бы заставить
ее обо всем рассказать.
   - Похождение, говорите? Цыгане, наверное. Лучше  этих  ребят
никто лошадей не понимает. Вы вот...
   - Какое    еще    похождение!   -   завопил   Профессор.   -
Местонахождение...
   - Вы вот лучше выпейте кофе. Мы его держим вот в этом медном
коне, видите? со спиртовкой под брюхом. Нужно  просто  свернуть
ему  нос, вот так, и кофе льется из уха, видите? о, извините, а
из этого вот посеребренного стойла высыпается  сахар,  -  вроде
как подстилка получается. Мило, не правда ли?
   Профессор  в полном отчаянии вытирал с колен кофе, между тем
как кофейник играл "Джона Пиля".
   - Как гражданин этой страны я имею право просить  полицию  о
защите, а вы, в качестве Лорда Наместника, обязаны произвести в
поместье расследование...
   - Господи-Боже,  старина,  откуда я вам здесь возьму защиту?
Ну, пошлю я старика Дамблдума, чтобы он вас охранял, ну, и  что
проку?  И  потом,  у него прострел, я точно знаю. Да вот только
нынче вечером его жена  присылала  к  нам  за  утюгом.  И  кто,
позвольте  спросить,  будет  останавливать  все  эти  машины  и
отбирать водительские права, если Дамблдум станет день  и  ночь
торчать там, охраняя вас?
   - Дамблдум...
   - Вы  возьмите  вот  шоколадку.  Мы  их  держим  вот  тут, в
фарфоровом  гунтере,  для  удобства.  Надо  только  хвост   ему
задрать,  видите?  и  шоколадка  вылезает  наружу,  вот так, о,
извините, а он играет "Охоту Мейнелла", только  некоторые  ноты
пропускает. Полезная вещь, не правда ли?
   Профессор в гневе выуживал шоколадку из чашки с кофе.
   - И  еще одно, старина. Как насчет свидетелей? Поверьте мне,
я все-таки Лорд  Наместник,  -  свидетели  в  преступлении  это
первое  дело,  если,  конечно, у вас нет прямых улик, как мы их
называем или как там  они  вообще  называются.  Свидетели!  Это
важно.  Без них дело не делается, ну, то есть навряд ли. Вы вот
возьмите того парня, который взорвал  на  воздух  другого,  или
себя   самого,   не   помню  уже,  в  гараже,  кажется,  или  в
плавательном бассейне, вот только вчера дело было. У него  этих
свидетелей набралось несколько дюжин. Так он и их всех взорвал.
Понимаете? Я это к чему, - пожалуй, можно даже сказать, что без
свидетелей и преступления не бывает. А где у вас свидетели, как
по вашему?
   - У меня есть свидетель, миссис Ноукс.
   - И кто же она такая, эта ваша миссис Ноукс?
   - Миссис Ноукс - это кухарка из Мальплаке.
   - Господи-Боже,  при  чем тут миссис Ноукс? Миссис Ноукс это
миссис Ноукс. Да я ее знаю не хуже,  чем  собственную  матушку.
Надо  же,  какое совпадение, - я хочу сказать, что вы именно ее
назвали! Эх, помню, во времена старого Герцога, бедняги,  каких
она  готовила заливных куропаток, да, а суфле из птичьего мяса!
Сколько мы ее уговаривали перебраться к  нам,  -  а  она  ни  в
какую,  так  там  и осталась. Семейные чувства. Вы вот возьмите
лошадей...
   - Только не лошадей!
   - Ну, пусть будут собаки.
   - И собак не хочу!
   - Да, собаки. Возьмите собак. Собака вам что хочешь сожрет.
   - По  правде  сказать,  -  слегка  покраснев,  добавил  Лорд
Наместник,  -  они  и  лошадей, бывает, едят. Вареных, конечно.
