перед боем. Расстояние между каждой такой плитами было
ровно по восемь шагов.
     Зрители шумели, обсуждая предстоящий поединок. С ристалища
казалось, что ни одного свободного места не было.
     Дейкку и Пройггу из Малкира уже стояли на красных плитах,
дожидаясь соперников. Одноглазый Дейкку приседал, разминаясь. Пройггу
довольно ловко крутил во все стороны палицей, стремясь привлечь
симпатии зрителей и запугать врага. В нескольких шагах перед ними
стоял монах Иераггу, опираясь уже не на костыль а на высокий
узловатый посох, увитый зелеными лентами. Он молчал, но вся поза
говорила об уверенности в своей правоте и ненависти к любым
несогласным с ним.
     Трэггану, глядя на фанатика-монаха, вдруг обрел веру в
собственные силы, на душе стало совершенно спокойно, как бывало
давно, в юности, перед решающими сражениями. Он повернулся к Мейчону
и спросил:
     - Да, Мейчон, забыл спросить. Ты подал заявку на участие в
Состязаниях Димоэта?
     - Пока нет.
     - Почему? - вдруг насторожился Трэггану. - Ты не уверен в
исходе поединка?
     Мейчон расхохотался.
     - Я-то уверен. Но вот в Храме Димоэта - нет, там тоже о нашем
поединке сообщили глашатаи. Я говорю - берите взнос, чтобы мне еще
раз не возвращаться. А если я погибну, так деньги вообще вам
достанутся. Нет, не взяли. Придется снова идти.
     - Там все в строгости, - согласился Трэггану. - Все записи
жрецы проверяют, но больше они Димоэта боятся - его же Храм и Арена,
как-никак. Смотри, Мейчон, скольку народу, соскучились без зрелищ. Ты
уж, пожалуйста, не убивай своего противника сразу, - пошутил он. -
Дай зрителям потешиться.
     - Как скажешь, - не понял шутки Мейчон, - мне все равно.
     Старший жрец Ристалища Чести, выдержав положенное время, поднял
вверх жезл, дождался пока зрители утихнут и громко прокричал:
     - От имени короля Реухала объявляю о начале Поединка Чести
между монахом Иераггу из Итсевда и эллом Итсевд-ди-Реухала Трэггану
вместе с элином Мейчоном. Причина поединка: монах зеленого братства
Иераггу призывает жителей Реухала и Итсевда идти с просьбами к
Димоэту о присоединении островов Итсавгану к континенту Махребо. Он
обвинил эллов Кремана и Итсевда в своекорыстии и обмане и предложил
любому несогласному Поединок Чести. Элл Итсевд-ди-Реухала принял
вызов, его поддержал элин Мейчон из Велинойса.
     Жрец выдержал паузу и продолжил:
     - Поскольку монах Иераггу не может защитить себя мечом, его
представляют элины Дейкку и Пройггу из Малкира. Королевский элиран
пятой грани Фуллэгу будет следить за правилами поединка, ему помогут
королевские элираны первой грани Зирн и Лиейкр. Правила Поединка
Чести таковы: Первое. Противники могут сражаться любым выбранным
оружием, кроме того, в котором используется какая бы то ни было
магия. Если обнаружится использование оружия или каких-либо других
предметов с магией, виновный в этом предстанет перед палачом
Ристалища Чести. Второе. Противники сражаются по-очереди по команде
элирана. Когда один из бойцов сигнализирует о признании поражения,
следует немедленно прекратить бой. Поскольку сражаются двое на двое,
это правило не означает, что напарник сдавшегося бойца тоже должен
немедленно признать поражение, он имеет право провести свой поединок.
Но в этом случае, победивший его товарища сражающийся, в случае
победы противной стороны, также, строго по команде элирана, вступает
в бой. Таким образом победитель будет выявлен. Сторонам правила ясны?
     - Да, - крикнул один из малкирцев.
     - Да, - кивнул Трэггану, стоя рядом с элираном Фуллэгу.
     - И пусть погибнут усомнившиеся в моих словах! - истошно
прокричал монах, указывая скрюченным пальцем на Трэггану.
     - Пусть противники займут места и начинают бой, - провозгласил
жрец, убирая ритуальный жест и собираясь покинуть ристалище. -
Элиран Фуллэгу, распоряжайтесь.
     Элиран повернулся к Трэггану и Мейчону:
     - Вам предоставлено право выбрать кто именно с кем будет
сражаться.
