доктора Хоенвельда, Шарлотты Тресса. - Улыбка  переросла  в
явный смех. - Хоенвельд просто взбешен. Нет  теоретической  базы,  слишком
много предположений. Вы знаете, как  он  говорит.  Он  допускает  верность
результатов, тем более, что они были продублированы, но он  отвергает  все
ее рассуждения.
     Он это может. Ян Кристиан Хоенвельд привык все делать по порядку, шаг
за шагом: от А к Б, потом к В и Г, но если кто-то внезапно прыгал сразу на
С или Т, а потом на Я - это было неправильно. К своей чести, Эрнст  Мейлин
уважал предчувствия. Он знал, как много умственной  активности  уходит  на
то, чтобы вытащить из подсознания нужную мысль.  Единственное,  о  чем  он
сожалел, это  то,  что  у  него  самого  было  не  так  уж  много  хороших
предчувствий.
     - Ну, и как же она рассуждала? - спросил он. - Или  это  было  чистой
интуицией?
     - Ну, она решила, что хокфусин может нейтрализовать  гормоны,  и  это
была отправная точка ее работы, - сказал Джименз. -  Она  пришла  к  этому
выводу, узнав, что все без  исключения  Пушистики  едят  много  сухопутных
креветок. Это их расовая особенность. Правильно?
     - Да, мы более или менее уверенно можем это утверждать. А  еще  лучше
сказать - инстинкт.
     - И все Пушистики, которых мы знаем, любят Рацион-три. Попробовав его
однажды, они едят это блюдо при каждом удобном случае. Любой человек может
отличить по вкусу один  сорт  табака  или  кофе  от  другого.  Но  реакция
Пушистиков на Рацион-три немедленная и автоматическая.  Поговорим  еще  об
этом, доктор?
     -  О  да.  Я  видел  совсем  немного  Пушистиков,  впервые  пробующих
Рацион-три. Вы определили точно: это физический отклик организма, - он  на
мгновение  задумался,  потом  добавил:  -  Выработка  этого  инстинкта   -
результат естественного отбора.
     - Да. Она считает, что определение на вкус отдельных молекул  титана,
присутствующих  в  организме  сухопутных   креветок   и   в   Рационе-три,
способствовало выживанию расы. Пушистики, не обладавшие этой способностью,
вымерли, а остальные передали эту способность своему потомству. Выслушивая
неистовые возражения Хоенвельда и разговоры  о  том,  что  она  бесполезно
тратит время, Шарлотта Тресса  продолжала  работать  и  выяснила  действие
хокфусина на гормоны. Теперь  физиологи,  которые  выдвинули  теорию,  что
циклично вырабатываемые гормоны, совпав по фазе  с  менструальным  циклом,
пропускают случайные жизнеспособные зародыши,  обнаружили,  что  колебания
выходов гормонов вообще не цикличны, а связаны с потреблением хокфусина.
     - Ну, вам подвернулся счастливый случай. Теперь, кажется, все  встает
на  свои  места.  Как  вы  сказали,  вам  потребуется  около  года,  чтобы
удостовериться  в  таком   взаимодействии   хокфусина   и   жизнеспособных
зародышей, но я склонен к авантюре, поэтому рискну поставить  на  то,  что
все так и есть.
     Джименз усмехнулся.
     - Я уже заключил пари с доктором Хоенвельдом. Можно считать, что  эти
деньги лежат на моем счете в банке.


     Беннет Рейнсфорд погрел два солнечных камня между ладонями, а  затем,
словно пару игральных костей, бросил их на стол. Он не  был  так  счастлив
даже тогда, когда Виктор Грею сообщил ему об  открытии  в  научном  центре
взаимосвязи между хокфусином и  гормонами.  Они  на  правильном  пути,  он
уверен в этом, и скоро  все  дети  Пушистиков  будут  рождаться  живыми  и
здоровыми.
     А затем, сразу после ленча, Джек Хеллоуэй принес  с  континента  Бета
эту новость.
     - Вы не сможете сохранить это в тайне, Джек. Ни одно открытие  нельзя
сохранить в тайне, потому что кто-нибудь другой немного  позже  все  равно
снова сделает его. Вспомним, как в Первом веке пытались  пресечь  открытие
прямого преобразования ядерной  энергии  в  электрический  ток.  Из  этого
ничего не вышло.
     - Но это разные вещи, - набычившись, возразил Хеллоуэй. - Это  же  не
закон науки, который можно открыть одновременно в нескольких местах.  Речь
идет об определенном месте, и если мы не будем допускать туда людей...
