го не видно. Нужно и этом месте
    карту  смять и расправить. Вот так, теперь никакой глаз ничего не сможет
    заметить и в лупу.

    Нужно  проверигь  и  усвоить задание. Оно разбросано и записной книжке с
    адресами  и  телефонами,  в  романе, взятом на "дорогу", даже на обложке
    паспорта,  в  воинском  и  в  профсоюзном билетах. Шифра нет, но не зная
    порядка,  собрать  все  отметки,  не привлекающие в отдельности никакого
    внимания,  невозможно.  Правда, для этого способа шифровки нужна память,
    но  у  Толи  она есть и весьма не плохая. Но задание нужно собрать. Толя
    берет  тонкий  листок  почтовой  бумаги  -  его  можно сразу разжевать и
    проглотить.  Мелко,  красивым  почерком  (он  мастер писать на чертежах)
    молодой  инженер записывает все нужное и изучает. Задание такое: быть на
    озере  в  такие-то  ночи  августа,  быть  только одному, при освещении -
    отходить,  ничего  не записывать, и так далее, особо отмечать - болезни,
    внезапные смерти, все очень кратко.

    Толя  легко  все  заучивает  наизусть  -  память  совершенно необходимое
    свойство!   Проверив   себя,   Толя   сжигает   бумажку   над  раковиной
    умывальника, разминает пепел и открывает кран.

    Толечка  много узнал от Андрея Ивановича. Учитель поработал над учеником
    не  мало.  Толя  прошел  дополнительную школу с большими успехами. Шпион
    должен  быть  готов  ко всему и поступать обдуманно - тогда он неуязвим.
    Нужно  держаться  попроще,  болтать - молчальники подозрительны, - но не
    выбалтываться,  не  доверять  случаю, а его создавать Таковы наставления
    Степаненко.

    Приготовлены  вещи  -  ружье  с  сотней патронов, плавательный резиновый
    охотничий  костюм  (по  специальной инструкции от Степаненко), небольшой
    чемодан.

    Толя  ложится  и  засыпает  сном праведника. Еще бы, нее так успешно. Он
    явится   на  место  действия  как  знакомый  Алексея  Федоровича!  Какая
    маскировка!  А ведь за успех обещано... Прощаясь с Заклинкиным, заметим,
    что  фигура  его при всех этих операциях, несмотря на отсутствие костюма
    и растрепанные волосы, имела очень решительный и внушительный вид.

    Рано  утром  шофер Станишевского отвез Алексея Федоровича и его спутника
    на  аэродром.  По  местным  масштабам  Чистоозерское  - недальний район,
    всего 350 километров.

    Просторны сибирские земли.
                      ПОДЗЕМНЫЙ ЗАВОД ВЫПУСКАЕТ ПРОДУКЦИЮ

    ЭКРАН,  расположенный в небесной пушке, был передней стенкой кубического
    сооружения,   на   которое   опиралась  труба  телескопа.  Сейчас  перед
    Форрингтоном  отражалась  на  экране небольшая часть лунной поверхности,
    уменьшенная   в   три-четыре   раза.  Выбор  масштаба  зависел  от  воли
    оператора.  Было  возможно  увеличение  в  два  раза, против натуральных
    размеров предметов, находящихся на луне.

    Гигантский  диаметр  телескопа  и  разработка специальных сортов стекла,
    позволивших  изготовить огромные линзы, однородные и не изменяющие своей
    формы,  дали  возможность  осуществить  увеличения, о которых не могли и
    мечтать  астрономы  начала  XX  века.  Система  постепенного  и плавного
    включения  линз  в  определенном  порядке  создавала равномерное, но для
    человеческого  глаза  стремительное  увеличение  обозреваемого предмета,
    вызывавшее у наблюдателя впечатление полета.

