",  на  другом  появились  трассы
выстрелов "Кудасая".  Кто-то  считывал  показания  датчиков  мощности.  Но
заполнявшие до этого интерком переговоры практически прекратились.
     Трассы выстрелов прошли сквозь строй кораблей "немых", не причинив им
вреда.
     - Все мимо. Готов следующий залп.
     - Подождите, - произнес капитан. - Подойдем поближе. Я  скажу,  когда
стрелять.
     Долгое время царило молчание, которое нарушали  лишь  гудение  систем
жизнеобеспечения   и   пульсирующий   гул   энергетических    генераторов,
доносившийся из глубины корабля. Вахтенный  офицер  доложил,  что  эсминцы
произвели залп. Они использовали снаряды с ядерными боеголовками,  которые
двигались почти со скоростью света и, к счастью, прошли мимо.
     Последовал новый обмен залпами.  Два  эсминца  взорвались,  еще  один
покачнулся и вышел из строя. Кто-то радостно вскрикнул.
     - Можем повторить, - раздался в интеркоме женский голос.
     Капитан нахмурился. Тариен с удивлением следил за ним.
     - Что случилось? - спросил он.
     - "Корсариус" еще не стрелял.
     - Капитан, - сказал штурман, - взгляните на левый экран.
     Мы  посмотрели  в  ту  сторону.  Хотя  я  не  заметил  в  изображении
"Корсариуса" ничего необычного, зато остальные, по-видимому,  все  поняли.
Сначала царило недоумение, потом его сменил гнев, и, наконец, отчаяние.
     Я взглянул еще раз и обомлел: орудия были нацелены на нас!
     Капитан ударил по переключателю на своем кресле.
     - "Корсариус"! - позвал он. - В чем дело?!
     Никакого ответа.
     - Какая-то нелепость! - сказал Тариен, склоняясь к своему  микрофону.
- Крис!
     - Полная  мощность  на  защитные  экраны  левого  борта,  -  приказал
капитан. - Отклоняемся. Переходим на автостабилизацию. Прекратить связь  с
"Корсариусом". По моей команде выходим на ноль-три-восемь, отметка шесть.
     - Нет! - зарычал Тариен. -  Нужно  с  ними  поговорить.  Узнать,  что
происходит.
     - Потом поговорим, - ответил Лемар. -  Сейчас  важно,  чтобы  они  не
смогли точно нацелить в нас  свой  луч.  -  Он  нетерпеливо  повернулся  к
офицеру справа. - Рулевой, выполняйте!
     Корабль развернулся, и меня снова расплющило в кресле.
     - Он все еще рядом с нами.
     Длинный, похожий на  снаряд  корпус  "Корсариуса"  оказался  напротив
моего обзорного иллюминатора.
     - Это физически невозможно, -  выдохнул  я  реплику  в  микрофон,  не
ожидая получить ответ. Но внезапно прозвучал голос комментатора.
     "Вы правы, это действительно  невозможно.  Спросите  у  ашиуров.  Они
скажут вам, что "Корсариус" не подчиняется законам физики, а Кристофер Сим
- нечто гораздо большее, чем человек".
     Корабль Сима развернулся, вводя в действие еще одну батарею.
     - Импульсные, - произнес капитан.
     Голос вдалеке прокомментировал:
     - Дальность прямого выстрела.
     Вспышки я не видел. Импульсы летят со скоростью света,  поэтому  были
только резкий треск металла, внезапная темнота, вой вытекающего  в  космос
воздуха и короткий дикий крик. В кабину ворвался  холодный  смерч,  что-то
врезалось мне в ребра, и  я  вдруг  с  необычайной  ясностью  почувствовал
подлокотник  кресла.  Корабль,  кабина,  трудности  с   дыханием   -   все
сфокусировалось на куске металла, покрытого тканью.
     - Этот ублюдок готовится к повторному залпу!



                                    13

                               Толпа - это демократия в самом чистом виде.
                                  Изречение, приписываемое Кристоферу Симу
                                  "Анналы Деллаконды"

     Что-то холодное коснулось моего лба. Я  прислушался  к  ритму  своего
дыхания,   но   когда   попытался   шевельнуться,   почувствовал    легкое
головокружение. Ребра  болели,  шея  тоже,  под  прикрытые  веки  проникал
тусклый свет.
     - Алекс, с вами все в порядке?
     Голос Чейз. Издалека. Вода капает в раковину.
     - Привет, - произнес я, все еще плавая в полумраке.
     Она взяла в ладони мою голову и прижалась губами ко лбу.
