на предыдущем съезде
был вместе с Лениным.
     Так,   во  время   подготовки  Октябрьского  восстания  против   Ленина
выступали: Каменев, Зиновьев,  Рыков, Ногин, Милютин и др., которые во время
Брестских переговоров были на стороне  Ленина. И наоборот: Троцкий, Бухарин,
Дзержинский, Урицкий, Иоффе,  Ярославский,  Ломов были в 1917 году вместе  с
Лениным, а во время Брестских переговоров были против него.
     При Сталине партийно-политические деятели, раз оттесненные на положение
оппозиции,  продолжали  оставаться в этом положении  до конца  своей  жизни,
которая,  как  правило,  завершалась  казнью.  Решения  съездов  пли Сталине
предрекались заранее, задолго  до начала  съезда и выбора делегатов. Поэтому
при  Ленине  съезды  были  действительно крупными политическими событиями  в
жизни партии и страны. При Сталине  съезды превратились в парадные собрания,
единогласно штампующие  все,  заранее  заготовленное  сталинским  аппаратом,
прославляющие гениального вождя, а попутно и местных кумиров, но, конечно, в
первую очередь - главное божество.
     Атмосфера съездов партии, начиная с ХVII-го,  отражена в нельзя сказать
чтобы  даровитом,  но  натуралистически  точном  произведении   неизвестного
самодеятельного поэта:

     Открылся семнадцатый съезд.
     Шестьсот делегатов, шестьсот мест.
     Делегаты встали - да здравствует Сталин!
     Аплодисментов дождь - да здравствует вождь!

     Делегаты сели, потом опять встали:
     Да здравствует Сталин!
     Аплодисментов дождь!
     Да здравствует вождь!

     Признавая   на   словах   важность   и  необходимость   внутрипартийной
демократии, разрабатывая вместе с Троцким и Каменевым резолюцию Политбюро от
5 декабря 1923 года по внутрипартийному строительству,  Сталин на деле думал
не о том, как осуществить эту резолюцию, а о том, как сорвать это выполнение
- и при этом всю вину за срыв возложить на оппозицию.
     Борясь  идейно  против  большинства  ЦК,  Троцкий  и  его сторонники не
учитывали такой личной особенности Сталина, как его безудержное стремление к
единоличной  власти.  Троцкий  и  его  единомышленники знали  о  недостатках
Сталина,  но  они  и  представить  себе  не  могли,  что  во  имя  обладания
единоличной властью  он готов отбросить любые  идейные соображения, что  для
него    интересы   партии   и    революции    являются   второстепенными   и
третьестепенными.  Поняли это все бывшие вожди  партии слишком поздно, когда
он в борьбе  против партии стал опираться на органы госбезопасности. Если бы
все вожди в  1922-1923 гг. могли предвидеть стратегический план Сталина, они
легко  удалили бы его с  поста генерального  секретаря Центрального Комитета
партии.  Но в том-то и дело, что все они вели борьбу открыто, в то время как
Сталин маскировался, объявляя себя продолжателем дела Ленина, а  на деле вел
тайную борьбу за личную власть.
     Сторонники оппозиции  даже после того,  как начались  аресты, верили  в
возможность устранить  Сталина  партийным путем. Они  до конца  своей  жизни
продолжали  считать  себя  частью партии, временно устраненной из ее  рядов.
Отсюда  их   настойчивое  стремление   возвратиться   в  партию,  отсюда  их
осторожность при выборе методов борьбы.
     Все   официальные   цифры  численности   сторонников   оппозиции   явно
преуменьшены. Сталин, Зиновьев и Каменев прекрасно понимали, что фактическое
влияние оппозиции далеко выходит за рамки официальной статистики и что, если
оппозицию вовремя  не  придушить,  ее  влияние может  стать опасным  для  их
руководящей роли в партии.
     Поэтому на ХIII  партконференции  были приняты  такие  решения, которые
должны  были парализовать влияние оппозиции и  припугнуть  тех, кто вздумает
примкнуть к ней.  Среди таких мер были чистка вузовских  и военных  ячеек  и
ленинский призыв в партию 1924 года. ЦКК на своем  пленуме 12-13 января 1924
года рассмотрела  вопрос  об опасности оппозиционной  деятельности в  армии.
"Пленум  ЦКК считает,  -  сказано  в  резолюции  - особенно  опасной  работу
оппозиции в Красной Армии, так как эта работа создает враждебное  настроение
у части военных  коммунистов против руководящего органа партии  - ЦК. Пленум
ЦКК считает опасным  такие шаги,  как  попытка  ПУРа организовать  совещание
партработников  армии  без  ведома  ЦК,  как  рассылка  ПУРом  циркуляра  от
24.ХII.1923 г.  о применении принципов внутрипартийной демократии в  Красной
Армии не только без согласия ЦК, но и вопреки предложению  секретаря ЦК тов.
Молотова о необходимости предварительного согласования его с ЦК".
     Это  решение  ЦКК  находилось  в противоречии с  принципами  и  нормами
партийной  жизни. Оппозиция являлась  частью  партии, и нелепа поэтому  была
самая постановка вопроса о том, что оппозиция создает враждебное  настроение
у  части  военных  против  ЦК. Из  такой  постановки  вопроса  следует,  что
парторганизации в армии должны быть всегда на стороне большинства ЦК.
     Во главе ПУРа в те  годы  стоял  сторонник  Троцкого  Антонов-Овсеенко,
который  был  снят  со своего поста постановлением Оргбюро ЦК,  утвержденным
пленумом  ЦК. Сталина и  его окружение  особенно возмутила резолюция  ячейки
РКП(б) штаба ЧОН (части особого назначения)  и управления военных  сообщений
Московского военного округа, в которой говорилось:

