ись, муж, лучше послушай.
   - Ну!
   - Да ты не нукай. Уже третью ночь я  просыпаюсь  и  слышу  -  в  столовой
Божена с Ратибором вполголоса говорят: бу-бу бу-бу... словно псалтырь Божена
читает. А потом оба о чем-то говорят И только поздно ночью расходятся. И это
третью ночь...
   Войтех нахмурился:
   - Что ж ты думаешь, жена?
   - Как раз в том-то и беда, что я ничего не понимаю.
   Старик засопел.
   "А если они в самом деле задумали сбежать после моего отказа?  -  спросил
себя Войтех. - Нет, не может этого быть!... А впрочем.."

   - Знаешь, муж, что я придумала?
   - Что я, отгадчик, что ли? Откуда мне знать?
   - Да ты не ворчи, а давай-ка сделаем так. Сегодня ты постарайся с  вечера
не заснуть. Как они начнут спять свой разговор, ты прямо к ним входи,  да  и
потребуй ответа. Тут все и объявится
   - Что ж, пожалуй, попробую.-Старик снова задумался.-А ведь  и  правда:  я
уже не раз  замечал,  как  они  то  во  дворе,  то  у  колодца  встречаются;
остановятся и промеж  себя  толкуют,  руками  что-то  показывают,  на  земле
чертят... Что-то тут есть, жена ..
   Вечером после ужина старики  ушли  на  покой  Божена,  убрав  в  комнате,
достала большую книгу в кожаном переплете и, усевшись за стол, раскрыла  ее,
приготовившись к  чтению  Вошел  Ратибор,  стараясь  ступать  на  носках,  и
осторожно уселся на скамью напротив Божены.
   Войтех в этот вечер, вопреки своему обыкновению, не заснул и долго  лежал
с открытыми глазами.
   Скоро он услышал глухие  голоса  Божены  и  Ратибора,  потом  последовало
монотонное чтение Он слышал только бормотание Божены. Но вот  донесся  голос
Ратибора. Божена что-то отвечала. Потом они, по-видимому, поспорили.  Старик
решительно поднялся, накинул поверх белья широкий плащ,  которым  укрывался,
быстрыми шагами подошел к двери и, распахнув ее, шумно вошел в столовую.  Он
был готов тут же сурово потребовать отчета от Ратибора  в  его  поведении  и
объяснения этим ночным беседам.
   К его удивлению, ни Ратибор,  ни  Божена  не  только  не  испугались  его
появления, но даже и не обратили на  Войтеха  особенного  внимания,  занятые
своим спором.
   - Ну!.. - грозно начал Войтех, по своему обыкновению стукнув  кулаком  по
столу.
   Но Ратибор, словно не замечая его гнева, оживленно обратился к нему:
   - Отец, на сколько гонов летит стрела из самого дальнобойного лука?
   - Английский в шесть локтей лук есть самый дальнобойный и бросает  стрелу
на три гона, а поражает ею не свыше чем на полтора гона.  -  Старик  ответил
совершенно спокойным, деловым тоном.
   - Ну вот видишь! - обрадовался Ратибор. - Я же  тебе  говорил,  что  твой
мудрец по военным делам здесь дал промах -  нет  таких  луков  и  арбалетов,
чтобы на четыре гона поражали врага.
   - На четыре гона! Ха-ха-ха! - раскатисто разнесся  по  всему  дому  хохот
старика. -Таких луков я не видел и о них никогда не слыхивал.
   - Но ведь Плутарх пишет, что лучники стояли на горе и, пуская стрелы  под
гору, поражали врагов на четыре юна.
   - Эге! Так это совсем другое дело! - с азартом вскричал Войтех, запахивая
плащ. - С горы ты и камнем на четыре гона попадешь в лоб ближнему, не то что
стрелой. Это правильно сказала Боженка.
