лись,  остался только  "исторический
анализ",  краткий   курс  без  математики,  только   немного  статистики  и
псевдопространственного  счисления,  а школьная  химическая лаборатория,  в
которой мы  подрабатывали, на время экзаменов  была закрыта. Я уверен, отец
не знал  всего этого,  иначе он мгновенно  вмешался бы. Он  всегда готов по
малейшему поводу напялить тогу римского судьи.

 Пэт   встал,  и   я  вслед   за  ним.   Мистер  Гикинг   продолжал  сидеть.

 - Но можно и договориться, - ровным голосом произнес он.

 Пэт запросил  у него  столько же, сколько  мы зарабатывали мытьем  посуды в
лаборатории за  месяц, - и это  за один вечер работы,  а затем содрал еще и
добавку, когда  выяснилось, что нам придется  проходить тесты вместе (будто
мы  поступили  бы  как-нибудь  по-другому!).  Мистер  Гикинг  заплатил  без
малейших колебаний, наличными, вперед.



 ГЛАВА 2 Натуральный логарифм двойки



 Никогда в  жизни не видел такой уймы  близнецов, какая толпилась в ожидании
на сороковом этаже здания Транс-Лунарной компании в следующую пятницу. Я не
люблю находиться среди близнецов,  начинает казаться, что двоится в глазах.
И  не  надо  говорить  мне, что  я  непоследователен:  я  никогда не  видел
близнецов,   частью  которых   являюсь   сам,  -   я  видел   только  Пэта.

 У Пэта  были сходные ощущения; мы никогда  не дружили с другими близнецами.
Он оглянулся и присвистнул.

 - Том, ты когда-нибудь в жизни видел такую уйму запасных деталей?

 - Никогда.

 - Будь моя воля, я бы перестрелял половину.

 Он  говорил тихо,  чтобы  никого не  обидеть; мы  с  Пэтом переговаривались
шепотом, как  заключенные в тюрьмах. Посторонним  было не разобрать ничего,
хотя мы понимали друг друга без малейшего труда.

 - Тоскливо все это, правда?

 Тут он  тихо присвистнул, и я посмотрел туда,  куда смотрел он. Само собой,
это были близнецы, но тот случай, когда один - хорошо, а два - лучше; рыжие
сестрички,  помладше  нас,  но  не  совсем  уж  маленькие  -  пожалуй,  лет
шестнадцати - и хорошенькие, как персидские котята.

 На  нас  эти сестрицы  подействовали,  как  свет на  мошек. Пэт  прошептал:

 - Том, мы просто обязаны уделить им немного времени, - и направился прямо к
ним. Я - следом.  Одеты они были в нечто псевдошотландское, рядом с зеленой
тканью их шевелюры пылали,  как костры, и на наш взгляд они были прелестны,
как свежевыпавший снег. И холодом от них веяло точно так же. Пэт начал было
болтать, чтобы  завязать разговор, потом голос его  как-то затих, а потом и
вовсе смолк; они смотрели  сквозь него, не видя. Я покраснел, и одно только
спасло   нас    от   крайней   неловкости    -   залаял   громкоговоритель.

 -  Пожалуйста,  внимание! Вас  просят  пройти к  дверям, отмеченным  первой
буквой вашей фамилии.

 Ну мы и пошли к двери А-Д, а рыжие сестрицы поплыли в противоположный конец
коридора, так  нас и не  увидев. Когда мы заняли  очередь, Пэт пробормотал:

 - У меня что,  подбородок яйцом перемазан? Или они дали обет девственности?

 - Вероятно, и то и другое, - ответил я. - И вообще я предпочитаю блондинок.
- Это было правдой, так как Моди была блондинкой. Мы с Пэтом уже около года
встречались  с Моди Корик.  Вы можете  назвать это постоянством,  хотя, что
касается  меня,  эти  свидания  обычно  сводились  к  тому,  что  я  торчал
где-нибудь с подружкой Моди - Хеддой Стэйли, которая не могла придумать для
поддержания оживленной беседы ничего  остроумнее, чем вопрос, не кажется ли
мне,  что  Моди  -  самая  хорошенькая  девочка, какую  только  можно  себе
представить. В силу того,  что с одной стороны это было правдой, а с другой
- ответить на это было невозможно, наши беседы не отличались оживленностью.

 - Если  подумать, то  и я, -  согласился Пэт, не  уточняя, каких блондинок.
Моди была единственным предметом, по поводу которого мы были скрытны друг с
другом. -  Но вообще-то у меня широкие взгляды. -  Он пожал плечами и бодро
добавил: - В любом случае, это не единственный вариант.

