чьи биохимические  процессы  способны
ему  поддаться.  Несчастный  случай,  произошедший  с  Же  Регардом,  лишь
пробудил способности, заложенные в каждого, кто говорит на галингве где-бы
то ни было в Галактике. Именно  здесь,  на  Ииннисфаре,  и  именно  сейчас
совершится  гигантский  шаг  вперед  -  неожиданный,  но  в  то  же  время
неминуемый кульминационный пункт использования галингвы.
     - Получается, - заметил я, почувствовав себя  лучше,  так  как  начал
понимать, - что вы - это следующая  ступень  эволюции,  как  предсказывает
Камлира в своей "Параэволюции"?
     - Грубо говоря, да. Я обладаю тотальным сознанием,  как  и  предвидел
Камлира. Каждая клетка моего тела наделена этим даром, поэтому я  свободен
от необходимости придерживаться определенной формы,  что  было  проклятием
любого многоклеточного организма до моего появления.
     Я покачал головой.
     - Мне это представляется шагом не вперед, а назад. Человек -  это,  в
первую  очередь,  комплексный  генный  рой,  вы   говорите,   что   можете
распадаться на простые клетки, но просто клетки - это очень ранняя  стадия
жизни.
     - Все мои клетки обладают сознанием, - настойчиво повторил  он.  -  В
этом и разница. Гены реализуют  себя  в  клетках,  клетки  объединяются  в
генный рой, именуемый человеком, но с целью  реализации  их  потенциальных
возможностей, а  не  человека.  Идея  о  том,  что  человеческое  существо
способно развиваться - это чистейшая антропоморфическая концепция.  Теперь
клетки покончили с тем образом, что именуется человеком, они исчерпали его
возможности и уже готовы на нечто большее.
     Похоже, что возразить на это было  нечего,  поэтому  я  сидел  молча,
потягивая свой напиток, наблюдая как удлиняются тени, тянущиеся от  гор  к
морю. Я все же чувствовал озноб, но уже не был ошеломлен.
     - Вы больше ни о чем не хотите спросить? - поинтересовался Геранд,  в
его голосе чувствовалось что-то близкое к недоумению.
     С трудом верилось, что недоумение свойственно даже таким монстрам.
     - Хочу, - ответил я. - Об одной единственной вещи. Вы счастливы?
     Молчание - сродни тем теням, что тянулись к горизонту.
     - Полагаю, - решил уточнить я, - что если бы в моей возможности  было
моделировать новые виды, то я  постарался  бы  создать  кого-нибудь  более
предрасположенного к счастью, чем человек.  Странные  мы  создания,  более
всего мы счастливы тогда, когда к чему-нибудь стремимся, а как только цель
достигнута -  ха!  -  мы  снова  полны  беспокойства.  То  -  божественная
неудовлетворенность,  но  божественное  довольство  присуще  лишь   скоту,
бездумно пожирающему улиток с травой вместе. Чем более  развит  человек  -
тем более он подвержен сомнениям, и наоборот, чем больший он глупец -  тем
более он доволен своей судьбой. Поэтому я и спросил, вот вы, новый вид, вы
счастливы?
     - Да, - уверенно ответил Геранд. - И к тому же я - это  три  человека
сразу: Регард, Киро, Геранд. Двое последних  годами  стремились  к  полной
интеграции - это  свойственно  всем  супружеским  парам  -  и  теперь  они
добились этого, полнейшей интеграции, которая раньше была просто немыслима
в  такой  степени.  Все,  к  чему  люди  инстинктивно  тянутся,  мы  может
инстинктивно реализовать, мы - завершающая стадия. Мы счастливы  и  просто
не можем быть иными, и не играет роли, сколько людей мы впитали в себя.
     Я сказал, пытаясь придать своему голосу ровный тон:
     - Тогда вам лучше приступить к поглощению меня, поскольку, я полагаю,
именно таково ваше намерение.
     - В конечном счете все клетки человеческих  тел  окажутся  под  новым
правлением, - согласился Геранд. - Но  сперва  должна  быть  провозглашена
весть о том, что свершилось, чтобы люди  были  подготовлены  к  общению  с
нами, чтобы без особых усилий проявилось то, что было заложено  галингвой.
Каждый человек должен усвоить, что мы способны вызвать процесс  абсорбции.
