лавы.
     В Штаб-квартире Космического командования, в третьем  отделении,  Дон
вытянулся по стойке "смирно" перед столом Коммодора и отсалютовал.
     В ответ Коммодор энергично откозырял и вновь уселся в кресло.
     - Садитесь, капитан. Рад вновь видеть вас. - Добавил любезно:  -  Где
вы были?
     Дон Мазерс плюхнулся в кресло, устало ответил:
     - В запое. В таком, что всем запоям запой.
     Коммодор рассмеялся:
     - Не возводите на себя напраслину.
     - Это был совершенный запой..
     - Ну, - вновь засмеялся Коммодор, - не думаю, что мы  можем  засадить
вас на  гауптвахту  за  самовольную  отлучку.  В  свете  вашего  недавнего
награждения.
     На это ничего нельзя было возразить.
     - Кстати, - продолжал Коммодор, - я не  имел  возможности  поздравить
вас. Это был настоящий подвиг, капитан.
     - Спасибо, сэр, - скромно ответил Дон, - полагаю, это  было  довольно
глупо с моей стороны.
     - Да, очень. На такой вот "глупости" и основаны героические деяния. -
Коммодор вопросительно взглянул на него: - Вам,  должно  быть,  невероятно
повезло. Единственно, мы можем предположить, что его детекторы были  не  в
порядке. Иначе у вас бы ничего не получилось.
     - Да, сэр, - быстро кивнул Дон, - так все и было. А мой первый снаряд
наверняка разрушил его пульт управления или что-то в этом роде.
     - Он что, не дал ни одного ответного залпа?
     - Несколько. Но к этому времени я был слишком близок к нему и слишком
быстро двигался. Собственно говоря, я не  думал,  что  они  оправились  от
моего первого удара.
     - Нет, думаю, что нет, - задумчиво ответил Коммодор, - такая  досада,
что вы совершенно сожгли его. У нас никогда не было крейденовского корабля
в настолько хорошем состоянии, чтобы наши ученые могли  его  изучить.  Это
могло бы существенно изменить ход войны, особенно  если  бы  на  борту  мы
обнаружили  знаки,  указывавшие  нам,  откуда  приходят  крейдены.   Целое
столетие мы ведем эту войну на наших границах. Было бы лучше, если  бы  мы
достигли их границ. Неизвестно, сколько мы еще сможем сдерживать их натиск
при таких обстоятельствах.
     Дон Мазерс недовольно возразил:
     - Что ж, все не так плохо, как вы говорите,  сэр.  Мы  держим  их  на
достаточном расстоянии.
     Его начальник вздохнул:
     - Это происходит благодаря тому, что мы можем  содержать  достаточное
количество патрульных судов, которые предупреждают нас, когда  их  корабли
приближаются. Знаете ли вы, сколько топлива уходит на это?
     - Ну, я знаю, что много.
     - Так много, что промышленность Земли вернулась  к  бензину  и  углю.
Каждая унция радиоактивного топлива идет на нужды Флота, но даже и в  этом
случае топливо все равно кончится - это лишь вопрос времени.
     Дон Мазерс закусил губу.
     - Я не знал, что все так плохо.
     Коммодор кисло улыбнулся:
     - Боюсь, я  охладил  ваш  пыл,  капитан.  Расскажите,  что  чувствует
обладатель самой высшей награды Системы?
     Дон восхищенно покачал головой:
     - Это чудесно, сэр! Конечно, как  любой  солдат,  я  всегда  знал  об
ордене Славы, но... Но никто никогда не надеется  получить  его.  -  Криво
усмехнувшись, он добавил: - Во всяком случае пока он  жив  и  здоров.  Но,
сэр, вы понимаете, что я не смог потратить с того момента ни юниты денег?
     В его голосе слышался благоговейный страх.
     - Сэр, понимаете ли вы, что даже нищий не возьмет у меня денег?
     Коммодор сочувственно кивнул:
     - Вы должны понять, кем вы  стали  для  людей,  капитан.  Ваш  подвиг
вдохновляет, но это не все. Вы соединяете в себе черты народного  героя  и
Неизвестного Солдата. После получения награды вы стали символом - символом
миллионов невоспетых героев и героинь, которые  умерли,  сражаясь  за  род
человеческий. На ваших плечах нелегкая ноша, капитан Мазерс: ваша слава ко
многому обязывает.
     - Да, сэр.
     Другим тоном Коммодор произнес:
     -  Это  возвращает  нас  в  настоящее,  к  вашему  будущему  заданию.
Очевидно, вы больше не будете  служить  в  Разведке.  Большое  начальство,
кажется, выступает за то, чтобы вы поднимали боевой дух и...
