и поразила меня ударом грома.  Я
кое-что совсем забыл. Я забыл кое-что обдумать. Обдумать. Кое-что...
   - Послушайте, Ловуд, - сказал я, не сводя взгляда  с  опущенных  Лоттиных
плеч и нашаривая в кармане сигареты. - Послушайте, а что будет с ней?
   Лотта вскинула на меня глаза.
   - Что вы имеете в виду? - спросил Ловуд.
   Я медленно повернулся к нему, я его не слушал.
   - Что будет с ней? - Я засунул сигарету в рот, сжал  ее  зубами  и  забыл
прикурить, я думал, рассматривал  ту  страшную  мысль,  которая  только  что
превратила мои мозги в жидкий кисель под стать мертвым мозгам дяди Уокера. -
Я хотел сказать вот что... Когда вернутся те  твари,  которые  скрылись  при
вашем появлении, что будет с ней?
   - Не болтайте ерунды! Сюда никто не вернется!
   Я не слушал его. Я говорил:
   - Набюдательный пункт. Разведка. Неужели  вам  не  понятно?  Прерван  ход
работ. Им надо забрать то, над созданием  чего  они  наблюдали  долгие  пять
лет... Вы же их спугнули. Они начали с ментоскопирования, а вы спугнули  их,
не дали продолжить. Не дали наладить ход с в о и х работ....
   Ловуд улыбнулся, и мне почему-то показалось, что он и з о б р а з и л  на
лице снисходительную улыбку:
   - Мы никого сюда не пропустим, можете быть уверены!
   Я не слушал его. Огонек зажигалки дрожал около моего лица, а я  никак  не
мог попасть кончиком сигареты в язычок пламени.
   - Слушайте, Ловуд, я... В конце концов, я мужчина. Семь плюс  один  будет
восемь, это нормально, я вам помогу, я сумею, я иногда  бываю  очень  крутым
парнем. Но... Что будет с ней, вы подумали? Продержаться  пять  дней  силами
восьми человек и десяти киберов против...
   - Против чего?! - вдруг заорал Ловуд.
   И здесь сигарета зажглась, а я понял, что он тоже думал о том же, о чем я
не успел сказать. И думал он об этом не несколько каких-то секунд, как я,  а
с тех пор, как получил приказ задержать нас на Корриде. Он думал и ничего не
мог придумать, потому что есть приказ -  задержать  двух  нахулиганивших  на
Виолетте людей.
   Задержать. Всего лишь задержать -  на  планете,  на  которой  только  что
отползла от мертвого Уокера и зарылась где-то в песок  тварь  негуманоидного
типа.
   Всего лишь какая-то тварь. А может  быть  -  две  твари.  С  неизвестными
способностями и намерениями. А может быть, их море - этих гадов. А если моря
гадов на Корриде нет, то эти две твари вызовут это море своих гадов с другой
планеты. Ведь им что-то от Уокера было нужно, очень нужно, а их спугнули,  и
они должны обязательно вернуться, взять  свое,  а  действовать  им  придется
против группы вооруженных до зубов землян...
   - Отпусти ее, - тихо попросил я Ловуда.
   - Дэн, - так же тихо подала голос Лотта, - я никуда не полечу.
   - Отпусти ее, - не обращая внимания на ее реплику, снова сказал я, -  Все
дело во мне. Отпусти, и я расскажу тебе все. Все, что вам захочется, то я  и
расскажу. Я знал Уокера - она его не  знала,  я  притащил  сюда  "штуку"  на
звездолете - она даже не представляет, что это такое. Я напился на  Виолетте
и отправил жаб на Стоячие Болота.... Мне есть, что рассказать, я все знаю. А
ей нечего, слышишь, нечего, ее здесь, там - нигде! - не было, она ничего  не
знала, все делал я...
   - Дэн... - опять начала Лотта.
   - Нет. - Голос Ловуда.
   - Почему?
   - Приказ.
   - Послушай, Генри, о н и ведь вернутся до прилета подмоги, ты знаешь.  Не
губи ее. Тебе это ничего не будет стоить. Давай  инсценируем  побег,  я  всю
вину возьму на себя. Сочиним хороший сценарий, я же все-таки журналист. А  я
останусь с тобой, тебе сейчас нужны люди, ведь так? Где мой звездолет?
   - Звездолет спущен на лифте в подземные коммуникации Уокера. Все входы  в
подземелья блокированы Гарри по моему приказу.
   - Он может их открыть?
   - Может.
   - Вызови его. Отдай приказ.
   - Дэн! Я никуда не полечу!!