Что-то вроде похлебки. Жестоко,  конечно,  если  вдуматься.  Но
такова  уже  их  природа.  Если  на то пошло, они и меня не раз
пытались сожрать. Этакие зверюги. Тут, я полагаю, вся причина в
том, что они  живут  все  время  на  свежем  воздухе.  Поневоле
проголодаешься. Да и лошади тоже, чего они только не жрут. Сено
и  все  такое. А вот люди не то, им подавай заливных куропаток.
Тут есть над чем подумать, правда? Как вы думаете?
   - Никак я не думаю ни о лошадях, ни о собаках,  и  я  вам  в
последний раз заявляю: я настаиваю...
   - Господи-Боже,   опять  вы  про  свои  подземелья.  Вы  бы,
старина, не думали все время об  этом,  а  то  ведь  так  и  до
маниакальной репрессии додуматься можно. Возьмите вот сигарету.
Мы  держим  их  в  этом  платиновом  пони  - из сентиментальных
причин, знаете ли. Это мой собственный старый пони, бедняга,  я
на  нем  в  поло  играл.  Помер,  конечно.  Лет  уж сорок тому,
наверное. Надо просто приподнять клюшку  для  поло,  таким  вот
образом, видите? и он открывает рот, вот так, и оттуда вылезает
сигарета,  о,  извините, возьмите вот салфетку, ну, и он играет
"Старый конь, верный конь". Печально, не правда ли?
   Платиновый  пони   выплюнул   примерно   полсотни   сигарет,
перевернув портвейн и кофе Профессору на колени.
   Профессор  вскочил,  ахнул  кулаком  по столу и благим матом
заорал:
   - Я требую, чтобы меня выслушали! И я не желаю, чтобы в меня
кидались всякой дрянью!
   После чего он скрестил руки и уселся  на  потешную  подушку,
которая немедленно заиграла "Сапог, седло, по коням и вперед".
   - Господи-Боже,  старина,  зачем вы на нее уселись? Она и не
для сидения вовсе. Это шутка такая, людей пугать...
   Профессор  швырнул  подушку  на  пол,  отчего  она  заиграла
сызнова,  смел  с дороги нескольких лошадей и подскочив к Лорду
Наместнику потряс кулаком у него перед носом.
   - Вот только не надо меня запугивать, старина. Все почему-то
как увидят какого ни на есть Лорда Наместника, так  тут  же  ну
его  запугивать.  А  что  толку?  Если  хотите услышать горькую
правду, я просто не поверил ни единому вашему  слову.  Вы  меня
охмурить  пытаетесь.  Не  выйдет.  Вот  если  бы  миссис  Ноукс
рассказала мне насчет подземелий и прочего,  я  бы  ей  тут  же
поверил,  то  есть  как из пушки. Я бы поверил ей, даже если бы
она назвала пирог с  вареньем  яичницей  с  ветчиной.  А  когда
приходит малый вроде вас и начинает что-то плести про цыган...
   - Да говорю же я вам, что миссис Ноукс подтвердит каждое мое
слово...
   - Ну,  так  давайте ее сюда. Приведите вашего свидетеля. Мы,
представители  закона  всегда,  знаете  ли,  так   и   говорим.
Приведите вашего свидетеля.
   - Как я вам ее приведу среди ночи, если она - старая женщина
с больной ногой и живет в пяти милях отсюда?
   - Ну,  вот,  опять,  видите?  Как  до  дела  доходит, так вы
говорите, что ничего не получится. Это все те же тридцать  миль
в  час  на  рысях.  Я  говорю,  что  поверю  миссис Ноукс, а вы
говорите, что не можете ее привести. Я говорю, что не верю вам,
а вы начинаете подушками кидаться. Вы вот возьмите лошадей...
   Профессор схватился за голову.
   - Лошадей возьмите. Лошади всегда  можно  верить.  Я  всегда
всем так и говорю: дайте мне лошадь, и я ей поверю. Если лошадь
говорит,  что  поперек  такого-то  пролома  в изгороди натянута
проволока, так ей же ей, голубчик, она там точно натянута.  Или
возьмите собак. Я всегда всем так и говорю: дайте мне собаку, и
я  ей поверю. Скажет вам собака, что в кустах крыжовника засела
лисица, - будьте благонадежны, голубчик, сидит, как  миленькая.