     - Хорошо, что ты вернулся.
     Я неуклюже потянулся к ней, Чейз отодвинулась  и  улыбнулась,  но  ее
глаза остались серьезными.
     - Как ты себя чувствуешь?
     - Ужасно.
     - Кажется, ничего не сломано. Немного помят. Что ты там делал?
     - Выяснял, что бывает с посторонними наблюдателями.
     - Дать тебе лекарство?
     - Нет, со мной все нормально.
     - Может выпьешь что-нибудь? Я не очень  в  этом  разбираюсь.  У  тебя
могут быть внутренние повреждения.
     Я взглянул снизу вверх в ее серые глаза. Не Квинда Арин, конечно,  но
в тот момент она выглядела очень привлекательно.
     - Я чувствую себя превосходно. Как ты здесь оказалась?
     - Меня вызвал Джейкоб.
     - Джейкоб?
     - Мне это показалось удачной мыслью, - сказал Джейкоб.
     - Он заметил что-то неладное.
     - Ты раскраснелся, - объяснил робот. - И дышал неровно.
     - Поэтому он рискнул и отключил тебя от программы.
     Чейз протянула мне стакан.
     Я отхлебнул воды, попытался сесть, но у меня ломило все тело.
     - Что случилось?
     - Мы точно не знаем. Какой-то дефект в записи.
     - Алекс, - сказал Джейкоб, - я просмотрел  все  сценарии.  Включи  ты
другие модели, произошло бы то же самое. Даже битву у Волчков. Если бы  ты
вернулся к Хринвару вместе с десантом Сима,  то  обнаружил  бы,  что  план
отвлечения ашиуров не совсем сработал, и деллакондцев уничтожили.  Это  не
те модели, которые мы скопировали.
     - Грабитель, - сказал я.
     - Да, - согласился Джейкоб.
     Я снова сделал попытку подняться, но Чейз заставила меня лечь.
     - Возможно, именно поэтому они разбросали простыни и украли книгу.
     - Причем туг простыни? - спросила Чейз, решив, что она ослышалась.
     - Вчера у нас  был  грабитель,  который  проделал  нечто  странное  с
постельным бельем, а также стащил сборник Уолдорфа Кэндлза.
     - Для отвода глаз, - сказала Чейз. - Чтобы  скрыть  истинную  причину
взлома. Кто-то хочет тебя убить.
     - Не согласен, - вмешался Джейкоб. - Я  прервал  запись,  как  только
догадался о возникшей ситуации. Однако через  несколько  секунд  программа
все равно приняла бы меры для твоего спасения. То  же  относится  ко  всем
записям. Твоя смерть в их намерения не входила.
     - Похоже, они пытаются запугать тебя, Алекс, - сказала Чейз.
     Им это удалось. По ее лицу я видел, что она об этом догадалась.
     - Все наверняка связано с Гейбом.
     - Да, - сказал Джейкоб.
     Я искал пути достойного выхода из игры,  не  рискуя  показаться  Чейз
презренным трусом.
     - Нет ничего такого, ради чего стоило бы погибнуть, - произнес я.
     Джейкоб молчал.
     Чейз кивнула.
     - Так безопаснее всего, - согласилась  она  после  долгого  молчания.
Выглядела она разочарованной.
     - Ну, хорошо, чего вы от меня хотите? Я даже не знаю, кто эти  сукины
дети. Как я, могу от них защититься?
     - Никак.
     В комнате стало очень тихо.
     Чейз уставилась  в  окно,  а  я  приложил  руку  к  голове,  стараясь
выглядеть совершенно разбитым.
     - Жаль, что этим ублюдкам все сойдет с рук, - наконец произнесла  она
ровным голосом.
     - Кто-то, наверное, думает, - вставил Джейкоб, -  что  ты  на  верном
пути.
     - Кто-нибудь разбирается в этих штуках? - спросил я,  вертя  в  руках
кристалл с записью моделей. - Сложно  перепрограммировать  один  из  таких
сценариев? Какая квалификация нужна для этого?
     - Умеренная, мне кажется,  -  ответил  Джейкоб.  -  Нужно  переписать
базовую программу и  отключить  программу  комментатора,  направленную  на
обеспечение безопасности участника. И еще необходимо  отключить  несколько
дублирующих предохранительных систем. Проделать все это может  и  домашняя
система.
     - А ты бы смог?
     - О, да. Довольно легко.
     - Значит, кто-то узнал, вероятно,  в  библиотеке,  какие  сценарии  я
скопировал, получил дубликаты, перепрограммировал их на  этот  кристалл  и
подменил его.