     Дон Мазерс откашлялся и прервал его:
     - Сэр, я решил уйти из Космической службы.
     - Уйти! - он непонимающе уставился на Мазерса. - Идет война, капитан!
     Дон вызывающе кивнул:
     - Да, сэр. И все, что вы только что сказали. Я не  могу  больше  быть
разведчиком. Я ушел бы и этим  дал  пищу  для  разговоров  старым  леди  в
клубах.
     - Вряд ли, капитан.
     - Нет, сэр, я думаю, что принес бы больше пользы вне армии. Я подаю в
отставку и начинаю разработку рудников  на  Каллисто  и  других  спутниках
Юпитера.
     Коммодор ничем не ответил. Губы у него побелели.
     Дон Мазерс настойчиво продолжал:
     - Возможно, мой престиж поможет набрать добровольцев  для  работы  на
новых шахтах. Если они увидят, как я жертвую, борюсь с трудностями...
     Коммодор спокойно прервал его:
     - Мистер Мазерс, я сомневаюсь,  что  вы  когда-нибудь  столкнетесь  с
трудностями, и не имеет значения, где вы будете жить. Как бы то  ни  было,
удачи вам. Вы ее заслуживаете.
     Выйдя из штаб-квартиры, Дон Мазерс вызвал такси и поехал в отель.  Он
поздравил себя с удачей. Все произошло легче, чем он  ожидал.  Хотя,  если
подумать, нет такой гадости, которую не могло бы выкинуть начальство.
     Он посмеялся над собой.
     Подумать только, что бы произошло, если  бы  он  пришел  к  Коммодору
месяц назад и заявил  бы,  что  собирается  уйти  из  Космической  Службы!
Совершенно верно, его бы вышвырнули. Вышвырнули  прямо  в  лапы  эскадрона
экспертов-психиатров.
     В отеле он сбросил мундир, что доставило ему огромное удовольствие, и
оделся в один из множества цивильных костюмов, которыми  был  набит  шкаф.
Ему нравилось прикидывать, сколько бы стоила эта  одежда  с  точки  зрения
младшего лейтенанта или даже капитана. Да, мой мальчик, да.
     Он  с  удовлетворением  взглянул  на  свое  отражение  в  гардеробном
зеркале, затем повернулся к  автобару  и  налил  выдержанной  метаксы.  За
последние несколько дней он потерял вкус к плебейской текиле. Он посмотрел
бутылку старого греческого бренди на  свет  и  был  приятно  удивлен  тем,
сколько стоит маленький стаканчик этой жидкости. К счастью, ему никогда не
придется узнать это. Дон выпил и, насвистывая, спустился на  своем  личном
лифте в гараж, на второй уровень цокольного этажа отеля. Он выбрал лимузин
и отправился к зданию Межпланетных Линий.
     Донал поставил машину на обочину перед главным входом, проигнорировав
все правила дорожного движения, и вошел в  здание,  тихонько  посвистывая.
Все складывалось удачно. Он улыбнулся, увидев небольшую толпу, собравшуюся
снаружи, ему аплодировали. Он улыбнулся и помахал им.
     К нему подбежала секретарша, и  Дон  сказал,  что  хотел  бы  увидеть
мистера Демминга или мистера  Ростоффа.  А  потом,  когда  она  предложила
проводить его, он заметил, что она похожа на фею, и спросил:
     - Что вы делаете сегодня вечером, мисс?
     Ее лицо побледнело.
     - О, ничего, сэр, - ответила она слабым голосом.
     Он улыбнулся ей.
     - Может быть, я заеду за тобой, если не буду слишком занят.
     Дон никогда не видел, чтобы кто-нибудь  был  так  ошеломлен.  Девушка
пробормотала:
     - Меня зовут Тони. Тони Фитцджеральд.  Вы  можете  позвонить  сюда  и
вызвать меня. В любое время.
     - Может быть, я так и сделаю, - улыбнулся Донал,  -  а  сейчас  давай
повидаем старину Демминга.
     Это ошеломило ее еще больше. Мало того, что ее пригласил на  свидание
величайший герой Системы, впервые в жизни она услышала, как  межпланетного
магната назвали "стариной Деммингом". Тони выдохнула:
     - О, вам прямо, капитан Мазерс.
     Дон возразил:
     - Боюсь, уже мистер Мазерс. У меня новые обязанности.