   Ратибор молчал, смущенный  своей  недогадливостью.  В  этот  момент  чуть
слышно скрипнула дверь, в которую просунулось  испуганное  лицо  Теклы.  Она
была поражена тем, что увидела: за столом сидели Божена, Ратибор и Войтех  и
с увлечением о чем-то рассуждали. Текла просто не поверила  своим  глазам  и
еще больше приоткрыла дверь, которая на этот раз довольно громко  скрипнула.
Войтех обернулся и, заприметив Теклу, вспомнил,  для  чего  он,  собственно,
оказался в столовой.
   - Жена, иди спать, все стоит по местам и в полном порядке.
   Голова старухи исчезла, и дверь снова закрылась.
   - Объясните мне, ради спасения моей души, что это вы делаете?
   - Чтобы создавать хорошее войско, я должен хорошо знать военное дело. Пан
Ян Жижка дал мне эти книги, но так как я  сам  читать  их  не  могу,  Божена
взялась их мне читать вслух. Я же запоминаю.
   Глаза старика заблестели:
   - А мы со старухой подумали, что вы бежать собрались!
   - Бежать? На что бежать? А братское войско кто ж тогда собирать и обучать
будет?
   - Ну ладно, ладно! Учись, сынок, да только долго не сидите, а то  старуха
пугается. Однако я пойду на покой.
   Старик ушел  спать,  а  Божена  с  Ратибором  кончили  начатую  главу  об
искусстве лучников.
   Изо дня в день Ратибор проводил по многу часов на пустыре у стены.  В  то
время как в дружинах Старого Места бюргеры довольствовались только тем,  что
с  гордостью  носили  воинские  доспехи,  Ратибор   сумел   подготовить   из
новоместских ремесленников хотя еще и неопытных, но  смелых,  расторопных  и
умеющих владеть оружием воинов. Как-то Жижка сказал Ратибору:
   - На следующей неделе я приду и посмотрю, что у тебя получилось.
   Всю неделю Ратибор обучал своих воинов молниеносно  взбираться  на  стены
Шатлавы по легким длинным лестницам с крючьями на концах.
   И вот наконец наступил день,  когда  Ян  Жижка  вместе  со  своим  братом
Ярославом, зятем Ондржеем из Дубы, Яном  Рогачем  и  Матеем  Лаудой  приехал
поглядеть на  успехи  новоместской  дружины.  Ратибор  заставил  свой  отряд
проделать все упражнения, какие он успел  им  преподать,  и  закончил  смотр
атакой с лестницами на шатлавской стене.
   - Молодец, сынок, славно выучил мастеровых! Распускай ребят  по  домам  и
вели отдыхать, приготовить оружие для боя и ждать приказа.
   Ян Жижка приподнялся в седле, поправил черную повязку на  лице  и  поднял
вверх руку, призывая собравшихся воинов к вниманию.
   - Дорогие братья! - пронеслось по полю. - Вы семя, из  которого  вырастет
наше братское войско. Вам первым придется показать нашим врагам,  как  умеет
сражаться и побеждать чешский народ!
   Попрощавшись с Ратибором, Ян Жижка ускакал.  По  дороге  он  обратился  к
ехавшему рядом Яну Рогачу:
   - Теперь я уверен в том, что с десятком-двумя таких ребят,  как  Ратибор,
мы создадим войско, какого еще не видел свет.
   - Да, Ратибор славно обучил своих  мастеровых.  Поглядим,  как  они  себя
покажут в деле.
   - Ждать не придется! - заметил ему Ян Жижка.
   Однажды к Дубам прибежал Штепан:
   - Брат, пан Ян Жижка велел тебе быть у него. Ратибор пытливо посмотрел на
взволнованное лицо Штепана. Божена тоже спросила:
   - Штепан, что-нибудь случилось?
   - Пока нет, но скоро случится, - кивнул ей на прощание Штепан  и  уже  на
пороге добавил: -Я перед вечером заеду попрощаться.
   - Вы уезжаете?
   -  Да,  примерно  недели  на  три.  Шагая  рядом  со  Штепаном,   Ратибор
поинтересовался:
   - Правда, что ты отказался от магистерской степени?
