роградским  Советом,  Временным
правительством  и Петроградским  военным округом,  Ленин  намечал, в  случае
необходимости, подключить преданные большевикам военные силы,  расположенные
в  Финляндии,  для  общего  наступления  на   вооруженные  силы   Временного
правительства.  О  том,  что  именно  Смилге  была   поручена  подготовка  к
осуществлению  ленинского плана,  свидетельствуют  и приведенное выше письмо
Ленина,  и ряд  документов,  подтверждающих  постоянные контакты со  Смилгой
Ленина, находившегося в то время в Финляндии. Так, в  опубликованных в  1922
году воспоминаниях Густава Ровио, у которого осенью семнадцатого  года жил в
Гельсингфорсе  Ленин, говорится,  что  о пребывании Ленина  в Финляндии  "из
русских  товарищей,  проживавших  в  Финляндии,  знал лишь И.Т.Смилга. Когда
Владимир Ильич поселился  у  меня, он попросил привести к нему И.Т.Смилгу...
Не  помню, Шотман  или  Смилга  рассказывал  про пресловутое Демократическое
совещание". Об этом пишет и сам И.Т.Смилга в комментариях к письму Ленина от
27  сентября 1917  года  (впервые опубликовано в  1925 году в  IV  Ленинском
сборнике).  "Владимир  Ильич  в  это время находился  в  Финляндии,  - пишет
Смилга. - ...Я в то время часто встречался с Владимиром Ильичом, беседовал с
ним о складывающейся  обстановке  и  получал от него  указания не только  по
работе  в Финляндии,  но  и  для  всего ЦК.  Я  привез  в  Питер,  например,
знаменитое  письмо Владимира Ильича об  окружении Александринки".  А  в 1919
году,  вспоминая  о  роли  гарнизона  и  флота  Финляндии  и   Кронштадта  в
Октябрьской  революции, Смилга писал: "План  наш заключался в том,  что если
революционным рабочим  и солдатам Петрограда не удастся сразу захватить весь
город, то непременно должны острова и  Выборгскую сторону... в таком  случае
борьбу  должен  решить  я  при  помощи  войск   из   Финляндии".  (И.Смилга,
"Историческая  ночь",  отрывок из  воспоминаний, журн. "Красноармеец",  NoNo
10-15 за 1919 г.)
     К слову сказать, с  установкой Ленина,  данной  им в письме к Смилге по
вопросу о  выводе революционных  войск  из  Финляндии,  полностью  совпадала
установка,  принятая  неделю  спустя  руководимым  Троцким  Петросоветом  по
вопросу о выводе революционных войск из Петрограда.
     Комплекс вопросов, связанных с  подготовкой Октябрьского восстания, и в
частности,  вопрос  об  участии в  ней  войск  и  флота Финляндии,  в  нашей
исторической   литературе   искажены   и  фальсифицированы.   Так,  в  книге
Антонова-Ракитина "Именем революции", изданной в [в рукописи пропуск - ред.]
году,   в   очерке   о   В.А.   Антонове-Овсеенко   сообщается,  что   между
Антоновым-Овсеенко  и Дыбенко было  условлено: в случае необходимости помощи
Балтфлота   Петроградскому  гарнизону   Антонов-Овсеенко  пошлет   следующую
телеграмму: "Центробалт Дыбенко высылай устав Антонов".
     Как  обстояло дело  на  самом  деле,  ясно из  воспоминаний И.Т.Смилги,
опубликованных в 1919 году:
     "Так как телеграф в Петрограде был в руках Временного правительства, то
о начале борьбы меня должны были известить условной депешей. В 12 часов ночи
24  октября,  с  группой товарищей ужиная  в знаменитом матросском  клубе, я
беседовал о  событиях дня. В  это время ко  мне подошел  один из  товарищей,
левый эсер Ковригин и сообщил, что в областном комитете на  мое имя получена
странная телеграмма: "Гельсингфорс Смилге присылай устав Свердлов". "Что это
значит?" "Это  значит, что в Петрограде  началась борьба, что от нас требуют
помощи", -  крикнул я  ему  и  другим... Через  10  минут на  военных судах,
стоящих на рейде, появились огоньки.  Это значило, что весть о восстании уже
долетела. В три часа ушел первый  эшелон, в 5 часов утра второй, уехало 1800
вооруженных  бойцов, готовых помочь рабочим Петрограда свершить историческую
миссию пролетариата,  уехало  на 300  человек больше, чем было  условлено  с
Лениным и  Свердловым. К приезду наших отрядов в Петроград  там, в сущности,
уже все было кончено. Матросы участвовали только при взятии Зимнего дворца".