     Она взглянула на него:
     - Для меня, сэр, вы всегда будете капитаном Мазерсом.  -  И  некстати
добавила: - Двое моих братьев пропали на "Минерве" во время боев в  районе
Плутона в прошлом году. - Она глубоко вздохнула, что лишь  подчеркнуло  ее
фигурку. - Я шесть раз обращалась в Космическую Службу, но  они  не  берут
меня.
     Они ехали в лифте. Дон сочувственно сказал:
     - Это ужасно,  Тони.  Но  Космическая  Служба  -  это  вовсе  не  так
романтично, как ты думаешь.
     - Да, сэр, - проникновенно ответила Тони Фитцджеральд.  -  Вы  должны
знать, сэр.
     Дон был несколько раздосадован. Больше он ничего не сказал до  самого
момента, когда  они  доехали  до  верхних  этажей  гигантского  офиса.  Он
поблагодарил ее, и она передала его другому  секретарю.  К  тому  времени,
когда он подошел к двери кабинета Макса Ростоффа, Дон несколько  воспрянул
духом.
     Макс Ростофф взглянул на него из-за стола. Как всегда, его взгляд был
по-волчьи агрессивен. Он радушно произнес:
     - О, капитан, как приятно вновь увидеть  вас.  Проходите.  Марта,  вы
можете идти.
     Марта подарила межпланетному герою  еще  один  долгий  взгляд,  потом
повернулась и вышла.
     Как только дверь за нею закрылась, Макс Ростофф прорычал:
     - Где ты был, ты, пьяница?
     Если бы у Ростоффа вдруг вырос рог, как у единорога, это не  поразило
бы Дона сильнее, чем его слова.
     - Мы ждали тебя неделю, - фыркнул Ростофф. - Из одного бара в другой,
наши люди не могли тебя догнать.  Проклятье!  Ты  что,  не  понимаешь,  мы
должны улетать? У нас накопилась  дюжина  документов,  которые  ты  должен
подписать. Мы должны сделать дела побыстрее, пока кто-нибудь  не  опередил
нас.
     У Дона вырвалось:
     - Вы не можете так со мной разговаривать.
     Поворот и пристальный взгляд.  Макс  Ростофф  проговорил  негромко  и
угрожающе:
     - Не могу? Почему это я не могу?
     Дон свирепо поглядел на него.
     Макс Ростофф повторил негромко и угрожающе:
     - Давай разберемся, Мазерс. Для  всех,  кроме  Демминга  и  меня,  ты
можешь быть величайшим героем Солнечной Системы. Но ты знаешь, кто ты  для
нас?
     Дон почувствовал, что кипит он возмущения.
     - Для нас, - жестко сказал Ростофф, - ты просто  тупица,  не  имеющий
понятия о делах. - И угрожающе добавил: - И не  делай  ошибок,  Мазерс.  У
тебя будут все блага столько времени, сколько ты будешь нам нужен.
     Голос позади них произнес:
     - Позволь мне добавить к этому: точка, конец абзаца.
     Это сказал Лоуренс Демминг, вышедший из внутреннего кабинета.
     Он сказал, и даже его голос казался жирным:
     - А сейчас, когда все определилось, я  позову  юристов,  и  пока  они
будут здесь, мы будем вести себя, как три равных партнера. Мы и будем  ими
- на бумаге.
     - Подождите минутку, - пробормотал Дон, -  вам  не  кажется,  что  вы
передергиваете? Мы договорились, что поделим все на три части.
     Демминг кивнул так, что щеки у него затряслись:
     - Все правильно. И твоя часть добычи - орден Славы. Он и сомнительная
честь - все будет записано на твое имя. У тебя будет орден, а у нас  будет
все остальное.
     И громко прорычал:
     - Ты ведь не думаешь, что тебе не повезло?
     Макс Ростофф прибавил:
     - Давайте закончим с этим и пригласим законников.  У  нас  достаточно
бумаг, чтобы быть занятыми до конца недели. - Он вновь уселся  за  стол  и
поглядел на Дона. - Потом мы  втроем  улетим  на  Каллисто,  займемся  там
делами. Капелька удачи, и через  шесть  месяцев  каждая  унция  уранита  в
Системе будет у нас под контролем.
     На  космодроме  Каллисто  их  корабль  встречала  толпа.  По   земным
масштабам весьма скромная, но там была  представлена  весьма  значительная
часть маленького населения луны Юпитера.
     По пути сюда с Доном Мазерсом работал целый штаб лучших  составителей
речей и два профессиональных актера высокого  уровня.  На  космодроме  Дон
произнес короткую предварительную речь. Затем была еще одна, очень  важная
речь, ее транслировали на всю Систему из его номера  в  отеле.  Его  очень
хорошо натаскали и не давали прикладываться  к  бутылке,  он  сделал  лишь
несколько глотков перед началом.
