авляя подробный хронометраж всех караульных смен и выездов машин за пределы базы, пока не пришли к согласованному мнению, что самым слабым звеном в системе являются несколько старых машин, которые периодически объезжали окрестные села, собирая продовольствие.
     Только захватив одну из них, они получали шанс спокойно миновать все внешние рубежи обороны и беспрепятственно добраться до главных ворот базы.
     Что располагалось внутри периметра стен, по ту сторону объединенных насыпью холмов, не знала даже Ланита, - внутри база делилась на изолированные сектора и была эшелонирована в глубь возвышенностей. Боевая школа, в которой обучались мальчики и девочки, отобранные в подконтрольных Храму поселениях Первого Мира, дислоцировалась неподалеку от главных ворот в первом наземном секторе, там же, по соседству, находились все подсобные службы. За долгие годы обучения Лана бывала только в упомянутых зонах, ни разу не спускаясь ниже первого подземного уровня и никогда не покидая двух соседствующих секторов, обнесенных высоким забором с охранными вышками, расположенными по углам периметра.
     Что скрывали в себе недра возвышенностей, также оставалось загадкой, но тюремный блок, следуя логике, должен был размещаться именно там.
     Впрочем, Андрей не ломал себе голову над тем как попасть в зону содержания заключенных, - он с Ланой разработали предельно четкий план действий, и теперь им предстояло самое трудное - безошибочно реализовать его.

***

     До ворот базы оставалось не более двухсот метров, когда Лана не выдержала долгого напряженной молчания.
     - Андрей... - тихо произнесла она. - Ты уверен...
     - Нет, - односложно ответил он, не повернув головы: все его внимание было сосредоточено на управлении машиной и приближающихся воротах. - Но поворачивать поздно, - спустя несколько секунд добавил он, заметив, как дрогнули створы, приоткрывшись на полметра, чтобы пропустить двух вооруженных храмовников, лениво вышедших навстречу приближающейся машине. Судя по тому, как они остановились в десятке метров от приоткрытых ворот, для них проверка возвращающейся с продуктами машины уже давно стала рутиной. Скорее всего, ее не досматривали вообще, а видимое соблюдение процедуры предназначалось для возглавлявшего караул офицера.
     Сонный умиротворенный покой. Андрей безошибочно разгадал это состояние гарнизона, наблюдая, как происходит смена постов, движутся караулы, въезжают и выезжают машины. Да, за сотни километров отсюда, где воины Храма еще испытывали на себе все превратности статуса захватчиков, они, соответственно, являлись грозной, дисциплинированной, сплоченной силой; туда, в гарнизоны периферии, отправлялись наиболее боеспособные подразделения, а здесь, в зоне давнего безраздельного владычества, дисциплина и бдительность неизбежно падали.
     ...Андрей остановил БПМ, не доезжая до ворот, с таким расчетом, чтобы две караульные вышки, расположенные по бокам огромных створов, оставались в зоне прямого огня.
     Двигатель машины внезапно взревел и заглох.
     - Эй, Джонни, - один из вышедших навстречу храмовников сделал шаг вперед. - Ты что это придумал? Ну-ка, заводи свой хлам, сейчас будет проезжать механизированная группа...
     Этого еще не хватало... - метнулась в голове Андрея мысль, и он, взглянув на Лану, тихо сказал:
     - Работаем.