Таково ваше назначение. Вы - человек образованный, начальник  тюрьмы,  для
начала вы должны написать Камлире и изложить то,  что  случилось.  Камлира
этим заинтересуется.
     Он замолчал. На улице  показались  три  машины,  которые  свернули  к
главным воротам тюрьмы. Что ж, у Джеффи оказалось достаточно  соображения,
чтобы обратиться за помощью.
     - Предположим, что я откажусь помогать вам? - спросил я. - Чего  ради
я  стану  приближать  закат  человечества?  Предположим,  что   я   изложу
Правительству Галактической Федерации подлинное положение дел  и  предложу
им разнести весь этот остров на мелкие кусочки? Это было бы совсем  просто
сделать... убирайтесь!... простенько... будьте вы все прокляты!...
     В этот момент на нас неожиданно со всех  сторон  навалились  бабочки.
Раздраженно отмахиваясь от них, я разбил свою бутылку с  вином.  А  воздух
тем временем продолжал все наполняться  и  наполняться  тысячами  бабочек,
порхающих возле нас как бумажные клочья, потемневшее небо стало мутным  от
них. Я яростно размахивал руками, но и это не помогало.
     - Что это такое? - пролепетал Геранд.
     Я впервые увидел его собственными  глазами  в  момент  потери  формы,
потому что у него появились  новые  конечности,  помогающие  ему  отгонять
волну изящных созданий. Они появились и там, где раньше у него были уши, и
теперь бесполезно месили воздух над головой. Могу лишь сказать  про  себя,
что мне стало дурно. Взять себя в руки мне стоило величайших усилий.
     - Как существо столь ознакомленное с законами природы, - заметил я, -
вы  должны  были  бы  наслаждаться  этим  представлением.  Это  все   лишь
репейница, их тысячами, бывает, сдувает с  путей  эмиграции,  как  сейчас,
такое у нас происходит чуть ли не каждый год. Этот жаркий  ветер,  мы  его
зовем "мармтан", унесет их назад, через океан на континент.
     Теперь я уже мог слышать шаги людей, поднимающихся бегом по лестнице.
Я был уверен, что они сумеют должным образом обойтись  с  этим  созданием,
чьи разумные слова показали огромный разительный контраст с его неразумным
обликом. Я продолжал говорить, намеренно повысив голос, надеясь, что вдруг
окажется возможность застать его врасплох:
     - Нельзя сказать, что все это -  так  уж  неудачно  для  бабочек.  Их
настолько много, что можно уже не сомневаться,  что  те,  кого  не  уносит
ветер,  сожрут  всю  пищу  на  острове,  а  потом  погибнут   от   голода.
Превосходный пример природы, следящей за собой.
     - Да, действительно, превосходный! - эхом отозвался он.
     Я смутно видел его в мелькании ярких крыльев. Спасательный отряд  уже
был в соседней комнате. Вот они ворвались на балкон - Джеффи во главе -  с
атомными пистолетами наготове.
     Но его  здесь  не  было.  Регард-Киро-Геранд  исчез.  Взяв  пример  с
репейниц, он разбился на тысячи особей, планирующих по ветру,  оказавшихся
в безопасности, непобедимых, затерявшихся среди мириад ярких насекомых.
     Поэтому я решил, что это не  конец,  а  только  еще  начало  истории.
Именно с тех событий.
     На Капверде миновала уже декада. И что же я предпринял, спросите меня
вы?
     Да ровным счетом ничего, я не стал писать Камлире, не удосужился даже
поставить в известность о случившемся даже Галактическое Правительство.  А
вместо этого просто-напросто, воспользовавшись поразительной  способностью
нашего вида приспосабливаться, я за день-два убедил себя, что "Геранд" так
или иначе не сможет  достигнуть  своей  цели,  что  он  все-таки  каким-то
образом неверно истолковал то, что с ним  приключилось.  Год  проходит  за
годом, и когда  я  слышу  сообщения,  что  человеческая  раса  развивается
слишком медленно, я думаю: "Что ж, как бы там ни было - они счастливы".
     И я сижу на своем балконе и  попиваю  вино,  позволяю  ветру  с  моря
обдувать меня. На таком климате и на таком посту ничего  более  серьезного
со мной приключиться просто не может.
