дтяжки... Сколько
раз говорила - не балуй парня...  Весной купили тебе джинсы,  а он  их
все лето протаскал...
     - Но я же не виноват, что он меня по размеру догнал.
     - По размеру-то догнал, а по уму скоро перегонит, учти...
     - У тебя на кухне ничего не пригорит?
     - Иди-ка лучше прими ванну и не забудь побриться...
     - Слушаюсь и повинуюсь, - он чмокнул жену в шею ниже уха - сереж-
ка царапнула щеку - и пошел в спальню. Там разделся возле трехтумбово-
го шифоньера,  зевнул, глянув на широкую, как всегда, аккуратно засте-
ленную кровать, влез в линялое трико.

     Сластенова подхватила сковородку, вылила на нее тесто.
     Как удачно получилось, что именно сегодня занялась блинами...
     Через стену было слышно, как шумит душ.
     Сластенова перевернула блин.
     Только бы  подольше мылся...  Конечно,  можно разогреть вчерашнее
пюре... Чай надо заварить свежий...  Должны остаться сливки,  если Ки-
рилл не выпил...
     Сластенова перекинула блин на стол.
     Теперь через  стенку  пробивался  голос мужа.  Он что-то напевал.
Бульканье и плеск воды, срывающийся голос - казалось, там кипит ведер-
ная кастрюля.
     Тесто получилось ни густым,  ни жидким, в самый раз. Блины снима-
лись легко.
     Надо бы достать варенье,  а то Ваня обидится... Попробуй по солн-
цепеку на четвереньках... Тетя Катя наверняка на меду его варила...
     Она отставила сковородку в сторону,  вышла в прихожую, посмотрела
на пыльный чемодан под зеркалом. Сластенова вернулась в кухню, смочила
тряпку, а потом долго терла раздутые бока,  потускневшие замки, гнутую
ручку. Добившись  нужной  чистоты  -  с пятнами и царапинами ничего не
сделаешь - перетащила чемодан в комнату на тахту.

     Сластенов растерся махровым полотенцем, влез в то же линялое три-
ко и провел указательным пальцем по запотевшему настенному зеркалу.  В
ясной, чистой полоске удалось разглядеть лишь покрасневшие глаза -  не
надо было кемарить в автобусе - и пол-уха, из-за которого выпирал клок
волос. Он снял с крючка над раковиной массажную щетку и принялся драть
металлическими шипами затылок.
     Полоска на зеркале постепенно затянулась влагой.
     Сластенов отложил щетку. На шипах остались волосы.
     Скоро голова станет как колено...  Бороду,  что ли, отпустить для
солидности...
     Открыл дверь,  вытер напоследок лицо,  швырнул полотенце на змее-
вик. Хотел сразу проскочить на кухню,  но заглянул в большую комнату и
остановился.
     На паласе  вздрагивала от сквозняка мятая старая газета - краешек
ее скреб о ножку стола.  Перед тахтой на коленях стояла  жена,  сцепив
руки. На тахте раскрытый чемодан и прислоненная к подушке икона.
     - Ванечка,  миленький,  совершенно прелестно.  Что же ты сразу не
сказал! Понимаю,  сюрприз.  Я недавно такую же штуковину по телевизору
видела, - жена поднялась и осторожно кончиками пальцев  тронула  икону
за верхние углы. - Куда же мы ее повесим?
     - Надо же,  совсем забыл, - Сластенов перешагнул через старую га-
зету. Это же чудотворная икона.  Мне скотник ее за спиннинг всучил.  -
Сластенов сдвинул чемодан, сел на тахту. - Видок солидный, правда, за-
копчена, как  стены  в черной бане.  Фактически одни глазища видны,  а
вокруг еле заметные картиночки, ну прямо как на выпуклой фотографии...
Тетя Катя говорила, мол, страсти господни, - Сластенов выдернул из че-
модана журнал с началом детектива. - За спиннинг...
     - Давай повесим ее вместо японского календаря. Надоели эти девицы
раздетые - похабщина сплошная.  Конечно,  если хочешь, можно календарь
на кухню  перенести,  все равно там стена голая - а лучше давай соседу
его подарим,  - жена подержала икону на вытянутых руках, ласково пока-
чивая, и прижала к груди. - Знаешь, на той неделе по телевизору много-
серийный фильм показывали про иконы. Так там из-за одной, вроде нашей,
сплошные драки,  в каждой серии не меньше двух, и с ножами, и с писто-
летами - ужас... А наша икона ведь настоящая?
     - Кто-то вроде обещал накормить, - Сластенов пролистал журнал.
