но
то, что мы видели, кажется, является характерной особенностью  этой  расы.
Думаю, мы можем найти что-нибудь в диетических пристрастиях Пушистиков.
     - Сухопутные креветки, - предположил кто-то. - Насколько я  знаю,  их
не ест никто, кроме Пушистиков. Это правда, Герд?
     - Да. До открытия Пушистиков мы  думали,  что  они  вообще  не  имеют
естественных врагов. Но, изучая Пушистиков, мы убедились, что они не  едят
то, что им может повредить.
     - Они не берут то, что вызывает боль в животе или похмелье. Тут  есть
прямая связь. Но Пушистики не могут осознать причину  этих  несвершившихся
родов, которые мы исследуем. Я согласна с тем, что это, вероятно,  обычная
вещь для Пушистиков.  Может,  связь  с  этим  кроется  в  пище  сухопутных
креветок?
     - Исследуйте это. Пусть этим займется Крис Хоенвельд.
     - Попросите его. Или пусть лучше это  сделает  Виктор  Грего;  он  не
выбросит Грего из лаборатории. Крис выходит из себя, услышав о Пушистиках.
Они отнимают у него уйму времени.
     - Ну, нам придется изучить еще не один утробный плод. У нас здесь сто
пятьдесят Пушистиков, и мы должны найти...
     - Изолировать всех беременных самок. Попросите  миссис  Пэндервис  не
раздавать их...
     - ...сами можем усыновить их...
     - ...микрохирургия... оплодотворит яйцеклетку...
     У Рут и Джека Хеллоуэя  даже  в  мыслях  не  было  этого,  когда  они
отправляли Пушистиков в Мэллори-Порт. Но  они  знали  -  если  не  сделать
что-то сейчас, через несколько поколений здесь вообще может не остаться ни
одного Пушистика. Если некоторые из них пострадают сейчас...
     - Ну, если бы Златовласка  не  была  убита,  признали  бы  Пушистиков
разумными или нет?


     - Титан? - воскликнул Виктор Грею. - Это интересно.
     - Это все, что вы можете сказать, мистер Грего? -  спросил  с  экрана
Данбар. - Это невероятно. Я проверил. Титан на этой планете  очень  редкий
металл, как кальций на Уллсре. Он только присутствует, вот  и  все.  Держу
пари, мы ввезли его семь лет назад больше,  чем  его  было  на  всей  этой
планете.
     Конечно, это было большим преувеличением. Он есть, и это факт, но они
не могли извлечь его, используя какой-нибудь коммерчески выгодный процесс.
Поэтому все, что на  других  планетах  делают  из  титана,  на  Заратуштре
изготовляли из легких сплавов и стали. В  пшенице,  выращенной  на  Земле,
титан мог  присутствовать  как  рассеянный  микроэлемент,  но  в  пшенице,
выращенной на Заратуштре, его не было.
     - Жаль, - сказал Грего, - кажется, мы застряли. Как вы думаете,  Крис
Хоенвельд может  синтезировать  эту  молекулу?  Мы  добавим  ее  к  другим
составным частям...
     - Он говорил, что сможет, но ему понадобится полтора  года.  Если  не
будет вашего категорического приказа, он не станет даже пробовать.
     - К тому времени у нас будет столько Рациона-три, сколько  нам  будет
надо. Ну, Пушистики, включая и моего, некоторое время обойдутся без него.
     Он отключил экран и, закурив сигарету, глянул на  глобус  Заратуштры,
сделанный Генри Стенсоном и позволяющий определять время.  Был  еще  целый
час до того, как Сандра  Глинн  вернется  из  нового  Центра  усыновления.
Бриллианта она отвела в дом Правления. И Лесли  не  сможет  выпить  с  ним
коктейль сегодня  вечером.  Он  отправится  на  континент  Эпсилон,  чтобы
поговорить с  людьми  о  том,  что  нельзя  говорить  по  видеосвязи.  Бен
Рейнсфорд разослал вызовы делегатам на выборы конституционной конвенции, а
они хотели провести своих собственных кандидатов.  Все  шло  к  тому,  что
сегодня вечером Виктору Грего придется пить коктейль  только  с  шефом  не
привилегированной Компании Заратуштры, то есть  с  самим  собой.  Неплохо,
если бы кто-нибудь из них был здесь.
     Титан,  подумал  Грего  с  отвращением.  Здесь  что-то  кроется.  Как
называется это вещество? Ах, да! нимфомонический металл.  При  нагреве  он
может сочетаться с другими веществами.  Мысль  возникла  внезапно,  словно
пришла из какого-то другого пространства. Он остановился посреди  кабинета
и прикрыл глаза.  Осознав  все,  он  бросился  к  экрану  связи  и  набрал
комбинацию Малькольма Данбара.
     Прежде чем Данбар ответил, прошло  несколько  минут.  Он  появился  в
пальто и шляпе.
     - Я уже собрался уходить, мистер Грего.
     - Я вижу. Этот человек, Вески, который работал на  Диетическом-1,  он
где-нибудь рядом?
     - Да нет. Он уехал двадцать минут назад, и я не знаю, где  его  можно
найти.
     - Ладно, свяжусь с  ним  утром.  Послушайте,  из  чего  сделаны  ваши
пресс-печи и формы?
     - Из легкой нержавеющей стали нашего  производства.  Почему  это  вас
заинтересовало?
     - Спросите у  Вески,  какие  печи  использовались  на  Диетическом-1.
Может, они были из титана. Только не намекайте на ответ.
     Глаза Данбара расширились. Он тоже  слышал  о  химической  нимфомании
титана.
     - Конечно, они используют титан. И на  Синтетической  Пище  Аргентины
тоже. Послушайте, давайте я попрошу полицейских,  она  за  полчаса  найдут
Джо.
     -  Нс  беспокойтесь,  это  подождет  до  утра.  Я  сам  сначала  хочу
проверить, что из этого получится.
     Он отключил экран и вызвал Мирру  Фалладу.  Она  никогда  не  уходила
домой раньше него.
     - Мирра, пожалуйста, принесите мне пять фунтов чистой пшеничной муки,
только убедитесь, что она смолота из  зерна,  выращенного  на  Заратуштре.
Через пятнадцать минут отправьте ее сюда.
     - Через пятнадцать минут? - переспросила она. -  Это  для  кого,  для
Маленького монстра? Хорошо, мистер Грего.
     Он забыл о коктейле, который должен был разделить с  Виктором  Грего.
Когда работа двигается, о выпивке, как правило, забывают.