     Но почему я так взволнован тем, во что сам  никогда  не  верил?  Если
природа устанавливает  законы,  они  не  могут  быть  переиграны;  для  ее
пленников нет спасения - а  мы  ее  пленники,  поэтому-то  я  всегда  сижу
пьяненький и балую себя винцом. Если уж ты начал вымирать, то это  следует
делать единственным верным способом: с чувством собственного достоинства.



                            7. ЭРА МЕГАПОЛИСОВ

     Новая ирония  -  стоило  человечеству  окончательно  освободиться  от
машинной зависимости от машин с помощью этого  фило-соматического  орудия,
галингвы, как сразу же обнаружилось,  что  оно  стоит  перед  лицом  новой
непреодолимой  угрозы,  источником  которой  является  на  этот  раз  сама
галингва.
     Большая часть человечества никоим образом не встретила эту  опасность
с утомленным смирением начальника тюрьмы. Дайте человеку противника, и  вы
выявите сразу все лучшее и худшее в нем. Разъяренное человечество вступило
в борьбу. Но это немного стоило,  потому  что  в  те  критические  времена
нашлось довольно много людей, стремящихся заглянуть  далеко  в  будущее  и
заранее смиряющихся - не из  безразличия,  а  после  долгих  и  тщательных
размышлений - с тем, что виделось ими как непреодолимая судьба.
     Эти  соображения  были  достаточно  четко  изложены  Чайзом  Датреми,
выпустившим свой труд приблизительно через  пятьсот  лет  после  ПОЯВЛЕНИЯ
РАБОТЫ  КАМЛИРЫ,  когда  почти  четверть  населения  Ииннисфара  понемногу
исчезла, превратившись в  отдельные  наделенные  разумом  клетки,  а  весь
комплекс структур межзвездного общения распался.
     "Теория   Дуализма,   эта   религия,   наиболее   полно   воспринятая
просвещенными людьми во всей галактике, - писал Чайз,  -  утверждает,  что
вселенная создана двумя простыми, но  противоположно  нацеленными  силами,
"То" и "Пла-То". То создало неодушевленную материю;  а  появившееся  позже
Пла-То создала одушевленную. Эти  две  силы  враждебны  -  или,  в  лучшем
случае, безразличны друг другу.  Пла-То  намного  менее  могущественна,  и
поэтому одушевленная материя всегда  в  определенной  степени  зависит  от
неодушевленной.
     Цели обоих сил также противоположны, как и их природа. В той  мере  в
какой человек способен осознавать То, он сможет сформулировать и  ее  цели
словом "длительность". Она продлевает себя в материи, ей же созданной, она
постоянно стремится увековечить себя в  той  степени,  в  которой  ей  это
возможно, и это увековечение отрицается лишь Пла-То.
     Одушевленные  силы  Пла-То  бесконечно  слабее   своего   противника.
Поскольку подлинная природа одушевленности  мимолетна,  то  одушевленность
порождает развитие, которое в свою  очередь  порождает  разложение.  Кроме
того,  одушевление  объектов  очень  легко   побеждается   неодушевленными
проявлениями: наводнениями, землетрясениями, вспышками  сверхновых.  И  не
только побеждает, но и полностью  уничтожает  -  и  при  этом  уничтожении
одушевленные объекты превращаются в неодушевленные.
     Пла-То  располагает   только   одной   эффективной   защитой   против
многочисленных  и  враждебных  категорий  неодушевленности.   Совокупность
материала во вселенной конечна и (в конечном итоге) истощима, поэтому силы
То не могут  бесконечно  возрастать.  Силы  же  Пла-То  на  это  способны,
поскольку жизнь и разум появляются на основе неодушевленной  материи,  тем
самым  укрепляя  себя  и  ослабляя   противника.   Человек   -   один   из
превосходнейших  инструментов  Пла-То,  поскольку  вместе  с   ним   разум
распространяется от планеты к планете, нагоняя силы неодушевленного."
     Так утверждал Чайз Датреми в своем толковании Теории Дуализма.  Грубо
говоря, это можно сформулировать так: чем больше чувств - тем более благо,
поскольку окончательный триумф То мог бы характеризоваться злом полнейшего
бесчувствия. Многие люди довольно быстро пришли  к  выводу,  что  эволюция
разумных клеток означает дальнейшую, более высокую стадию  наступления  на
силы То, это давало рост количества ощущений: вместо  отдельных  маленьких
маяков, именуемых людьми, тысячи тысяч крохотных светлячков  противостояли
теперь Тьме То.
