и-Реухала и монаха зеленого братства Иераггу.
Стороны устраивают условия? Будут какие-либо объяснения сейчас?
     - Да, - сказал Трэггану. - Я принял вызов, но я не желаю и не
могу сражаться с калекой. По законам Ристалища Чести он должен
выставить замену. И я, по тем же законам, хочу знать, кто заменит
его, прямо сейчас. В противном случае, поединок будет отменен, а
вызвавший меня и не способный держать меч, высечен на Ристалище
Чести. Все знают законы Ристалища Чести. Я прав, элиран Фуллэгу?
     - Да, элл Трэггану, вы совершенно правы, - элиран повернулся в
сторону человека за трибуной: - Монах Иераггу, вы бросили вызов, но
неспособны взять меч. Или вы назначите своего представителя, или
действительно вы сейчас будете взяты под стражу и в час поединка
прилюдно высечены.
     - Да! - закричал монах. - Я калека! Но я прав! И я не
сомневаюсь, что найдутся честные люди на этой земле, что докажут мою
правоту! Кто поможет мне, братья? Кто защитит мою честь и мое слово?
     - Мы! - раздался громовой голос откуда-то от аддаканов.
     Все разом повернулись.
     Толпа раздалась перед двумя рыжеволосыми гигантами угрожающего
вида, обвешанных оружием. Один из них был с переломанным носом и
выбитым глазом, что придавало ему особо свирепый вид. У каждого на
боку болталась солидная палица из тех, что изготовляют мастера южного
Малкира, за спиной висели большие овальные щиты и двуручные мечи, на
руках были латные руковицы, на головах - шлемы с поднятыми сейчас
забралами. Трэггану сразу понял по их виду, что у каждого за плечами
не одно сражение.
     - Мы готовы защитить твою честь и твое слово, монах! -
пророкотал один из них. - Калек нельзя обижать, они говорят от имени
мертвых богов! Кто противник?!
     Трэггану понял, что все действо было заранее придумано монахом.
Или братством их зеленым, хотя в одежде воинов ничто не говорило о
принадлежности к братству. Но это была ловушка, попытка устроить
шумиху и привлечь внимание к планам захвата богатых мирных островов
как можно больше реухалцев и даже, если получится, богов и Димоэта.
     - Что, сынок, добился своего? - повернулся к Трэггану элл
Канеррану, в голосе его послышалось чуть ли не злорадство. - Я
предупреждал: доиграешься. Теперь готовь завещание. Слава Димоэту,
что у моей дочери хоть есть сын, твой наследник. О нем ты подумал?
     - Я не простой гражданин Итсевда, - возразил Трэггану, - я -
владельный элл, я не мог стерпеть оскорбление чести.
     - Оскорбление! Обида! - язвительно воскликнул тесть. - Обиды
что мозоли - быстро возникают, да медленно лечатся. Знал бы ты,
сопляк, сколько раз мне в жизни было нанесено оскорблений и каждый
раз я терпел. И где они теперь, мои обидчики? Все до единого в сырой
земле. А нетерпеливым придется платить кровью.
     - Лучше платить кровью, чем покрывать позором трусости свой
род, - зло произнес Трэггану.
     Элл Кмелл лишь усмехнулся в ответ и повернулся спиной к зятю.
Сделал жест своим охранникам, чтобы следовали за ним и пошагал прочь.
     - Кто твой противник, монах? - спросил второй воин не менее
громовым голосом.
     - Я! - шагнул в их сторону Трэггану. - Я ответил на вызов и
готов сразиться с вами обоими, как того требует закон Ристалища
Чести.
     - И я, Мейчон из Велинойса! - вдруг встал рядом с ним Мейчон.
- Я тоже отвечаю на вызов монаха.
     Сегодняшний день отнял у Мейчона любовь. Но жизнь не кончилась
- остался друг. И на жизнь этого друга покушаются какие-то негодяи.
Он не мог остаться в стороне.
     - Вы принимаете вызов? - спросил элиран Фуллэгу подошедших
воинов. - В таком случае, назовите ваши имена.
     - Дейкку из Малкира, - рявкнул один.
     - Пройггу из Малкира, - сообщил другой.