    Развивая   основные  принципы  радиолокации  и  пользуясь  освобождаемой
    энергией  новых  полученных  веществ  большого  атомного веса, Макнилл и
    Хаггер   одновременно   с   телескопом  вводили  в  действие  устройство
    наподобие  колоссального циклотрона. Его можно было бы назвать и атомным
    "прожектором"  и  атомным  "глазом".  На  подземном  заводе  оно  носило
    краткое  обозначение  литерой "Л". (Начальной буквой слова "Люкс"- свет)
    "Л"  вызывался  к  действию  последовательным возбуждением и выключением
    нескольких  тысяч  магнитных  полей.  Подхватываемые  ими  атомы  нового
    вещества  приобретали скорости, приближавшиеся к скорости света, то есть
    близкие  к  тремстам  тысячам  километров  в  секунду. Пройдя трубу "Л",
    частицы  вещества  образовывали  поток  света.  Характер  образования  и
    направленность   потока   придавали  ему  свойства  струи  с  внутренней
    плотностью   и   с  определенным  натяжением  по  поверхности.  Поэтому,
    находящиеся  в  пространстве  мелкие  частицы  материи,  например, пыли,
    обтекались  потоком,  не  нарушая  его  единства. Достигнув препятствия,
    поток  этой световой энергии нового вида ярко его освещал и отражался от
    него  под  углом  своего  падения,  подобно брошенному твердому телу. Но
    этим  ограничивается  сходство  с  брошенным  телом. Обладавший огромной
    энергией,  поток  "Л"  пересекал  космические  пространства,  очень мало
    теряя  в  своей  силе.  Отразившись  от  какого-либо препятствия, он был
    способен  нестись  дальше  в безбрежных пространствах до новой встречи с
    каким-либо  небесным  телом.  Некоторая доля этого замечательного потока
    при  отражении  возвращалась  в  виде "эхо" обратно и могла быть принята
    посылающей  станцией. Замечательно, что благодаря огромной интенсивности
    и  ничтожному  рассеянию  удавалось  принимать  эхо-сигналы не только от
    первого  препятствия,  но  и  от  второго.  Так луч, посланный с земли в
    направлении  луны, отражался от нее, падал на землю, отражался от земли,
    снова   бежал  сотни  тысяч  километров,  отделяющих  нас  от  луны,  и,
    отразившись   вторично   от   луны,   мог  быть  принят,  правда  сильно
    ослабленным, станцией, пославшей его в далекое путешествие.

    Для  уяснения  действия  потока  "Л"  представьте  себе,  что  в наглухо
    замкнутой   трубе,   имеющей   несколько  изгибов,  находится  вода.  Вы
    надавливаете  поршнем  и  заставляете  его вибрировать. В воде возникает
    волна,  несущая  энергию.  Пробежав извилистый путь в воде и отразившись
    от  другого конца трубы, волна вновь возвращается к началу трубы, неся с
    собой посланную нами несколько мгновений раньше энергию.

    Конечно,  в  действительности  явление  в  потоке  "Л" не происходило по
    такой  простой  схеме,  но механическая модель, устроенная в лаборатории
    Хаггера,  именно  таким образом объясняла действие потока "Л". Макнилл и
    Хаггер  установили  отдельные  качественные и количественные изменения в
    потоке   "Л"   и   выработали  систему  его  использования.  Этого  было
    достаточно  для их непосредственных целей. Глубокое исследование природы
    явления было делом будущего.

    Использовать  практически  это  открытие,  оставаясь  в земных пределах,
    было  невозможно.  Нужен был трамплин для потока, подвешенный высоко над
    землей.   Кандидатура   луны  напрашивалась  сама  собой.  Длительное  я
    тщательное  исследование лунной поверхности позволило Макниллу и Хаггеру
    создать  подробнейшую  карту  обращенной  к земле части луны. Громоздкая
    машина  управляла  демонстрациями  нужных  частей  карты,  общая площадь
    которой  составляла  один  квадратный километр - один миллион квадратных
    метров.  Таким  образом  была  произведена  подробнейшая топографическая
    съемка  земного спутника. Луна была изучена едва ли не лучше, чем земля.
    Пользуясь  этой  картой,  можно  было  найти  любые трамплины для прыжка
    потока  "Л"  на  землю.  Однако  при  близком  нахождении  цели от земли
    практически  сложные вычисления требовали большого времени. Дальнобойная
    небесная  пушка была неповоротлива в "ближнем бою". Географически удобно
    было  оперировать  в  районах  Центральной  и  Южной  Африки и в странах
    Восточной Европы и Азии.