     Когда Сандра Глинн  принесла  Бриллианта  в  его  комнату,  из  кухни
доносился грохот. Она открыла дверь и заглянула туда. Пушистик,  раздвинув
ее колени, заглянул тоже. Грего что-то  пек  в  помятой  старой  кастрюле,
которую она никогда раньше не видела. Он оглянулся и сказал:
     - Хей, Сандра, хево, Бриллиант. Возьми пушистофон, у паппи  Вика  нет
слухового аппарата.
     - Что делает паппи Вик? - спросил Бриллиант.
     - Я тоже хотела бы знать это.
     - Сандра, пусть ваши пальчики останутся  чистыми.  Когда  это  варево
будет готово и подрумянится,  посмотрим,  понравится  ли  оно  Бриллианту.
Кажется, мы нашли, что надо делать с нашим Рацион-три.
     - Лаци-тли? Вы сделали Лаци-тли? Настоящий? Не как  тот?  -  хотелось
знать Бриллианту.
     - Попробуешь, - сказал паппи Вик. - И скажешь, хороший  он  или  нет.
Паппи Вик еще этого не знает.
     - Что это на самом деле? - спросила Сандра.
     -  Хоенвельд  обнаружил,  что  отсутствует  в  нашем  Рационе-три,  -
объяснение было слегка путаным: она скорее прослушала, а не  изучала  курс
химии.  Но  общий  смысл  до  нее  дошел:  Рацион-три,  который   нравится
Пушистикам, надо печь в  титановых  формах.  -  Это  кастрюля  сделана  из
титана, я привез ее с Земли. - Дав  белому  массиву  подрумяниться,  Грего
снял кастрюлю с печи, обжег пальцы и выругался - словом, как любой мужчина
на кухне. - Как только остынет...
     Бриллиант понюхал то, что получилось, и хотел сразу  же  попробовать,
но потом все-таки решил подождать. Взявшись за изогнутые ручки,  Виктор  и
Сандра перенесли  кастрюлю  в  комнату  Пушистика.  Мистер  Грего  положил
небольшой  кусок  получившегося  продукта  на  тарелку   и   подвинул   ее
Бриллианту. Тот взял маленький кусочек и осторожно  попробовал.  Затем  он
начал быстро запихивать кусок себе в рот.
     - Мастер мысли потерпел крах, - сказала Сандра. -  Ему  действительно
понравилось.
     Бриллиант весьма быстро расправился с кексом.
     - Вам понравилось? - спросила Сандра Пушистика. - Хотите еще?
     - Отдайте  ему  остатки,  Сандра.  Я  вызову  доктора  Яна  Кристиана
Хоенвельда, пусть он поэкспериментирует. А после этого, мисс Глинн, вы  не
окажете мне честь выпить со мной коктейль?


