енделл.
   - Мне еще самому неясно, - ответил Джеррард рассеянно. - Есть  какая-то
смутная догадка, что-то такое бродит в голове, но что? - Он  задумался.  -
Почему, собственно, не помогают обычные дезинфицирующие препараты?
   - До известной степени помогают, - ответил Кенделл.  -  Дезинфекционные
команды в настоящее время ничем другим и не пользуются. Беда  в  том,  что
все эти препараты оказывают лишь поверхностное воздействие.  А  нам  нужно
что-то более радикальное. Нужен метод, добирающийся  до  корней  проблемы.
Чтобы добиться успеха с помощью лишь дезинфицирующих препаратов,  пришлось
бы буквально залить центр Лондона лизолем или чем-то  в  этом  роде.  Нет,
надо найти специфический метод,  который  исходил  бы  из  свойств  самого
мутанта...
   - Предположим, что я прав, - продолжал Джеррард. - Предположим,  что  в
пластмассе, использованной при изготовлении  бутылок,  действительно  есть
что-то особенное. - Он повернулся к Райту: - Когда вы  впервые  задумались
над строением молекулы дегрона, каковы были ваши посылки? Каким  путем  вы
пришли к окончательному решению?
   - Главное требование, -  ответил  Райт,  -  заключалось  в  том,  чтобы
создать длинную полимерную  цепь  с  нестабильными  связями.  Использовать
светочувствительность отдельных звеньев таким образом,  чтобы  воздействие
света  размыкало  прежние  связи  и  связывало  оставшиеся  валентности  с
кислородом...
   - Извините, я что-то не совсем понимаю, - вставил Кенделл.
   Джеррард пояснил:
   - Длинные молекулярные цепи дегрона под воздействием света и  кислорода
распадаются.
   - Весьма изобретательно, - пробормотал профессор.
   - А вы могли бы нарисовать нам эту молекулу?  -  обратился  Джеррард  к
Райту.
   - Разумеется. - Райт взял фломастер и начал быстро водить им  по  листу
бумаги. - Основная цепь выглядит вот так. Здесь расположены аминокислотные
остатки, - на листе росла сеть линий, точек и символов, - здесь оксифенил,
а здесь хинонное кольцо. Вот эти связи, как видите,  нестабильны,  и  если
часть цепи разрывается, это сразу же приводит  к  образованию  чрезвычайно
активных радикалов. Достаточно буквально нескольких квантов света...
   - И что тогда? - спросил Джеррард.
   Райт не сдержал удивления:
   - Ну, неужели вы не понимаете? Тогда  молекула  распадается  на  четыре
составляющие. Вот, вот, вот и вот. - Он указал на  рисунок.  -  Затем  эти
составляющие становятся добычей обыкновенных бактерий.
   - Но почему? - упорствовал Джеррард.
   Райт начал терять терпение.
   - Послушайте, мы с вами обсуждали это добрую сотню раз...
   - Прекрасно! И все-таки, пожалуйста, объясните еще раз.  Где-то  тут  и
таится то самое, в чем я пытаюсь разобраться. Расскажите мне снова,  какие
свойства молекул делают их добычей обыкновенных бактерий.
   - Но это отнюдь не обыкновенные бактерии! - прервал его Кенделл.  -  На
всей планете нет больше ничего подобного. Это совершенно новый вид...
   - Ну хорошо,  -  согласился  Райт.  -  Получив  молекулу,  которая  под
воздействием света распадается  на  более  мелкие  части,  мы  постарались
придать этим частям возможно большее сходство с полипептидами...
   - С полипептидами? Извините, я опять не... - начал Кенделл.
   Джеррарду пришлось вмешаться снова:
   - Полипептиды - молекулы среднего размера,  которые  составляют  основу
белков.
   - Ясно! - отозвался профессор. - Вы хотели,  чтобы  остаток  пластмассы
был похож на белок.
   - Совершенно верно, - согласился  Райт.  -  Нашей  целью  было  создать
пластмассу, половинчатую  по  своей  структуре:  вначале  вполне  надежный
материал для отливки сосудов, но как только отрывной полоски не стало и на
пластмассу попал свет, она превращается в  вещество,  разлагающееся  самым
естественным образом, в нечто такое, что можно бросить в кучу удобрений...
   - Действительно, остроумная идея, - заявил Кенделл. - Но вы не  приняли
во внимание мутанта, так, что ли?
   -  А  как  мы  могли  принять  его  во  внимание?  Его  же  никогда  не
существовало! Согласно всем учебникам, этого треклятого мутанта не было  и
нет...