   - Замолчи, Лотта! Ловуд!!!
   - Нет!
   Я подошел к нему, сжал зубы и изо всех сил обеими руками стянул у него на
шее воротник комбинезона. Лицо его покраснело, глаза выкатились из орбит.  К
моему великому удивлению, он не  сопротивлялся.  Я  заглянул  в  его  глупые
выкаченные глаза:
   - Почему?!
   - Я солдат.
   Продолжать разговаривать с ним не имело смысла. Я оттолкнул его от себя с
такой силой, что он отлетел на несколько шагов и шарахнулся спиной о  дверцу
старинных напольных часов. Часы возмущенно забряцали механикой и стеклом.
   - Я никогда не буду солдатом, Ловуд, - процедил я сквозь зубы. И двинулся
на него.
   И вот тут Лотта повисла у меня на плечах и закричала так громко, как  она
кричала в кабинете Уокера:
   - Дэнни! Остановись! Я никуда не полечу! Он убьет тебя, у него же оружие,
Дэн!
   Я стряхнул ее с себя и сделал к Ловуду еще один шаг. И пока я делал  этот
шаг, снова заглянул в его лицо. Черные волосы парня растрепались,  на  щеках
горел  лихорадочный  румянец,  но  на  губах   блуждала   улыбка   -   Боже,
легкомысленная улыбка! - а глаза...
   В них был восторг Зрителя и презрение ко мне. Он нисколько не боялся меня
- да это и понятно при его-то физических данных! - и наблюдал за  мной  так,
как-будто смотрел кино. Я вдруг  понял,  почему  он  упорствует,  так  глупо
упорствует. Он был, наверно,  вовсе  не  плохим  парнем,  этот  Ловуд,  если
все-таки думал о возможном нападении  негуманоидов  на  крепость  Уокера,  о
нашей судьбе, если до сих пор не схватил бластер и не остановил меня угрозой
применения оружия.
   Он просто был молод, очень молод и здоров, всего  лишь.  Он  не  верил  в
возможность кровавой бойни с негуманоидами, он не верил, что судьба  сыграет
именно с ним такую злую шутку.
   А скорее всего просто не допускал возможности того, что  не  справится  с
врагом. Как ребенок, который приступает к игре в солдатики.
   Пока мы молоды, мы - бессмертны. Стоит тебе перевалить за тридцать  -  ты
начинаешь сомневаться в очень многих хороших вещах.
   Бессмертен - смертен. Слаб - всесилен. Неуязвим - уязвим...
   Его молодая глупость помогала ему исполнить  глупый  приказ.  И  получать
удовольствие  от  созерцания  беснований  трусоватого   журналиста   Дэниела
Рочерса...
   Он ничем не мог мне помочь. Зато я мог  попробовать  набить  ему  за  это
морду.
   Я сделал следующий шаг. Мою шею обвили теплые мягкие  руки.  Лицо  Ловуда
закрыли от меня огромные  бирюзовые  глаза,  курносый  всхлипывающий  носик,
изогнутые плачем губы.
   - Дэнни! Отступись! Я все равно никуда не полечу! Я не брошу тебя!
   Я легко разомкнул кольцо Лоттиных рук...
   - Дурак! - снова закричала она. - Я люблю тебя!
   Так... Это было уже слишком. Я вдруг понял, что теперь  уже  окончательно
проиграл. Против двух таких противников мне было не выстоять.  Мне  было  не
выстоять против двух дураков, которые  обладали  массой  достойных  качеств,
кроме одного - инстинкта самосохранения.
   Руки мои упали, в голове противно зашумело. Я медленно выдохнул  из  себя
остатки  негодования  и  злобы,  сосредоточенно  подтянул   узел   галстука,
успокаивающе похлопал Лотту по плечу, бросил теперь уже  равнодушный  взгляд
на Ловуда и вышел из холла на улицу.
   На владения Уокера опускался вечер.  Огромное  красное  светило  медленно
затухало, наполовину спрятавшись за стеной крепости. Тени от колонн особняка
черным бархатом ложились на каменные ступени парадного входа.
   Я окинул взглядом кроваво-лиловый небосвод, тяжелые силуэты движущихся по
верху стены киберов, зловещие горбатые россыпи сада камней и  устало  оперся
рукой о прохладный мрамор колонны. И услышал, как сзади подошла Лотта.
   Я не обернулся.
   - Ничего не говори мне сейчас, Лотта. Я виноват перед тобой.
   - Ты ни в чем не виноват, Дэнни.
   - Эти твари вернутся.
   - Не важно, Дэн.