     - Но кто будет наблюдать за наблюдателями?
     -  То  же  самое  сказал  Герд,  -  кивнул   Джек.   -   Для   любого
слабохарактерного человека это открытие станет великим  соблазном.  А  как
только это откроется, вы знаете, что может случиться.
     - На меня начнут давить, чтобы я открыл резервацию Пушистиков.  Хьюго
Ингерманн, Джон Доу, Ричард Роу и все остальные.  Пока  не  будет  избрана
законодательная власть, я еще смогу сдерживать их, но потом...
     - Я не имел в виду политическое давление, я хотел сказать  о  большом
наплыве  солнечных  камней.  Представьте,  туда  бросятся  тысяч  двадцать
человек, и все они будут пользоваться антигравитацией и взрывать породу. А
дальше - хуже. В ближайшие шесть месяцев сюда начнут прибывать эмигранты.
     Бен об этом не подумал. Он был на других  пограничных  планетах,  где
находили богатые залежи полезных ископаемых, и он должен  был  сообразить.
Ничто в Галактике не имело столь большой цены при столь малом объеме.
     - Бен, я думал над этим, - продолжал Джек. - Мне самому  не  нравится
эта идея, но это все, что я могу предложить. Солнечные камни сосредоточены
в небольшом районе, примерно  в  пятьдесят  квадратных  миль  на  северной
стороне Перевала. Правительство объявит эту зону своего рода резервацией в
резервации и само будет вести добычу солнечных камней. Прежде  чем  тайное
станет явным, вы  объявите,  что  в  резервации  Пушистиков  правительство
обнаружило  солнечные  камни  и  собирается  разрабатывать  их  от   имени
Пушистиков. Правительство собирается разрабатывать там все рудники, и  это
должно прекратить все нападки на вас. Пушистиков выведут из зоны работ,  и
они  не  пострадают   от   подземных   взрывов.   А   деньги,   вырученные
правительством  на  этой  операции,  могут  пойти  на  защиту  Пушистиков,
игрушки, медицинскую помощь, оружие и Рацион-три.
     - Вы не прикидывали, сколько понадобится денег для начала разработок,
прежде чем мы начнем получать выручку за солнечные камни?
     - Да. Я довольно долго добывал  солнечные  камни  и  думаю,  что  это
обойдется в кругленькую сумму. Но у меня есть хорошая идея,  а  с  хорошей
идеей вы всегда можете финансировать любую операцию.
     - Все это поможет в защите прав Пушистиков, и поможет  очень  сильно.
Но предварительные расходы...
     - Ладно. Сдавайте в аренду  право  разработок  тому,  кто  сможет  их
финансировать. Правительство получит арендную плату, Пушистики - защиту, а
резервация останется нетронутой.
     - Но кто? Кто способен арендовать разработки? - он  знал  это,  когда
задавал вопрос. Непривилегированная Компания Заратуштры, только она сможет
разработать рудник. Правда, по сравнению с проектом  Большой  черной  воды
эти разработки могут показаться случайным заработком.  Но  если  сдать  им
права на все минеральные богатства в резервации, это остановит остальных.
     Однако это может поставить Компанию в положение, в котором  она  была
еще до решения Пэндервиса. Это может вернуть  ей  монополию  на  солнечные
камни. Это может... Нет, это невозможно!
     Невообразимо, черт побери! Так думать ему теперь над этим или нет?


     Виктор Грего раздавил сигарету и, расслабленно откинувшись в  кресле,
закрыл глаза. Из комнаты Пушистика доносился  приглушенный  шум  и  частые
хлопки выстрелов. Бриллиант наслаждался телеигрой. Это  было  хорошо,  так
как он не беспокоил паппи Вика, но  по  этим  фильмам  он  получал  жуткое
представление о жизни хагга. Правда, хороший хагга в конце  концов  всегда
побеждал плохого, и это было хорошо.
     Мысли Виктора перескочили на четырех конкретных плохих  хагга:  Ивана
Боулбай, Слейка Хенсена, Рауля Лакортье и Лео Вакстера.
     Трущобы Мэллори-Порта  были  заполнены  плохими  хагга,  но  это  был
Генеральный  штаб.  Боулбай  держал   в   руках   индустрию   развлечений:
телепередачи, включая и ту, которую  смотрел  в  данное  время  Бриллиант,
призовые бои,  ночные  клубы,  проституцию  и,  без  сомнения,  наркотики.