     Джек Хеллоуэй засмеялся.
     - Так вот в чем дело! Как вы это обнаружили?
     - Мейлин только что сообщил мне, а ему  сказал  Грего,  -  ответил  с
экрана Герд ван Рибик. - Они уже начали убирать формы из нержавеющей стали
и заменять их на  титановые.  Джек,  у  вас  есть  какая-нибудь  титановая
посуда?
     - Нет, у нас все из стали. Но у нас есть листовой титан: дом,  старый
ангар и навес сделаны из титана. Мы можем класть  титан  в  пищу.  Нарежем
кусками и положим в чайник. Это должно сработать.
     - Будь я проклят, - сказал Герд. - Я об этом не подумал. Держу  пари,
об этом не подумал никто.


     Доктор Ян Кристиан  Хоенвельд  был  раздражен  и  смущен,  но  больше
раздражен.   Он   открыл   неизвестную   цепочку   молекулы    в    широко
распространенном продукте. Никто из биохимиков даже  не  подозревал  о  ее
существовании. Он не мог понять, как это  случилось;  случайный  эффект  в
одном из производственных процессов, но поскольку вещество было безвредным
и питательным для людей и других живых форм со сложной биохимией и обменом
веществ, никто до сих пор не искал его. Только маленькие животные  -  нет,
люди, это доказано наукой - по вкусу обнаружили его  отсутствие.  Подобное
случалось довольно  часто.  Он  гордился  завершенной  работой,  он  хотел
назвать только что  открытое  вещество  Хоенвельдом.  К  тому  же  он  мог
разработать способ его синтеза, но с применением научных  методов  на  это
ушел бы год. Он знал это и говорил об этом всем.
     А что же вышло? В течение одного  дня  вещество  было  синтезировано,
если, конечно, так можно было выразиться, рядовым  любителем,  дилетантом,
полным профаном. И не в лаборатории с новейшим оборудованием, а на  кухне,
в старой и помятой кастрюле.
     И самым худшим из всего  этого  было  то,  что  этот  дилетант,  этот
эмпирик был его работодателем. Просьба главы Компании Заратуштры просто не
могла быть выполнена. Ни им, ни учеными Компании.
     Ну ладно, Грего  нашел  то,  что  хотел,  об  этом  теперь  можно  не
беспокоиться. Он  уже  вел  работу:  доскональное,  долгосрочное  изучение
различий биохимии жизни Земли и Заратуштры.  Различия  небольшие,  но  они
есть, и поэтому  должны  быть  найдены  и  изучены  совершенными  научными
методами. А теперь они хотят подсунуть  ему  проблему  детской  смертности
Пушистиков и преждевременных родов. Но существуют  ли  эти  проблемы?  Был
всего один-единственный случай - это шестимесячный плод, который  передала
ему Эндрюс, но у них много не доказанных теорий Герда  ван  Рибика.  Кроме
всего этого, они  хотят  выяснить,  не  являются  ли  сухопутные  креветки
причиной преждевременных родов. Возможно, изучив за год сотни случаев, они
могли бы назвать это проблемой...
     Он  встал  и  медленно  прошелся  вдоль  лабораторных  столов.  Здесь
находились десять человек. Восемь из них занимались  новыми  разработками,
которые возникли после того, как Герд ван Рибик,  ткнув  пальцем  в  небо,
отвлек  всех  от  серьезно   спланированных   научных   исследований.   Он
остановился у одного стола, за которым работала женщина.
     - Мисс Тресса, не могли бы вы сохранять свое рабочее место  в  лучшем
порядке? - сказал он. - У каждой вещи должно быть свое место. Над  чем  вы
работаете?
     - У меня есть некоторые предположения относительно хокфусина.
     Предположения!! Они насквозь поразили  весь  научный  центр.  Слишком
много предположений и ни одной удовлетворительной теории.
     - Так мистер Грего предложил называть титан от двух слов  Пушистиков:
хокки  фуссо,  прекрасная  пища.  На  языке  Пушистиков   так   называется
Рацион-три.
     Хокфусин! Ну и ну!.. Значит, в научной  терминологии  появятся  слова
Пушистиков.
     - Ну, не забудьте ваши предположения, - сказал он ей. - У  беременной
самки,  которую  они  хотят  проанализировать,   взято   много   образцов,
органических веществ, крови, выделений тела, гормонов и  тканей.  Кажется,
они хотят получить все анализы немедленно. И уберите хаос на вашем  столе.
Я уже не раз  говорил  вам,  что  первым  достоинством  в  научной  работе
является порядок.



