ня  крайне   обеспокоило
открытие, что он шпион.
   Ее слова произвели впечатление. Они прозвучали достаточно  убедительно,
и мужчины, молча выслушав ее, больше не вступали в разговоры между  собой.
Хедрок сидел, откинувшись  в  кресле,  и  с  каждой  секундой  все  больше
осознавал свое поражение. Он склонялся к мысли, что побудительной причиной
для вынесения приговора явился не шпионаж, а нечто другое, весьма и весьма
серьезное, пока еще недоступное его пониманию.
   Необходимо было предпринять нечто чрезвычайное.
   И он погрузился в раздумья. Длинный стол под белой гладкой, как  атлас,
скатертью, два десятка мужчин, сидевших за ним,  отошли  на  задний  план,
уступив  место  лихорадочным   поискам   выхода.   Дабы   круто   изменить
наметившийся ход событий, нужно выкинуть что-то сногсшибательное.  Но  тут
до него дошло, что уже какое-то время говорил принц дель Куртин:
   - ...Нельзя же голословно обвинять человека в шпионаже и полагать,  что
мы сразу поверим. Мы знаем - когда вам очень нужно, вы можете  быть  самой
изобретательной выдумщицей на всем белом свете. Если бы я  предвидел,  что
случится нечто подобное, непременно пришел бы сегодня утром  на  заседание
кабинета.   Вы   готовы,   Иннельда,   представить    хоть    какие-нибудь
доказательства?
   Хедрок заерзал в  кресле.  Ближнее  окружение  императрицы  в  основном
одобрило приговор, по сути, даже не дав  себе  труда  задуматься  над  его
мотивами и обоснованием. Следовательно, чем  скорее  эти  люди  перестанут
болтать, тем лучше. Но тем большую осторожность необходимо проявлять  ему.
И повернуть дело так, чтобы императрица пошла на попятную. В какой  именно
форме - не имеет значения.
   Когда  императрица  заговорила,  голос  у   нее   был   мрачноватый   и
напряженный, хотя она пыталась сдерживать себя:
   - Весьма сожалею, но прошу вас поверить мне на слово.  Возникло  весьма
серьезное  положение.  Оно  было  единственным  предметом  обсуждения   на
сегодняшнем заседании кабинета.  Уверяю  вас:  решение  о  казни  капитана
Хедрока принято единогласно, хотя лично я огорчена тем, что возникла столь
печальная необходимость.
   - Иннельда, я был лучшего мнения о вашем интеллекте, - заметил  Хедрок.
- Уж не думаете ли вы, будто я разузнал об очередном  злокозненном  выпаде
против Торгового Дома оружейников, кстати, явно бессмысленном,  совершенно
бесполезном, и теперь вознамерился сообщить им об этом пустяке?
   Правительница обожгла его взглядом.
   - Я вовсе не собираюсь раскрывать  все  наши  карты,  -  чеканила  она,
словно била молотом по наковальне. - Не  знаю,  какие  средства  связи  вы
используете для контакта с вашим начальством, но  мне  известно,  что  они
существуют. Мои физики постоянно регистрируют  на  своих  приборах  мощные
волны дальней связи.
   - Исходящие из моей комнаты? - мягко спросил Хедрок.
   Она взглянула на него в упор, сердито кривя губы. В ее словах  не  было
полной уверенности:
   - Вы не посмели бы прийти сюда, если бы  все  было  столь  очевидно.  И
довожу до вашего сведения, сэр, что не намерена вступать в пререкания.
   - Хотя даже не представляете себе, о чем идет речь, - молвил Хедрок так
спокойно, как только мог. - Я сказал все необходимое, дабы  доказать  свою
невиновность,  когда  открыл  никому  не  известный  здесь  факт,  и  могу
повторить: в возрасте шестнадцати лет вы одну ночь  провели  в  постели  с
живой змеей.
   - Вот-вот! - воскликнула императрица.  Она  задрожала  от  восторга.  -
Начинаются признания. Итак, вы предполагали, что  придется  защищаться,  и
приготовили неотразимую реплику.
   Хедрок пожал плечами:
   - Против  меня  что-то  готовилось.  В  течение  последней  недели  мою
квартиру обыскивали каждый день. Меня  принуждали  выслушивать  скучнейшие
монологи увешанных орденами болванов из Военного министерства. Я  оказался
бы круглым дураком, если бы не просчитал все возможные варианты.
