к   пространству-времени,
безотносительно к  нему. Без времени нет  пространства, без пространства не
может  быть  времени. Без  пространства-времени  не  может быть  сохранения
энергии-массы. Господи, да вообще ничего не может быть. Не удивительно, что
некоторые из стариков от всего этого просто свихнулись. Но теперь понемногу
становится понятным,  каким образом  можно вписать вас  в физику -  в новую
физику, она совершенно меняется.

 Мне и  со старой-то физикой было  не так просто; от  одной мысли о том, что
придется учить новую, начинала болеть голова.

 - А какая от этого польза?

 Жанет была просто шокирована.

 -  Физика   совсем  не  должна  иметь   какую-либо  пользу.  Физика  просто
существует.

 - Ну  не знаю. Старая физика была  полезной. Возьмем, например, этот факел,
который двигает наш корабль.

 - А, ты про  это. Так это же не физика, это же просто техника. - У нее было
такое выражение, словно я сказал нечто неприличное.

 Жанет я  никогда не понимал и  не пойму; пожалуй, хорошо,  что она сказала,
что будет для меня "как сестра". По словам Жанет, ее совершенно не волнует,
младше  я ее, или  нет, но она  никогда не  сможет смотреть снизу  вверх на
человека, неспособного  решить в уме уравнение  четвертой степени ѕ "а ведь
жена  должна  смотреть  на   своего  мужа  слегка  вверх,  не  правда  ли?"

 Теперь мы  разгоняемся с 1,5  g. Таким образом, каждый  разгон и торможение
сокращаются примерно до четырех месяцев к-времени, несмотря даже на то, что
расстояния стали  больше. Во время разгона я вешу  220 фунтов и стал носить
бандаж, но в пятидесяти  процентах дополнительного веса нет ничего плохого;
возможно, это даже хорошо для нас; тут, на корабле, слишком мало физических
нагрузок.

 Ф.Д.П.  прекратил использование  наркотиков  для облегчения  связи на  пике
скорости; это  очень порадовало  бы Доктора Деверо, ему  наркотики очень не
нравились. Теперь или твой  телепартнер приспосабливается к тебе при помощи
гипноза  и внушения,  или уж  не приспосабливается,  если не  может. Кетлин
сумела не  потерять связь со мной во время  последнего пика, однако я вижу,
что флот теряет одну  телепару за другой, особенно быстро теряют ее те, кто
не  получили дополнительных  телепартнеров.  Не знаю,  что было  бы  с моей
связью без Кэтлин. Ничего хорошего.

 А пока  что на "Нинье" и "Генри Гудзоне" осталось  всего по две команды; на
остальных  четырех кораблях,  находящихся  в контакте  с Землей,  не многим
лучше.  Мы,  пожалуй,  находимся в  самой  лучшей  форме, хотя  корабельных
новостей мы  получаем теперь мало,  так как мисс Гамма  потеряла контакт со
своими сестрами,  а, может, и их  самих. "Санта Мария" числится "погибшей",
но "Марко  Поло" пока считается просто  "утратившим контакт"; при последней
связи он как раз подходил к пику и до выхода из него остается еще несколько
земных лет.

 Сейчас  мы направляемся к  небольшой звезде  С-типа, которая при  взгляде с
Земли настолько слабо видна, что не заслужила себе не только имени, но даже
и греческой  буквы в своем  созвездии, у нее есть  только каталожный номер.
Если смотреть  с Земли, она расположена в  Фениксе, между Драконом и Китом.
Дядя дал ей имя  "Полустанок", так мы ее и называли, невозможно ведь рыться
в  паломарском каталоге каждый  раз, когда  хочешь сказать, куда  мы теперь
направляемся. Без  сомнения, если  у нее окажется планета,  хоть в половину
такая же роскошная, как  Конни, звезда эта получит достаточно солидное имя.
К слову,  несмотря на подхваченную нами  болезнь, Конни будет колонизована;
первые корабли  с поселенцами  уже в пути.  Какая бы это ни  была зараза (к
тому же не исключено,  что мы прихватили ее с собой, с Земли), она не хуже,
чем  полдюжины  других, с  которыми  люди  боролись и  победили. Во  всяком
случае,  такова   официальная  точка  зрения,   и  корабли  первопоселенцев
отправились, зная, что они, возможно, заразятся и должны будут победить эту
болезнь.

 Лично я считаю, что все способы умереть одинаково опасны. Если уж ты умер -
ты  умер, даже  если ты  умер от  "ничего серьезного".  А Чума эта,  как бы
ужасна она ни была, меня не убила.

 "Полустанок"  не  стоил  того,  чтобы  на нем  останавливаться.  Теперь  мы
направляемся  к Бете  Кита,  в шестидесяти  трех световых  годах  от Земли.