     - Итак, - подняв руку призывая к вниманию, начал элиран, - от
имени короля Реухала объявляю, что сегодня, через три часа, когда
день на Шаре Димоэта коснется Дакрея, на Ристалище чести состоится
поединок элла Итсевд-ди-Реухала и элина Мейчона из Велинойса против
монаха Иераггу, которого будут представлять элины Дейкку и Пройггу из
Малкира. Предупреждаю от имени короля Реухала, что неявившийся на бой
объявляется преступником и в случае поимки в Реухале будет подвергнут
смертной казни без суда. Противникам все ясно?
     - Да, - сказал Трэггану.
     - Да, - рявкнул один из малкирцев.
     - Тогда вы встретитесь на Ристалище Чести через три часа.
Правило боя лишь одно - если противник признал свою неправоту
необходимо немедленно опустить оружие. Следить за этим на Ристалище
Чести буду я, элиран пятой грани Фуллэгу, и мои помощники. - Он
взмахнул своим копьем, показывая, что разговор закончен.
     - Я продолжаю! - вновь заорал монах, так и стоявший на
трибуне. - Слушайте меня, жители Города Городов и все аддакайцы!
     - Нет! - повернулся к нему Фуллэгу. - Пока не будет доказана
правота ваших слов на Ристалище Чести, вы не имеете права говорить.
Освободите трибуну!
     - Моя правота будет доказана! - сопротивлялся монах.
     К нему подошли два элирана младшего чина, давно наблюдавшие за
сценой, привлеченные шумом и готовые в любой момент придти на помощь
старшему товарищу. Монах гордо вскинул голову и пошел прочь от
трибуны, тяжело опираясь на костыль.
     Народ начал расходится.
     - Благодарю вас, Трэггану, - сказал элл Наррэгу. - Вы вели
себя достойно. Желаю вам победы на Ристалище Чести. И вам, элин
Мейчон.
     - Элл Наррэгу, - спокойно улыбнулся прославленному
военачальнику выпускник Брагги, - если вы не возражаете, то завтра я
выйду на Арену Димоэта в цветах Итсевда.
     Наррэгу внимательно посмотрел на спокойное лицо воина.
     - Благодарю, - с легким поклоном произнес он. - Я
распоряжусь, чтобы за вас внесли взнос и записали от имени Итсевда,
элин Мейчон.
     - Нет, - жестко ответил тот. - Я этого не просил. Я не
нуждаюсь в помощи, я предложил вам выступить за ваше королевство
бескорыстно.
     - В таком случае, благодарю и за это, - с достоинством сказал
элл Наррэгу, умевший ценить как мужество, так и независимость. - Мы
еще увидимся до завтра.
     Элл Галну перевел взгляд с малкирцев на Мейчона, потом на
Трэггану.
     - А я-то собирался придти к вам вечером на пир, - со вздохом
сказал он.
     - А он и не отменяется, элл Галну, - улыбнулся Трэггану. - Я
жду вас в назначенный час.
     - Именно в этот час состоится ваш поединок.
     - О, великие пустоши! - поморщился Трэггану. - Что ж, я
оповещу всех о переносе ужина на час. Ничего страшного: поединок на
Ристалище Чести причина уважительная.
     - Безусловно, - кивнул элл Галну, еще раз посмотрел на
малкирцев и вздохнул: - Желаю вам и вашему другу удачи, элл
Трэггану. Я приду на Ристалище Чести.
     Толпа разошлась. Трэггану и Мейчон остались одни, стражники
ждали господина чуть поодаль.
     - Зачем ты вызвался, Мейчон? - спросил Трэггану.
     - Размяться перед Состязаниями, - усмехнулся тот. - Чтоб
кровь не застаивалась.
     - В любом случае, я признателен тебе. Сейчас мне необходимо
вернуться во дворец. Ты со мной?
     - Ты что, действительно завещание собрался писать?
     - Нет, просто на время поединка назначен пир в моем дворце,
хорошо элл Галну напомнил. Теперь мне необходимо разослать гонцов,
чтобы предупредить гостей о переносе праздничного ужина на час. Да и
не буду же я в этих одеждах с побрякушками защищать свою жизнь?
     - Да, тут ты прав, - согласился Мейчон. - А мне надо
записаться на завтрашние бои. Я приду к Ристалищу Чести в назначенный
срок.
     - Я распоряжусь принести тебе щит и шлем.
     - Шлем без надобности, а вот щит, полегче и покрепче, не
повредит, - кивнул Мейчон.
     - Дорогу сам найдешь или дать охранника, чтобы ты не
заблудился?
     - Не заблужусь, - улыбнулся Мейчон. - До встречи на Ристалище
Чести.

