ах на магистралях столицы, когда подземка работает без сбоев? У Даши ведь нет "синих" номеров... К тому же, хотя разгул преступности в этом мире был меньше, чем там, откуда прибыл Давыдов, бросать кабриолет перед кинотеатром или каким-то магазином без присмотра явно не стоило.
     А молодые люди собирались не только культурно отдохнуть, но и посетить несколько торговых точек. Даша обещала Николаю помочь в подборе гардероба. Костюмы нужны каждому мужчине, но ведь необходимо прилично выглядеть и в неофициальной обстановке!
     Девушка, конечно, опаздывала. Это было простительно. Достаточно уже того, что не Давыдов ехал к ней, а она к нему. С другой стороны, в Сосновке не было ни театров, ни супермаркетов, ни дискотек. Так что в столицу Даше выбираться все равно пришлось бы.
     Когда часы на Спасской башне показали двадцать минут седьмого, Николай начал беспокоиться. Если Даша опаздывает, то могла бы и позвонить. Впрочем, сейчас она может ехать в метро, а там, как известно, мобильные телефоны не работают.
     В половине седьмого, вместе с боем курантов, на поясе Давыдова завибрировал телефон. На экране высветился номер Беловой.
     - Где ты, Даша? - спросил Давыдов. Но ответила не девушка. Довольно противный высокий и резкий голос поинтересовался:
     - Кручинин к тебе еще не подошел?
     - Нет. Кто это? - с замирающим сердцем уточнил Николай.
     - Психолог ИТЭФа, - ответил все тот же голос.
     - Ты кто такой?! - закричал в трубку Давыдов.
     Кто такой Кручинин, он прекрасно знал. Его интересовала, кто ему звонит!
     Но математику не ответили. Связь прервалась.
     Николай в тревоге начал оглядываться по сторонам. Почему с телефона Даши ему звонит какой-то хмырь? При чем здесь Кручинин? Где, наконец, сама Даша? Вряд ли с ней все хорошо... Но на этот раз он на свободе. Пусть только попробуют тихоокеанцы, американцы и даже самураи угрожать его подруге! Он будет действовать и достанет их из-под земли! Поднимет на ноги всю московскую милицию, все спецслужбы! Расскажет и о себе, и каким образом он здесь появился, и пусть все горит огнем! Но с головы его девушки не должен упасть ни один волос. Впрочем, вполне понятно, что если ее захватили, то не для того, чтобы причинить какой-то вред. А для того, чтобы манипулировать им!
     Придя к такому выводу, Николай заметил светлую бороду Семена Кручинина, двигающегося к нему, огибая Покровский собор, со стороны "России". Психолог был взвинчен и одновременно невесел, на губах его время от времени появлялась какая-то вымученная улыбка. Глаза не улыбались совсем.
     Первой мыслью Давыдова было выхватить из кобуры пистолет и взять Кручинина на прицел. Поскольку его упомянул похититель - а в том, что Даша похищена, Николай почти не сомневался, - психолог с ними в сговоре. И от него стоит ожидать любого подвоха. Не исключено, что это вовсе даже не Семен, а его ипсилон-проекция из другого мира. Но большим усилием воли Давыдов сдержал свой праведный гнев и агрессивные порывы.
     Доставать оружие в сотне метров от Спасской башни - безумие. Здесь каждый десятый "случайный" прохожий - переодетый агент спецслужб. Если его и не застрелят сразу, то в кутузку упекут наверняка. Несмотря на депутатский мандат и разрешение на оружие. Бывает, что и у депутатов "сносит крышу". Пока он будет объяснять, что опасался нападения своего товарища Кручинина, психолога ИТЭФа, благонадежного, в общем-то, гражданина, и доказывать свою правоту, с Дашей может случиться что угодно.
     Однако же Николай сунул руку под пиджак и крепко сжал пистолет, положив большой палец на предохранитель. Теперь выхватить его и привести в боевое состояние дело одной секунды. Взводить оружие не придется - в стволе есть патрон, хоть это и противоречит всем правилам безопасности... Если Давыдов почувствует прямую угрозу, он все-таки будет стрелять.
     - Николай, у меня плохие новости, - заявил Семен, подходя ближе.
     - Понимаю, - едва заметно, не сводя глаз с психолога, кивнул Николай. - Излагай.
     - Дашу Белову похитили. Я получил по телефону инструкции, что мы должны делать.
