оловой Хо, - потащили его  дальше.  Чем  скорее  мы
доставим его в барокамеру, тем лучше, а то он кровью истечет.
   Рипплера понесли наверх. В коридоре  к  Джаю  и  Фреду  присоединился
штурман. Он только что вернулся из кормового отсека, где  оказалось  три
сквозных пробоины. Мундир штурмана был залит аварийной пеной, а  ботинки
запачканы машинным маслом.
   - Ну, скажу я вам, едва разобрался с этими  пробоинами!  -  прокричал
Амаду, все еще находясь под впечатлением борьбы за  живучесть  судна.  -
Магистрали пробиты, масло хлещет! Одним словом - полная труба!
   Втроем они перетащили Рипплера в медицинскую барокамеру и  уложили  в
персональную ячейку, где  хозяйничал  умный  медицинский  компьютер.  Он
сразу считал параметры поврежденного  организма  и  включил  оптимальные
условия для постепенного охлаждения. В таком виде у  раненого  был  шанс
дожить до вмешательства врачей.
   Когда все трое вышли в коридор, Джай Хо вытер пот и признался:
   - Ух, ребята! Ну и струхнул я. Летит себе этот уиндер и вдруг -  бац,
понеслись снаряды! Я сразу сказал Луису: давай сматываться - у нас же не
пушки, а смех один. Но разве  он  послушает?  -  Хо  сокрушенно  покачал
головой. - "Давай еще один заход, давай еще один заход..." Вот и сделали
заход - я получил снаряд в правую плоскость, а он в кабину.
   - И что теперь делать? - спросил Фред Катерпиллер.
   - Свяжусь с Петренко. Пусть подключает другие силы - кто же знал, что
у него такая артиллерия.
 
47 
 
   Рональд  Петренко  выслушал  сбивчивый  отчет  Джая  Хо  и,   положив
телефонную трубку, молча уставился на своего помощника.
   - Облажались? - спросил Отто Лацис.
   - У него, видите ли, была спрятана пушка, - развел руками Петренко. -
И они этого,  конечно,  не  ожидали.  Они  надеялись,  что  им  подсунут
связанного и пьяного младенца, а этот парень надрал им задницы.
   - Выходит, Луис испугался?
   - Лу валяется в барокамере, и неизвестно, останется ли жив.
   Петренко вздохнул и достал  из  стола  электронный  имитатор  сигары.
Выставив марку "Мистраль", он включил функцию "крепкие", и по  помещению
поплыл аромат невидимого табачного дыма.
   - Что будем делать, сэр? - уточнил Лацис.
   - Прежде всего я подставлю Махмуда Конелли. Это он настоял,  чтобы  я
связался с негодяями из "Спортклуба". Возможно, они его  за  этот  заказ
как-то отблагодарили.
   - Ну а что по делу?
   - А что по делу? - Петренко затянулся из мундштука и, пожевав губами,
переключил имитатор на марку "Кубалибре",  -  По  делу,  Отто,  я  думаю
связаться с генералом Легмаром.
   - Флот Нового Востока?
   - Нет, Республики Торос. У них как раз намечается  драчка  с  отрядом
Промышленного Союза, так что пушек хватает.
   - Ну так звоните, сэр, - выказал нетерпение Отто Лацис.
   - Подожди, докурю сигару - потом позвоню.
   - Но ведь это же не настоящая сигара, сэр.
   - Что ты в этом понимаешь, Отто? - удивился Петренко и добавил:
   - Трезвенник несчастный.
   Однако сигарный имитатор выключил, и воздух в кабинете тут же  вернул
себе прежний, нейтральный привкус.
   Петренко снял телефонную трубку, присел на краешек стола и набрал код
центрального телеграфа Республики Торос.
   - Спасибо,  что  воспользовались  нашими  услугами.  Здравствуйте,  -
произнес женский голос. Он был таким нежным и приятным, что, окажись  он
голосом компьютера, Петренко бы расстроился.