   - Откуда нам знать, быть может,  именно  наши  бутылки  и  помогли  ему
развиться? - заметил Джеррард.
   - Какие у вас доказательства? - воскликнул Райт.
   - Но ведь такая возможность не исключается.
   - Ради бога! - взмолился Райт. -  Не  исключается  и  возможность,  что
мутант свалился с Луны!.. - Он бросил на Джеррарда насмешливый  взгляд.  -
Давайте лучше придерживаться твердо установленных фактов.
   - Уверен, что между мутантом  и  нашей  пластмассой  существует  прямая
связь,  -  настаивал  Джеррард.  -  Я  же  говорил  вам:  вокруг   каждого
обнаруженного  огрызка  бутылки  бактерии  росли  прямо-таки  с  удвоенной
скоростью!
   - Это ровным счетом ничего не доказывает!..
   Райт уже не скрывал своей враждебности. Джеррард окинул его пристальным
взглядом.
   - Вы попросту не хотите вовлекать агентство в  эту  историю,  только  и
всего. Хотите во что бы то ни стало реабилитировать нашу бутылку, и  чтобы
нас никто ни в чем не обвинил...
   - Даже если в ваших утверждениях есть капля здравого смысла,  в  чем  я
лично очень сомневаюсь, мы все равно  никакой  ответственности  не  несем.
Корень вопроса в мутанте, отнюдь не в свойствах пластмассы!
   - Ничего подобного! Если  ответственность  за  все  это  бедствие  хоть
отчасти на нашей совести, мы обязаны признать свою вину...
   Райт неприязненно расхохотался.
   - Совершенно не понимаю вашей логики. Допустим, мы  выпускаем  горючее.
Потом мы его продаем, и кто-то на нем подрывается и  сгорает  заживо.  Что
же, по-вашему, мы в ответе  за  эту  смерть  лишь  потому,  что  выпускаем
горючее?
   - Тут огромная разница, - возразил Джеррард. - Прежде всего  мы  знали,
что выпускаем вещество, распадающееся  под  действием  бактерий,  что  тем
самым передразниваем естественный процесс. Мы знали также, что...
   - Ради бога!.. - воскликнул Райт. - Ничего мы об этом мутанте не  знали
и знать не могли. Что же, по-вашему, мы должны были сказать себе: нет,  мы
не станем пускать бутылки в обращение, потому  что  вдруг  появится  новый
штамм, а потом, быть может, возникнут мутации...  И  ведь  вся  идея  ваша
чисто умозрительна, у вас нет абсолютно никаких доказательств,  и  тем  не
менее вы требуете от нас, чтобы мы смиренно вышли на улицу и  воскликнули:
mea culра! [моя вина (лат.)]  Знаете,  мне,  кажется,  вы  просто  жаждете
признать  себя  виновным.   Вы   жертва,   ищущая   повода,   чтобы   быть
обезглавленной...
   Кенделл, встревоженный ссорой, вставил:
   - Джентльмены, по-моему, мы могли бы...
   Джеррард жестом попросил его помолчать.
   - Согласен, меня захлестывает чувство вины, ну, и что из  того?  Вы  же
пальцем не хотите пошевелить...
   - Докажите мне необходимость каких-то действий, и я буду действовать, -
опять парировал Райт.
   - Хорошо. Во-первых, мы  имеем  микроорганизм,  пожирающий  пластмассу.
Во-вторых, мы имеем пластмассу, которая под  влиянием  света  и  кислорода
разлагается на белковоподобные вещества. Оставим на время  вопрос,  откуда
взялись эти бактерии, но мы знаем, что они взаимодействуют...
   - Ничего мы не знаем. Вы гадаете, не имея никаких доказательств.
   -  Пусть  даже  так.  Но  если  они  взаимодействуют,  почему   бы   не
воспользоваться этим?
   - Не понимаю, - снова начал Кенделл.
   Джеррард выступал с каждым словом все увереннее.
   - Да, вот именно, почему бы и нет? - Он  опять  обратился  к  Райту:  -
Можно ли видоизменить молекулярную структуру дегрона?
   - Зависит от того, что именно вы хотите с ней сделать, - ответил  химик
осмотрительно.
   - Ничего сверхъестественного. Сложно ли, скажем, заместить в  ней  один
из аминокислотных остатков?
   - Легче легкого. Подвергните вещество гидролизу, и...
   - Методика неважна, - возбужденно перебил Джеррард. - Важно, быстро  ли
это произойдет.
   - Да. Я сказал бы, да, - Райт снова  начал  раздражаться.  -  Но  я  не
вижу...