 Это уж  точно, так как  из сотен находившихся там  близнецов примерно треть
была  достаточно  близка  к  нам  по  возрасту,  чтобы  не  находиться  вне
рассмотрения, и  из них половина, насколько  я мог оценить, не подсчитывая,
принадлежала к  тому полу, который превращает  обычное сборище в социальное
собрание. Но  в то  же время до  этих рыжих не  дотягивал никто,  так что я
начал оглядывать толпу в целом.

 Самая старая пара, которую  я увидел, двое взрослых мужчин, была не старше,
чем тридцать  с небольшим, потом я  увидел маленьких девочек-близнецов, лет
так  по двенадцати  -  за ними  следовала их  мамочка, но  большинству было
что-то около двадцати. И  только я подумал, что "Генетические исследования"
подбирали испытуемых по возрастным группам, как оказалось, что подошла наша
очередь, и клерк спрашивает:

 - Ваши фамилии, пожалуйста?

 На протяжении  следующих двух часов  мы ходили от одного  сборщика данных к
другому. У нас брали  отпечатки пальцев, анализ крови, мы подчеркивали "да"
или "нет"  в ответ  на сотни идиотских  вопросов, на которые  и ответить-то
"да"  или  "нет"  было  невозможно. Медицинское  обследование  было  крайне
подробным  и  включало в  себя  обычную  тщательно спланированную  дурацкую
процедуру,  когда полностью  раздетую жертву  заставляют стоять  босиком на
холодном полу  в помещении, температура воздуха  в котором градусов на пять
ниже,  чем надо,  одновременно дергая  страдальца по-всякому и  задавая ему
грубые интимные вопросы.

 Все это мне невыносимо надоело, и я даже не засмеялся, когда Пэт прошептал,
что нам следовало бы содрать одежду с врача, ткнуть его в брюхо и заставить
сестричку записать,  как это  ему понравилось. Утешало меня  только то, что
Пэт хорошенько высмеял их  за все эти забавы. Потом нам позволили одеться и
проводили  в комнату,  где  за письменным  столом сидела  довольно приятная
женщина.  Перед ней  на столе  стояло устройство,  при помощи  которого она
изучала   две   наложенные  друг   на   друга  личностные   характеристики.
Характеристики почти совпадали, но  я попытался тайком подсмотреть, чем они
различаются. Только  я не  знал, какая из  них - моя,  а какая -  Пэта да и
вообще я не специалист в математической психологии.

 Женщина улыбнулась нам и сказала:

 -  Садитесь,  мальчики.  Меня  зовут доктор  Арно,  -  она  взяла со  стола
характеристики и  пачку перфокарт. - Идеальные  зеркальные близнецы, вплоть
до  декстрокардии  [Декстрокардия  -  правое  положение  сердца  в  грудной
клетке]. Случай интересный.

 Пэт попытался заглянуть в бумаги:

 - Доктор, а какой у нас на этот раз I. Q.?

 - Неважно.  - Она  положила бумаги на стол  и прикрыла их, а  затем взяла в
руки   пачку   карточек.   -  Вы   когда-нибудь   имели   дело  с   такими?

 Конечно же,  имели, ведь  это были классические  Райновские карты, зигзаги,
звезды  и  все  такое  прочее.  В  каждом кабинете  психологии  есть  такой
комплект,  а  высокий  результат  почти  всегда  означает  только  то,  что
какой-нибудь умник  сообразил, как надуть преподавателя.  По правде говоря,
Пэт  тоже придумал  совсем простой  способ обмана,  после чего  наш учитель
устало,  без  всякой злости  разделил  нас и  заставил проходить  испытание
только  с другими  ребятами,  после чего  наши результаты  упали  до уровня
среднестатистических. Так что я к этому времени был уже вполне убежден, что
мы с  Пэтом никакие  не экстрасенсы, и  Райновские карты воспринял  как еще
один скучный тест.

 Однако я почувствовал, как Пэт насторожился.

 -  Слушай внимательно,  -  услыхал я  его шепот,  - и  мы устроим  им цирк.

 Доктор Арно, естественно, ничего не услышала. Я был не уверен, что надо так
делать, но  в то же время знал, что если он  исхитрится сигналить мне, я не
удержусь  и   выдам  липовые  результаты.  Однако   беспокойство  мое  было
напрасным; доктор Арно куда-то  увела Пэта и вернулась без него. При помощи
микрофона она была связана с другой комнатой, где сидел Пэт, однако шептать
по этой линии не  было ни малейшего шанса; она работала только тогда, когда
ее включала  доктор Арно. Она начала эксперимент  сразу же. - Мэйбл, первая
серия через  двадцать секунд, - сказала  она в микрофон и  выключила его, а
затем повернулась  ко мне.  - Я буду  класть перед Вами карты,  а Вы будете
смотреть на них, -  сказала доктор Арно, - стараться и напрягаться не надо.
Просто смотрите на них и все.