     - С кем ты хочешь сражаться, Мейчон? - как и положено
благородному эллу предоставил напарнику право выбора Трэггану.
     Мейчон лишь фыркнул в знак того, что ему безразлично. Для него
на самом деле оба малкирца были словно безликие куклы, вышедшие из
рук одного мастера.
     Трэггану без слов прошел до первого противника, одноглазого
Дейкку, и встал напротив него на зеленую плиту. Трэггану счел это
счастливым предзнаменованием: зеленый - цвет Махребо, один из цветов
Итсевда. Красный - цвет крови, в гербах королевства отсутствует.
     Мейчон занял место напротив второго малкирца. Он не стал
рассекать мечом воздух, якобы разминаясь - воин всегда готов
защитить свою честь и жизнь.
     - Монах Иераггу, - обратился элиран к калеке, - покиньте
ристалище, ваше место среди зрителей.
     - Мое место здесь! - прокричал монах, явно работая на
зрителей. Он знал, что каждое его слово запомнят и сотни раз
перескажут. - Я несу в народ правду, я страдал за нее! И только
слабости, полученные мной в этих страданиях, не позволяют мне с мечом
в руках защитить свое слово! Димоэт услышит мои молитвы, он поймет,
что я несу в мир благо. Мы пойдем к нему в Храм и...
     - Хватит! - прекратил его излияния Фуллэгу, стараясь не
выходить из себя. - Или вы уйдете сами, или вас сейчас выведут мои
помощники.
     Монах замолчал и тяжело опираясь на посох, прошел к лестнице на
трибуны.
     - Элл Трэггану и элин Мейчон, - провозгласил элиран, -
выбирали себе соперников. Элины Дейкку и Пройггу имеют право выбрать,
кто из них будет сражаться первым со своим противником.
     Он отправился к бойцам на красных плитах. Те подошли к нему
ближе, один из них стукнул кулаком в грудь. Элиран кивнул, вернулся
на свое место и объявил:
     - Первыми начнут поединок элин Пройггу и элин Мейчон.
     Мейчон едва заметно улыбнулся. Так намного лучше - его бой
вдохновит сомневающегося в собственных силах Трэггану. В крайнем
случае, Трэггану может сдаться, а Мейчон займет его место и доведет
поединок до общей победы.
     - Элин Пройггу, вы готовы?
     - Готов! - рявкнул малкирец, поднимая с земли тяжелый щит и
занимая боевую стойку.
     - Элин Мейчон, вы готовы?
     - Да.
     Элиран отошел на положенное расстояние и поднял вверх белый
флажок. Его помощники разорвали воздух пронзительными звуками рожков.
Зрители замерли в напряженном ожидании кровавой схватки.
     - Начинайте! - Фуллэгу бросил на плиты флажок.
     Трибуны взревели, поддерживая бойцов.
     Малкирец отбросил щит и с боевым устрашающим кличем ринулся
вперед. В левой руке он крутил тяжелую палицу на цепочке - старый
прием, давно известный Трэггану, встречал он уже малкирцев в
сражениях. И, между прочим, побеждал.
     Мейчон не тронулся с места, по его фигуре нельзя было даже
подумать, что каждый нерв, каждая мышца напряжены в предельной
готовности - слабых противников не бывает, этот закон вбили в головы
еще в боевом монастыре.
     Не добежав двух шагов до Мейчона, малкирец остановился, яростно
рыча угрозы и сверкая глазами; палица в его руке крутилась сплошным
щитом. Меч был ладони на две длиннее меча Мейчона, но если бы знал
малкирец с каким клинком сражается его враг!
     Мейчон стоял спокойно, угрозы на него не действовали. Возможно,
он их вообще не слышал.
     Зрители ревели, призывая гиганта к решительным действиям.
     Наконец малкирец пошел вперед - стремясь левой рукой обрушить
удар палицы на незащищенную голову противника, правой от бедра он
нанес удар мечом.
     Мейчона этот маневр не застал врасплох - он сместился вправо,
принимая удар палицы на высоко поднятый щит, меч просвистел рядом с
его бедром. Щит хрустнул, но выдержал страшный удар.
     Мейчон ответным выпадом удивил противника - меч с клеймом
Дорогваза свистнул в направлении левой руки малкирца и, легко пройдя
латную рукавицу, легендарный металл, несущий частицу души свергнутого
бога, отрубил кисть врага. Палица просвистела по дикой траектории и
шлепнулась на ристалище почти у ног наблюдавшего за поединком
Трэггану.
