смотрю до конца, что будет с землей...
   "Нет, все-таки лучше покончить сразу", - решил я,  испытывая  тяжелое
удушье, и стал вынимать камни из кармана.
   Чья-то рука остановила меня.
   - Подождите! - услышал я голос Вагнера. В  разреженном  воздухе  этот
голос звучал очень слабо.
   - Пора нам спуститься в подземелье! Он взял  меня  под  руку,  кивнул
головой  экономке,  которая  стояла  на  веранде,  тяжело  дыша,  и   мы
отправились в угол двора, к большому круглому "окну" в земле. Я  потерял
свою волю и шел как во сне.  Вагнер  открыл  тяжелую  дверь,  ведущую  в
подземную лабораторию, и втолкнул меня. Теряя сознание, я мягко упал  на
каменный пол.

Глава 4

ВВЕРХ ДНОМ

   Я не знаю, долго ли я был без сознания. Первым моим  ощущением  было,
что я опять дышу свежим воздухом.  Я  открыл  глаза  и  очень  удивился,
увидав электрическую лампочку, укрепленную  посреди  пола,  недалеко  от
места, где я лежал.
   - Не удивляйтесь, - услышал я голос профессора  Вагнера.  -  Наш  пол
скоро станет потолком. Как вы себя чувствуете?
   - Благодарю вас, лучше.
   - Ну, так вставайте, довольно лежать! - и он взял  меня  за  руку.  Я
взлетел вверх, к стеклянному потолку и очень медленно опустился вниз.
   - Пойдемте, я познакомлю вас с моей  подземной  квартирой,  -  сказал
Вагнер.
   Все помещение состояло из трех комнат: двух темных, освещаемых только
электрическими лампочками, и одной большой, со стеклянным  потолком  или
полом, я затрудняюсь сказать. Дело в том, что мы  переживали,  очевидно,
тот момент, когда притяжение земли и центробежная сила сделали наши тела
совершенно невесомыми.
   Это чрезвычайно затрудняло наше путешествие по  комнатам.  Мы  делали
самые необычайные пируэты, цеплялись за мебель, отталкивались,  прыгали,
налетали на столы, иногда беспомощно повисали в воздухе, протягивая друг
другу руки. Всего несколько сантиметров разделяло нас, но  мы  не  могли
преодолеть этого пространства,  пока  какой-нибудь  хитроумный  трюк  не
выводил нас из  этого  неустойчивого  равновесия.  Сдвинутые  нами  вещи
летали вместе с на ми. Стул  "парил"  среди  комнаты,  стаканы  с  водой
лежали боком, к вода почти  не  выливалась,  -  она  понемногу  обтекала
внешние стенки стекла...
   Я заметил дверь в четвертую комнату. Там  что-то  гудело,  но  в  эту
комнату  Вагнер  не  пустил  меня.  В  ней,  очевидно,  стоял  механизм,
ускорявший движение земли.
   Скоро, однако,  наше  "межпланетное  путешествие"  окончилось,  и  мы
опустились на... стеклянный потолок, который  отныне  должен  был  стать
нашим полом. Вещей не нужно было перемещать: они переместились  сами,  и
электрическая лампа, укрепленная на потолке,  как  нельзя  более  кстати
оказалась у нас над головой, освещая нашу комнату в короткие ночи.
   Вагнер  действительно  все  предусмотрел.   Наше   помещение   хорошо
снабжалось воздухом, хранимым в особых резервуарах. Мы  были  обеспечены
консервами и водой. "Вот почему экономка не ходила на базар", -  подумал
я. Переместившись на потолок, мы ходили по нему так же свободно, как  по
полу, хотя, в обычном смысле, мы ходили  вниз  головой.  Но  человек  ко