     - У нас в руках проект  по  использованию  недавно  открытых  залежей
уранита на спутниках Юпитера.
     Он выдержал паузу и затем продолжил:
     - Это работа, которая не может быть сделана  небрежно  или  случайно.
Ядерное топливо для Системы - дело первостепенной важности.
     Коротко говоря, друзья, мы должны объединить  усилия,  чтобы  сделать
эту работу быстро и эффективно. Мои коллеги и я  организовали  корпорацию,
чтобы поправить существующее положение дел.  Мы  призываем  всех  покупать
наши акции и тем внести свой вклад в общее дело.  Я  не  хочу  говорить  о
выгоде, друзья, потому что в нынешнем критическом положении  мы  презираем
ее. Однако, как я уже сказал, я приглашаю вас стать нашими акционерами.
     Некоторые прииски сейчас находятся в руках частных лиц или  маленьких
корпораций. Необходимо, чтобы они передали их нашей единой  корпорации  по
соображениям  эффективности.  Наши  эксперты  оценят  участки  и  выплатят
хозяевам компенсацию.
     Дон Мазерс вновь сделал паузу, чтобы лучше выделить свою мысль.
     - Сейчас не время увиливать. Все мы должны  сплотиться.  Если  кто-то
поставит личный интерес над нуждами системы, власти должны будут применить
против него определенные меры.
     Нам нужны тысячи, десятки  тысяч  обученных  рабочих  для  работы  на
рудниках и заводах. Раньше  квалифицированная  работа  оплачивалась  здесь
вдвое или даже втрое выше по сравнению с Землей. Я  могу  лишь  повторить,
что сейчас не время для личного обогащения и  выгоды.  Корпорация  открыто
заявляет, что будет платить столько, сколько в среднем платят на Земле. Мы
не оскорбим наших рабочих, "заставляя" их быть патриотами из-за денег.
     И так далее, в том же духе.
     Восприняли эту речь очень хорошо. Даже с энтузиазмом.
     На третий день на совещании в офисе Дон дождался удобного  момента  и
заявил:
     - Послушайте, где-то здесь, на Каллисто,  живет  молодая  женщина  по
имени Диана Фуллер. Я хочу, чтобы она была моей секретаршей.
     Демминг оторвался от бумаг.
     - Скажи ему, - прохрюкал он Ростоффу и вновь углубился в чтение.
     Макс Ростофф поудобнее расположился в кресле.
     - Скотти, Роджер, -  приказал  он  двум  телохранителям,  -  идите  и
распорядитесь, чтобы привели этого чертового изыскателя.
     Когда они вышли, он повернулся к Дону:
     - Тебе не нужен кабинет. Тебе нужно лишь вернуться к своим  бутылкам.
Не беспокойся так сильно от того, что не можешь подписывать бумаги в любое
время, когда нам нужна твоя подпись.
     Дон Мазерс сердито вспыхнул:
     - Слушайте, не  раздражайте  меня,  вы,  оба.  Я  вам  нужен.  Очень.
Фактически, я вижу, корпорация нуждается во мне больше, чем в  вас.  -  Он
насмешливо взглянул на Демминга: - Собственно, идея была  такова,  что  вы
вкладываете деньги. Какие деньги? Пятьдесят один процент акций записан  на
мое имя, а все необходимые кредиты мы получаем за счет продажи акций. - Он
повернулся к Ростоффу. - Предполагалось, что вы  обеспечите  нас  мозгами.
Какими мозгами? Мы наняли лучших горных инженеров, лучших техников, лучших
администраторов. Вы совершенно не нужны.
     Демминг весело похрюкал в  ответ  на  эту  коротенькую  речь,  но  не
соизволил оторваться от чтения.
     Лицо  у  Ростоффа  вытянулось,  стало  злобным,  как  у   волка.   Он
усмехнулся:
     - Слушай, алкоголик, ты  -  наше  единственное  уязвимое  место.  Для
Демминга и меня на свете нет такой вещи, с которой мы должны считаться. По
этой причине ты не должен жаловаться. Ты получил все, что  хотел.  У  тебя
лучший номер в лучшем отеле на  Каллисто.  Ты  ешь  лучшую  еду  Солнечной
Системы. И, что самое главное для пьяницы,  ты  пьешь  лучшее  спиртное  и
столько, сколько пожелаешь. Более того, никто никогда ну узнает  правды  о
тебе, если только Демминг или я не побеспокоимся. Так и будешь жить жизнью
величайшего героя Системы.