Лошади или собаке всегда можно верить.
   Профессор,  вырывая  из  головы целые клочья волос, рухнул в
кресло, и в этот миг кто-то мягко поскреб дверь.
   - А вот и собака,  -  радостно  сообщил  Лорд  Наместник.  -
Сделайте     одолжение,    впустите    ее.    Их    тут    штук
четырнадцать-пятнадцать засело по дому в разных местах.  А  как
обед,  так  они  придут,  залезут  под  все эти кресла и сидят,
дожидаются, когда им печенья дадут, - ну, совсем как старенький
лорд Лонздейл. Собакам всегда...
   Дверь, впрочем, открыл дворецкий, уважительно объявивший:
   - Посторонняя собака, мой лорд.
   На коврике перед дверью воспитанно стоял Капитан с корзинкой
для покупок в зубах. Увидев Профессора, он  помахал  хвостом  и
вошел.
   Профессор,  прочитав  извлеченное  им  из  корзинки  письмо,
протянул его Лорду Наместнику.
   - Читайте сами.
   - Бог ты мой, письмо от собаки. Интересно, весьма.
   Он извлек  из  жилетного  кармана  монокль,  вставил  его  в
глазницу и начал вслух читать письмо.
   - "Добрый   сэр  поскорее  возвернитесь  опратно...".  Здесь
ошибка, орфографическая. Должно быть:  "обрадно".  Впрочем,  от
собак  хорошей  орфографии  ожидать  не приходится. Это не в их
природе. "...потому что эти вы знаете кто сэр  опять  принялись
за  свои  фокусы  а  именно  викарий  и эта его прохиндейка", -
Господи-Боже, не иначе - та самая мисс Как-бишь-ее, в  точности
как  вы  говорили, - "собираются перерезать" - святые небеса! -
"перерезать Марии горло"! Бедное  дитя,  бедное  дитя,  милость
Божия,  это  же  ужас  какой-то!  "Так что пожалуйста приходите
опратно", - тут я с ним совершенно согласен, - "и если будет не
слишком поздно скажите Его Лордству" - это, надо полагать,  обо
мне,  -  "пускай  Армию  приведет"! Ну, клянусь моими звездами,
слава Всевышнему, что письмо  поспело  вовремя!  Собаке  всегда
можно  верить! И ведь сам все написал, умница этакий! Не иначе,
как в цирке выучился или еще где.  Приведите  армию,  говоришь?
Да,  разумеется.  Армию!  Это же додуматься надо, горло ребенку
резать!  Ну  что  же,  необходимо  действовать.  К  бою!   Так,
постойте-ка.  Где  у  нас  Командор? Кто-нибудь, притащите сюда
Командора! А, вы здесь. Так вот, Командор, свяжите меня  кое  с
кем по телефону. Мне нужна Армия, Военный флот, Воздушные силы,
Пожарная  команда,  Ополчение,  Совет  округа  и Бригада скорой
помощи Св. Иоанна. Давайте их всех  сюда.  Нет,  лучше  давайте
сюда телефон. Я сам с ними свяжусь.
   Дворецкий  поднес  ему  телефон  в виде победителя Дерби (из
пластмассы)  и  Лорд  Наместник  принялся  выкрикивать  в   рот
победителю  распоряжения, время от времени прижимая его хвост к
своему уху.
   - Это коммутатор? А коммутатор тогда где? Ну вот,  сразу  бы
так  и сказали. Дайте мне мистера Уинстона Черчилля. Вот именно
это я и сказал, мистера Уинстона Черчилля. Да, прямо сейчас.  А
вы,  сэр,  кто такой, черт бы вас побрал? А я вам говорю, что я
Лорд Наместник! Нет, это не я. Вот  именно  вы.  Я  самозванец?
Сами  вы  самозванец. Похоже, проняло. Что? Любезнейший мой, на
что мне сдался мистер Эттли? Дайте мне мистера Черчилля, я  вас
больше ни о чем не прошу.