   - Будьте добры, мисс, личный код 123-45-487.
   - Но это же...
   - Да, я знаю.
   - Одну минуту, сэр, - отозвалась  девушка,  и  в  трубке  послышались
щелчки, шумы и прочий эфирный мусор, что говорило о  большом  количестве
фильтров и дешифраторов секретной связи.
   - Генерал Легмар слушает, - отозвался недовольный голос.
   - Привет, Фриц, это Рон Петренко беспокоит.
   - Не знаю такого, - буркнул  генерал.  Он  не  переносил,  когда  его
называли Фрицем, ведь правильно было произносить - Фринц.
   - Знаешь, Фриц, знаешь. Я тебе в Нойлере ресторан  оплачивал  и  трех
шлюх. Надеюсь, это-то ты помнишь?
   - Ты с ума сошел, Рон. Это же секретная линия.
   - А ты не корчи из себя идиота, - заметил Петренко. - Настроение, что
ли, плохое?
   - А то хорошее, что ли?  Промышленники  выбили  нac  с  коммерческого
узла. Два эсминца, крейсер и авианосец как корова языком слизнула.
   - И что теперь? - спросил Петренко. На самом деле ему было все равно,
но генералу Легмару требовалась поддержка.
   -  Теперь  ждем  приказа  нашего  политического  руководства.  Скажут
отбить, отобьем обратно.
   - Веселая у тебя работенка.
   - А то!
   - Я вообще-то к тебе по делу.
   - Ну?..
   - Нужно курьерское судно поджечь.
   - Ты мои расценки знаешь.
   - Да, конечно, - подтвердил Петренко.
   - Тогда говори координаты цели.
 
48 
 
   Чакки Слайдер кивнул знакомому механику и вышел на стартовую  палубу.
Затем достал из пакета последний пирожок и пошел к своей машине.
   Пирожок истекал маслом, и его капли оставляли на  комбинезоне  темные
пятна, однако Чакки это не беспокоило. Сейчас он думал  только  о  новой
дискете с порнографическими сюжетами.
   Парень  со  второй  эскадрильи,  Энди  Пелтар,  клялся,  что  там   в
групповухе участвует сама  Лаоми  Кэмпбэл.  Будто  бы  этот  ролик  снял
какой-то папарацци, а потом сбросил в сеть "Интерспейс".
   Сам Чакки Слайдер не особенно интересовался  порнухой,  но  от  Лаоми
Кэмпбэл он просто таял. Бывало, что, заваливая вражеский  штурмовик  или
пробивая борт эсминца, он посвящал эту победу Лаоми.
   "Тебе, любимая, я посвящаю  смерть  этих  людей",  -  говорил  Чакки,
всаживая ракету в свою очередную жертву. Пару раз он  даже  писал  Лаоми
письма, но что ей за дело  до  простого  солдата,  который  каждый  день
рискует жизнью!
   И вот теперь этот Энди Пелтар: "Смотри,  Чакки,  здесь  трахают  саму
Лаоми Кэмпбэл".
   Первой мыслью Слайдера было снести Пелтару башку. Напрочь снести.  Но
потом ему пришла интересная мысль.
   "Посмотрю, как она ведет себя в естественных условиях. То есть не  на
сцене", - решил он, и Энди Пелтар остался жить.
   Свой "иксландер" Чакки  нашел  на  стартовой  площадке.  Машина  была
полностью укомплектована боезапасом и подготовлена к вылету.  Заботливым
механиком Рейхом к плоскости была приставлена лесенка, а подвешенные  на
корпус бомбы оказались  натерты  маслом  и  блестели,  как  лакированные
ботинки.
   Рейх любил, когда все сияло и  блестело,  а  вот  Чакки  внешний  вид
машины волновал мало.
   "Главное,  чтобы  пушки  работали,  -  бывало,  говорил  он.  -  А  с
закопченными боками я как-нибудь смирюсь".