     "Ячейка  полагает,  что  назначенная  в  середине  января Всероссийская
партийная   конференция,  которая   будет  состоять,  главным   образом,  из
партработников,  активно  проводивших  антидемократическую  политику  внутри
партии,  не  может  считаться  вполне  компетентной  в  разрешении  вопросов
осуществления принципов рабочей демократии". (Сборник "Оппозиция 1923 года",
стр.36).

     Опасаясь  влияния оппозиции  в  армии, сталинская  группировка  приняла
меры.  В  частности, были исключены из  партии  военные,  выступавшие против
большинства ЦК во время дискуссии 1923 года.
     По поводу влияния  оппозиции в вузовских ячейках  в "Правде" 12 декабря
1923  года была напечатана статья  Ходоровского. Излагая свои "впечатления",
он приводил примеры и  тогда казавшиеся из ряду вон выходящими, а уж сегодня
вряд  ли  кто  поверит,  чтобы  рядовой партиец  мог  так  разговаривать  на
собрании.  Так он  цитировал речь студента Мартынова,  который о тезисах  ЦК
отозвался так:  "Какая  цена  этим  тезисам? Они  для  заграницы и для наших
мещан...", "ЦК  загнал  партию  в подполье  и держит  ее там два  года", "ЦК
узурпировал мнение  партии", "Наше дело постановлять, а  дело ЦК  выполнять"
(там же, стр. 40).
     Е.Ярославский в своем выступлении на ХIII партконференции так говорил о
влиянии  оппозиции  в вузовских ячейках:  "Ячейки вузов в  большинстве своем
голосовали за линию оппозиции. Оппозиция смогла это сделать только пользуясь
самыми демагогическими средствами  против ЦК, только потому,  что  не  могла
вооружить   наших  товарищей  документами,  которые  они  распространяли  на
собраниях, как письмо тов. Троцкого, письмо 46-ти и т.д.".
     На  самом  деле  чистейшей  демагогией  было утверждение  Ярославского.
Коротенькое заявление  46-ти  никогда  не  было  напечатано  в газетах, зато
тенденциозная  критика  этого  заявления  печаталась  массовыми  тиражами  в
газетах и журналах. То же и в отношении письма Л.Д.Троцкого.
     Оппозиция действительно  завоевала  большинство в студенческих ячейках.
Потому  что в вузах обучалась  тогда самая идейная  и активная часть партии,
прошедшая школу гражданской  войны. Это были  люди, занимавшие  командные  и
политические должности в Красной  армии, и они  скорее и лучше других членов
партии поняли ошибочный и антидемократический курс большинства ЦК партии.
     Проверка  историей  показала,  что   истинным  барометром  партии  была
оппозиция. Она своевременно предупредила партию об  опасностях: об опасности
аппаратного  разложения  и  узурпации  аппаратом прав  партии, об  опасности
создания в стране бюрократического режима,  перерождения руководящих кадров,
развития  среди членов  партии карьеризма,  подхалимства, прислужничества  и
послушания.
     Почему большинство партии голосовало за линию Центрального Комитета?
     Среди оппозиционной молодежи было  распространено убеждение, что Сталин
просто подкупил большинство аппаратчиков выгодными должностями.
     Л.Д.  Троцкий  разъяснял своим  сторонникам,  что  такая  точка  зрения
ошибочна и может  привести оппозицию  к неправильной тактике по отношению  к
членам партии, работающим в аппарате.
     Оппозиция не сумела  пробиться сквозь  заградительную  стену запретов к
широким массам  членов партии, особенно в провинции. Сталину поэтому удалось
посеять  в массах  и  в  части  аппарата  сомнение  в  идейности  оппозиции.
Односторонней  пропагандой ЦК убедил массы членов партии  в том, что Троцкий
как  старый меньшевик стремится, в  связи  с отходом Ленина от  руководства,
захватить власть в свои руки  и оттолкнуть от руководства старых большевиков
- ближайших друзей и соратников Ленина.
     Л.Д. Троцкий писал,  что  большое  влияние на результаты  голосования в
партии сыграла  усталость масс от постоянной борьбы, в том числе и борьбы за
мировую революцию.
     Вскоре после окончания дискуссии 1923 года вышел один из томов собрания
сочинений  Л.Д.Троцкого, куда включались  материалы и труды,  относившиеся к
1905 году, с большим предисловием автора,  озаглавленным "Уроки  Октября". В
этом  предисловии автор критиковал позицию, занятую Каменевым и Зиновьевым в
октябрьские дни 1917 года.
     Эта   статья   послужила   основанием   для  исключительно   острой   и
односторонней борьбы против Л.Д.Троцкого.
     "Сплошной  стеной,  - писал  Троцкий  в  1931  г.  -  поднялась  против
"перманентной революции" растущая и крепнущая советская бюрократия. Она-то и
обеспечила  впоследствии перевес Сталина над Зиновьевым  и  Каменевым". И не
только над ними, но  и над всей  партией, добавлю я.  Вспоминая в 1929  году
историю   этой   дискуссии,  Л.Д.Троцкий  писал  в   "Бюллетене"  No   9  от
февраля-марта  1929  г.  в  статье  "К  вопросу  о  происхождении  легенды о
"троцкизме":

