у из их дома.
     - Смотри! - крикнула она. - Дым! О,  что  за  прекрасное  зрелище!  -
застонала она, когда Джейк попытался оттащить ее от  перил.  -  Мы  должны
написать об этом пьесу!
     Несмотря на замешательство, Джейк мгновенно понял, что это именно  та
идея, которую он никак не мог вспомнить.
     Но тут погас красный огонек в подставке кувшина для кофе, погас также
оранжевый светлячок в тостере...


     Марго, Пол и их товарищи смогли преодолеть три следующие волны. Дылда
и Ида почти всю дорогу тянули за собой Ванду. В волнах не было пены и  они
достигали лишь икр. Запыхавшись, они остановились наконец на сухом  песке,
но вскоре мощные гривастые волны вновь вынудили их к дальнейшему бегству.
     Перед ними на фоне неба, бледнеющего с приходом  рассвета,  виднелись
могучие, черные горы Санта-Моники. Немного ближе, хотя  тоже  уже  далеко,
мигали уменьшающиеся огоньки  фургончика.  Хиксон  избрал  самую  короткую
дорогу с пляжа,  ведущую  между  возвышенностью  Ванденберга-Два  и  более
низкими  разрушенными  скалами,  обломки  которых   засыпали   автомобили.
Остальные члены группы  побежали  за  фургончиком.  Это  было  единственно
верное решение. Если бы Хиксон выбрал другую  дорогу,  то  они  бежали  бы
боком к волнам, по низкому пляжу. Но и здесь бежать было тяжело,  так  как
эта дорога проходила по песчаному руслу высохшей реки.
     За их спинами Странник уже касался  поверхности  океана.  Округленный
ромб Луны снова прикрыл неизвестную планету спереди. Сейчас  диск  планеты
опять напоминал символ "инь-янь",  только  слегка  склонившийся  набок.  С
трудом хватая воздух, Брехт подумал, что  именно  с  этого  все  началось.
Планета сделала полный оборот - ее день  длится  шесть  часов.  Неожиданно
какой-то черный квадратный силуэт, выщербленный по краям, поднялся вверх и
заслонил от него Странника.
     Это была терраса, на которой они организовали симпозиум, вырванная из
земли мощным валом.
     И тогда он услышал рев.
     Все бросились бежать. Брехт едва  поспевал  за  ними,  чувствуя,  как
маленькие острые иголочки начинают колоть в сердце.
     Затем показалось, что Странник каким-то образом  преодолел  четыреста
тысяч километров и повис прямо над  ними,  заслоняя  собой  все  небо,  за
исключением серой полукруглой ленты горизонта.
     Они остановились на полушаге, не обращая внимания  на  догоняющий  их
рычащий, пенящийся  вал,  который  в  любую  минуту  мог  захлестнуть  их,
обрушить на них обломки террасы.
     Хантер первым правильно оценил  расстояние  и  размеры,  отметив  про
себя, что это только (о, боже, _т_о_л_ь_к_о_!) летающая тарелка  диаметром
около пятнадцати метров, украшенная фиолетово-желтым  символом  инь-янь  и
вопреки законам притяжения висящая метрах в  четырех  над  ними.  Но  ноги
автоматически несли его вперед. Сейчас было не до  легендарных  предметов.
Жизнь его зависела от скорости бега.
     Волны превратились в водяные валы. Первый и самый  маленький  плеснул
на них пеной и опал. Вода уже достигала колен. Руки инстинктивно цеплялись
за скользкие руки товарищей, хватались за их мокрые куртки и плащи.  Ванда
упала и Войтович нырнул, чтобы вытащить ее из воды.
     Марго вцепилась ногтями в шею Пола и крикнула ему:
     - Мяу! Достань Мяу! - другой рукой она указала в воду.
     Пол увидел кончик хвоста  и  уши,  исчезающие  в  грязной  пене.  Без
раздумья он вытянул руки и  бросился  на  помощь  кошке,  поэтому  не  мог
видеть, что произошло в это время.
     Посреди тарелки  открылся  розовый  полутораметровый  люк,  а  потом,
держась за раму люка остроконечным, цепким хвостом и когтями передних лап,
из него выглянуло зелено-фиолетовое существо!..
     - Дьявол! - завопила Ида. - Она же говорила, что там дьяволы!
     - Тигр! - крикнул Гарри Макхит.