всему привыкает. Я чувствовал себя относительно хорошо. Когда я  смотрел
вниз, под ноги, сквозь толстое, но прозрачное стекло, я видел под  собою
небо, и мне казалось, что я стою на круглом зеркале, отражавшем  в  себе
это небо.
   Однако зеркало отражало в себе иногда  необычайные  и  даже  страшные
вещи.
   Экономка заявила, что ей нужно сходить в  дом,  так  как  она  забыла
масло.
   - Как же вы пойдете? - сказал я ей. - Ведь вы свалитесь вниз, то есть
вверх, фу, черт, все перепуталось!
   - Я буду держаться за скобы в земле, меня профессор выучил. Когда  мы
еще не повернулись вниз головами,  у  нас  были  скобы  в  том  доме,  в
потолке, и я училась "ходить руками",  хваталась  за  них  и  ходила  по
потолку.
   Профессор Вагнер все предусмотрел! Я не ожидал  такого  геройства  от
женщины. Рисковать собой, "ходить руками" над  бездной  из-за  какого-то
масла!
   - Но все же это очень опасно, - сказал я.
   - Не так, как вы думаете, - возразил профессор Вагнер. -  Вес  нашего
тела еще незначителен, - он только начал увеличиваться от нуля, и  нужна
совсем небольшая  мускульная  сила,  чтобы  удержаться.  Притом  я  буду
сопровождать ее; кстати, мне нужно захватить из дома записную книжку,  -
я забыл взять ее с собой.
   - Но ведь снаружи сейчас нет воздуха?
   - У меня есть колпаки со  сжатым  воздухом,  которые  мы  наденем  на
голову.
   И эти странные люди, облачившись в скафандры,  будто  они  собирались
опуститься на дно моря, отправились в путь. Двойная дверь  захлопнулась.
Я услышал стук наружной двери.
   Лежа на своем стеклянном полу, я прижал лицо к толстому  стеклу  и  с
волнением стал следить за ними. Два человека в  круглых  колпаках,  стоя
вверх ногами и цепляясь за скобы, прикрепленные  к  земле,  быстро  "шли
руками" к дому. Можно ли представить себе что-либо более странное!
   "Действительно, это не так страшно, - подумал я.  -  Но  все  же  это
необычайная женщина. Вдруг у нее закружится голова?.." Вагнер и экономка
проследовали в той же позе по ступеням на веранду и скрылись из виду.
   Скоро они появились обратно.
   Они уже  прошли  полпути,  как  вдруг  случилось  нечто,  от  чего  я
похолодел. Экономка выронила банку с  маслом  и,  желая  подхватить  ее,
сорвалась и полетела в бездну... Вагнер сделал  попытку  спасти  ее:  он
неожиданно размотал веревку, прикрепленную к  поясу  и,  зацепив  ее  за
скобу, бросился вслед за экономкой. Несчастная женщина  падала  довольно
медленно. А так как Вагнер сильным  толчком  придал  своему  телу  более
быстрое движение, то ему удалось догнать ее. Он уже потянул к ней  руку,
но не мог достать: центробежная сила  отклонила  ее  полет  несколько  в
сторону. И скоро она отделилась от него...  Вагнер  повисел  немного  на
распущенной веревке и начал  медленно  подниматься  из  бездны  неба  на
землю...
   Я видел, как несчастная женщина  махнула  руками...  ее  тело  быстро
уменьшалось... Наступившая ночь,  как  занавесом,  покрыла  эту  картину
гибели...
   Я содрогнулся, представив себе ее последние ощущения..  Что  будет  с
ней?.. Ее труп, не разлагающийся в холоде вселенной, будет вечно нестись