   - Правда. Я вообще бросил университет. Душно там. Наши мистры  больше  за
Сигизмунда и папу, чем за народ.
   Подходя к дому, где жил Ян Жижка, братья еще  издали  заметили  несколько
оседланных лошадей и группу вооруженных слуг. Ратибор и Штепан  были  уже  у
крыльца, когда из дверей дома вышли трое мужчин. Судя по  одежде  и  оружию,
они принадлежали к шляхетскому сословию. Впереди шел пожилой плотный рыцарь,
седоусый и с огромным носом, еще более  подчеркивавшим  его  надменный  вид.
Рыцарь шел торопливой  походкой,  раздраженно  сдвинув  щетинистые  брови  и
ожесточенно кусая губы. Нетерпеливым взмахом руки подозвал он слугу с  конем
и, поставив ногу в стремя и слегка обернувшись к  стоявшему  рядом  молодому
шляхтичу, со злобой процедил сквозь зубы:
   - Пусть я трижды сдохну, как нечестивый  турок,  если  этому  одноглазому
удастся взять Вышеград у пана Ченка!
   Молодой шляхтич мягко возразил:
   - Я иного мнения, пан Гашек. Ян Жижка - опытный воин, и если он  берется,
так всегда доводит дело до конца.
   Пан Гашек грузно опустился в седло и, разбирая поводья, бросил:
   - Ну ясно, пан Гвезда всегда будет держать руку  одноглазого  проходимца:
ведь все знают его как друга Яна Жижки.
   - Но еще лучше всем известно, что пан Гашек
   Островский уже давно не терпит пана Яна Жижку,  слава  которого  не  дает
спать пану Гашку, - ледяным тоном ответил Ян Гвезда.
   В этот момент пан Гашек яростно пришпорил коня и отъехал прочь от дома.
   Поднимаясь по ступенькам  крыльца,  братья  услыхали,  как  Ян  Гвезда  с
возмущением сказал своему третьему спутнику:
   - Пан Гашек Островский - любимец патрициев и богатеев  Старого  Места,  а
пан Ян Жижка - новоместских ремесленников и бедняков! В этом все дело...
   Братья вошли в дом. Ян Жижка сидел вместе с молодым Яном Рогачем  и  Яном
Желивским. Ратибор невольно обратил внимание  на  ежесекундное  покручивание
Яном Жижкой левого уса.
   "Отец на что-то решился!" - пронеслось в голове Ратибора.
   - Ратибор, сынок, подойди ко мне! - отрывисто позвал Ян Жижка. -  Сегодня
к полуночи выступи тайно с отрядом к берегу Влтавы,  напротив  острова.  Там
будут барки. Возьми с собой штурмовые  лестницы.  В  первую  барку  посадишь
пятьдесят человек самых отборных. С ними поедем я  и  ты.  Вторую  и  третью
барки займет вторая сотня. С ними поедет Ян Рогач. А с третьей сотней  будет
Ян Гвезда.-Ян Жижка встал из-за стола и прошелся по комнате из угла в  угол;
лицо его было нахмурено и словно недовольно. - Будем брать Вышеград. Возьми,
сынок, с собой кузнечный молот и зубило. Теперь иди и готовь людей. Выходить
через Свиные ворота. А ты, Штепан, садись вот сюда, рядом с Рогачем,  слушай
и запоминай.