   - Они вернутся, - сказал я и повернулся  к  ней.  -  И  меня  успокаивает
только одно.
   - Что?
   - Мы будем вместе.

   Три года назад я попал в одну серьезную передрягу.
   Тогда я только-только начал работать в  "Галактик  экспресс"  в  качестве
репортера-мегаполисника. "Мегаполисник" означает, что я вел довольно скучную
хронику сравнительно упорядоченной жизни нашего города, с  Земли  никуда  не
вылетал, то есть света белого не  видел  и  все  рабочее  время  колесил  по
городу.
   Я интервьюировал директоров разных фирм,  посещал  выставки  и  досуговые
центры,  нагло  названивал  знаменитостям,  знакомился  с  проститутками   и
сутенерами и поил коньяком начальников региональных отделений полиции, чтобы
у последних как следует развязались языки.
   В общем, гонялся за коммерчески оправданной информацией, как мог.
   Это было не то что тяжело - скучно, потому что за сотни лет существования
журналистики на Земле мало что изменилось: те же политические дебаты, те  же
экономические  и  уголовные  преступления,  та  же  торговля  наркотиками  и
проблемы молодежи...
   От городской жизни  столетней  давности  жизнь  мегаполиса  XXI  века  не
отличается сегодня ничем. Зато вот центр интересов и притязаний человечества
переместился в Космос. И именно там - настоящие новости.  Новые  технологии,
новые цивилизации, новые открытия, новые преступления...
   Я    собирался     прорваться     в     отдел     Космоса     и     стать
журналистом-междупланетником. Но понимал, что ничто не делается в один день,
- тем более в таком крупном  издательстве,  как  "Галактик  экспресс",  -  и
терпеливо нарабатывал стаж в должности мегаполисника. Старался  делать  свои
репортажи как можно более интересными и не ждал до  поры  от  жизни  никаких
сюрпризов.
   Каково же было мое удивление, когда меня вызвал к себе Старик и предложил
работу в Космосе!
   - Слушай, сынок, - пыхнул он мне в лицо клубами вонючего  дыма  из  своей
пиратской трубки, - я знаю, что ты способный мальчик. И рисковый, читал твои
материалы про мутантов в городской подземке...  И,  как  я  понимаю,  умеешь
держать язык за зубами...
   Он выбил трубку о край огромной хрустальной пепельницы и остро  посмотрел
на меня.
   Я спокойно  выдержал  его  взгляд,  так  как  то,  что  он  сказал,  было
правильно.
   - Это верно, - сказал я.
   - Ну так вот... - Старик замялся. - Нужно слетать на одну планетку...
   У меня от  радости  в  зобу  дыханье  сперло.  Старик  нажал  клавишу  на
"глушилке". Это такой маленький  приборчик,  создающий  в  помещении  особое
поле, в котором не работает ни одно подслушивающее  устройство.  Я  же  весь
превратился в слух.
   - Дело секретное, - проскрипел мой главный редактор. -  Мне  предоставили
такую возможность - послать своего журналиста, только вот  не  дали  никаких
гарантий насчет его безопасности. Чем там все  обернется  -  неизвестно.  Из
твоих коллег еще будут считанные - журналисты из  крупных  правительственных
журналов. Все полетят инкогнито. Дело опасное. Но  если  все  обойдется,  то
материал получится, я думаю, обвальный на спрос. - Он испытующе посмотрел на
меня. - Возьмешься?
   Я, не  задумываясь,  кивнул  головой.  Мифическая  опасность,  о  которой
бормотал Старик, меня не пугала ни коим образом.
   - А что за работа?
   - Ты слышал что-нибудь о такой планете - Горо-2?
   Я порылся в памяти:
   - По-моему, да. Маленькая дрянная такая планетка в созвездии Стрельца,  о
ней писали. Ее открыли пару лет назад, дали небольшой материал  в  "Звездных
новостях" и, похоже, забыли о ней навсегда. Насколько я помню, Горо ничем не
примечательна. Кроме одного: она абсолютно непривлекательна для колонизации.
Флора и фауна - ниже среднего, полезных ископаемых - никаких... Я  правильно
помню?
   - Правильно, - почему-то недовольно крякнул Старик. - О ней действительно
забыли. Но полгода назад разведчики Дальнего  Космоса  на  обратном  пути  к
Земле высадились на ней для производства мелких ремонтных работ и обнаружили
в  десяти  километрах  от   места   посадки   корабля   огромное   скопление
биоэнергетической плазмы...