   Чакки скомкал пустой пакет и отшвырнул его  в  сторону,  затем  вытер
руки о комбинезон и стал взбираться на плоскость. Оказавшись  на  крыле,
он по привычке попрыгал,  проверяя  балансировку  навесного  вооружения,
однако многотонный перехватчик едва  пошевелился.  Пилот  удовлетворенно
кивнул и затопал к открытому фонарю кабины.
   Едва Чакки опустился  в  кресло,  как  на  панели  замигала  лампочка
радиовызова.
   - Пилот Слайдер, - отозвался Чакки.
   - Уже пообедал, Чак? - узнал Слайдер голос генерала Легмара.
   - Да, сэр. Готов к выполнению задания.
   - Окей, Чак. Возьмешь Грегори и смотайтесь  в  квадрат  23-45-Восток.
Там должен оказаться почтовый  уиндер,  бортовой  номер  -  "2978".  Это
шпионское судно, и его нужно  сжечь  безо  всяких  разговоров.  Сжечь  и
быстро вернуться обратно. Кроме моей личной  благодарности  получите  по
пять тысяч премии.
   - Служу Республике, сэр!
   -  Погоди  радоваться.  Судно   очень   маневренное,   рядом   район,
находящийся  под  федеральным  контролем.  Полицейские  суда  и   всякое
прочее...
   - Мы сделаем все, как надо, сэр.
   - Ладно, действуйте, - сказал генерал и отключил связь.
   Не успел Чакки набрать код Ференца Грегори, как  на  палубе  загудели
тревожные сирены. Изо всех углов, словно  муравьи,  выскочили  аварийные
команды и со всех ног помчались к подъемнику.
   Чтобы ничего не пропустить, Чакки выбрался на плоскость. С ее  высоты
он  увидел,  как  разошлись  створки  и  транспортер  поднял  на  палубу
искореженный "иксландер".
   Оказавшись в кислородной среде, машина  начала  гореть,  но  полсотни
пенных струй  в  мгновение  ока  уняли  пламя.  На  усеянные  пробоинами
плоскости полезла медицинская команда.
   Опознавательных знаков видно не было, но  Чакки  узнал  машину  Берта
Онтарио. Берт был хорошим летчиком, но торпеды об этом ничего не  знали.
Теперь беднягу  извлекали  из-под  оплавленного  колпака,  и  оставалось
только удивляться, как Берт сумел довести машину до авианосца.
   Спустя пару секунд  на  другой  площадке  всплыл  перехватчик  Джонни
Лукойла. Он тоже выглядел не очень хорошо, однако Джонни сам выбрался из
кабины и без посторонней помощи спустился по приставному трапу.
   Среди набежавших пилотов и персонала Чакки узнал Ференца Грегори.
   - Ферни! Фе-е-ерни! - закричал Слайдер и замахал руками.
   Наконец Грегори обратил на него внимание и направился к машине Чакки.
   - Ты видел, что случилось с Бертом? - крикнул снизу Грегори.
   - К сожалению, очень хорошо видел, Ферни, - кивнул  Слайдер.  -  Куда
они ходили?
   - На Черную Россыпь. Берт, Джонни и Левин.
   - А Левин, значит...
   - Как видишь, - кивнул Грегори.
   - Для нас с тобой есть персональное задание,  -  уже  не  так  громко
сообщил Чакки.
   - Надеюсь, не на Черную Россыпь? - уточнил  Грегори,  оглядываясь  на
происходящую суету.
   - Нет, это задание из тех, что так любит генерал Легмар.
   - Хорошо, если так. Когда выходим?
   - Прямо сейчас. Давай бегом.
   Грегори ушел к своей машине, а Слайдер протопал по плоскости и  занял
место в кабине. Когда он  уже  включил  механизм  герметизации,  Грегори
вышел на связь и сообщил, что готов к вылету.