    Беседуя  с  сэром Артуром на верхней платформе башни, Томас Макнилл был,
    далеко,  впрочем,  не  первый раз, совершенно неискренен. Макниллу нужно
    было  увлечь  Форрингтона  грандиозностью  работы  -  испытанный  способ
    завладеть   вниманием   и   использовать   знания   ученого.  Какие-либо
    предварительные   объяснения   могли  только  ослабить  впечатление,  то
    впечатление,  которое  должно  было  заслонить все. Поэтому-то Макнилл и
    сказал  лишь  об  удачной  работе  предыдущей ночи, хотя эта работа и не
    была, как это будет видно ниже, вполне удачной.

    На  самом  же  деле,  опыты  производились уже более двух лет. Испытывая
    небесную  пушку,  Макнилл  и  Хаггер  побывали  на  вершинах Кавказа, на
    Памире,  в  пустынях Центральной Азии и во внешних районах Китая. Почему
    был  избран  восточный  сектор, а не южный? Нежелание иметь свидетелей в
    населенных  местах,  так  как  луч  "Л"  был  виден  с земли, заставляло
    исследователей  выбрать  пустынные  районы.  Их  не  мало  и  в  Африке.
    Возможно,  что опыты имели определенную направленность! Так или иначе, в
    замке   было   много   пленок   с   тончайшими  подробностями  отдельных
    малоизученных областей.
                                       2.

    УМЕСТЕН  вопрос,  а  не  руководила  ли Макниллом и Хаггером благородная
    любовь  к человечеству? Не хотели ли они сберечь тяжкий труд топографов,
    изнывающих  в  летнем  зное за мензульной съемкой? Не приходилось ли вам
    видеть,  как  под  беспощадным  солнцем,  со скрипящей пылью на зубах, с
    облупленными  носами, в дочерна пропотевших грязных рубашках, ходят люди
    с зари до зари по степи, измеряя цепью каждую морщинку лица матушки земли?

    Нет,  у  мистера  Макнилла  были другие цели, и не просто, не по случаю,
    была  избрана  опорная  точка на Рейне, то есть в восточном полушарии, а
    не в западном!

    Сложный  мир  подземного  завода  готовил  и  другие заряды для небесной
    пушки.  Прекрасное  орудие для рук исследователя земных и небесных тел и
    поверхностей,  поток  "Л",  был не одинок. Некоторый другой по действию,
    хотя  и родственный по принципу, поток мог выбрасываться параллельно, по
    своему  особому  каналу,  с  потоком  "Л".  Он  был  назван потоком "М".
    Следующей по алфавиту буквой. Но не это определяло выбор литера. Что же?

    Этот  поток "М" также был способен отражаться oт препятствия, как и "Л".
    Но  он не имел свойств световой энергии и поток "М" не вступал в контакт
    со  своим  источником.  В  сущности  он  мог  быть  уподоблен жид кости,
    выбрасываемой  из  трубы,  имеющей выход. Поэтому поток "М" отражался от
    препятствий  и,  следуя  общему закону, уходил в мировое пространство и,
    вероятно,  в  конце  концов,  рассеивался,  израсходовав  полученную  им
    энергию  при  выбрасывании  из  небесной  пушки.  Он  не  имел общего со
    световым  потоком  "Л",  контакта  между  источником  и препятствиями не
    устанавливалось,  и  это  было  хорошо  для  его творцов, так как "М" на
    своем пути производил особое действие.

    Собственно   говоря,   чисто  научная  сторона  здесь  была  еще  меньше
    выяснена,  чем с потоком "Л". Но поток "Л" был вполне освоен технически,
    чего  не  было  с  потоком  "М". Из его свойств только одно было хорошо,
    известно - самое ценное свойство, с точки зрения Макнилла и Хаггера.

    В  лабораторных  масштабах,  в  бездне подземного завода результаты были
    всегда  одинаковы  -  "М"  неотвратимо действовал на малых животных. Это
    давало  право  переходить  к масштабам реального применения. Но, уходя в
    межпланетное  пространство, поток "М" иногда оказывался чувствительным к
    каким-то  посторонним влияниям. При абсолютно одинаковых условиях своего
    образования  и  выбрасывания  поток  "М"  порой  терял  одно свое важное
    свойство.  Космос  на  него  явно  действовал, но не всегда одинаково. В
    этом-то  и  заключалась  загадка  -  равные, казалось, причины не давали
    равных  следствий.  Когда  впервые  Макнилл  и Хаггер, оперируя в районе
    Хан-Тенгри   и  Гималаях,  заметили  отсутствие  особого  действия  "М",
    проверенного  за день до того на окраинах Гоби, они хотели приписать это
    особым  действиям  почвы, горных пород - словом, особенностям района. Но
    на следующий день "М" в том же месте действовал успешно.