   - Что такое "биоэнергетическая плазма"? Старик снова характерно крякнул и
проскрипел:
   - В том-то и дело, что этого никто не знает. Ввели понятие  -  и  все.  А
вообще  разведчики  нашли  как  бы  электромагнитный   кокон   с   биомассой
неизвестной  природы.  Вес  этой  биомассы  приближается  к  десяти  тоннам.
Мощность поля, которое ее пронизывает  и  окружает,  -  огромна.  Лежит  эта
диковина посреди пустыни, размером  и  формой  напоминает  скифский  холм...
Откуда она взялась - никто сказать не может. Пощупать биомассу - руками  или
приборами - невозможно: поле не дает. Ясно,  что  электромагнитный  кокон  -
защита. Но ч т о он защищает? Наши эксперты  сумели  определить  только  две
вещи...
   Старик положил трубку и значительно уставился на меня:
   - Первое. Биомасса все время с момента  ее  обнаружения  и  по  сей  день
активно эволюционировала и претерпевала  различные  метаморфозы.  И  второе:
изменения претерпевало  и  поле.  За  полгода  оно  два  раза  скачкообразно
уменьшалось.  Через  равные   промежутки   времени   на   равные   интервалы
напряженности. Ученые утверждают. что через неделю следует ожидать  третьего
скачка. И тогда, - Старик сильно затянулся трубкой и закашлялся, -  поля  не
будет...
   Я смотрел на него и не понимал, с чего он так нервничает.
   - Ну и что ?
   - А ты как думаешь, сынок? Это  означает,  что  биомасса  завершила  свою
эволюцию и начнет функционировать во внешней среде. А что это за организм? И
организм ли это? А может - некое материальное воплощение некой слепой  силы?
Если так, то тогда какой силы? И... - Он  запнулся.  -  В  общем,  ясно.  Но
только  мне  одному.  Эти  идиоты,  военные  и  эксперты,  не  видят  ничего
страшного. Они уже высадили на Горо один десантный батальон  и...  все.  Ну,
вокруг  еще  летает  десантный  военный   транспортник   с   дюжиной   ракет
"стратосфера-земля". Может быть, этого и достаточно. А может быть  -  нет...
Не знаю. Не знаю, потому и не хочу тебя посылать.
   Он встал и заходил по кабинету, опустив лохматую седую голову:
   - Но лететь тебе надо. Рейтинг популярности "Галактик экспресс" -  святое
дело. Упустить прекрасную возможность повысить его  мы  не  имеем  права.  В
следующий понедельник звездолет с научной экспертной  комиссией  отбывает  с
космодрома   Центра   космических   исследований.   Билет   на   тебя    уже
забронирован... Ты как к этому относишься?
   Я вскочил с места как ошпаренный и выкрикнул невпопад:
   - Да!
   Старик подошел ко мне вплотную и внимательно и немного виновато  заглянул
в глаза:
   - Давай, сынок... До  понедельника  отдыхай,  даю  тебе  отпуск  за  счет
редакции. А теперь иди.
   Я уже открывал дверь кабинета, когда он снова окликнул меня:
   - Рочерс!
   Я обернулся.
   - Ты это... - Он замялся и застучал трубкой о край пепельницы. - В общем,
держись там подальше от этой штуковины.  Будь  осторожен...  -  И  прощально
кивнул.
   А я, счастливый, вылетел из кабинета.

   Ровно через неделю я стоял посреди пустыни на планете Горо-2 и смотрел на
огромный  терракотовый   холм,   накрытый   зыбкой   полупрозрачной   вуалью
неизвестной природы.
   Кокон с "биоэнергетической плазмой" находился в двух километрах от меня и
был настолько велик, что закрывал собой половину линии горизонта. Скорее это
была гора - "гора на Горо-2": я уже заготовил каламбур для  будущей  статьи.
Она напоминала собой мертвую горбатую тушу инопланетного гиганта.
   Зрелище сразу поразило меня своей мрачной величавостью. Долго пялиться на
кокон без особой на то причины я почему-то не мог.
   Вокруг меня суетились десантники и рабочие научной экспедиции - разбивали
походный  лагерь,  таскали  из   бронетранспортеров   тяжеленные   ящики   с
аппаратурой и снаряжением. Члены экспертной комиссии бегали вслед за ними  и
указывали, что и куда  ставить.  Немного  поодаль  военспецы  выстроили  ряд
боевых вездеходов с ракетными установками.
   Я отвел взгляд от машин и снова посмотрел в сторону кокона с  биоплазмой.
