ении  жвалами,
Лелаш заспешила к себе в  Пендлетон-билдинг,  чтобы  позвонить.  Сперва  в
мастерские Бредфорда ("Нет, мистера Орра сегодня нет на месте, и, увы,  он
не звонил!"), затем на квартиру (бип-бип-бип).
   Может быть, стоит побеспокоить доктора Хабера? Но он ведь такая  важная
шишка, начальник целого Храма Грез в парке наверху. А  главное  -  ему  не
следует знать о ее знакомстве с  Орром.  Паучок  запутался  в  собственных
тенетах.
   В этот вечер Орр не отвечал на звонки ни в семь, ни в девять, ни даже в
одиннадцать. Не явился он на работу и во вторник утром, не показывался там
и после полудня. В полпятого Хитер  не  выдержала,  выскочила  из  конторы
"Форман, Изербек и Ратти"  и,  догнав  попутный  трамвай,  отправилась  на
Корбетт-авеню. Отыскав нужный дом, долго давила  кнопку  звонка,  одну  из
шести чуть не дочиста изглоданных кнопок, встроенных в косяк  застекленной
парадной двери дома  -  таким  особняком  на  заре  прошлого  века  могли,
очевидно, гордиться его хозяева. С тех пор дому довелось  пережить  весьма
трудные времена, но переживал он их с аристократическим достоинством и  по
сей день еще не обратился окончательно в  руины.  И  даже  мог  похвастать
определенной  пышностью,  пусть  и  несколько  подзамаранной  безжалостным
временем.  Орр  снова  не  отзывался.  Тогда  Хитер  позвонила  "М.Аренсу,
управляющему". Дважды. Управляющий, приоткрыв дверь, сперва на контакт  не
пошел. Но если уж в чем Черная Вдова и не имела себе  равных,  так  это  в
запугивании всяких крохотных букашек. И вскоре М.Аренс,  управляющий,  уже
послушно провожал Х.Лелаш, присяжного поверенного, к  двери  Орра.  Искать
ключи не потребовалось - уходя, тот даже не запер квартиру.
   Лелаш отшатнулась было - первой же ее мыслью был труп внутри.  А  такие
сюрпризы вовсе не по ее части. К тому же - неприкосновенность жилища!
   Управляющий, не столь  отягощенный  игрой  воображения  и  доскональным
знанием статей гражданского кодекса, распахнул дверь  и  беззаботно  зашел
вовнутрь. Лелаш неохотно проследовала за ним.
   В просторных запущенных комнатах ничего такого не обнаружилось, никаких
тебе покойников. Здесь даже сама мысль о смерти представлялась  нелепой  и
неуместной. Похоже, Орр мало занимался своим хозяйством - квартира,  пусть
и не захламленная по-холостяцки, как это частенько бывает, особой чистотой
все же отнюдь не блистала. Крайне  мало  примет,  дающих  представление  о
личности хозяина. Однако Хитер сумела мысленно поместить Орра в окружающий
интерьер - эдакая неприметно живущая тихая букашка, человек-нелюдимка.  На
столике в спальне даже обнаружился стакан с веточкой белого вереска.  Воды
в стакане оставалось всего на полпальца.
   - Шерт-те  жнает,  где  этот  хмырь  сшивается!  -  сварливо  пробурчал
управляющий и с опаской зыркнул на визитершу. - Думаете,  слушилось  шего?
Нешастный случай, штоль?  -  Беззубый  старик,  облаченный  в  истрепанную
кожанку  времен  его  молодости,  кулончик-Водолей  на  заскорузлой   шее,
растерянно потряхивал нечесаной гривой и  вовсю  благоухал  марихуаной.  И
даже блеял под Дилана. Старые хиппи не сдаются, они живут вечно.