     ... Древко алебарды торчало из груди старого  слуги...  Рядом  на
ковре - перевернутый старинный поднос и разбитые чашки...  Сержант по-
лиции только что позвонил начальству и теперь продолжал осмотр угрюмо-
го, со множеством комнат, особняка...
     - Бедный сэр Чарльз,  - Сластенов засунул журнал обратно в  чемо-
дан, поднял газету, скомкал.
     - Потерпи чуток, - жена прислонила икону к подушке. - Мне в филь-
ме одна иконка понравилась,  такая же невзрачная, темненькая, - вот не
думала не гадала,  что ты додумаешься привезти...  А там какой-то уго-
ловный тип в эту икону вцепился, ну паук пауком... И что удумал... Хо-
тел ее под чужим паспортом за границу вывезти.  Привязал к  спине,  да
его вовремя накрыли...  Уголовника играл тот самый артист, ну помнишь,
что в картине про рыбаков ухлестывал за женой капитана.  Как раз перед
твоим отъездом показывали...

     Вскоре заявился с тренировки Кирилл. Долго крутил икону, погляды-
вая то на сосредоточенную мать с кружкой в руках,  то на  разомлевшего
отца, затем достал шестикратную лупу и заперся у себя в комнате.
     Сластенов вытер губы,  сполоснул пальцы и хотел  уже  прошмыгнуть
между женой и тахтой к спальне, но потерял шлепанец, замешкался.
     - Ты хочешь оставить меня одну в такой  ответственный  момент?  -
жена села рядом с чемоданом.
     - Ну что может сообщить нам юный Шерлок Холмс? - Сластенов прист-
роился по другую сторону чемодана. - Опять насочиняет с три короба...
     - А помнишь,  в том году,  - жена оправила фартук, - соседка при-
несла старинный  рубль,  и  Кирилл  посоветовал ей сходить с ним в ка-
кое-то там общество, где за один рубль она получила целых сто... Я са-
ма видела десять новеньких червончиков...
     Сластенов достал из чемодана фотоаппарат - жаль,  сломался в пер-
вый же день: шторки полетели - подержал на коленях, ощущая ладонью по-
тертый шершавый футляр, сунул обратно в мятые рубахи, встал и неслышно
подошел к  двери.  Через  матовое стекло было видно расплывчатое пятно
настольной лампы и неподвижную тень Кирилла.
     Жена не выдержала напряженного ожидания,  удалилась в кухню, заг-
ремела в раковине посудой.
     Сластенов бросил пост у дверей и вернулся на тахту.  Под звяканье
ложек и журчание воды задремал - и повалился  набок,  столкнув  локетм
чемодан. Грязные носки,  скрученные майки посыпались на палас,  журнал
накрыл шлепанцы, фотоаппарат, подскакивая, закатился под стул.
     - Что, барахло убрать некому? - Сластенов пнул свою любимую крас-
ную рубаху,  и она, описав дугу, отлетела к окну - один ее рукав с бе-
лой пуговицей обнял ножку стола.  - Целый день в автобусе трясся,  как
проклятый, вонючую пылищу глотал!  Спасибо, встретили! Одна с кухни не
вылазит, другой заперся!
     - Сам виноват, - жена вошла в комнату, подняла фотоаппарат, поло-
жила на  стол и начала скидывать вещи в чемодан.  - Просили тебя икону
привозить, - захлопнула крышку и сверху еще придавила коленом.  -  За-
сунь пока в стенной шкаф, завтра разберу...
     - Что за шум,  а драки нету,  - Кирилл подошел к столу, отодвинул
фотоаппарат и приставил икону к тяжелой хрустальной вазе с осыпающими-
ся астрами,  положил рядом лупу.  - Значит, так, уважаемые родители...
Во-первых, обратная сторона исследуемого мной объекта носит явственные
следы раскаленного круглого предмета, скорее всего, сковородки...
     - С чем сковородка-то была,  - Сластенов подошел к столу, взял за
ручку лупу - к ободку прилипло два свежих лепестка.  - С глазуньей,  с
салом?
     - Прошу сохранять полную серьезность... Готовьтесь, братцы-кроли-
ки, к тяжелой жизни... Теперь нам без сигнализации не обойтись, и надо
срочно заказывать вторую дверь,  желательно бронированную, с электрон-
ным замком,  и решетки покрепче на окна... Этой иконке цены нет - Анд-
рей Рублев или Феофан Грек!  На лондонском аукционе такая фанерка пой-
дет за миллион долларов, не меньше, фирма гарантирует...