вперед, если какое-нибудь светило, проходящее вблизи, не  притянет  этот
труп.
   Я был так занят своими мыслями, что не заметил, как  вошел  Вагнер  и
опустился рядом со мной.
   - Прекрасная смерть, - сказал он спокойно.
   Я сжал зубы  и  не  отвечал  ему.  Во  мне  вдруг  опять  пробудилась
ненависть к Вагнеру. Я с ужасом смотрел на  бездну,  расстилающуюся  под
моими ногами, и впервые с необычайной ясностью  понял,  что  небо  -  не
голубое пространство над нами,  а  бездна...  что  мы  "живем  в  небе",
прилепившись к пылинке, земле, и нас  с  большим  правом  поэтому  можно
назвать жителями неба, "небожителями",  чем  жителями  земли.  Ничтожные
небожители! Тяготение земли, очевидно, действовало  не  только  на  наше
тело, но и на  сознание,  приковывая  его  к  земле.  Теперь  эта  связь
порвалась. Я чувствовал хрупкость нашего земного  существования...  Наше
сознание  зародилось  вместе  с  землею,  в  безднах  неба,  в   безднах
бесконечного пространства и там же оно угаснет...
   Я думал, а перед моими глазами  творилось  что-то  необычайное...  От
земли отрывались камни и падали вверх... Скоро начали  отрываться  целые
глыбы скал... День и ночь сменялись все быстрее... Солнце проносилось по
бездне-небу,  и  наступала  ночь,  звезды  неслись  с  той  же   бешеной
скоростью, и опять солнце, и опять ночь... Вот, в свете солнца, я  вижу,
как сорвался и упал забор, открыв горизонт. Я вижу  высохшее  дно  моря,
опустошенную землю... Я вижу, что скоро конец...
   Но  люди  еще  есть  на  земле...  Я  слышу,  как  говорит  небольшой
громкоговоритель нашей радиостанции...
   Земля опустошена  почти  до  полюсов.  Все  гибнет...  Это  последняя
уцелевшая радиостанция, на острове Врангеля. Она подает сигналы, ждет  и
не получает ответа...  Радиоволны  летят  в  мертвую  пустоту...  Молчит
земля, молчит и небо.
   Дни и ночи так быстро  сменяют  друг  друга,  что  все  сливается  во
мглу... Солнце, пролетая по небу, чертит огненную полосу на темном фоне,
- вместе с последними остатками атмосферы земля  потеряла  свой  голубой
полог, свет небесной лазури... Луна уменьшилась в размерах, земля уже не
может больше удерживать своего спутника, и луна удаляется от земли...
   Я чувствую, как толстые стекла нашего стеклянного  пола  напружились,
стали выпуклыми, дрожат... Скоро  они  не  выдержат,  и  я  провалюсь  в
бездну...
   Кто это ворчит рядом со мной?.. А, профессор Вагнер.
   Я с трудом поднимаюсь: бешеная скорость земли наполнила  свинцом  мое
тело. Я тяжело дышу...
   - Вы!.. - обращаюсь со  злобой  к  профессору  Вагнеру.  -  Зачем  вы
сделали это? Вы погубили человечество, вы уничтожили жизнь  на  земле...
Отвечайте мне! Сейчас же уменьшите движение земли, иначе я...
   Но профессор молча отрицательно качает головой.
   - Отвечайте! - кричу я, сжимая кулаки.
   - Я не  могу  ничего  поделать...  очевидно,  я.  допустил  ошибку  в
расчетах...
   - Так вы  заплатите  за  эту  ошибку!  -  вскричал  я  и,  совершенно
обезумев, бросился на Вагнера и начал его душить... В этот же  момент  я
почувствовал, как трещит наш пол, лопаются  стекла,  и  я,  не  выпуская
Вагнера, лечу с ним в бездну...

