ся  на
вихрь осколков и пыли, окружающий газовый гигант Баркандрик. Вдали осколки
сливались в сияющие кольца немыслимой красоты, каких мне раньше видеть  не
доводилось. Три луны висели на равном расстоянии друг  от  друга,  подобно
древним фонарям вдоль тропинки в парке, одна из них совсем рядом.
     Изображение  вздрогнула,  и  на  фоне  нижнего  края  самой   планеты
появилось  обеспокоенное  лицо  Сима.  Желто-зеленая  атмосфера   газового
гиганта растворялась в ослепительном свете солнца. Тариена Сима невозможно
было спутать ни с кем другим:  холодные  серые  глаза  бывалого  человека,
аккуратно подстриженные рыжеватые волосы и  борода.  Но  если  бы  не  его
глаза, он вряд ли привлек к себе внимание. Да еще голос.
     Раскатистый бас, полный непоколебимой убежденности. Голос  настоящего
Тариена, от звука которого кровь быстрее побежала по моим жилам. Я  всегда
считал, что не  поддаюсь  эмоциям  толпы  и  ура-патриотическим  призывам,
однако  знакомый  голос  задел  во  мне  какую-то  глубинную  струнку,   о
существовании которой я и не подозревал.
     На дисплее над его  головой  мигали  разноцветные  огни  компьютеров,
моделирующих ситуацию.
     "Добрый вечер, мистер Бенедикт. - Слова прозвучали  из  микрофона  на
панели моего дисплея. Голос - мужской,  сдержанный,  отрывистый.  -  Добро
пожаловать на Ригель. Я - комментатор программы  и  буду  вашим  гидом  во
время  воссоздания  событий.   Вы   находитесь   на   мостике   "Кудасая",
единственного военного крейсера, имеющегося в распоряжении конфедератов на
данном этапе войны. Это дар одного из частных  фондов  Земли,  он  впервые
принимает участие в  боевой  операции.  Сейчас  крейсер  находится  внутри
окружающей  Баркандрик  газопылевой   оболочки,   которая   образует   его
внутреннее кольцо. Капитан корабля - Мендель Лемар. Тариен  Сим  формально
является наблюдателем".
     - Почему он здесь? - спросил я. - Кажется, он выбрал не самое удачное
время.
     "Именно поэтому. Он не надеется пережить  Ригель.  Учтите,  в  данный
момент все считают, что  усилия  Тариена  получить  помощь  не  увенчались
успехом.  Земля  и  Окраина  продолжают  колебаться,   ни   одно   крупное
государство пока не заявило  о  желании  вмешаться,  а  флот  Конфедерации
уменьшился  до  двадцати  единиц.  Единственной  хорошей  новостью   стала
революция на Токсиконе, где к власти  должны  прийти  дружественные  силы,
которые  положили  бы  конец  войне  с  Мури.  Вскоре   с   этой   стороны
действительно придет помощь, но  у  союзников  уже  не  осталось  времени.
Поэтому Тариен решил разделить судьбу брата и его товарищей".
     Я насчитал около  двухсот  вражеских  звездолетов.  Большая  часть  -
корабли сопровождения и эсминцы, но усиленные тремя  тяжелыми  крейсерами.
Напротив них выстроились двадцать фрегатов, пара эсминцев и "Кудасай".
     В полумраке мостика у одной из систем слежения стоял  Мендель  Лемар,
высокий,  меднокожий,  суровый.  Его  худая   мускулистая   фигура   четко
вырисовывалась на фоне боевых дисплеев. Расположившиеся  на  своих  постах
офицеры выглядели  подавленными,  но  старались  скрыть  это.  Тариен  Сим
задумчиво смотрел в иллюминатор на большую планету,  видимую  в  последней
четверти. Он, казалось,  не  замечал  напряженной  атмосферы  на  мостике.
"Герой принял неизбежное",  подумал  я.  Неожиданно  он  резко  обернулся,
встретился со мной глазами и ободряюще кивнул.
     "Она едва не стала звездой, - сказал комментатор. -  Через  семьдесят
лет после этого события была предпринята безуспешная  попытка  зажечь  ее.
Это шестая планета в одиннадцатипланетной системе. Эбонай  -  четвертая  и
сейчас она находится почти в периастроне".
     - Почему нельзя уйти прямо сейчас? - спросил я  комментатора.  -  Чем
так важен Эбонай?