***

     Это был черный день для караула, заступившего ранним утром на охрану главных ворот. Четыре часа назад они выпустили за пределы базы старую, дышащую на ладан бронемашину и никак не ожидали, что ее возвращение будет иметь смертельные последствия для большинства из них.
     Такое вообще не могло пригрезиться сегодняшнему поколению обитателей построенной более века назад укрепленной базы.
     - Я же сказал тебе - заводи мотор! - гневно прорычал храмовник, когда на его первую реплику не последовало ни ответа, ни какого-либо действия. Он шагнул вперед одновременно с тем, как на смотровой площадке появился дежурный офицер.
     Он вытянул шею, пытаясь понять, что происходит, но лобовой скат бронемашины полностью скрывал сидящих внутри, и было непонятно, отчего те не реагируют на окрики и команды.
     В следующий момент случилось совершенно невероятное - вместо водителя и экспедитора изнутри БПМ внезапно поднялись двое незнакомцев в боевой экипировке Храма и, ни секунды не промедлив, тут же открыли огонь: не давая ни опомниться, ни вскрикнуть, они били одиночными выстрелами из "АРГ-8", на стволы которых были навинчены самодельные глушители, - в знойной полуденной тишине звуки выстрелов казались невнятными, идущими издалека ватными хлопками, но последствия огня были чудовищны. Первыми на землю повалились двое вышедших за ворота караульных, а онемевший от неожиданности офицер даже не смог двинуться с места - расширенными от ужаса глазами он смотрел на незнакомца, который резко повел стволом авто адата, снова раздался хлопок, и мимо мелькнуло тело, падающее с вышки, еще один поворот ствола, и запоздалая мысль погасла в простреленной навылет голове офицера, лишь образ хладнокровного стрелка еще долю секунды таял на сетчатке глаз, пока мертвое тело мешком оседало на деревянный помост смотровой площадки...
     - ...Ромель, не высовывайся вперед! - Андрей спрыгнул со ската брони, фиксируя взглядом обстановку, но Лана отработала безупречно - с ее стороны все было чисто, пулеметчик на правой вышке лежал без движения, еще один храмовник корчился в пыли под опорами проволочного заграждения, третий сидел, запрокинув простреленную голову, так и не успев встать из-за стола в застекленной наблюдательной будке.
     Хотя бы одного оставить в живых... - проскальзывая в щель приоткрытых ворот, напомнил себе Андрей, досадуя, что офицер так не вовремя высунулся на смотровую площадку. Все, кто видел Лану или Ромеля, были заранее приговорены к смерти, иначе их план тут же утрачивал смысл.
     За воротами не оказалось больше никого, в глубь базы тянулась асфальтированная дорога, с обеих сторон ограниченная высокими проволочными заграждениями, вдали, метрах в трехстах, маячили еще две вышки, но Андрей по опыту знал: раз с них не открыли немедленный огонь, значит, они с Ланой действительно отработали чисто и внутренние посты не оповещены о внезапном вторжении.
     Он полагал, что в их распоряжении осталось минуты две, не больше, потом соседние посты периметра неизбежно обратят внимание на брошенную у ворот машину и кто-нибудь задаст себе логичный вопрос: почему она так и не заехала на территорию базы?..
     ...Он нашел взглядом вход в расположенное под застекленной будкой одноэтажное здание и жестом приказал Ланите, чтобы она с Ромелем искала обходной путь, а сам рывком преодолел открытое пространство и прижался к стене караульного помещения.
     Тишина...
     Он резко распахнул дверь, врываясь внутрь.
     Свободная смена, состоящая из пяти человек, спала. Отлично. Андрей резко переместился в глубь помещения, и их оружие, составленное в пирамиду, оказалось у него за спиной.