     Глава XXIX

   Ну что же, от беседы с мистером Черчиллем его в конце концов
отговорить  удалось.  После  этого  он  потребовал,  чтобы  его
соединили с генералом  Эйзенхауэром,  фельдмаршалом  Монтгомери
или  СкотландЯрдом. Хитрый Профессор отошел в сторонку, написал
письмецо и упросил Капитана вручить  его  Лорду  Наместнику.  В
письме  говорилось,  что  Дальневосточный боевой флот, конечно,
может оказать им неоценимую помощь, но поскольку сами  они  уже
тут,  рядышком,  то  им безусловно удастся добраться до нужного
места гораздо быстрее. Этот -  уже  второй  -  пример  собачьей
сообразительности  привел  Лорда Наместника в полный восторг, и
он согласился  немедленно  послать  за  констеблем  Дамблдумом.
Затем, без дальнейших проволочек был образован ударный отряд.
   В   ранние   предрассветные   часы   отряд  этот  с  большим
воодушевлением выступил на спасение Марии. Лорд Наместник  ехал
на  лошади,  Профессор  на  своем  трехколесном  велосипеде,  а
пораженный прострелом констебль Дамблдум в тачке. Тачку толкала
перед собой  жена  констебля,  женщина  крутая,  бывшая,  кроме
прочего, деревенским почтмейстером.
   - Быстрее,  миссис  Дамблдум!  Быстрее,  Профессор!  Как  я,
повашему,  перейду  в  галоп,  старина  и  миссис,   если   мне
приходится держаться вровень с тачкой?
   - Быстрее,   мой  лорд,  я  никак  не  могу,  вы  скачите  с
джентльменом вперед, а Дамблдум от вас не отстанет!
   - Хорошенькое дело, быстрее!  Попробуй  тут  ехать  быстрее,
когда  эта чертова лошадь лезет со всех сторон под колеса! А вы
прихватили с собой  предписание,  habeas  corpus,  de  heretico
гпнвтхеодп?
   - Нет-нет-нет,   я  же  вам  говорю,  довольно  будет,  если
Дамблдум покажет им дубинку. На ней нарисован королевский  герб
и дата - тысяча восемьсот седьмой. Ну, как вы там, Дамблдум? Вы
хоть пошевелиться-то можете? Сознания пока не потеряли?
   - Ох, мой лорд!
   - Ну  вот, видите. Дубинку вытащить сможет. Жаль вот, у меня
нет ни значка какого-нибудь, ни лассо,  вообще  ничего.  Ну  да
ладно,  буду  щелкать  хлыстом.  Э,  послушайте!  Господи-Боже!
Взгляните, старина, там, вроде, что-то белеется,  нет?  Видите,
вон там, впереди! Силы небесные! Вы как, в привидения верите?
   - Нет, не верю.
   - Я,   в  общем-то,  тоже.  Слушайте,  давайте-ка  держаться
поближе друг к другу.
   - Там, действительно, что-то белое есть. Я вижу.
   - Господи-Боже! Послушайте, может вернемся домой? Я к  тому,
что утречком можно будет снова поехать. Да не трезвоньте вы так
в звонок. Вы его испугаете.
   - Вы   вот   возьмите   лошадей,  -  прибавил  шепотом  Лорд
Наместник. - Лошади, знаете ли, верят в  привидений.  Вообще-то
говоря, они и сами нередко становятся привидениями. Знаете, это
- лошадь  без  головы,  катафалки там всякие и так далее. Вы не
думаете, что нам лучше бы... Слушайте, мне это кажется или  оно
вправду  передвигается?  Вылезло, небось, попорхать над землей.
Да перестаньте же вы звонить, старина! Я что  хочу  сказать,  -
может,  нам лучше просто проехать мимо него, как бы мы его и не
видим, пусть оно себе дальше гуляет, как по-вашему?
   - Там еще собака какая-то.
   - Да, вижу, собака. Вот, если взять собак. Собаки тоже часто
становятся привидениями. Собака без головы, а  как  же,  и  при
ней,  конечно, катафалк, а сама вся черная. Слушайте, а что это
мы с вами все о катафалках да о катафалках? О, Господи, вы  как
вообще себя чувствуете, хорошо?