Глава 5

"НОВЫЙ СПОСОБ ПРЕПОДАВАНИЯ"

   Передо мною улыбающееся  лицо  профессора  Вагнера.  Я  с  удивлением
смотрю на него, потом вокруг себя.
   Раннее утро. Голубой полог неба. Море синеет  вдали.  У  веранды  две
белые бабочки мирно порхают.  Мимо  меня  проходит  экономка  с  большим
куском сливочного масла на тарелке...
   - Что это?.. Что все это значит? - спрашиваю я профессора.
   Он улыбается в свои длинные усы.
   - Прошу извинения, - говорит он, - что я без вашего разрешения и даже
не будучи с вами знаком, использовал  вас  для  одного  опыта.  Если  вы
знаете меня, то  вам,  вероятно,  известно,  что  я  давно  работаю  над
разрешением  вопроса,  как  одному  человеку  вместить  огромную   массу
современных научных знаний. Я лично, например, достиг того,  что  каждая
половина  моего  мозга  работает  самостоятельно.  Я  уничтожил  сон   и
утомляемость...
   - Я читал об этом, - ответил я. Вагнер кивнул головой.
   - Тем лучше. Но это не всем доступно.  И  я  решил  использовать  для
педагогических целей гипноз. Ведь в конце концов и в обычной  педагогике
есть доля гипноза... Выйдя сегодня рано утром  на  прогулку,  я  заметил
вас... Вы уже не первый день дежурите за можжевеловым кустом? -  спросил
он с веселой искоркой в глазах.
   Я смутился.
   - Ну, вот я и решил наказать  вас  за  ваше  любопытство,  подвергнув
гипнозу...
   - Как, неужели все это было?..
   - Только гипнозом, с того самого момента, как  вы  увидали  меня.  Не
правда ли, вы все пережили как реальность?  И  уж,  конечно,  никогда  в
жизни вы не забудете пережитого. Таким  образом,  вы  имели  возможность
получить урок наглядного  обучения  о  законах  тяжести  и  центробежной
силы... Но вы оказались очень нервным учеником и под  конец  урока  вели
себя несколько возбужденно...
   - Но сколько же времени продолжался урок? Вагнер посмотрел на часы.
   - Минуты две, не более. Не правда ли,  продуктивный  способ  усвоения
знаний?
   - Но позвольте, - вскричал я, - а это стеклянное окно, эти  скобы  на
земле!.. -  Я  протянул  руку  и  вдруг  замолчал.  Площадь  двора  была
совершенно ровною; не было ни скоб, ни стеклянного круглого "окна"...
   - Так это... тоже был гипноз?
   - Ну, разумеется... Сознайтесь, что  вы  не  очень  скучали  за  моим
уроком физики? Фима, - крикнул он, - кофе готов? Идемте завтракать.



   Александр БЕЛЯЕВ
   ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ НЕ СПИТ