(Журн. "Красноармеец", No 10-15, 1919 г.)
     В воспоминаниях  самого Антонова-Овсеенко, изданных  в  1922 году, тоже
говорится,  что  телеграмма была  подписана  Свердловым,  а адресована  И.Т.
Смилге.
     Каким    же    образом    в   книге    "Именем   революции"   появилась
сфальсифицированная телеграмма?
     Автор использовал в ней воспоминания Антонова-Овсеенко, изданные в 1933
году, когда имя Смилги было запрещено упоминать в печати, и Антонов-Овсеенко
поэтому вычеркнул его из своих воспоминаний.
     В  1965  году  издаются  воспоминания того  самого  левого  эсера  А.И.
Ковригина,  о  котором  Смилга  упоминает  в  своих  воспоминаниях. Ковригин
подтверждает, что телеграмма была направлена Свердловым и адресована Смилге.
В том же 1965 году в "Известиях" (No 163 от 13.7) кандидат исторических наук
А. Совокин писал:  "В 1927  году  ХV съезд  ВКП(б) исключил  И.Т.Смилгу  как
активного участника  троцкистской оппозиции  из  партии. И  тогда  и Антонов
(Овсеенко),  и  Дыбенко  переделали телеграмму,  вычеркнули и  Свердлова,  и
Смилгу,   вставив  свои   фамилии.  Так  был  сфальсифицирован  исторический
документ".
     Прочитав  эту  заметку, я подивился  смелости и  историка А.Совокина, и
редактора  "Известий". Но не  надолго хватило их  мужества!  Через  месяц  с
небольшим,  в  No  206  "Известий",  я прочел заметку  за  подписью того  же
А.Совокина,   в  которой   автор   опровергал   свои  прежние   утверждения.
Фальсификаторы истории  не  хотели  допустить, чтобы истина начала пробивать
себе  дорогу.  Истина  же заключалась в  том, что именно И.Т.Смилга, член ЦК
партии, был уполномочен Лениным подготовить расположенные в Финляндии войска
к тому, чтобы выступить на помощь петроградскому восстанию.
     После  Октябрьской  революции  И.Т.Смилга  остается  в  Финляндии  и  в
качестве  уполномоченного  СНК  принимает  активное  участие  в  финляндской
революции. Затем,  в течение всей гражданской  войны,  его  деятельность как
одного  из выдающихся политических руководителей  Красной  армии  неразрывно
связана  с  военной  борьбой Советской России на фронтах. Смилга  становится
членом  Революционного  Военного  Совета  Республики  и  первым  начальником
Политуправления  армии и флота. Центральный Комитет  партии направлял его на
все фронты: на Восточный, где он  вместе с С.С.Каменевым руководил разгромом
Колчака; на Южный, где  он,  входя вместе с М.Н.Тухачевским в  Военный совет
фронта, возглавлял борьбу против Деникина; на Кавказский, где Красная армия,
руководимая Тухачевским, Смилгой и  Орджоникидзе, освободила Грузию, Армению
и  Азербайджан;  на  Северо-Западный,  куда  он  был  переброшен  вместе   с
Тухачевским,  чтобы  разгромить  белополяков.  Последний  фронт,  в  котором
И.Т.Смилга участвовал в качестве члена Военного совета, был Врангелевский.
     После  окончания  гражданской  войны  партия направляет  И.Т.Смилгу  на
хозяйственную работу - на самый боевой и самый сложный тогда участок мирного
строительства: восстановление  топливной  промышленности (отсутствие топлива
было  причиной паралича промышленности, транспорта и  городского хозяйства).
Смилга назначается начальником главного управления  топливной промышленности
и  первым  заместителем  председателя  Высшего  Совета  народного  хозяйства
(ВСНХ), председателем которого в то время был Богданов.
     Начиная  с  апрельской  конференции  1917  года  вплоть до  ХIV  съезда
И.Т.Смилга на  всех  съездах, кроме Х-го,  избирался  в состав  Центрального
Комитета.

     ...После  июльского пленума  ЦК  1926  года я  и Илюхов (а после отхода
летом  1927  года  Илюхова  от  оппозиции  -  я  и  Трофим  Имяреков)  стали
постоянными  посетителями  Смилги.  Не  реже,  чем  два  раза  в  неделю  мы
собирались  на  квартире  Ивара Тенисовича и  располагались в его  кабинете.