     Теория Дуализма стала первой  галактической  религией.  В  ее  основе
лежал нейтральный мир Вольф, такой же холодный и безразличный к  человеку,
как горные пики, и такой же далекий от дел его, как царство  Плутона.  Так
осознавались жизнь и завершение жизни; так осознавались холод ночи и сроки
ее окончательной продолжительности; так осознавалась краткость дня  и  его
красот. Так выражалось знание, что  за  всеми  пределами  радости  тянется
завеса неведомого, слишком жесткого, чтобы называть его  скорбью,  слишком
величественного, чтобы назвать его страданием,  что  все  плотское  -  как
воздух, который ты  вдохнул  и  который  тотчас  же  кончился,  но  что  в
мгновении этом,  в  этом  миге  заключена  вся  правда  мира.  Такой  была
Галактическая религия, тяжелая для  восприятия,  не  несущая  утешения  ее
последователям, к которой обратились истинно разумные и подлинно  взрослые
люди тех дней. Она не предлагала им приятных  ощущений  после  смерти,  не
обещала золотых голосов из иных измерений; она  не  манила  воздаянием  за
добродетель, не пугала наказанием за греховность. Ей не нужны были алтари.
Никто не украшал ее святынь  цветами,  никто  не  сопровождал  ее  догматы
музыкою труб.  И  все  же  ее  спокойная  правда  питала  сердца  силой  и
мужеством.
     Поэтому верующие не  боялись  демонстрировать,  что  Теория  Дуализма
уделяет мало места человеку и его достижениям. Человек был лишь случаем на
пути Пла-То к полному одушевлению. Первым  его  одушевленным  образованием
была клетка. Теперь же, научившись быть самой собой и самой по  себе,  она
отказалась от объединения,  носящего  имя  "человек",  которого  та  долго
придерживалась, точно также как человек отказался от племенной  структуры,
которая являлась необходимостью  в  его  примитивные  времена.  Поэтому-то
верующие не могли, не имели права противодействовать тому,  что,  согласно
их религии, способствовало целям Пла-То.
     Все это имело для многих умов привкус глупости и самоубийства. К тому
же, какие бы теории не высказывались и не  опровергались,  в  практической
жизни люди верили в спасение человечества - а точнее, если говорить  более
конкретно, в свое собственное спасение.
     Использование галингвы  было  запрещено.  Это  означало,  что  отныне
наступает нарушение тех тесных уз, на  которых  базировалось  межпланетное
сотрудничество. Даже Самоподдерживающаяся война  утратила  свое  значение,
полностью  прекратившись  во   многих   мирах.   Одновременно,   понемногу
возрождались старые, надежные способы космических путешествий  при  помощи
звездолетов. Галактика,  почти  как  сам  человек,  стала  распадаться  на
отдельные элементы.
     Война против клеточных агрессоров продолжалась. Но большей частью она
ограничивалась защитными стычками. Тем  временем  начались  и  религиозные
бунты, неверующие сражались с приверженцами теории дуализма,  которые  как
мы уже указывали, оказывали сопротивление тем, кого они считали невольными
агентами То.
     В  конечном  счете   почти   все   верующие   оказались   вырезанными
человечеством. Легионы победителей,  ведомые  страхом,  не  знали  пощады;
одетые в фантастическую, антибиотическую броню, дающую определенную защиту
от бродячих клеток,  они  наполнили  смертью  миры,  уже  находящиеся  под
угрозой.
     На Ииннисфаре религиозные беспорядки были особенно ожесточенными, они
прекратились лишь тогда, когда угроза со  стороны  клеток  перестала  быть
жизненной необходимостью.
     Были испробованы многие способы борьбы с этой  угрозой,  но  наиболее
эффективными оказались аэростомы. Аэростомы представляли собой  компромисс
между  То  и  Пла-То.  Это  были   полуодушевленные   летающие   создания,
изготовленные    из    Пироката-двенадцать,     податливого     материала,
восприимчивого к человеческой  мысли.  Больше  всего  напоминая  порхающие
пасти, аэростомы низко парили над сушей и морями всех тех планет,  которым
угрожала опасность клеточного распада, заглатывали  попадавшиеся  бродячие
клетки, сдавливали и  удушали  их.  Будучи  сами  неклеточной  структурой,
аэростомы были защищены от распада.