     - А я-то ее на спиннинг выменял... - Сластенов наклонился, поднес
лупу к  иконе  -  сплошные  темные чешуйки - убрал стекла - из глубины
всплыли два гневных скорбных глаза.
     - Так он же у тебя ерундил,  - Кирилл поправил икону,  чтобы отцу
было лучше рассмотреть детали. - Тормоз прошлым летом сорвали...
     - Да говорил я скотнику про тормоз, а он уперся, настырный мужик,
- Сластенов отдал лупу сыну. - Не мог я ему отказать, он же тете Клаве
машину сена достал... А икона-то наша вряд ли на миллион потянет...
     - С миллионом ты, Кирилл, загнул, - Сластенова смела в ладонь уз-
кие лепестки. - Тоже, эксперт выискался... Без рентгена определил...
     - Вы можете хоть на минутку представить себе, что у нас дома бес-
ценная икона,  дикий раритет!..  Сенсация года!  Нам предлагают колос-
сальные суммы все музеи Советского Союза,  а мы берем -  и  просто,  с
присущей нам скромностью, дарим уникум государству, и наши цветные фо-
тографии обходят всю страну - бесценный дар простой советской семьи...
Впрочем, лично мне можете не верить,  не обижусь,  плевать...  Но есть
идея! У моего тренера умопомрачительные связи и грандиозная хватка. Он
только глянет  на  наше  приобретение - и сразу выдаст нужную информа-
цию...
     - Тренер?  - Сластенов завел руки за голову,  зевнул и, отстранив
жену плечом, двинулся в спальню. - Давай тренера...
     - Хоть бы подсказал, куда ее спрятать до выяснения...
     Сластенов не обернулся.
     - Мам, только в холодильник прятать не вздумай - контрастные тем-
пературы ей повредят,  - Кирилл налил кружку чаю,  положил  в  тарелку
фаршированных блинов, отнес к себе и, приладив стереонаушники, включил
магнитофон.
     Сластенова осталась один на один с иконой.

     Поздно вечером,  когда сын и муж давно спали,  Сластенова достала
из серванта новую простыню, завернула в нее икону и отнесла в спальню.
     Включила торшер, вытащила из шифоньера коробку с зимними ботинка-
ми, дубленку,  запакованную в полиэтиленовый  мешок,  пронафталиненный
узел с мехами - и положила на самое дно,  к задней стенке, тугой свер-
ток.
     Муж приподнял голову с подушки, что-то невнятно сказал и, натянув
на себя одеяло, затих.
     Вернула узел и мешок на место,  сверху поставила коробку, подрав-
няла строй платьев - они свисали с плечиков,  темные и молчаливые, как
уставшие колокола.
     Разделась, легла и долго смотрела в потолок,  и потолок мерещился
ей огромной иконой, завернутой в простыню. Сверток, медленно покачива-
ясь, плыл, словно льдина, в черной, ленивой, вечной воде...
     Под утро  Сластенова  проснулась,  чмокнула всхрапывающего мужа в
щеку, приподнялась,  уперев локоть в подушку,  осмотрела серую комнату
и, убедившись,  что  неподвижная  туша  угрюмого шифоньера по-прежнему
стоит у стены, напротив окна, снова забылась сном.

     Тренер пришел через два дня, вечером.
     Сластеновы пили чай на кухне.  Услышав в прихожей голос Кирилла и
строгий чужой басок,  хозяйка торопливо выставила на стол почти  целый
вчерашний торт, вазочку с клубничным вареньем, коробку "Ассорти".
     Сластенов, заправив рубаху в старые брюки, пошел встречать гостя.
     Тренер улыбался, поминутно трогал крепкими пальцами замок мастер-
ки и все не мог влезть ногами в тапки,  любезно предложенные хозяином.
Они были ему малы.  Наконец Кирилл догадался и подсунул тренеру разно-
шенные отцовские шлепанцы.  Тренер с почетным эскортом проследовал  на
кухню, невнятно поздоровался и от смущения прислонился к холодильнику.
     - Может,  чаечку с нами отведаете?  - хозяйка  достала  из  шкафа
большую подарочнную кружку. - С тортом.
     - Если Кирилл не будет пропускать тренировки,  - толстогубый кре-
пыш подсел к столу,  засучил рукава, придвинул к себе подарочную круж-
ку, перевалил с блюдца на тарелочку основательный кусок торта,  - мас-
тера... на... будущий... год... я вам... гарантирую...
     - А что,  разве он пропускает? - хозяйка подлила тренеру горячего
чая.
     - Бывает, - крепыш облизнул мельхиоровую ложечку, подул в кружку.