Глава 1

СТРАННЫЙ ЖИЛЕЦ

   - Дэзи... Я не перенесу ее потери! Дэзи - мой лучший  друг...  Я  так
одинока...
   Гражданка Шмеман вытерла кружевным  платочком  красные  подслеповатые
глаза и длинный нос.
   - Уверяю вас, - продолжала она, жалобно всхлипнув, - что это дело рук
профессора Вагнера. Я сама не раз видела, как он приводил  на  веревочке
собак в свою квартиру...  Что  он  делает  с  ними?  Боже!  Мне  страшно
подумать! Может быть, моей Дэзи  нет  в  живых...  Примите  меры,  прошу
вас!.. Если вы не сделаете этого, я сама пойду в  милицию!..  Дэзи,  моя
бедная крошка!..
   И мадам Шмеман вновь заплакала...  Ее  худые  старые  щеки  покрылись
красными пятнами, нижняя губа отвисла.
   Жуков, председатель жилищного товарищества, круто повернулся на стуле
и щелкнул пальцами. Он терял терпение.
   - Успокойтесь, гражданка! Уверяю вас, что мы примем меры.  А  сейчас,
простите... Я очень занят...
   Шмеман глубоко вздохнула,  поклонилась  и  вышла.  Жуков  вздохнул  с
облегчением и обернулся к секретарю правления Кротову.
   - Фу!.. Измучила! Бывают же такие настырные бабы!
   - Да... - задумчиво отозвался  Кротов.  -  Бедовая  старуха!  А  дело
расследовать надо. Ведь это четвертый случай  пропажи  собак  только  на
нашем дворе. Соседи тоже жалуются. Что за собачий мор?  Я  не  удивлюсь,
если действительно окажется, что собак крадет профессор  Вагнер.  Только
на кой черт они ему нужны? Воротники на шубу делает?  Странный  человек!
Подозрительный человек!
   - Профессор!
   - Что из того, что профессор? Может быть, он фальшивые деньги делает.
   - Из собак?
   - Ты не смейся. Бывали случаи! Собаки  -  особая  статья.  Ты  обрати
внимание: у него в комнате всю ночь свет. На оконной занавеске его  тень
часто видна. Шатается по комнате... Полуночник!
   - Да, со странностями человек... На  днях  я  еду  домой  в  трамвае.
Гляжу, напротив сидит профессор Вагнер. В каждой руке по книжке держит и
обе сразу читает. Я в книжки заглянул. Одна - русская, все цифры разные,
а другая - немецкая. И вот что удивительно: каждый глаз у него  отдельно
по строчкам бегает: одним глазом одну книгу  читает,  другим  -  другую.
Кондукторша подошла к нему. "Билет, - говорит, - возьмите!"  Он  на  нее
один глаз поднял, а другим в книжку смотрит. Она так и ахнула. И публика
вся на него уставилась. Смотрят, рты открыли от удивления, а он хоть  бы
что...
   - Может быть, он с ума сошел?
   - Все возможно...
   Стукнула дверь. В комнату  вошла  Фима,  старая  экономка  профессора
Вагнера.
   - Здравствуйте вам! Барин мой за квартиру деньги прислал.
   - Были бары, да все вышли! - сказал Жуков.
   - Ну, хозяин, что ли, Вагнер.
   - А вот она нам скажет!..
   - Расскажи нам, Фима,  что  твой  "барин"  с  собаками  делает.  Фима
безнадежно махнула рукой.
   - Много собак-то у него? Говори правду!
   - Сколько у него собак, сказать не могу: не пускает он меня во вторую
комнату, где они у него. А собаки есть.  Слышно,  как  лают.  Ночью  раз
подсмотрела я в  щелочку.  Ну  что  же?  Сидит  собака,  привязанная  на
коротком ошейнике. Лечь не может. Спать ей, видно, смерть  как  хочется.
Голова так и виснет. А он  сидит  около  да  ее  так  ласково  под  шеей
щекочет: спать не дает. И сам он не спит. Он никогда не спит!
   - Как же так не спит? Человек не может не спать.
   - Уж не знаю как, а только совсем не спит. И кровать давно  выбросил.
"Чтоб ее, - говорит, - и звания не было! Кровать, -  говорит,  -  только
больным нужна".
   Жуков и Кротов с недоумением посмотрели друг на друга.
   - Вот сумасшедший!
   - Не иначе, как сумасшедший, -  охотно  согласилась  Фима.  -  Только
привычка моя: пятнадцать годов живу я у него, а  то  давно  бы  от  него
ушла... Был человек как человек, а вот уже  с  год  совсем  на  себя  не
похож. Прямо как бы не в себе.
   - С чего же это началось у него?
   - Кто ж его знает?  Может,  сглазу?..  Сначала  начал  он  вроде  как
гимнастику делать. Придешь к нему в комнату, он  будто  танцует:  правой
ногой вроде как польку, а левой - вроде как вальс. И  руками  по-разному
отбивает. А потом глазами косить стал. Сидит перед  зеркалом  и  глазами
косит. Однажды смотрю на него, а у него один глаз в потолок  смотрит,  а
другой - на пол. Я так всю посуду на пол и грохнула, - обомлела.
   - Собачку шмеманскую знаешь ты? Дэзи кличут.
   - Беленькая, кудластенькая такая? Как не знать!
   - Так вот, не утащил ли твой хозяин и эту собачку?
   - Видать не видала, а все может быть. Заболталась я,  а  у  меня  там
утюг остынет... Вот деньги!..
   - Что ж так мало?
   - Барин говорит,  хозяин  мой,  что  в  ЦИКАПУ  записан  и  право  на
дополнительную площадь имеет.
   - Какая такая ЦИКАПУ? - спросил Кротов.
   - ЦЕКУБУ! - догадался Жуков.
   - Пусть удостоверение представит, а пока по-прежнему должен  платить.
Так и передай.
   - Ладно! - И, утирая нос краем фартука, краснощекая Фима выбежала  из
комнаты.
   - Придется сообщить милиции. Этот сумасшедший еще  дом  подожжет  или
укокошит кого!