    После  многих  опытов хозяева подземного завода убедились в том, что они
    бессильны   объяснить   непостоянство   действия  потока  "М".  Массовое
    производство  опытов  в  населенных  районах  с установлением контроля и
    даже  в  не  населенных  районах  -  интересующих  их областей Восточной
    Европы  и  Азии  было  невозможно. В этом мешало обстоятельство, которое
    кто-то назвал "железным занавесом". Кроме того, тайна!

    Необходимо  было  хранить  все в полном секрете. Понимая, что наука идет
    фронтом,  Макнилл  и  Хаггер,  боясь  чужих  успехов,  работали с редким
    напряжением.

    Итак,   подземный   завод   гарантировал   себе  безопасность  надежными
    способами.  Исходное  действующее  вещество,  включаясь  в ничтожных, по
    отношению   к   отрезкам  времени,  количествах,  устремлялось  с  такой
    скоростью,  что опасный момент образования энергии происходил в удалении
    от источника.

    Правда,  такой эксперт, как Форрингтон, мог бы упрекнуть подземный завод
    в  очень  серьезном грехе: обеспечив себе безопасность, его руководители
    резко   ограничили   применение   великой   силы.  Все  многообразия  ее
    возможного использования на земле, в мирных началах были отброшены.
                                       3

    "МАКНИЛЛ  и  сыновья"  и "Нью Мэкнилл вложили крупные средтва в замок на
    Рейне.  Но  эти  суммы  были  незначительной  частью  общих  затрат. Все
    предприятие   в   целом   финансировалось   группой  магнатов  капитала,
    совершенно  тайным  концерном  королей  промышленности и банков. Членами
    концерна  были  представители  монополистического капитала двух империй,
    говорящих   на   одном   языке.   Предварительная  организация  концерна
    произошла   в   марте   рокового   для   центрально-европейской  империи
    четвертого  года второй мировой войны. За год до конца войны концерн был
    создан  и  твердо  поставил ногу на Европейский материк. После оккупации
    западной   части   территории  побежденного  хищника  концерн  взял  под
    контроль  восемьдесят  семь  заводов,  чем  окончательно  утвердился  на
    континенте.  Своеобразный фильтр процедил германских ученых. К их чести,
    многие  отказались,  но  на  сетке осталась группа ученых и инженеров во
    главе с Отто Хаггером.

    Замок   на   Рейне,   как  и  подобает  рыцарскому  гнезду,  впитывал  и
    переваривал  соки  обширной  периферии.  Первичная обработка всех нужных
    веществ,  обработка  деталей  машин, приспособлений и тому подобное было
    делом  ста  девяносто  двух  заводов,  принадлежащих членам концерна - в
    Европе  и  на западном континенте. Подземный завод осуществлял, завершал
    работу,  она  была  распределена  так, что ни один завод, ни даже группа
    их,  не  могли  отдать  себе  отчет  в  целом.  Кювье, восстановивший по
    нескольким  обломкам  древних  костей образ питекантропуса, здесь был бы
    бессилен. Только замок на Рейне мог осуществить синтез.

    Томас.  Макнилл  относился  с  молчаливой брезгливостыо к грубой рекламе
    национального  превосходства  немцев. Не потому, что он пренебрежительно
    относился  к  немцам  вообще.  Нет,  среди  них было много очень дельных
    людей.  Но  Гитлер представлялся ему дурно воспитанным человеком, чем-то
    вроде  бойкого,  наглого  коммивояжера,  укравшего  идею  чужой  фирмы и
    выдающего ее за свою собственность.