                                    16

     Они были в гостиной Джека, которая выглядела  почти  так  же,  как  в
первое прибытие сюда Герда ван Рибика. Рут и Юана Джименза, когда они  без
малейшей  мысли  о  лишении  Компании   прав   прибыли   познакомиться   с
Пушистиками. За две недели, что Рут и  Герд  были  в  Мэллори-Порте,  сюда
прибыло  новое  оборудование,  внесшее  некоторый  беспорядок.  Но   здесь
осталась крепкая, удобная мебель, сделанная Джеком, разбросанные  по  полу
шкуры степняков и кустарникового домового, а также  оружейная  пирамида  и
скатанное белье под ней.
     Их было пятеро, как и в тот вечер, три месяца назад; а может,  прошло
три столетия? Юан Джименз и Бен Рейнсфорд отсутствовали,  но  их  заменили
развалившийся в одном из глубоких кресел Панчо Убарра и сидевшая возле Рут
Лина Эндрюс. Джек сидел в кресле за своим письменным столом,  стараясь  не
дать Малышу взобраться ему на  голову.  Посреди  комнаты  на  полу  играли
взрослые Пушистики. Здесь было место семейства Джека, и  другие  Пушистики
не вторгались на эту территорию. Они складывали  мозаику,  привезенную  из
Мэллори-Порта.
     Джек был рад, что они не играли набором моделей молекул. За последние
две недели он видел столько моделей, что  хватит  на  всю  его  оставшуюся
жизнь.
     - И мы вообще ничего не можем поделать с этим? - спросила Лина.
     - Нет. Никто ничего не может сделать. Люди в Мэллори-Порте  пытались.
Они исследуют все, но это только  позволит  написать  научно  обоснованную
эпитафию расе Пушистиков.
     - А не могут они как-нибудь исправить положение?
     - Его невозможно исправить, - ответила Рут. - Это  не  связано  ни  с
диетой, ни со средой обитания, ни с какими-нибудь внешними  воздействиями.
Это гормоны, вырабатываемые их  телами,  и  они  препятствуют  нормальному
развитию зародыша. Не поможет даже хирургическое вмешательство,  ампутация
желез, вырабатывающих эти гормоны. Это приведет только к бесплодию.
     - Но это срабатывает не всегда,  -  сказал  Джек,  снимая  Малыша  со
своего плеча. - Однако Малышу гормоны не помешали.
     - По-видимому, это срабатывает в девяти случаях из десяти. До сих пор
у нас было десять родов, и  только  один  Пушистик  родился  нормальный  и
здоровый, все остальные роды были преждевременными. Рождались либо мертвые
детеныши, либо они умирали в течение ближайшего часа.
     - Но ведь есть исключения. Малыш и тот в приюте Пушистиков, - сказала
Лина. - Может быть, можно вычислить, как умножить эти исключения?
     - Они работают над этим, - ответил ей Герд.  -  Как  и  хомо  сапиенс
Земли,  у  Пушистиков  есть  ритм  оплодотворения  и  менструальный  цикл.
По-видимому, выход гормонов  тоже  цикличен.  Когда  две  фазы  совпадают,
рождается нормальный здоровый ребенок. Такое случается не часто. Изменения
надо вносить индивидуально, каждой самке, но как  это  осуществить,  никто
себе даже не представляет.
     - Но, Герд, я чувствую, здесь есть разгадка, - возразил  Панчо.  -  Я
знаю,  чувство  -  это  ничто,  но  это  не  подвластно  мне.   Невежество
рационально. Подумай, эти гормоны являются характерной  чертой  расы.  Они
передаются по наследству, значит, приедается  по  наследству  тенденция  к
выкидышам, преждевременным родам и  детской  смертности.  Какой  из  этого
можно сделать вывод?
     - Ну, это дает не так уж много. Мы  совершенно  ничего  не  знаем  об
истории  расы  Пушистиков  и  почти  ничего  об  истории   этой   планеты.
Предположим, что пятьдесят тысяч лет назад здесь были миллионы Пушистиков,
а состояние окружающей среды в корне отличалось от  настоящего.  Что-то  в
окружающей среде или какая-то часть их рациона,  которая  теперь  исчезла,
вызвали продуцирование этих гормонов, чтобы защитить  эмбрионы  Пушистиков
от вредного воздействия. Затем  окружающая  среда  изменилась:  заморозки,
ледниковый период, колебание уровня морей - я могу  придумать  еще  дюжину
причин - а теперь, после адаптации к первоначальным условиям, они никак не
могут адаптироваться к изменившимся условиям.  Мы  наблюдали  подобное  на
каждой планете, которую изучали. На одной  только  Земле  зарегистрированы
сотни подобных случаев. Пушистики попали в  генетическую  ловушку,  откуда
никак не могут выбраться, а мы не в состоянии вытащить их оттуда.
     Они взглянула на Пушистиков. Шесть  счастливых  маленьких  человечков
передвигали разноцветные квадраты, создавая бесполезный, но восхитительный
рисунок. Они были счастливы в своем неведении.
     - Если мы узнаем, сколько  детей  в  среднем  может  иметь  самка  на
протяжении своей жизни  и  сколько  у  нее  бывает  выкидышей,  мы  сможем
математически вычислить  все  это.  Десять  маленьких  Пушистиков,  восемь
маленьких Пушистиков и, в конце концов, ни одного маленького Пушистика.
     Маленький Пушистик решил, что говорят о нем. Он вопросительно  поднял
глаза.
     - Ну, они все же не исчезнут за несколько минут,  -  сказал  Джек.  -
Думаю, они еще переживут меня и вас тоже. И пусть люди,  оставшиеся  после
нас, так же хорошо относятся  к  Пушистикам,  как  мы,  и  сделают  их  по
возможности еще счастливее... Да, Малыш, если хочешь, можешь  сесть  паппи
на голову...



