тридцать шесть, служитель второго  преобразователя,  уходит  в
пустоту. Он нерадиво  относился  к  обязанностям  и  пытался  разгласить
тайные сведения. Мы милостивы и вместо наказания  жалуем  его  полной  и
вечной смертью. Пошел!
   Скрипнули  невидимые  механизмы,  и  основание  каменного  возвышения
осветилось снизу дрожащими сполохами. И вдруг вся прямоугольная глыба  с
лежащим на ней телом начала  проваливаться.  Человек  по-прежнему  лежал
неподвижно и казался мертвым.  Вот  он  исчез  в  зияющей  дыре;  оттуда
повалил едкий дым. С двух сторон начали  наползать  на  провал  железные
створки. В последний миг, перед тем как  исчезла  щель  между  ними,  из
бездны метнулось к потолку красное пламя.
   Створки сомкнулись, из-под них донесся пронзительный вопль. Потом все
стихло. Одноглазый призрак произнес:
   - Аги семьсот двенадцать, подойди ко мне.
 
Глава 5 
ОДНОГЛАЗЫЙ 
 
   На этом месте Аги запнулся. Оглядел своих новых товарищей, почесал  в
затылке и протянул:
   - Да-а... вот те раз...
   - Что  случилось?  Давай  рассказывай!  -  наперебой  заговорили  его
спутники. Аги беспомощно развел руками:
   - Представляете, вылетело из  головы.  А  что  я,  собственно,  хотел
сказать? О чем я... ах да. Подземелье... Нет, не знаю.
   Наступила пауза. Потом Орми сказал:
   -  Ну-ка,  Аги,  напрягись.  Ты  рассказывал,  как  тебя  привели   в
подземелье. Как отправили в адское пекло какого-то служителя. Потом тебя
позвала одноглазая тварь. Что было дальше? Ну, говори!
   Аги вытаращил глаза и молча  уставился  на  Орми.  Перевел  дух  и  с
видимым трудом выдавил из себя:
   - Ч-чего? Т-ты хочешь сказать, что я, Аги семьсот двенадцать,  только
что говорил о подземелье, в которое меня кто-то привел, и  о  служителе,
отправившем в пекло какую-то одноглазую тварь? Это же бред. В  жизни  не
говорил ничего подобного.
   - Кто-то из нас рехнулся, - заметил Бату. - Скорее  всего,  ты,  Аги,
потому что мы все слышали  твой  рассказ.  Ты  действительно  говорил  о
подземелье, одноглазой твари и адском пламени.
   Эйле спросила:
   - Ну все-таки, Аги, ты был в  этом  подземелье?  Может  быть,  ты  не
говорил об этом, но собирался сказать?
   - Нет, конечно же нет! Что за чепуха! Я говорил, что меня привезли  в
Хаз. Это я помню. Помню, как катили по улицам. Потом я, кажется, потерял
сознание. А  дальше...  очнулся  в  лесу.  Не  представляю,  как  я  там
оказался... Почему-то я знал, что нахожусь  в  Диких  землях  и  могучее
существо, о котором говорил Кру, где-то поблизости. Я даже знал, в какой
стороне... Странно. Очень странно.
   - Что именно? - мрачно поинтересовался Бату.
   - Почему-то меня не удивило все это... Не помню, чтобы я удивился...
   - А откуда ты знал о нас? - спросил Энки. - Когда мы встретились,  ты
сказал, что насилу догнал нас. Ты знал, кто мы и куда идем?
   - Действительно... - Аги совсем растерялся. - И это  я  тоже  знал...
Четыре выродка... знал, что  вы  -  мои  друзья  и  тоже  ищете  могучее
существо. Но откуда? Что со мной было? -  Аги  схватился  за  голову.  -
Наваждение! Тени, обрывки... слепцы... дырявая голова...
   Он готов был разрыдаться. Эйле сказала:
   - Ничего, не горюй. Наверное,  ты  просто  забыл  что-то,  о  чем  не
хочется вспоминать.
   - Это бывает, - хмыкнул Энки.