   - Никак не возьму в толк, - вступил в разговор один молодой человек,  -
при чем тут змея? Каким образом ваша осведомленность о ней доказывает вашу
невиновность?
   - Не будьте таким ослом, Мэддерн, - заметил принц дель  Куртин.  -  Все
очень просто. Торговый Дом оружейников  знал  интимные  подробности  жизни
дворца Иннельды задолго до  того,  как  здесь  появился  Хедрок.  То  есть
система шпионажа существует давно и более опасна, более изощренна, чем  мы
предполагали раньше.  Следовательно,  обвинение  против  капитана  Хедрока
состоит в том, что он, видимо, по  беспечности  не  рассказал  нам  о  ней
своевременно.
   В голове Хедрока вертелось: еще не пора, еще не  пора.  Очень  скоро  и
весьма неожиданно может случиться нечто непредвиденное, и тогда он  должен
будет действовать быстро, решительно, точно определив время  удара.  Вслух
он произнес ровным голосом:
   - О чем вы беспокоитесь? За  последние  триста  лет  у  Торгового  Дома
оружейников  не  было   ни   малейшего   намерения   свергнуть   имперское
правительство. Я знаю абсолютно точно, что луч-информатор  используется  с
огромной осторожностью. Он никогда не  применялся  ночью,  за  исключением
того случая, когда ее величество приказала изъять из  зоопарка  змею.  Две
женщины-ученые, в ведении которых находится приемная установка, продолжали
наблюдение из собственного любопытства. Конечно, такой неординарный эпизод
был  занесен  в  досье.  Может  быть,  вам  небезынтересно  узнать,   ваше
величество,  что  по  этому  поводу  было  написано  два   психологических
сочинения, в том числе нашим величайшим роботом Эдвардом Гонишем.
   Краем глаза Хедрок видел, как стройное, гибкое  тело  женщины  подалось
вперед,  губы  чуть  приоткрылись,  глаза  распахнулись   с   неподдельным
интересом.
   - Что же он там насочинял  про  меня?  -  произнесла  она  очень  тихо.
Казалось, она вкладывает в слова все  свое  существо.  Потрясенный  Хедрок
понял, что его час наступил. Вот теперь, подумал он, теперь!
   Его била дрожь. Он ничего не мог поделать с собой,  впрочем,  ему  было
все равно. Приговоренный к  смерти,  конечно,  должен  испытывать  сильное
волнение, в противном случае он не человек и  недостоин  сострадания.  Его
голос, перекрыв шум разговоров за  дальними  столами,  звучал  неистово  и
страстно. Правда, в этом не было особой нужды - женщина и без того впилась
в него широко открытыми глазами. Полуребенок, полугений,  она  всем  своим
сильно    чувствующим,    эмоциональным    существом    жаждала    чего-то
необыкновенного.
   - Должно быть, все мы безумны, -  проговорил  Хедрок.  -  Вы  постоянно
недооцениваете Торговый Дом оружейников и их бурно  развивающиеся  научные
исследования. Мысль, будто я прибыл  сюда  как  шпион,  будто  интересуюсь
какой-то  пустяковой  тайной  правительства,  совершенно   абсурдна.   Мое
присутствие имеет одну лишь цель, и императрица  прекрасно  осведомлена  о
ней. Если ее величество покончит со мной, она умышленно убьет  в  себе  то
хорошее, то выдающееся, что в  ней  есть.  Хотя,  насколько  могу  судить,
представители   рода   Айшеров   в   самый   последний   момент   избегали
самоубийственных действий.
   Нахмурившись, императрица приняла обычную позу, откинувшись в кресле.
   - То, что вы  сказали  о  своей  цели,  свидетельствует  лишь  о  вашей
ловкости, - заметила она.
   Хедрока прервали, но не смутили, он не собирался уступать инициативу.
   - Очевидно, вы забыли историю, - с жаром продолжал он, -  или  утратили
реальный  взгляд  на  вещи.  Оружейные  заводы  были  основаны   несколько
тысячелетий назад человеком,  считавшим,  что  бесконечная  борьба  разных
группировок за власть - безумие и что гражданские войны, как и все другие,
должны быть навсегда прекращены. В те годы только-только отгремела  война,
в которой погибло более миллиарда человек. И он, первооснователь  заводов,
обрел тысячи сторонников, решивших идти с ним  до  конца.  Его  идея  была
проста: никакое действующее правительство не будет свергнуто. Но вместе  с
тем учреждается организация, единственная цель которой  -  дать  гарантии,
что правительство никогда не станет  обладать  всей  полнотой  власти  над
своим народом.