   - Отлично, Ферни, поехали.  -  Слайдер  щелкнул  застежками  шлема  и
вызвал диспетчера:
   - Я борт "47-К", выхожу на задание категории "четыре". Со  мной  борт
"52-К". Прошу дать отправление.
   - Подтверждаю задание четвертой категории. Для бортов "47-К" и "52-К"
- пуск площадки, - объявил диспетчер.
   Спустя пару секунд включились механизмы транспортера,  и  "иксландер"
Чакки  Слайдера  ушел  под  пол,  оказавшись  в   темноте   транспортных
коридоров.
   Один за другим открывались шлюзы и  с  громким  лязгом  захлопывались
позади транспортного стола. Последними разошлись створки основных ворот,
и магнитная катапульта вытолкнула перехватчик Слайдера в космос.
   Через секунду из соседних ворот вышла машина Грегори.
   - Ну что, Ферни, поехали?
   - Поехали, Чак, - отозвался Ференц.
   - Окей. Делай, как я.
   Перехватчики вздрогнули и, развивая максимальную  мощность,  пошли  в
сторону квадрата "23-45-Восток".
   Когда перегрузки начали вдавливать Слайдера в кресло, он  вспомнил  о
кассете с Лаоми Кэмпбэл.
   "Эх, я так и не успел ее посмотреть. Ну ладно, сделаю это позже".
 
49 
 
   Двойка "иксландеров" неожиданно появилась на  экране  радара,  и  тот
тревожно запищал, извещая Джека о непрошеных гостях.
   Сигнал застал Холланда за трапезой, и он  выскочил  из  транспортного
трюма, давясь печеньем и смахивая с брюк крошки. Перехватчики уже успели
перестроиться и атаковали уиндер в лоб.
   Джек первым же делом выпустил  наобум  очередь  из  пушки  и,  бросив
уиндер вправо, стал выжимать из двигателей все возможное.
   Как оказалось, он сделал это вовремя, и выпущенные нападавшими ракеты
пошли на цель без должного наведения.
   Перехватчики попытались сделать быстрый  поворот  и  достать  уиндер,
однако на большой скорости с таким маневром они не справились. Используя
уже опробованный трюк, Джек развернул уиндер и стал  обстреливать  своих
преследователей. Едва ли его пушка могла  навредить  этим  бронированным
монстрам, однако, памятуя  о  судьбе  Берта  Онтарио,  пилоты  прибавили
скорость и легко оторвались от несговорчивой жертвы.
   Как только перехватчики  оказались  вне  зоны  пушечного  огня,  Джек
вернулся на прежний курс и погнал судно к границе района, где находились
силы Федеральной полиции.
   Пилоты "иксландеров" хватились уиндера, когда тот  на  пределе  своих
возможностей удирал в безопасную зону.
   - Вот сволочь! - выругался в эфир Чакки Слайдер  и  развернул  машину
вслед за беглецом.
   - Не бойся, он не успеет уйти, - успокоил товарища Ференц Грегори.
   И он был прав. "Иксландер" развивал скорость, почти вдвое превышавшую
скорость уиндера. Правда, он не обладал той маневренностью, которая была
у почтового судна, к тому же шедшего с практически пустым трюмом.
   Двигатели уиндера вибрировали от напряжения, однако "иксландеры"  без
труда сокращали  дистанцию.  Сканер  выдал  на  экран  зловещие  силуэты
преследователей, и Джек судорожно соображал, понимая, что на раздумья  у
него оставались секунды. Если бы он смог отразить еще одну атаку, у него
появился бы шанс докричаться в эфире до полицейских судов, однако сейчас
до них было еще слишком далеко.
   А перехватчики продолжали сокращать дистанцию.  На  приборной  панели
замигала лампочка пеленгатора, показывая,  что  уиндер  Джека  ощупывают
системы наведения.  До  пуска  ракет  оставались  считанные  секунды,  и
Холланд понял, что уже обречен.