     - И что же?
     - Сейчас - спуститься к Москве-реке.
     Давыдов после некоторого размышления процедил:
     - Спустимся.

***

     Кручинин шел немного впереди, Давыдов - позади него. Возможно, и глупо было уходить из самого людного места. Но на карту поставлена жизнь и безопасность девушки. Что оставалось делать? Да и сам Николай получит большую свободу маневра, когда людей вокруг станет меньше.
     - Куда теперь? - спросил Давыдов, когда они с психологом вышли на набережную.
     - Посмотри вон в ту сторону. Метров триста вперед. На парапет, - указал Кручинин.
     Давыдов вгляделся вдаль и с радостью обнаружил Дашу. Она была одета во что-то красно-черное, развевающееся. Кажется, длинное платье. Волосы распущены, их шевелил ветер. У парапета рядом с ней можно было увидеть мужчину в темном костюме.
     - Выходит, ее не похитили? - Николай замер в ожидании ответа.
     - Похитили, - покачал головой Семен. - Нам просто демонстрируют, что с ней все в порядке.
     Похоже, у Даши действительно все было в порядке. Она балансировала на парапете, опиралась на плечо мужчины, ерошила ему волосы и, кажется, веселилась.
     - Что это значит? - потребовал объяснений Николай.
     - Она принимает того мужчину за тебя. Очень похож.
     - Или мой полный двойник? - предположил Давыдов.
     - Они мне этого не объясняли. Я не знаю. Только он столкнет Дашу в реку, если ты не будешь с ними сотрудничать. Или пырнет ножом. Или - еще хуже - утащит ее в свой мир! Никакие спецслужбы не помогут.
     - Значит, похитители - из другой глобулы? - невольно пользуясь терминологией тихоокеанцев, спросил Николай.
     - Да, так они мне сказали.
     - Ладно, Сема. Что они еще тебе сказали? Кручинин вздохнул и указал на скамейку:
     - Давай присядем.
     - А они?
     - Они тоже присядут. Этот парень, похититель, дал мне свой телефон.
     Психолог достал из кармана миниатюрную серебристую трубку, гораздо дороже той, что была у Давыдова, и, нажав две кнопки, поднес к уху:
     - Панкрат, это ты? Я правильно соединился? Давыдов со мной. Он готов выслушать ваши требования.
     - Пусть не уходят далеко, - бросил математик.
     - Не уходите из зоны видимости, - передал Кручинин.
     После этого он довольно долго выслушивал собеседника на другом конце линии, время от времени вставляя односложные "да", "конечно", "хорошо".
     - Ну что? - заинтересованно спросил Николай, когда Семен выключил телефон.
     - Они останутся здесь. С Дашей ничего не случится, пока мы мирно беседуем.
     - Отлично. Излагай.
     Давыдов внезапно почувствовал в себе уверенность. Рассудок его был холодным, мысли - ясными. В прошлый раз его выручил из плена Иван Кошкин. На этот раз он должен решить свои проблемы сам. Нет нужды хитрить и изворачиваться. У него это и не получится. Он будет действовать прямо и честно. Правда на его стороне, и он должен найти выход.
     Как однако же достали его выходцы из других миров! С ними он общался едва ли не больше, чем со своими земляками... Хотя и земляки по большому счету вовсе не земляки...
     - Это страшные люди, - со всей искренностью заявил Кручинин. - Они могут сделать с Дашей все, что угодно. И с нами тоже. От тебя они требуют только информацию...
     - Всего лишь информацию? - усмехнулся Давыдов. - Самое дорогое, что у меня есть...
     - Я думал, что самое дорогое для тебя - Даша. Или родители. Или работа. Но никак не ряд формул!
     - Вот именно: из-за нескольких формул я могу потерять и Дашу, и родителей, и работу, и жизнь, - заметил Николай. - Что там жизнь... Мы можем потерять мир, в котором живем!
     - В каком смысле? - не понял Кручинин.
     - В самом прямом. Если наши враги обретут оружие, способное изменить ход истории, укрепив диктатуру, попытаться привести всех к общему знаменателю...
     - Думаю, у них другие цели, - предположил психолог.
     - Скажи, Семен, почему ты работаешь на них? - поинтересовался Давыдов.
     - Я не работаю! - довольно натурально возмутился Кручинин. - Я хочу помочь тебе. Они мне позвонили и сказали...