     На огромных трибунах повисла тишина - никто не понял, что
произошло.
     Гигант с удивлением посмотрел на хлещущий кровью обрубок левой
руки - боли он еще не чувствовал. Он заорал в гневе, в глаза
налилась злая краснота. Малкирец яростно взмахнул мечом.
     Мейчон помнил просьбу Трэггану потянуть время для потехи
публики, но не знал как это сделать - бой поглотил его целиком. Он
парировал удар мечом, отбросил ставший ненадежным после
соприкосновения с палицей щит и сам нанес удар. Для выпускника
острова Брагги удар вышел не самым удачным (Мейчону пришлось
преодолеть некое внутренне сопротивление) - малкирец сумел
подставить меч и их клинки скрестились у гард.
     Глаза противников оказались друг напротив друга и Мейчон увидел
в них то, что и ожидал - злость, удивление и безумный ужас. Кончик
меча малкирца был у самого лица Мейчона. И вдруг Мейчон резко
отпрыгнул назад. Странный запах, на мгновение ударивший в ноздри,
заставил вспомнить об осторожности.
     Что за знакомый запах? Или показалось?
     Зрители, ошарашенный поначалу, вновь призывали малкирца идти
вперед.
     Тот, решив, что удачный удар противника - случайность, вновь
бросился вперед.
     Мейчон отразил град беспорядочных безумных ударов противника,
жадно ловя ноздрями воздух - показался ему странный, смутно
знакомый, несущий смертельную угрозу запах, или нет?
     Наконец противник подустал и замер в ожидании, когда Мейчон
станет нападать.
     Тот сделал ложный выпад, чтобы спровоцировать его на новую
атаку. Мейчон помнил о просьбе Трэггану подольше тянуть поединок.
     Но малкирец позволил себе столь неудачное движение, что Мейчону
не оставалось ничего другого, как выбить оружие из рук противника -
длинный меч элина Пройггу отлетел прочь на несколько шагов. Пока
малкирец провожал клинок глазами, Мейчон молниеносно развернулся
вокруг собственной оси и всю силу, всю концентрацию, вложил в удар
ногой в грудь гиганта.
     Тот рухнул под дикие вопли собравшихся на трибунах любителей
кровавых зрелищ.
     - Убей его! Убей! - неслось со всех сторон.
     Элиран быстро приблизился к ним, чтобы не пропустить момента,
если упавший и обезоруженный малкирец признает себя побежденным.
     Мейчон перехватил меч правой рукой, встал на колено и перевернул
противника на спину. По глазам рыжеволосого было видно, что он в
обмороке.
     Мейчон резко ударил его по щеке. Заметив, что осмысленность
возвращается к противнику, он поднялся на ноги и направил меч с
клеймом Дорогваза на горло врага.
     - Раз, - сказал он.
     Элиран молчал. Сигнала о признании поражения не было - все в
пределах правил.
     Малкирец все понял. Он помотал головой и с трудом прошептал:
     - Сдаюсь!
     Элиран сразу отодвинул Мейчона в сторону и поднял руку. Его
помощник подобрал белый флажок и протянул победителю, чтобы тот
воздел его над собой, оповещая зрителей о конце первого боя Поединка
Чести.
     Мейчон повернулся в сторону Трэггану и улыбнулся ему. Если
обстоятельства будут складываться не в твою пользу, - хотелось
крикнуть Мейчону, - не геройствуй и сдавайся, я завершу дело. Он не
мог сказать это Трэггану, но надеялся, что тот и сам догадается.
     Мейчон задумчиво сделал несколько шагов к мечу малкирца, чтобы
осмотреть его и отвергнуть или подтвердить свои сомнения.
     Но только что беспомощный гигант неожиданно вскочил на ноги,
бросился со всех ног к выроненному мечу, схватил его и, прижимая к
животу обрубок руки, под улюлюканье зрителей побежал к выходу с
ристалища.
     - Разве по правилам Поединка Чести оружие проигравшего не
достается победителю? - повернулся Мейчон к элирану.
     - Вы правы, элин Мейчон, - кивнул Фуллэгу, - но вас вызвал на
Поединок Чести монах Иераггу, он и заплатит вам выкуп за оружие. Вы
должны спрашивать у него.
     Мейчон, вздохнул и направился к Трэггану.