     Слыша этот крик, Брехт  невольно  подумал:  "О,  господи,  словно  во
втором выпуске воскресного Бак Роджерса! Тигры с Марса!"
     - Владычица! - закричал Дылда, озябшие ноги подогнулись, а в ноздрях,
несмотря на запах мутной воды, он почувствовал и  легкий  аромат  небесных
духов...
     Большие фиолетовые глаза с черными зрачками быстро изучали  их  лица,
однако существо смотрело на них как бы с презрением.
     Второй огромный вал был не далее,  чем  в  двухстах  метрах  от  них:
терраса, словно доска для виндсерфинга, мчалась на ее гребне.  Вокруг  нее
болтались в воде кресла; за нею плыл разбитый пляжный домик.
     Из люка высунулась зеленая лампа с  серым  пистолетом,  нацелилась  в
сторону моря и повела стволом вправо и влево.
     Не было никакого сверкания, огня или шума, но огромная  волна  начала
опадать на глазах. Терраса  сдвинулась  с  гребня  и  поплыла  в  сторону.
Разрушенный пляжный домик повернул в сторону Ванденберга. Пена отступила и
исчезла. Вода  бурлила  уже  не  так  решительно.  Когда  волна,  наконец,
добралась до того места, где они стояли, в ней уже не осталось  даже  силы
первого вала и она едва достигала икр.
     Серый пистолет продолжал двигаться из стороны в сторону.
     Со стороны суши подул  сильный  ветер.  Брехт  потерял  равновесие  и
наверняка упал бы, если бы его не поддержала Рама Джоан.
     Голова и плечи Пола вынырнули из пены. Он прижимал к себе мокрую Мяу.
     Ветер не прекращался.
     Странное  существо,  выглядывающее  из  розового   люка,   невероятно
удлинилось в сторону Пола, создавая зеленую дугу в фиолетовых полосах.
     Серый пистолет упал, но Марго сумела подхватить его на лету.
     Фиолетовые когти вонзились в плечо Пола и какая-то сила,  значительно
большая, нежели сила человеческих мышц, втянула его вместе с кошкой  через
люк. Марго, Брехт и Рама  Джоан,  судорожно  схватившись  за  руки,  чтобы
сохранить равновесие, видели все это очень отчетливо.
     Фиолетово-зеленое существо скрылось  в  летающей  тарелке,  забрав  с
собой Пола и Мяу.
     И сразу, без какого-либо заметного  движения,  тарелка,  оказалась  в
сотнях метрах над их головами, а люк стал только едва видимой точкой.
     Марго спрятала серый пистолет под куртку.
     Ветер, дувший с суши, прекратился.
     Летающая тарелка исчезла в глубине неба.
     Держась за руки, вся группа направилась вглубь суши -  они  брели  по
колено в воде, которая стремилась затянуть их назад, в океан.


     Бангог Банг, выходя на своем катере "Мачан Лумпур" из поднявшихся вод
маленького залива к югу от До-Сана, где  ему,  наконец,  удалось  успешно,
хотя и с опозданием, доставить на место контрабанду, увидел  вскоре  после
наступления  темноты,  как  Странник  выныривает  из   прикрытого   тучами
Тонкинского залива. В то же время  на  другой  стороне  земного  шара,  на
пляже,  маленькая  группка  людей,  которым  удалось  убежать   от   волн,
наблюдала, как последний клочок ненавистной планеты  исчезает,  погружаясь
за горизонт Тихого океана. Для Бангог Банга знак "инь-янь"  был  известным
китайским  символом  -  он  называл  его  про  себя  "Двумя  китами"  -  а
бесформенная Луна, на которую он сразу  направил  свой  латунный  бинокль,
ассоциировалась у него с огромным мешком желтоватых алмазов.
     Так что для Бангог Банга Странник, который восходил на небе там,  где
должна  была  показаться  Луна,  не  был  непрошенным  наглецом.   Скорее,
вестником  счастья,  сверхъестественным   поощрением.   Алмазная   россыпь
гибнущей Луны вернула его мысли к затопленным кораблям,  полным  сокровищ,
лежащим где-то здесь, на дне мелких вод.  Немедленно  он  принял  решение,
что, когда придет рассвет, а вместе с ним и отлив, он,  по  крайней  мере,
один раз попробует нырнуть там, где, как он подозревал, лежат  затопленные
останки "Королевы Суматры".