   - Но не так внезапно! - сказал Бату.
   - Постойте! - Аги резко взмахнул рукой. - Кажется, я догадался... Да,
конечно. Сейчас все объясню. Вот оно что! Вы знаете, что  выродки  видят
мысли людей? Ну еще бы... А у меня, когда я очнулся в  лесу,  неподалеку
отсюда, метка на руке пропала... Стало быть,  я  тоже  выродок.  Сейчас,
правда, снова чуть-чуть появилась. - Аги взглянул на ладонь. - Хм... Так
вот. Я рассказывал, как меня привезли  в  Хаз.  Мне  оставалось  сказать
всего одну фразу - "потом я потерял сознание". Но в этот миг в мой  мозг
вошли чужие мысли. И  я  заговорил  словами  другого,  неизвестного  мне
человека. Он-то  и  стал  нести  всю  эту  околесицу  про  одноглазых  в
подземелье. По-моему, только так можно объяснить...
   Аги  запнулся.  Видно,  все  это  ему  самому  казалось  не   слишком
правдоподобным. Эйле сказала:
   - Да, здесь не обошлось без чужого. Но это не главное. Главное  -  мы
тебе верим.
   Они двинулись дальше  впятером  и  шли  по  плотному  мокрому  снегу,
оставляя  цепочку  глубоких  следов.  Один  раз  Эйле,  шедшая  впереди,
остановилась и сказала, обращаясь к Орми:
   - Ты учил меня разбирать следы, помнишь? Взгляни на снег впереди нас.
   - Но здесь нет никаких следов.
   - Правда? А по-моему, есть. Я вижу их... смутно, но вижу.  Орми!  Это
же наши следы!
   - Где? - растерялся Орми.
   - Перед нами! Мы уже шли здесь когда-то. Мне кажется, я  даже  помню,
как мы здесь шли.
   - Чепуха! Мы здесь в первый раз.
   - Хорошо, - вздохнула Эйле. - Пусть так.  И  все-таки  жаль,  что  ты
ничего не видишь, ведь я уверена, что не ошиблась.
   Орми пожал плечами, и они зашагали дальше на юго-восток.
   Шли дотемна, потом стали искать место для  ночлега.  Очень  скоро  им
попалась уютная сухая расщелина  -  о  лучшем  местечке  трудно  было  и
мечтать. Они уже расположились там и развели  огонь,  когда  Эйле  вдруг
сказала, что не хочет здесь оставаться. В ответ на  удивленные  возгласы
друзей она пробормотала, потупив взгляд:
   - Здесь кончается наш след... пахнет смертью...  но  я  знаю,  вы  не
послушаете меня.
   - Конечно, не послушаем! -  сказал  Орми.  -  Опасно  везде!  Смертью
пахнет везде! А это место - лучше многих  других,  где  нам  приходилось
ночевать. Ты, Эйле, успокойся. Положись на нас с Энки. Вот увидишь,  все
будет в порядке.
   - В порядке все  будет  или  нет,  никто  не  знает,  -  сказал  Бату
задумчиво. - И, пожалуй, стоило бы послушаться Эйле и уйти отсюда,  если
бы она сказала об этом чуть раньше. Но теперь уже и костер горит, и мясо
жарится, и поздно...
   - И мы останемся здесь, - подхватил Аги. - И будем  ждать  того,  что
уготовано судьбой. Потому что, как говорят мудрые люди, судьба -  хитрая
штука и от нее не сбежишь. Хотя, чтобы проверить это,  следовало  бы  по
крайней мере дважды прожить одну и ту же жизнь.
   - Что-то ты совсем заговорился, - буркнул Энки. - Хватай  скорей  вон
тот кусок, он уже готов.
   На сытый желудок унылые мысли в голову не шли; говорили  о  пустяках.
Засыпая, Эйле пробормотала:
   - Здесь кончился  наш  след...  и  кругом  валяются  наши  кости.  Мы
совершили ошибку, но она уже исправлена... Демон из Марбе разорвет ткань
времени... Аги с нами, все будет хорошо.