Глава 3

     Тушенос третьего мясного ряда Дойграйн сидел за струганым
дубовым столом в таверне с громким названием "Возвращенная сказка",
что близ Торговой площади, и задумчиво смотрел на полную кружку пива
перед собой. То ли он отдыхал после трудного дня открытия аддаканов,
то ли дожидался кого-то, то ли просто хотел подумать в уединении от
всех в пустом в этот час зале.
     На самом деле он оказался в чрезвычайно неприятной ситуации и не
знал, что делать.
     Прогуливаясь, если можно назвать толкотню на Площади Аддаканов
прогулкой, он наступил на что-то твердое. Площадь Аддаканов перед
празднествами была буквально вылизана и булыжник исключался. Сделав
вид, что оправляет одежду, Дойграйн быстро нагнулся. Под ногой
оказался туго набитый красный кошелек с чьим-то гербом, по которому
можно определить хозяина. Ремешок кошелька явно был срезан. Не успев
осознать происходящее Дойграйн сунул кошелек в карман, по привычке
собираясь отдать старшему охраны. Но он был не на Торговой площади, а
на Площади Аддаканов, за порядок на которой отвечали королевские
элираны.
     Поскольку все интересное на площади уже закончилось, а находка
жгла карман, Дойграйн поспешил покинуть людное место. И тут же
почувствовал на себе чей-то взгляд - он не мог определить чей. И
сразу понял, что угодил в ловушку. Может, элираны площади таком
образом ловят жадных обывателей, желая показать, что не проедают
королевский хлеб попусту. Может, хитрый вор срезавший кошелек
догадался о слежке и бросил добычу, чтобы не попасть в силок. Вряд ли
ловушка была приготовлена именно для Дойграйна (кто он такой? -
невелика птица), но попал-то в нее именно он! И, учитывая отношения
между охраной Торговой площади и элиранами, ему непоздоровится.
     Выйдя с площади, Дойграйн зашел в переполненную таверну и
поспешил к комнатам с отхожими горшками. Задвинув щеколду, он изучил
находку. И застонал, прижавшись затылком к стене. Там был двадцать
один золотой рехуал - столько он не сможет заработать за всю свою
жизнь. Даже ставки на Ристалище Чести, в которых он считался большим
знатоком, не могут принести столько. И в кошельке оставалось еще с
восемь больших серебряных монет с профилем какого-то государя и
надписями на неизвестном Дойграйну языке.
     Бросить такие деньги Дойграйн просто не мог. Бросить кошелек без
денег - тем более. Если отделаться от пустого кошеля, его все равно
найдут, но тогда не останется шансов сказать, что Дойграйн нес
находку своему начальству, как и подобает в таких случаях. Одна
восьмая от находки - сколько же будет законное вознаграждение? Если,
конечно, он его получит, если его не обвинят в краже, а тогда...
     Даже думать не хочется о том, что будет тогда - кому он нужен
без руки, которую отсекут опытные палачи? Останется лишь в
Реухал-реке утопиться...
     Дойграйн покинул таверну. Он не ошибся - за ним следили. Тогда
он поспешил, выбирая не самые широкие и людные улицы, к Торговой
площади, родному месту, где его не дадут в обиду. Он проклинал себя в
те мгновения, что плохо знает город. Торговую площадь - да, каждый
закуток. А в лабиринтах улиц Реухала вполне мог заблудится. Силушкой
Димоэт не обидел - не зря огромную тушу спокойно на плечах носит, но
отбиться против вооруженных элиранов он не сможет точно, да и чревато
это, элираны обид не прощают.
     В какой-то момент Дойграйну показалось, что он оторвался от
преследователя. Но того, видно, сменил другой - мужчина в
пропыленных одеждах и с мечом на боку. Так обычно и одеваются
элираны, когда выполняют секретные задания. Впрочем, Дойграйн не
знал, как они одеваются в подобных случаях - он не воин, не ходил в
разведку на территорию врага, он даже не охранник на Торговой
площади, он - тушенос в мясном ряду, зарабатывающий полтора рехуала
в год.
     Он был уже почти у самой Торговой площади, когда заметил впереди
патруль из шести элиранов - наверняка ловили его. И тогда, словно
загнанный со всех сторон зверь, он юркнул в полутемную таверну,
оказавшуюся на его пути.