   - Это миссис Ноукс.
   Это  и  вправду  была  она  и  с ней Капитан. Она героически
шагала, прихрамывая, сквозь высокие травы, - второй уже раз  за
этот  нескончаемый день. Капитан, столь блистательно вручив два
жизненно важных послания, сразу же вернулся домой.
   - Миссис  Ноукс!  Ура!  Приветствую   вас,   миссис   Ноукс!
Благослови  меня  Бог,  и напугали же вы нас! Мы вас приняли за
привидение, хотя мы в  них,  конечно,  не  верим.  Ну-ну-ну!  Я
думаю,  нам  следует  съесть по печенью-другому, - восстановить
силы после пережитого  ужаса.  Я  как  раз  прихватил  с  собой
коробку  с  печеньем,  которую  всегда  беру  на  охоту. Ну, не
коробку,  конечно,  мы  их  держим  вот  в  этой  хромированной
кобылке, для сохранности. Надо просто свернуть ей хвост налево,
вот  так,  и  крышка  -  вот  это седло - сразу же открывается,
видите? а внутри  там  такая  машинка,  и  она  выкидывает  вам
печеньице,  вот  так,  о,  извините,  да Бог с ними, - вернемся
домой,  другие  съедим.  Да,  и  еще  она,   конечно,   играет,
"РейнардЛис". Удобно, не правда ли?
   Они  оставили печенья валяться там, где их по широкому кругу
раскидала  машинка,  и  вместе  с  новым  рекрутом  возобновили
продвижение  к  цели. Они шли мимо изумленных лис, прячущихся в
тени барсуков, любопытных кроликов  и  беззвучных  сов.  Звезды
недолгой летней ночи уже выцветали над их головами, уже дохнул,
прошелестев по верхушкам деревьев, ветерок, поднимающийся перед
рассветом.  Они  уже  почти  различили очертания трубы на крыше
профессорова домика, - темный ее силуэт на  сумрачном  фоне,  -
когда появилось новое привидение.
   Этот призрак зловеще отплясывал на росистой траве, невдалеке
от домишки.  Впрочем,  узрев  миссис  Ноукс,  призрак  радостно
возопил и кинулся ей на грудь.
   - Мария, овечка моя! Так они тебе, все-таки,  не  перерезали
горло!  Ох,  голубка моя, я прямо вся обмерла и платка-то найти
никак не могу!
   - Охо-хо-хо, - прибавила Стряпуха, орошая слезами шею Марии,
- танцует вся в росе, босая, херувимчик ты мой, и на  тельце-то
ничего,  кроме  Профессоровой  ночной  рубашки!  Слава,  слава,
аллилуйя, вот что я  вам  скажу,  вы  уж  простите  меня,  ваше
Лордство, да только такой денек выдался для моих старых костей,
уж  и  туда я их таскала, и сюда, и уж не знаю, как они все это
вытерпели, потому как охота охотой,  а  все  ж  таки  и  предел
человеческим  силам тоже положен! Да ой, мышка моя бесценная, а
эти-то мерзавцы, которые за тобою охотились, они ведь,  небось,
все еще где-нибудь поблизости шастают!
   - Мы их поймали, - сказала Мария. - Мы...
   Профессор кашлянул.
   - Я  их  поймала,  - поправилась Мария. - Они у меня в сарае
сидят. Идите, взгляните.
   Речь шла о дощатом угольном сарайчике, в  котором  Профессор
держал  свое домодельное вино, так что он торопливо повел отряд
вокруг дома - взглянуть на плененных негодяев. Внутри сарайчика
стояло гробовое молчание.
   - А ну-ка, Дамблдум. Где ваша дубинка? Господи-Боже,  он  ее
дома  забыл.  Ну не важно, сгодится и повязка на рукаве. На ней
как раз синие  полосы.  Да-да.  Отличнейшим  образом  подойдет.