     "1. Когда  разразилась  так называемая  "литературная дискуссия"  (1924
г.),  некоторые из ближайших  к нашей  группе товарищей  высказывались,  что
опубликование мною "Уроков Октября" было тактической  ошибкой, так как  дало
возможность тогдашнему большинству развязать "литературную  дискуссию". Я со
своей стороны утверждал, что "литературная дискуссии" все равно развернулась
бы, независимо от  того или  другого повода.  Суть "литературной  дискуссии"
состояла в том,  чтобы выдернуть из  всей  прошлой истории партии  как можно
больше фактов и цитат против меня и - с нарушением перспектив и исторической
правды - преподнести все это неосведомленной партийной массе. К моим "Урокам
Октября"  "литературная дискуссия" никакого отношения  по существу не имела.
Любая из  моих книг или речей  могла послужить формальным поводом для  того,
чтобы обрушить на партию лавину травли против "троцкизма".  Таковы были  мои
возражения   тем   товарищам,  которые  склонны  были  считать  политической
оплошностью опубликование "Уроков Октября".
     После того, как наш  блок  с ленинградской группой сложился, я на одном
из  совещаний  задал  Зиновьеву,  в  присутствии  ряда  товарищей,  примерно
следующий вопрос:
     Скажите, пожалуйста, если б я не опубликовал "Уроков Октября", имела бы
место так называемая "литературная дискуссия" против "троцкизма" или нет?
     Зиновьев без колебаний ответил:
     -  Разумеется.   "Уроки  Октября"  только  предлог.  Без  этого  повода
дискуссия была бы другой, формы дискуссии несколько другие, но и только...
     - Ведь надо же понять то, что было, - говорил Зиновьев. - А была борьба
за власть. Все искусство состояло в том, чтобы связать старые разногласия  с
новыми вопросами. Для этого был выдвинут "троцкизм"."