     Новый  величественный   орден   получил   развитие   на   Ииннисфаре.
Победоносные, которые двигались вперед словно рыцари, выступающие в  битву
с незримым врагом, аэростомы восседали у них на плечах или же  без  отдыха
кружили над головами.
     Крепки были победоносные, крепки и отважны. За прошедшие  тысячелетия
они  сделались  легендой,  и  эта  легенда   нашла   свое   воплощение   в
Тралдеменере.   Подвиги   Тралдеменера   были   многочисленными,    победы
многократными, даже если допустить, что его действия многое  выиграли  при
пересказе.
     И все же окончательная победа человечества над  противником,  который
за счет человечества и пополнял свои  ряды,  представляется  спорной.  Ибо
клетки  были  уничтожены  скоротечной  формой  рака.  В  своей  борьбе  за
выживание эти клетки  перехитрили  самих  себя.  Будучи  фактически  новой
формой  жизни,  они  оказались  нестабильными,  и  эта  их  неустойчивость
обернулась  для  них  гибелью.  Когда  болезнетворные   вещества   впервые
обнаружились в их рядах, у них  не  нашлось  способа  справиться  с  ними.
Пораженные  раком  клетки  оказались  прожорливым  врагом,  они  калечили,
разрушали, уничтожали. Однажды человек проснулся и  обнаружил  себя  вновь
хозяином своего мира, и только  мелкая  пыль  на  лагунах  отмечала  конец
одного из наиболее причудливых экспериментов природы.
     Мы лишены возможности описать в деталях  реконструкцию  Галактической
федерации, которую человечество предприняло в настроении,  характеризуемом
одновременно жестокостью и отчаянием. На это потребовалось более  миллиона
лет, кое-что из старинных устоев исчезло. Человечество усвоило новый урок:
оно вполне может оказаться замененным, даже в этот час величайшего триумфа
космические  игроки  в  шашаки,  То  и  Пла-То,  рассматривают   его   как
питательную среду для нового эксперимента. Федерация  была  восстановлена,
старое доброе доверие к ней подверглось неподвластным улучшениям.
     Ииннисфар,  находившийся  под  властью  галингвы  значительно   более
короткое время, чем большинство родственных планет, все еще имел  в  своем
распоряжении старинные звездолеты. С их помощью оказалось нетрудно  занять
лидирующее место в галактической торговле. Дух  народа,  укрепившийся  под
предводительством победоносных, окончательно отточился и поднялся в борьбе
с корыстолюбивыми конкурентами.
     Банки его раздувались, словно сытые животы, купцы его  разгуливали  в
золотых туфлях. Город Нсоюз  продолжал  растягиваться,  меняя  свои  формы
подобно  обожравшемуся  питону.  Маммона  снова  оказалась  на  троне,   и
приводимый далее фрагмент отражает лишь крохотную часть ее лица.



                    СЕКРЕТ МОГУЩЕСТВЕННЕЙШЕГО ГОРОДА

     Могучее животное покачнулось. Последний выстрел охотника поразил  его
прямо между глаз.  И  тут  животное  грациозно  взметнулось  всеми  своими
пятьюдесятью  тоннами  высоко   над   верхушками   деревьев,   взревев   в
предсмертной агонии. На мгновение солнце, прекрасное и  зловещее,  уловило
его парящим, точно исполинский лебедь, а потом тело  упало  -  теперь  уже
безмолвное, более не протестующее - вниз головой в подлесок.
     -  И   в   этом   заключается   еще   одна   победа   Ч_Е_Л_О_В_Е_К_А
Н_Е_П_О_Б_Е_Д_И_М_О_Г_О! - торжественно  провозгласил  комментатор.  -  На
этой планете, как и на всех предшествующих,  жизнь  наконец-то  склонилась
перед человеком с Ииннисфара. Да, каждый из этих монстров будет  уничтожен
в положенное время...
     Но в это  время  кто-то  предупредил  комментатора,  что  только  что
прибывший ждет,  когда  можно  будет  воспользоваться  малым  просмотровым
залом,  и  комментатор  в  панике  отключил  свою  аппаратуру.  Трехмерное
изображение и