    Ведь  подлинная  раса  господ  - эта та, к которой принадлежит он, Томас
    Макнилл!  Ему  и  его  соотечественникам это всегда было известно. И они
    всегда себя так и вели. Они приходили в чужие страны и упpaвляли ими.
                                       4

    В   МЕСЯЦЫ,  предшествовавшие  приезду  Форрингтона,  Макнилл  и  Хаггер
    подвели  итоги длительного, упорного труда. Сделано было многое. С общей
    точки  зрения  затраченные колоссальные средства могли бы быть оправданы
    хотя  бы  одним потоком "Л", но не он был целью концерна. "Л" был только
    средством,  а  целью  был  "М". Но этот мощный поток был недостаточным и
    загадочным.  Во-первых,  он  действовал  бесспорно  смертельно только на
    мелких  животных.  Во-вторых, отражаясь на земную поверхность, поток "М"
    действовал  в  радиусе  около  ста  пятидесяти  метров,  что  также было
    незначительно.  Но  главное,  это  непостоянство  действия!  Вот  в  чем
    вопрос!  Непостоянство! Ведь оружие, действующее по своему капризу, а не
    по  воле  бойца,  оружие, способное внезапно отказать, это очень опасное
    оружие для его владельца.

    Хаггер  убеждал  Макнилла,  что  если увеличить в несколько десятков раз
    количество  энергии  в  потоке  "М",  то  действие  его  будет бесспорно
    смертельным  для  всего  живого  -  за  счет  увеличения  массы.  Тем же
    способом  можно добиться и увеличения радиуса поражаемого поля. Подобные
    опыты  не  могли  быть  проделаны  в  лаборатории, но расчеты говорили в
    пользу Хаггера.

    Что  же  касается  непостоянства  действия,  то  здесь, естественно, был
    тупик.  Никакие  расчеты  и  умозаключения  не  объясняли  капризов "М".
    Совершенно  очевидно  было  лишь  то,  что  иногда "М" встречал какое-то
    препятствие.  Препятствие  в мало еще изученном космическом пространстве
    само  по  себе  не  было бы удивительным и, если бы оно было постоянным,
    тогда  все могло бы быть преодолимым. Но это препятствие "М" встречал не
    всегда  и  без  какого-либо порядка последовательности. Влияние космоса?
    Незамечаемые  неточности  в аппаратуре? Все предположения были взвешены,
    все  было  изучено  и проверено, но ни ответа, ни подобия ответа не было
    найдено.

    В   предыдущую   ночь,   перед   приездом   Форрингтона  небесная  пушка
    действовала  по  координатам,  известным  в  доме  с  почти  квадратными
    окнами,   смотрящими  на  древнюю  крепостную  стену  в  далекой,  чужой
    столице.  "Л"  показал  степное  озеро, а "М" был бессилен поразить двух
    людей на нем.

    Сэр  Артур  Форрингтон  был  нужен  замку на Рейне. Кто, кроме него, мог
    помочь  Хаггеру  и  Макниллу?  Сделать  поток "Л" невидимым, а поток "М"
    безусловно  действенным  -  только  старый Форрингтон, как говорил Томас
    Макнилл, на это способен.

    -  А  если он не сможет помочь нам? - спросил Макнилла Хаггер за день до
    приезда сэра Артура.

    - Тогда мы должны будем помочь себе сами!
                                       5.

    СЭР  Артур  смотрел  на  желтые,  мертвые  скалы  Эрастосфена.  Короткие
    пояснения  Макнилла заняли не более двух минут - Форрингтон, как обычно,
    не  прерывал  его вопросами Затем небесная пушка сделала новый прыжок, и
    "Л"  принял  на  экран отражение земли. Сэр Артур как бы повис в воздухе
    над  ночной  гладью  обрамленной камышами воды. Застрекотал киноаппарат,
    производивший  съемку.  По-прежнему,  без перерыва, где-то очень далеко,
    металлический  голос  глухо  тянул  оум,  оум,  оум,  оум... Контрольные
    аппараты   тикали.  Пушка  чуть  заметно  вибрировала.  Экран  показывал
    мельчайшие  детали.  Озеро  не  было пустынным. Вот человек. Ни одно его
    движение  не  ускользало  от  трех пар внимательных глаз, наблюдавших за
    экраном.

    Когда  человек  достал  записную  книжку  и  вечное перо, Хаггер нарушил
    молчание:

    - Это возможно и это опасно. - сказал его холодный, жесткий голос.

    Макнилл  положил  руки  на  клавиши  пульта  управления  пушкой.  Он  не
    торопился.  Нужно было понять, не тот ли эт