     На  нас, участников  группы 1923 года,  эта  беседа  произвела  большое
впечатление, несмотря на то, что механика борьбы против "троцкизма" была нам
ясна и раньше.

     "Так как  теперь  (речь  идет о 1929 годе)  Каменев  и  Зиновьев  снова
пытаются проявить то же "искусство", то  есть  связать старые  разногласия с
весьма  свежим  вопросом  об их капитуляции,  то я  прошу  вас,  - обратился
Троцкий с письмом к Е.Преображенскому, Г.Пятакову, К.Радеку, Х.Раковскому  и
другим, - вспомнить, принимали ли Вы участие в одной из указанных выше бесед
и что именно вы помните? С комм. приветом. Л. Троцкий".
     В  том  же  "Бюллетене" No  9 были  помещены  ответы Е.Преображенского,
Г.Пятакова, К.Радека,  Х.Раковского,  В.Эльцина,  в  которых они, каждый как
запомнил,  подтверждали   самый  факт  такого  разговора  между  Троцким   и
Зиновьевым во время одного из заседаний оппозиционного центра. Затем Троцкий
заключал:

     "Таковы свидетельские показания, которые я успел получить в Москве. Они
только иллюстрируют то, что более осведомленным товарищам  ясно  было  и без
этого.  Они  достаточно  ярко  освещают  малопривлекательную  идеологическую
чехарду  в  вопросе  о троцкизме. С 1917 по  1923  год о троцкизме не было и
речи. На  этот период  помимо всего  прочего  падает Октябрьский  переворот,
гражданская война,  строительство  советского государства  и  Красной Армии,
выработка  партийной  программы,  образование  Коминтерна,  формирование его
кадров, составление его основного документа, в том числе программных тезисов
и  Манифеста Коминтерна.  В  1923  году,  после  отхода  Ленина  от  работы,
вспыхивают  в  основном  ядре  ЦК  серьезные  разногласия, которые в течение
дальнейших четырех лет развертываются в две непримиримые  линии. В 1924 году
призрак троцкизма - после тщательной  закулисной подготовки - выпускается на
сцену.  Вдохновителями кампании являются Зиновьев  и Каменев. Они  стоят  во
главе - по-тогдашнему - "старой большевистской гвардии". По другую сторону -
"троцкизм"... И далее:
     "После  того,  как  были написаны  эти строки,  прошло  более 2-х  лет.
Главные свидетели  по делу о фальсификации... Пятаков и Радек не предвидели,
что им самим понадобится через несколько месяцев вступить на оный путь... На
борьбе с троцкизмом Сталин стал "теоретиком", а Молотов - вождем. Зиновьев и
Каменев шли со Сталиным, порвали с ним, вернулись к нему...
     Революция -  суровая школа. Она не жалеет позвоночников, ни физических,
ни   моральных.  Целое   поколение  вышло  в  тираж,   истрепалось   нервно,
израсходовалось  духовно.  Сохранились   немногие.  Опустошенные  составляют
огромный  процент  на  вершинах  сталинской  бюрократии.  Аппаратные  скрепы
придают им внушительный вид, как парадная форма генералу-рамолитику".

     Мы привели большую выдержку из статьи Троцкого,  чтобы  документировать
историю партии, один из наиболее фальсифицированных фактов.
     Из цитированной статьи  Л.Д. Троцкого  вытекают три следующих важнейших
вывода:
     Во-первых:  руководящая  головка оболванивала  партию и рабочий  класс,
чтобы привлечь их на свою сторону;
     во-вторых: "искусство", о котором  говорил Зиновьев, было не  более как
искусством  лжи, потоки которой, кстати, направлялись не против политических
врагов, а против своих единомышленников, и только для того, чтобы отодвинуть
их  от власти  и  захватить  ее в  свои  руки.  Такая политика,  по мере  ее
внедрения, должна была привести к разложению всей системы власти;
     и,  наконец, в-третьих: Сталин победил потому, что он наилучшим образом
владел этим методом, Троцкий же потерпел поражение, потому что такие  методы
борьбы были для него неприемлемы.