   Аги и Бату уже спали; Орми махнул рукой и сказал Энки:
   - Не обращай внимания. У девчонки, видать, и впрямь что-то с головой.
   Спустя недолгое время Орми шепотом позвал брата:
   - Энки! Ты спишь? Пойдем поговорим.
   Энки не спал.
   - Это верно, - откликнулся он. - Поговорить надо.
   Подкинув в костер веток, братья выбрались на каменную плиту,  уступом
торчавшую над расщелиной.
   Влажный ветер с востока гнал в кромешной тьме клочья  тумана.  Далеко
внизу протяжно, тоскливо выли волки:  "У-улле!"  Рев  мамонта  отдавался
эхом в скалах.
   Братья долго сидели молча. Они почти ничего не видели в  темноте,  но
звуки и запахи говорили им больше, чем зрение.
   - Странно, - сказал Орми. - Мне  вдруг  захотелось  на  минуту  стать
человеком... то есть обычным, меченым.
   - Почему? - В голосе Энки слышалось недоумение.
   - Я хотел бы увидеть все это... скалы, деревья...
   - Днем не насмотрелся?
   - Ночью, наверное, все  по-другому.  Ночью  воздух  чище.  Знаешь,  в
последние дни  я  стал  замечать  странные  вещи.  Мир  как  будто  стал
чуть-чуть лучше. Он уже не кажется мне  таким  злым  и  враждебным,  как
раньше. Или это мы стали сильнее? Эти горы, цветы... они красивые.
   - Да ты спятил! - Энки не мог сдержать возмущения.  -  Этот  грязный,
вонючий,  гнилой  насквозь  мир  ты  называешь   красивым?   Эти   голые
безжизненные горы?  Цветы  с  трупным  запахом?  Мерзкие  ночные  твари,
ходячие трупы, сосущие кровь, - их ты тоже теперь полюбил? Ну уж нет! Не
время сейчас благодушничать. Вот если бы нам  удалось  победить  Улле  и
сделать все таким, как было раньше, тогда, пожалуй, я бы подумал еще над
твоими словами. Но не теперь. Нашел, тоже мне, красоту.
   Орми вздохнул.
   - Ладно... Чего там. Ты прав, конечно.  Хотя...  Я  вспомнил  рассказ
Веора.  Светлые  не  видят  зла.  Значит,  нашему  Старику  мир  кажется
по-прежнему прекрасным...
   - Скорее, ему кажется, что мир просто исчез. Ведь  на  земле  ничего,
кроме зла, не осталось.
   - А мы?
   - Ну вот разве что... Мы для него, наверное, как одинокие  фигурки  в
пустоте. Он нас разглядел и зовет... Вот только  зачем?  Что  мы  сможем
сделать, ведь нас так мало. Ладно... Найдем Старика и пойдем  вместе  на
север. Там еще эти есть, как их, великаны  снежные.  Это  хоть  какая-то
сила, если они действительно  великаны.  Но  послушай,  ведь  мы  хотели
обсудить что-то важное.
   - Да, конечно. Что ты думаешь об этом Аги?
   - Голова у него явно не в порядке. Да и не  только  голова.  Эта  его
метка, которая  то  появляется,  то  пропадает.  Странный  мужик.  Очень
подозрительный.
   - Если честно, - сказал Орми, - то будь моя  воля,  я  бы  его  сразу
убил. Для верности. Может, в нем есть что-то хорошее, но в башке у него,
похоже, хозяйничает вражья сила.
   - И потом, - подхватил Энки, - метка у него пропала после  того,  как
он побывал в лапах у этого одноглазого  подземного  призрака.  По-моему,
все ясно. Это оборотень. Слуги Улле вывели ему  пятно  с  ладони,  чтобы
сбить нас с толку. Но, поскольку метку невозможно  свести  начисто,  она
теперь снова появляется. Сам-то он, может,  и  не  подозревает,  кто  он
такой. Хотя, скорее всего, знает прекрасно  и  прикидывается.  Я  думаю,
настоящий Аги, который пытался спасти старого Кру,  навсегда  остался  в
том подземелье... А нам подкинули  его  выпотрошенное  тело,  начиненное
чужим разумом. Разве я не прав?