Глава 2

ПО "СОБАЧЬЕМУ ДЕЛУ"

   Дело по обвинению профессора Вагнера в краже собак собрало полный зал
публики. Знакомые, встречая друг друга, спрашивали:
   - Вы тоже по "собачьему делу"?.. По повестке?
   - Нет, из любопытства!.. Профессор - и вдруг собак крадет!.. Что  он,
ест их?..
   - А я по повестке. Свидетель. Ведь и у  меня  Тузик  пропал!  Хорошая
собака. Думаю гражданский иск предъявить...
   - Прошу встать!.. В зал входят судьи.
   - Слушается дело по обвинению гражданина Ивана Степановича Вагнера  в
краже...
   К столу подошел профессор Вагнер. На вид ему можно было дать не более
сорока лет.
   В его каштановых волосах, в окладистой русой бороде и  нависших  усах
можно было заметить только несколько серебристых волосков.  Свежий  цвет
лица, румяные щеки и блестящие глаза дышали силой и здоровьем.
   "И про этого человека говорили, что он совсем  не  спит!"  -  подумал
судья,  с  недоумением  оглядывая  обвиняемого.  Он   ожидал   встретить
изможденного старика. И  уже  с  живым  интересом  судья  стал  задавать
формальные вопросы.
   - Ваше имя, отчество, фамилия?
   - Иван Степанович Вагнер.
   - Возраст?
   - Пятьдесят три года...
   В публике удивленно переглядывались.
   - Занятие?
   - Профессор Московского университета.
   - В профсоюзе состоите?
   - Состою. Работников просвещения.
   - Партийный?
   - Беспартийный. Под судом и следствием не состоял.
   - Гражданин СССР?
   - Да.
   - Женат?
   - Вдовец.
   - Признаете себя виновным?
   Профессор Вагнер неопределенно пожал плечами.
   - Нет, не признаю.
   - Но собак-то вы похищали?
   - Разрешите дать объяснение после допроса свидетелей.
   - Хорошо. Запишите, - обратился судья к секретарю:
   -  "Обвиняемый  виновным  себя  не  признал".   Вызовите   свидетеля,
участкового милиционера Ситникова! Что вы можете показать по делу?
   - В наше отделение милиции поступали заявления от граждан  Бондарного
переулка о пропаже собак. У гражданина  Полякова  пропал  очень  дорогой
сеттер, у Юшкевич - мопс, а у Дерюгиных - даже  персидский  кот.  Собаки
исчезали бесследно. Их трупов не находили. Собак, очевидно, кто-то крал.
   - Производили вы розыск?
   - Пропала собака - дело не большое. Признаться, у нас не было времени
по каждому случаю розыск делать. Но  когда  поступили  жалобы  гражданки
Шмеман  на  гражданина   Вагнера   и   заявление   правления   жилищного
товарищества, мы стали наводить справки. Почти все потерпевшие указывали
на профессора Вагнера. Он вообще чудной какой-то. Говорят, по  ночам  не
спит. Или дома работает, или по улицам  шатается.  Дворник  ихнего  дома
видел несколько раз, как Вагнер ночью возвращался домой  с  собачкой  на
аркане. В комнате его собаки лают, визжат. Улики были серьезные.
   Поэтому, вследствие поступивших заявлений,  мы  решили  произвести  у
профессора Вагнера обыск и  выемку  его  бумаг.  Обыск  производил  я  в
присутствии председателя