     Чейз смотрела в сторону.
     - Мы могли бы запросить библиотеку и узнать,  кто  еще  интересовался
этими сражениями.
     - Не помешало бы, - согласился я.
     - Уже сделано, Алекс. Идентичный  набор  сценариев  заказан  два  дня
назад.
     - Хорошо, - неохотно сказал я. - И кем же?
     - В записи сказано - Габриэлем Бенедиктом.


     На следующее утро Джейкоб небрежно заявил, что почитал  о  Кэндлзе  и
наткнулся на любопытную информацию.
     - Он писал предисловия ко всем своим книгам. Тебе это известно?
     - У нас есть или, вернее, были все пять его книг, - ответил я.  -  Не
помню никаких предисловий.
     - Просто они ужасно длинные, почти  такие  же  длинные,  как  и  сами
книги. Поэтому их никогда не включают в сборники. Но много  лет  назад  их
собрал и снабдил  комментариями  Арманд  Хэлли,  выдающийся  исследователь
творчества Кэндлза.
     Я с наслаждением ощущал тепло термопледа,  окутывавшего  мои  избитые
ребра.
     - К чему ты клонишь? - спросил я.
     - Я нашел у него описание  событий  на  Каха  Луане  после  оккупации
Города на Скале. Там есть интересный портрет Лейши  Таннер.  Женщина  явно
обладала огромным мужеством.
     - Из чего это следует?
     - Помнишь, она  говорила  о  толпе?  Очевидно,  Лейша  не  оставалась
сторонним наблюдателем. У меня подобран материал. Если хочешь, посмотри.
     - Давай.
     - На экране?
     - Прочти мне, Джейкоб.
     -  Хорошо.  -  Он  помолчал.  -  Там  довольно  много   говорится   о
политической ситуации.
     - Потом. Что он говорит, о Лейше Таннер?
     - Вечером того дня, когда они узнали о взятии Города на Скале, Кэндлз
наблюдал,  держась  на   безопасном   расстоянии,   за   демонстрацией   в
студенческом городке.


     "В  качестве  сцены  они  использовали   портик   столовой.   Там   с
соответствующим моменту разъяренным видом сидели семь-восемь человек  явно
готовых перерезать несколько глоток ради  правого  дела.  Выступала  Мариш
Камандеро,  привлекательная  и  очень  серьезная  женщина,   возглавлявшая
факультет социологии. Как раз  такой  человек  и  нужен  для  преподавания
социологии.
     На площади собралось около двухсот демонстрантов. Число, возможно,  и
не очень  внушительное,  но  кричали  они  громко.  И  были  активны.  Они
толкались  и  возбужденно  жестикулировали  под  свою  ужасающую   музыку.
Завязались драки. Один молодой человек, по-видимому, пытался  спариться  с
колючим кустом, повсюду валялись бутылки.
     Камандеро размахивала  руками  и  вопила  об  убийцах-"немых".  Толпа
сильно возбудилась.
     Вдруг появилась Лейша и безрассудно подошла  к  толпе  именно  в  тот
момент, когда Камандеро заявила, что история переполнена трупами тех,  кто
не хотел или не мог бороться. Люди прячут головы в песок и  надеются,  что
"немые" уйдут сами.
     Толпа заревела в знак одобрения.
     - Настало время, - говорила она, - встать рядом с Кристофером Симом.
     Услышав имя Сима, толпа  принялась  во  всю  мочь  скандировать  его.
Беспомощные глупцы, чья планета владела всего лишь парой дряхлых челноков!
     Лейшу узнали, и шум утих. Камандеро, улыбаясь, ткнула  пальцем  в  ее
сторону.
     -  Доктор  Таннер  понимает  "немых"  лучше  нас,  -  сказала  она  с
притворной приветливостью. - Год назад она защищала своих друзей публично,
заверяя, что этот день  никогда  не  наступит.  Возможно,  она  будет  так
любезна и скажет, чего нам еще не стоит  бояться  теперь,  когда  захвачен
Город на Скале?
     Толпа пока не видела  Лейшу,  она  еще  могла  выбраться  оттуда,  но
предпочла остаться. Безрассудный поступок, особенно в такой  момент.  Даже
какой-нибудь энергичный  бухгалтер  мог  бы  послать  этих  идиотов  сжечь
Капитолий.
     Лейша гневно посмотрела на Камандеро, с явным  презрением  огляделась
вокруг, пожала плечами и зашагала к портику. Толпа расступилась перед ней,
но кто-то бросил в ее сторону банку из-под пива.