     "Эбонай - последняя из пограничных планет, первоначально входивших  в
Конфедерацию. Остальные уже пали: Эсхатон, Санусар, Город на  Скале,  даже
Деллаконда. Следовательно, она имеет огромное символическое значение. С ее
потерей Сим и его союзники станут изгоями, бандой кочевников, зависящих от
помощи правительств, уже не  раз  демонстрировавших  свое  равнодушие  или
страх".
     - Мы не думаем, - говорил капитан по линии связи с другими кораблями,
- что они знают  о  "Кудасае".  Они  ожидают  встретить  обычную  компанию
фрегатов и эсминцев. Мы уже давно не применяли настоящей огневой мощи,  и,
возможно, нам удастся задать им сегодня жару.
     Голос звучал  почти  восторженно,  но  стоявшие  на  мостике  офицеры
обменялись мрачными взглядами.
     -  У  нас  есть  и  другие  преимущества,  -  продолжал  капитан.   -
Добровольцы Токсикона завязали бой с основными силами ашиуров  и  отвлекли
на себя значительное количество кораблей сопровождения, которые не  успеют
подойти вовремя и принять участие в сражении. -  Он  глубоко  вздохнул.  -
Знаю, до вас дошли слухи, что Земля объявила о своем намерении  вмешаться,
хотя мы не смогли получить подтверждение. Конечно, это всего  лишь  вопрос
времени, но в настоящий момент мы не можем рассчитывать на помощь. Фрегаты
вступят в бой через несколько минут, столкновение произойдет на расстоянии
около миллиона с четвертью километров от нашей  позиции.  Наши  соединения
постараются создать убедительную видимость боя, а потом пустятся наутек  и
прилетят сюда. Мы надеемся, что "немые" погонятся за ними.
     Огни на мостике померкли,  и  появилось  голографическое  изображение
Баркандрика.  Газовый  гигант  плыл  на  фоне  звезд,  окруженный   своими
призрачными кольцами, кроме  него  в  поле  зрения  находилось  пять-шесть
спутников. Корабли изображались световыми  точками:  ашиурские  -  белыми,
деллакондские - алыми. Три больших крейсера блестели в окружении  кораблей
сопровождения.
     С другой стороны от планеты, вдали от ее колец и  спутников,  фрегаты
Конфедерации  быстро  двигались   к   флангу   противника,   пока   ашиуры
перестраивались для отражения атаки.
     - С приближающихся кораблей нас не видно, - сказал Лемар. - И  мы  не
одни. - На одном из мониторов возник "Корсариус". В невыносимо ярком свете
он сверкал как бело-голубое копье. - Если нам немного повезет, мы окажемся
среди ашиуров прежде, чем они осознают угрожающую им опасность.
     Я увлекся  происходящим,  хотя  люди  вокруг  меня  были  всего  лишь
моделями, а корабли и планеты  -  имитацией.  Но  я  отбросил  эти  мысли,
чувствуя, как бьется мое сердце, и снова задавая себе вопрос: каков боевой
опыт Менделя Лемара, и будет ли  он  на  мостике,  когда  через  несколько
недель "Кудасай" взлетит на воздух? Я думал о таинственном  экипаже  Сима,
состоящем  из  бродяг  и   сорвиголов,   находящемся   сейчас   на   борту
"Корсариуса".
     Семерка.
     Даже  зная,  чем  кончится  сражение,  я  все  равно   был   захвачен
разыгрывающейся трагедией.
     Эскадра из десяти фрегатов и четырех эсминцев начала бой с передовыми
силами  противника,  полагаясь  на  относительное   превосходство   своего
вооружения  в  противовес  численному  превосходству  ашиуров.   Вражеские
корабли располагались слишком близко  друг  к  другу,  поэтому  они  более
осторожно использовали свои орудия: ни один  из  их  капитанов  не  хотел,
чтобы его обвинили в нанесении ущерба  дружественному  кораблю.  Как  и  у
Хринвара, снаряды деллакондцев легко находили цель.
     Внезапно два эсминца исчезли с экранов, а потом, один за другим,  два
фрегата.
     Я ожидал  отступления,  но  герои  держались.  Семнадцать  минут  они
носились среди кораблей  "немых",  и  когда  наконец  прозвучал  сигнал  к
отходу, только пять кораблей прорвалось обратно. Они помчались  к  Эбонаю,
путь к которому, благодаря точному расчету и некоторой доле везения, лежал
через газопылевую оболочку Баркандрика.
     Тучи эсминцев и фрегатов ринулись вдогонку.
     По направлению к нам.
     Один из крейсеров (по-видимому, у него заклинило рули) так и не вышел
из разворота и, описав гигантскую дугу, покинул поле боя.