   Вспомнилось лицо Сары, ее черные глаза  и  робкая  улыбка.  Возможно,
кто-то вспоминал бы родителей, но Джек их почти  не  помнил.  Сара  была
единственным, что у него оставалось.
   "Значит, прощайте, мои мечты,  -  подумал  Джек,  и  ему  стало  себя
нестерпимо жалко. - Как же так? Жил себе человек, сумел окончить колледж
- и вот теперь погибнуть в неполные двадцать пять лет? Не правильно это,
нужно рискнуть", - подвел итог Джек.
   Был еще один способ, о котором рассказывали друзья  из  колледжа.  По
правде сказать, Джек считал это  враками,  но  сейчас  у  него  не  было
выбора.
   Итак, требовалось подождать, когда ракеты подойдут на тысячу  метров,
и на ходу произвести продувку  сопел.  Это  означало,  что  через  сопла
двигателей выбрасывалось облако несгоревшего топлива,  и  его  плотности
должно было хватить, чтобы ракеты сдетонировали.
   Правда, существовал серьезный  риск,  что  сопла  разорвет  давлением
паров, - одно дело продувка на небольшой тяге и совсем другое дело -  на
форсаже.
   Джек представил, как взорвутся двигатели и  он  вместе  с  кабиной  в
лучшем случае превратится в неуправляемый снаряд, а в худшем... Хотя что
толку рассуждать, если самое худшее уже рядом.
   Первая ракета была выпущена, а следом за ней выпустил посланца смерти
второй перехватчик. Реактивные снаряды скорректировали свои траектории и
теперь мчались строго по прямой.
   Чакки Слайдер напряженно следил за полетом ракет и ждал,  что  уиндер
начнет маневрировать. Теперь это его уже не спасло бы.
   "Парень действовал безупречно, - похвалил свою жертву Слайдер. - Надо
же, напугал нас своей пукалкой".
   Система наведения точно  рассчитала  время  поражения,  и  теперь  на
экране бортового компьютера  Чакки  видел  сменявшиеся  цифры  обратного
отсчета.
   - Двенадцать, одиннадцать, десять, девять... - считал Слайдер  вместе
с компьютером. Можно было подстраховаться и подойти  на  пушечный  залп,
чтобы  разорвать  суденышко  в  клочки,  однако  дело  было  практически
сделано, и Слайдер снова вспомнил о Лаоми Кэмпбэл.
   "Вот я сейчас  думаю  о  бабах,  а  о  чем,  интересно,  думает  этот
бедняга?.." - от такой необычной мысли Чакки развеселился.
   А Джек уже ни о чем не думал. Он держал руку на рычаге сброса топлива
и смотрел на показания радара, указывающего  последние  решающие  метры.
Метры до смерти или до счастливого избавления.
   Ракеты стремительно  пожирали  пространство,  и  их  умные  механизмы
готовились произвести подрыв боевой части.  Нервно  подрагивали  рулевые
сопла, и главные импульсы накапливали свой роковой потенциал в тончайших
оптических проводках. Еще немного, и...
   "Пора!" - опалило мозг Холланда единственное  решение,  и  он  рванул
рычаг на себя. Оба двигателя мгновенно поперхнулись избытком топлива  и,
закашлявшись, исторгли из себя полтонны насыщенного пара.
   Где-то    сработал    аварийный    расцепитель,    где-то     пробило
электромагистраль, и все это происходило в абсолютной тишине, потому что
тяговые установки больше не запускались.
   Джек ожидал смерти. Он не верил, что все получилось.
 
50 
 
   Вспышка взрыва последовала на  полсекунды  раньше,  и  Чакки  Слайдер
ничего не понял. Подрыв  был,  но  метка  уиндера  не  распалась  мутным
пятном, как это обычно происходило.
   - Ты что-нибудь понял, Ферни?