     Зал был пуст - все у Площади Аддаканов, а не у Торговой, какая
сейчас торговля? Вот завтра этот зал будет полон. Проклиная свою
злосчастную судьбу, Дойграйн заказал у скучающего за стойкой
виночерпа кружку пива и уселся за стол на шестерых у стены. С двух
сторон стол был огражден перегородками - словно в отдельной комнате,
только нет стены, отгороживающей от зала. Таких комнат в таверне было
пять или шесть и Дойграйн уселся в дальней, чтобы видеть вход.
     Он оказался прав - через минуту-две в зал вошел тот самый
человек в пыльных одеждах, осмотрелся в полумраке и прошел к
соседнему от Дойграйна столу. Уселся за перегородкой - Дойграйн не
мог его видеть, но и проскочить незаметно к выходу тоже не мог.
     Что делать? Дойграйн не знал. В голове крутились неуместные
мысли о том, как распорядится несметным богатством, что сейчас лежит
в кармане. Но его надо унести, а как? Руки бы не лишиться, не до
несметных богатств...
     Человек за стеной подозвал к себе стоящего за стойкой виночерпа.
Наверное, хочет послать какого-нибудь мальчишку из таверны за
подмогой.
     Интересно, в этой таверне есть черный выход? Должен быть, как
без него. Но сумеет ли Дойграйн прорваться? До чего же обидно -
Торговая площадь в двух шагах отсюда, там он в полной безопасности.
Но как добраться до родных стен?
     Дойграйн посмотрел - между стеной и столом было расстояние. При
его комплекции он с некоторым трудом, к тому же стараясь создавать
как можно меньше шума, протиснулся на противоположную скамью и
прижался к стенке. Он слышал каждый звук за тонкой перегородкой.
     - Что элин желает? - услышал он голос подошедшего виночерпа.
     - Позови ко мне хозяина, старого Кангия.
     Так, сразу хозяина. Да еще называет по имени. Неужели Дойграйна
угораздило забежать в таверну, где хозяин сотрудничает с элиранами?
Тогда точно не выбраться, придется приготовиться к позору и
распроститься с правой рукой. А за что спрашивается? Но разве этим
камнелобым элиранам можно что-то доказать? Они любого честного
человека рады выставить перед палачом, лишь бы показать, что недремно
берегут порядок и спокойствие горожан.
     - Элин, Кангия умер, - ответил виночерп. - Сейчас хозяином
Чейр-Темноокий.
     Какое-то время незнакомец молчал, обдумывая услышанное. Наконец
он решился:
     - Хорошо, позови его. Скажи - по важному делу.
     - Как ему назвать ваше имя, элин?
     - Я сам скажу.
     - Как знаете, элин. Я так и передам.
     Дойграйн тоскливо посмотрел в спину виночерпа, юркнувшего в
подсобные помещения за хозяином. Да, у этого незнакомца, следящего за
Дойграйном, меч - быть убитым при попытке скрыться еще хуже, чем
потерять руку. Дойграйн хотел выть от безысходности. Он протянул руку
к тому месту, где сидел раньше, схватил кружку с пивом и, словно
махнув рукой - что будет то и будет, - приложился к пенному
горьковатому напитку, не слишком крепкому, чтобы забыть о
неприятностях, но достаточному, чтобы поддержать стремительно тающие
душевные силы.
     Через какое-то время томительного ожидания из внутренних
помещений вышли четверо. У Дойграйна отлегло от сердца - судя по
внешнему виду появившихся мужчин, элиранов здесь явно не любили.
Ходивший за хозяином виночерп вернулся на свое место за прилавком.
     Кто из четырех был Чейром-Темнооким ясно с первого взгляда -
маленький черноволосый толстяк с масляными глазами. Его окружали трое
высоченных здоровяков с такими зверскими физиономиями, что появись
любой из них на Торговой площади все охранники ряда на всякий случай
будут подняты по тревоге. Трое телохранителей хозяина с отсутствующим
видом следовали за ним, что-то жуя на ходу.
     - Ты хотел меня видеть? - спросил толстяк у незнакомца.
     Дойграйн напрягся в ожидании ответа.
     - Если ты хозяин этого заведения, то я.
     - Говори.
     - Отошли своих громил, разговор серьезный.
     - Или ты будешь говорить при них, или убирайся отсюда. У меня
мало времени.
     - Хорошо, садись. Со стоящим говорить как-то неудобно.
     По звуку Дойграйн догадался что толстяк проворчал нечто
непристойное под нос, но все же сел. Двое телохранителей тоже сели,
один остался стоять, упершись громадными кулаками в стол. Осторожно
выглянув, Дойграйн увидел волосатые руки и нож в чехле на огромном
бедре. Он быстро убрал голову.