Каждый из нас  рассказывал о событиях в наших парторганизациях  за прошедшие
дни,  о  новостях,  рассказанных  нам  оппозиционерами  из  других  ячеек  -
заводских, студенческих и учрежденческих. Потом Ивар Тенисович сообщал нам о
том, что произошло в  верхах партии -  в  ЦК, ЦКК и Коминтерне - и  в других
городах.
     Иногда   Ивар   Тенисович   рассказывал   нам   различные   эпизоды  из
внутрипартийного прошлого, рассказывал и о своих взаимоотношениях с Троцким,
Зиновьевым, Каменевым и  другими лидерами партии. В частности, он  рассказал
нам историю своих взаимоотношений с Л.Д.Троцким во время гражданской войны.
     В 1919  году, когда армия Колчака подошла к  Волге, а Деникин - к Орлу,
Политбюро созвало военное совещание, в котором  участвовали все руководители
Реввоенсовета  Республики,  командующие  и  члены  военных советов  фронтов.
Председательствовал на совещании В.И. Ленин.  Речь шла о том, какова  должна
быть  ближайшая стратегия  Красной  Армии.  Л.Д.Троцкий  и  главком  Вацетис
считали,  что  обеспечить одновременное наступление  на  Восточном  и  Южном
фронтах сейчас невозможно. Они предлагали сосредоточить главные силы  против
Деникина,  для  чего направить  на Южный фронт все пополнения и материальные
ресурсы,  а  также  перебросить  туда  часть  дивизий  с Восточного  фронта.
И.Т.Смилга  и  командующий Восточным фронтом С.С.Каменев,  наоборот, считали
основным  Восточный  фронт,  и предлагали  направить  основной  удар  против
Колчака, сосредоточив  для этого  все  новые войсковые  части и материальные
ресурсы.  Они,  в  свою  очередь,  предлагали  перебросить  две-три дивизии,
наоборот, с Южного на Восточный фронт.
     После  длительного  и  детального  обсуждения  этих  двух  диаметрально
противоположных планов Политбюро  приняло  предложение Смилги и С.Каменева и
возложило на  них ответственность за осуществление  всех  оперативных планов
нанесения главного удара  белым армиям на Восточном фронте. Одновременно  по
предложению  И.Т.Смилги  на  посту главкома  Вацетиса  заменил  С.С.Каменев.
Л.Д.Троцкого было решено временно направить на Южный фронт.
     Сам Л.Д.Троцкий в своей книге "Моя жизнь" следующим образом изложил эту
историю:

     "Первый острый спор возник  в  Центральном  Комитете летом 1919 года, в
связи с обстановкой на  восточном фронте... Вацетис считал, что после первых
наших крупных  успехов  против  Колчака нам  не  следует  зарываться слишком
далеко  на  восток  по  ту  сторону Урала. Он  хотел, чтобы  Восточный фронт
зазимовал на горном хребте. Это должно было дать возможность снять с востока
несколько  дивизий и перебросить  их на  юг,  где Деникин превращался во все
более  серьезную  опасность.  Я  поддерживал  этот  план.  Но   он  встретил
решительное   сопротивление  со   стороны  командования   Восточным  фронтом
С.С.Каменева и членов Военного Совета Смилги и Лашевича, старых большевиков.
Они  заявили:  Колчак  настолько  разбит,  что  для преследования его  нужно
немного сил: главное не давать ему передышки, иначе он  за зиму оправится...
В  оценке  врага  Колчака  правота  была на стороне командования  Восточного
фронта.
     Этот конфликт привел к смене Главного командования. Вацетис был уволен,
его место занял Каменев." (стр.185-186)

     Но позже, когда армия Колчака была отброшена за Урал, В.И. Ленин вызвал
Смилгу и сказал ему:
     -  Товарищ  Смилга,  вы  понимаете,  что  заменить  Троцкого  на  посту
председателя  Реввоенсовета вы  не можете.  Операция по  разгрому  Колчака в
основном закончена.  Поезжайте на Южный фронт и освободите место Троцкому. И
учтите, что Троцкий сильнее  вас в партии, и может сложиться такая ситуация,
при которой он захочет нанести вам ответный удар...
     Такая ситуация, по словам И.Т.,  сложилась  в  1920 году, когда войскам
Северо-Западного  фронта,  которыми  командовал  М.Н. Тухачевский  (а членом
Военного  совета фронта был И.Т.Смилга) белополяки  нанесли тяжелый удар под
Варшавой, после чего  началось отступление частей Красной  армии.  Известно,
что  по настоянию  Сталина  командование Юго-Западного  фронта  (командующий
фронтом Егоров, член Военного совета Сталин) не выполнило указаний ЦК партии
и Реввоенсовета Республики о переброске на Северо-Западный фронт трех армий,
в результате чего Польша в решающий момент получила перевес.