   - Нет. - Орми покачал головой. - Вряд ли. Если бы Аги был не Аги,  он
не стал бы так мудрить, устраивать всю эту возню с внезапным забыванием.
Он  вполне  мог  придумать  какую-нибудь  связную   ложь.   Бегство   из
подземелья, путь в Кату, полный приключений  и  опасностей,  постепенное
исчезновение метки... Ну  и  главное,  конечно,  Эйле.  Она  ведь  сразу
раскусила тебя... то есть не тебя, а оборотня, принявшего твое обличье.
   - А потом не дала вам разорвать  меня  на  куски.  Век  ей  этого  не
забуду. Но постой... Если ты  ей  так  веришь,  почему  не  послушал  ее
сегодня, когда она не хотела здесь оставаться?
   У Орми по спине пробежал холодок.
   - Не знаю... Сейчас мне почему-то кажется, что она была  права...  Но
тогда я мог поклясться,  что  это  вздор.  Такое  славное  место.  Следы
какие-то она видела... Не было никаких следов. Ну  да  чего  там,  скоро
станет ясно, кто из нас прав. Если ночь пройдет тихо... Понимаешь, Энки,
у меня было такое чувство... это трудно объяснить... что мы не смогли бы
найти другое место для ночлега, даже если бы захотели. Мы как будто были
обречены ночевать здесь. Поэтому я и сказал "вздор".
   - Мне тоже так показалось. И еще,  помнишь,  Аги  сказал  что-то  про
судьбу... какую-то глупость. И я тогда вдруг  понял,  что  найти  другое
место мы не сможем. Как все это, однако, странно.
   Они помолчали немного, потом Энки спросил:
   - Значит, ты считаешь, что с Аги все в порядке?
   - Мне кажется, да, - сказал Орми, подумав. - По крайней мере, то, что
мы называем Аги... и то, что себя воспринимает как Аги, - это наш  друг,
и мы должны ему доверять. Другое  дело,  есть  ли  у  него  в  мозгу,  в
глубине, что-то чужое, до времени притаившееся...
   - Ты думаешь, одноглазая тварь могла вложить в него  свою  волю,  как
это сделала Эйле с Шуллой?
   - Если это так... - Орми вздохнул, - то  плохо  наше  дело.  Если  бы
знать наверняка... А пока нам остается только ждать. Ни  убить  Аги,  ни
бросить его мы не можем.
   - Надо как-нибудь его испытать.
   - Пожалуй... Но как? Нет, знаешь, я думаю,  этого  не  стоит  делать.
Если уж мы идем вместе к Старику, то должны верить друг другу. А  случай
узнать что-то об Аги нам  обязательно  представится.  Подождем.  -  Энки
помолчал и немного погодя сказал:
   - Тебе не кажется, что мы сами как-то  переменились?  Видеть  немного
по-другому,  что  ли,  стали.  Не  замечал?  Раньше  ты  не  был   таким
добродушным. Враг - значит, враг, и убей его, в какую бы  личину  он  ни
рядился. А теперь... "если уж  вместе",  "должны  верить"...  О  красоте
заговорил. Да и я в себе иногда замечаю что-то похожее. Да что там -  мы
и говорить стали по-другому.
   - Ну, нахватались гуганских словечек... А вообще-то ты  прав.  Что-то
переменилось внутри. Посветлело как-то. Наверное, потому, что мы  теперь
не одни. А может, оттого, что тайн стало меньше.
   - Наверное. А когда Старика найдем,  вовсе  станем  другими.  Кстати,
по-моему, мы завтра должны его найти.
   - Вот как? Ты уже в будущее заглядываешь?
   - Погоди-ка! - Энки неожиданно вздрогнул и замер. - Что это?
   - Тихо! - Орми тоже насторожился, прислушался. - Упыри!
   Тончайший многоголосый писк доносился со  всех  сторон.  Сомнений  не
было: убежище окружено упырями.