Возможно, он хотел получить  Пушистиков  для  аттракционов  в  его  ночных
клубах, а кроме того, он  может  установить  контакт  с  деловыми  людьми,
которые  хотят  усыновить  Пушистиков  и  могут  заплатить  за  них  самые
фантастические цены. Если здесь действительно существует черный рынок,  то
он играет в нем не последнюю роль.
     Слейк Хенсен - игрок в азартные игры: игра на деньги, вымогательство,
букмекерство. Линии его и Боулбая могли пересечься к их взаимной пользе  в
спортивных  пари.  Лакортье  был   вымогателем   и   шантажистом,   просто
преступником старомодного типа. Он занимался воровством  и,  раз  уж  этим
можно было заработать, незаконной скупкой драгоценностей.
     Лео Вакстер был наихудшим из всех четверых.  Лео  Вакстер  -  маклер,
представляющий заем,  и  частный  финансист&  Он  открыто  давал  заем  на
законных семи процентах. Он также давал и по более высоким расценкам  тем,
кто попал в переплет и не мог занять где-нибудь в  другом  месте,  включая
молокососов, которые разорились на азартных играх Слейка Хенсена. А  чтобы
выбить из них долг, он использовал хулиганов Рауля Лакортье.
     А  над  всеми  ними  стоял  пресловутый,  но  не  изобличенный  Хьюго
Ингерманн, типичный генералиссимус подонков Мэллори-Порта.
     Может, теперь они получат возможность доказать это. Следователи Лесли
Кумбеса установили,  что  все  четверо  являлись  подставными  владельцами
земель, которые Компания неблагоразумно продавала восемь  лет  назад.  Эта
зона к северу от Мэллори-Порта теперь была усеяна заброшенными  факториями
и  коммерческими  зданиями.  Ингерманн  контролировал  эти  земли   и   их
подставных владельцев. К тому же было установлено, что именно эта четверка
являлась Джоном Доу  и  Ричардом  Роу  и  всеми  прочими,  кого  Ингерманн
представлял в суде сразу же после решения Пэндервиса.
     Теперь из комнаты Пушистика доносились звуки  музыки.  Очевидно,  шла
мелодрама. Грего открыл глаза, достал сигарету и, прикурив, начал подробно
вспоминать все,  что  знал  о  четырех  главных  ставленниках  Ингерманна.
Вакстер - он появился на Заратуштре несколькими годами раньше  Ингерманна.
Сначала  он  был  второсортным  шантажистом,   но   затем   он   попытался
организовать Союз рабочих, а так как Компания неодобрительно  смотрела  на
Союзы, организованные посторонними людьми, он проявил мудрость и прекратил
это. Потом он организовал рыночный кооператив независимых планет, а  затем
ударился в беспардонное ростовщичество. С ним была тогда какая-то женщина,
то ли жена, то ли любовница. Может, она еще здесь. Пусть Кумбес поищет ее.
Возможно, она согласится кое-что рассказать.
     Бриллиант вышел из своей комнаты.
     - Паппи Вик! Позалуста, поговори с Бриллиантом.


     Лейтенант Фити Мортлек,  дежуривший  в  Бюро  детективов  Компании  с
восемнадцати до двадцати четырех, зевнул. Еще больше двадцати минут.  Если
Берт Эггерс придет сменить его пораньше, то и еще меньше. Он поправил кипу
бумаг и бланков, лежащих на столе, и положил на  них  пресс-папье.  Начали
прибывать люди, дежурившие с двадцати четырех до шести  часов  утра,  и  в
дежурке механические шумы печатных машинок, телетайпа и  редкие  завывания
передаваемой на шестидесятой  скорости  видео-звуковой  записи  постепенно
сменялись голосами, смехом и скрипом стульев. Когда, протолкнувшись  между
двумя  сержантами,  на  пороге  возник  Берт  Эггерс,  Фити  Мортлек  стал
раздумывать над тем, идти ли ему домой или почитать до тех пор,  пока  его
не смотрит сон, или пройтись по барам и попытаться подцепить девочку.
     - Ха, Фити! Как идет дежурство?
     - О, спокойно! Мы нашли, где Джейсер прятал ворованное. Теперь мы все
знаем об этом. А Милмен и Нагасара поймали  тех  ребят,  которые  воровали
части от машин с Десятого склада товаров. Мы арестовали их, но пока еще не
допрашивали.
     - Мы позаботимся об этом. Они работают в Компании?
     - Двое из них. Третий молодой, ему всего семнадцать лет. Им  займется
Юношеский суд. Мне кажется, они передавали ворованное Честному Гейму.