     Генерал А.И.  Тодорский в своих воспоминаниях о маршале Тухачевском так
описывает эту историю:
     "5   августа  пленум  ЦК   партии  одобрил   предложение  Реввоенсовета
республики  о передаче в  распоряжение Западного  фронта 1-й Конной,  12-й и
14-й армий  с Юго-Западного  фронта.  Однако  передача этих  армий  по  вине
Реввоенсовета  Юго-Западного  фронта  (главным  образом  члена РВС  Сталина)
затянулась до 20-х чисел августа, тогда как  16-17 августа противник перешел
в контрнаступление, и  Варшавская операция уже закончилась для нас неудачей.
Наша армия вынуждена была  отступать". (А.И.Тодорский. "Маршал Тухачевский".
М.1963, стр.66)
     Все  верно. Требуется только  одно уточнение:  в  срыве  наступления на
Северо-Западном фронте Сталин был виноват  не  "главным образом", а целиком.
Ибо командующий фронтом Егоров настаивал  на срочном выполнении приказа РВС,
а член Политбюро и член Военного совета фронта Сталин отклонял его.
     В книге  "Моя  жизнь" Л.Д.  Троцкий объяснил, в чем состояла  подлинная
причина провала Варшавской  операции,  и  "какая  оценка была дана ЦК  всему
этому делу":

     "...Но  и  на  нашей  стороне,  вместе  с  первыми  крупными  успехами,
обнаружилась   переоценка  открывающихся  перед   нами  возможностей.  Стало
складываться  и  крепчать  настроение в  пользу того,  чтобы война,  которая
началась  как  оборонительная, превратилась  в наступательную  революционную
войну..."
     "Оценка  Мархлевского  (в  отношении  настроения  польских  рабочих   и
крестьян) вошла важным элементом в мое стремление как  можно скорее выйти из
войны...  Во  всяком случае  у Ленина сложился  твердый  план... вступить  в
Варшаву,  чтобы  помочь  польским  рабочим массам  опрокинуть  правительство
Пилсудского и  захватить власть... Я решительно воспротивился этому.  Поляки
уже  просили  мира...  Мы  прошли  мимо  собственной  победы  -  к  тяжелому
поражению. Ошибка стратегического расчета  в польской войне  имела  огромные
политические  последствия.  Польша Пилсудского  вышла  из  войны  неожиданно
укрепленной.  Наоборот, развитию  польской революции  был  нанесен  жестокий
удар...   Ленин,   разумеется,   лучше   всякого  другого  понимал  значение
"Варшавской" ошибки и  не  раз  возвращался  к  ней мыслью  и словом". (стр.
190-192)

     И.Т. Смилга рассказывал нам, как по-разному  вели себя Троцкий и Сталин
в этом деле.
     Узнав, что Л.Д.Троцкий по поручению  Ленина выезжает на Западный фронт,
Смилга  подумал:  "Вот теперь он припомнит мне девятнадцатый год!".  Троцкий
приехал. Смилга и Тухачевский встречали его на перроне. И, взглянув  на И.Т.
Смилгу, Троцкий сразу все понял.
     -  Ивар  Тенисович,  -  сказал  он,  "  вы  думаете,  что  я  использую
создавшееся положение, чтобы отомстить вам? Как же плохо вы меня знаете!
     Действительно, ни Троцкий, ни  Ленин,  ни  ЦК не  винили в  создавшемся
положении  командование Северо-Западного фронта - они  знали, что виновником
его являются Сталин и ошибочная тактика ЦК.
     Сталин же всячески пытался свалить ответственность за провал Варшавской
операции  на Тухачевского и  Смилгу.  На  IX  партконференции  Л.Д.  Троцкий
сказал: "Тов. Сталин говорит, что Реввоенсовет Западного фронта подвел ЦК. Я
говорю, что этому есть оценка ЦК. Тов. Сталин представил дело так, что у нас
была идеально правильная  линия,  но командование подводило нас, сказав, что
Варшава  будет  занята  такого-то   числа.   Это  неверно".  (Протоколы   IX
конференции, изд.  1970 г., стр.77). Известно, что и В.И. Ленин в своей речи
на IX  партконференции  заявлял о  пристрастном отношении Сталина к Смилге и
Тухачевскому. К сожалению, ни стенограмма речи Ленина, ни та оценка, которую
ЦК,  по  словам Троцкого, дал всему этому делу,  не опубликованы, кроме  той
оценки, которая была дана Троцким в его воспоминаниях.