   - Можно ли ввести в состав цепи дегрона азидную или цианидную группу?
   - Разумеется, можно. Я пробовал это в одном  из  ранних  экспериментов.
Ничего не вышло - пластмасса стала дьявольски ядовитой.
   - Вот именно! - воскликнул Джеррард.
   Кенделл так и подпрыгнул.
   - Понял! Изменить строение пластмассы с тем расчетом, чтобы она...
   - ...стала ядовитой, - докончил Джеррард, дрожа  от  возбуждения.  -  И
подкинуть ее бактериям, как крысиную отраву. Они поглотят ее и погибнут...
   -  Боже  праведный!  -  взорвался  Кенделл.   -   Блистательная   идея!
Положительно, она мне нравится. Хотя что выйдет дальше?..
   - Да ничего не выйдет. Пустая трата времени, - заявил Райт.
   Джеррард игнорировал его заявление.
   - Опытная установка у вас в лаборатории? Она не демонтирована?  -  Райт
опять попытался что-то возразить. - Да или нет?!
   Канадец двинулся на Райта едва ли не с кулаками. Химик поднял  глаза  -
Джеррард возвышался над ним как башня.
   - Да, она в лаборатории и в общем-то на ходу. Еще на прошлой неделе  на
ней работал Скэнлон. Он хотел...
   - Вы можете запустить ее?
   - Могу, только это, повторяю, потеря времени. Кроме того...
   - Вы запустите установку?
   Джеррард почти кричал. Райт уставился на него с откровенной неприязнью.
Потом он вдруг отвел взгляд в сторону.
   - Ладно, - произнес он безжизненно. - Я ото сделаю.


   Морозный зимний воздух над опустевшими  улицами  был  пропитан  стойким
смрадом  бацилл  Эйнсли.  Густо  падал  снег,  и  тишину   нарушали   лишь
дезинфекционные команды - солдаты в своем защитном  обмундировании  шагали
по  вымершим  улицам,  как  космонавты,  исследующие  незнакомую  планету.
Тяжелые их ботинки с хрустом давили снег.
   Вокруг зоны оцепления, у выходов и дезинфекционных станций,  сгрудились
фургоны передвижных  телепередатчиков.  Пылали  дуговые  лампы,  репортеры
приставали к ошалевшим людям,  которые  вываливались  из  зоны,  одетые  в
какие-то немыслимые халаты, в платье с чужого плеча.
   Озабоченные родственники топтались у выходов в надежде узнать что-то  о
своих близких.
   По пустынной Трафальгар-сквер юзом скользнула карета скорой  помощи  и,
мигая  синим  фонарем  на  крыше,  умчалась  вверх  по  Черинг-кросс-роуд.
Нетронутый снег вздымался из-под колес нарядными белыми облачками.
   Невысоко над крышами прошел вертолет. Кинооператор с риском  для  жизни
свесился из раскрытой двери, запечатлевая на пленку уникальные кадры.
   Мутант-59, созданный Эйнсли, в поисках пищи осваивал все новые и  новые
районы. Одни колонии погибали  на  металлических  и  каменных  плоскостях,
другие находили возможности продолжения рода  в  пластмассовых  кабелях  и
проводах под землей. Медленно и неуклонно бактерии выедали  у  города  его
сердце.


   С лицом, посеревшим от усталости, Джеррард стоял  у  доски,  исписанной
многоэтажными формулами, и  проверял  их  на  настольной  счетной  машине,
которая, жужжа, выстукивала свои ответы  по  мере  того,  как  заглатывала
перфорированную ленту с заданием. Было три  часа  утра.  Райт,  Скэнлон  и
Бьюкен  склонились  над   громоздким   аппаратом,   который   состоял   из
переплетения стеклянных трубок, опирающихся  на  ненадежные  металлические
подпорки. По трубкам и сочленениям переливались цветные струйки, и в конце
концов получалась тягучая бурая жидкость, медленно капавшая  в  коническую
колбу. Райт завернул стеклянную втулку, взял колбу, перенес ее на  стол  к
Джеррарду и изнуренно опустился на стул. Потом сказал вяло и небрежно:
   - Должно быть, это он. Полиаминостирен с ядовитыми клыками...
   Джеррард оторвался от счетной машины:
   - Вы совершенно уверены?
   - Конечно, уверен.  Впрочем,  мы  проведем  проверку  на  хроматографе.
Должно было произойти замещение нитрозаминной группы в  четвертой  боковой
цепочке радикалом циана.
   - А будет он действовать? Вы случайно не сгладили его свойства?