- Дело молодое...
     - Вы не стесняйтесь, пожалуйста, это же домашний, не магазинский,
- хозяин подтолкнул блюдо с тортом - кружка тренера вздрогнула,  глухо
загудела.
     - Мастера гарантирую,  - крепыш отпил приличный глоток и стянул в
тарелочки очередной ломоть. - Потенциал велик... немного... техника...
прихрамывает... Но... дело... поправимое...
     После торта крепыш одолел две розетки варенья и не меньше десятка
конфет. На кончиках пальцев темнел растаявший шоколад.
     - Не хотите ли взглянуть на приобретение ? - вежливо спросила хо-
зяйка, наливая тренеру очередную кружку.
     - Действительно чудотворная?  - крепыш расстегнул замок мастерки,
тяжело задышал, как после забега на десять тысяч метров. - А то... Ки-
рилл всю секцию переполошил... Но я вам гарантирую...
     В комнате тренер выбрал стул,  откинулся на спинку, зажмурил гла-
за. Кирилл на тахте поигрывал шестикратной лупой.
     Супруги, придерживая икону с обеих сторон, вышли на середину ком-
наты, застыли.
     Тренер вскочил,  шагнул навстречу иконе,  попятился, чуть не сбив
стул.
     Хозяйка, не отрываясь, следила за каждым движением крепыша.
     Кирилл подкинул шестикратную лупу и, опрокидываясь на спину, пой-
мал ее обеими руками.
     Хозяин поверх осыпающихся астр смотрел в окно.  В  доме  напротив
какой-то тип в широкой панаме красил балкон.
     - Да!  Потрясающе!  - крепыш облизнул губы,  поскреб  нос,  опять
приблизился к иконе. - Только, понимаете, к сожалению, я не специалист
по этому вопросу...  Но такого специалиста знаю... Надо непременно по-
казать ему ваше сокровище.  Здесь недалеко.  Каких-то три остановки на
троллейбусе. Давайте, я свожу. Мигом обернусь.
     - Мы  крайне  благодарны  за предложение,  - хозяин отпустил свой
край иконы, и та угрожающе накренилась.
     - Ну нет! - хозяйка выправила икону и затем положила на сгиб руки.
     - Очень был вкусный торт, - крепыш, бодро шаркая дряхлыми шлепан-
цами, отошел за стул. - Наверное, рецепт секретный?
     - Мам, а почему бы тебе не съездить самой, раз довольно близко? -
Кирилл подмигнул  тренеру и стал через лупу рассматривать свою ладонь.
- За час обернетесь.
     - Конечно,  поедем вместе,  - крепыш развернул одной рукой стул -
задвинул его под стол.
     - Собирайся,  Машунька,  пусть специалист посмотрит, а то ты себе
места не находишь...
     - Ваня, ты разве с нами не поедешь?
     - Мы пока с Кириллом в шахматишки...
     Тренер сначала наблюдал,  как расставляют шахматы и делают первые
классические ходы,  потом маялся в прихожей,  недоумевая, куда пропала
хозяйка.
     А Сластенова упаковывала икону,  обкладывая  ватой  и  поролоном,
бинтовала. Наконец вышла из спальни, поместила сверток в большую сумку.
     - Может, плащ возьмешь на всякий случай? - муж поднял руку с пеш-
кой.
     - Если я через три часа не вернусь, звоните в милицию...

     Пока шли до остановки,  тренер все норовил задеть сумку то  коле-
ном, то бедром, словно проверял, не лежит ли там вместо иконы заверну-
тый кирпич.  Сластенова устала перекладывать сумку из руки в руку,  но
крепыш успевал переместиться в нужную сторону.
     Когда подошел троллейбус, Сластенова прижала сумку к животу и, не
дожидаясь тренера, расталкивая людей, пробилась к дверям, втиснулась в
переполненный салон, а тренер как приклеился, громко дыша в ухо.
     - Что,  зайцами  проедем?  - Сластенова уперлась плечом в широкую
спину, надвигающуюся от окна,  чуть повернула голову и  совсем  близко
увидела багровую щеку тренера - только сейчас она заметила, что крепыш
плохо выбрит.
     - У меня проездной, - тренер стоял как скала, и пассажирам, кото-
рые двигались к выходу, было туго.
     - А у меня талоны в сумке, поробуй достань...
     Где-то над головой что-то треснуло,  кашлянуло,  и усталый  голос
поплыл, дребезжа о металлические стойки:
     - Гр-р-раждане  пассажиры,   сохр-р-раняйте   билеты   до   конца
пр-р-р-роезда... Гр-р-раждане...