     Сталин во взятом в конце  заседания слове "по  личному вопросу" заявил,
что обвинение  Лениным его, Сталина,  в пристрастии к командованию Западного
фронта "не  соответствует действительности". Но теперь  хорошо известно, что
даже  после  того,   как  Сталин  сумел  избавиться  и  от  Троцкого,  и  от
Тухачевского,   и   от  Смилги,  он  в   "Кратком   курсе"  взвалил  на  них
ответственность за поражение  на  Польском  фронте,  причиной которого  - во
всяком случае - был он сам.
     Почему Сталин не выполнил указания ЦК? Почему он не  послал на Западный
фронт  три  требовавшиеся  армии?  По  мнению  Ивара  Тенисовича, которое он
высказывал в беседе с нами, - только из-за своего непомерного честолюбия. Он
хотел  нанести   поражение  польской  армии  "своими"   войсками,   войсками
Юго-Западного  фронта,  и присвоить себе  всю славу победы. Теперь, когда мы
знаем, что честолюбие  приводило Сталина к еще большим  преступлениям, можно
не сомневаться, что И.Т.Смилга был прав.
     И  хотя  основной  причиной провала  польской  кампании Троцкий  считал
ошибочную   тактику   ЦК,   задержка  Сталиным   отправки   трех   армий  на
Северо-Западный  фронт оказала резко отрицательное  влияние на  ход  войны с
Польшей.
     Рассказывал нам Ивар Тенисович и об отношениях между Лениным и Троцким.
Он  говорил, что Владимир  Ильич относился к Троцкому  с большим  уважением,
считал  его выдающимся  стратегом, а в последнее  время,  когда они особенно
сблизились, прочил его в свои заместители. Он нередко принимал перспективные
наметки Троцкого при решении вопросов в Политбюро и нередко подчеркивал, что
Л.Д. далеко видит прекрасно, но иногда ему не хватает уменья увязать далекую
перспективу  с сегодняшними  задачами.  Сам  В.И.Ленин,  по  словам  Смилги,
обладал  обоими  этими  качествами.  Зиновьев же,  наоборот, в  совершенстве
обладал  даром   сегодняшнего,  "сиюминутного",  но  был  лишен  способности
заглядывать  вперед. Когда возникла объединенная  оппозиция, в оппозиционном
центре (это тоже со слов  И.Т.Смилги) сложилось даже своеобразное разделение
труда: Л.Д.Троцкий делал  анализ международного и внутреннего положения СССР
и  намечал перспективы оппозиции,  а  Зиновьев  увязывал  эти  перспективы с
сегодняшними задачами оппозиции.
     У  Л.Д.Троцкого был еще один недостаток, о котором с огорчением говорил
Смилга. Если  В.И.Ленин умел слушать и выслушивать  самых  разных  людей, то
Троцкий  этого  совершенно  не   умел.   Поэтому  ему  не  всегда  удавалось
прощупывать  биение   пульса  политической   жизни.   Единомышленники   Льва
Давидовича не раз старались восполнить этот недостаток. Например, шла речь о
непопулярности некоторых лозунгов оппозиции. Соратники Троцкого говорили ему
об  этом,  пытались  свести его  с  некоторыми  передовыми рабочими, которые
хотели ему рассказать, что думают рабочие об этих лозунгах. Но из этого, как
правило, ничего не выходило. Троцкий принимал их у себя хорошо, по-дружески,
но - до конца не дослушивал и начинал говорить сам.
     ...Борьба внутри партии становилась все острее.  Сталинская группировка
всеми  средствами старалась  преградить оппозиции путь к  массам. Оппозиция,
стремясь,  в  свою  очередь,  приблизиться  к  массам,  стала  прибегать   к
нелегальной пропаганде. В ответ на это ЦК усилил репрессии.
     Одной  из таких  репрессий была "почетная ссылка" И.Т.Смилги на Дальний
Восток, куда ЦК  направил его председателем Экономсовета. 9 июня 1927 года с
Ярославского вокзала уходил поезд,  которым уезжал Ивар Тенисович. Провожать
его пришло  множество оппозиционеров, в том числе Л.Д.Троцкий, выступивший с
речью, в которой указал на отправку Смилги из  Москвы как на пример расправы
с оппозицией.
     Крайней  остроты  борьба  достигла   7  н