прошли  вглубь  здания.
Ключами  он  открыл  кабинет  -  явно не свой,  смахнул со стола
бумаги. - Садитесь, - указал мне на кресло, а сам уселся за стол
и, словно спохватившись, показал мне красную книжечку. Я кивнул.
- Рассказывайте.
     Я рассказал  все факты.  Лицо его оставалось непроницаемым,
разве что на последнем эпизоде моего бегства по нему прошла тень
удивления.  Выслушав меня,  он положил на стол кейс, пошуровал в
нем и вытащил несколько фотографий.
     - Вы знаете этих людей?
     Я взглянул,  и меня пробрал озноб: это были все действующие
лица моего детектива.  Здесь был мой преследователь,  человек из
кафе,  здесь был Фил,  здесь был даже Арсен.  Кроме того,  здесь
было  несколько  незнакомых  мне  людей.  Я сказал.  Он кивнул и
достал еще одну фотографию.
     - Вам знакома эта картина?
     - Кажется, она висела в квартире Фила. Но я не могу сказать
точно. Мне запомнился только цвет...
     Это была сцена из средневековой жизни.  На  переднем  плане
была  толпа,  одетая  по-старинному,  но  большую  часть картины
занимал костер.  В его бушующем пламени стояла женщина,  руки ее
были  воздеты  к  небу,  она  то  ли  плакала,  то  ли смеялась.
Ярко-рыжие волосы сливались с огнем.  У меня закружилась голова:
неужели это была Она?
     - Ознакомьтесь,  - он передал мне  лист  бумаги.  Это  была
фотокопия какого-то старинного документа, написанного от руки:
     "В лето...  Господа нашего  Иисуса  Христа  трудами  Святой
инквизиции  и  милостию Божьей были схвачены и осуждены на казнь
три ведьмы:  Сесилия,  Джулия и Элиза;  и  в  нужный  срок  были
преданы  огню,  и народ,  собравшийся на площади и видевший это,
ликовал,  восхваляя Всевышнего и слуг  его.  Но  увидели  вдруг:
горит  одежда  Элизы,  но  телу  ее не причиняет огонь вреда.  И
сгорела одежда и путы,  которыми привязана она была к столбу,  и
освободилась  Элиза,  и  стояла  в  пламени  во всей дьявольской
красоте наготы своей.  И смеялась она над людьми,  а потом стала
призывать Отца своего. И явился дракон, и обрушил на город огонь
и серу..."
     На этом страница кончалась.
     - Вам это говорит о чем-нибудь?
     - Нет, - солгал я.
     - Хорошо,  - сказал он,  о чем-то  задумавшись.  -  Кстати,
почему после пожара вы решили отправиться к Филиппу Вронски?
     - Он мой друг,  - ответил я и вдруг  сам  понял  странность
своего  поступка:  ведь  я  не встречался с Филом почти год,  мы
только иногда перезванивались. Кроме него, была масса вариантов.
Почему именно он?
     - Я не знаю,  почему поехал к нему, - честно признался я. -
Как-то вдруг пришло в голову.
     - Понятно.
     Мы вышли из отделения и сели в его машину. По дороге я стал
мысленно прокручивать  последние  эпизоды  моего  приключения  и
сделал   некоторые   выводы.   Во-первых,  дежурный  полицейский
среагировал на мое имя;  видимо,  у него была  инструкция  сразу
позвонить человеку в штатском.  У того, в свою очередь, уже были
материалы по моему... нет, вообще, по некоему делу, в которое я,
сам  не  зная  как,  ввязался  и  теперь,  видимо,  прохожу  как
свидетель.  И  теперь  меня  везут  для  более  подробной   дачи
показаний.
     - Выгнали  меня  из  органов,  -  вдруг  сказал  человек  в
штатском.  - Как любителя страшных сказок.  Этот дурак ничего не
знает. Мы едем ко мне домой. Надо поговорить.
     Мысли мои,  собравшиеся  было,  снова  разлетелись  мелкими
осколками.  Могу ли я ему  доверять?  Но,  похоже,  у  меня  нет
выхода.  Мы без приключений добрались до его квартиры.  Вдруг он
остановил  меня  и  подобрал  листок  бумаги,  валявшийся  перед
дверью. Он прочитал и дал мне:
     - Взгляните.
     Текст был  какой-то  странный.  Вверху  листа было написано
слово "Откровение" и стояли какие-то цифры.
     - Это  из  Евангелия,  -  сказал  он.  -  Откровение Иоанна
Богослова или Апокалипсис. Вырвана страница.
     Один из стихов был обведен красными чернилами.  "И если кто
захочет их обидеть,  то огонь выйдет из уст их и  пожрет  врагов
их;  если кто захочет их обидеть,  тому надлежит быть убиту",  -
прочел я вслух.
     - Дешевка,  -  процедил  сквозь  зубы  человек  в штатском,
открыл дверь и щелкнул выключателем.  На нас  обрушилась  лавина
огня. Он действительно был прекрасен.