     Камандеро подняла руки, успокаивая зрителей и  призывая  их  проявить
терпение и великодушие даже по отношению к тем,  кто  трусит  перед  лицом
войны.
     Лейша с королевским презрением шла сквозь толпу. Смотреть на это было
приятно, хотя и страшно. Она  поднялась  по  ступенькам  на  возвышение  и
остановилась перед Камандеро. Толпа зашумела. Издалека до меня  доносились
голоса людей да шум летающих над головой лодок.
     Камандеро была намного выше Таннер. Они стояли лицом  к  лицу,  молча
глядя друг другу в глаза. Потом Камандеро отстегнула свой микрофон, однако
продолжала держать его за шнур. Лейше пришлось бы встать на цыпочки, чтобы
его достать.
     - Я согласна, - дружелюбно произнесла Лейша, - время сейчас опасное.
     Мило улыбнувшись, она повернулась к  собравшимся.  Камандеро  уронила
микрофон на платформу, спустилась со сцены и, растолкав  толпу,  вышла  на
площадь.
     Лейша развивала достигнутый успех.
     - Война очень близко, и, хотя  мы  пока  не  стали  ее  частью,  это,
наверное, уже неизбежно.
     Раздались редкие выкрики одобрения, однако быстро стихли.
     - Сегодня в городе полно подобных  митингов,  поэтому  мы  должны  на
минуту остановиться и подумать...
     Недалеко от площади раздался взрыв, в толпе снова зашумели.
     - ...подумать о том, что мы имеем дело с народом,  очень  похожим  на
нас...
     Это вызвало протест. Кто-то крикнул, что они вовсе не похожи на  нас,
кто-то назвал их дикарями. Лейша спокойно ждала,  когда  ее  снова  станут
слушать.
     - Они умеют думать!
     Я огляделся в поисках поддержки, спрашивая себя, что делать, если они
стащат ее вниз, в толпу.
     - У них есть этическая система, - продолжала  Лейша.  -  У  них  есть
университеты, где студенты  собираются  на  такие  же  митинги  и  требуют
отомстить нам!
     - Сегодня они отомстили!
     Опять зазвучали угрозы в адрес ашиуров, университета и Лейши.
     - Да! Наверное, отомстили. - По ее лицу промелькнула тень боли. -  Мы
потеряли несколько кораблей с экипажами,  я  также  слышала,  эти  "немые"
убили несколько человек на планете. Теперь у нас нет другого  выбора,  как
самим пролить кровь.
     Толпа потрясла факелами.
     - Стерва!
     - Правильно, черт побери!
     - Многие люди погибли. Как насчет них?
     Я уже слышал ответ на этот вопрос: "Мы ничего не должны мертвым.  Они
не узнают, остались ли мы нейтральными или  выступили,  прославили  ли  их
имена или забыли о том,  что  они  когда-то  жили  среди  нас".  Но  Лейша
оказалась достаточно осторожной и не сказала ничего подобного.
     - Мы еще сможем остановить бойню, если действительно захотим. А  если
нет,  то  по  крайней  мере,  сможем  сами  остаться  в  стороне.   Почему
Сопротивление не получает никакой помощи от Окраины? Или от  Токсикона?  У
них же есть боевой флот! Если ашиуры представляют  угрозу  для  всех  нас,
почему они не выступили?
     - Я скажу, почему! - яростно выкрикнул  плотный  мужчина,  работавший
над  диссертацией  по  классической  литературе.  -  Они  хотят  всеобщего
участия! Мы находимся в зоне боевых действий,  и  если  мы  сами  себе  не
поможем, зачем им рисковать своими людьми?
     Толпа громогласно согласилась.
     - Возможно, вы правы, - ответила  Лейша.  -  Но  правда  в  том,  что
Окраина и Токсикон не доверяют друг другу в значительно  большей  степени,
чем инопланетянам.
     Я придвинулся ближе. Вряд ли я когда-либо боялся больше, чем  сейчас.
В толпе я заметил  людей  из  службы  безопасности,  но  если  этот  сброд
набросится на нее, они ничего не смогут сделать.
     - Если вы всерьез решили принять участие в войне, - продолжала Лейша,
- то следует подсчитать,  какими  силами  мы  располагаем.  Насколько  мне
известно, у Каха Луан есть один эсминец. Вот и все. Один эсминец. Есть еще
три или четыре фрегата, которые последний  раз  участвовали  в  бою  более
полувека назад. Есть еще  несколько  челноков,  но  им  придется  стрелять
камнями, поскольку они не вооружены. У нас нет заводов, способных  строить
военные корабли, поэтому их придется покупать. Надо будет также провести в
парламенте закон об огромном  повышении  налогов.  И  отменить  бесплатное
образование.