   Ян Жижка подмигнул с лукавой улыбкой Рогачу:
   - Ратибор думает, что ночью будет второй Грюнвальд! Он  был  бы  огорчен,
когда бы узнал, что там, наверно, и порядочной свалки  не  будет...  Ну,  не
будем зря болтать. - И, не меняя позы, опершись  о  согнутое  колено  локтем
правой руки и положив левую на стол,  Жижка  стал  говорить,  как  будто  он
диктовал письмо Штепану: -  Прага  в  смертельной  опасности!  Поручаю  тебе
объехать все наши общины: на горе Ореб - к кнезу Амброжу, в Бехинь - к брату
Микулашу из Гуси, в Писек- к брату Хвалу из Маховиц и в Пльзень  -  к  кнезу
Вацлаву  Коранде.  Передай  им,  что  к  королеве   Софье   и   пану   Ченку
Вартемберкскому  ежедневно  подходят  новые  отряды  католических  панов   и
немецких наемников. Ченек знает, что к  десятому  ноября  ожидается  великий
сход братьев. Он приказал католическим панам занять все дороги и  не  давать
братьям добраться до Праги и до  прихода  крестьянских  ополченцев  в  Прагу
ударить сразу из Вышеграда, Малой Страны и Градчан на Старое и Новое  Место.
Повсюду посланы сильные отряды - задерживать идущих к Праге братьев. Сегодня
его войска уже заняли почти всю Малую  Страну  и  Карлов  мост.  Если  Ченек
ударит всей своей силой с трех сторон, мы не удержимся, и придется  оставить
Прагу. Поэтому я решил неожиданно отнять у Ченка Вышеград.  В  случае,  если
войска Ченка выбьют нас из Старого и Нового Места, мы  запремся  до  прихода
братьев из сел и городов  в  Вышеграде,  а  оттуда  нас  никто  не  вышибет.
Понятно? И передай им от моего имени: пусть все они, не  медля  ни  дня,  ни
часа, соберут сколь возможно вооруженных братьев из городов и сел и двинутся
в Прагу, чтобы прийти раньше десятого ноября. Запомни,  Штепан:  я  буду  их
ждать к пятому дню ноября. Все понял, все запомнил? Ну то-то. Теперь второе:
прежде чем ехать к братьям, отправляйся в Моравию, в городок  Коетин,  найди
там меховщика Болеслава, покажи ему восковую печать с моим гербом  и  скажи:
"Рак Яна Жижки никогда не пятится"  Он  проводит  тебя  к  одному  человеку,
которого зовут Волк. Этому  Волку  скажи:  "Ян  Жижка  шлет  свой  привет  и
советует тебе увеличить сколь возможно свой  отряд  и  ждать  от  Яна  Жижки
гонца, чтобы выступить на борьбу за общее дело чехов и мораван". Запомнил?

   - Запомнил, пан Ян

   - Выезжай перед рассветом. Как услышишь, что  во  всех  церквах  зазвонят
колокола, знай-Вышеград наш.- Ян Жижка встал и снова зашагал по  комнате.-По
дороге будь осторожен, берегись католических панов и смотри, как бы не нашли
у тебя моего письма к братьям. Деньги и конь готовы.  Иди  собирайся.  Перед
заходом зайдешь проститься и получишь письма от брата Яна я от меня.
   Штепан встал. Жижка положил обе руки ему на плечи и,  не  отводя  от  его
глаз своего острого, властного взора, отчеканил:
   - Так не  забывай:  Прага  в  смертельной  опасности.  От  своевременного
прихода братьев зависит все. Понял?
   - Да, отец! - вырвалось у Штепана, и он почти бегом бросился готовиться в
дорогу.
   "Надо успеть попрощаться с Дубами", - решил Штепан и тем же быстрым шагом
направился к Оружейной улице.
   Ратибор ушел собирать своих воинов и сказал,  что  вернется  лишь  утром.
Божена, бледная и расстроенная, вышла проводить Штепана.
   - Милан тоже с ними? - спросил Штепан, показывая рукой на Влтаву.
   Божена молча и грустно кивнула головой.
   - Я еду в Моравию, Божена, и буду по делам в  Коетине.  Быть  может,  мне
удастся там что-нибудь узнать о Карле. На всякий случай дай  мне  что-нибудь
такое, чтобы и Карел и лесник Болеслав поверили мне.
   Божена подняла опущенную голову:
   - Вы хотите найти Карла? Сейчас,  Штепанек.  Возьмите  венчальное  кольцо
матери - его и Карел и крестный Болеслав хорошо  знают...  Счастливого  пути
вам, Штепан! - крикнула она удалявшемуся Штепану.