     Когда я  очнулся,  вокруг  трещал  огонь.  Из-за  дыма было
трудно дышать,  слезились глаза.  Пытаясь встать, я перевернулся
на спину и сел. Рядом со мной лежал почерневший, обугленный труп
человека.  Это зрелище  почему-то  не  вызвало  у  меня  никаких
чувств,  кроме легкого сожаления. Я перевел взгляд на себя и тут
только увидел,  что одежда моя горит.  Машинально я стал сбивать
пламя,  а потом понял,  что оно не обжигает меня.  Языки пламени
лизали мою кожу,  давая приятное ощущение тепла. Я погрузил руку
в   огонь   и   увидел   проступающий  ртутный  блеск.  Потом  я
почувствовал Ее присутствие.
     Она явилась,  но не как обморочное видение,  а как призрак,
проступающий сквозь реальность.  Она подняла  голову,  небрежным
движением  откинув  назад  волну огненно-рыжих волос и взглянула
мне прямо в глаза.
     - Кто ты? - услышал я свои слова.
     - Я Саламандра, - раздался нечеловеческий чарующий голос. -
И ты будешь моим. Ты придешь ко мне.
     - Как?
     - Ищи своих братьев. Они приведут тебя. Я жду.
     Она исчезла.  Я  встал  с  пола  и  огляделся:  надо   было
выбираться отсюда.  Раздался шум, что-то упало. В дверном проеме
появился человек в сером плаще.  Это был мой брат по огню - и  я
шагнул ему навстречу, я нуждался в нем.
     - Ну,  наконец-то,  - проворчал он.  - Задал ты нам работы.
Давай, вылезай. Надо сматываться, пока народ не набежал.
     Он накинул на меня свой  плащ,  мы  выбрались  из  горящего
здания  и  сели в машину.  Мой спутник сам сел за руль - видимо,
маршрут не был предусмотрен программой.  Мы сидели  рядом,  и  я
чувствовал мощный поток тепла,  идущий от него,  по которому я и
узнал в нем брата.
     - Ты прости,  что напугал тебя,  - говорил он.  - Я-то ведь
тебя чувствовал.  Смотрю  и  думаю:  наш  ты  уже  или  не  наш?
Накладочка вышла. Это ведь у каждого по-своему происходит. Я вот
многое в жизни испытал - ни к чему  душа  не  лежала.  Когда  не
везло, думал: "А, гори оно все синим пламенем!" - он рассмеялся.
- Меня Билл зовут.
     - Джек. А куда мы едем?
     - В одно тихое место, а оттуда - прямо в пекло.
     В тихом месте даже
     фонари не  горели.  Мы  вылезли  из  машины  и  отошли   на
несколько шагов.  Билл задрал голову к небу и что-то зашептал. В
воздухе  зазвенело.  Прямо  над  нами  возник   смерч   гудящего
фиолетового  пламени.  Он  медленно опускался,  пока не поглотил
нас.  И время остановилось.  Потом был сильный толчок -  я  едва
устоял на ногах.  Огненный вихрь исчез, мы с Биллом находились в
небольшом круглом  помещении,  сужающемся  кверху  и  освещенном
колеблющимся светом из бокового проема.
     - Видишь дырку в потолке?  Мы с тобой как  ведьмы  -  через
трубу.
     Ступая по каменному крошеву, мы вышли в коридор, освещенный
светом  факелов,  и  остановились  перед массивной металлической
дверью.
     - Сначала пойду я,  -  сказал  Билл.  -  Доложу  об  успехе
операции.
     - А что там?
     - Там - Повелитель Огня.  А тебе,  небось,  к Саламандре не
терпится?
     Он подмигнул и вошел внутрь.  Я бессмысленно переминался  с
ноги на ногу.  Потом вдруг дверь сама открылась передо мной, и я
вошел.  Это был обыкновенный кабинет,  правда,  без окон и  тоже
освещенный  светом факелов.  За письменным столом сидел человек.
Он тоже был моим братом по огню - но братом старшим.  Над столом
висело изображение дракона. Билла нигде не было видно.
     - Садись, - сказал Повелитель Огня. Я сел в кресло. - Скоро
ты пройдешь посвящение и познаешь истину чувствами. Но прежде ты
должен познать ее разумом. Поэтому спрашивай, и я отвечу.
     - Кто мы? - Повелитель улыбнулся: это был правильный вопрос.
     - Мы люди огня,  великое Братство.  Это наше наследие, наша
кровь, наш дар, ниспосланный свыше.
     - А дракон?
     - Это  символ нашего Бога.  Саламандра - дочь Его на Земле.
Она явилась в мир, чтобы объединить нас и дать нам силу.
     Огонь -  великая Сила.  Он создал человека,  отделив его от
вековечной Тьмы,  осветил ему путь,  дал начало цивилизации. Так
был  пройден  первый  Огненный  Порог,  и  не  переступившие его
сгинули без  следа.  Но  приходит  время  для  следующего  шага.
Цивилизация  движется  к  гибели.  Человеку  не  дано  управлять
высшими энергиями - он делает это не как мудрец, но как безумный
тиран,  и  падение  его  неминуемо.  Неподвластная  ему  энергия
послужит лишь всеобщему разрушению. Только мы, люди огня, сможем
пройти  второй  Огненный  Порог,  обрести высшее знание и высшую
власть для борьбы с великой Тьмой. А теперь - вперед.
     Повелитель поднял   руку,  и  стена  напротив  разошлась  в
стороны,  а из середины дохнуло жаром. Я сбросил одежду и шагнул
в потоки яростно ревущего пламени. Они не причиняли мне вреда, а
только согревали  теплом,  проникающим  в  самые  глубины  моего
существа.  Я шел сквозь огонь,  сначала оранжевый, потом желтый,
миновал слой зеленого огня и вступил  в  фиолетовый.  Здесь  мне
стало   по-настоящему  горячо.  Но  это  было  горение  страсти.
Казалось,  кровь бурлит в жилах.  Сквозь пелену  огня  я  увидел
Саламандру  -  на  этот  раз  во  плоти.  Немыслимо  гибкое тело
извивалось,  глаза горели,  как звезды.  Она была единым целым с
бушующим  вокруг  огнем,  это  она ласкала меня языками пламени,
возбуждая, даруя неописуемое наслаждение. Я сделал еще один шаг,
и мы слились в экстазе огненного ритуала...

     ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА.  Этот  рассказ был задуман как первый в
серии о Братстве Огня во главе с  Саламандрой.  Через  некоторое
время  после  его  написания  в Москве появились листовки Белого
Братства во главе с некоей Марией Дэви Христос.  Я увидел  здесь
аналогию,  и она меня изрядно позабавила:  поистине,  наша жизнь
фантастичнее любой выдумки.  Однако после трагических событий  и
разоблачения  Белого  Братства я сильно засомневался:  хорошо ли
воспевать мистические секты и тайные  общества  (даже  с  самыми
благими намерениями)? Мой энтузиазм в этом плане пошел на убыль,
и в целом сериал не получил достойного развития.


                        Алексей Лебедев
                       СУДЬБА КАЛИФОРНИИ

     Стены моей палаты цвета морской волны.
     Они мягкие и упругие, чтоб я не смог причинить себе вреда.
     Я лежал на своей койке и думал о судьбе Калифорнии.
     Меня прервали.  Послышалось  гудение,  щелчок  -  и тяжелая
дверь отворилась.  На пороге возник военный  с  хмурым  лицом  и
погонами генерала, а вслед за ним - испуганный врач.
     - Встать! - по-военному грубо рявкнул генерал.
     Я нехотя встал и улыбнулся ему.
     - Весело тебе, придурок? Это ты здесь заливал про покушение
на президента?
     Видно было, что он не хочет произносить слово "убийство".
     - Я предсказал это событие.
     - Ага! И что оно произойдет сегодня. Где, когда и как?
     - Этого я, к сожалению, не знаю.
     - Самый умный,  да?  Ничего, мы и не таких раскалывали. Кто
твои дружки на воле - фамилии,  адреса, явки? Как они собираются
убрать президента Кэпвелла?
     - У  меня  нет друзей.  И нет желания объяснять мои методы.
Пусть док объяснит вам...
     - Это правда,  сэр,  - пробормотал врач. - У этого пациента
нет связей с внешним миром.  Мы тщательно следим за этим. Но его
ясновидение мы контролировать не можем.
     - Ясновидение? Чушь!
     - Экстрасенсорные  способности  данного пациента официально
признаны независимыми экспертами Калтэка. Если вы ознакомитесь с
соответствующими документами, сэр...
     - Плевать мне на ваши бумажки!  Я - боевой  генерал,  а  не
канцелярская крыса. И если вы мне морочите голову, парни, вам не
поздоровится...
     - Уверяю вас, сэр...