     - Не просто же так они тебе позвонили?
     - Совершенно неожиданно! Прознали каким-то образом, что я твой коллега и остановился в той же гостинице...
     - И именно поэтому по их номеру ты звонишь, нажимая только две кнопки? Проще говоря, этот номер есть в быстром наборе твоего телефона? Поэтому ты заранее знаешь, куда нужно смотреть, когда мы вышли на набережную? Только поэтому из-за душевной широты и заботы о безопасности моей девушки убеждаешь выдать государственный секрет? И рассказываешь о том, что планы этих шантажистов вовсе не такие ужасные, как мне кажется? Семен впервые за все время беседы стушевался:
     - Почему бы мне и не заботиться о Даше? Она мне нравится... Не в том смысле, конечно... И тебе я желаю только добра...
     - Обо мне не беспокойся, - холодно попросил Давыдов. - Зачем ты связался с ними? За идею работаешь или за деньги?
     - Меня заставили, - признался психолог.
     - Если с Дашей что-то случится, ты ее не переживешь, - предупредил Кручинина Николай.
     - Я знаю, - хмуро ответил тот.
     Мимо проходили беспечно гуляющие парочки. Даша, похоже, не замечала подвоха. Как негодяи из другой глобулы все-таки вышли на нее? Как обнаружили Давыдова? Впрочем, не так это и сложно, если Кручинин во всем им помогал. Без предателя в своих рядах чужакам пришлось бы помучиться...
     - Я готов поговорить напрямую с представителями этой глобулы... - предложил Давыдов. - Точнее, с теми, кто захватил Дащу (чьи они представители - нужно еще выяснить). Но не с тобой. В испорченный телефон мы играть не будем.
     Семен повел себя довольно-таки странно. Он сел вполуоборот к Давыдову, пряча лицо от молодого человека, сопровождавшего Дашу, хотя слышать тот его никак не мог, и тихо, себе под нос быстро заговорил:
     - Отпустишь меня, если я расскажу, кто они такие?
     - Отпущу, - пожал плечами Давыдов. - Нет причин тебя задерживать. Не думаю, что ты для них очень ценен. По-моему, они сдадут тебя при первой же возможности.
     - Это точно. Для них я совсем не ценен. Но тебе еще пригожусь, Николай! Не расскажешь обо мне Савченко? Я так запутался...
     - Там видно будет, - нехотя выдавил из себя Давыдов. Он не лгал, заявляя, что готов простить Кручинина. Просто ему было очень неприятно.
     Психолог оглянулся на Дашу и ее похитителя, судорожно улыбнулся, отвернулся опять и быстро заговорил:
     - Это не обычные люди. Тот тип, что с Дашей, - он не просто человек, как я или ты. Он - прыгунец. Только что был здесь - и бац - растворился в воздухе. Он появляется в нашем мире только на время. Может подглядеть, напакостить, убить. Выстрелил - растворился, и пуля тоже растворилась. Потому что и пуля прыгунцовая. Она не из нашего мира.
     - Ясно. Временное возбуждение некоторых гармоник, насыщение их энергией для перехода в глобулу с другой энергией, - кивнул Давыдов. - С полным сохранением свойств объекта. Я размышлял над возможностью такого перехода, когда читал одну из статей своего предшественника. Пожалуй, это самый простой способ перемещения. Но очень ненадежный. Трудно рассчитать координаты. И система неустойчива.
     Кручинин достал из кармана скомканный носовой платок и вытер лоб.
     - Ты пойми - они Дашу под поезд столкнут! Или - того хуже - повесят на нее прыгунцовое устройство, утащат к себе и будут там мучить...
     - Не знаю, осуществимо ли обратное перемещение, - протянул Давыдов. - Это уже гораздо более сложная техническая задача.
     Семена он попытался убедить, но сам знал - рисковать не имеет права.
     - Или сместят ее в свой мир, а обратно выведут на уровне дна Москвы-реки. Или замуруют в кремлевскую стену. Да просто в землю закопают... Они все это могут, я точно знаю! Что может быть ужаснее?
     Николай предполагал, что есть вещи и пострашнее. Перемещение в кремлевскую стену не так уж и мучительно. Это - мгновенная смерть. Хуже оказаться на высоте в километр над землей... Или в какой-то естественной пустоте, когда кругом камень и камень...