Миссис  Дамблдум,  вываливайте его из тачки. Вы живы, Дамблдум?
Отлично, отлично. Подоприте его немного, Профессор. Не надо так
громко стонать, Дамблдум, мы же должны захватить  их  врасплох.
Так, теперь, вы, миссис Ноукс, открываете дверь. Предварительно
отперев ее, разумеется. Мария возьмите лошадей. Я хочу сказать,
мою  лошадь.  Возьмите ее. Вот за эту штуку. Правильно. Я встаю
прямо за вами, миссис Ноукс, вооруженный арапником,  -  это  на
случай,  если  дело  примет  опасный  оборот. Великолепно. Так,
теперь, как только я скажу "раз", отпирайте дверь, а  по  счету
"два"  распахивайте.  Затем  мы  все  разом бросаемся внутрь, и
подавляем их численным  превосходством,  -  или  они  бросаются
наружу  и  подавляют  численным  превосходством нас, это уж как
получится, - а Дамблдум при этом выполняет свой долг. Вы только
не позволяйте ему падать, Профессор. Видите, он  у  вас  провис
посередке.  Вот так лучше. Ну, все готовы? Всем успокоиться. Не
волноваться. Мне нужно полминуты, чтобы дыхание устоялось, и  я
начинаю отсчет. Компания там подобралась отчаянная. О, Господи.
Значит,               по              счету              "два".
Раз-дватри-четыре-пять-шесть-семь-восемь...
   Дверь  распахнулась,  и  за  ней   обнаружились   безмолвные
заключенные,  бок  о  бок  сидящие  на  бочонке.  На  лицах  их
обозначалось такое обилие выражений  -  тревоги,  разгневанного
достоинства  и, да-да, торжества, что казалось, будто черты их,
утратив резкие линии, струятся, словно водная гладь, по которой
бежит ветерок. У викария дергался угол рта. Никак он не  мог  с
ним сладить.
   - Ну,  так,  -  начал распоряжаться Лорд Наместник. - Именем
Божиим, я вас всех арестую. Дамблдум, наручники.
   - Протестую, - сказал викарий. Он хрипел, с лица был  багров
и  весь  трясся.  - Я должен сделать заявление. При свидетелях.
Этот бочонок содержит несколько сот человечков ростом  в  шесть
дюймов.  Найденных  мною  и  мисс  Браун  на  принадлежащих нам
землях. Мы настаиваем  на  том,  чтобы  бочонок  был  вскрыт  в
присутствии свидетелей.
   - Готово дело, белая горячка!
   - Я  рукоположенный  священнослужитель  Англиканской Церкви,
беззаконно задержанный в этом сарае, и я настаиваю, чтобы...
   - Ладно, ладно, - сказал Лорд Наместник, - нечего тут.
   Викарий тряской рукой оттолкнул его в сторону.
   - Вы  не  имеете  права  толкать  меня,  сэр!  Я,  к  вашему
сведению,  Лорд Наместник. Вы оскорбили Королевский мундир! Вон
те синие с белым полоски на рукаве Дамблдума. Это,  знаете  ли,
уголовное дело. А то и государственная измена!
   - Мы  настаиваем,  - визгливо выкрикнула мисс Браун, - чтобы
бочонок сию же минуту вскрыли. Это наш бочонок. Мы вызовем  вас
свидетелем в суд!
   С   потребовавшими   тяжких  усилий  предосторожностями  они
выкатили бочонок наружу и вышибли дно.
   Внутри было пусто.
   - Ну,  белая  горячка,  -   повторил   Лорд   Наместник.   -
Очевиднейший  случай. Человечки вокруг шмыгают. Голубые слоны и
все  такое.  В  сущности  говоря,  грустно,  -  то  есть,  если
задуматься.  Придется, конечно, их задержать. Вы можете немного
пододвинуть Дамблдума, Профессор? Вот, хорошо. Я предъявляю  им
обвинение  в государственной измене, нарушении порядка в пьяном
виде, чинении полиции  препятствий  при  исполнении  ею  своего
долга,  - это когда они меня оттолкнули, - и