     Теперь Дон Мазерс презрительно усмехнулся:
     - Что вы имеете в виду, когда говорите, что  я  -  ваше  единственное
уязвимое звено? Против меня ничего нет, мистер Ростофф, и вы  это  знаете.
Кто вам поверит,  если  вы  что-нибудь  скажете?  Я  сжег  крейсер  дотла,
невозможно найти на нем следов предыдущего боя и нельзя доказать,  что  он
был уничтожен до того, как я с ним столкнулся.
     Демминг вновь весело фыркнул.
     Макс Ростофф издевательски рассмеялся:
     - Не будь ослом, Мазерс. Когда мы натолкнулись  на  корабль,  мы  его
сфотографировали. Мы можем не только доказать, что не ты победил  его,  мы
покажем, что крейсер был в  отличном  состоянии,  пока  ты  не  сжег  его.
Воображаю,  как  хотелось   бы   нашим   техникам   увидеть   внутренности
крейденовского корабля.
     Демминг довольно засмеялся:
     - Интересно, какой приговор вынесет военный трибунал  герою,  который
оказался диверсантом?


     Он встретился с ней, после того, как пробыл на Каллисто почти  восемь
месяцев. Он не помнил, при каких обстоятельствах это  произошло.  Дон  был
очень пьян и очень удивлен, туман рассеялся, она сидела за столом напротив
него.
     Он покачал головой и оглядел комнату.  Они  были  в  каком-то  ночном
клубе. Непонятно, в каком именно.
     Дон  Мазерс  облизнул  губы,  нахмурился,   почувствовав   неприятный
привкус.
     Произнес невнятно:
     - Привет, Ди.
     Диана Фуллер ответила:
     - Привет, Дон.
     - Я, должно быть, отключился. Наверное, напился слишком сильно.
     Она рассмеялась:
     - Ты имеешь в виду, что не помнишь,  о  нем  говорил  мне  в  течение
последних двух часов?
     Он пристально посмотрел на нее:
     - И что я рассказал тебе за эти два часа?
     - Ты рассказал о своем детстве, Дон. О рыбалке и первой  винтовке.  И
как ты убил белку и чувствовал себя таким виноватым.
     - О, - вздохнул Дон и провел рукой по губам.
     Позади него стояло ведерко с шампанским, но бутылка  была  пуста.  Он
поискал глазами официанта.
     Диана мягко спросила:
     - Ты думаешь, тебе надо выпить еще, Дон?
     Он взглянул на нее. Она была такая же красивая.  Нет,  неправда.  Она
была хорошенькая, но не красивая. Просто чертовски хорошенькая девочка, но
не из тех, чьи чары неотразимы.
     - Слушай, - произнес Дон, - я не помню. Мы что, поженились?
     Она звонко рассмеялась:
     - Поженились? Да я встретила тебя два  или  три  часа  назад.  -  Она
поколебалась, потом продолжила: - Я думала,  ты  нарочно  избегаешь  меня.
Каллисто ведь очень маленькая.
     Дон Мазерс медленно ответил:
     - Ну что ж, если мы не женаты, позволь мне самому решить, хочу  ли  я
еще шампанского или нет, хорошо?
     Диана смутилась:
     - Хорошо, Дон.
     Появился метрдотель, держа в руках большую бутылку марочного вина.
     - Вам здесь нравится, сэр?
     - О'кей, - коротко ответил Дон. Когда тот отошел, Дон сразу же  налил
стакан, вдохнул запах хорошего вина.
     - Я не избегал тебя, Ди. Мы  просто  не  встречались.  Насколько  мне
помнится, в последний раз, когда мы виделись на Земле, ты, можно  сказать,
отвесила мне пощечину. По-моему, ты считала, что для тебя  я  недостаточно
храбр. - Он налил еще шампанского.
     Лицо у Дианы пылало, она тихонько произнесла:
     - Я не понимала тебя, Дон. Даже после твоего  великолепного  подвига,
признаюсь, я не понимала тебя. Я сказала себе,  что  на  твоем  месте  мог
оказаться любой пилот Разведки, что это была просто  очень  редкая  удача.
Так случилось, что им оказался ты, ты предпринял  эту  смертельно  опасную
атаку, и она завершилась  успешно.  Тысяча  других  пилотов  поступили  бы
совершенно так же, выбрав  этот  самоубийственный  шанс,  но  не  позволив
крейсеру уйти.
     - Да-а, - ответил Дон. Несмотря на то что он был пьян, он удивился ее
словам. Он произнес грубо: - Конечно, любой сделал бы именно  так.  Чистая
случайность. Но тогда почему ты изменила свое мнение обо мне?
     - Из-за того, что