   Хитер разглядывала старика благосклонно - густой дух  травки  напоминал
ей собственное детство, запах родной матери. Наконец ответила:
   - Может, перебрался в бунгало на побережье. Дело в том, что у  Орра  не
все ладно, он проходит сейчас ДНД, госдиспансеризацию. И если не объявится
в ближайшие дни, может хлебнуть лиха под завязку. Вы  не  подскажете,  где
находится его бунгало - или телефончик, если он там есть?
   - Штоп мне лопнуть, ешли жнаю!
   - А позвонить от вас можно?
   - Жвоните, - пожал плечами управляющий.
   Хитер,  набрав  номер  приятеля  из  управления  по  охране  парков   и
насаждений, попросила отыскать адреса  всех  тридцати  четырех  бунгало  в
Национальном заповеднике Сисло, которые были разыграны  в  лотерею.  Аренс
слонялся поблизости и, когда Хитер повесила  трубку,  хитро  прищурившись,
поинтересовался:
   - Не иначе как кореша наверху, а?
   - А то! - выкатив глаза и лихо присвистнув, отбрила Черная Вдова.
   -  Надеюшь,  што  откопаешь  Жоржа.  Этот  шувак  мне  по  нутру.  Даже
фармакарту швою давал ему, жапросто. - Завершив признание, старик хохотнул
и тут же опасливо приумолк.
   Пока Лелаш не удалилась, хипповый управляющий стоял  с  мрачным  видом,
подперев сутулым плечом обшарпанный косяк парадного - своеобразный тандем,
некий симбиоз руин архитектурных и  биологических,  -  и  провожал  гостью
немигающим взглядом.
   В центре, в бюро Герца, куда долго пришлось трястись на трамвае.  Хитер
арендовала паровой "форд" и сразу - с места в карьер.  По  шоссе  99.  Она
упивалась собою - Черная Вдова вышла наконец на тропу охоты. Почему бы и в
самом деле ей не стать детективом и не  отсиживать  задницу  в  занюханной
конторе по гражданским делам?  Она  ведь  терпеть  не  может  эту  чертову
юриспруденцию. Для подобной службы, кроме усидчивости, требуется  напор  и
наглость,  каких  у  нее  и  в  помине   нет.   Увертливость,   лукавство,
застенчивость да хрупкий хитиновый покров - вот и вся ее защита  и  ее  же
оружие. Да еще  злобный  червячок,  французская  хвороба  души,  неутомимо
гложущий изнутри.
   Юркий паромобиль глотал милю за милей, и ввиду нынешнего  отсутствия  у
Портленда предместий, заполонявших прежде все окрестности западных  шоссе,
город очень скоро остался далеко позади. За моровые восьмидесятые, когда в
отдельных  поселениях  выживал  один  из  двадцати,  жизнь  в  предместьях
заглохла окончательно. Многие мили до ближайших  торговых  точек,  дефицит
горючего, а все  ранчо  в  округе,  независимо  от  социального  положения
хозяев, дышат на ладан и разят ладаном. Ни  еды  тебе,  ни  подмоги.  Стаи
одичавших псов некогда популярных в  Орегоне  крупных  пород  -  афганских
борзых, восточноевропейских овчарок, огромных датских догов,  -  отощавших
до невероятия, правят бал на полях, поросших лопухом да  бурьяном.  Пустые
глазницы окон. Кому теперь дело до замены в них  стекол?  Уцелевшие  давно
рванули обратно в город, а предместья позднее выгорели дотла,  как  Москва
после Бородина. То ли промысел Божий, то  ли  снова  дело  рук  неуловимых
поджигателей. Разбушевавшийся следом степной пожар, пожрав  акр  за  акром
поля и  луга,  лучшие  в  стране  медоносы,  добрался  вскоре  до  угодьев
Западного Кенсингтона и до имения Дубравы, безжалостно  поглотив  по  пути
знаменитый парк-аттракцион "Долина Аллейя".