     -  Выйди  на  палубу,  Коббер-Хум!  -  крикнул   он   в   заржавевшую
переговорную трубу австралийцу, который был механиком на "Мачан Лумпур", -
нам повезло. Да что тебе говорить! Иди, сам все увидишь! Давай ко мне!



                                    19

     Пол неожиданно оказался погруженным в море  тепла,  в  море  сладких,
резких запахов и  веселых  пастельных  цветов,  среди  которых  преобладал
желтый, хотя кое-где были и ярко-зеленые пятна.
     В течение первых секунд он не был уверен, действительно ли он похищен
и  находится  сейчас  в  летающей  тарелке.  Ему  это  показалось   скорее
перемещением в другое измерение, в другое место во вселенной  -  сонное  и
заросшее джунглями место.
     Он, собственно, не видел летающей  тарелки.  Когда  она  зависла  над
головами убегающих людей, он, судорожно сжимая Мяу, захлебывался и боролся
с соленой водой, а когда его подняло  вверх,  то  первой  мыслью,  которая
пришла ему в голову, было предположение, что  следующая  волна  подхватила
его, вознесла высоко-высоко и он теперь плывет на ее гребне.
     А мгновением позже перед  его  глазами  мелькнули  три  короткие,  но
необычно четкие картины: первая - огромная острая фиолетово-зеленая  морда
кошки; вторая - пара смотрящих на него глаз с неестественной пятикольцевой
радужной оболочкой, окружающей черные, пятиконечные звезды зрачков; третья
- длинная, изящная лапа размером с человеческую руку,  с  узкими  голубыми
подушечками и четырьмя фиолетовыми когтями. Он еще подумал, что именно эти
когти вонзились ему в воротник плаща, а судя по ощущениям, и в шею...
     В следующий  момент  он  уже  плыл,  медленно  вращаясь,  по  теплому
розовому морю, кое-где пронизанному зелеными искорками.
     Неожиданно  в  этом  море  возникла  темная  пустота,  что-то   вроде
отверстия, в которое он увидел Марго - она стояла по пояс в грязной  воде,
держа в руке какой-то серый блестящий предмет и смотрела вверх, на него, а
рядом с ней - Брехта, покрытого клочьями пены, и  Раму  Джоан,  вымазанную
песком, с мокрыми  и  спутавшимися  волосами.  Неожиданно  все  эти  люди,
находящиеся внизу, стали  стремительно  уменьшаться  -  у  Пола  создалось
впечатление, что он рассматривает их через перевернутый бинокль. Именно  в
этот момент он осознал, что находится на борту летающей  тарелки,  которая
прежде едва мелькнула у него перед глазами, тарелки, которая летит  сейчас
со скоростью большей,  чем  минометный  снаряд;  и  несмотря  на  это,  не
чувствуется никакого ускорения. Как только он это понял, входное отверстие
заслонили  какие-то  размытые  розовые   пятна,   в   которых   постепенно
угадывались странные розовые цветы, да, да, именно розовые цветы!
     В  его  мыслях  настойчиво  повторялось  одно-единственное  слово   -
антигравитация!  Если  у  этой  машины  собственное  гравитационное   поле
нулевое, а вероятно, также и нулевая инерция, то это  объяснят  отсутствие
притяжения и то, что он сейчас парит вместе с каплями воды, оставшимися на
его одежде, в приплюснутом помещении, поросшем цветами, окруженный запахом
духов.
     Левую руку пронзила боль, словно ее ужалило сразу несколько  ос:  это
перепуганная Мяу вонзила в его руку когти. От неожиданности Пол  отшвырнул
от себя мокрую кошку. Переворачиваясь в воздухе, она тут же исчезла  среди
цветов, оставляя за собой облако желто-розовых лепестков.
     В следующий миг его что-то схватило сзади и перевернуло; он  ударился
спиной о твердую, гладкую, как шелк,  поверхность.  Больше  всего  он  был
поражен тем, что лапа, которая оплела  его  шею  -  блестящая,  необычайно
сильная, покрытая зеленоватым мехом с поперечными фиолетовыми  полосами  -
имела два локтя.
     Так быстро, что он не успел присмотреться, зелено-фиолетовое существо
что-то сделало с его запястьями и  щиколотками.  Лапы  с  фиолетово-серыми
когтями начали щипать его, не причиняя, однако, боли. В какой-то момент он
почувствовал себя так, словно его оплела  змея.  Потом  тигриное  существо
отпрыгнуло и исчезло в цветнике, вслед за Мяу, взмахнув  длинным  пушистым
хвостом с фиолетово-зелеными полосками и поднимая облако лепестков.