                                    17

     Лучшее время для выступления в  телепередачах  политических  деятелей
было между двадцатью и двадцатью одним часом. Люди были расслаблены и  еще
не начали уходить из дома или  принимать  гостей.  Правда,  это  время  не
совсем  подходило  для  других  континентов,  но   восемьдесят   процентов
населения планеты было сосредоточено  на  Альфе.  Хьюго  Ингерманн  всегда
называл это время зоной молчания. Обычно  оно  было  забронировано,  и  он
хотел изменить существующий порядок с помощью Лиги  правления  горожан.  В
это время Бен Рейнсфорд отчитывался о своем правлении. Могла  идти  лекция
на тему "Забота  о  Пушистиках  и  их  питании".  Теперь  он  сам  получил
возможность выступить в это время. Диктор повторил:
     -  Важное  сообщение  всем  гражданам   колоний.   Пользуясь   правом
демократического  самоуправления  и  в  силу  решения  Пэндервиса,  сейчас
выступит почтенный Хьюго  Ингерманн,  организатор  и  руководитель  Партии
процветания планеты. Итак, мистер Ингерманн.
     Луч света переместился и осветил Ингерманна. Он приветственно  поднял
руку.
     - Мои... друзья! - начал он.


     В душе Фредерика Пэндервиса  поднималось  холодное  раздражение.  Для
него местное Бюро усыновления не было абстракцией, оно  ассоциировалось  с
его женой, Клодеттой. Он лично отвечал за нее, а судья никогда ни за  кого
не должен отвечать. Он смотрел на человека с  вежливым  лицом  и  широкими
голубыми глазами, горящими наигранной искренностью. Он смотрел на экран  и
подбирал в уме кандидатуры своих возможных секундантов. Как  и  на  других
планетах, на Заратуштре дуэли не были запрещены, но судья  не  должен  был
сам участвовать в дуэлях.  Но  самое  худшее,  думал  он,  когда  придется
выступать в суде против Ингерманна - тот  может  намекнуть,  что  все  это
личная месть.
     -  Это  позорная  репутация,  -  заявил   Ингерманн.   -   Репутация,
попахивающая фаворитизмом, несправедливостью и предвзятостью. Было принято
тысяча двести заявлений.  Две  сотни  были  отклонены  сразу,  без  всяких
видимых причин...
     -  Психическая  или   эмоциональная   неустойчивость,   неспособность
содержать  Пушистиков,  заботиться  о  них,   безответственность,   плохой
характер, неподходящие домашние условия, - перечислила Клодетта в  сильном
раздражении.
     Пьеро и Коломбина, сидевшие  на  полу  с  лентой  Мебиуса,  сделанной
кем-то из длинной полоски, быстро взглянули вверх, а затем, решив, что все
это относится не к ним, а к сумасшедшему на стене, снова вернулись к своим
вычислениям, котор