Между  "холмом"  и  лагерем,  в  каких-то  пятистах  метрах   от   биоплазмы
расположилось большое стадо скунеров - крупных, меланхоличных  и  безобидных
животных, пустынных кочевников. Они были очень похожи на  коров.  Правда,  в
отличие от своих земных двойников скунеры никогда не видели траву и, похоже,
презрительно относились ко всему  сочному  и  зеленому.  На  привалах  между
длинными и долгими переходами по пустыне они ложились на землю и непрестанно
лизали серый песок. И, видимо, извлекали из него все необходимое для  жизни.
Вот и теперь скунеры были заняты набиванием желудков, и ничто иное - ни гора
биоплазмы с одной стороны от их лежбища, ни суетливый лагерь землян с другой
- их не интересовало...
   - Эй, парень, ты  свободен?  -  окликнул  меня  сзади  хриплый  голос.  Я
обернулся.  Ко  мне  обращался  кряжистый  десантный  офицер  моих   лет   с
обветренным лицом и яркими голубыми глазами. - Помоги, нам еще один  человек
нужен.
   Офицер  и  трое  молодых  десантников   пытались   развести   в   стороны
трехметровые  лапы-опоры  боевого  стационарного  лазера.  Но   пятиконечная
"звезда" основания установки ложилась  в  правильное  положение  только  при
нажатии на все опоры одновременно. Ребятам действительно нужен был пятый.
   Я скинул куртку, подошел к лазеру и по команде офицера  навалился  грудью
на опору. "Звезда" защелкала и уперлась всеми лапами в серый песок.
   - Спасибо. - Офицер стряхнул комбинезон, подошел ко мне и протянул  руку.
- Майор Томпсон. Ричард Томпсон. Покурим?
   - Дэниел Рочерс. - Я ответил на рукопожатие. -  Давайте.  Мне  все  равно
делать нечего. Пока, - я кивнул  в  сторону  "холма",  -  эта  штуковина  не
проснется.
   Майор взмахом руки отпустил десантников, мы закурили, и он тоже  взглянул
на громаду кокона:
   - Да уж... У нас приказ: стрелять только по команде  командира  десантной
группы. Но, я думаю, стрелять вообще не придется. Иначе  здесь  не  было  бы
штатских. И вас в том числе... Ведь вы из экспертов?
   - Нет, я журналист.
   Томпсон живо блеснул голубыми глазами:
   - Да-а? Здорово...  -  как-то  вдруг  по-детски  отреагировал  он.  Потом
помолчал, как бы решая, говорить дальше или нет. - Я, знаете,  тоже  немного
пробую писать  в  последнее  время...  Потянуло.  Но,  наверно,  уже  поздно
браться, правда? Да и служба... - Он отбросил окурок и замолчал.
   Я с интересом посмотрел на него. Парень мне явно нравился.
   - Писать никогда не поздно, - осторожно сказал я. - А служба вам  в  этом
деле  может  только  помочь.  Есть,  что  излагать.  Мне-то  приходится   за
материалами гоняться по всей Галактике, а у вас  они  уже  в  голове.  Жизнь
космического десантника - это ведь интересно...  -  Я  вдруг  увидел,  какой
надеждой засветилось лицо майора Томпсона и почему-то смутился. - Хотите еще
сигарету?
   - Да нет, Дэниел, - майор посмотрел в сторону блокпоста и быстро поднялся
на ноги: его звали. - Надо идти. - Он опять крепко сжал мою руку. -  Спасибо
вам... - Отошел на несколько шагов, обернулся и весело крикнул:
   - А если нам все-таки придется стрелять - будьте спокойны, в  такую  тушу
попасть несложно!
   Я улыбнулся ему и пошел к своим ребятам-журналистам. Ни я, ни Томпсон  не
знали, что "попасть"  разрядом  лазера  в  биоплазму  вовсе  не  значило  ее
уничтожить...
   Через час лагерь был разбит, и освобожденные от грузов  бронетранспортеры
встали полукольцом за ровным рядом палаток и нескольких обширных платформ  с
экспериментальным оборудованием. Возбужденные разгрузкой эксперты и  техники
сосредоточенно затихли  за  наладкой  своих  диковинных  аппаратов.  Расчеты
лазеров и ракетных установок на вездеходах теперь двигались молча и  быстро:
завершали подготовку оружия и техники к бою.
   - Внимание! - прогремел над лагерем жесткий голос из динамика  одного  из
вездеходов. - Предположительное время исчезновения силового поля -  двадцать
часов ноль-ноль минут. Хронометраж корабельный.
   Я посмотрел на часы: на моих было 19.55.
   - Объявляется