 Ну я  и смотрел.  Продолжалось все это  с некоторыми вариациями  примерно с
час.  Иногда  от  меня  требовалось,  чтобы  я  принимал,  иногда  -  чтобы
передавал.  Что там  получалось,  я не  знал,  так как  результатов нам  не
сообщали.

 В  конце   концов  доктор  Арно  посмотрела   на  свои  записи  и  сказала:

 - Том, я хотела  бы сделать Вам небольшой укол. Он не принесет Вам вреда, а
к  тому времени,  как  Вы пойдете  домой, его  действие  окончится. Хорошо?

 - А какой это укол? - спросил я с некоторым недоверием.

 - Да  не беспокойтесь, он совершенно безвредный.  Я просто не хочу говорить
Вам,  что  это  такое,  потому  что  Вы  можете  подсознательно  изобразить
ожидаемую реакцию.

 -   Ну...  а   что   говорит  мой   брат?  Ему   вы  тоже   сделаете  укол?

 - Это не имеет значения, я вас спрашиваю.

 Я все  еще оставался в неуверенности.  Наш отец не слишком  одобрял уколы и
все  такое,  разве только  в  этом  была крайняя  необходимость; как-то  он
устроил большой скандал из-за того, что нам сделали прививки от энцефалита.

 - Вы доктор медицины? - спросил я.

 - Нет, у меня степень в области биологии. А что?

 -   Тогда   откуда  вы   знаете,   что  он   безвредный,  этот   укол?

 Она закусила губу, а потом ответила:

 - Если хотите, я пошлю за доктором медицины.

 - Да нет, я думаю, это не обязательно.

 Тут  я  вспомнил, как  отец  рассказывал  что-то такое  про вакцину  сонной
болезни, и добавил:

 - А  Фонд Далеких  Перспектив дает нам страховку  от возможных последствий?

 - Что? Конечно, я уверена, что дает. - Она взглянула на меня и добавила:

 - Том,  а как вышло,  что мальчик вашего возраста  стал таким недоверчивым?

 - А? А  почему вы спрашиваете об этом меня? Это же  вы - психолог, мадам. И
вообще,  - добавил  я,  - если  бы вы  столько же  раз садились  на кнопки,
сколько я, Вы бы тоже стали недоверчивой.

 - Ммм...  ну ладно. Я уже  столько лет занимаюсь психологией,  а все еще не
могу понять, что делается  с молодым поколением. Так вы дадите сделать себе
укол?

 -  Ну, пожалуй, дам  - раз уж  Ф. Д.  П. обеспечивает страховку.  Вы только
напишите, что именно вы мне вводите, и распишитесь.

 На ее  щеках вспыхнули красные пятна. Однако  она взяла лист бумаги, что-то
на нем написала, сложила, вложила в конверт и заклеила.

 - Положите это себе  в карман, - отрывисто сказала она. - И не заглядывайте
туда, пока эксперимент не закончится. А теперь закатайте левый рукав.

 Сделав мне  укол, она ласково сказала:  - Это будет несколько болезненно...
надеюсь. - Так оно и было.

 Затем доктор Арно выключила  в комнате все лампы, за исключением лампочки в
своем устройстве для сравнивания характеристик.

 - Вам удобно?

 - Вполне.

 -  Извините, если  я  была несколько  раздражена. Вам  надо  расслабиться и
устроиться поудобнее. - Она  подошла и сделала что-то с креслом, на котором
я  сидел.  Оно плавно  откинулось,  и  теперь я  почти  лежал  в гамаке.  -
Расслабьтесь и не сопротивляйтесь  тому, что вы чувствуете. Если вас начнет
клонить в сон, то так и должно быть. - Она села на место, и теперь мне было
видно только  ее лицо, освещенное  экраном. Я решил, что  доктор Арно очень
хорошенькая, несмотря даже на то, что при ее возрасте это не имело для меня
никакого значения.  Ей было  лет тридцать, а  то и больше.  Кроме того, она
вообще  была  приятной.  Она  несколько  минут говорила  еще  что-то  своим
ласковым   голосом,  но  что   она  там   говорила,  я  толком   не  помню.