     Широкая спина в старом вельветовом пиджаке, застывшая между окном
и Сластеновой, вдруг начала теснить ее прямо на тренера.
     - На следующей выходим,  - тренер  наддал  плечом,  и  Сластенова
вклинилась в образовавшийся промежуток. - Держитесь за мной...
     Троллейбус резко тормознул. Кто-то вскрикнул.
     Спина в  вельветовом пиджаке все-таки настигла Сластенову и почти
впечатала ее в тренера.  Сластенова почувствовала,  как тренер  напряг
все мышцы, принимая удар, - и тут сумка оказалась между ними. Забинто-
ванная икона углом попала ей точно под ребро - удар,  ослабленный сум-
кой, все же оказался достаточно силен, и она даже потеряла дыхание, но
тут же встрепенулась и стала пробираться за тренером, которому, видно,
тоже досталось от иконы - он попятился к выходу, прижимая ладонь к жи-
воту.
     На остановке, за сломанной скамейкой, тренер принялся массировать
ушиб ладонью:
     - Надо было "тачку" взять...
     - Ваш специалист... не из бывших... спортсменов? - Сластенова пе-
ревела дыхание,  вслушиваясь,  как поднывает ребро, поставила сумку на
край скамьи и посмотрела вслед медленно удаляющемуся  троллейбусу.  Из
неплотно прикрытой  задней  двери торчала нога в модной кроссовке,  но
вот нога дернулась, и створки, дрогнув, сомкнулись.
     - По крайней мере,  в общественном транспорте не ездит, -  крепыш
поправил мастерку.
     - Ясно,  - Сластенова опять посмотрела в сторону троллейбуса,  но
тот уже исчез за углом.  - Слыхали, как я предупредила мужа насчет ми-
лиции? Так что без штучек...
     - Я работаю с подростками десятый год, - тренер обошел скамью.  -
А вы мне такое говорите.
     - Да я это для профилактики,  сами понимать  должны.  Вон  у  нас
прошлым летом сберкассу среди бела дня ограбили...
     - Ничего не бойтесь, - тренер машинально протянул руку к сумке. -
Я владею приемами каратэ...
     Сластенова успела выхватить сумку из-под самых его  пальцев.  При
этом движении ушибленное ребро заныло.
     - Да и к человеку идем надежному,  - крепыш посмотрел на свою ру-
ку, улыбнулся и начал старательно массировать живот. - К надежному...
     - Так чего мы ждем?
     Они перешли дорогу, спустились по выщербленным ступеням к магази-
ну.
     Сластенова поглядывала  то на тренера,  то на пыльную витрину,  в
которой мутно отражалась голова крепыша и его торс,  обтянутый мастер-
кой. Ей начинало казаться,  что ее сопровождают двое, - но вот витрина
кончилась, и тренер забежал вперед на дорожку  из  бетонных  плиток  -
жухлая трава выпирала на стыках.  Сластенова задела сумкой куст, пере-
шагнула лежащий на бетоне помидор и следом за тренером вышла к киоску,
заваленному сбоку  пустыми  ящиками.  Прошли  вдоль  короткой очереди,
обогнув детскую коляску с отброшенным верхом.  Сластенова успела заме-
тить спящего младенца.  Попали в сквер.  Там, возле клумбы, - еще один
раздавленный помидор.  Выпал из сетки,  как птенец из гнезда. Миновали
ряд пустых скамеек, черемуху с обломанными ветками, качели. Сластенова
обернулась. Еще виден угол киоска и два крайних  человека  в  очереди.
Коляска спряталась за барьером кустов, но слышно, как ребенок проснул-
ся, наверное,  выронил соску, и пронзительно кричит. Сластенова перех-
ватила сумку из одной руки в другую. Тренер по-прежнему впереди на па-
ру шагов. Зачем-то подпрыгнул, сорвал тонкую ветку и сразу же выкинул.

     Когда вошли в тихий подъезд, оба остановились возле почтовых ящи-
ков. Крепыш начал отдирать с ладони смолу. Сластенова опустила сумку.
     - Передохнули?  - тренер положил руку на перила.  - Нам шагать до
пятого этажа.
     - А вдруг его нет дома?
     Он промолчал и стал медленно подыматься,  но при этом все смотрел
на сумку.  Сластенова догнала его.  Шли рядом.  Неожиданно на  третьем
этаже ближняя  к  Сластеновой черная дверь беззвучно распахнулась.  Из
тусклой квартиры, пошатываясь, вышел мужчина в од