     Он быстро собрал боекомплекты, закинул за спину свой автомат, взял другой, тихо, без щелчка присоединил магазин и вдруг резко, с отчетливым звуком передернул затворную раму, вгоняя патрон в ствол.
     От внезапного звука один из спящих пошевелился, потом поднял голову и, увидев незнакомца, попытался вскочить, но Кречетов тут же направил на него ствол автомата, недвусмысленно давая понять: "Еще движение, и ты труп".
     Храмовник осел, осоловело глядя на него мутными не то со сна, не то от внезапного приступа страха глазами.
     - Буди остальных, - негромко, но внятно приказал Андрей.
     Теперь он увидел в глазах проснувшегося настоящий ужас.
     - Ну?
     Тот немо затряс головой, неотрывно глядя на Кречетова, а его руки вслепую тормошили спящих на соседних койках.
     - Всем встать, - приказал Андрей. - Спиной к стене, руки за голову, смотреть на меня...
     Пять человек устраивали его намного больше, чем один.
     Никто из них даже не попытался дернуться, хотя в глазах варьировались разные чувства - от полнейшей прострации до откровенной ненависти.
     Шли драгоценные секунды, но Андрей в этом случае выказал терпение, дождавшись, пока его приказ будет исполнен буквально, - только когда все пятеро встали у стены, он выразительно повел стволом автомата и произнес:
     - Полгода назад на базу был доставлен необычный летательный аппарат. Где он?
     Ответом послужила гробовая тишина, и Кречетов нажал на спуск.
     Грохот выстрелов разорвал вязкую тишь, в замкнутом помещении взметнулось облако выбитой пулями штукатурки стен, со звоном покатились по полу гильзы, кисловатая вонь сизыми завитками медленно поплыла над разворошенными койками. Двое из пятерых храмовников внезапно осели на пол, но Андрей знал, что они лишь контужены выпущенной поверх голов очередью.
     - Я спрашиваю, ГДЕ МОЙ КОРАБЛЬ?! - заорал он, вновь сжимая гашетку "АРГ-8".
     Еще двое храмовников без сознания рухнули на пол, у одного из уха потекла кровь...
     Последний оставшийся на ногах воин стоял у выщербленной стены бледный как полотно, его руки мелко тряслись, по лицу, рассеченному осколком кирпича, каплями сочилась кровь.
     - Я перестреляю вас всех! - Андрей не ждал никакого вразумительного ответа, он лишь передавал информацию. - Где мой корабль?!! - В тесном помещении вновь ударила короткая очередь, и последний, самый стойкий из пятерых караульных все же не выдержал, когда пуля обожгла висок, содрав лоскут кожи, прежде чем впиться в стену.
     Взглянув на пять бессознательных тел, Кречетов вышел на улицу из задымленного помещения.
     Лана и Ромель прятались за углом здания.
     - Нашла? - спросил он.
     - Да.
     - Веди, время поджимает.
     Ланита молча скользнула вперед, показывая путь. Они прошли вдоль стены караульного помещения и оказались в нешироком пространстве, с одной стороны ограниченном глухой стеной, с другой - кольцевой дорогой, обочину которой с противоположной стороны огораживал высокий сетчатый забор.
     Сразу за стеной караульного помещения в траве виднелся квадратный канализационный люк с частыми прорезями для стока талых и дождевых вод.
     Андрей с усилием поднял его и держал на весу, чтобы не приминать траву, пока Лана и Ромель не спустились в дурно пахнущий колодец.
     - Придержи, - попросил он Лану, опустив люк на ребро, так что по бокам остались широкие щели. Она кивнула, молча прижалась к осклизлой стене и взялась за торец металлической решетки, давая Андрею возможность спуститься вниз, потом они вместе водворили люк на место.
     С поверхности до их слуха долетел звук моторов приближающихся к воротам машин. Очевидно, это подошла та моторизованная группа, о которой упоминал мертвый храмовник.
     - Убираемся отсюда!
     Лана вновь кивнула, жестом указывая направление.