   Хедрок перевел дух:
   - Всякий  человек,  считавший  себя  несправедливо  обиженным,  получил
полное  моральное  право  покупать  оружие  для  самозащиты.   Это   стало
возможным,  когда  изобрели  электронную  и  атомную   систему   контроля,
позволившую  возвести  неподдающиеся  разрушению  заводы   и   производить
исключительно оборонительное оружие. Гангстеры и прочие преступники уже не
могли им воспользоваться для нападения.
   Сначала люди думали, что Торговый Дом  оружейников  представляет  собой
нечто вроде  завуалированной  антиправительственной  организации,  которая
станет защищать их интересы. Но время шло, а Торговый Дом не вмешивался  в
дела Айшеров. Защищать собственную жизнь и достоинство было делом  каждого
человека или группы лиц. Предполагалось, что люди сами  научатся  постоять
за  себя,  а  власть  имущие,  обычно  стремящиеся  закабалить  их,  будут
вынуждены сознательно сдерживать эти свои порывы. И  таким  образом  между
теми и другими возникнет более или менее устойчивое равновесие.
   Однако оказалось необходимым предпринять еще один шаг, на сей  раз  для
защиты  не  от  правительства,  а  от   не   в   меру   алчного   частного
предпринимательства. Пути развития цивилизации настолько усложнились,  что
простые  смертные  не   могли   противостоять   агрессивным   бизнесменам,
пускавшимся во все тяжкие ради сверхприбылей.
   Хедрок  заметил,  как  встревожилась  императрица.   Ее   нельзя   было
заподозрить в любви к Торговому Дому оружейников, да  он  и  не  собирался
изменить ее отношение к ним. Его цель состояла в  том,  чтобы  довести  до
сознания окружающих абсурдность ее подозрений. И он перешел к главному.
   - Во дворце не совсем ясно представляют, что Торговый Дом оружейников в
силу своих потрясающих научных  достижений  могущественнее  правительства.
Конечно, оружейники понимают, что народ может не поддержать их, если  они,
пренебрегая здравым смыслом, свергнут императрицу  и  тем  самым  подорвут
стабильность  отношений  -  основу  сосуществования.  _Тем  не  менее   их
превосходство несомненно_. Уже по одному этому обвинения императрицы в мой
адрес беспочвенны, и их мотивы, как видно, совершенно иные.
   Хедрок почувствовал, что драматизм нарастает, и  замолчал.  Главное  он
сказал, атмосферу накалил, теперь требовалась разрядка, и они ее  получат,
только в несколько неожиданном виде.
   - Чтобы вы уяснили всю значительность научных  достижений  оружейников,
хочу сообщить, что Торговый Дом  обладает  удивительно  тонким  аппаратом,
который может предсказать кончину человека. Шесть месяцев назад, незадолго
до прибытия во дворец, ради собственной забавы я получил сведения  о  том,
когда умрет каждый член имперского кабинета и многие здесь присутствующие.
   Теперь они были у него в руках. Сидели  как  завороженные,  впившись  в
него лихорадочными глазами. Но он не позволил себе упустить инициативу.  С
усилием поклонился чуть побледневшей правительнице и торопливо продолжил:
   -  Счастлив  объявить,  ваше  величество,  что  вам  предстоит  долгая,
неизменно благополучная жизнь. К сожалению, -  в  его  голосе  послышались
печальные  нотки,  -  здесь  присутствует  джентльмен,   которому   судьба
предопределила умереть сегодня... и даже в этот час.
   Он не стал упиваться произведенным  эффектом.  Нельзя  было  терять  ни
секунды. Того и гляди, его обман откроется и все пойдет прахом.
   - Генерал Грэлл! - громко сказал он, повернувшись к столу,  за  которым
сидели военные.
   - При чем  тут  я?  -  с  опаской  спросил  генерал,  которого  обязали
исполнить приговор.
   Хедрок успел отметить, что  в  зале  установилась  томительная  тишина.
Сознавая, что все внимание сосредоточилось на нем,  Хедрок  набрал  полные
легкие воздуха, напряг диафрагму и звонко выкрикнул:
   - Генерал Грэлл, если вам суждено  умереть,  то  от  чего  бы  это?  Вы
больны?
   Человек с массивным подбородком медленно встал из-за стола.
   - Я чувствую себя прекрасно, - прорычал он. - О чем речь, черт  бы  вас
побрал!