   Солнце  уже  кануло  за  горизонт,  когда  Лелаш  проехала  мост  через
Туалатин, блеснувший атласом меж крутых лесистых берегов. Дорога  вильнула
к югу,  вскоре  в  левое  окно  машины  тусклым  молочным  оком  заглянула
полнеющая луна. Ее любопытствующий взгляд через плечо почему-то встревожил
Хитер. Играть с ней в гляделки, как случалось в романтической  юности,  не
тянуло. Луна больше не была  для  людей  ни  символом  Недосягаемого,  как
многие тысячелетия прежде,  ни  символом  Покорения  -  результат  успехов
времен не  столь  давних.  Она  стала  олицетворением  Утраты.  Украденная
монета, зловещее жерло фантастического  орудия,  белая  прореха  в  черном
бархате небес. На Луне теперь хозяйничали пришельцы. Первым актом агрессии
- и первым же проявлением их присутствия в Солнечной системе - стала атака
на лунную базу, злодейское удушение сорока землян под  вдребезги  разбитым
куполом. В тот же  день,  практически  одновременно  с  базой,  погибла  и
советская орбитальная  станция  -  фантастически  прекрасная  конструкция,
изящная, как громадный парашютик чертополоха,  -  парившая  над  Землей  и
служившая русским ступенью для предстоящего  рывка  к  Марсу.  Всего  лишь
десять лет прошло, как после отступления Мора рухнувшая было  цивилизация,
словно птица  Феникс,  начала  возрождаться  из  пепла  -  промышленность,
орбитальные полеты. Луна, на очереди Марс  -  и  на  тебе!  Бессмысленная,
беспрецедентная, ни на что не похожая дикость, воплощение слепой ненависти
к людям самой Вселенной.
   За дорогами здесь тоже давно уже никто не  присматривал,  как  в  былые
времена, когда  всем  на  свете  заправлял  его  величество  хайвей,  -  в
растрескавшемся асфальте зияли жуткие выбоины. Но упрямица Хитер, почти не
отрывая стрелку спидометра от красной риски - 45 миль  в  час,  -  нещадно
гнала автомобиль по просторной залитой мрачным лунным светом  долине  реки
Ямсхил. Мосты, мосты, один за другим,  пять  или  шесть,  затем  мелькнули
деревушки Данди и Гран-Рондо - в одной еще  чуть  теплится  жизнь,  вторая
давно заброшена, в руинах, мертвая, как и Карнак за  ней  следом.  Наконец
дорога запетляла среди лесистых холмов  -  "Лесной  коридор  Ван  Дазера",
гласил ветхий дорожный указатель, сохранившийся еще с тех времен, когда  в
округе вовсю хозяйничали  лесозаготовители.  Не  все  леса  в  Америке,  к
счастью, пошли на тару, щепу и на Дика Трейси из  "Санди-монинг".  Кое-что
уцелело. Указатель  поворота  направо:  "Национальный  заповедник  Сисло".
Никаких тебе чертовых  лесопилок,  никаких  пеньков  да  гнилых  сучьев  -
нетронутый девственный бор. Гигантские тсуги своими  развесистыми  кронами
окончательно укрыли землю от зловещей лунной радиации.
   Указатель, который выискивала Лелаш среди хмурого  подлеска,  в  жидких
лучах фар углядеть удалось буквально чудом. Новый поворот, с  милю  тряски
по корням и буеракам проселка и, наконец, первое бунгало, в  лунном  свете
матово отсвечивающее  дранкой.  Хитер  глянула  на  часы  -  самое  начало
девятого.
   Домики стояли вразброд, тридцать - сорок футов между соседними; заметив
первый, Лелаш легко угадала по блеску крыш  остальные,  немалая  часть  за
ручьем. Местность была вычищена от подлеска, при  строительстве  пришлось,
видимо, пожертвовать и двумя-тремя вековыми соснами. Светилось  лишь  одно
окно - понятное дело, конец марта, вторник, кто поедет? Распахнув  дверцу,
Лелаш  поразилась  звукам  ручья  -  эдакий  несмолкаемый   водный   грай,
многоголосые рулады на фоне оглушительной тишины  уснувшего  леса.  Вечный
гимн матушке природе.