 Жаль, что Дасти потерял контакт и не может больше передавать изображения; я
хотел бы посмотреть на свою правнучатую племянницу Вики. Так-то я знаю, как
она  выглядит -  морковно-рыжие  волосы, веснушки  на носу,  зеленые глаза,
большой рот и шинки для выправления зубов. В настоящее время она щеголяет с
подбитым   глазом:  глаз   ей  подбили   в  школе;  кто-то   вызвал  Викино
неудовольствие,  назвав  ее психом  -  жаль,  что я  не  видел этой  драки.
Конечно, я  знаю, на что она  похожа, но все равно  хотелось бы посмотреть.

 Интересно, что в нашей  семье сплошные девицы. Конечно, если посчитать всех
потомков моих сестер, и брата вместе, будет примерно поровну того и другого
пола. Но  у Моди с Пэтом  было две дочки, и  ни одного сына, а  я улетел не
женившись, так что фамилия Бартлетов исчезла.

 Очень хотелось  бы иметь снимок Вики. Я знаю,  что она далеко не красавица,
но уверен, что она  хорошенькая, такая мальчишеская, из тех, которые всегда
ходят с ободранными коленками, не умея играть в приличные для девочек игры.
Вики обычно остается на связи после того, как закончена передача сообщений,
и  мы с  ней  болтаем. Возможно,  это  из вежливости,  она ведь,  очевидно,
считает  меня таким  же  старым, как  ее  прадедушка Бартлет,  хотя мать  и
говорила ей, что я не такой. Это зависит от того, где ты находишься. С моей
точки зрения  я бы сейчас только кончал  последний курс колледжа, но она-то
знает, что я - близнец Пэта.

 Если ей так уж  хочется нацепить на меня длинную седую бороду, пускай, ради
общения  с ней  я  согласен. Сегодня  она очень  торопилась, но  делала это
вежливо.

 - Дядя  Том, ты прости меня, пожалуйста,  мне надо готовиться к контрольной
по алгебре.

 - (Самое честное?)

 - Самое честное, ей-Богу. Я бы хотела остаться.

 - (Ну беги, конопатая. Передай привет своим.)

 - Пока. Позвоню тебе завтра пораньше.

 Хорошая девочка.



 ГЛАВА 14 Элизия

 Бета  Кита -  большая  звезда из  главной спектральной  последовательности,
такая большая, что может  считаться гигантом - маленький гигант, в тридцать
семь раз  ярче Солнца. Она настолько  яркая, что видна с  Земли. У нее есть
даже собственное  имя, "Денеб  Каитос", но мы  никогда так ее  не называли,
слово "Денеб"  напоминает о другом Денебе,  Альфе Лебедя, настоящем гиганте
из  совсем другой  части  неба, находящемся  на расстоянии  почти  в тысячу
шестьсот световых лет.

 Бета Кита настолько ярче  Солнца, что нужная нам планета, если такая вообще
имеется, должна быть на  расстоянии порядка шестисот миллионов миль от нее,
дальше, чем Юпитер от Солнца.

 Мы нашли планету в этом районе, в пятистах восьмидесяти миллионах миль, что
довольно близко.  И совсем удачно то,  что это - самая  маленькая планета в
системе,  изобилующей  переростками; следующая  по  порядку  от центра  уже
больше Юпитера.

 Программу   рутинного  внешнего   обследования  Элизии  составлял   я,  под
рассеянным  руководством  Гарри  Гейтса.   Гарри  изо  всех  сил  старается
закончить свой  главный труд, прежде чем придется  отложить его в сторону и
возглавить  прямое исследование  планеты. Он  хочет передать эту  работу на
Землю, чтобы  имя его навсегда  сохранилось в ряду великих  ученых - Гарри,
конечно, не  говорил такого, он достаточно  скромен, он просто считает, что
разработал космогонию планетных  систем, приводящую к правилу Тициуса-Боде.
По его  словам, если все это верно, у  любой звезды из главной спектральной
последовательности должны быть планеты.

 Может, и так, не знаю. Только я не понимаю, какой толк от звезды, у которой
нет  планет, и  не  верю, что  вся эта  безумно сложная  вселенная возникла
случайно. Планеты существуют для того, чтобы их использовали. Быть Пятницей
при Гарри совсем не трудно. Вся моя работа заключалась в том, что я вытащил
микрофильмы  отчетов   о  предварительном  исследовании   Конни  и  написал
аналогичную  программу для Элизии;  учтя только  то, что у  нас поубавилось
персонала. Помогали все с  большой охотой, мы ведь (насколько нам известно)
единственный  корабль,  дважды  вытащивший  счастливый  номер,  и  один  из
четырех, вообще его вытащивших.