   Уже  темнело.  По  улицам  Нового  Места  двигались   вооруженные   люди,
направляясь к Большому  торжищу,  где  помещалась  новоместская  радница.  С
копьями,  топорами,  судлицами,  луками,  в  железных   шишаках,   панцирях,
кольчугах, нагрудниках из толстой бычьей кожи строились в ряды  разбитые  по
сотням новоместские ремесленники, поденщики, бывшие наемные солдаты,  мелкие
торговцы. На нескольких возах были уложены штурмовые лестницы.
   Ратибор проходил между рядами своих учеников и  всматривался  в  каждого,
проверяя, все ли в надлежащем порядке. Он  волновался,  но  не  от  ожидания
предстоящего боя, а от страха, как  бы  его  воспитанники  не  осрамились  в
предстоящем первом боевом крещении.
   - Здорово, Ратибор! - послышался из темноты знакомый голос.
   Ратибор обернулся и с  трудом  распознал  в  высоком,  плечистом  ратнике
веселого Милана.
   - Милан, ты в какой сотне?
   - У пана Яна Гвезды,
   - А Якубек?
   - Якубек - тот все еще собирается идти к пану Гашку Островскому в отряд.
   - К Гашку? Отчего не к нам?
   - Он очень уважает пана Гашка и университетских мистров.
   - Сотники, к пану Яну Жижке! - негромко пронеслось по рядам.
   Несколько темных фигур, побрякивая на ходу оружием, быстро отделились  от
воинов и направились к  Яну  Жижке,  незаметно  появившемуся  среди  войска.
Ратибор, не окончив разговора с Миланом, тоже бросился туда. Ян  Жижка  тихо
отдавал приказания. Для штурма крепости он был одет в легкие  доспехи.  Шлем
он надел легкий, позади левого плеча висел небольшой стальной щит.
   - Барки готовы?
   - Ожидают, пан Ян, - донеслось из темноты.
   - Выступать! - коротко приказал Ян Жижка и сел на подведенного коня.
   За ним вскочили на коней его помощники  -  Ян  Гвезда  и  Рогач.  Сотники
возвратились к своим отрядам и, соблюдая тишину, сотня за сотней тронулись к
Свиным воротам. Наконец вышли к Влтаве. В  глубоком  мраке  осенней  ночи  с
трудом можно было различить силуэты барок, стоявших у  берега.  Из  передней
барки донесся знакомый голос:
   - Енек, пусть Ратибор грузит лестницы и усаживает  сюда  свою  полусотню.
Гвезда, занимай со своими вторую и третью барки. Смотри, чтоб без шума.
   Когда все маленькое войско было посажено на барки,  флотилия  отчалила  и
гребцы налегли на весла.  Обмотанные  соломой  концы  весел  не  производили
плеска и лишь бесшумно погружались в черные, как жидкая смола, волны Влтавы.
   На носу передней  барки  едва  заметно  виднелась  фигура  Яна  Жижки  из
Троцнова. Небо  заволокло  тучами,  и  накрапывал  мелкий  холодный  осенний
дождик. Флотилия плыла медленно и лишь через несколько часов остановилась  у
возвышавшегося над Влтавой каменного обвода вышеградской замковой стены.
   - Тут стать! - сказал Ян Жижка и легко выпрыгнул на  песчаный  берег.  За
ним - Ян Рогач, Ратибор и воины.
   - Не шуметь! Снимайте лестницы.
   В темноте послышалась заглушенная возня и негромкий стук укладываемых  на
песке лестниц. Барки одна за другой медленно причаливали, и отряд за отрядом
выскакивал на темный берег.
   - Пусть молодцы отдохнут. Как начнет светать - разбуди меня,  -  приказал
Ратибору Ян Жижка. - Ложись и ты, Енек,-обратился он к Рогачу.
   Прошло несколько часов в полной тишине:  воины  строго  выполняли  приказ
воеводы и старались сохранять полнейшую тишину.