     - Элин Мейчон, вернитесь на свою плиту, - остановил его голос
стража порядка и судьи этого поединка.
     Мейчон отдал белый флажок победы помощнику элирана и встал на
свою плиту.
     - Элин Дейкку, вы готовы к бою? - обратился элиран пятой грани
к оставшемуся малкирцу.
     - Да, - прорычал одноглазый. - Пусть не думают, что так же
легко справятся и со мной.
     - Элл Трэггану, вы готовы?
     - Готов, - совершенно спокойно произнес Трэггану, делая жест
Мейчону, что все в порядке.
     Элиран вернулся на свое место и вновь поднял вверх белый флажок.
Его помощники снова протрубили в рожки, оповещая о начале второй
схватки Поединка Чести.
     - Начинайте! - бросил на плиты флажок Фуллэгу.
     На этот раз трибуны молчали в ожидании: те, кто ставил на
представителей монаха Иераггу еще не утратили надежды, хотя шансы их
противников возросли вдвое.
     Малкирец не ринулся вперед сломя голову, учтя печальный опыт
предшественника. Он не бросил угрожающе щит. В любую минуту готовый к
неожиданностям, он медленно приближался к Трэггану.
     Тот тоже двинулся ему навстречу, внимательно следя за каждым
движением врага. Несмотря на то, что малкирец был моложе Трэггану,
может быть даже на целый срок между празднествами Димоэта, он был
опытен и побывал во многих переделках, о чем свидетельствовали не
только выбитый глаз и перебитый нос, но и поза бывалого бойца.
     Противники обменялись первыми неопасными ударами, изучая друг
друга. Трибуны снова взревели поддерживая бойцов. Малкирец медленно,
но теснил Трэггану назад и чуть вбок, в сторону Мейчона.
     Мейчон весь ушел в поединок, словно не Трэггану, а он сам стоял
против одноглазого рыжеволосого гиганта. Дыхание его, не сбившееся во
время собственного боя, участилась. И одна мысль занозой сидела в
голове - что за странный и неуловимо-знакомый запах померещился ему
на долю мгновения?
     И вдруг он вспомнил; что-то ухнуло вниз в груди, ноги словно
окаменели и язык прилип к небу. Хотелось крикнуть Трэггану, уберечь
от опасности! Но его бы остановил элиран, а Трэггану все равно не
услышал бы, весь уйдя в поединок, слившись с врагом, чтобы понять и
победить его. А если бы и услышал встревоженный крик, то это отвлекло
бы его, он мог бы пропустить удар. И Мейчон не был уверен в своем
предположении до конца - слишком нелепо все это было, невероятно.
     Яд Каурры! Редчайший яд, действующий ровно через пять дней после
отравления - сразу, молниеносно. Здоровый был человек - и вдруг
упал замертво. Противоядия этому смертельному снадобью учителя с
острова Брагги не знали. И никто никогда не пропитывал им оружия - в
бою важна победа. Не смерть противника когда-то там через пять дней,
а именно сейчас. И не обязательно в бою добиваешься смерти врага,
хотя зачастую сражаются и ради этого. Важна победа. Другое дело, что
мечи и кинжалы частенько смачивают в ядах мгновенного действия. Их-то
запахи Мейчон помнил наизусть, а вот яда Каурры... Почему он так
легкомысленно отнесся к ядам? Почему думал, что это не оружие воина,
что не столкнется с ним? Потому, что для себя считал неприемлемым их
использование? Он думал тогда о Сейс и о победе ради нее на
Состязаниях Димоэта. О людской подлости - нет, не думал. Зря.
     Значит, это не просто поединок - это заранее продуманное,
изощренное убийство. Вряд ли его, Мейчона, намечали в жертву - он
никому не известен. А Трэггану? Мог ли этот монах или кто-то, кто
стоит за ним предполагать, что Трэггану будет у аддаканов в тот час и
откликнется на вызов, не выдержит оскорблений? Да, мог. Значит, это
убийство именно Трэггану.
     На Мейчоне не было ни единой царапины после прошедшего боя, он
избежал опасности. Но Трэггану... Трэггану пока - тоже. И, проклятые
пустоши, нет твердой уверенности, что это именно яд Каурры - слишком
мимолетен был запах, слишком плохо он его помнил. Это не мог быть
запах какого-либо другого яда - Мейчон был уверен. Ядом Каурры
нельзя отравить, подмешав в еду или питье - резкий запах насторожит
кого угодно.