***

     У главных ворот базы в эту минуту происходило буквально следующее.
     Две грузовые машины в сопровождении планетарного танка подъехали к пропускному пункту и остановились.
     Из башенного люка БПМ по пояс высунулся офицер. Ему хватило одного беглого взгляда на валяющиеся в неестественных позах мертвые тела караульных, чтобы оценить обстановку: он выкрикнул команду и тут же нырнул назад, под защиту брони. БПМ попятилась, с визгом повернув башню, чтобы ворота базы оставались под прицелом спаренных орудий, в то время как закрепленные в лобовом скате брони крупнокалиберные пулеметы нацелились на вход в единственное расположенное подле ворот здание.
     С затормозивших позади грузовиков спрыгивали храмовники и тут же занимали позиции. Четверо из них стремительно вскарабкались на вышки, двое припали на колено, держа под прицелом автоматов приоткрытый створ ворот, еще одна группа метнулась к входу в караульное помещение, остальные залегли, заняв круговую оборону возле машин.
     Их слаженные, стремительные действия совершенно не походили на сонливую расслабленность уничтоженного охранения, и, задержись Андрей хоть на минуту, ему было бы уже не выбраться живым из одноэтажного здания, откуда в этот момент выводили полуодетых, совершенно дезориентированных бойцов отдыхавшей смены...
     Когда закончился беглый осмотр прилегающей местности и поступили первые доклады, вновь глухо лязгнул люк БПМ, и офицер, возглавлявший колонну, спрыгнул на теплый скат брони. Двое его подчиненных уже закрывали ворота базы, убедившись, что за ними в заглохшей машине никого нет.
     Мельком взглянув на оставшихся в живых караульных, он поднялся в застекленную будку. За столом у аппарата внутренней связи сидел незнакомый ему капитан из подразделения внутренней службы. Его голова была прострелена навылет, в стекле будки зияло окруженное сеточкой трещин отверстие, противоположное панорамное окно густо покрывали серые, осклизлые на вид комочки, на полу под стулом растеклась липкая лужа крови.
     С трудом оторвав взгляд от трупа, офицер снял трубку коммуникатора, предварительно убедившись, что оптиковолоконный кабель не пострадал от выстрела.
     Связь работала исправно.
     - Дежурного по базе, - коротко обронил офицер.
     - Да? - спустя несколько секунд раздался ответ.
     - Сэр, докладывает командир третьей мехгруппы лейтенант Стрейч.
     - Что случилось, лейтенант? - В голосе дежурного не ощущалось никакого беспокойства.
     - Вторжение, сэр. Караул главных ворот уничтожен. В живых осталось несколько человек из отдыхавшей смены.
     На том конце связи возникла пауза, потом изменившийся до неузнаваемости голос дежурного по базе хрипло спросил:
     - Ты в своем уме, лейтенант?! Живо передай трубку капитану Шадрину!..
     Стрейч покосился на труп, который сидел на стуле, запрокинув простреленную навылет голову, и ответил:
     - Боюсь, он не сможет говорить с вами, сэр.
     - Почему?!
     - Он мертв. - Лейтенант выждал несколько секунд и добавил: - Мои люди восстановили целостность периметра. Я жду дальнейших указаний, господин майор.

***

     По всей территории огромной базы гулко, надрывно выли сигналы тревоги. Везде, куда ни глянь, теперь вместо сонного покоя наблюдалось нервозное, но управляемое движение. Группами и поодиночке пробегали вооруженные люди, из укрытий выдвигалась техника - в основном это были БПМ двух модификаций. Тяжелые планетарные танки, лязгая гусеницами, занимали места в оборудованных специально для них капонирах, а легкие бронемашины, передвигавшиеся на шестнадцати литых колесах, патрулировали внутренние дороги. Подземные уровни спешно перекрывались опускающимися из-под сводов мощными переборками, а во всех тоннелях, проложенных в недрах холмов, уже дежурили усиленные наряды храмовников... Однако прошло полчаса, затем час, а все предпринятые меры не дали ровно никакого результата, словно караул у главных ворот был расстрелян призраками, которые исчезли, не оставив иных зримых следов, кроме брошенной машины, мертвых тел и остывших гильз...
     ...В глуби подземных бункеров тучный майор докладывал, стоя навытяжку перед устройством связи, которое хоть и имело небольшой дисплей, но передавало лишь звуковой ряд:
     - Сэр, мы прочесали всю поверхность и два подземных уровня. Никаких следов посторонних не обнаружено.
     - Что говорят выжившие, майор? - раздался в ответ приглушенный голос.
     - Они утверждают, что караул был атакован одним человеком. По описанию, высокий, худощавый, с короткой стрижкой, экипирован как воин Храма, но говорит с акцентом. Поведение крайне неуравновешенное, по словам пятерых солдат, он настоящий псих...
     - В чем это выражается? - с нотками глухого раздражения спросил незримый властный голос, невольно заставлявший майора вытягиваться в струнку перед обшарпанным интеркомом.
     - Он пытался допрашивать их о каком-то корабле, якобы доставленном на базу полгода назад, а когда не получил немедленного вразумительного ответа, открыл огонь по безоружным людям.
     - Но он не убил их? - уточнил голос.
     - Нет, сэр. Думаю, он был разъярен и потому не попал. Все бойцы, которых он допрашивал, имеют контузии и легкие ранения от рикошета пуль. Они говорят, что он орал про космический корабль и требовал выдать его местоположение. Я полагаю...
     - Мне все ясно, майор, - оборвал его незримый абонент. - Я знаю, кто он. Приказываю продолжать активное прочесывание, усилить наряды в районе вертолетных площадок... но ни при каких обстоятельствах не вести огонь на поражение. Доведите до сведения каждого воина на территории базы: он нужен мне только живым.
     - Но, сэр...
     - Никаких "но", майор. Ищите. Он где-то затаился, но мне безразлично, сколько времени он станет отсиживаться, чтобы вновь притупить вашу бдительность, - учтите лишь одно: этот человек будет прорываться в район вертолетных площадок, и ваша обязанность взять его живым, иначе я прикажу расстрелять всех, кто несет ответственность за прорыв периметра, включая офицеров. Все понятно?
     - Да, сэр...
     - Докладывать каждые тридцать минут. Я жду результата.