     Она остановилась, оглянувшись на группу людей,  сидящих  позади  нее.
Самым известным среди них был Майрон Маркузи с философского факультета.
     - Уверена, - улыбнулась ему Лейша, - что доктор Маркузи одобрит меры,
которые понадобятся для сбора денег.
     - Правильно, черт возьми! - прокричал кто-то из задних рядов толпы.
     Маркузи оказался на высоте положения.
     - Нас не волнуют деньги, доктор Таннер, - ответил он, пытаясь придать
своему голосу побольше убедительности, но потерпел  неудачу.  -  На  карту
поставлено гораздо большее, чем несколько стипендий. Мы  говорим  о  нашей
жизни, а, возможно, и о выживании человечества! Если не объединиться перед
лицом общей опасности...
     Его голос сорвался на писк, но ему громко зааплодировали.
     Тут кто-то запел старинный боевой гимн Города на  Скале  "Кондор-ни".
Его  сразу  подхватили,  и  вскоре  песня  уже  гремела  над  площадью.  А
удрученная Лейша стояла, молча глядя на происходящее".


     Следующие  дни  я  провел  в  поисках  любой  информации  о   Таннер,
связываясь  поочередно  с  университетскими  библиотеками  и   отдаленными
архивами. Засыпал я за чтением работ Рэшима  Мачесны.  Мне  удалось  разок
пообедать с Квиндой, и  я  получил  огромное  удовольствие,  поскольку  мы
впервые провели вечер без обсуждения Сопротивления.
     Через несколько дней после моего полета на "Кудасае"  Чейз  сообщила,
что кое-что нашла. Она не захотела сказать,  что  именно,  но  была  очень
возбуждена. Известие не  показалось  мне  особо  радостным:  я  уже  начал
надеяться, что зашел в тупик и могу с чистой совестью отступить.
     Через час с ужасно самодовольным видом появилась Чейз.
     - Здесь собрание писем Уолдорфа Кэндлза, - сказала  она,  вручая  мне
кристалл.
     - Привет, Чейз, - сказал Джейкоб. - Обед будет готов  через  полчаса.
Как вам приготовить бифштекс?
     - Привет, Джейкоб. С кровью.
     - Хорошо. Приятно снова видеть вас. Очень хочется посмотреть на  вашу
находку.
     -  Спасибо.  Я  переговорила  с  сотрудниками  отделов  литературы  и
библиотек на всем континенте. _Э_т_о_ нашлось в архиве небольшой  школы  в
Масакане. Составлено местным  издательством,  но  после  смерти  редактора
официально не публиковалось.  В  собрание  включена  телеграмма  от  Лейши
Таннер, посланная с Миллениума!
     Миллениум - последняя информация в "Записках" Таннер.
     Я вставил  кристалл  в  считывающее  устройство  Джейкоба  и  сел  на
кушетку.
     Свет померк.
     Появилось изображение Таннер в легкой блузке и шортах.  Видимо,  там,
где она находилась, было тепло.
     - Уолли, у меня плохие новости.
     В глазах Лейши застыла тревога.  Ту  женщину,  которая,  не  дрогнув,
стояла перед толпой на площади Каха Луана, что-то сильно потрясло.
     - Мы оказались правы: Мэтт был здесь после гибели "Стращинского".  Но
деллакондцы пытаются скрыть это. Я беседовала с несколькими его знакомыми,
но они или вообще не хотят говорить о нем, или лгут. Он им не очень-то  по
душе, Уолли, хотя они делают вид,  что  он  им  нравится.  Я  говорила  со
специалистом по компьютерам, ее зовут Малин или Монлин, не помню.  К  тому
времени я уже поняла, что нельзя напрямую спрашивать  о  Мэтте,  поскольку
люди  сразу  притворяются,  будто  вообще  ничего   не   знают.   Поэтому,
разговаривая с Монлин, которая слишком много выпила, я  как  бы  невзначай
сказала об общем знакомом, пару раз упомянувшим в разговоре  ее  имя.  Она
вроде  бы  заинтересовалась,  но   когда   я   назвала   Мэтта,   потеряла
самообладание и так разозлилась, что разбила свой стакан и порезала  руку.
Она обозвала его предателем и сукиным сыном, кричала, что  убила  бы  его,
если бы могла. Я никогда не видела подобно