     Пол попытался подняться, но оказалось, что он  может  двигать  только
головой. И  хотя  сила  тяжести  отсутствовала,  он,  спутанный,  не  имел
возможности оторваться от пола. Он  посмотрел  вверх  и  в  неполных  трех
метрах над собой (может быть, и под собой, или где-то сбоку - он не  знал,
как назвать такое направление) увидел свое  отражение:  он  лежал  мокрый,
грязный, бледный, с вытаращенными глазами, и этот смешной и ужасный  в  то
же  время  вид  усугубляли  многочисленные  повторяющиеся   с   постоянным
уменьшением отражения отражений.
     Постепенно он  начал  осознавать  форму  и  дизайн  внутренней  части
машины, в которой находился. Большинство цветов, которые  он  видел,  были
зеркальными отражениями. Потолок и пол были образованы округлыми  плоскими
зеркалами, шести метров в диаметре, расположенными метрах в трех  друг  от
друга. Он лежал посреди одного из  них.  Стены  между  зеркалами  украшали
экзотические цветы с огромными лепестками. Здесь были цветы разных форм  и
размеров,   бледно-желтые,   светло-голубые,    фиолетовые,    карминовые,
светло-голубые  с  зеленым  оттенком  -  однако  преобладали  розовые  или
светло-красные. Цветы выглядели настоящими, их листья имели форму  серпов,
копий, сердец, стебли изогнуты - очевидно,  свободное  пространство  между
сужающимися боковыми краями этой тарелки заполняла гидропонная рама.
     Но растения заполняли не весь летательный аппарат, прямо перед  собой
Пол увидел серебристо-серое устройство, видимо, пульт управления - плоская
металлическая тумба  с  гладкими  серебристыми  выпуклостями  и  странными
геометрическими узорами. С трудом поворачивая голову, Пол увидел  подобные
пульты в двух других углах помещения. Все три были установлены в  вершинах
равностороннего треугольника, вписанного в летающую тарелку, и  каждый  из
них утопал в зарослях цветов так же, как  это  бывает  в  земных  домах  у
людей, придающих значение моде и эстетике интерьера.
     Все помещение заливал яркий, теплый свет, идущий из...  нет,  Пол  не
знал, откуда он льется. Словно собственное внутреннее  солнце  -  странное
ощущение.
     Еще более странным было впечатление, что кто-то вторгся в его разум и
листает страницы памяти, словно  раскрытую  книгу.  Он  припомнил  избитое
утверждение, что умирающий в течение нескольких секунд переживает всю свою
жизнь, и тут же задумался, не происходит  ли  то  же  самое  с  человеком,
утопающим в цветах, или скрученным по рукам и ногам  инопланетным  тигром,
который, скорее всего, намеревается разобрать его на части и - сожрать или
спрятать в каком-нибудь музее?
     Пол отметил, что все мысли  и  образы,  проносящиеся  в  его  голове,
туманны и неясны. К тому же он был очень ошеломлен  происшедшим  и  в  его
мыслях царил полный хаос.  Что  за  унижение!  Несколько  картин,  которые
удалось ему ухватить под конец  "таможенного  досмотра"  разума,  касались
главным образом зоопарка и балета.
     Он постарался взять себя в руки и осмотрелся. Однако не было видно ни
тигроподобного существа, ни Мяу. Невидимое солнце продолжало нести  тепло.
Цветы застыли в неподвижности и выделяли удушающий запах духов.


     Дон Мерриам пролетел половину третьего  витка  вокруг  Странника.  По
правую сторону от него  находилось  усеянная  зелеными  пятнышками  ночная
сторона странной планеты, которая, как  прежде,  очень  напоминала  брюшко
паука.  Перед  собой  он  видел  скопление  звезд,  а  слева   -   черную,
продолжающую удлиняться  эллипсовидную  Луну  с  паутинообразными  нитями,
тянущимися от нее к Страннику и  ясно  выделяющимися  на  сверкающем  фоне
неба. Дон замерз и устал,  он  уже  не  пытался  установить  радиосвязь  с
Землей.
     На фоне Странника, между планетой и кораблем,  со  стороны  звездного
скопления  появилась   туманная,   желтоватая   точка.   Молниеносно   она
превратилась в желтую горизонтальную черточку, потом  разделилась  на  две
черточки, черное пространство между которыми сделало их похожими на модные
флюоресцентные автомобильные фары. Через минуту перед  его  взором  начали
обретать контуры два желтых растущих веретена.