     - А тебе только и нужно, что выдать им секрет подпространственного накопителя, - тоном змея-искусителя продолжил Кручинин.
     - Сам не мог документы украсть? - почти спокойно проговорил Давыдов.
     - Не мог, - вздохнул Семен. - Меня к документам не допускают, даже одним глазком посмотреть. Да и бумаги в руки никто не даст, а если подглядеть что-то удастся, я все равно не запомню и не пойму. Профессия не та.
     - Что же они прыгунца в наш сейф не пошлют?
     - Институт от прыгунцов надежно защищен, - пояснил психолог.
     - Выходит, Савченко о них знает? - изумился Давыдов.
     - Еще бы! Конечно, знает! Целый этаж ИТЭФа борьбой с прыгунцами занимается, а ты говоришь - знает ли директор... А тебя он не предупредил...
     - Ну, положим, и ты не предупредил...
     - А зачем? Я что, крайний? На тебя, Николай, между прочим, все наши как на лабораторный образец смотрели, когда ты у нас появился. Ставки даже делали - долго ли ты протянешь... Один Савченко какие-то иллюзии строил...
     - И каковы результаты?
     - Ну, как ни странно, ты пока еще держишься... Кто в тебя стрелял, мне любопытно! Ничего об этом не знаю...
     Николай помрачнел, вспоминая, как в него строчили с крыши. Если покушения будут продолжаться с той же интенсивностью, долго он не протянет. Неделя, другая... и кто-то его достанет.
     - Все остальное ты, выходит, знаешь? - пристально взглянув в лицо прячущего глаза психолога, спросил Николай.
     - Не все, но многое... А кому в тебя стрелять понадобилось - понятия не имею...
     Давыдов вздохнул, подумал, покачал головой:
     - Слушай. Кручинин, что-то здесь не так. Если ты настоящий Кручинин, то знаешь, что я меньше недели в этой глобуле. Сам присутствовал, когда меня из квартиры в одних трусах выдернули. А поскольку в родном мире я все больше педагогикой занимался, детишек учил, то неоткуда мне о подпространственных накопителях знать! Поэтому что ты от меня хочешь?
     - Я, может быть, и понимаю твои проблемы, - тоскливо протянул Кручинин. - А мои друзья из Северо-Атлантического Альянса не понимают. И мне не верят.
     - Стало быть, в их глобуле еще одна сверхдержава? - заметил Давыдов, хотя это по большому счету было не так уж и важно в сложившейся ситуации.
     - Стало быть, еще одна, - кивнул Кручинин. - Хотя не понимаю, что значит "еще". Россия там очень слаба...
     - Наверное, это другая глобула. Не та, с представителями которой я недавно общался, - тихо молвил Давыдов.
     - Наверное. Но это никакого значения не имеет. Мне, например, без разницы, кто они такие. Иномиряне, что с них взять! Меня другое волнует. Партнеры мои считают, что я двойную игру веду. Что настоящего Давыдова мы спрятали, вводя их в заблуждение. Трупа-то нет. Или что ты и есть настоящий, а история про перемещение - легенда, дезинформация. Чтобы их смутить и нашими возможностями изумить. А разговор у них короткий - предателей лезвием по горлу. Не знаю, как мне оправдаться, Николай! А Дашу они, наверное, и не отпустят. Если ты теорию накопителя им не изложишь. А поскольку ты изложить ее не можешь, пропала девчонка!
     - Думаю, если я им расскажу, за нашу жизнь тоже гроша ломаного не дадут. Особенно за мою. Зачем им носителя секретов отпускать? Чтобы другие разведки меня перехватили? Нет уж... Впрочем, Дашу, может быть, и правда не тронут. Но сказать-то мне нечего...
     - Значит, я передам им, что ты отказываешься?
     - Не говори, - решительно заявил Давыдов. - Скажи, что я под действием "правдосказа". Пусть проверят и зададут любые вопросы. Только Дашу чтобы отпустили.
     - Я предложу. Согласятся ли они? - вздохнул Кручинин. - Как знать, что ты не заливаешь про "правдосказ"? Парадокс лжеца... (Парадокс лжеца - логическое утверждение, согласно которому невозможно произнести фразу "я лжец" Под лжецом в этом парадоксе подразумевается человек, который лжет вседа и никогда не говорит правду. Таким образом, если он скажет "я лжец", то его утверждение будет правдивым, и он не будет соответствовать определению. Правдивый же человек не может сказать "я лжец", ибо лжецом не является, и, заявив, что он лжец, солжет и перестанет быть правдивым человеком).