 Наверное, я уснул, потому  что потом вдруг оказалось, что вокруг темно, как
в яме,  и Пэт где-то совсем  рядом со мной, хотя я  не заметил ни как потух
свет, ни  как открылась дверь. Я хотел уже  с ним заговорить, когда услыхал
его шепот:

 - Том, ты когда-нибудь видел такую идиотскую чушь?

 - Смахивает на то, как нас посвящали в Сенегальские Каннибалы.

 - Да тише ты, они услышат...

 - Это  ты сам громко говоришь. Да и вообще,  кому какое дело? Давай покажем
им, что  такое боевой клич Каннибалов,  чтобы у них от  страха волосы дыбом
встали.

 -  Потом, потом.  В  настоящий момент  моя подружка  Мейбл желает,  чтобы я
зачитал тебе  ряд чисел. Так что  пусть первыми позаботятся они.  Они же, в
конце концов, платят за это.

 - Ладно, давай.

 - Ноль запятая шесть девять три один.

 - Это натуральный логарифм двойки.

 -  А чего бы  ты хотел? Номер  телефона Мейбл?  Заткнись и слушай.  А потом
повторяй, три запятая один четыре один пять девять...

 Так продолжалось  какое-то время. Некоторые из  чисел были знакомыми, вроде
первых двух,  остальные могли быть случайными, может,  среди них был даже и
номер  телефона  Мейбл  -  откуда  мне  знать? Потихоньку  я  затосковал  и
подумывал  уже  било  издать  боевой  клич  самостоятельно,  когда  услышал
негромкий голос доктора Арно.

 -  Конец  теста.  Пожалуйста,  оба  полежите  спокойно  несколько  минут  и
расслабьтесь. Мейбл,  встретимся в  кабинете обработки данных.  - Я слышал,
как  она  вышла, так  что  бросил мысль  о  боевом кличе  и расслабился.  Я
несколько одурел  от повторения всех  этих цифр в полной  темноте и вообще,
как  говаривал дядя  Стив, когда  представляется возможность  отдохнуть, не
отказывайся  от  нее,  может, в  следующий  раз  она представится  нескоро.

 Потом я  услыхал, как дверь  снова открылась, и вдруг  зажмурился от яркого
света. Доктор Арно сказала:

 - На сегодня все,  Том... и большое вам спасибо. Мы хотели бы встретиться с
вами и с вашим братом завтра в то же время.

 Я еще немного поморгал и огляделся. - А где Пэт? Что он говорит?

 -  Вы встретитесь с  ним в приемной.  Он сказал,  что вы оба  можете прийти
завтра. Вы ведь можете, правда?

 - Ну, наверное, да,  если он согласен. - Мне было несколько совестно за тот
фокус,  который мы устроили,  поэтому я  добавил: - Доктор  Арно, простите,
если я вас обидел.

 Она похлопала  меня по плечу и  улыбнулась. - Ничего. Вы  правы, что ведете
себя осторожно, и вы  оказались хорошим подопытным. Посмотрели бы вы на тех
дикарей, которые иногда нам попадаются. До завтра.

 Пэт ждал меня в той самой большой комнате, где мы видели рыжих. Он пошел за
мной, и мы отправились к опускной шахте.

 - Я  поднял плату за завтрашний день, -  произнес он с самодовольным видом.

 - Поднял? Пэт, а стоит ли нам это делать? То есть я хочу сказать, что шутки
шутками, но  если они в конце  концов выяснят, что мы  просто дурачимся, то
мало  нам  не покажется.  Могут  даже  заставить нас  вернуть  то, что  уже
заплатили.

 - А  как это  они нас заставят?  Нам платили за  то, что мы  явились сюда и
прошли тест.  Именно это мы и сделали. Это уж  их дело - организовать тесты
так,  чтобы результаты  были надежными.  Если бы  я их организовывал,  я бы
сумел.

 - Пэт, ты мошенник и жулик сразу.

 Я вспомнил доктора Арно... Такая приятная женщина.

 - Пожалуй, я завтра останусь дома.

 Сказал я это в  тот момент, когда Пэт нырнул в шахту. Весь путь вниз он был
футов  на десять  ниже  меня, и  у него  было  сорок этажей  на обдумывание
ответа. Когда я приземлился рядом с ним, он ответил мне, сменив тему:

 - Они делали тебе инъекцию?

 - Да.

 -  Ты   догадался  заставить  их  дать   подписку  об  ответственности  или
постеснялся?

 - Ну, вроде того,  - я пощупал конверт, лежащий в моем кармане; я уже успел
забыть о нем. - Я заставил доктора Арно написать, что она нам вводила.

 Пэт протянул руку к конверту.