     - Как только я начинаю кого-нибудь подозревать,  он  тут  же  зовется
Честным Кем-то или Чем-то, - сказал Эггерс, садясь на освободившийся стул.
     Он снял пиджак, достал со дна выдвижного  ящика  наплечную  кобуру  с
пистолетом и, надев ее, снова облачился в пиджак. Он вытащил  зажигалку  и
кисет и, не найдя трубки, обыскал весь стол, прежде чем откопал ее в  куче
каких-то фототелеграмм.
     - Кто это? - спросил он, взглянув на фотографии.
     - Керкед и Новайс, очередная  ложная  тревога.  Пара  лесных  бродяг,
которые возвращались на континент Эпсилон.
     Эггерс скорчил кислую мину.
     - Эти проклятые Пушистики только добавляют нам работы, - сказал он. -
Да еще мои малыши требуют, чтобы я достал им одного. И жена тоже.  Знаете,
Пушистики стали символом престижа. Если у вас  нет  Пушистика,  вы  можете
смело отправляться в Трущобы.
     - У меня нет Пушистика, но я не пошел в Трущобы.
     - У вас нет детей-школьников?
     - Благодарение Богу, нет.
     - Держу  пари,  он  к  тому  же  не  имеет  никаких  неприятностей  в
финансовых делах, - сказал один из стоящих в дверях сержантов.
     Он хотел что-то возразить,  но  прежде  чем  он  успел  это  сделать,
какой-то голосок произнес:
     - Уиик!
     - Голос дьявола! - сказал кто-то.
     - Фити, у вас здесь Пушистик? - спросил Эггерс. - Где, черт побери?..
     - Он там, - показал один из мужчин, стоящих в дверях.
     Пушистик вышел из-за стула на открытое пространство. Он  дернул  полу
пиджака Эггерса и снова уикнул. На его спине был какой-то горб.
     - Что это он надел на спину? - спросил Эггерс и потянул  вниз.  -  Во
всяком случае, где ты это взял?
     На спине Пушистика  был  маленький  рюкзак  с  кожаными  ремешками  и
завязанной веревкой горловиной. Как только Эггерс выказал к нему  интерес,
Пушистик освободился от ремней и, кажется, был счастлив, что избавился  от
своей ноши. Мортлек поднял рюкзак и положил его на стол. В нем было больше
десяти фунтов веса - пожалуй, многовато  для  Пушистика.  Эггерс  развязал
веревку и запустил в рюкзак руку.
     - Да здесь какие-то камешки, - сказал  он  и  вытащил  руку.  Камешки
слабо пылали. Словно боясь обжечься, Эггерс высыпал их на стол.
     - Святой Боже! - он никогда прежде не слышал,  чтобы  кто-нибудь  мог
так пронзительно кричать. - Проклятье, это же солнечные камни!!!



                                    20

     - Но зачем? - настаивал Бриллиант. - Зачем  Большое  существо  первым
"банг, банг" и сделало его мертвым? Не хорошо. Зачем не сделало другом, не
помогло, не дало игрушки?
     - Ну, некоторые Большие существа плохие, делают неприятности.  Другие
Большие существа сражаются, чтобы не было беды.
     Но зачем бывают плохие Большие существа? Почему они  не  хотят  стать
друзьями, помогать, давать игрушки, быть хорошими?
     - Дьявол! Ну как вы сможете  ответить  на  подобные  вопросы?  Может,
именно это Эрнст Мейлин  имел  в  виду,  когда  сказал,  что  Пушистики  -
разумнейшие из людей. Возможно, они слишком разумны, чтобы  быть  плохими,
но как неразумному человеку объяснить им все это?
     - Паппи Вик не знает. Может, это знает дядя Эрнст или дядя Панко?
     Тихо зазвенел вызов личного коммуникатора. Бриллиант оглянулся: такое
случалось не часто. Сняв Бриллианта с колен и посадив его на стул,  Виктор
поднялся и, подойдя к стене, включил экран. Это был капитан Морган  Лански
из конторы шефа Стифера. Он выглядел так, словно перед ним упала  граната,
которая вот-вот должна была взорваться.
     - Мистер Грею, хранилище драгоценностей! В нем Пушистик,  он  ограбил
его!
     Грего хотел спросить Лански, не пьян ли он или, может быть,  сошел  с
ума, но подавил этот импульс. Тут было ни то, ни другое - Лански был очень
испуган.
     - Успокойтесь, Морган. Расскажите все по порядку. Во-первых,  что  вы
знаете о случившемся, а затем, что вы думаете об этом.