   Разок-другой запнувшись в потемках,  Лелаш  добралась  до  единственной
обжитой хижины и проверила припаркованную  рядом  тачку  -  от  Герца,  на
аккумуляторах. Ничего другого она и не ожидала. Но вдруг  там  все  же  не
Орр, а кто-то другой? Ну и черт с ним, не съедят же ее,  в  конце  концов!
Хитер постучала.
   Полминуты спустя, тихо ругнувшись, забарабанила снова.
   Оглушительное журчание ручья, более ни звука.
   И  вдруг  дверь,  скрежетнув,  отворилась.   На   пороге   стоял   Орр,
всклокоченный, с пересохшими губами, сонно  мигая  запавшими  воспаленными
глазами. Своим видом больного и надломленного он перепугал Хитер.
   - Вы что, захворали? - ахнула она.
   - Нет, э-э... как бы это сказать... Да вы проходите...
   Пришлось зайти.  Наметанный  взгляд  сразу  же  обнаружил  кочергу  при
деревенской печурке - в случае чего можно оборониться.  Если,  разумеется,
Орр не завладеет орудием первым.
   Господи, ради всего святого, она ведь практически  не  уступает  ему  в
весе, да и куда свежее теперь этого заморыша. Трусиха! Чего ей бояться?
   - Нализались, что ли?
   - Нет, я не...
   - Что вы не? Что еще тут стряслось с вами такое?
   - Не могу заснуть.
   Крохотное бунгало восхитительно пахло печным  жаром  и  свежеструганной
сосной.  Всю  его  обстановку  составляли  деревенская   плита   с   двумя
конфорками,  картонная  коробка,  доверху   набитая   ольховыми   сучьями,
полушкаф-полубуфет, стол, табурет и армейская раскладушка.
   - Присядьте, - велела Хитер. - У вас ужасный вид. Вам обязательно нужно
к врачу. Выпить хотите? У меня в машине есть немного бренди. Но  лучше  бы
вам поехать со мной, мы можем отыскать  доктора  в  Линкольне,  неподалеку
отсюда.
   - Я в полном порядке. Просто глаза слипаются.
   - Вы же сказали, что не можете заснуть!
   Орр сфокусировал на гостье мутный воспаленный взгляд:
   - Не могу позволить себе. Боюсь.
   - О Господи! И как давно?
   - М-м-м... с воскресенья.
   - Вы не засыпали с воскресенья?
   - А может, с субботы, - пробормотал Орр неуверенно.
   - Что-нибудь принимали? Стимуляторы, например?
   Джордж помотал головой.
   -  Я  немного  спал  урывками,  совсем  по  чуть-чуть,  -  произнес  он
неожиданно бодрым голосом и тут же, как дряхлый старик, клюнул  носом.  Но
прежде чем Хитер успела смерить его недоверчивым взором, очнулся и  внятно
выговорил: - Вы приехали сюда специально из-за меня?
   - Ну а из-за чего же еще! Бог ты мой, ну не за  елкой  же  к  Рождеству
меня сюда занесло! Вы вчера не явились на ленч.
   -  Ох!  -  Джордж  поднял  глаза,  старательно   фиксируя   взгляд   на
собеседнице. - Весьма, весьма сожалею. По-моему, я вчера был не в себе.
   Произнося   это,   он   неожиданно,   с   поправкой   на   прическу   и
сомнамбулический взгляд, снова на мгновение стал самим собой - человеком с
врожденным чувством собственного достоинства, упрятанным,  впрочем,  столь
глубоко, что поди еще угадай!
   - Ладно-ладно! Проехали, - смешалась Хитер. - Мне-то что? Но вот вы, вы
просачковали вчера сеанс - думаете, сойдет с рук?
   Орр печально кивнул.
   - Разрешите угостить вас чашечкой кофе? - любезно осведомился он.