   - Химия у нас на высоте, не беспокойтесь, - раздраженно ответил Райт. -
А уж проводить испытания - ваша забота...
   Джеррард  устремил  на  противника  долгий  пристальный  взгляд,  затем
ответил:
   - Когда мы пришли сюда, в лабораторию, я поместил  культуры  мутанта  в
термостат. Вероятно, они уже чуть не ключом кипят. Сейчас я их достану...
   Подойдя к термостату, он вынул оттуда три больших открытых стакана.  На
дно каждого из  стаканов  была  опущена  плоская  чашечка  Петри.  Канадец
бережно перенес их  в  главную  лабораторию;  Райт  следовал  за  ним,  не
выпуская из рук коническую колбу с отравленной пластмассой. Джеррард  взял
квадратное фарфоровое блюдо, вытер его досуха, положил на стол и  налил  с
краю немного тягучей бурой жидкости из колбы. Слегка покачал  блюдо,  пока
жидкость не растеклась тонким слоем и не заняла половину его  поверхности.
Затем извлек из одного стакана чашку Петри и осторожно поднес ее к  свету,
ни на йоту не отклоняя от горизонтали.
   На свету было  ясно  видно,  что  чашка  заполнена  густой  пузырящейся
кашицей. Сняв с чашки  крышечку,  Джеррард  не  спеша  вылил  пенистое  ее
содержимое на другой  конец  блюда,  подальше  от  пластмассы,  сдобренной
цианидом вслед за тем он вновь пошевелил блюдо, чтобы  край  бактериальной
культуры лишь чуть-чуть не дошел до  края  расплеснутой  пластмассы.  Трое
остальных без особого восторга  ощутили  сырой  аммиачный  запах.  Наконец
Джеррард накрыл  блюдо  стеклом,  пустил  секундомер,  придвинул  вплотную
настольную лампу и стал ждать.
   Минуты шли за минутами. Все четверо сидели без движения и  ели  глазами
линию пузырьков, которая  очень  медленно  приближалась  к  границе  бурой
жидкости. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем они соприкоснулись.
Джеррард так и  подался  вперед,  напрягшись  всем  телом.  Но  ничего  не
случилось: мутант по-прежнему рос, пузыри продолжали  распространяться  по
пластмассе, не выказывая никаких признаков недомогания.
   Райт бросил мимолетный взгляд на канадца, и в уголках его  тонкого  рта
мелькнула тень улыбки. Скэнлон молчал, сосредоточенно поджав губы.  Бьюкен
с неизменно непроницаемым видом посасывал свою трубочку.
   Пена захватывала все новые участки, скорость ее движения словно бы даже
нарастала. Джеррард чуть слышно выругался.  Каждый  из  них  отдавал  себе
отчет в том, что под стеклом  перед  ними  решается  судьба  города,  быть
может, всего цивилизованного мира. Стекло над  блюдом  отбрасывало  на  их
лица блики света, вокруг было полутемно,  и  это  делало  их  похожими  на
средневековых алхимиков.
   И вдруг Джеррард воскликнул:
   - Замедляется! Да, да, я уверен, замедляется!..
   Остальные вслед за ним стали приглядываться еще  пристальнее.  Пузырьки
на переднем крае  наступления  бактерий  стали  мельче,  само  наступление
затормозилось. И, наконец,  к  их  восхищению,  прямо  на  их  глазах  оно
прекратилось совсем. Пузырьки лопались -  а  новых  на  том  же  месте  не
возникало.
   Мутант-59, попав на блюдо, объелся до смерти. В слепом своем  движении,
в безмозглых поисках новой пищи  он  поглощал  молекулы  полиаминостирена,
всасывал их каждой клеткой. Но результат был иным, чем прежде. Как  только
молекулы проникали во внутреннюю  структуру  клетки,  за  дело  принимался
цианид и нарушал  ее  жизненные  функции  одну  за  другой.  Биохимическое
совершенство - мутант, заботливо выведенный Эйнсли, - потерпело крах.
   - Но у нас всего десять граммов, - сказал Райт. - А  там  целый  город.
Понадобятся тонны и тонны...
   Джеррард был вне себя от радости.
   - Это понятно. Засадим "Политад" за массовое производство. У  них  есть
все необходимое оборудование. А потом разбросаем такую пластмассу по всему
району. В тоннелях, в коллекторах - точно крысиный яд...
   Он упал на стул, чувствуя, как  полное  изнеможение  овладевает  каждой
мышцей его тела. Скэнлон озабоченно посмотрел на него.
   - Надо еще провести полевые испытания. Поехать  туда,  где  только  что
произошла вспышка...