   - Кажется, да. Чак. Он выбросил топливо и подорвал наши ракеты.
   - Вперед, Ферни! Добьем его из пушек!  -  не  своим  голосом  проорал
Слайдер, и его машина рванулась вперед.
   Заработали все четыре орудия, и  сотни  кумулятивных  снарядов  стали
перемалывать равнодушную космическую пустоту.
   "Ну вот, завелся", - вздохнул Ференц и поморщился. Он не любил летать
со Слайдером, потому что считал его немного психом. Вот и  сейчас  Чакки
бездарно расстреливал боезапас, прекрасно понимая, что  до  уиндера  еще
далеко.
   А у Джека Холланда были серьезные проблемы.  Один  из  двигателей  не
хотел запускаться, а второй работал только вполсилы.
   "Ну давайте, еще немного!.." - упрашивал Джек упрямые  механизмы,  но
они скрежетали что-то  нечленораздельное  и  никак  не  хотели  работать
должным образом.
   Неожиданно  радар  поймал  сигнал  посадочного  маяка.  Это  был   не
кодированный сигнал какого-нибудь ведомственного причала,  а  совершенно
открытый, что говорило о присутствии коммерческого  заправочного  пункта
или даже целого дока.
   Уиндер еще двигался по  инерции,  но  уже  терял  скорость  в  вязких
гравитационных полях. Сигнал маяка звучал все отчетливее,  однако  метки
перехватчиков вырастали на глазах. От них  потянулись  строчки  пушечных
очередей, и первый снаряд врезался в корму уиндера.
   Удар был настолько силен, что Джек едва не вылетел  из  кресла,  а  в
трюме нарушилась герметизация.
   Но в то же время сами собой запустились оба двигателя, и уиндер начал
быстро разгоняться. Сзади грохнуло еще  раз,  потом  что-то  рвануло  по
правому  борту,  и  в  иллюминаторе  Джек  увидел  разлетавшиеся  клочки
обшивки.
   "Крепко взялись, сволочи..." - подумал  он  и  бросил  машину  влево.
Длинная очередь прошла мимо, и тогда Джек взял немного вниз. Впереди уже
были  видны  огни  станции.  Они   стремительно   приближались,   однако
"иксландеры" были совсем рядом.
   Последовала серия ударов в  правый  борт,  потом  хлопки  и  щелканье
рвущегося металла, затем разлетелось сопло правого двигателя,  и  уиндер
сорвался в беспорядочное вращение.
   Теряя  ориентацию,  Джек  бешено  дергал  ручки  управления,  пытаясь
выровнять судно. В какой-то  момент  он  ударился  головой  о  приборную
панель и стал терять сознание.
   "Значит, не получилось, - отстраненно подумал он, - а жаль..."
 
51 
 
   Монс  Вовкин  понуро  сидел  на  дежурном  пульте  и   неодобрительно
поглядывал на отметки далеких полицейских  кораблей.  Именно  их  Вовкин
считал главными виновниками  его,  Монса  Вовкина,  неудач.  Из-за  этих
полицейских,  считал  Монс,  все  порядочные  бандиты  и  контрабандисты
обходили  этот  квадрат  стороной,  а  стало  быть,  на   "Тартулес"   -
собственный ремонтный док Монса - приходило совсем мало клиентов.
   А казалось бы, чего еще желать? Магнитный уловитель,  заправка  тремя
сортами топлива, переборка движков, бронирование, неуставное вооружение,
ну и, конечно, комфортное проживание. Бригада ремонтников у  Монса  была
очень хорошей - из восемнадцати человек, всего шестеро пили до  "белой",
остальные только по выходным. И это был неплохой показатель.
   Вовкин вздохнул и почесал свою рыжую бороду. Эх, а как он мечтал, как
он мечтал!  Планировал  со  временем  взять  в  штат  нескольких  девиц,
поставить карточные столы, рулетку, бильярд.
   Как же! Жди т