   - Сердце не беспокоит? - настаивал Хедрок.
   - Нисколько.
   Хедрок отбросил кресло и вскочил на ноги. Он  пошел  ва-банк,  и  любая
ошибка стоила бы ему слишком дорого.
   Резким движением он вскинул руку и неучтиво наставил на генерала палец.
   - Вы генерал Листер Грэлл, не правда ли?
   - Вот именно, капитан Хедрок. Но я крайне возмущен вашей выходкой...
   - Генерал, - оборвал его Хедрок, - а  я  с  крайним  сожалением  должен
сообщить, что, по имеющимся данным, сегодня, ровно в 13:15, вы  умрете  от
сердечной недостаточности. Вот в эту минуту, в эту секунду!..
   Тут уж медлить было нельзя. Хедрок согнул палец с перстнем,  и  у  него
возникло ощущение, как будто  в  той  руке,  что  указывала  на  генерала,
невесть откуда возник пистолет, конечно, невидимый со стороны.
   Это было не массовое изделие, продающееся в обычном магазине, а  скорее
творение волшебника -  специальный  анлимитед  -  оружие  безотказное,  не
требующее перезарядки. Его  никто  не  держал  в  руках,  оно  никогда  не
демонстрировалось на выставках и было рассчитано на  применение  в  сугубо
экстремальных  ситуациях.   Будучи   нацелено   на   пульсирующую   ткань,
недоступное человеческому глазу, оно прерывало пульсацию.
   Что и произошло - мышцы сердца генерала Грэлла, словно зажатые в тиски,
были парализованы.
   Хедрок разжал руку. Пистолет дематериализовался.
   Что тут началось!  Все  всполошились,  началась  общая  паника.  Хедрок
подошел к императрице и склонился перед ней. Она выглядела абсолютно, даже
как бы сверхъестественно спокойной, и Хедрок не мог подавить в себе  волну
восхищения. Она  могла  быть  эмоциональной  женщиной,  но  в  критические
моменты, когда требовалось  принять  жизненно  важные  решения,  проявляла
необычайную твердость характера, унаследованную от Айшеров. Он заглянул  в
невозмутимую зелень  ее  глаз,  вдруг  вспыхнувших,  как  ему  показалось,
изумрудными огоньками,  и  преисполнился  надеждой  на  ее  совершеннейшее
здравомыслие.
   - Наверное, вы сами понимаете, - сказала она, - что  косвенно  во  всем
признались, убрав генерала Грэлла.
   Он не стал ничего отрицать пред ликом божественного существа, в которое
она превратилась в эти мгновения, показавшиеся ему столь долгими.
   - Мне сообщили о смертном приговоре, - вымолвил он,  -  и  о  том,  кто
приведет его в исполнение.
   - Значит, вы признаетесь?
   - Я соглашусь со всем, что бы вы ни сказали, коль скоро  вы  осознаете,
что я стою на страже ваших интересов.
   Она взглянула на него с недоверием.
   -  Человек,  выступающий  с  позиций  Торгового  Дома   оружейников   -
организации, постоянно борющейся против меня, говорит о моих интересах?
   - Я не являюсь, - тщательно подбирал слова Хедрок, - никогда не  был  и
никогда  не  буду  человеком,  выступающим  с   позиций   Торгового   Дома
оружейников.
   На лице ее выразилось удивление.
   - Я почти верю этому, - кивнула она. - В вас есть что-то странное  -  я
должна понять, что именно...
   - Я когда-нибудь вам расскажу. Обещаю.
   - А вы, кажется, уверены  в  том,  что  я  не  отдам  приказа  о  вашем
повешении какому-нибудь другому офицеру.
   - Я уже говорил: Айшеры не доводят себя до самоубийства.
   - Вы все о том же... Какое невероятное самомнение! Ну да  бог  с  вами.
Дарую вам жизнь, но в данный момент вы  должны  покинуть  дворец.  Вам  не
удалось убедить меня, будто всемогущий луч-информатор все еще действует.
   - Неужели?
   - Когда мне  было  шестнадцать  лет,  возможно,  у  вас  имелось  такое
средство шпионажа и вы подглядывали за нашей жизнью, но сейчас весь дворец
огражден защитными экранами. Через них проникают только волны двусторонней
связи.  Другими  словами,  должно  быть  передающее  устройство  внутри  и
приемное устройство снаружи.
   - Вы очень умны, - ответил Хедрок.