     Я лежал  на  своей  койке и думал о судьбе Калифорнии.  Вы,
существа из неведомых далей Континуума,  сканирующие  мой  мозг,
понимаете ли вы, о чем идет речь? Или для вас это - пустой звук,
непостижимое понятие из варварских миров?
     Мы знаем,  что  когда-то  (не  так  уж  давно) на просторах
Северной Америки существовала великая держава,  самая великая  в
мире. Мы знаем, что она пала, как пали Вавилон и Рим. Почему это
произошло - мы спорим до сих пор.  Одни говорят о предательстве,
другие - о социальных проблемах,  третьи - о каре Господней.  Но
так началась история Свободной Республики  Калифорния.  История,
которая должна была стать славным примером другим, а стала нашим
позором. Имя ему - Раскол.
     Война между Севером и Югом растянулась на десятилетия.  Мой
отец погиб в боях за Лос-Анжелес. Город ангелов превратился в ад.
Разве не парадокс?  Мы живем на руинах былого величия. Это - наш
мир, мир ненависти и насилия, подозрений и лжи, печали и скорби.
Впрочем, в нем немало и тех, кто чувствует себя здесь как рыба в
воде. Не следует недооценивать способностей человека к адаптации.
Запомните это, мои неведомые друзья-наблюдатели!
     Сейчас у нас мир. В смысле - перемирие. Холодная война. Обе
стороны зализывают раны и лелеют планы мести.  Они живут этим. И
этот "боевой генерал" (наш вице-президент по совместительству) -
тоже. Им это надо.
     А мне хотелось бы поговорить с людьми о другом. Например, о
Великом Пламени. Я знаю, оно существует. Возможно, божественное,
а возможно,  дьявольское.  Возможно, из него мы приходим сюда, а
возможно,  в него уходим.  Возможно,  из него возник наш мир,  а
возможно, в нем он погибнет. Я знаю, что во мне горит это пламя.
Но в крысах и тараканах,  штурмующих мусорную кучу власти, этого
пламени нет. Мы говорим на разных языках...
     Я слышу шум ветра и  странные  голоса.  Стены  моей  палаты
теряют плотность  и исчезают.  Мне открываются бездны мерцающего
света, и призраки кружат вокруг нескончаемым хороводом. Настанет
день, когда я останусь там навсегда.

     Он вернулся после полдника, довольный, как кот от сметаны.
     - Ну,  парень,  ты выиграл  это  пари.  Только  не  слишком
зазнавайся.  Пока ты здесь прохлаждался,  мы накрыли всю группу.
Вот они,  голубчики.  Мексиканские ублюдки! Все тут, - он бросил
мне пачку  фотографий.  Я  взял одну и посмотрел в лицо человеку
латиноамериканской внешности с горящими от ненависти глазами. Он
хотел убить президента Кэпвелла.
     - Поздравляю.
     - Спасибо! Может, предскажешь еще что-нибудь?
     - День еще не кончился, - заметил я.
     - Что? Ты разве не этих имел в виду? Или мы не всех взяли?
     - Я не знаю, кто убьет президента. Может быть, даже вы.
     - А ты остряк!
     Я промолчал.
     - Слушай,  - сказал вдруг генерал другим тоном. - Ну, давай
предположим, что его убьют. Что будет дальше? Ты это видишь?
     - Будет война.  Будет хаос и  смерть.  Города  обратятся  в
руины, смрад пожарищ закроет небо, смерть пожнет небывалую жатву
и пресытится,  души людей будут носиться над землей в неизбывном
ужасе и отчаянии, и демоны будут хохотать в преисподней...
     - Да ты пацифист,  приятель! Твое счастье, что сумасшедший.
Где тебе, штатскому, понять, что такое необходимые и вынужденные
потери.  Ну ладно, нам жарко придется, а потом? Калифорния будет
единой?  И  не  надо  мне заливать про демонов - только "да" или
"нет"!
     - Да,  - устало сказал я.  Мне нельзя лгать:  это разрушает
карму. Да и какой смысл?