     Я знал, что должно произойти: Эбонай падет, и деллакондцы  перестанут
существовать как боевая сила, но ашиуры заплатят за победу дорогой  ценой.
Гибель  Кристофера  Сима  сметет  нейтралистов  на  многих   планетах.   В
результате после Ригеля родится  современная  Конфедерация,  и  первым  ее
шагом станет создание союзного флота,  который  в  течение  года  прогонит
ашиуров и вытеснит их из Рукава за Периметр, туда, откуда они пришли.
     "Кудасай" просуществует еще несколько недель,  ровно  столько,  чтобы
стать свидетелем вторжения. У Аркадии он погибнет, сражаясь бок  о  бок  с
первыми подразделениями землян, и унесет с собой Тариена Сима.


     Экипаж "Кудасая" приготовился  к  бою.  Лучевые  пушки  переведены  в
боевой режим, люки задраены, энергосистемы работают на максимуме. Интерком
чуть ли не лопался от рапортов боевых постов, из которых я  разбирал  едва
ли половину.
     Лемар пристегнулся к командирскому креслу и посмотрел  на  Сима,  все
еще стоявшего возле иллюминатора.
     - Вам лучше занять свое место, сэр, - мягко предложил капитан.
     Глаза  Тариена  скрывал  капюшон,  но  он   прикоснулся   к   клавише
переговорного устройства на  подлокотнике  своего  кресла  и  взглянул  на
капитана. Тот кивнул, и Сим заговорил:
     - Говорит Тариен Сим. Знайте, я  горжусь  тем,  что  я  с  вами.  Как
считают многие, от нас зависит будущее, и если это так, то оно не могло бы
попасть в более надежные руки. Благослови вас Бог.
     Рядом с нами из космической пыли бесшумно выплыл "Корсариус".


     Чей-то голос отсчитывал дальность.
     С такого расстояния Ригель был почти не виден.  Газ  и  пыль,  сквозь
которые мы проплывали, освещались светом Баркандрика.
     "В реальном бою, - произнес комментатор, - промежуток  времени  между
началом отступления и появлением  в  поле  зрения  "Кудасая"  деллакондцев
составил несколько часов. Мы слегка сжали события. Если вы  посмотрите  на
инфракрасный монитор,  то  увидите  несколько  звездочек,  которые  быстро
увеличиваются в размерах. Наши корабли уже совсем близко".
     Почти сразу же один из них взорвался.
     "После этого боя уцелеют только семь боевых кораблей уцелеют. Вопреки
распространенному мнению, Сим допустил у Ригеля несколько  ошибок,  как  в
планировании, так и  в  ведении  боя.  Раньше  он  никогда  не  вступал  в
непосредственное соприкосновение с  превосходящими  силами  противника.  В
этой войне его единственным  преимуществом  была  тактика  "бей  и  беги".
Каждый раз, когда вражеские корабли выходили из гиперпространства, Сим уже
ждал их. Обычно он приканчивал пару жертв, а потом  сразу  отступал,  пока
экипажи ашиуров не  пришли  в  себя  после  потери  ориентации,  вызванной
прыжком.
     У Ригеля Сим не имел возможности выбирать. К тому же, до  сих  пор  у
него не  было  боевого  корабля,  обладавшего  такой  огневой  мощью,  как
"Кудасай". Вероятно, соблазн проверить  крейсер  в  бою  оказался  слишком
велик.
     К  настоящему  моменту  он  и  его  союзники  уже  три  года  терпели
поражения. Мы уже упоминали ранее  о  символическом  значении  Эбоная  как
последней планеты Конфедерации. К  счастью,  ашиуры  не  разделяют  земных
взглядов,  поэтому  они  не  поняли  значения  предстоящего  сражения.   В
противном случае они бы явились сюда со всеми своими силами. Вместо  этого
они поспешно собрали и послали к Ригелю всего пару эскадр".
     Низкое гудение генераторов, подающих энергию на двигатели  и  орудия,
продолжало нарастать.
     - Значит, Сим поставил все на одну карту.
     "Да".
     - И проиграл.
     "Только свою жизнь".
     Да, войну он выиграл, но насколько это утешительно лично для него?
     Активность  на  мостике  нарастала.  По  команде  Лемара  мы   начали
движение.
     "В  реальных  боевых  условиях  иллюминаторы,  конечно,  закрыты.  Мы
оставили их открытыми для вас, поскольку большого значения это  не  имеет:
корабли находятся  на  слишком  большом  удалении,  а  события  происходят
слишком быстро. Мы изменили еще кое-какие мелочи, чтобы вам  было  понятно
происходящее".