   - Ну что ж, - согласился  Джеррард,  -  согласен.  Сколько  вы  сможете
сделать такой же отравы, скажем, за шесть часов? - осведомился он у Райта.
   Тот подумал минуту-другую и ответил:
   - На этой аппаратуре примерно граммов триста.
   - Трехсот граммов ни на что серьезное не хватит, - объявил Скэнлон.
   - Ну, положим, если развести их растворителем, а потом  распылить...  -
возразил  Джеррард.  -  Растворитель  улетучится,  а  остаток  -  мутанту.
Свяжитесь с "Политадом", - отдал он распоряжение Скэнлону, - предупредите,
чтобы готовились запустить оборудование на  предельную  мощность.  -  И  к
Райту: - Нам понадобится все,  что  вы  сделаете,  до  последнего  грамма.
Пожалуй, можно сообщить в центр, что мы этого мутанта прихлопнули.  Только
стоило бы проверить, хватит ли у нас растворителя - толуола,  например,  -
чтобы суспензия лучше распылялась.
   Он  на  мгновение  замолк  и  снова  заглянул  в  блюдо,  будто   хотел
удостовериться,  что  успех  ему  не  померещился.  Пузырьки   исчезли   с
поверхности.
   - Черт возьми! А ведь и вправду получилось!..
   Бьюкен заговорил впервые за всю ночь:
   - Ну, и что прикажете по этому случаю? Дать вам Нобелевскую премию?..



18

   Воздух в подземном контрольном центре был теперь гнилым и спертым.  Три
из четырех гигантских вентиляторов, обслуживающих весь комплекс тоннелей и
бетонных спален, пришлось  отключить,  поскольку  их  заборные  устройства
располагались в  зоне  поражения  и  вполне  могли  разнести  инфекцию  во
взвешенном состоянии но всей системе. Четвертый вентилятор, в зарешеченной
башенке за пределами опасной зоны,  крутился  изо  всех  сил,  но  свежего
воздуха, который он нагнетал, хватало лишь на то, чтобы кое-как дышать, но
вовсе не на то, чтобы рассеять зловоние мутанта-59,  уже  проникшее  сюда.
Запах - аммиак с сероводородом - вызывал у всех  такие  приступы  тошноты,
что консервированная пища в столовых оставалась  почти  нетронутой.  Кроме
того, этот запах намертво пропитывал одежду и мягкую мебель.
   Наверху,  на  улицах,  зловоние  висело  в  морозном   безветрии,   как
похоронный звон.
   Слейтер расположился за одним  из  столов,  заляпанных  пролитым  кофе,
делая вид, что заинтересованно слушает человека, который  сидел  напротив.
Тот  разглагольствовал  о  системе  водоснабжения  в  районе  -  как   она
спланирована и как управляется. Слейтера это не занимало, мысли  его  были
далеко отсюда, в тоннелях метро. Внезапно он уловил по  тону  собеседника,
что тот закончил свое выступление, и понял, что вообще ничего не понял.
   Пришлось идти на риск.
   - Действительно, кто бы мог подумать! -  сказал  он,  надеясь,  что  не
попал впросак.
   К большому его облегчению, на лице собеседника не возникло  недоуменной
усмешки.
   - Да, представьте себе, - подхватил  тот,  -  и  ведь  до  сих  пор  не
составлено даже полной подземной карты района. Это, право же...
   Слейтер вздрогнул и поднял глаза - в комнату ворвался Бьюкен.
   - Доктор Бьюкен! Вот уж не ждал! Как вы сюда попали?
   - Не имеет значения. Я  должен  с  вами  поговорить.  -  Высокий  худой
шотландец был просто не в состоянии сдержать себя. -  Поздравьте  меня,  я
нашел его!..
   - Кого, что?
   - Связующее звено, общий фактор, корень зла!
   - Успокойтесь! - Слейтер показал  на  стул  рядом.  -  Садитесь.  Между
прочим, это мистер Паркин,  из  исследовательской  группы  при  управлении
водоснабжением. Мистер Паркин, позвольте представить вам  доктора  Бьюкена
из агентства Креймера... -  Мужчины  обменялись  короткими  кивками.  -  А
теперь рассказывайте, в чем дело.
   - Так вот, - сказал Бьюкен, - помните ли вы, что в компьютере,  который
управлял вашей дорожной сетью, обнаружился неисправный узел? Помните ли вы
о неисправности датчика топливного насоса и о катастрофе в Хитроу?
   - Да, конечно.
   - Экспертиза показала разрушение изоляции, не так ли?
   - Да, я прекрасно все это помню. Мы, собствен