***

     - Звони этому уроду, который с Дашей, - потребовал Николай. - Сообщи, что я готов на переговоры. С тобой я разговаривать отказываюсь - так ему и передай... А ты свободен. Иди куда шел. Чтобы через две минуты и духу твоего здесь не было.
     - Он готов, - проговорил Семен в трубку. - Хочет личной встречи для передачи сведений. Со мной беседовать не желает.
     Нажав кнопку отбоя, психолог бросил тоскливый взгляд на Давыдова:
     - Иди.
     И Давыдов пошел. Пистолет по-прежнему в руке. Довольно-таки глупо. Не могли похитители Даши не предугадать, что у него есть оружие. Да и вряд ли их этим оружием можно достать. Мало ли что Семен говорит. Может быть, они тоже проекции, а никакие не прыгунцы? Откуда психологу это знать? Но, с другой стороны, лгать ему тоже вроде бы смысла нет. Чем прыгунец лучше проекции?
     С трудом разжав вросшие в рукоять пистолета пальцы, Давыдов пошел навстречу похитителю с пустыми руками. Даже нарочито демонстрируя это.
     Даша весело болтала с каким-то типом в костюме и прижималась к нему плечом. Мужчина и впрямь был немного похож на Давыдова, но перепутать их можно было только в кромешной темноте. Или в невменяемом состоянии. Даша же выглядела вполне разумной, а на улице стоял белый день. Точнее, белый вечер - солнце опустилось к горизонту, но заходить пока не собиралось.
     - Ну, здравствуйте. - Давыдов смутно надеялся, что его разыгрывают.
     - Здравствуйте, - отозвался мужчина.
     - Ой, Николай,. - испуганно выдохнула Даша. - Так что же, правда? Еще один?
     Девушка переводила взгляд с одного мужчины на другого и пугалась все больше. Будто бы ее спутник и правда был похож на Давыдова. Хотя Давыдов был уверен - совсем не похож.
     - Я не Давыдов, - равнодушно сообщил мужчина, и Даша с ужасом отпрянула. Она, наверное, чувствовала себя как в страшном сне.
     - Спи, - приказал девушке незнакомец-прыгунец. - Но не ложись. Будешь спать на ходу.
     - Гипноз? - деловито поинтересовался Давыдов, пристально глядя в голубовато-бесцветные глаза незнакомца.
     - Психотропные средства, временное внушение, непрямое воздействие на сознание, - проворчал прыгунец. - Будем знакомиться, Давыдов! Я - Панкрат.
     - Странное имечко, - вздохнул Давыдов.
     - Псевдоним.
     - Ясное дело. Мы ведь на вражеской территории. И ты, и я, - заявил Николай. - Знаешь ведь, что я из другой глобулы?
     - Слышал такую версию.
     - Ну и что дальше?
     - А дальше ты расскажешь мне о подпространственном накопителе. И мы разойдемся, - спокойно ответил прыгунец.
     - Нет, так дела не ведутся, - криво усмехнулся Давыдов. - А поговорить?
     - Мне разглагольствовать некогда. Энергия на мое содержание здесь уходит не очень большая, но риск огромный. Чем дольше период пребывания, тем сложнее вычислить точку обратного перемещения. Это чревато последствиями. Ты должен понимать.
     - Да, конечно, - подтвердил Николай. - И все же хочу кое-что объяснить. И кое о чем спросить.
     - Спрашивай, - коротко кивнул Панкрат.
     - Почему вы не введете мне свою "сыворотку подчинения"? Дашу ведь, наверное, возле метро поймали? Почему ее, а не меня?
     - Другой психотип, - осклабился прыгунец. - Мы на своем Давыдове эксперименты проводили. Не подчиняется. А Белова - объект подходящий.
     - Стало быть, и у вас Давыдов есть? Вы его как подопытную крысу используете?
     Прыгунец зашелся тихим смешком. Выглядело это довольно-таки странно.
     - Слышал бы это он, "наш Давыдов"! Скорее мы у него подопытные крысы! Он всеми делами заправляет. А что экспериментировать разрешил - его добрая воля.
     - Тоже крутой? - поинтересовался Николай.
     В слово "тоже" он вложил иронию. Се