   Это уже не просто достоинство, подумала Хитер, нечто большее - чистота?
цельность? нетронутость? Как у небезызвестного полена благородной  породы,
что по случаю досталось папе Карло. Как у глыбы каррарского мрамора.
   Беспредельность таящихся внутри образов, ничем  не  ограниченная,  ярко
выраженная  целостность  бытия,  не  тронутого  еще  резцом  скульптора  -
доподлинная вещь в себе, черный ящик.
   Таким интуитивно увидела она Орра теперь и более всего поразилась в нем
- силе. Ей  еще  не  доводилось  встречать  личность  сильнее  -  Орр  был
неколебим, как скала, как краеугольный камень самого бытия. Вот почему  он
так приглянулся с первой же встречи, сообразила Хитер. Мощь манила ее, она
стремилась к силе, как мотылек на свет. У Хитер  был  немалый  сексуальный
опыт, сводившийся по  сути  к  постоянным  изменам,  но  ни  разу  еще  не
доводилось столкнуться с подлинно сильной личностью, даже просто опереться
- для всех мужиков, этих хлюпиков, опорой становилась как  раз  она  сама.
Тридцать лет ждала она встречи с кем-нибудь, способным подставить плечо  и
не жаждущим ответных презентов...
   Вот он, здесь, этот психованный заморыш с красными глазами -  ее  башня
Давидова, ее твердыня.
   Жизнь - несусветная карусель, думала Хитер. _Никогда_  не  знаешь,  что
ждет тебя за углом.
   Пока Орр занимался у плиты незатейливой  готовкой,  она  сняла  плащ  и
бросила его на койку. Джордж расстарался - сварганил динамит, не кофе:  97
процентов кофеина, 3 - всего остального.
   - А себе?
   - Уже из ушей течет, боюсь, сердце не выдержит.
   Сердце Хитер тоже рвалось из груди, но по иной причине.
   - Может, сходить все-таки за бренди?
   Джордж поморщился.
   - Глоточек не повредит - наоборот, поможет взбодриться. Так я сбегаю?
   Джордж с порога посветил ей крохотным  фонариком.  Голосил  ручей,  лес
вокруг стоял онемелый, в небесах корчила злобные рожи чужая луна.
   Плеснув в стакан весьма скромную порцию, Орр подозрительно  принюхался,
пригубил и заметно содрогнулся.
   - Круто, - выдохнул он, прикончив дозу залпом.
   Хитер одарила его поощрительным взглядом.
   - Всегда таскаю с собой фляжку, - сообщила она. - Ровно  пинта  [в  США
0,47 литра для жидкостей]. В машине прячу в  бардачок,  чтобы  бобиков  не
дразнить, когда придется доставать из сумки  лицензию.  Но  обычно  фляжка
всегда при мне. Удивительно, но разок-другой за год бренди приходится  как
нельзя более кстати, просто-напросто выручает.
   - Так вот почему у вас с собой  такая  сум...  сумища,  -  заметил  Орр
слегка проспиртованным голосом.
   - В яблочко! Пожалуй, я тоже плесну себе малость, прямо в  кофе.  Чтобы
разжижить немного. Уж больно он крепкий... Скажите, Джордж,  как  это  вам
удалось высидеть чуть ли не... чуть ли не семьдесят часов без сна?
   - Ну, не совсем так. Я не ложился, это верно. Но можно ведь  вздремнуть
и сидя - пусть и не по-настоящему,  без  снов.  Чтобы  увидеть  сон,  надо
обязательно лечь. Расслабить главные мышцы. Вычитал в книжке. Действует, и
неплохо, до сих пор мне вполне удавалось  дремать  без  сновидений.  Когда
совсем невмоготу - встанешь, походишь. Правда, под конец начинается  нечто
вроде галлюцинаций. У меня, к примеру,  стали  ерзать  вдоль  стен  разные
вещи.
   - Вы должны немедленно прекратить это самоистязание!