   - Не меньше двух десятков, - пробормотал Орми, холодея от ужаса. -  А
девчонка-то была права!
   Братья прыгнули с уступа, на ощупь вползли в  расщелину  и  принялись
раздувать тлеющие угли. Писк раздавался все ближе. Наконец  сухие  сучья
вспыхнули. Эйле и Бату закашлялись от дыма и проснулись.  Аги  продолжал
безмятежно сопеть.
   - Упыри идут! - сказал Орми. - Целая стая. А огня мало, как назло.
   Вход в  расщелину  был  неширокий,  двоим  не  разойтись.  Сверху  ее
прикрывала каменная плита. Эйле и Бату не успели еще толком понять,  что
происходит, как первый упырь с сиплым свистом выпрыгнул  из  темноты.  В
тот же миг Бату пронзил его копьем,  Орми  хлестнул  по  костяной  морде
горящей веткой, а Энки рубанул мечом. Упырь,  видно,  не  ожидал  такого
приема и поспешно отступил во тьму, подбирая вываливающиеся потроха.  Но
тут  же  ему  на  смену  явился  другой.  Этот  оказался  пошустрее.  Он
проскользнул под нацеленным на него копьем и  метнулся  к  Энки,  норовя
вцепиться в горло. В последний миг Энки успел отскочить и ловким  ударом
рассек зловонную тварь пополам. Упырь рухнул бесформенной грудой,  двумя
корчащимися обрубками, наполнив пещеру  невыносимым  смрадом.  Эйле  тем
временем успела позаботиться об очаге. Когда мужчины отбились от  первых
двух  кровососов,  костер  уже  пылал  мощно  и  жарко.  Третьего  упыря
встречали огнем. Это  действовало  куда  лучше,  чем  железо.  Опаленные
гадины тут же пускались наутек. Но каждый раз  обожженных  и  напуганных
сменяли новые.
   - Дров больше нет! - крикнула Эйле.
   - Разбуди наконец этого соню!
   Аги по-прежнему мирно спал,  несмотря  на  шум,  дым  и  смрад.  Эйле
собралась  было  растолкать  его,   но   тут   земля   под   ее   ногами
заколыхалась... Страшный крик Эйле заставил  Орми  обернуться.  Земляной
пол пещерки заходил ходуном. Тут  и  там  почва  трескалась,  вздымалась
буграми и осыпалась, обнажая бурые костлявые лапы и белые черепа.  Упыри
лезли из-под земли, в каком-то  неистовом  ослеплении  не  замечая  даже
пылающего костра. Один из них попытался вылезти в самой середине  очага;
когда земля треснула, ему на череп посыпались угли. С диким  воем  упырь
ушел обратно в землю, но и толстый  слой  песка  не  мог  заглушить  его
пронзительного визга.
   Энки остался защищать вход, Бату и Орми бросились на выручку к  Эйле.
Орми подхватил ее, лежащую без чувств, и кинул в единственный безопасный
угол, где пол был каменным. Эйле свалилась прямо на спящего Аги.
   Дела их были плохи. Орми и Бату отчаянно колотили головнями и  мечами
по прущим из-под земли черепам и цепким лапам, но было ясно,  что  долго
им не продержаться. Упыри, нападавшие из леса, принялись метать  в  Энки
камни. Один из них, отскочив от стены, попал ему в голову. В тот же  миг
налетевший упырь сбил его  с  ног,  обхватил  всеми  четырьмя  лапами  и
неторопливо, причмокивая, стал тянуться губами к шее...
   И вдруг  в  пещере  раздался  грозный,  могучий  голос,  от  которого
вздрогнули камни, а люди застыли как вкопанные. Голос был полон холодной
ненависти и необоримой силы:
   - Прочь, жалкие черви! Груаг тугур!
   Мгновенно  стих  упыриный  писк.  Наполовину  высунувшиеся  из   пола
скользкие тела исчезли под землей. Никто не  толпился  больше  у  входа.
Упыри скрылись.