     - Да, сэр, - Лански овладел собой, мгновение помолчал. - Десять минут
назад, когда в конторе детективов началась пересменка, там находились  два
лейтенанта.  Пушистик  вышел  из  темной  кладовки,  которая  находится  в
конторе. На его спине был маленький рюкзак,  в  котором  находилось  около
двенадцати фунтов солнечных камней. Вы хотите взглянуть на них?
     - Потом. Давайте дальше, - но  прежде,  чем  Лански  смог  продолжать
рассказ, Грего спросил: - Вы уверены, что он вышел из кладовки?
     - Да, сэр. В дверях дежурной комнаты стояли пять или  шесть  человек,
он мог попасть только через  вентиляционный  канал.  Решетка  канала  была
открыта.
     - Разумно. Через эту  вентиляционную  систему  он  мог  попасть  и  в
хранилище драгоценностей.
     Выход на лестницу, ведущую в хранилище драгоценностей, был на том  же
уровне,  что  и  служба  детективов.  С  обеих  сторон  были   установлены
передающие  камеры,   благодаря   которым   просматривался   каждый   метр
пространства. Больше солнечным камням  взяться  было  неоткуда;  все,  что
накопилось в служебном сейфе Эванса,  только  вчера  было  переправлено  в
хранилище.
     - Десять минут; что сделано за это время?
     - Здесь  Карлос  Хартадо.  Он  остался,  как  и  большинство  других,
закончивших свою смену.  Мы  подняли  по  тревоге  всю  полицию  Компании,
блокировали все четырнадцать нижних уровней и второй блок пятнадцатого.  Я
вызвал шефа, и он скоро придет. Хартадо связался с полицией Мэллори-Порта,
они помогут людьми и транспортом,  чтобы  блокировать  здание  снаружи.  Я
послал за доктором  Мейлином  и  мистером  Эвансом  и  попросил  доставить
несколько слуховых аппаратов.
     - Ладно. Сейчас же вышлите за мной джип или кар. Я  открою  хранилище
драгоценностей. Пусть меня кто-нибудь встретит. Возьмите ошеломители.  Там
могут  оказаться  другие  Пушистики.  Вызовите   управляющею   зданием   и
инженера-вентиляционщика,  пусть  они  захватят  с  собой   план   системы
вентиляции.
     - Хорошо. Что еще, мистер Грего?
     - Пока все. Смотрите сами.
     Он отключил экран. Бриллиант, сидевший  на  стуле,  смотрел  на  него
широко открытыми глазами.
     - Паппи Вик, что случилось?
     Грего взглянул на Бриллианта.
     - Бриллиант, ты помнишь, как плохое Большое существо  перенесло  тебя
сюда вместе с другими Пушистиками? - спросил он. - Если ты  снова  увидишь
их, ты их узнаешь?
     - Хороший друг; узнаю снова.
     - О'кей. Останься. Паппи Вик скоро вернется.
     Он пошел на кухню и  взял  пару  банок  Рациона-три.  Вернувшись,  он
отыскал  слуховой  аппарат   и   упаковал   его.   Бриллиант   пользовался
пушистофоном,  поэтому  Грего  не  нуждался  в  аппарате.  Затем,  посадив
Бриллианта на плечо, он вышел. Как только он появился на террасе,  с  краю
опустился  серебристый  аэроджип   Компании   с   темно-красной   надписью
"Полиция". У Грего  мелькнула  мысль,  что  полицейский  транспорт  должен
отличаться по цвету, чтобы не путать его с обыкновенными карами  Компании.
Потом надо поговорить об этом с Гарри Стифером. Пилот открыл дверцу. Грего
взобрался в джип и  поудобнее  устроил  Бриллианта  на  коленях.  Выслушав
доклад пилота, он взял радиофон.
     - Это Грего. С кем я говорю? - спросил он.
     - Хартадо. Мы  изолировали  шестнадцать  уровней  внутри  и  снаружи.
Капитан  Лански  и  лейтенант  Эггерс  пошли  встречать  вас  к  хранилищу
драгоценностей. Пришел доктор Мейлин, пришли также мисс  Глинн  и  капитан
Кхадра из Защитных сил. Может, они узнают что-нибудь от этого Пушистика, -
он что-то озабоченно пробормотал. - Вы не знаете, какова  будет  следующая
работа, которую Пушистики подкинут полиции?
     -  Скоро  Пушистики  научатся  взламывать  сейфы.  Вы  получили  план
вентиляционной системы?
     - Он на подходе. Здесь инженер-вентиляционщик. Вы думаете,  там  есть