     - В зоне эсминцы "немых",  -  произнес  голос  в  интеркоме.  -  Они,
по-видимому, добрались сюда первыми.
     - Пусть идут.
     Теперь мне стали видны луны - плывущие в облаках сгустки света.
     Мы наращивали скорость.
     - Капитан,  поступили  сведения  о  составе  передового  отряда:  два
крейсера,  семнадцать  эсминцев,  девятнадцать   или   двадцать   кораблей
сопровождения. За ними подходят другие корабли, но на первом этапе они  не
будут иметь значения.
     В инфракрасных лучах были ясно видны оба флота  -  фонтан  звездочек,
пронизывающих тьму над гигантской планетой.
     -  Эскадра  эсминцев  вышла  на   позицию   и   по   сигналу   готова
присоединиться к нам.
     Каждый   из   двух   крейсеров   прикрывали    шесть-семь    кораблей
сопровождения, и сейчас вся эта армада по пятам  преследовала  отступающих
деллакондцев.
     С "Корсариуса" раздался голос Кристофера Сима:
     - Призрак, говорит Свирепый. По  моей  команде  эскадра  тормозит  на
полной тяге. Пусть передние корабли  вас  настигнут,  вступайте  в  бой  и
будьте готовы произвести плановый маневр. Выдернем им жало.
     Мы начали выбираться из своего укрытия. Прямо перед  нами  находилась
линия кораблей противника.
     Ашиуры! Их корабли казались чистыми точками света,  вспыхивающими  на
фоне пыли, обломков и пустоты над Баркандриком.
     - Они нас еще не видят, - сказал штурман. - Всем пристегнуться.
     Мы продолжали набирать скорость. Я почувствовал  мягкое  давление  от
тяги двигателей и проверил свои  ремни.  Комментатор  молчал.  В  целом  я
понимал, что происходит. Скорость кораблей ашиуров была настолько  велика,
что если бы они даже обнаружили нас раньше времени, им вряд ли удалось  бы
что-то предпринять, чтобы помешать нам сделать несколько хороших залпов по
крейсерам. С другой стороны, если мы промахнемся, другого шанса у нас  уже
не будет: благодаря своей скорости корабли ашиуров  быстро  покинут  конус
поражения. В запасе у нас  всего  около  восьми  секунд,  причем  наиболее
благоприятна для нанесения удара только половина этого времени.
     Я попытался  расслабиться,  удивляясь,  почему  реагирую  так,  будто
сомневаюсь в исходе  сражения.  Деллакондцы  захватят  крейсера  врасплох,
"Кудасай" уничтожит один, а "Корсариус" подобьет второй, но и сам при этом
лишится экранов. И прежде, чем "Кудасай" успеет прийти к нему  на  помощь,
смертельно раненый корабль "немых" прикончит его. Ядерным зарядом.


     Тариен был погружен в свои мысли. Я следил, как  "Корсариус"  выходит
на свою позицию в километре от нас. На мгновение по его корпусу  скользнул
луч солнечного света, и, благодаря  какой-то  зрительной  иллюзии,  черная
фурия устремилась вперед: орудия приведены  в  боевую  готовность,  блюдца
сенсоров медленно вращаются, огни на мостике пригашены. Все это  придавало
очертаниям корабля слегка потусторонний оттенок, словно  он  уже  частично
превратился в призрак.
     Прозвучала сирена, и ее низкий вскрик эхом пронесся по кораблю.
     - Позади нас что-то появилось, - удивленно произнес один из  офицеров
на палубе. - Приближается быстро.  Похоже,  вражеский  отряд.  Двенадцать,
возможно, тринадцать эсминцев.
     - Подтверждаю, - раздался другой голос. - Они преследуют нас.
     -  Как,  черт  набери,  им  это  удалось?  -  прорычал   капитан.   -
Наблюдатели, дайте время их прибытия.
     - Если скорость торможения не изменится, через одиннадцать минут.
     Я прислушался к звуковому фону корабля. Казалось, весь экипаж  затаил
дыхание.
     Я и сам почувствовал некотором замешательство, поскольку не  имел  ни
малейшего представления, что они сталкивались с такой проблемой. Каким  же
образом  при  данных  обстоятельствах  они  смогли  выполнить  свой   план
относительно главных сил  преследователей?  А  это  им,  по  свидетельству
истории, все-таки удалось.