   - Что же касается  возможности  заглядывать  в  будущее,  -  продолжала
императрица, - да будет вам известно, о путешествии во времени вне  всяких
пределов  мы  знаем  столько  же,  сколько   Торговый   Дом   оружейников.
Перемещение туда и обратно ни для кого не секрет, хотя оно и  не  приводит
ни к чему хорошему. Ну да ладно. Я хочу, чтобы  вы  покинули  нас  на  два
месяца. Возможно, я вызову вас раньше. Кстати, передадите  Высшему  Совету
Торгового Дома следующее сообщение:  то,  что  я  делаю,  не  представляет
никакой опасности для оружейников. Клянусь честью!
   Хедрок долго не спускал с нее глаз. Наконец мягко сказал:
   - Я представлю подробнейшее сообщение. Не имею ни малейшего  понятия  о
том, что вы делаете сейчас или собираетесь делать в  дальнейшем,  но  одна
ваша черта привлекла мое  внимание.  В  крупных  шагах  политического  или
экономического плана, которые мне довелось наблюдать за  последнее  время,
вы придерживались консервативных  установок.  Откажитесь  от  них.  Грядут
перемены. Пусть они наступают. Не  противодействуйте,  а  направляйте  их,
руководите ими. Поднимите еще выше престиж знаменитого рода Айшеров.
   - Благодарю за совет, - произнесла она сухо.
   Хедрок поклонился.
   - Буду с нетерпением ждать весточки через два месяца, - сказал он. - До
свидания.
   Гул возобновившихся разговоров нарастал за спиной, когда  Хедрок  дошел
до богато украшенных дверей в дальнем конце  зала.  В  коридоре,  где  его
никто  уже  не  видел,  убыстрил  шаг.  Вошел  в  лифт,  нажал  кнопку   с
обозначением "крыша". Подъем был долгий, и он занервничал. В любую минуту,
в любую секунду настроение императрицы могло измениться.
   Лифт остановился, створки раскрылись. Он вышел и  только  тогда  увидел
большую группу мужчин. Они двинулись навстречу двумя шеренгами,  охватывая
его справа и  слева.  Они  были  в  штатском,  хотя  не  составляло  труда
определить в них полицейских.
   В следующее мгновение один из них сказал:
   - Капитан Хедрок, вы арестованы.



3

   Хедрок стоял  на  крыше  дворца  в  окружении  двух  десятков  людей  и
недоумевал, как это он, баловень  судьбы,  которому  всегда  сопутствовала
удача, угодил в ловушку.  Оказать  сопротивление?  Слишком  уж  много  тут
молодцов, пожалуй, сумеют пресечь любые его поползновения. Но и  сдаваться
он не намерен. Императрица, отдавая приказ о его задержании,  должна  была
понимать: в подобной ситуации у него нет другого выхода, кроме  как  пойти
на крайние меры, используя все имеющиеся средства защиты. Пора  состязания
умов, уязвленного самолюбия и реверансов миновала!
   - Что вам нужно?! - взорвал тишину его громовой голос.
   В былые годы не раз бывали случаи, когда густой  баритон  Хедрока,  при
всей мощи походивший на оглушительный рев, парализовал волю людей  гораздо
более солидных, чем те, что стояли вокруг него на крыше. Увы, сейчас этого
не произошло.
   Хедрок смутился. Выходит, зря напряг мышцы, готовясь пронестись  сквозь
строй остолбеневших простофиль, дабы преодолеть какие-нибудь двадцать пять
футов. Ему мучительно было видеть почти рядом  серебристый  автоплан,  еще
мгновение назад казавшийся столь достижимым. Пробираться  силой?  С  одним
пистолетом против двадцати?  Конечно,  его  анлимитед  не  чета  тем,  что
продаются в оружейных магазинах.  С  восемью  человеками  в  полукруге  он
быстро справился бы, а с остальными?  К  тому  же,  вероятно,  запасшимися
бластерами - оружием тоже нешуточным...
   Крепко  сбитый  молодой  человек,  тот   самый,   что   произнес:   "Вы
арестованы", прервал невеселые думы Хедрока:
   - Не предпринимайте опрометчивых действий, мистер оружейник  Джоунз,  -
отчеканил он. - Советую держаться спокойно!
   - Джоунз!.. - невольно повторил  Хедрок.  Когда  неожиданное  изумление
прошло, он почувствовал себя значительно увереннее. Казалось,  совершилось
нево