 - Мои  извинения, маэстро. С помощью моих мозгов  и твоей удачи мы сделали,
что хотели.  - Он начал вскрывать  конверт. - Спорю, это  был неопентотал -
или что-нибудь из барбитуратов.

 Я выхватил у него конверт.

 - Это мой.

 - Ну и открывай  его сам, - ответил он, - и не задерживай уличное движение.
Очень  хочется   поглядеть,  каким   это  наркотиком  они   нас  напичкали.

 Мы вышли  из здания  на пешеходный уровень,  в совете Пэта  определенно был
смысл. Прежде  чем вскрыть конверт, я, а затем и  он, прошел по переходу на
быструю западную  полосу и встал за  ветровым козырьком. Только я развернул
лист, как Пэт начал читать вслух через мое плечо:

 - Фонд  Далеких Перспектив,  и все такое  прочее - для  инъекций, введенных
субъектам 7L 435 и  6 Т. П. Бартлету и П. Г. Бартлету (идентичные близнецы)
использовалась  дистиллированная   вода  с  необходимым   уровнем  солей  и
дозировкой  -  каждая  по  одной десятой  куб.  см.  Подпись "Доктор  Арно.
Доктор-Биолог. От имени Фонда". Том, нас надули!

 Я уставился на бумагу,  пытаясь как-то соотнести то, что со мной творилось,
с  тем,  что  было  на ней  написано.  Пэт  добавил  с  надеждой в  голосе:

 - А может быть, это и есть надувательство? А на самом деле нам ввели что-то
другое, только они не хотят этого признавать?

 - Нет,  - медленно  сказал я. Я  был совершенно уверен, что  доктор Арно не
стала бы писать слово "вода", а в действительности вводить нам какой-нибудь
из наркотиков - не такой она человек.

 - Пэт, дело не в наркотиках, а в гипнозе.

 Он покачал головой.

 -  Этого не может  быть. Допустим, что  я поддаюсь  гипнозу, но ведь  ты не
поддаешься. Нечего там гипнотизировать.  И меня, дорогой ты мой, тоже никто
не  гипнотизировал.  Никаких  крутящихся  светлых точек,  никаких  движений
руками -  да моя красотка Мейбл даже в глаза-то  мне не глядела. Она просто
сделала  мне   укол,  велела  расслабиться   и  наслаждаться  происходящим.

 - Ты,  Пэт, совсем как маленький.  Крутящиеся лампочки и все  такие штуки -
это для дураков. И  какая разница, как это называть, гипнозом или рекламой.
Они сделали нам по уколу, намекнули, что мы почувствуем сонливость - вот мы
и уснули.

 - Это  я, значит,  чувствовал сонливость? И  вообще Мейбл делала  совсем не
так. Она  сказала, чтобы я не  засыпал, а уж если  засну - проснулся, когда
она меня позовет. Потом, когда они принесли тебя, она...

 - Подожди секунду. Ты хотел сказать, когда они перенесли тебя в ту комнату,
в которой был я...

 - Да нет, ничего подобного я не хотел сказать. После того, как они принесли
тебя, Мейбл  дала мне этот самый список чисел,  я продиктовал его тебе и...

 - Да  подожди ты, - сказал  я. - Пэт, ты все  путаешь. Каким образом ты мог
читать  эти числа,  находясь в  полной темноте?  Наверное, это она  их тебе
прочитала. Я хочу сказать...  - Тут я остановился, потому что у меня самого
все как-то  не сходилось.  Вообще-то она могла  диктовать их ему  из другой
комнаты. - На тебе были наушники?

 -  А какое это  имеет значение? И  вообще, там  не было полной  темноты, во
всяком случае,  после того,  как внесли тебя.  Она держала список  на таком
пюпитре, у которого была  своя собственная лампочка, света было достаточно,
чтобы видеть числа и ее руки.

 - Пэт,  перестань повторять  эту чепуху. Загипнотизированный или  нет, я не
отключался настолько, чтобы совсем не замечать, что происходит. Меня никуда
не перемещали, вероятно, они сумели перевезти тебя, совсем не потревожив. И
в   комнате,  где   мы   сидели,  было   абсолютно  темно,   ни  проблеска.

 Пэт ответил не сразу,  что было совсем на него не похоже. В конце концов он
сказал:

 - А ты уверен в этом, Том?

 - Конечно, уверен.

 Он вздохнул.

 -  Мне бы не  хотелось говорить этого,  зная, что  ты мне ответишь.  Но что
прикажешь   делать,   если  ни   одна   теория  не   сходится  с   фактами?

 - Что? Это что, викторина? Значит, надо выбросить их