   - Да, знаю. Просто  хотелось  продержаться  подольше.  И  подальше.  От
Хабера.
   Пауза. Казалось, Джордж  снова  поплыл.  Наконец  раздался  нервический
смешок.
   - Единственный выход, что приходит в голову, - сказал Орр  печально,  -
это самоубийство. Но не  хочется  ведь.  И  пока  не  кажется  единственно
верным.
   - Разумеется, это неверно! Абсурд, полный бред!
   - Должен же я как-то прекратить это. Остановить себя.
   Хитер не могла поддерживать подобную скользкую тему. И не хотела.
   - Чудное местечко, - нашлась она. - Аромат какой! Уже лет  двадцать  не
сидела я у растопленной печки.
   - Тяга так себе, - слабо улыбнулся Джордж.
   Снова он, казалось, куда-то провалился. Но, как заметила Хитер, Джордж,
сидя на койке, не откидывался к стене,  держался  старательно  прямо,  как
оловянный солдатик на  ответственном  посту.  Наконец  он  снова  захлопал
своими пушистыми ресницами.
   - Когда вы постучались, - сказал Орр, - я решил, что сплю.  Вот  почему
сперва отвечал невпопад.
   - Джордж, вы утверждали,  что  сотворили  эту  хижину  во  сне.  Что-то
слишком скромненько для сна у вас получилось. Почему бы не заказать себе в
следующий раз настоящее пляжное  шале  на  Селишане  или  на  худой  конец
родовой замок где-нибудь на мысе Перпетуа?
   Орр, чуток поморщившись, качнул головой:
   - Все, как я хотел. - Мигнув разок-другой, добавил:  -  Что  случилось.
Что было с вами тогда. В пятницу. В кабинете Хабера. Во время сеанса.
   - Так ведь я и примчалась сюда, чтобы спросить вас об этом!
   Такая новость пробудила Орра.
   - Вы... Вы _запомнили_?
   - Вроде того. То есть поняла, что случилось _нечто_. С тех пор меня  не
покидает ощущение, будто колея жизни как бы раздвоилась. Представьте себе,
в воскресенье в своей  квартире  поцеловалась  со  стенкой.  Взгляните!  -
Отмахнув челку, Хитер продемонстрировала кровоподтек на лбу, заметный даже
под шоколадной кожей. - Стена _была_ там, где ей никак не место... Как  вы
справляетесь, как только можете жить с этим? Что стоит запутаться!
   - Справляюсь? - удивился Джордж. - Да ведь у меня  в  котелке  сплошная
каша. Полагаю, если этой моей беде и суждено было случиться, то навряд  ли
провидение предполагало терзать  меня  с  такой  частотой.  Тут  уж  явный
перебор. Я затрудняюсь решить порой, то ли действительно уже рехнулся,  то
ли просто запутался в противоречиях различных  вариантов.  Мне...  Как  бы
это... Но вы и в самом деле мне верите?
   - А что остается? Я же видела, как весь чертов  Портленд  провалился  в
тартарары! Я смотрела тогда в окно! Только не подумайте, что  мне  хочется
верить. Наоборот, пытаюсь  отмахнуться,  как  от  наваждения.  Это  просто
ужасно! А этот ваш доктор, он ведь не хотел, чтобы я  поняла  -  разве  не
так? Попытался  меня  заболтать.  Но  ваши  слова  после  пробуждения,  да
малоприятный  поцелуй   со   стенкой,   да   еще   дурацкая   прогулка   к
несуществующему более офису... Затем мне представилось  вдруг,  что  после
пятницы вы снова увидели сон, и снова все вокруг переменилось, а  я  и  не
заметила, и принялась гадать, что  именно,  и  усомнилась  -  осталось  ли
вообще вокруг хоть что-то подлинное... Жуть просто!
   - Я и говорю. Скажите, а вы знаете о войне, о войне на Ближнем Востоке?
   - Как не знать! Ведь там поги