     Только тогда космонавт понял, что это не  выпуклость  на  поверхности
Странника. Какие-то материальные объекты мчались прямо на "Бабу  Ягу".  Он
содрогнулся и закрыл глаза. А когда приоткрыл их, то обнаружил, что желтые
объекты внезапно оказались по обе стороны его  кораблика.  Они  находились
так близко от него, что экран не мог охватить их целиком.
     Теперь  эти  веретена  выглядели,   как   два   космических   корабля
линзовидной формы, обращенные к нему  ребром  -  каждая  диаметром  метров
пятнадцать и толщиной метра три. Дон, по крайней мере, надеялся,  что  это
корабли, а не какие-нибудь космические чудовища, к примеру.
     Его предположения по поводу их формы подтвердились, когда без всякого
видимого блеска коррекционных двигателей неизвестные корабли развернулись,
в новом ракурсе принимая форму желтых дисков - в один из  них  был  вписан
фиолетовый треугольник, а на втором красовалась фиолетовая буква V.
     Дон  почувствовал,  что  его  прижимает  к  креслу   -   "Баба   Яга"
стремительно втягивалась в пространство между  дисками.  И  теперь  только
края таинственных объектов виднелись у него на экране. С этого момента вся
троица летела точно один корабль. Казалось, "Баба Яга" спеленута невидимой
паутиной, которая заставляла ее двигаться вслед за летающими тарелками.
     Затем   Дон   заметил,   что    светло-зеленые    пятнышки,    словно
фосфоресцирующие многоножки, передвигаются по черной выпуклости Странника.
     Скопление звезд по-прежнему было перед ним,  а  черная  эллипсовидная
Луна поползла назад.
     Тогда он понял, что этот  эскорт  поднимает  его  кораблик  вверх  со
скоростью около ста шестидесяти километров в секунду. Дон не чувствовал ни
малейшей перегрузки, впрочем, если бы она была, то  его  бы  размазало  по
стенке "Бабы Яги" или пробило бы им обшивку навылет.
     Ни разу за последние несколько часов,  даже  тогда,  когда  он  летел
сквозь Луну, Дон не думал, что это галлюцинации. Но теперь это пришло  ему
в  голову.  Ускорение  есть,  однако  нет  перегрузок?  То,   что   сейчас
происходило с его телом и с "Бабой Ягой", было не просто чем-то странным и
непонятным, а прежде всего полным отрицанием всего того,  что  он  знал  о
космических  полетах  и  их  возможностях.  Совсем  недавно  он  летел  со
скоростью восемь километров в секунду, а теперь -  160  км/с,  под  прямым
углом к прежней траектории. И при этом не ощущая скорости и не слыша  гула
работы ракетного двигателя, стреляющего огнем более горячим,  чем  голубая
звезда - это не только неестественно, но и совершенно невероятно!
     Но зеленые точки внизу постепенно исчезали из поля  зрения,  и  вдруг
"Баба Яга" вылетела из тени Странника на солнечный свет. Лучи,  отраженные
от желтого края летающей тарелки, ослепили Дона. Он закрыл глаза, на ощупь
отыскал поляризующие очки, надел их и только  после  этого  открыл  глаза,
чтобы внимательно осмотреться.
     "Баба  Яга",  заключенная  между  эскортирующими  ее   тарелками,   с
невероятной скоростью неслась  вокруг  Странника.  Мерриам  увидел  Землю,
главным  образом,  Тихий  океан,  и  ослепительную  белизну  Солнца,  лучи
которого резали глаза даже через специальные очки.
     Под ним царила ночь, однако вскоре показался знаменующий день  желтый
серп, самый дальний край которого был окрашен в фиолетовый цвет.
     Над Доном и вокруг него белые нити лунного вещества  вились  на  фоне
мерцающего  звездного  неба,  устремляясь  в  сторону   северного   полюса
Странника. Там они исчезали в бархатной поверхности планеты,  некоторые  -
на ее дневной стороне, другие - на  ночной.  В  общей  сложности  их  было
больше десятка. Они напоминали по форме  странные  безлистные  виноградные
лозы, вырастающие из верхушки этой не  менее  странной  планеты.  Туда  же
направлялась сейчас "Баба Яга" и ее эскорт.
     Затем, когда он был уверен, что они сейчас неминуемо врежутся  в  эти