     Молчание прервал голос Кристофера Сима.
     - Молот, говорит Свирепый. Прервите атаку, отступайте.
     - Минуточку, - сказал я. - Комментатор, здесь что-то не так.
     - Мендель, - голос Сима звучал  напряженно.  -  Нам  важно  сохранить
"Кудасай". Уводи корабль. Я постараюсь прикрыть вас.
     - Нет! - Огромный кулак Тариена опустился на подлокотник  кресла.  Он
гневно уставился на  экран,  по  которому  двигалась  туча  приближающихся
эсминцев. - Продолжай атаку, Крис. У нас нет выбора!
     - Не могу, - ответил ему брат. - Они перехватят нас до того,  как  мы
подойдем к целям. Сегодня мы должны сражаться с эсминцами, хотим  мы  того
или нет, поэтому нам лучше сосредоточить усилия на выборе удобной позиции.
Их тут слишком много,  мы  не  можем  рисковать  в  открытом  бою.  Иди  к
Баркандрику.
     - Подождите минуту, - возразил я. - Ведь все было не так.
     "Не вмешивайтесь, пожалуйста, Алекс".
     - Что, черт возьми,  здесь  происходит,  комментатор?  Я  никогда  не
слышал об атаке эсминцев в последнюю минуту.
     "Вас там не было. Откуда вы знаете, что произошло на самом деле?"
     - Я читал книги.
     Раздался голос Лемара.
     - Приготовиться  к  подаче  мощности  на  двигатели  Армстронга.  При
необходимости мы выскочим в гиперпространство.
     Тариен яростно затряс головой.
     - Это будет конец, - пророкотал он. - Не делайте этого.
     Мы   резко   повернули,   и   меня   вдавило   в   сиденье.   Система
жизнеобеспечения, создающая искусственную гравитацию, гасит при  ускорении
гасит инерцию, но тогда, очевидно,  она  была  не  столь  совершенна,  как
оборудование на современных межзвездных лайнерах.
     - Алекс? - прозвучал в моих наушниках голос Тариена.  Это  тоже  было
неожиданностью: участники событий не должны разговаривать с наблюдателем.
     - Да? В чем дело? - отозвался я, с трудом выговаривая слова.
     - Нам не удастся уцелеть. Спасайся, если можешь.
     Он посмотрел на меня,  взмахнул  рукой,  словно  приказывая  прыгать,
затем повернулся к дисплею.
     Я повиновался.
     - Комментатор, отключите меня.
     Никакой реакции.
     - Комментатор, где вы, черт побери?
     Я вдруг испугался.
     Капитан перевел системы корабля в боевой режим. Уже  потом  я  узнал,
что корабли тех  лет  в  критической  ситуации  могли  на  короткое  время
форсировать свои генераторы. Установки вырабатывали  свой  ресурс  гораздо
быстрее,  зато  эта  мера  позволяла  резко   увеличить   подачу   энергии
одновременно в орудия, защитные экраны и двигатели.
     Сфера планеты, за которой мы надеялись укрыться  от  преследователей,
казалась безнадежно далекой. Мы поспешно набирали скорость. Но эсминцы  на
дисплеях быстро приближались, выстраиваясь клином.
     Я сжал обруч. По лицу ручьями струился пот.
     - Комментатор, отключите меня.
     По-прежнему ничего.
     Согласно инструкции, если откажет связь с  комментатором,  вы  можете
выйти  из  программы,  сняв  с  головы  обруч.  Обычно   делать   это   не
рекомендуется,  поскольку  при  этом   создаются   большие   нагрузки   на
оборудование, голову или на что-то еще. Не помню. Но я все же снял обруч.
     Ничего не изменилось.
     Я закрыл глаза, пытаясь ощутить тугие подушки дивана. Но хотя я лежал
на этом проклятом диване, единственным связующим звеном между тем  и  этим
мирами был обруч. Даже одежда на мне была другой:  мундир  деллакондцев  с
двумя серебряными кружочками на петлицах. Чин офицера.
     Сработали кормовые батареи нашего  корабля.  Крейсер  содрогнулся  от
залпа. Что, черт возьми. Здесь происходит?
     Если корабль расколется, я получу серьезную травму или и вовсе  отдам
концы, во всяком случае,  мое  физическое  тело,  несомненно,  пострадает.
Иногда такое случалось, и люди умирали.
     - Джейкоб! Ты здесь?
     - Эсминцы начинают обходной маневр. Мы хотя бы выиграем время.
     На одном экране  виделся  "Корсариус