     - Я вообще-то хотел предложить дело старому Кангия, - раздался
голос незнакомца, - но, собственно, это не имеет значения. Мы
договоримся.
     - Кто ты?
     - Мое имя тебе ничего не скажет. Пока, во всяком случае. Но и
скрывать его мне нечего. Я - Мейчон из Велинойса.
     - И что ты хочешь, Мейчон из Велинойса?
     Дойграйн от радости чуть не захлебнулся пивом. Этот незнакомец
- не элиран! Он шел не за ним! Чего только с испугу не померещится!
     - Я хочу пятнадцать рехуалов взаймы, - спокойно произнес
Мейчон.
     - Пятнадцать золотых?! - удивленно воскликнул Чейр-Темноокий.
- Откуда ж у меня такие сумасшедшие деньги? И даже если бы они у
меня были, с какой радости я стал бы давать их первому, пришедшему в
мое заведение?
     - Потому что ты в любом случае в проигрыше не останешься. Мне
нужны деньги, чтобы заплатить за участие в Состязания Димоэта. Я
получу приз за победу и отдам тебе двадцать пять рехуалов. Десять
золотых - недурно за два дня, как считаешь? Все твое заведение,
наверное, стоит во много раз меньше.
     - А гарантии? - задумчиво сложив руки на животе, спросил
хозяин таверны.
     - Мое слово.
     - Этого мало. К тому же, откуда у меня может быть уверенность,
что тебя не убьют в первом же бою? Тогда плакали мои кровных
пятнадцать золотых. Ты хоть представляешь, что означает эта сумма?
     - Представляю. На случай, если меня убьют в первом же бою, я
напишу тебе завещание. Только на мою смерть даже не рассчитывай, это
просто, чтобы ты спокойно спал.
     - Завещание? - расхохотался Чейр. - И что ты мне завещаешь?
Свои потные портянки?
     - Смотри.
     Дойграйн услышал, как Мейчон вытащил меч из ножен и положил на
стол.
     Мейчон, Мейчон... Что-то знакомое в этом имени. Что? Ах да, еще
до того как он нашел этот проклятый кошелек, Дойграйн слышал, как
элиран-глашатай кричал о поединке на Ристалище Чести элла
Итсевд-ди-Реухала и Мейчона из Велинойса с представителями монаха
зеленого братства. Он еще подумал, что надо пораньше явится к
Ристалищу и посмотреть на противников, чтобы решить на кого поставить
несколько отложенных для этого монет.
     - Ого! - раздался непроизвольный восклик хозяина таверны. -
Это же... меч Дорогваза?
     Дойграйн не поверил собственным ушам. У какого-то бродяги такое
сокровище? Этого просто не может быть!
     - Вот на него я и напишу тебе завещание, - усмехнулся Мейчон.
     - Дай рассмотреть как следует. Вдруг ты бряцаешь подделкой?
     - Если понимаешь, то смотри, - спокойно согласился Мейчон.
     Несколько минут висела тяжелая пауза во время которой хозяин
рассматривал меч.
     - Так, - наконец тихо произнес хозяин "Возвращенной сказки",
- уматывай отсюда, Мейчон из Велинойса или как тебя там. Мы
бесплатно не кормим.
     Дойграйн услышал как Чейр-Темноокий грузно встает из-за стола, а
потом увидел как он с мечом в руках идет к стойке. Телохранители
остались за столом с Мейчоном. Дойграйн почувствовал, что запахло
дракой и пожалел, что сейчас находится в этой таверне. Он был не из
трусливых, но терпеть не мог людей с оружием в руках.
     - Эй, - услышал он спокойный голос Мейчона, - Чейр-Темноокий,
тебе не кажется, что ты забыл отдать мне мою вещицу?
     - Какую еще вещицу?! - подал голос один из телохранителей. -
Сказано тебе - убирайся, бесплатно не кормим. Или жизнь надоела?
     Трое громил ухмыляясь достали ножи.
     - Вы совершаете ошибку, - заметил Мейчон. - Просто так без
меча я не уйду.
     Дойграйн торопливо допил пиво, за которое честно заплатил. Знали
бы негостеприимные хозяева "Возвращенной сказки", в которую он угодил
по злой усмешке судьбы, что лежит в кармане простого тушеноса с
Торговой площади!
     Он медленно встал и, стараясь не привлекать к себе внимания,
хотел направиться к выходу из