   Но вот Ратибор почувствовал  свежий  ветер,  пробежавший  по  реке.  Тьма
сгустилась. Где-то в стороне Праги запел петух, другой, третий...
   "Скоро будет светать", -  подумал  Ратибор.  В  самом  деле,  прошел  еще
какой-нибудь час-и предрассветная темнота стала сменяться серым  полумраком.
Небо посветлело, и на нем четко вырисовывались зубцы вышеградской стены.
   "Время!"-решил Ратибор и поднялся на  ноги.  Подойдя  к  Жижке,  негромко
окликнул:
   - Пан Ян! Светает.
   - Ага! Добро! Подымай потихоньку ребят...  Енек,  вставай.  Пусть  Гвезда
тоже подымает людей. Сейчас самое время. Стража тут и так зевает,  а  теперь
вовсе разоспалась. Енек,  обойди  все  войско,  проверь,  все  ли  готовы...
Ратибор, люди по лестницам разбиты?
   - Да, пан Ян, на каждую по десятку.
   - Все готовы, пан Ян, - доложил подошедший Ян Гвезда.
   - Добро! Веди своих людей к воротам и жди, когда мы их откроем и  спустим
мост... Ратибор, начинаем! Енек, за мной!
   В сером полумраке  темная  фигура  Яна  Жижки  стремительно  двинулась  к
замковой стене. С ним шли Рогач,  Ратибор  и  воины  с  лестницами.  Подойдя
вплотную к стене, Ян Жижка остановился и стал наблюдать,  как  движется  его
маленький отряд.
   Ратибор готов был от стыда и злости провалиться сквозь землю -  так,  ему
казалось, медленно и бестолково подходят разбитые по десяткам воины. Но если
бы он смог видеть в этот момент лицо воеводы,  то  его  волнение,  вероятно,
сразу же улеглось бы: Ян Жижка, глядя, как расторопно и  точно  приближаются
воины,  как  быстро  и  без  шума  приставляют  к  стене  длинные  лестницы,
набрасывая крючья на  гребень  стены,  довольно  улыбался  и  удовлетворенно
покручивал свой длинный ус:
   - Ишь, как выучил! Словно  заправские  воины!  Когда  все  лестницы  были
приставлены, Жижка одним прыжком вскочил на перекладину ближайшей лестницы и
коротко, но совершенно спокойно скомандовал:
   - Теперь за чашу! За мной, детки! - и устремился наверх.
   За ним - Рогач с Ратибором, а по другим лестницам - все остальные воины.
   Не прошло и нескольких минут, как  все  пятьдесят  человек  были  уже  на
стене.
   Один часовой был оглушен и связан, но второй в ужасе крикнул:
   - Тревога! Тревога! К оружию! - и тут же упал с разрубленной головой.
   - К воротам! Ратибор, тащи молот! - разносился мощный голос Яна Жижки.
   Ратибор, едва поспевая за Жижкой, сбежал со стены и кинулся к воротам. За
ним скатывались все его воины. Навстречу им  выскочили  несколько  заспанных
солдат.
   - Сдавайтесь!-крикнул Ян Жижка, взмахивая мечом и прикрывая грудь щитом с
изображением рака.
   - Чаша! Чаша! - орали воины, бросаясь на солдат. Увидев себя  окруженными
невесть откуда появившимися воинами,  солдаты,  как  по  команде,  упали  на
колени и подняли руки вверх:
   - Милости! Мы тоже за чашу!
   - Ратибор,  сбивай  замки  и  открывай  ворота!  Спускай  мост,  живо!  -
продолжал доноситься из полумрака решительный голос Жижки.
   Несколько ударов молота-и ворота с гудением и скрипом распахнулись. В это
же время был спущен подъемный мост через ров. Еще секунда - и Ян  Гвезда  во
главе нескольких сот ополченцев ворвался в ворота, а воины  бросились  вслед
за Яном Жижкой к замку.
   Там уже началась тревога. Немецкие рыцари полуодетые в