     Но этот ли запах почувствовал он от меча рыжеволосого? Это мог
быть запах какого-нибудь бальзама или еще чего-либо подобного.
Однако, поверженный малкирец так резво схватил свой меч... Впрочем,
этому есть и другое объяснение - он дорожил своим оружием. Вдруг бы
Мейчон забрал его себе, иди потом, доказывай, что платить за трофеи
должен монах Иераггу...
     Что делать? Остановить бой, обратившись к элирану? Нет
уверенности, что это именно яд Каурры. Да, если бы и была. Жрец четко
сказал: допустимо любое оружие, кроме с использованием магии. Яд -
не магия. Подлость - да, но не противоречит правилам. Ох уж эти
незыблемые правила!
     Мейчону оставалось лишь стонать от отчаяния и надеяться на то,
что Трэггану, не позволит малкирцу нанести ни малейшего ранения. А
почему нет? Трэггану спокоен, отбивает удары уверенно и хладнокровно.
     Каждый из противников старался не допустить промаха, выжидая
оплошности другого. Одноглазый малкирец сражался более длинным мечом
и был настойчивее и злее, поэтому, под одобрительные крики толпы, он
постепенно теснил Трэггану.
     Мейчон видел, чего добивается рыжеволосый, но не мог
предупредить друга. Хуже нет - вот так стоять и смотреть, лучше
сражаться самому.
     Враг стремился приблизить Трэггану к месту, где в лужице крови
валялась, сжимающая палицу, мертвая кисть первого малкирца. Мейчон
злился, что служащие ристалища не убрали ее, хотя понимал, что бой
один; любой из двоих сражающихся может при желании этим оружием
воспользоваться.
     Малкирец добился-таки своего. Когда лужица с кистью оказалась
прямо за спиной Трэггану, рыжеволосый сделал совершенно неожиданный
выпад и, выставив щит, яростно пошел вперед. Трэггану отступил и
поскользнулся.
     У малкирца был один-единственный шанс закончить поединок
победой. И он постарался не упустить возможность, которой так
терпеливо добивался. Меч одноглазого устремился в упавшего
противника.
     Трэггану сумел отбить удар щитом, но не сосем удачно - клинок
малкирца, скользнув по щиту, распорол противнику куртку на
предплечье.
     У Мейчона стало темно перед глазами. Он зажмурился.
     Смерть угрожала другу - не только гипотетическая от яда,
который, очень даже возможно, ему померещился, - но мгновенная от
меча малкирца, нависшего над упавшим врагом.
     Выпускник острова Брагги подумал, что лучше всего будет, если
Трэггану сейчас крикнет о признании поражения. Тогда против
одноглазого выйдет он, Мейчон, и разговор будет коротким.
     Протиснув ноги между ног противника, Трэггану резко повернулся,
повалив одноглазого на плиты ристалища. Малкирец не ожидал подобного,
рухнул с грохотом на собственный тяжелый щит.
     Трэггану мгновенно вскочил на ноги. Но и одноглазый боец уже
встал, меч он, как и Трэггану, из рук не выпустил.
     И Трэггану вдруг увидел перед собой не обезображенное лицо в
тяжелом шлеме, из под которого торчат рыжие волосы, а пьяное лицо
одного из тех бандитов, что ворвались тогда в замок в Кремане.
     И он нанес удар - яростный, смертельный. За погибших братьев.
     Малкирец не ожидал такого напора, но успел подставить щит.
     Еще один удар - за прикованного к постели отца.
     Малкирец отступил.
     Еще удар - за погибшего командира Холкма. (На мгновение лицо
противника превратилось для Трэггану в лицо мага Игшпрода).
     Еще удар, удар, удар - за всех, кто сражался плечом к плечу с
Трэггану, и переселился в царство мертвых, за тех, кого нет больше.
     Малкирец растерялся, он едва успевал отражать удары; пот начал
застилать ему глаза.
     Удар, удар, удар - по щиту, по клинку - куда придется.
     Прокаленная кожа на тяжелом щите малкирца лопнула, клинок Шажара
с легкостью перерубил стальную полосу, крепящую доски щита, полетели
щепки.
     В ушах стоял сплошной рев толпы, озверевшей от такого
неожиданного напора - словно проснулся и извергает накопившуюся
ярость бешеный вулкан.
     Удар, удар, не важно куда, пред глазами багровый туман.
     За братье