   Энки, Бату и Орми повернули головы туда,  откуда  раздался  неведомый
голос, принесший им спасение. В глубине пещеры, за  очагом,  стоял  Аги.
Вид его был ужасен. Он  стал  намного  выше  ростом,  волосы  на  голове
поднялись дыбом и  шевелились,  как  живые;  невообразимо  увеличившиеся
глаза, слившиеся в один надутый шар  посреди  лица,  светились  красным.
Орми испытал ужас, даже близко не похожий  на  тот,  который  могли  ему
внушить  упыри.  Неведомое  существо,  стоявшее  перед  ними,  существо,
выдававшее себя за человека, воплощало в себе нечто куда более  грозное,
чуждое и злое, чем все, с чем  он  встречался  когда-либо  в  мире...  И
главное, было ясно, что обернулись они поздно  и  худшее  давно  позади.
Чудовище  стремительно   меняло   облик,   торопливо   возвращало   себе
человеческие черты.
   Волосы на голове у Аги пригладились, глаза  разделились,  сузились  и
померкли; сам  он  весь  сник  и  сжался,  сел,  опустил  голову,  потом
испуганно посмотрел на них... Это снова был Аги, каким они увидели его в
первый раз. Эйле очнулась и села рядом с ним.
   - О! Вы прогнали их! - сказала девочка.  -  Какое  счастье!  Даже  не
верится. Я думала, нам конец.  Когда  они  полезли  из-под  земли...  Мы
должны были погибнуть. Мы ведь погибли!
   Ее никто не слушал. Орми, Энки и Бату молча направились к  сжавшемуся
в комок Аги. Встали вокруг.
   - Ты спас нас, - начал Энки осторожно. - Если бы не ты,  нас  бы  уже
высосали досуха. Но мы хотели бы знать, как тебе это удалось.
   - И кто ты вообще такой, - процедил Бату сквозь зубы.
   - Я... - Аги запнулся; глаза его виновато бегали. - Я не  знаю...  То
есть... Это был не я! Клянусь вам, это был не я!  Я  не  знаю,  что  это
было!
   - Но ты  хоть  помнишь,  как  прогнал  упырей?  Или  опять  забыл?  -
поинтересовался Бату.
   - Помню. - Аги обреченно кивнул. - Помню. Но это все равно был не  я.
Я... я был как бы в стороне. Это невозможно объяснить!
   Он обхватил голову руками и застонал. Поняв, что от Аги больше ничего
не добиться, мужчины сели вокруг костра. Эйле тихо спросила:
   -  Что-то  случилось?  Почему  вы  все  так  на  него  надулись?   Он
преобразился, да?
   - Да, - мрачно буркнул Орми. - Преобразился. Но ты бы видела как.
   Долго все сидели молча. Потом Энки сказал:
   - Ладно, хватит. Что бы там ни было, ты, Аги,  спас  нас  от  смерти.
Честь тебе и хвала. Я думаю, упыри больше не сунутся. Давайте  спать.  Я
посторожу.
 
Глава 6 
СКВОЗЬ КАМЕНЬ 
 
   На другой день снова тронулись в путь.  Аги  брел  последним  понурив
голову, всю дорогу молчал. Когда к нему обращались, он виновато  отводил
взгляд.
   - Ты не грусти, - сказал ему Орми, когда они остановились на короткий
привал. - Будь мужиком. Все нормально.
   - Может, вам не стоит...  -  начал  Аги,  но  тут  же  поперхнулся  и
закашлялся. Кашлял долго, до слез. Он явно хотел что-то сказать, но язык
не слушался. Тут в глазах его сверкнул гнев. Он сжал  зубы  и  что  есть
силы хлопнул себя по лбу.
   - Будь я проклят!  -  выкрикнул  он  отчаянно.  -  Оно  не  дает  мне
говорить! Ну, я ему покажу! Слушайте! Нельзя меня брать с  собой!  Я  не
отвечаю за себя! Неужели вы не видите...
   Судорога  перекосила  его  лицо,  челюсть  съехала   набок,   дыхание
перехватило.
   - Ну да, как же мы тебя пр