***

     Суета, царящая на всех уровнях центрального Храма, едва ли ощущалась в запутанной системе канализации. Тут существовали свои реалии: под ногами журчала вода, стоял стойкий смрад нечистот, вязкая тьма заполняла тесное пространство проложенных под землей труб.
     Тут можно было легко сорваться в вертикальный колодец или просто зайти в тупик запутанных коммуникаций, схемы которых знали лишь единицы из многочисленного технического персонала базы.
     Если бы не свет, который источала сущность Ромеля, Лана и Андрей едва ли смогли бы пройти по этому лабиринту, тем более что магистральные трубы, диаметр которых позволял передвигаться не только крысам, но и человеку, через равные промежутки пересекали решетки. Ромель беззвучно плавил их своей энергией, а Андрей разгибал обрубленные с одного торца прутья, чтобы освободить проход.
     Больше часа они двигались по хитросплетению зловонных труб, пока Ланита не остановилась на очередном перекрестке, в центре которого зиял вертикальный колодец. Вода с шумом рушилась в него, но само скрещение труб оказалось достаточно просторным, свод перекрестка терялся во мраке, а тусклое голубоватое сияние, исходящее от Ромеля, высвечивало из темноты два широких выступа, на которых были установлены проржавевшие насосы.
     - Пришли! - прокричала Ланита на ухо Андрею. Шум падающей воды почти заглушал слова. - Я уже думала, что потеряла чувство направления... - добавила она, оглядываясь по сторонам.
     Он кивнул, жестом указывая на участок свободного и относительно сухого пространства за одним из агрегатов.
     Здесь уже можно было разговаривать, не крича друг другу на ухо, - внушительный, побитый ржавчиной кожух неработающего насоса отбивал не только брызги, но и звук.
     - Это точно то место? - спросил Андрей.
     - Да, - ответила Лана. - Именно то... - Она не стала развивать тему, чтобы не давать волю памяти, которая хранила много отвратительных эпизодов ее "обучения" в боевой школе Храма.
     - Ромель, отвечаешь за Лану. - Андрей посмотрел на сущность воина, который по их плану должен был остаться тут, охранять тело Ланиты...
     Призрак кивнул. Для него такое напоминание являлось излишним. Андрей обернулся.
     - Ну что... Я пошел...
     Их прощание было недолгим - оба испытывали одинаковое гложущее чувство неизвестности, и это делало слова бессмысленными, невыносимыми. В любом, даже самом тщательно проработанном плане все равно таилась угроза внезапных непредвиденных обстоятельств, и Лана с Андреем не могли знать наверняка, суждено ли им встретиться вновь.
     Они обнялись.
     - Береги себя...
     - Ты тоже... - Он неловко прижал ее к груди - трудно было проявлять чувства, стоя на маленьком сухом пятачке, в окружении низвергающихся нечистот. - Все... - Он твердо взглянул в ее глаза. - Мне пора...
     - Свет... - дрогнувшим голосом напомнила Лана. Андрей достал форсфайт, и вскоре бледное сияние озарило осклизлые стены.
     - Ты знаешь, где искать меня. - Он ободряюще коснулся щеки Ланиты. - Но прежде ты должна переговорить с ними.
     - Да, я все помню.
     Тянуть да