8. Завещание Ленина
     В  процессе  дискуссии  оппозиция  распространяла  среди  членов партии
письма Ленина  к ХII съезду, которые  вошли в историю как завещание  Ленина,
скрытое большинством ЦК от партии.  В этих письмах Владимир Ильич  предлагал
убрать Сталина с поста генерального секретаря ЦК:
     "Сталин слишком  груб,  -  писал  Ленин,  -  и этот  недостаток, вполне
терпимый в среде и в общениях между нами, становится нетерпимым  в должности
генсека.  Поэтому  я предлагаю  обдумать способ перемещения Сталина с  этого
места и  назначить  на это место  другого человека,  который во всех  других
отношениях  отличается  от товарища Сталина только  одним перевесом,  именно
более терпим,  более  лоялен,  более вежлив  и более внимателен к товарищам,
меньше  капризности  и т.д.  Это  обстоятельство может  показаться ничтожной
мелочью.  Но я думаю, что с точки зрения предохранения от раскола  и с точки
зрения написанного мною о взаимоотношениях Сталина и Троцкого это не мелочь,
или это такая мелочь, которая может получить решающее значение".

     Ленин  предлагал  убрать Сталина,  потому  что  его  взаимоотношения  с
Троцким и его грубость могут привести к расколу партии.
     Следовательно,  Владимир  Ильич   исходил  из  необходимости  сохранить
Троцкого в руководстве партии  ценою удаления Сталина  с поста генсека,  ибо
сохранив этот  пост, Сталин, как по-видимому предполагал В.И.  Ленин,  будет
иметь возможность бороться за удаление Троцкого из Политбюро.  Мысль  Ленина
состояла  в том, чтобы предупредить раскол  на личной  почве. Между тем, все
так  называемые историки  не  пытаются  анализировать, как сложились  личные
отношения между Сталиным и Троцким.
     Исходя  из  концепции Сталина,  изложенной  им  в  "Кратком курсе", все
официальные  историки утверждают,  что  вожди партии, кроме самого  Сталина,
свернули с ленинского пути и стали врагами партии. Они даже не пытаются хотя
бы  задаться  вопросом: почему  же все  члены Политбюро, ближайшие соратники
Ленина,  стали врагами народа - и только один Сталин остался до конца верным
Ленину?
     На ХIV съезде партии Г.И. Петровский и К.Е.  Ворошилов говорили, что  в
1923  году  "сначала  были  личные  расхождения,  а   дальше   началась  уже
несогласованная  работа, а  потом  искание позиций,  которые  можно  было бы
подвести под эти расхождения". Они, однако, не говорили, что Сталин всячески
старался придать остроту этим личным расхождениям. Так, ХIII партконференция
приняла резолюцию "о  мелкобуржуазном  уклоне" оппозиции. Если, как говорили
Петровский  и Ворошилов, расхождения были  несущественны, то почему члены ЦК
допустили, чтобы было записано такое тяжелое обвинение в адрес оппозиции?
     Для осуществления  коллективного руководства Владимир  Ильич  предлагал
провести  мероприятия, не  допускающие  дискредитацию  вождями  партии  друг
друга, сдерживающие  столкновения вождей,  не допускающие обострения  личной
борьбы  между  ними. Для  этого-то и  предлагал он убрать  Сталина  с  поста
генсека и увеличить состав  ЦК до 50-100 человек  за счет рабочих от станка,
которые не допустят обострения личной борьбы между вождями партии.
     Следует  заметить, что  комплекс  мероприятий, намеченных Лениным, был,
конечно, недостаточен для обеспечения коллективного руководства.  Нужно было
сделать   решительный  поворот  от  централизации   к  рабочей   демократии.
Возможности для этого  были. Гражданская война закончилась, страна перешла к
мирному  строительству,  на  предприятия  возвращались  старые  пролетарские
кадры.
     Между  тем  Ленин в своем  завещании  продолжал  говорить лишь о  таких
паллиативных  мерах,  как расширение состава  ЦК,  коллективное  руководство
Политбюро и  т.д.  Владимир Ильич говорил  об опасности  для судеб революции
конфликтов в  узком коллективе вождей партии, но у него  не возникла мысль о
том,  не слишком ли  узок  коллектив, которому дано  право  решать  коренные
вопросы революции?
     Обстановка  требовала   реформы  советской   централизованной  системы,
сконструированной  для  потребностей  гражданской  войны,   требовала  более
решительного  расширения  демократии,  ограничения  прав  ЦК,  разграничения
функций  партийной   и  государственной  власти,  привлечения  широких