 А теперь  мы сели  на воду и  ждем, пока медицина разрешит  выход наружу: у
меня уже  не такая  запарка. Сегодня вечером  попытался связаться с  Вики и
просто поболтать. Только там, дома, был тоже вечер, и у Вики было свидание,
так что она вежливо отказалась.

 За  последний  наш  пик  Вики  повзрослела,  теперь  она  уже  интересуется
мальчиками   и  не   имеет   так  много   времени  для   старенького  дяди.

 - (Это  что, Джордж?) - спросил я, когда она захотела  узнать, по делу ли я
связываюсь.

 -  Если уж  Вам хочется  знать, это  действительно Джордж! -  выпалила она.

 - (Не заводись так, конопатая), - ответил я, - (я же просто спросил.)

 - А я просто ответила.

 -  (Конечно,  конечно. Приятно  провести  время и  не задерживайся  слишком
поздно.)

 - Ты точь-в-точь, как отец.

 Так  оно, наверное,  и  было. Дело  в том,  что  мне тот  Джордж  совсем не
нравится, хотя я его  никогда не видел, никогда не увижу и вообще не знаю о
нем почти ничего. Вики кое-что рассказывала о Джордже, только понимал бы я,
что  значат все  ее сленговые  словечки, ну  совсем, как  иностранный язык!

 Не ручаюсь за точность,  но для себя я перевел ее рассказы так: он нравится
ей,  хотя и  с  некоторыми оговорками,  и она  надеется,  что он  дойдет до
кондиции,  или "будет  тип-топ",  когда она  толком приложит  к  нему руки.
Сильно подозреваю,  что это прыщавый невежественный  малолетний зануда, тот
тип, к  которому принадлежал и я  сам, и который мне  никогда не нравился -
что-то  вроде  теперешнего  Дасти  Родса, только  без  потрясающего  мозга,
которым обладает Дасти.

 Тут может  создаться впечатление, что я  ревную девочку, которую никогда не
видел, к  мальчику, которого никогда и  не увижу, но это  же просто смешно.
Моя заинтересованность в ней чисто отеческая, или старше - братская, хотя я
ей  практически и  не родственник  вообще; мои  родители были двоими  из ее
шестнадцати  пра-пра-дедушек  и бабушек  -  родство  столь отдаленное,  что
большинство людей даже и не знает о существовании своих родственников такой
степени родства.

 А может,  в диких теориях Вана  и вправду что-то есть,  и все мы становимся
свихнутыми стариками, несмотря на свои молодые тела. Но это же ерунда. Хотя
на Земле  и прошло семьдесят лет, для меня  со времени старта прошло только
четыре года.  Мое настоящее время отмеряется  голодом и сном. На  "Л. К." я
спал  около  тысячи четырехсот  раз  и  ел по  три  раза -  ну, может,  еще
раз-другой перехватывал что-нибудь -  на сон грядущий. А это - четыре года,
а не семьдесят.

 Нет, я  просто разочарован, что у меня  первый свободный вечер за несколько
недель,  а мне  нечем его занять,  кроме как  писать этот дневник.  К слову
сказать, насчет сна. Мне  и вправду лучше бы лечь; первая группа выходит на
поверхность  завтра, если только  врачи что-нибудь  не придумают, и  у меня
будет уйма  хлопот. Я не пойду  с этой группой, но всяких  дел в связи с их
выходом будет достаточно.

 Вот  уж   влипли,  так   влипли.  Не  знаю,   что  нам  теперь   и  делать.

 Лучше начать сначала. По  всем статьям предварительного обследования Элизия
дала  отличные  результаты  - пригодная  для  дыхания  атмосфера, климат  в
пределах  земного и,  видимо, более  мягкий жизненный цикл,  построенный на
кислороде и  углекислом газе, никаких необычных  опасностей. И, конечно же,
ни малейших признаков разумной  жизни, иначе мы не стали бы садиться. Это -
мир еще  более водяной,  чем Земля, океанами покрыто  свыше 90% поверхности
планеты.  Сначала были  даже разговоры  насчет того, чтобы  назвать планету
"Аквария", но  кто-то подумал,  что нет смысла давать  ей название, которое
может  показаться непривлекательным  для колонистов;  в то же  время здесь,
похоже,  не  меньше  земли,  пригодной  для использования,  чем  на  Земле.

 Так что  мы пристроились к одному острову размером  почти с Мадагаскар - по
местным масштабам  это почти континент -  с намерением подробно изучить его
целиком  и доложить  о  возможности организации  здесь колонии,  как только
Ф.Д.П.  сможет прислать  корабль. Мы  знали, что  Конни уже  осваивается, и
хотели,  чтобы  то  же  самое  можно  было  сделать  и  с  новой  планетой.

 Я похлопал  Перси и  попросил его оценить,  как там, на острове,  а если он
найдет там себе даму - сообщить мне об этом. Дядя Лукас установил на берегу
охрану; научная  группа отпра