     Утром мне  вовремя не принесли завтрака.  Чуть позже пришел
возбужденный санитар и рассказал,  что  президент  Кэпвелл  убит
врагами народа, а бывший вице объявил всеобщую мобилизацию.
     Я лежал на своей койке и думал о судьбе Калифорнии.
     Я думал о том,  что генерал - человек решительный и  привык
брать быка за рога. Он погубит многих и погибнет сам в борьбе за
свою мечту, но не доживет до ее осуществления. Может быть, это и
к лучшему.
     Да, настанет день,  когда Калифорния станет  единой...  под
властью  японского  императора  Мицухито.  И  под  пятой Империи
Восходящего  Солнца  старые  враги  объединятся   против   новых
угнетателей  и  встанут  на  борьбу  - до последней капли крови,
которая, к сожалению, никогда не бывает последней.
     Будущее тонет в кровавом тумане...
     Господи, почему ты оставил нас?

     17 июля 1997


                        Алексей Лебедев
                             ПРОВАЛ

     Это произошло уже после того, как Ивин купил фирму "Шторм и
Ко", связав воедино три судьбы, три мира и три характера.
     На корабле был вечер.  В  иллюминаторе  сверкали  звезды  -
впрочем,  как  и  в  любое другое время суток.  Трое собрались в
кают-кампании.  Капитан  Фридрих  Шторм  возился  со   звездными
картами и судовыми документами,  временами бурча что-то себе под
нос; техник Даниэль Хилл листал комиксы; Лев Ивин, странствующий
детектив,   расслабился   в  кресле:  в  ушах  блестели  бусинки
кристаллофона,  он   наслаждался   музыкой   ушедших   столетий.
Независимо  от  занятия,  все  трое испытывали чувство глубокого
удовлетворения от  очередного  удачно  завершенного  дела.  Хилл
дочитал комиксы, поднял глаза, зевнул, а потом сказал осторожно:
     - Неплохо было бы отметить... наш успех. А?
     Ивин улыбнулся  и вынул бусинки из ушей.  Капитан бросил на
техника суровый взгляд, но возражать не стал.
     Вскоре появился душистый венерианский чай.  Шторм достал из
тайника три плитки шоколада...  Праздник удался на славу.  И все
же чего-то недоставало. Первым это почувствовал опять-таки Хилл.
Желая завести умный разговор, он сказал:
     - Знаете,  Лев,  я  вот  думаю:  как нам повезло работать с
вами. У вас поразительный талант. Вы всегда добиваетесь успеха.
     Ивин отхлебнул чаю:
     - Ну, положим, не всегда. У меня бывали и неудачи.
     - Наверное, какие-нибудь пустяки.
     - Да нет, - произнес Ивин, глядя в чашку, - бывали и крупные
неудачи. Большие ошибки. Упущенные возможности...
     - Не может быть!
     - Если хотите, я могу рассказать один случай.
     - Лев, - забеспокоился Шторм, - если вы не ...
     - Ничего-ничего.
     - Это было много лет назад,  - начал  Ивин.  -  Я  был  еще
совсем  мальчишкой,  но  несколько  крупных дел уже принесло мне
славу.  В один прекрасный день ко мне обратился за  помощью  Ким
Ерофеев.
     - О! - сказал Шторм, и лицо его выразило благоговение.
     - А кто это? - спросил Хилл с любопытством.
     - Ерофеев  -   один   из   самых   богатых   представителей
человеческой расы, - объяснил Ивин. - Он миллиардер. Его родовое
поместье  находится  на  Земле.  Говорят,  оно  основано  еще  в
дозвездную  эпоху.  Так  вот,  он попросил меня разыскать своего
племянника...  Это довольно интересная история.  Дело в том, что
после  смерти  отца  все  наследство  перешло  к старшему брату,
Атону.  Но Атон с детства был со странностями. Он был совершенно
лишен   предпринимательских   талантов,   поэтому  отказался  от
наследства в пользу младшего брата, Кима, а сам ушел в свободные
исследователи.
     Он годами  пропадал  где-то  в  Космосе,  разыскивая  новые
планеты,   исследуя   недавно  открытые.  Связь  между  братьями
поддерживалась крайне нерегулярно.  Последний раз Атон  сообщил,
что  женился и у него родился сын Виталий.  Тогда же Ким завещал
племяннику все свое состояние: своих детей у него быть не могло,
а   отдавать  все,  что  собрано  воедино  за  долгие  годы,  на
растерзание Совету Директоров он не  хотел.  С  тех  пор  прошло
двадцать лет.
     - У меня было много вопросов,  - продолжал  Ивин,  -  но  я
оставил их на потом.  Только от одного не удержался:  почему Ким
решил обратиться именно ко мне? Он ответил, что мы оба русские.
     - Что значит "русские"? - спросил Хилл.
     - Это  один  из  древних  народов   Земли,   -   возмутился
невежеству  капитан.  -  Русские  первыми  построили космические
корабли и вышли в Космос.